Обратный процесс. Реки крови

Короткие FM-волны перестали транслировать эфир около полугода назад. Тогда упоминания о ситуации в стране или штате имели мало общего с реальностью. В них на протяжении нескольких месяцев не сообщалось никакой детальной информации. Говорилось о чем угодно, но не о проблемах людей с памятью, ни слова о проводимых мерах, в том числе ничего про полное истребление всей живности, чья кора головного мозга достаточно развита, включая рептилий и птиц. Такое умопомрачительное заключение Джеймс сделал, читая тематические книги и анализируя застывшую в голове картину с огромной кучей мертвых животных в русле небольшой реки. Загнивающие морды и другие части тела четко отпечатались в его сознании. Из любопытства или же из желания провести свое маленькое расследование Джеймс однажды посетил единственный постоянный зоопарк в черте города. После сложного общения с оставшимися работниками общественного заведения его мысли по поводу вывоза оттуда определенных видов животных подтвердились.

Что же касается AM-станций, то последние голоса на длинных частотах раздавались еще месяц назад. Качество работы многих дикторов скатывалось на глазах, но слушать человеческую речь было нужно. Важная информация могла прозвучать в любой момент. Среди радиоведущих был голос без заикания или скомканности. Этот человек не рассказывал о ситуации в стране или где-то еще, объясняя это тем, что все и так плохо, зачем портить настроение? Вместо новостей радиоведущий зачастую включал музыку, которая нравилась Джеймсу. Но в один миг все голоса исчезли.

Весь месяц из динамиков магнитолы раздавался лишь белый шум, но Джеймс не отчаивался. Сидя в автомобиле с открытой дверью и прислушиваясь к помехам, он терпеливо крутил регулятор поиска. В этот момент раздалось мяуканье. Кот запрыгнул на колени Джеймса и, перешагнув через парня, сел на соседнее сиденье, повторно мяукнув.

– Я начинаю жалеть, что забрал тебя с собой, – улыбаясь, сказал Джеймс. – Ты постоянно хочешь есть.

Кот медленно моргнул и продолжил настойчиво смотреть на хозяина.

– Давай так, если ты дашь мне лапу, как научился это делать пес, то мы сразу же пойдем за кормом.

Джеймс протянул ладонь коту, но тот не понимал, чего от него хочет этот человек.

– Хм, тогда подождешь.

Парень отвернулся от питомца, чтобы настроить следующую радиоволну, и когда, как показалось Джеймсу, шум изменил тональность, кот положил лапу на его предплечье…

Джеймс подобрал чудом спасшегося котенка год назад. Он тогда еще не приобрел окончательный окрас, и лишь отчасти в нем угадывался таец. На момент спасения зверьку было около трех месяцев. Он был почти полностью белый и не мог скрыться в лесу. С возрастом окрас стал более четким и темные лапы, морда, уши и хвост на контрасте с кремовым туловищем показали, что Джеймс угадал с породой. Гипнотическим эффектом обладали голубые глаза формы миндаля, а компактное тело на средних лапах с отличной мускулатурой делало из маленького питомца настоящего альфу среди себе подобных. Где-то Джеймс вычитал, что такая расцветка называется колор-пойнт и что эта порода очень злопамятна. Парень не переживал по поводу мстительности, но все же во время чтения выглянул из-за журнала и встретил подозрительный прищур питомца.

Не скупясь на похвалу, Джеймс насыпал обещанный корм. Кот же, как всегда, отреагировал на подношение громким мурлыканьем. Но идиллия взаимного уважения оборвалась из-за беспокойного лая пса. Джеймсу пришлось отреагировать на тревожное поведение лабрадора. Пес никогда не лаял без причины. Джеймс покинул дом, озирая ту же сторону куда и был направлен взор питомца. Вскоре на горизонте появился силуэт. Это был мужчина. Его то ли бег, то ли быстрый шаг нельзя было назвать здоровым. Он сильно хромал на одну ногу. Очертания незваного гостя становились яснее. На нем была яркая рубашка, но даже на такой одежде парень разглядел кровь. Взгляд неизвестного, который явно был направлен к современной хижине Джеймса, казался потерянным. Он решил выдвинуться навстречу раненому гражданину и, когда расстояние сократилось до минимального, Джеймс громко спросил:

– Что с вами? – Мужчина приближался. – Вас кто-то ранил?!

Через мгновение они оказались на расстоянии вытянутой руки, и запыхавшийся незнакомец ответил:

– Я-я… не… п-помню.

– Че-е-ерт, – спокойно протянул Джеймс. – Неужели все так плохо? – пробормотал он себе под нос, а затем более ясно спросил: – Вы понимаете меня?

– Да.

– Нужно осмотреть рану. Пройдемте в дом.

– Вы п-поможете мне? – спросил он.

– Я помогу вам, но нужно зайти в дом, – повторил Джеймс.

Мужчина неестественно дернул головой, дав согласие.

– Х-хорошо.

Как только они приблизились к входной двери, неизвестный заметил пса. Через мгновение он схватил первый попавшийся в руки предмет и, встав в агрессивную позу, грозно, словно неандерталец, закричал.

Пес оскалил зубы, даже и не думая отступать. Джеймс тотчас преградил дорогу мужчине.

– Ты не тронешь мою собаку, ты понял? Или иначе отправляйся откуда пришел.

– Но з-з-зверь плохой, плохой зверь, б-болезнь.

– Это чушь! Если хочешь, чтоб я обработал рану, опусти грабли.

Пауза затянулась. Неизвестный продолжал смотреть на собаку, не отпуская орудие. Джеймс заговорил вновь:

– Убери грабли.

Неизвестный посмотрел на Джеймса, затем на стоящего напротив пса. Тот уже не скалился, и мужчина медленно положил предмет. Опасливый взгляд незнакомца говорил о его возможной агрессивности. Но на самом деле животное больше пугало мужчину, нежели раздражало. Хозяин дома решил на всякий случай закрыть животных в сарае, где складировал расходные материалы. Вскоре Джеймс вернулся к покорно сидевшему на ступеньках дома незнакомцу. Он тяжело дышал, но и без этого было понятно, что силы покидают его. Усадив нарушителя спокойствия на стул внутри жилища и приготовив медицинскую аптечку, Джеймс задал вопрос:

– Как тебя зовут?

Мужчина задумался.

– Не п-п-помню, – ответил гость.

– Тогда скажи, что ты делал в лесу?

– Б-бежал.

– От кого?

Молчание. По растерянному взгляду читалось, что он старается вспомнить, но память исчезла безвозвратно.

– Тоже не помнишь? – спросил Джеймс.

Мужчина не ответил на вопрос и вскоре с какой-то детской признательностью начал благодарить:

– С-спасибо за-за все.

– Пока еще не за что…

Разговаривая, Джеймс помогал снять верхнюю одежду с пострадавшего. Когда рубашка оказалась в мусорке, он принялся удалять полузапекшуюся кровь с поврежденного участка ниже последнего ребра. Очистив необходимую область, Джеймс разглядел огнестрельное ранение. Задумавшись, он за мгновение проиграл у себя в голове все возможные варианты получения этой пули. Придя в себя, парень подошел к окну. Рассматривая границу леса, Джеймс с волнением в голосе спросил:

– За тобой гнались вооруженные люди?

– Вроде да.

– И как далеко от тебя они были?

– Я п-просто б-бежал и все.

В этот момент три неторопливые тени вышли из-за границы леса. Разглядеть, что у них в руках, было тяжело из-за дальности, но рана гостя ясно давала понять, что это оружие.

– Дьявол, – глаза Джеймса расширились от моментально поселившейся паники. – Это плохо. Очень, сука, плохо.

Джеймс догадывался, что для трех пехотинцев сидящий в его доме человек – преступник. Возможно, он на самом деле и был таковым, а возможно, злодеями являются незваные гости. Помимо оружия Джеймса пугало то, что в сарае находились животные. Парень хорошо знал о строгом запрете на содержание любой живности. Троица шла на расстоянии друг от друга, просматривая пустующую территорию впереди себя. Облаченные в черные бронежилеты и такого же цвета тактическую форму со всеми возможными карманами, они приближались к дому. Респираторы на лицах вызывали дополнительные опасения, а автоматические винтовки М16 на изготовке ввергали мысли Джеймса в страшный водоворот последствий. Парень принял решение выйти к ним заблаговременно и объясниться. Подняв руки вверх, он крикнул:

– Не стреляйте, я безоружен!

Переведя все внимание на вышедшего из дома парня, один из них приглушенно выкрикнул в ответ:

– Представьтесь!

Специальная мембрана для общения была встроена в респиратор. Через нее и доносился голос.

– Меня зовут Джеймс, и я готов оказывать помощь правоохранительным службам!

– Это замечательно, сейчас парни обойдут периметр, а мы в это время побеседуем, хорошо?

– Да, хорошо.

– Вот и славно, – сказал военный себе под нос.

Командир опустил оружие и вплотную подошел к Джеймсу. Двое других продолжали осматривать прилегающую местность через диоптрический прицел.

– Приятно познакомиться, Джеймс, – бодро произнес военный и тотчас осекся, медленно и задумчиво повторив имя. – Джеймс.

– Мы знакомы? – уловив в голосе собеседника полувопросительную интонацию, спросил парень.

– Много ли людей с таким именем? – задал риторический вопрос военный с прежней энергичностью. – Меня зовут Скотт, и я сержант взвода, кстати, можете опустить руки.

– У вас на удивление небольшой состав.

– Основная часть остановилась неподалеку, после отдыха мы продолжим передислокацию. Коротко объясню причину нашего визита. Дело в том, что нам нужна помощь с одной ситуацией. Насколько я понимаю, вы ответственный гражданин наверняка и могли бы нам помочь…

– Что от меня требуется?

– От нас сбежал заключенный. Не могли бы вы случайно видеть нарушителя неподалеку?

Приближающийся к двери дома солдат не оставил шанса спрятать разыскиваемого. Да и зачем, он приходился Джеймсу никем.

– Да, человек, о котором вы говорите, у меня в доме. Я хотел оказать ему первую помощь, так как он потерял много крови.

– Странно.

– Извините, а что странного?

– То, что ты не сообщил о нем сразу, – на время речь Скотта стала грубой. Он тотчас отклонил голову в сторону и через мгновение выкрикнул сослуживцу: – Сэм, он внутри!

Боец вломился в дом, сопровождая свои действия агрессивными воплями.

– Вы мне дверь сломали, – возмутился Джеймс, обернувшись обратно на главного.

– Наша корпорация возместит ущерб, но для начала нужно ответить еще на несколько вопросов.

– Например?

– Например, как давно вы общались с людьми, подвергшимися вирусу?

– Вы говорите о подобных ему, – указывая пальцем на дом, задался вопросом Джеймс.

– Думаю, примером может послужить наш заключенный, вы все правильно поняли.

– Я выезжал в город по своим личным делам около трех месяцев назад.

– Ясно.

Военный взял рацию и, не обращая внимания на Джеймса, попытался связаться с кем-то:

– База, база, я седьмой, как слышно, прием?

– А что натворил тот мужчина? – спросил Джеймс.

Скотт косо посмотрел на него, проигнорировав вопрос, а затем, сфокусировав все внимание на рации, повторил попытку:

– База, база, я седьмой, как слышно?

– Вы пытаетесь связаться с конвоем? – поинтересовался парень. – Если соединение с кем-то издалека, то вы не услышите ответа. Здесь даже радио не работает.

– Военная связь проходит по другим частотам, болван ты чертов.

– Что? Что вы себе позволяете?

В этот момент из рации раздалось:

– Это база, слышу вас хорошо.

– Тут у нас, видимо, очередной иммунный, что с ним делать? Прием.

– Я передам вопрос ответственному, придется подождать.

– Буду в ожидании.

– Хорошо, до связи.

– До связи.

– Вы сейчас говорили обо мне?

– Нет, о Санта Клаусе.

– Будьте добры объяснить, что здесь происходит? – нервно спросил Джеймс.

– В данный момент от тебя требуется лишь зайти в дом, а после ждать команды моего руководства.

– Вы сказали «иммунный»? Это вы про меня?

– Допустим.

– Зачем вы впутываете меня? Я оказываю содействие, помогаю вам, а вы… вы с какой-то целью интересовались у своих начальников обо мне. Зачем вам это?

– Не стоит злоупотреблять нашим дружелюбием, гражданин, будет лучше, если ты окажешься менее любознателен.

– Или что, вы убьете меня?

– В дом, быстро, я устал от тебя и не собираюсь рассусоливать все возможные последствия.

Манера общения неожиданно сменилась с вежливой на командную, будто заключенным оказался сам Джеймс, по крайней мере, ему начало так казаться. Он зашел в собственный дом под конвоем Скотта и сразу же увидел лежавшего на полу мужчину, тот был без сознания, а Сэм в это время, нервируя Джеймса, осматривал помещение в поисках чего-то полезного для себя. Усадив Джеймса на стул неподалеку от окна, военные стали ждать сообщения от командования. Просматривая все содержимое на полках в кухне, они слонялись по дому, третий же, Хэнк, имя которого Джеймс узнал из разговоров, патрулировал территорию вокруг построек. В это время хозяин ранчо уже пытался придумать хоть что-то для подстраховки на случай самого плохого варианта событий. Неожиданное внимание Хэнка привлек сарай, тот самый сарай, где находились животные, и он приближался ко входу. Джеймс следил за действиями военного из окна. Спустя какое-то время Хэнк уже пытался сбить замок с двери сарая.

Спокойная жизнь вот-вот сорвется с последней ниточки, и ничто уже не спасет парня от жестокой конфронтации.

Раздался шипящий звук рации:

– Седьмой, как слышно? Прием.

– Слышу замечательно, какие новости?

– Босс сообщил, что иммунного стоит привести, но если возникнут проблемы, разрешается устранить.

– В прошлый раз так и случилось, только после этого меня самого чуть не отправили на тот свет.

– Сейчас иммунных достаточно, поэтому исключительной нужды мы не испытываем.

– А что по поводу беглеца?

– Он также необходим для исследований.

– Принято.

– Конец связи.

Услышанный разговор по рации в совокупности с увиденным в окне, не оставлял Джеймсу шанса выйти из этой передряги свободным, а может, и живым. Необходимо было принимать срочные меры и эти меры должны оказаться радикальными. Сконцентрировав взгляд на тумбе со столовыми приборами, не привлекая внимания, Джеймс ринулся к ней, достал оттуда неимоверно быстрым движением кухонный нож. Сердце колотилось так, будто вот-вот выскочит из груди, а трясущиеся руки сжали оружие с небывалой силой, так как адреналин выделялся в кровь с особой частотой. Острие ножа у горла Скотта заставило обоих военных поволноваться.

– Парень, не дури, – сказал Сэм, взяв на мушку Джеймса.

– Давай не будем усугублять ситуацию, – пребывая в шоке от угрозы, заявил Скотт.

– Усугублять? Вы меня грохнуть хотите!

– Мы хотим тебя отвести в убежище, – оправдывался Сэм.

– И если ты отпустишь меня прямо сейчас, мы забудем об этой не ловкой ситуации, не правда ли, Сэм?

– Если он так и сделает, у меня не будет претензий.

– Слышишь, Сэм всегда держит свое…

Скотт и Джеймс заметили, как за спиной Сэма очнулся мужчина. Они не успели вымолвить и слова, как незнакомец набросился на ранее отправившего его в нокаут обидчика. Не вставая с пола, гражданский вгрызся в ногу военного, держащего в руке автомат. Закричав от боли, он ненамеренно нажал спусковой крючок, выстрелив прямо в лицо Скотту. Пуля прошла навылет, чудом не задев Джеймса. Ранения оказались смертельными, но в суматохе Сэм обратил свой злобный взор лишь на очнувшегося мужчину, что привело к его расстрелу. Джеймс, уже не понимающий своих действий, самоотверженно бросился на солдата, втыкая нож в область ключицы и шеи несколькими отчаянными ударами. Обезумевшие и осознающие близкую смерть, глаза Сэма встретились с глазами Джеймса, к которым от кровавой расплаты подступали слезы. Кровь испачкала кисть руки, забрызгала лицо и одежду Джеймса, но ему было тяжело остановиться. Издавав нечеловеческий вопль, парень впал в истерику. В этот момент в дверь забежал Хэнк, третий участник оперативной группы. Увидев трупы своих друзей, он пришел в бешенство.

– Ах ты, сука!

Нацелив дуло автомата, военный приготовился выстрелить в парня. Джеймс замер, слыша последние всхлипы ранее зарезанного человека. Пребывая в ожидании смертельной пули, он стоял с окровавленным ножом, с которого медленно стекала кровь, закрыв глаза. Но вместо выстрела он услышал рычание животного, а затем громкий крик обреченного на смерть члена спецподразделения. Открыв глаза, Джеймс осознал, что пес вгрызался мертвой хваткой в шею военного. Вскоре Хэнк не двигался, а кровь из артерии текла, не останавливаясь.

Парень выпустил нож из руки, обращая красно-бардовые ладони к своему лику. Слезы отчаяния были все ближе. Всхлипывая от отпускающей напряженности, он боковым зрением замечает движение окровавленного Сэма. Машинально повернув к нему голову, хозяин дома отчетливо видит зажатую в руке противопехотную гранату Ф-1 и как чека в ту же секунду оказывается надета на указательный палец. Выбегая на улицу, Джеймс хватает тяжеленного пса, стараясь убежать на максимальное расстояние от эпицентра неизбежного взрыва. Попавшийся на глаза кот стоял возле ступенек. Наблюдая за паническим бегом хозяина, он также решает как можно скорее убраться от источника опасности. Потеряв равновесие из-за неудобного хвата пса, в четырнадцати футах от строения Джеймс падает, и это спасает его от ударной волны, а затем и от осколков. Стекло, щепки и куски пластика незначительно присыпали спину Джеймса, но каких-то очевидных травм он все-таки избежал. Встав с земли и повернувшись вместе с котом и псом в сторону жилой постройки, он обнаруживает, что тот не подлежит восстановлению.

Глава VII. Кто враг?

Скиталец просмотрел еще несколько ничем не примечательных видеороликов. Лишь сложные роды Сэнди добавили драмы, но, к счастью, процедура завершилась хорошо: мальчик родился здоровым и полноценным, а самой матери пришлось некоторое время восстанавливаться из-за большой потери крови. Но вот последний файл вызывал значительные опасения. В нем Боб сообщила о событиях, которые существенно надломили команду:

– На этот раз у меня действительно плохие новости… – девушка отвела печальный взгляд немного в сторону, думая, с чего начать. Ее тревога чувствовалась через экран. – Неделю назад, – она сделала паузу, шмыгнув носом. Глаза показались красными, видимо, Боб не давно плакала. Собравшись с духом, она продолжила: – В общем, буквально за несколько дней до отъезда команды акушеров случилось непоправимое. Расскажу об этом коротко, так как в подробностях нет нужды. Один из прибывших случайно проявил отклонение в поведении. На протяжении всего времени его речь была нормальной, но перед отбытием он стал заикаться. Парень был не особо общителен, но в тесном подземном мире нельзя оставаться полностью закрытым в себе. Мы заметили, что в его речи начали, хоть и изредка, проскакивать запинки. – Боб сглотнула. Горло пересохло от волнения. – Все мы, живущие здесь, прекрасно знаем о симптомах неизлечимой болезни. Один из них – это нечленораздельная речь и предшествующее ей постоянно прогрессирующее заикание. В итоге всех четверых мы заизолировали в одном помещении. Они в большинстве своем отнеслись к этому с пониманием и согласились на заточение добровольно… Если диагноз подтвердится, а шанс, что он окажется положительным, высок, то мы все в глубокой заднице… Черт возьми, – Боб повысила голос, дав волю эмоциям. – Мы несколько месяцев дышали одним воздухом, разговаривали, пили чуть ли не из одной кружки и… – сделав короткую паузу, она выдохнула, будто выпустив пар. Через мгновение интонация приобрела оттенок усталости: – У меня просто нет слов, все в отчаянии. Когда я сообщила об этом в штаб, складывалось такое ощущение, как будто они уже слышали подобное много раз. Они там нисколько не посочувствовали. Лишь пояснили, что все должно оставаться как прежде, никто не должен покидать бункер, сообщили о сокращении сроков доставки припасов и то, что эксперименты обязательно нужно продолжить. Приказали не падать духом и не сдаваться. В некоторых моментах я с ними согласна. Пока ясность сознания не покинула нас, мы будем продолжать исследование, может, мы все-таки что-нибудь придумаем… С Сэнди все в порядке, она заботится о полугодовалом малыше, кормит его грудью и держится как может. Для нее эта новость оказалась, скажу прямо, приговором, и в душе она это понимает… Это была Боб, пока еще в здравом уме. До связи.

Путешественник сразу же приступил к просмотру следующих видеоотчетов. И среди всего однообразия выделил для себя более информативный ролик с описанием ухудшения самочувствия изолированной группы.

– Это снова я. Еще в здравом уме, но с отвратительным настроением. Буквально пару дней назад был сброшен груз с продовольствием. Мы перетащили все в бункер и поняли, что склад переполнен. Пришлось загромождать соседнюю комнату. Для поднятия настроения Грета решила закатить целый пир из всего, что к нам пришло. Ее старания оценили все. Вкусный ужин удался. У некоторых даже появилась улыбка на лице. Наши заключенные также хорошо поели. Во время передачи еды со мной разговорилась самая опытная из медицинской группы. Она поведала о видимых ухудшениях всех парней. Болезнь прогрессировала у всех по-разному, в зависимости от иммунитета. Хуже всего было ее помощнику. Затем по шкале регресса шел его двухметровый друг. Каждый из них осознает трагичность ситуации, и на все это беспредельное уныние становится все тяжелее и тяжелее смотреть. Сама же доктор пришла к выводу, что ее собственные когнитивные способности также значительно снизились за те несколько месяцев, что они провели здесь. Она добавила, что к худшему следует готовиться и нам. Ее блестящие от слез глаза и этот потухший взгляд, готовый к смерти, не дает мне покоя уже несколько ночей. – По щеке Боб скатилась слеза. – В ее глазах читалось бессилие, осознание того, что помутнения рассудка не избежать, понимание, что мысли исчезнут, растворятся в пустой голове, будто их никогда там не было. А тело… тело будет жить, двигаться, биться за последние куски съестного, совсем как безмозглое, отвратное животное, существующее на одних инстинктах. Такое будущее сведет с ума любого. Многие стали принимать успокоительные на постоянной основе. Я уже дала запрос на увеличение поставки подобных препаратов. Надеюсь, руководство отнесется с пониманием. По ребятам, я имею в виду постоянных жильцов бункера, пока не видно симптомов. Все следуют рабочим инструкциям и периодически проверяют друг друга… И еще кое-что: мы как-то в очередной раз обсуждали длительность инкубационного периода вируса и пришли к выводу, что Марк… – Боб закатила глаза. – Черт, – протянула она. – Проговорилась… а знаете, к дьяволу все псевдонимы! Они потеряли актуальность. Так вот, мы пришли к выводу, что акушер был заражен еще до прилета в наше убежище. То есть высока вероятность общей зараженности там, откуда, собственно, и прилетели сами гости. По каким-то странным причинам они до сих пор скрывают предыдущее место пребывания. Остается надеяться, что все четверо не из штаба, который как раз обязан координировать все действия секретных лабораторий. Но если заражению подверглось и управление, то со всей ответственностью могу заявить, что все потеряно и мы проиграли войну за выживание… На этом у меня все.

Путешественник незаметно для себя начал сопереживать рассказчице, но тем не менее решил немного отвлечься и отстранился от монитора, потирая уставшие глаза. Заметив за собой излишнюю потливость и постоянно возникающий зев, он задумался о собственном состоянии здоровья. К тому же вставание с кресла сопровождалось легким головокружением. Скиталец добрался до кухни, налил воды из специальной цистерны для долгого хранения в кружку и с жадностью выпил. Отведя взгляд в сторону, путник обратил внимание на пса, тихо скулящего себе под нос.

– С тобой тоже творится какая-то ерунда? – уставшим голосом спросил хозяин у питомца.

Глубоко вздохнув, мужчина вдруг ощутил невозможность этого действия в полной мере. Дышать полной грудью было тяжело.

– Кислород, – предположил путешественник. – Надеюсь, причина в нем.

В комнате техника Себастьяна скиталец развернул схему вентиляционных шахт. Сориентироваться в ней оказалось достаточно просто, и владелец бункера без промедления приступил к замене фильтров и специальных мембран в системе воздухообмена. Бережное отношение Себастьяна к своему делу сильно помогло в поиске нужного оборудования. Путешественник в своих мыслях благодарил техника за порядок в подсобном помещении, где каждый предмет лежал на своем месте.

Спустя пару часов финальный результат не был ощутим. В бункере по-прежнему тяжело дышалось, да и фильтры оказались не в критичном состоянии. Проблема явно не решена, находиться и тем более спать в помещении с дефектной системой очистки опасно. Он все прикинул и сформировал новую версию.

«Если система вентиляции изнутри в порядке, а проблема остается, надо проверить забор воздуха снаружи» – думал он.

Схватив фонарь, путник подозвал животных. Все вместе они поднялись по крутой лестнице, и человек открыл дверь. Очутившись на поверхности, путешественник ощутил всю прелесть свежего осеннего воздуха. Вдыхая его, он наслаждался каждым дуновением лесных ветров. Листва приятно шуршала на заднем фоне, а покачивающиеся кроны деревьев издавали протяжный скрип, делая лес мрачным, но при этом живым. Пес перестал поскуливать и, прищуривая глаза от очередного дуновения, он приподнял морду, принюхиваясь к букету ароматов, недоступных человеку. Кот же, как всегда, на вид был безразличен, хотя, наверное, только на вид.