Маршруты трёхмерного пространства

Рондо: А теперь, контрольный выстрел. Связисты – самая хреново автоматизированная профессия. Каждый раз я пишу скрипты, которые помогут мне и каждый раз они, извиняюсь, объёбываются из-за всего. Несовместимый класс звезды, слишком много проколов в сфере, алмаз размером с планетоид – какая-нибудь мелочь и всё. Мои прекрасные и надёжные скрипты делают «ыть» и падают. Поэтому, чаще всего, я просто смотрю в нефильтрованный поток чистой информации. И однажды я точно сойду с ума.

Рондо: Вопросы есть?

Основы стрельбы в трёхмерном пространстве

Ария: ВКС Кэц. «Дождливый вечер». Стрелок Ария.

Ария: Хм.

Ария: Самая халявная профессия, если честно.

Ария: Не забудьте захватить на дежурство что-нибудь посмотреть, почитать и поиграть.

Ария: Мне всё время приходится скучать. Веселье наступает крайне редко и заканчивается крайне быстро.

Ария: Тип веселья зависит от командора. Иногда можно стрелять всем по всему. Иногда – только по отдельным целям. Иногда – только особым типом вооружения.

Ария: Вооружения на машинах не много, обычно мы таскаем на себе следующие игрушки:

Ария: Торпеды. Большая, медленная штука, похожая на торпеду субмарины, только гораздо больше. Имеет ходовой и маневровые двигатели. Немного умная – умеет поворачивать, наводиться, следовать. Попадание означает: всё. Щиты бесполезны. Более-менее легко засечь, легко сбить.

Ария: Ракеты или неуправляемые реактивные снаряды, так же известные, как НУРСы. Как торпеда, но меньше, быстрее и тупее. Попадание означает: всё, лёгкое повреждение или серьёзное повреждение, по ситуации. Щиты компенсируют часть взрыва. Сложнее засечь, нереально сбить.

Ария: Рейлган. Жёстко закреплённая пушка длиной чуть ли не во всю крышу. Стреляет болванкой на почти световой. Надеюсь, однажды, он будет стрелять на световой или быстрее. Болванка летит строго вперёд. Попадание, чаще всего, означает всё. Щиты помогут. Проблематично засечь снаряд, ну… как «увернуться»… здесь вопрос скорее стоит «попадут ли вообще»? Тут нужна строгая прямая линия между стрелком и целью, плюс гравитационные силы всё же воздействуют на болванку и это надо учитывать.

Ария: Фляры. Их всё время собираются списать, но им вечно находится какое-нибудь прикольное применение. Шарик с таймером. Потоком сжатого воздуха его выбрасывает куда-то наружу вбок. Срабатывает таймер, шарик взрывается. Мы ими маскируемся – взрыв создаёт кашу на сканерах, за которой машину не видно.

Ария: ЭМИ. Просто пушка, если подойти достаточно близко, можно пожечь электронику. Попадание означает сгоревшую или перезагружающуюся электронику. Вырубает щиты. Невозможно засечь, ну, не считая того, что у тебя под боком вражеская машина. А если у тебя под боком вражеская машина, то это 100%, что она ёбнет ЭМИ.

Ария: Лазеры. Нежно любимы борцами за чистоту космоса, но на деле мы его использовали один раз – пока командор спал, я вырезала мужские гениталии на астероиде. Попадание что-нибудь означает. Гасится щитами, отражается или рассеивается прочным корпусом. Невозможно засечь.

Ария: И какая-нибудь экзотика. С экзотикой всё сложно. Сумрачные гении Аргентума рожают чудовищное не пойми, что. В свободное от безделья время можно читать инструкции, правила применения и удивляться, зачем оно вообще существует. Спиральный детонатор секторов вообще какая-то адовая херня – в одной плоскости создаёт разрастающийся спиральный взрыв. Я вообще не представляю, что с этим можно сделать.

Ария: Ну и «Ультиматум». Или «Мёртвая Рука». Или «Дилдо с шипами». Или «Уравнитель». На каждой машине, начиная со средних есть одна или две неуправляемые торпеды, предназначенные для уничтожения планеты противника. Просто так использовать эти штуки очень хочется, но нельзя. Мы таскаем их с собой на случай гипотетической ситуации, когда обе наши домашние планеты уничтожат. И если такое случается, то мы берём в руки наши страшные штуки и летим мстить! Учитывая, что в Лабораториях Аргентума полёт фантазии одержал победу над здравым смыслом, торпеда может нести в себе все угрозы сразу.

Ария: Повторюсь, большую и страшную штуку нельзя просто так использовать. Я не говорю, что иногда лучше жертвовать собой. Всегда лучше рассекретить одно большую штуку, чем проебать экипаж. Просто это дерьмо предназначено только для уничтожения кислородных планет. Как оно себя поведёт в других условиях – непонятно. И лучше не испытывать.

Ария: У меня всё! На следующей лекции вас будет в шесть раз меньше, вот тогда уж и можно будет развернуться.

Первые шаги по стали

Несмотря на приказ «социализироваться» курсанты вели себя настороженно – пожизненное формирование экипажей сильно напугало будущих астронавтов, каждый боялся сделать ставку на кого-то не того. Из неуверенной в себе толпы ярко выделялись лишь некоторые личности.

Саню все обходили стороной или смотрели с подчёркнутым сочувствием – всем было ясно, что первые экзамены она провалит. Сане же было на это насрать – ей хватало моей компании и занятий, на которых она выкладывалась на 120%.

Я выглядел, как пачка взаимоисключающих параграфов – человек среди кэц, дружит с Саней, имеет хорошие показатели на уроках (вся успеваемость доступна всем). Меня то избегали, то пытались прощупать, то старались как-то подружиться.

К Фору, почему-то (сам не знаю, да и похуй – прим. Фора), лезли все. И всем он рассказывал историю своей жизни. Количество желающих ещё раз слушать, как Фору не нравится ВКС и как мы все умрём, стремительно сокращалось, и в итоге он стал крутиться неподалёку от меня.

Честер втянул в заговор теневого командования ещё пару курсантов: пилота Кубика и инженера Лави. Теперь куча курсантов тупо не слонялась по Академии, а уверенным шагом шла на занятия под командованием отдельно взятого курсанта. Для полноты картины нам не хватало ещё стрелка и медика (потому что Фор на предложение командовать послал Честера в пизду). Кубик сразу дал понять, что не претендует на место Сани и девушка наконец получила пилота, с которым можно говорить.

Особых конфликтов (даже на расовой почве) не было – чтобы интересы столкнулись, они должны быть. Но в начале обучения делить нечего – никаких личных вещей, кроме браслета и формы, да и эти штуки включены в ротацию и нам не принадлежат; никакого обслуживания формы или хозработ; за получаемыми калориями следят браслеты и отклонения видны медикам на контроле, так, что обед не отжать. Да и кому в голову взбредёт идея отобрать общевойсковой стандартный паёк? Ещё будущих астронавтов сдерживали случаи, когда курсант затаивал обиду, а потом на дежурстве намеренно убивал весь экипаж. Плюс ко всему, была такая штука, как групповая ответственность (кэц почему-то очень хорошо её понимают) (читай нашу историю, начиная с Эпохи Машин, – прим. Деси) – если кого-то одного отчислят, то во флоте станет на одну среднюю машину меньше. Отчисленный подведёт не только себя, но и других курсантов, ВКС и всю расу в целом.

С общей пассивностью и отсутствием каких-либо чётких целей в свободное время для развлечения оставалось учиться, читать наставления и методички и тупить в отсеках рекреации. Чтобы хоть как-то разнообразить свободное время я начал читать уставы и наставления, следя за их эволюцией. Изначально ВКС Кэц создавались, как защита расы от Чужих, чьи следы существования обнаружились на тёмной стороне Маленькой сестрёнки (естественного спутника планеты Кэц). Но со временем задачи у ВКС расширялись, а после первой межпланетной войны, в которой штабы полностью состояли из агентов и диверсантов, начались дикие перестановки с целью избавиться от цепочки командования и сделать так, чтобы солдаты могли действовать без штаба.

Это было странное и подвешенное состояние, мы развлекались как могли.

Центр вселенной

Вся группа из 60 курсантов присутствовала на обзорных лекциях (конспекты я привёл выше), где кратко рассказывалось кто и чем занимается. Ещё нас гоняли на общие занятия, где 10 курсантов выполняли профильные упражнения, а остальные 50 тупо смотрели, нихуя не понимая. Профильники, как обычно, рассаживались по тренировочным постам, не профильные отвоёвывали себе стулья и места рядом с наиболее интересными профильниками. И начиналось обычное занятие – задачи, упражнения и так далее. Только вот кто-то настырный заглядывает через плечо и дышит прямо в ухо, кто-то, стараясь что-то рассмотреть, пихает под локоть, кто-то задаёт дурацкие вопросы. И все вместе они переговариваются, пытаясь понять, что вообще происходит. И не понимают.

(Ненавязчивая стрессовая ситуация. Некоторым курсантам давалась задача: немного мешать профильнику. Плюс, повышение ответственности и уважения к коллегам-астронавтам. Работа и пост каждого важны. Экипаж средней максимально урезан и на одного астронавта ложиться огромный спектр задач. Важно, чтобы навигатор понимал, как важен пилот и что ему тоже сложно (мне не сложно – прим. Сани), ну и так далее. Нужно ценить и уважать коллег. – прим. Рисе)

***

На занятии меня поставили центром вселенной – я работаю, остальные смотрят. Такое случается часто, и я не вижу в этом никаких проблем. Но вот только занятие было общее, а это значит, что вокруг меня торчало 59 курсантов: пилот Саня, пилот Кубик, пилот Лаки, связь Рисе, связь Честер, связь Циклон, медик Фор – на козырных местах, остальные толпились неподалёку. На дисплеях валялась вся необходимая мне информация: ползли сводки, фиксатор рисовал какую-то хуйню, похожую на рельеф гравитационного поля Соль-1, индикаторы молчали, в мутной сфере средняя машина пассивно ползла по пространству. Всё точь-в-точь, как на реальной машине.

Рейвен: Готов?

Лис: Готов.

Рейвен: Шаг!

Рейвен (с наигранной паникой): Где мы?!

Рядовая задача по определению места, куда машина шагнула. Надо проверить, насколько звёзды и излучения отличаются от предыдущей точки, возможно, мы и систему не покидали. Посмотреть на видимые (технически видимые, не визуально, – прим. Рисе) планеты-звёзды-астероиды и другой мусор, подёргать маяки, если они есть, глянуть, работает ли гравикомпас… и отвечать на вопросы.

Фор: Чё?

Лис: Шагнули хер куда.

Фор: Это плохо?

Лис: Невероятно хуёво.

Саня: А что делает это…

Лис (бью Саню по рукам): Справочник по звёздам.

Честер: Ты что так быстро переключаешься, я ничего не понимаю.

Вельд: Э, чё творишь-то?

Лис: Набрасываю прокол. Надо уёбывать – тут рядом что-то жирное ракетами недавно шмальнуло.

Рейвен: Опасность! Уёбываем!

Наблюдатели: Ебать!

Рейвен: Шаг! Где мы?

Саня: А вон там что?

Лис: Нагрузка на ЦП.

Честер: Совсем крохотная.

Рейвен: Ресет. Дальний Соль-1 – Кэц.

Циклон опирается на моё плечо и смотрит на дисплеи.

Циклон: Э-э-э, а почему такой неуверенный стрейф и разворот?

Саня подлезает мне под руку, тоже рассматривая манёвры машины.

Рейвен: Время! Дальний Кэц-Зеп.

Саня: Пилот – говно!

Циклон: Ага! Я бы лучше сделал!

Рейвен: Время! Дальний Зеп-Неп.

Саня: Даже инвалид лучше бы сделал!

Рейвен: Время! Пунктир до ближайшего маяка. Время! Время! Время!

Кубик: Э! А чо так быстро?

Рейвен: Шаг!…

Лис: Срочный пунктир. Делаю на ходу, по отбивке.

Саня: Ух, ты. А ведь мы можем такие клёвые вещи с ним сделать!

Рейвен: Шаг!…

Лис: Ага.

Честер: А ты довольно круто это всё делаешь.

Саня кладёт руку мне на ногу, получает по руке.

Лис: Делал бы круче, если бы не мешали

Рейвен: …Шаг! ААААА!

Рейвен: Стоп. Лис дошёл и выжил. Отдых пять минут. Потом – разбор полётов.

И вот такой цирк на 3 стандартных часа.

Бунт на машине

Ситуация сложилась крайне дерьмовая.

В дверь опять ударили чем-то тяжёлым. Скорее всего, Хоксом.

– Научись проигрывать, Шрам! – кто-то рассмеялся с той стороны двери. Голос, искажённый противогазом и стальной перегородкой идентифицировать не получилось. Да и не нужно это было.

Разведгруппа во главе с Рисе обосралась буквально на первом столкновении и не смогла ничего сделать. Даже нанести хоть какой-нибудь урон противнику. Зря эту дуру туда поставили. Я бы не поставил.

Группа для тактического удара в тыл под командованием Логана куда-то бесследно проебалась. Страховочная группа сидела в грузовом отсеке и вяло отстреливалась – мятежники их конкретно зажали.

Из-за всего этого дерьма мы столкнулись с превосходящими силами противника, потеряли командира, понесли невменяемые потери и оказались зажаты в угол.

– Может, сдадимся? – предложила Кинки, проверяющая винтовку.

– Хуй там, – прорычал я.

– Шрам, идея! – Лави обрадовала меня.

– Давай!

– Я встану в дверях с гранатами. Как только они начнут открывать дверь я брошу в щель светошумовую и осколочную.

– И сама ляжешь.

– Зато героически! Я так куплю вам время!

– На что? Отсюда никак не прорваться.

– Ну, тогда, давай взорвём машину! – Лави в голову пришла следующая гениальная мысль.

– Давай! – я моментально согласился, ринулся к постам, но тут же выругался – Блядь, они не работают.

– А ведь хорошая идея была, да? – расстроилась девушка.

– Ага.

– Ну, тогда, я в проход?

– И Фора в ноги положи.

– Сука ты, начальник, – проворчал Фор, но пополз к выходу.

– Ну, что, смертники? – я решил обратиться к личному составу с повышающей мораль речью, – Готовы натворить хуйни и помереть?

Смертники ответили нервным смехом. Лави героически встала у двери отсека, в её ногах, словно кот, улёгся Фор с двумя гранатами и винтовкой. Остальные курсанты распределились за импровизированными укрытиями и стали ждать. У двери было ещё секунд тридцать.

– Идея! – воскликнула Лави, но дверь резко распахнулась и в отсек полетели гранаты.

Я ослеп, оглох и потерял сознание.

***

Некоторые уроки происходили противоречиво – вначале курсантов без инструктажа бросают в некую ситуацию, а потом внезапно и резко её меняют. Всё заканчивается разбором полётов, где всех раскатывают в ноль, разбирая все ошибки, ища хоть каплю полезности и рациональности среди хаотичных и невнятных действий неготовых курсантов.

В этот раз мою группу просто поставили на плоский макет машины и дали задачу: найти контрабанду. А потом внезапно появился Честер и заявил, что берёт нас на абордаж и потребовал отдать принцессу. В процессе штурма он забыл, что является пиратом и заявил о военном перевороте.

Легат, преподаватель «боевых столкновений» задумчиво грыз ручку-указку.

– Ну… всё говно, что естественно. Взорвать машину была, конечно, хорошая идея. Прорыв Лави был фееричным, но она зря понадеялась, что от группы в грузовом отсеке будет польза. В общем и целом – всё говно. Лис провернул пару трюков, но они лишь продлили агонию. Впрочем, чего ещё я ожидал? Давайте разберём по частям, кто и где мудак. Итак. Время операции 005 минут…

Не включать, блядь!

– Эта ситуация тебе не кажется романтичной?

– Лави, ты ебанулась?

Мы уже второй час ползали по трубам рециркуляции и очистки воды в поисках засоров. Нас целый день ебали на занятиях и физо, а под конец трёх случайных курсантов отправили на дополнительные работы. Потому, что это ВКС и все проблемы решаются первым попавшимся под руку предметом. Иногда печально оказаться этим самым предметом.

В трубах было тесно, скользко, липко и дико воняло. Нам ещё было рано надевать боевые костюмы, поэтому мы позли в полевой форме. Измазались грязью, слизью и отработкой по самые уши. Хорошо, что в академии есть стиральные машины.

– Мы совсем одни в уютной полутьме, никто нас не слышит, никто не видит. Я сейчас тебе подмигнула.

– Я вижу только твою задницу. Зачем ты ей виляешь?

– Акт заигрывания!

– Это всё очень круто и эротично, но меня сегодня так выебали, что я уже не могу адекватно что-либо воспринимать. Двигайся, масса разврата.

Я пихнул Лави ремонтным набором в задницу, девушка рассмеялась. Эхо искорёжило смех и превратило его в жуткие завывания. Внезапно завывания не прекратились и переросли в шум наступающей воды.

– Блядь!

Я успел только выругаться и потоки неочищенной воды смыли меня вместе с Лави.

***

Полностью покрытые дерьмом мы ворвались в отсек управления подачей воды. У пульта стоял гражданский специалист и что-то набирал на планшете. Табличка «Не включать! Работают кэц!» была отодвинута в сторону.

– КТО БЛЯ?! – проорал я, замахиваясь разводным ключом.

Специалист побелел и рванул к другому выходу.

– СТОЯТЬ, СУКА!

Я рванул на перерез, поскользнулся на дерьме, стекавшим с меня и ёбнулся на пульт. Астронавт, который обязан был дежурить за пультом и отгонять дебилов появился в дверях, куда гражданский только собирался отступить.

– ЗАДЕРЖАТЬ!

Рамшель всё поняла сразу и через секунду мы уже избивали жалобно воющего гражданского.

Перенос трупов

– На первый-второй рассчитайсь!

– Первый! Второй! Первый! Второй!…

– Двойки, шаг из строя! Двойки, шаг вправо!

Передо мной оказалась Рисе. Несмотря на скромное телосложение и общее ощущение хрупкости, девушка была потной, но не уставшей. Ходили вялые шутки, что Рисе – это биоробот, не знающий боли, усталости и милосердия. А я был совершенно человечный: взмыленный, убитый, медленно умирающий и совершенно не готовый к дерьму, которое взбрело в голову Чаю.

– Двойки! Вспышка сзади!

Рисе нырнула в палубу и закрыла голову руками.

– Единицы! Ваш товарищ героически погиб, как мудак. Но хоть он и был мудаком, вам надо доставить его героический труп домой! Взять труп! Бегом! Бегом! Бегом!

Блядь.

Я подхватил Рисе с палубы и побежал вперёд под крики Чая.

– Лис! Это, блядь, не принцесса! Это труп! Перекинул через плечо! Инь! Не можешь поднять? Хватай за ноги и тащи! Логан, прекращай трогать Кубика за задницу! Чё так медленно? Быстрей! Быстрей! Быстрей!

Справа от меня внезапно разыгрывался эпизод военной драмы с Рамшель и Лави в главных ролях. Покрасневшая от натуги Лави, с трудом бежала на неуверенных ногах. Рамшель же выёбывалась:

– Я не дошёл немного командир… мне тут наковыряли… пару дыр… и я… я не чувствую ног…

– Потому, что у тебя их нет! – подхватил идею «труп» Криса.

– Брось меня… командир. Я их задержу!…

– Трупы, молчать! Саня, прекратить драку! – Чай развлекался во всю.

– Он меня трогает! – взвизгнула Саня и первый курсант упал на палубу вместе с «трупом».

У этого упражнения была достаточно простая цель – чтобы мы заебались, и чтобы Чаю было весело.

Обе цели были с блеском достигнуты.

Лисонька мокренькая

Я проснулся от неприятного чувства потери. Чего-то не хватало. Чего-то очень важного и привычного.

Тишина.

Вентиляция не работает.

Я вскочил с койки, ударился лбом о шкафчик и раскрыл браслет. «Потеряно соединение с базовой станцией»? Отлично, придётся идти на разведку ногами. В коридоре меня встретили тьма и тишина. То есть, полная тьма – нихуя не видно. Хорошо браслет работает и паршивый дисплей в развёрнутом состоянии даёт хоть какое-то освещение.

Надо что-то сделать. Например, отправиться к куратору или в ближайшую дежурку.

Дверь соседнего кубрика открылась и в небольшом огрызке света появилась Рисе.

– Что происходит? – стуча зубами и нервно осматриваясь спросила связист, – Где с-связь? Г-где в-воздух?

– Хуй его знает, – я пожал плечами, – Думаю, нам…

И тут заорала двухтоналка, отбивая «опасность для жизни» и «нарушение целостности прочного корпуса».

Рисе слегка приоткрыла рот и безвольным мешком рухнула на пол.

В конце коридора что-то ухнуло и громко зашумело. Зашумело так, слово там прорвало трубу. Из кубриков во тьму выбегали, спотыкались и падали курсанты. Намечалась лёгкая паника. Я поднял Рисе с пола, чтоб не затоптали и закричал на пределе своих связок:

– Так! Кошки драные! Внимание! Включили браслеты! Это фонарик!

Стало посветлей и поспокойней. Под ногами хлюпала вода.

– Честер!

– Да! – послышалось из одного конца коридора.

– Возьми пару и проверь свой конец!

Послышались смешки.

– Можно я возьму девушку в пару?

– Пошёл на хуй! Кубик! Кубик! КУБИК, БЛЯДЬ!

– Чё-ё-ё?

– ПРОВЕРЬ СВОЙ КОНЕЦ КОРИДОРА! ДОКЛАД СЮДА!

– Чё-ё-ё?

– Кошки драные, передайте этому мудаку приказ!

Кошки драные зашумели.

– Я-я-я всё-ё-ё поо-нял.

Я посмотрел на стягивающихся ко мне курсантов:

– Так, кошки драные. Делаем стоп и передаём друг другу по цепочке: посмотреть есть ли рядом соседи, есть ли раненые, далеко от своего кубрика не отходить.

– А что происходит? – спросила Лави.

– А я ебу?

– А чего у тебя Рисе на руках?

– А чего она без сознания? Ме-е-е-едик.

– Вот, – Кинки сунула мне под нос что-то вонючее, потом под нос Рисе. Связь громко чихнула и заплевала мне всё лицо.

Холодной воды было уже по щиколотку. И мне показалось, что дышать стало труднее?

Вернулись разведчики.

– Моя дверь заблокирована, – доложил Честер.

– Моя тоже и с потолка только так хуячит вода, – доложил Кубик, – я напряг рядом стоящих, вдруг получится починить. Но что-то это как-то сомнительно. Вот.

– Отлично, – я кивнул и тут же поправился, – То есть пиздец. Окей. Мысли есть? Мыслей нет. Отлично. То есть пиздец. Не суть.

Я задумался и осмотрелся. Внезапная вспышка озарения соединила всю информацию в простой и чёткий план.

– Так! Назначаю героев. Лави, Кинки и Ме-е-е-е-е-едик

– Что? – подошёл Фор.

– Кинки и Фор, мы ваши инструменты испортим. Рисе и… отлично, Саня ты тоже. Пойдём к трубе. Честер – попробуй выломать дверь своего конца. Кубик, поддерживай дисциплину и связь по цепочке. Ясно? Ясно. Побежали.

Вокруг мощного столба воды, рвущейся с потолка, без толку суетились промокшие курсанты.

– Так, кошки драные! Э… – я направил дисплей на одного из курсантов, – Дымок. Лави, забираешься на Дымка. Логан, подними меня тоже. Остальные, направили свои дисплеи на потолок. Там же нихуя не видно.

Зацепившись руками за поручень в потолке, мы осмотрели основание столба воды. За перфорированными панелями располагалась труба откуда и лился поток. Лави пришла к тем же выводам, что и я. Даже быстрее. Она схватилась за поручень, подтянулась, ударила ногами в потолок, мокрыми руками не удержалась и рухнула на палубу вместе с панелями.

На трубе был просто открыт автоматический клапан. Значит, это всего лишь проверка от начальства, а не авария. Я совсем успокоился. Тут меня подёргали за штанину.

– Лис, Честер сломал дверь. Можно уходить.

– Всем, кроме героев – эвакуация. Лави, дай мне сюда Рисе.

Связист моментально взлетела вверх и ударилась головой об потолок. Я схватил девушку за что пришлось и подтянул к себе. Внизу легко и элегантно двигалась Лави, подстраиваясь под верхние манёвры.

– Видишь? – я указал на открытый клапан.

– Ээээ, – ответила связист, за что получила подзатыльник, – Да!

– Чини!

– Что?

– Клапан. Закрыть.

– Инструменты…

– Скальпель!… Щипцы!… Шприц! Не, пистолет. Ещё скальпель, этому пизда.

Рисе раскурочила клапан, обнаружила коробку управления, раскурочила и её, перерезала провода, что-то соединила и столб воды начал уменьшаться.

– Всё! – скомандовал я и уставший Логан просто бросил меня в воду, которой было уже по пояс.

Лави выдернула меня из-под воды, широко улыбнулась и так хлопнула по плечу, что я опять рухнул на палубу.

– Отлично сработано, морда со шрамом. Пойдём искать ответственного за эту хуйню!

***

Куратор Ио массировал виски и исподлобья смотрел на 60 мокрых, злых, замёрзших курсантов, вокруг которых расползались лужи.

– Да. Это был тест. Молчать, блядь! И не надо орать, что вы на такое не подписывались. Ещё как подписывались! Это тест. Вам ещё и не через такую хуйню предстоит пройти! Мы должны знать, как вы поведёте себя в экстремальной ситуации. Вы должны научиться не поддаваться панике! Вы должны правильно действовать, когда случается непонятная хуйня! Вот придут странные и непостижимые чужие и что дальше? А? Будем сидеть и ждать, пока мудрый штаб что-нибудь придумает? А вот хуй вам! В штабе сидят розовые мудаки! Или вообще вы уже будете сидеть. Вот этот тест должен был вам показать, насколько опасна паника. Но нашёлся мудила, который всю панику свёл на нет. Ладно, вот вам запись теста другой группы.

Куратор включил большой дисплей за своей спиной. На записи по коридору в ужасе метались курсанты. Кого-то уронили, по кому-то прошлись, кто-то плакал, сидя на полу, кто-то заперся в своём кубрике и делал вид, что ничего не происходит.