Бабье лето

─ Моя дорогая, мне пока еще очень трудно судить о достоинствах твоего родного города… ─ После этих слов он быстро открыл заднюю дверь автомобиля и пригласил блондинку в салон. Сел сам и лишь потом продолжил:

─ Олеся, мне уже известно, что ты родилась в этом суровом крае… ─ Молодой человек широко улыбнулся и вновь произнес. ─ Ты, любимая моя, значит и Сибирь станет для меня любимой…

Астахова от комплимента в ее адрес расцвела в обворожительной улыбке. Она слегка чмокнула своего друга в щечку и тотчас уставилась в окно движущейся машины.

Молодая пассажирка не относила себя к старожилам города на Иртыше, но из числа сибиряков себя не исключала. Прошло не так много времени, когда она покинула Омск. Покинула ни только из-за личных проблем. Она хотела также попробовать, взять на зуб Запад, его образ жизни.

Небольшая скорость, с которой ехало такси, сибирячке нравилась. Она с большим вниманием рассматривала все то, что было на ее пути. Она сразу же поняла, что 300-летний юбилей города не прошел даром. Похорошели улицы, стало больше зеленых насаждений.

Немецкий предприниматель Владимир Васильев и его невеста поселились в гостиничном комплексе «Иртыш». Он находился в одном из красивых уголков города – в Старозагородной рощи, на берегу Иртыша. Он представлял собой пятиэтажное здание современной постройки. Влюбленная парочка выбрали себе двухместный номер с балконом, с видом на реку.

Прошла неделя. Для молодых людей она была напряженной и достаточно результативной. Владимир и Олеся все и вся делали вместе. Они сначала посетили администрацию области, поговорили с чиновниками. Побывали в районных центрах Омского Прииртышья: в Калачинске, Азово. Не обошли они стороной и местных предпринимателей. Встретились также и с некоторыми немецкими специалистами, работавших в Омске и области.

Васильев был очень рад, что он сделал довольно большой крюк в сторону, на родину своей невесты. Его желание увидеть Сибирь, Омск окупилось сторицей. Местные фирмы были не против того, чтобы молодые специалисты из Германии оказывали посредническую помощь в налаживании контактов экономического сотрудничества между двумя странами. Были возможности для малого и среднего бизнеса.

Наступила последняя декада сентября. На землю Омского Прииртышья пришло настоящее бабье лето. Температура зашкаливала за 20 градусов тепла. Олеся Астахова, особенно ее дед Владимир, любили это время года, преддверие осени. Название «бабье лето» было дано этому периоду в честь женщин, которые по поверью обладали силой, способной возвращать назад времена года. Об этом Олеся слышала от своего деда, кое-что читала и сама.

Астахова, недолго думая, отбросила все дела и решила съездить в Называевский район, где родился и вырос ее любимый дедушка. Она прекрасно знала, что жители города и села по-разному чувствовали и воспринимали бабье лето, поистине уникальный дар природы. Васильев не противился своей любимой женщине. Вечером они заказали напрокат машину и утром следующего дня были в деревне. Романовка была ни только малой родиной Владимира Астахова, но и нередко исходным пунктом для похода горожан за грибами. Для мужчины средних лет и его внучки с белыми волосами.

Все то, что увидели молодые люди, их шокировало. Деревни, как таковой, вообще не было. Вместо некогда стоявших полусгнивших избушек были огромные заросли пожухлой крапивы и конопли. Они проехали по главной улице деревни, она была безжизненной, мертвой. Свернули на следующую и здесь была подобная картина. В деревне никто не жил, ни люди, ни бродячие собаки. Об этом в очередной раз свидетельствовали ни только заросшие дороги, в недалеком прошлом они были даже покрыты асфальтом, но и заброшенное кладбище.

От безысходности глаза Астаховой стали влажными, она стала всхлипывать, словно маленький ребенок. Васильев принялся ее успокаивать. Он не ожидал, что безлюдье и жалкие останки умершей деревни так сильно подорвут душевное равновесие его любимой женщины. Одновременно он не обманывал себя, подобное он в своей жизни видел впервые.

Через некоторое время старенький «Мерседес» черного цвета оказался перед лесом, раскинувшимся по обе стороны заросшей проселочной дороги. Водитель остановил машину и вышел из нее. Пассажирка последовала его примеру. Сначала молодые люди молчали и словно по команде водили своими глазами по сторонам, то слева направо, то справа налево. Затем они почти одновременно упали на колени и с огромным усердием стали вбирать в свои легкие огромные порции воздуха. Он был свежий и целебный. Подобная процедура, которая, без всякого сомнения, была бы посторонними людьми неправильно понята, продолжалась недолго.

Первой в чувства от увиденной красоты леса и несколько прохладного воздуха пришла Астахова. Она повернулась к любимому мужчине и со слезами на глазах произнесла:

─ Володюшка, смотри какая красота, какой воздух… ─ Слегка вздохнув, продолжила. ─ Все же какой красивый мой родной край, не правда ли?

Мужчина оставил девушку без ответа. Он все еще любовался сибирской природой, ее необычными дарами. Ему нравился этот огромный лес, украшенный цветистыми флагами. Каждое дерево, каждый кустарник из многоцветной мозаики природного ландшафта выделялся по-своему, выпячивал собственное «Я». Березы с еще неопавшими листьями в большинстве своем хвались желтизной. Слегка шелестели своими красно-круглыми листьями и осины. Не давали себя в обиду и низкорослые кустарники, растения с древовидными ветвями, не имеющие главного ствола. Среди них преобладали заросли шиповника. Владимир, как и его дед, довольно часто заваривали высушенные плоды кустарника, пили шиповниковый чай…

Радовало молодых людей ни только лес и свежий воздух, но солнце. Оно в этот день, как им казалось, светило по-особому, светило только для них. Скорее всего, это было сущей правдой. Вокруг было ни души, ни построек, ни снующих автомобилей. Была только одна природа, она была несколько даже дикой, и парочка влюбленных, которые в силу жизненных обстоятельств оказались в этой неземной глуши.

Астахова подошла к опушке леса, затем остановилась. Невольно сжала зубы. Она впервые вошла в знакомый для нее березовый колок без деда. Не слышно было его голоса, не было его и замечаний. Она со слезами на глазах сделала несколько шагов вперед и невольно наступила на пышный цветной ковер, сплетенный из множества разноцветных листьев. Ковер, созданный природой, под тяжестью девушки кое-где прогибался, иногда издавал специфический хруст. Во время ходьбы она то и дело сбрасывала с себя или отводила руками в сторону белые нити, которых в этом колке было видимо-невидимо.

Внезапно под ногой Астаховой что-то хрустнуло. Она наклонилась и очень осторожно разгребла рукой небольшую кучку листвы вперемежку с засохшей травой. От неожиданности улыбнулась. Она нашла очень маленький гриб. Дед называл его сухим груздем. Олеся слегка присела и через пару минут в ее руках было около дюжины подобных грибов. Она приподнесла их к носу и тотчас до нее донесся неповторимый аромат, который она не так давно испытывала вместе с дедом, заядлым грибником. Искать с ним грибы для внучки было огромным удовольствием. Он ни только учил ее мастерству в поиске даров природы, но и давал наставления, учил жизни, уму-разуму. Лишь после того, как дед набирал полную корзину грибов, он позволял себе короткий отдых. Внучка, как правило, к этому времени свою маленькую корзинку не набирала. Дед тяжело вздыхал, но от своих принципов не оступал. Терпеливо ждал остающего. В это время он не лодырничал, что-то писал в записной книжке или звонил по мобильному телефону.

Через некоторое время внучка подходила к деду и с горделивой осанкой ставила перед ним свою добычу. Затем тяжело вздыхала. Ей еще предстояло пройти контроль качества своих продуктов. Дед брал нож и в прямом смысле кромсал грибы, которые были червивыми или вызывали у него подозрение. В итоге грибная продукция внучки, как правило, уменьшалась вдвое. Не спасали ее и поблажки деда, ей разрешалось брать все грибы, за исключением мухоморов. В конце концов Астахов сдавался, помогал своей любимой внучке. Возвращаться домой с пустыми корзинками или вообще без грибов было не в его правилах…

Пред самым отъездом в Краснодар Астахова и ее друг посетили кладбище, где покоился ее дед. И в этот день было солнечно, необычно тепло. Молодые люди преклонили колена перед могилой бывшего офицера Советской Армии, предпринимателя. Олеся долго сдерживала слезы, но в конце концов не выдержала. Разрыдалась. Плакал и ее жених. Затем влюбленные помянули усопшего, выпили по-русскому обычаю. Внучка возложила на могилу деда большой букет алых роз. Они у Владимира Астахова были любимыми…

Владимир Великий. Бабье лето: роман/Днепр: Лира. – 2018. – 248 с. ISBN 978-966-981-058-8