Игра знамёнами. Часть первая: «Крамола земная»

По рядам воев неожиданно разнёсся воодушевлённый ропот.

Рядом в седле нетерпеливо заёрзал Огура.

– Наш Жеребец-то, похоже, теснит Роговолда! А говорят ещё, один битый двух небитых побьёт!

– А я другое слышал – тут же парировал Гундяй. – Один раз побитый и в другоядь побежит!

Всё это время оба друга, не говоря уже про совершенно каменного Кремня, оставались подчёркнуто спокойны и невозмутимы.

Олег, который с начала сечи уже весь издёргался, не без оснований полагал, что это напускное.

Его предположение вскоре подтвердилось.

Огура едва не встал на стременах.

– Давай, Большой меч! Руби их в песи! Порви кожана, хорька ему в дупу! – заорал он во всё горло.

Под кожаном, он, безо всякого сомнения, имел в виду Всеславого первенца.

– Давай Жеребец! – неожиданно громогласно поддержал его Гундяй. – Круши волчье семя! Докажи что у тебя не только уд большой!

Вои вокруг двух крикунов глумливо оскалились. Что-что, а уж раззадорить своими подначками два приятеля могли кого угодно. Их брань тут же подержали ещё несколько голосов.

Вряд ли Ярополк расслышал их в гуле битвы, тем более что ему было не до этого, но левое крыло вражьего войска он теснил всё более явно. Это уже мог разглядеть и Олег.

– Ломи! Ломи!! Ломи!!! – вразнобой кричали вои.

Княжич без раздумий присоединил к их хору и свой голос.

Крики помогли, или воинское искусство княжича, но вскоре в сплошной стене вражьего длинника появился просвет, через который можно было разглядеть голубоватую гладь замёрзшего речного русла.

– Ударить! Сейчас туда ударить нужно! – прохрипел над ухом княжича склонившийся к нему Гундяй. – И победа у нас в руках!

Олег снова был с ним согласен. Бить свежими силами в место, где во вражьих рядах наметилась слабина, советовали и древние – те же Атилла с Боромиром, и совсем недавно жившие полководцы. Например, его собственный прапрадед Святослав Грозный, который не оставил, правда, после себя стольких наставлений в воинском деле, как эти двое, но авторитет на поле боя имел неоспоримый.

Неужели великий князь со своими воеводами упустит шанс?

Ну же! Ещё немного и будет поздно!

У-у-ум-м-м!

Хриплый рёв боевого рога показался сейчас княжичу прекраснее музыки самых сладкозвучных гудков.

Наконец-то!

Впереди послышался хриплый голос Некрасы. Она отдала несколько отрывистых команд.

Гридни синхронно пришпорили коней и двинулись вперёд. Олег зазевался и его воронка едва не смели более мощные жеребцы воев, стоявших до этого сзади.

Ах да! Тётка же командует лучше отцовой дружиной! Что сегодня твориться с его памятью?

Княжич поспешно сжал бока своего конька и снова занял место между Огурой и Гундяем. В глазах обоих уже поблёскивали искры боевого задора.

Вот он – мелькнуло в голове юноши – мой первый настоящий бой.

И тут же сердце сперва как будто провалилось вниз живота, а потом принялось колотиться где-то под горлом. Мышцы сковало какое-то странное оцепенение.

Нет! Так дело не пойдёт!

Олег вспомнил науку старого Колюты.

Отрешиться от всего происходящего. В первую очередь – забыть о противнике, который ждёт впереди. Представить себя… ну… листом на ветке, которая колышется на ветру.

Несколько раз глубоко вдохнуть и выдохнуть…

Юноша тут же почувствовал, что кровь в его теле заструилась куда спокойнее, а сердце, наконец, угомонилось. Начало биться неспешными толчками. Из мышц ушла предательская слабость. На смену ей приходила упругая сила, неторопливо наполняющая его конечности, чтобы в нужный момент прорваться стремительным всплеском.

– Мар-р-ра-а-а-а!!!

Полторы сотни глоток разорвали воздух над речной излучиной слаженным боевым кличем. Олег заорал вместе со всеми. Пришпоривая своего воронка, княжич вырвал из петли на поясе и взял его наизготовку боевой топорик-клевец, на который он сменил свой бесполезный укороченный меч.

Боевой клин наконец преодолел расстояние, отделявшее его от дерущихся. И, не снижая скорости, влетел в брешь, пробитую Ярополком в полочанском длиннике. Пытаясь предотвратить прорыв, Всеслав бросил наперерез полуденцам то, что оказалось под рукой – сотню кметей. Судя по рогатым шлемам и ромбовидным щитам, это была недобитая под Менском лютва. Поступок оказался опрометчивым – легкооружных воев гридни дубовой девы будто и не заметили, сметя их одним неотразимым ударом. Особенно яро орудовала мечом сама Некраса. Несколько могучих взмахов её меча снесли с коней не меньше полудюжины противников.

А Олег снова не принял участия в схватке.

Дружина вынеслась на простор – в тыл вражьего войска. Прямо перед ней – в каком-то стрелище – стояла группа в полсотни всадников. Число стягов, которые колыхались над их головами, превышало все пределы, допустимые для обычного воинского отряда. Цианово-синее знамя с тремя стерлядями принадлежало Морозу – набольшему боярину Полочанской земли. Прапор такой же цветовой гаммы с большой выпью – Кручине – второму по влиянию, и первому по богатству человеку в княжестве. Крылатая колесница на бежево-синем фоне была гербом воительницы Снежаны. Ну а самое большое из полотнищ, которое возвышалось над остальными не меньше чем на аршин, где на сине-серебряном фоне лесной волк в прыжке пытался ухватить сокола, прямо свидетельствовало о присутствии князя Всеслава. Это, скорее всего, был последний его резерв – он сам вместе со своими ближниками и их телохранителями. Полонить, истребить или на худой конец рассеять этот отряд означало выиграть битву. А вместе с ней и войну.

Если это в мгновение ока сообразил Олег, то, конечно поняла и его тётка, может быть и не знакомая с заветами древних полководцев так же хорошо, как её племянник, но зато имевшая несравненно больший практический опыт. Она воздела руку с мечом, указывая прямо на стяг Всеслава.

– Возмё-о-ом рыжего волка-а-а! – проорала она охрипшим голосом и ударила под бока своего жеребца. Тот злобно заржал и рванул вперёд.

Вои, не медля не мгновения, последовали примеру своей предводительницы.

Пришпорил своего воронка и Олег. Он давно уже думал над тем как вырваться из толчеи в самой серёдке отряда, где он оказался зажат между Огурой и Гундяем, чтобы получить возможность всё-таки поучаствовать в сече. Однако пока ничего не получалось.

Меж тем Всеслав, почуяв близость к собственному заду клюва жареного петуха, пустился наутёк. Его отряд начал отступление, больше похожее на бегство.

Полторы сотни глоток издали радостный вопль. Похоже, вместо яростной схватки им предстояла погоня. Занятие менее славное, зато куда более увлекательное.

Держать плотное построение гридням больше не было нужды, и их боевой клин рассыпался, растёкшись по всей ширине речного русла.

Наконец-то! Юноша вырвался на простор. Он тут же попытался обогнать кого-нибудь из скачущих впереди воев, но это оказалось нелёгкой задачей – мах у их лошадей был куда мощней, чем у воронка. А тот и так скакал почти на пределе своих сил – ещё чуть-чуть и засбоит.

Впереди сначала накренилось, а потом начало медленно заваливаться набок цианово-синее знамя с выпью. Похоже, гридни настигли боярина Кручину. Его ближники тут же встали в круг, обороняя хозяина. Чтобы сломить их сопротивление, и при этом не упустить остальных беглецов, преследователям пришлось разделиться. Дубовая дева проорала короткую команду, и от общей группы откололся отряд числом в несколько десятков воев. В полочан полетели копья и сулицы.

– Бить всех, кроме боярина! – сипло рявкнул сивоусый полусотник.

Этого можно было и не делать. Не было в полуденном войске такого человека, который не знал о богатствах Кручины, и не мечтал бы лично взять его в полон.

Остальные продолжили погоню. Впереди всех по-прежнему летела Некраса. А Олега от противников всё ещё отделяло несколько рядов отцовых гридней.

Через короткое время история повторилась. Теперь был настигнут боярин Мороз. Ещё одна команда и лавина преследователей делится на два потока. Один – больший, продолжает гонку вдоль речного русла, второй – меньший, захлёстывает вставших в круг полочан.

Теперь от добрых полутора сотен тяжелооружных воев, начинавших погоню, осталась едва половина. Зато княжич оказался в голове отряда.

Ну, слава богам! Юноша лихо присвистнул и шенкелями погнал воронка вперёд. К радости Олега, его невысокий конёк смог наподдать, и оторвался от своих более рослых собратьев на целый корпус. Наверное, потому что они несли на себе зрелых мужей, облачённых в полный доспех, а на княжиче была только лёгкая кожа с набитыми на неё пластинами из коровьих копыт.

Впереди юноши теперь была только его тётка. Но с её серебристым аргамаком мог посоперничать мало какой скакун.

До ближайшего полочанина оставалось всего ничего. Это был пожилой кряжистый вой, с седыми прядями в косматой гриве, которую яростно трепал встречный ветер. Олег вырвал короткий дротик из чехла, притороченного к седлу перед самой конской шеей, и, почти не целясь, метнул его в спину полочанину. Обычай именно так носить сулицы полуденные вои подглядели у местных. И многие, в том числе и падкий до всего нового княжич, тут же начали его перенимать.

К его досаде, бросок цели не достиг. Вражий вой боковым зрением успел углядеть позади себя подозрительное шевеление и едва заметным движением развернулся в седле, подставив под летящую снасть короткий круглый щит, который до этого укрывал под плащом. Дротик скользнул по нему и ушёл в сторону.

Тем не менее, для полочанина это были последние мгновения жизни. Воспользовавшись тем, что он отвлёкся на Олега, Некраса бросила своего жеребца в его сторону, вскинула меч в могучем замахе и обрушила клинок на неприкрытый затылок.

Княжичу пришлось осадить воронка, чтобы тот не споткнулся о падающее тело. Воспользовавшись этой заминкой, его снова нагнали Огура и Гундяй. Порыв пропал даром – его первого врага опять убил кто-то другой.

Чем же он нагрешил перед богами, что они раз за разом отнимают у него эту радость?!

Тётке же её поступок стоил потери места в голове отряда – гридни обтекли свою предводительницу с двух сторон, и ей пришлось пристраиваться в хвосте.

За очередным поворотом речного русла открылся отвесный уступ, деливший Неспанку на два рукава. Один – поуже, нырял между обрывистых берегов. Второй – пошире, обтекал возвышенность стороной.

Олег помнил это место и поэтому затаил дыхание. Куда повернут полочане?

А они неожиданно разделились. Десяток воев вместе с воительницей Снежаной свернули на широкий рукав. Остальные – хвала богам! – пошли по узкому! По всей видимости, рыжий волк хотел ещё сильнее раздробить силы своих преследователей. Однако Некраса, посчитав жену Всеслава недостойной целью для преследования, больше не стала делить свой отряд.

И правильно – пытаться захватить всех, кого только можно, сейчас было ни к чему. Наоборот – распыление сил могло помешать главной цели – взять самого полочанского князя и закончить войну. И, похоже, сейчас полуденное войско оказалось ближе к её достижению, чем когда-либо.

Погоня завершилась неожиданно быстро. Гладкая матово сверкающая дорога вдруг закончилась, упёршись в обрывистый берег – в этом месте Неспанка ещё не до конца проточила себе новый путь через земляную толщу. Всеславу её «нерадивость» сослужила дурную службу. Он оказался в тупике. У него оставался только один выход – сложить оружие. Потому что двум дюжинам воев князя, пусть даже и матёрым ближникам, было никак не устоять против добрых восьми десятков гридней. Которые, между прочим, тоже не вчера родились.

Однако Всеслав рассудил иначе. Полочане безо всякой команды развернулись и налетели на своих преследователей.

Правда, коней для хорошего встречного удара они разогнать не успели – их скакуны устали от недолгой, но яростной гонки, да и от преследователей их отделяло слишком уж малое расстояние. Тем не менее, это был неожиданный ход – первые ряды полуденной дружины смешались.

Слева от Олега – в зазор между Огурой и Кремнем влетел здоровущий вой, размахивающий сразу двумя топорами. Быстро разделаться с ним у приятелей не получилось, а едва они ввязались в обмен ударами, как на них налетели ещё двое, и теперь им самим пришлось отбиваться.

Впрочем, княжичу скоро стало не до них – на него самого наехал полочанин, решивший видимо, что этот отрок – слабое звено во вражьем строю. Он позволил юноше первому нанести удар, довольно легко увернулся от его клевца, после чего обрушил на него свою секиру.

Прикрыться щитом юноша не успевал – его он не предусмотрительно оставил висеть за спиной.

Блестящее лезвие летело прямо в лицо.

Похоже, это всё… – первого убитого врага не будет.

И ничего другого тоже уже не будет…

Однако вместо ожидаемого смертельного удара Олег почувствовал только сильный тычок по шлему, от которого полумаска, по забывчивости или скорее благодаря волнению, вовремя не опущенная на лицо, повернулась в пазах и сама упала на положенное место.

Это на помощь княжичу пришёл Гундяй, подставивший под удар полочанина свой щит. Который и толкнул юношу в лоб. А пока он приходил в себя, любитель старинного слога рубился с его противником.

Замешательство продлилось недолго. Напор полочан не мог заменить им численного превосходства. Особенно учитывая, что противник ничуть не уступал им в воинском мастерстве. Несколько отрывистых команд Некрасы, сопровождаемых живописными выражениями, заставили воев прийти в чувство. Сковав противника в центре, гридни обтекли его с флангов и обрушились на ближников Всеслава с трёх сторон. И почти сразу прижали тех к склону, не оставив никакой свободы манёвра.

Вот тут-то полочанам пришлось туго. Очень быстро их число сократилось наполовину. Причём полуденные вои заплатили за это втрое меньшую цену. Знамя рыжего волка сначала накренилось, а потом под аккомпанемент радостных воплей вовсе рухнуло на лёд.

А Олег опять не мог принять участия в схватке! Его оттеснили сначала во второй, а потом и в третий ряд. Он вернул бесполезную сейчас личину в исходное положение.

– Эй, волк! – Сдавайся! – хрипло проорала Некраса, привычно перекрыв своим пронзительным дискантом шум схватки. – Тебе не вырваться!

Ответа не последовало. Вместо этого полочане ещё теснее сплотили свои ряды. Они были все облачены в одинаковые доспехи и плащи, так что даже нельзя было сразу понять, кто из них князь.

– Ты выбрал сам! – рявкнула дубовая дева. – Лучники! – наизготовку!

Олег спохватился. Ему снова выпадал шанс наконец-то открыть счёт убитым врагам.

Он развернул воронка и, лавируя между гриднями, вырвался из толчеи на относительный простор позади отряда.

Там уже собралось полтора десятка воев, приводящих луки в рабочее состояние.

Княжич торопливо соскочил с седла, сорвал со своей дальнобойной снасти походную тетиву и достал из перемётной сумы боевую. Плечи лука с готовностью разъехались в разные стороны.

Надо было торопиться. Юноша торопливо продел петлю в прорезь и всем телом навалился на верхнее плечо. С большой натугой оно опустилось на нужное расстояние, и он смог продеть за подзор вторую петлю.

Натянутая жила загудела, словно рассерженный шмель.

Славно!

Олег снова заскочил на воронка, дёрнул из тула бронебойную стрелу и наложил её на тетиву.

Ну, держитесь, мужи рыжего волка!

Юноша принялся выцеливать подходящую жертву. В этот раз он твёрдо намеревался взять первую кровь.

Вот и цель! Старый дружинник, у которого в щите застряло чьё-то короткое копьё. Долго держать его в таком положении он не сможет. Надо только выждать мгновение, когда дрогнет рука, и он чуть-чуть опустит свою защитную снасть…

За спиной разнёсся до боли знакомый протяжный волчий вой.

Сначала его затянул один голос, а потом подхватила ещё сотня.

Он звучал торжествующе и, похоже… Олег знал, что это означает.

Поэтому рука дрогнула не у полочанина, а у него. Стрела с басовитым гудением сорвалась с тетивы и ушла мимо цели, бесполезно канув куда-то между вражеских щитов.

Но это уже не имело сейчас большого значения.

Княжич развернул воронка…

На излучину Неспанки выезжали те, кого он хотел увидеть меньше всего.

Кмети княжича Волха. С ним самим во главе.

Всё-таки успели…

Их было сотни две с половиной, не меньше. А где-то в хвосте отряда мелькнуло бежево-синее знамя Снежаны с крылатой колесницей. Она-то их, видимо, сюда и привела.

Сурово!

В других условиях на восемь десятков отцовых тяжелооружных гридней этого было бы маловато. Но не в этом случае.

Некраса, к своей чести, быстро разобралась в ситуации, и, пока вражьи кмети выстраивались на речном льду, выкрикнула несколько отрывистых команд.

Олег развернул воронка, выполняя приказ, хотя мысленно с ним не согласился. Заповеди Атиллы и Боромира однозначно запрещали дробить силы в такой ситуации. То есть сейчас тётке следовало собрать всех воев в кулак и прорываться через ряды волховых кметей стремительным неотразимым ударом. Конечно, предварительно нащупав там слабое место.

Однако уже через мгновение юноша изменил своё мнение. Если сейчас они успеют захватить в полон Всеслава, то его сыну под угрозой убийства отца не останется ничего другого, как только сложить оружие. Поэтому разделение отряда на две части было оправданным.

Одна встречной атакой задерживает волховых кметей, другая – добивает ближников рыжего волка и захватывает его самого.

Олегу выпало быть в первой группе. Он опять замешкался и упустил миг, когда гридни погнали коней в намёт. Его обогнали сразу несколько десятков воев.

Слева и справа от него снова пристроились Огура и Гундяй, которые, похоже, решили взять над ним опеку. Кто-то сзади наподдал его воронку, отчего тот обиженно заржал.

Княжич гневно обернулся и увидел невозмутимое лицо Кремня.

Зажали! Тоже, новые Жирошки выискались!

Проклятие! Теперь он точно никого не убьёт!

Тем временем волховичи обрушили на атакующих тучу стрел. Упиваясь обидой, Олег едва успел вскинуть вверх короткий круглый щит и прикрыть им лицо, на которое он снова забыл опустить личину.

Вз-з-з! Вз-з-з! Вз-з-з!

Чок! Чок!

В сыромятную кожу, набитую на досочную крепь, больно отдавшись в голове и плече, вонзились две стрелы. Третья просвистела мимо и, похоже, запуталась в попоне воронка.

А большую часть оперенных снарядов приняли на свои щиты Гундяй и Огура.

И в этом его опекают!

Но тут княжичу стало не до обид.

Лавина гридней налетела на вражеский строй.

И сходу его пробила. Гридни по бокам от Олега яростно заработали секирами. После одного особо удачного удара чело юноши обдало россыпью кровавых ошмётков.

Пользуясь возможностью, княжич выхватил из чехла второй из своих дротиков и метнул его в перекошенное лицо вражьего кметя, мелькнувшее между плечами его «опекунов».

Оно пронеслось и пропало. Вместе с ним куда-то канул и дротик.

– Хорька те в дупу! – донеслось спереди.

Это Огура не особо удачно принял удар полочанина и его оттеснили в сторону. Прямо на Олега тут же вынесся вражий кметь. В руке у него было короткое копьё, а на лице – жажда крови.

Ну, наконец-то!

Тело Олега снова само вспомнило всё, что в него вбивали долгие годы. Хребет напружинился, готовясь отклониться вправо. Левая рука повернула короткий круглый щит под острым углом к атакующему, готовясь принять его копьё скользом, чтобы оно без сопротивления пролетело дальше и повело за собой хозяина. А правая сжала рукоять клевца, готовясь нанести смертельный удар под ключицу, которая сейчас должна была приоткрыться.

Однако эти усилия снова пошли коню по хвост. Княжич даже не успел до конца довернуть руку для доброго удара, как полочанин вылетел из седла, словно сметенный ураганом. Его вынесло оттуда копьё, которое из-за плеча юноши метнул невозмутимый Кремень.

Да что же это такое! От досады Олег едва не проклял богов, которые свели его с этой троицей.

Тем временем Огура снова занял своё «место» слева от юноши.

А вражьи ряды неожиданно кончились!

Они прорвались!

Несколько десятков глоток огласили окрестности победным воплем. И замедлили бег коней.

Рано…

Что это? Прямо перед ними стоял новый отряд. Не меньше чем в сотню гридней в полном боевом облачении. Над рядами которых развивался цианово-синий стяг с печальным витязем.

Дунай! Это его вои! Откуда он здесь?

Прямо перед строем полочан на мышастом жеребце гарцевал всадник в синем мятеле с длинными огненно-рыжими волосами.

Под подковой усов сверкала торжествующая хищная улыбка.

Олег опешил. Да и, наверное, не он один.

Всеслав?

А кто же тогда там, в речном тупике?

Он их обманул!

Значит это всё – и прорыв, и погоня, было подстроено?

Но это же бесчестно! Полководец всегда должен быть там, где его знамя! Это непреложное правило! Тот, кто ему не следует, не достоин называться не только князем, но даже просто честным воем!

В этот момент княжич почему-то обратил внимание на небо. В десятке саженей прямо над головой полочанского князя парил здоровенный чёрный ворон.

Странно. Обычно эти птицы не летают в одиночку. Да ещё и посреди такого скопления людей. Как правило, они «скромно» пережидают сечу в сторонке, выжидая, когда придёт их черёд.

Не иначе как колдовство!

Олег снова опустил взор на полочанского князя.

Должно быть – рыжий волк и наворожил!

А тот вдруг поднял над головой полутораручный меч-бастард и резко выбросил его вперёд, указывая остриём на противника.

Это было сигналом к атаке.

Даже не предложил попавшим в ловушку полуденцам сдаться, что он должен был сделать по всем правилам!

Ой, как сурово-то!

– Ах ты волчий хвост драный! – выругался рядом Огура. – Чтобы тебе медов стоялых с хорьками упиться!

– Тихо ты – осадил его Гундяй. – Сейчас мы их сами, похоже, упьёмся. По самый ободок.

– Опять гундишь, старая сопелка? – подзадорил друга неугомонный балагур. – Ништо, ещё потопчем старые стёжки…

Тут их захлестнула настоящая лавина.

Яростный бой закипел одновременно и спереди, и сзади, и со всех сторон. Да такой, какого Олег ещё никогда не видывал. И не слыхивал. От грохота юноша буквально оглох. Со всех сторон мелькали проблески взлетающих мечей, секир, копий и ослопов, со звоном соударяющихся друг с другом, отскакивающих от щитов, или же вгрызающимися в плоть. Этот невыносимый шум сопровождался лошадиным ржанием и криками людей. Кричали одновременно от всего. От боли, от ярости, от удали, от дикой жажды убийства, которая порой охватывает воев в пылу сечи.

Тем не менее, время от времени отчётливо было слышно голос Некрасы, которая, перекрикивая битву, вызывала рыжего волка на честный поединок. Не забывая при этом сопровождать его имя красочными эпитетами.

Но он, судя по всему, не собирался принимать вызов.

Трое гридней, окруживших Олега, бились так, что он впервые похвалил себя за то, что связался с ними. Причём они не просто отбивались, а явно двигались в сторону склона. Видимо, чтобы прикрыть им спину.

Княжич лихорадочно мотал головой по сторонам, ожидая, что кто-нибудь из его «опекунов» даст слабину и ему всё-таки доведётся вступить в бой. Чего ему, откровенного говоря, уже не очень-то и хотелось.

А хотелось, в чём он, наверное, не сознался бы даже сам себе, каким-нибудь волшебным образом перенестись отсюда куда-нибудь подальше. Например, в такой безопасный Менск. Или ещё лучше в родной Черноград.

Меж тем, бой, похоже, вступал в решающую стадию. И завершался явно не в пользу полуденных воев.

Через какое-то время Олег понял что, кроме него и троих друзей, вокруг остались одни полочане.

Но эти гридни бились так, что к ним уже мало кто рисковал соваться.

– Ну что, прихвостни рыжей шавки, струсили? – яростно крикнул Огура, сплёвывая на лёд кровь из рассеченной губы.

– Идите, лижите у неё под хвостом! – поддержал его Гундяй.

Зря они это сделали.

Если до этого полочане возможно могли бы их пощадить за доблесть, то теперь на это вряд ли стоило надеяться.

Гридней захлестнула новая волна врагов. И на этот раз они всё-таки смогли разделить их четвёрку. Кремня с Огурой оттащило в одну сторону, Олега с Гундяем – в другую.

На княжича обрушилось несколько ударов. С огромным трудом он отразил часть из них щитом, часть – рукоятью клевца. Один отбить не удалось, и вражеский меч обрушился на его шлем.

К счастью он прошёл скользом, съехав по покатому боку.

– За спину! – гаркнул ему Гундяй.

Несколькими взмахами своего ослопа на длинной ручке он отвлёк внимание на себя, чтобы Олег мог выполнить его приказ.

Что тот и сделал. А он мог поступить как-то иначе?

И о чудо! Заведя измученного воронка за спину ворчливому гридню, княжич увидел, наконец, прямо перед собой склон речного берега!