Вдали от проекта

Учлиан возводится с учетом возможного наводнения, когда вода, стекая с гор, потечет и ворвется в долину с небывалой силой и рвением, снося все и затапливая долину. Наибольшая величина подъема воды учтена, но все равно Адам, когда смотрит на ситуацию, слегка кривится. И я, и он знаем, что опасность никуда не денется. Правда, Учлиан нужен нам на протяжении двух-трех десятилетий, а если честно, то нам он семь-восемь лет понадобится, как я вижу, после чего переведем большинство людей в Эйдэрм. Там Эмоул старается, как может, но все равно им не успеть. Здесь же объем стройки гораздо меньший. Масштабы не те, но все равно строить надо на совесть с учетом возможной перепрофилировки поселения для иных нужд.

В принципе сейчас, когда Адам уже пришел к пониманию и видению всего процесса обустройства и становления элосов в целом, Учлиан построен почти на восемьдесят процентов. Можно даже постепенно заселять его, но все-таки решили подождать еще год. Нужно очень многое еще сделать, что касается оборудования поселения всем необходимым. Честно говоря, я думаю, что и за год не управимся, чтобы полной мерой ввести объект в строй. Слишком много придется по мелочи доделывать. Тем не менее, основные постройки уже возведены и радуют глаз. На вершине пологого холма находится башня Нзаэн, а вокруг нее специальные постройки для элтов. Здесь же сформировано ядро поселения, так называемый верхний город, который обнесен периметром и стенами с башнями поменьше и вратами на четыре стороны.

Что принципиально, в верхнем городе, он полностью сооружен и носит гордое имя – Ирдаг, что означает присутствие силы в одном месте, будут жить только лишь свободнорожденные и биоты. Элосам здесь места не предусмотрены, поскольку гравитационный режим отличен от остального поселения, которое располагается вокруг Ирдага, отделенное стенами и силовым периметром, а также на первый взгляд чистым свободным пространством, которое занимают площадки для приземления лерфов и скутеров, зеленые насаждения. Уже за ним следуют после изгороди отдельные кварталы, где будут жить элосы. Всего двенадцать кварталов вокруг верхнего города. В каждом квартале есть своя главная постройка, своя площадь и в какой-то мере башня, пусть и невысокая. Все дома возведены, но пока еще не оборудованы.

Между кварталами четко видны дороги и проходы. Посмотришь на поселение сверху, видишь лучевую структуру улиц, расходящихся от верхнего города. В Ирдаге возведены комплексы для клонирования и выращивания биотов, а также мастерские, технические помещения и даже некоторые производства. Они в своем большинстве сосредоточены под землей в теле пологого холма, но все-таки выходят к северу через галерейные и иные связи далеко за границы поселения для элосов.

Что еще отличительно, так это то, что местность с пологим холмом со всех сторон окружена водой. Если с трех сторон это речушки, впадающие на юге в одно русло, то с севера две реки соединяет канал искусственного происхождения. Получается, если смотреть сверху, такой себе прямоугольник, вытянутый с севера на юг, с закругленными углами. Через канал ведет мост на другую сторону суши. Здесь сосредоточены производства, вынесенные за пределы поселения. По сути, мы имеем два поселения, но соединенные в одно. Тем не менее, это самый лучший вариант из всех проектных разработок, которые когда-либо я смотрела.

Да, надо сказать о гордости всех элтов, о здании, которое является визитной карточкой Учлиана. Оно называется Артум. Расположена постройка к югу от верхнего города и соединена с ним двойным порталом. Туда можем входить мы, элты, через специальный переход. Артум огромен. В нем могут одновременно находиться до двадцати тысяч элосов. Здесь есть все для жизни сразу нескольких тысяч элосов, для занятия ими всеми видами деятельности и отдыха. Тут же находятся помещения для лекториев и просмотров, залы для занятий культурой тела, есть даже парники и зимний сад, помещения для отдыха и для индивидуальных занятий.

Полукупол, возведенный над Артумом – особая гордость. Он сделан благодаря использованию совершенно новых технологий и обезвешен. По сути, его опора на стены и столбы минимальна, что позволяет образовать необычайно светлое общее пространство в огромном главном зале. Там и десять тысяч элосов вполне уместятся, еще и место останется. В общем, думаю, что элосам здесь понравится. Сам поселок для проживания элосов готов, а вот та часть, которая находится к северу и в состав которой входят производства, еще нет. Адам думает призвать к установке защит всех видов команду ауроматовцев, но пока выдерживает паузу. Что знаю точно, у нас специалистов нет, разве что Ти Хой перепрофилируется с помощниками, но нужно оборудование, а его нет в достаточной мере. В общем, снова придется договариваться с друзьями.

Да, рассматривание макета поселения, навевает мысли об остатках былого могущества нашей цивилизации. Кое-что мы еще можем, но это кое-что, как не печально это признать, делается из последних сил даже с некоторым надрывом. Взять хотя бы Ти Хоя. Он работает не на грани, но, что точно, себе в ущерб, как и его помощники, да и другие строители. Адам об этом знает, но только лишь вздыхает. Мне в беседе признался как-то: «Как только закончится стройка, Ти сразу в отпуск отправится».

Мы спешим, хотя и стараемся все делать основательно. Выхода иного при ближайшем рассмотрении у нас нет. Элосы, все увеличивающееся их количество, подгоняют нас сильнее любого кнута. Мы на грани перепроизводства. И этим все сказано. Надо бы ускорить процесс. Нужно оборудование для домов элосов, нужны предметы обихода, нужны одежда, обувь, инструменты, нужны запасы еды, и это все, как говорит Адам, далеко не главное. Основная задача научить элосов самым разным ремеслам и выращиванию злаковых культур. Их цивилизация будет держаться именно на выращивании зерновых культур.

Впрочем, мы уже обучаем элосов основам знаний и технологий, которые пригодятся им в новом мире. Да, мы вначале пути, да, делаются только лишь первые шаги, но я уже вижу перспективы. Они пока что не очень вдохновляют, но все-таки это тебя радует. Не знаю, насколько хватит элосов, может, тысяч двенадцать лет, а то и тринадцать они протянут, прежде чем подойдут, как и мы, к завершению цикла своего существования. Реальность упряма. Однако до той черты еще очень и очень далеко. Ведь главное не это. «А что, Эвия?» – спрашиваю сама себя. Главное Земля – наш дом и жизнь на ней. Если элосы укрепят в будущем свои позиции, то они укрепят и позиции Земли, ее ресурса. Если этого не произойдёт, что ж, возможны варианты, о которых не хочется говорить.

В общем-то почти на два года Учлиан всерьез завладел моим вниманием, а ситуация возле него и вокруг стала одной из сфер моей деятельности. Я даже на короткое время здесь начала жить, невзирая на запреты Адама, так ему и сказала: «Хочешь, чтобы я дело сделала, предоставь мне необходимые условия». Эстарх вздохнул, подумал-подумал и согласился. Самым недовольным из всех нас оказался Жустан. Он всерьез, как потом выяснилось, поговорил с Адамом и сказал, что он за мою безопасность при том, что я не хочу его слушаться, не может отвечать. Адам вызвал меня для беседы, но меня-то убедить не так-то и просто, хотя не могу не признать правоты доводов Адама. Пришлось все-таки прислушиваться к его словам.

Весна в разгаре. Сегодня вообще знаменательный день – мы открываем поселение. Я рада, как никогда. Учлиан – в том числе плод и моих усилий. Пришлось всерьез договариваться с элтами из Эльклеи и Ауромата, даже с временными мастерами переговорила. У них, оказывается, мощные производства, а нам нужно оборудование. Со всеми удалось найти общий язык. Правда, переговоры не всегда шли гладко, но это – детали. Хуже то, что многие лица, усилиями и благодаря помощи которых возведен и оборудован Учлиан, остались вне кадра. Те же воаки и элты из Эльклеи не явились на открытие. Впрочем, все было буднично. Адам сказал речь, все пригубили эрэсий (хмельной напиток), сели за столы, немного поговорили, а потом в присутствии собравшихся Адам ввел в действие силовые генераторы.

Система, обеспечивающая энергией Учлиан, заработала, как будто только и ждала этого. Мы сразу же прошли в таэлон башни Нзаэн. Оттуда Адам принимал объекты, которые сразу же включались в общую сеть. Правда, шаг этот формальный, пусть и символичный: эстарх сам обязан все осмотреть, прежде чем полной мерой объект вступит в строй. Ти Хой и его помощники, как главные ответственные, везде сопровождают Адама и меня. Адам удовлетворен. После инспектирования, а Адам такой, что во все детали вникнет, эстарх благодарит Ти Хоя и обнимает его, что делает очень редко. Даже ему в чем-то почти завидую. Правда, это видно сразу, Ти подустал. Мимо внимания Адама этот факт не проходит, после работы следует обязательная проверка состояния здоровья. Таков порядок. И Ти его знает, как и знает то, что он проверку не пройдет, а раз так, то принудительное, более глубинное обследование и последующие после него процедуры – обязательны. И в исполнении этого правила Адам непреклонен.

А через два дня Учлиан уже наполняется голосами элосов, которые прибывают сюда. Тут им нравится, хотя немного и необычно. Раздолье, конечно, большее, чем в Эйхале, можно много гулять. По долине оборудованы пешеходные тропы, в общем, можно и нужно жить. Элосы любопытны, но у них пока что совсем отсутствует чувство опасности и неурядиц. Они – как маленькие дети – все хотят чего-то такое увидеть и почувствовать, что у них до определенного времени не было. Взросление, что ни говори, пока что наступает медленно. Все-таки развитие в капсулах по ускоренной программе имеет и свою обратную сторону. Психический возраст большинства элосов не соответствует физическому. Он поддерживается на уровне 6-7-8 лет соответственно после 2-3-4 лет проживания вне капсул. И с этим надо что-то делать. А что делать? По большей мере ждать и обучать таким образом, чтобы дети повзрослели.

Да, вопросов становится все больше по мере первых шагов элосов. Что в этом всем главное, так это то, что на всех их нет пока что ответов. Самое опасное, как не без оснований считает Адам, то, что элосы на самом деле мало предсказуемые. У них еще нет сознательных убеждений, проверенных собственными действиями. Поскольку элосы живут в искусственно созданном нами мире, то вынуждены, видя его реалии, несмотря на наши рассказы о действительном положении дел, принимать то, что их окружает. Учлиан и Эйдэрм станут для них подходящим полем для деятельности, но, видя слегка хмурящегося Адама при упоминании об этих первых местах жизни элосов, не удерживаюсь от вопроса: «Что тебя смущает, эстарх? Отчего хмуришься?»

Адам, искоса поглядывая на меня, не спешит отвечать на поставленный мной вопрос. Какое-то время он думает, а потом, собравшись с мыслями, все же отвечает: «Предвижу смутные времена для элосов. Не исключаю в будущем того, что часть из них уйдет из мест, которые для них подготовлены, по собственной воле». – «Но для этого нужно знать, куда идти. Да и зачем это делать? Зачем сниматься и куда-то брести в поисках мест, которых на Земле нет?» – «Но элосы-то этого не знают. А кто поручится мне или тебе, что маги из команды Исискрата или еще какой-нибудь элт, перешедший на сторону конфедерации и ачитла, не придумает что-то такое, что побудит часть элосов попробовать себя в других местах?»

Да, на этот вопрос у меня ответа нет. Что я точно знаю, даже против такого волеизъявления или навязывания Адам, вернее всего, не будет силой заставлять и принуждать элосов жить именно там, где мы для них подготовили места. Впрочем, до этих событий, как я вижу, еще очень и очень далеко. Нам бы решить назревшие и постоянно назревающие проблемы, которых становится все больше. Чувствую я, что вскоре вместе со всей помощью, нам предоставляемой заинтересованными лицами, мы не сможем ответить на все вызовы. Тем не менее, мы делаем все, что в наших силах и даже больше, изыскивая всякий раз средства и методы, ресурсы и резервы для того, чтобы обустроить жизнь элосов так, чтобы они в кратчайшие сроки выучились и были способны трудом своих рук обеспечить себя, а также отстоять то, что ими сделано.

Не скрою, это сверхсложная задача, но не решить ее – мы не имеем права. Род прямоходящих существ на Земле должен быть продолжен в наступающих сумерках нашей цивилизации. Тут, как говорится, либо все, либо ничего. Терять на самом деле нам нечего, кроме элосов. И это – самая большая опасность. Продукт могут перехватить ставленники ачитлов, после чего направить их развитие в нужном им направлении. Главные битвы впереди, как и вызовы. Правда, несмотря на это, чувствую на себе все усиливающийся натиск Иса. Гад, по-другому не могу его назвать, достал уже своим появлением во сне. Да и наяву о нем частенько вспоминаю. Так и вьется змей вокруг меня. С этим надо что-то делать, но что? По крайней мере, Адам мне помогает. Большего пока что не надо.

На этих словах Эвии, я, Эдвин Таард, завершаю приводить информацию из ее дневников, равно как и главу, чтобы продолжить повествование ниже.

Глава 2

Уверенная поступь

Ничто не радует тебя больше, чем новое племя, все с большей силой ступающее по земле. Его успехи – это твои успехи, успехи десятков тысяч элтов, готовивших проект, отдавших свои жизни за то, чтобы он мог осуществиться.

Я, хотя и знаю, что первые успехи призрачны, а за ними последуют неудачи, не могу удержаться от некоторого восхищения, глядя на первых сыновей и дочерей новой расы. Я прячу свои эмоции, я даже уговариваю себя, рассуждая примерно так: «Адам, то, что перед тобой – лишь начало, лишь пластилин в руках умелого скульптора, которым в одном лице выступаем мы, элты, время и условия».

Слишком рано о чем-то говорить, но, по крайней мере, на данный момент ясно одно: физические тела представителей новой расы, пока к ним не подключен дух, уже проявили себя с лучшей стороны, а энергии, обеспечивающие их жизнедеятельность, вполне прижились и, что главное, все больше продолжают это делать.

Это ли не успех? Это даже не прелюдия. Это – только лишь намек на проблемы, которые, хотим мы того или нет, вскоре появятся у всех нас. Можно ли их избежать?

Я буду делать все для этого, но я четко отдаю себе отчет в том, что пока что на нужном уровне, ни я, ни мои помощники, ни кто-то еще на Земле или где угодно в космосе не обладают для этого всем необходимым.

Адам Ваа Трэйн. Из дневника

Я, Эдвин Таард, с новыми силами взявшись за записки, по возможности творчески организуя текстовые массивы, разделил последнюю часть моего повествования на восемь частей так, чтобы каждая из них не была слишком большой по объему приведенной в ней информации. Рассчитываю, что в будущем люди, которые первыми прочитают мое послание, сохранят это деление, учитывая его объем и все то, что я стремлюсь донести до потомков. По крайней мере, я постарался организовать информацию так, чтобы каждую книгу из восьми, представляющих серию, можно было читать как отдельное произведение. Такое положение дел видится мне единственно верным и правильным. Ведь, по сути, речь идет о самом главном, о первых людях – предтечах человечества, первых сыновьях и дочерях новой расы, чья поступь меня, не буду скрывать, вдохновляла, окрыляла и наполняла новым смыслом мое существование.

Могло ли быть по-иному? Точно нет, как бы я не говорил себе, что это только начало, что впереди людей ждут во многом не очень добрые времена, что многое предстоит пройти и нам, элтам, и им такого, что оставляет выжженный след в душе, как ни старайся сделать все для того, чтобы не обжечься. В какой-то мере мне во многом повезло в том, что мое вынужденное отсутствие в Эйхале позволило мне в том числе и отдохнуть от забот, связанных с проектом, от дрязг, ссор, интриг, скрытой работы, в какой-то мере и от людей, как и от себя прошлого. Я тогда не понимал, что, будучи в Иблее, я могу обратить минус, как я считал, моего отсутствия, в плюс. Ведь я на самом деле получил короткую передышку для того, чтобы разобраться с самим собой, по-иному посмотреть на то, что уже сделано, на прожитую жизнь и найти то, что позволит мне не только с успехом продолжить начатое, но и не совершить вновь ошибок.

Опыт, конечно, если он положительный, воспринимается тобой, как нечто правильное и нужное, а вот отрицательный опыт зачастую отметается, причем так, что ты и вовсе не анализируешь поступки и события, которые с тобой случились для того, чтобы не допустить в будущем подобных просчетов. У меня в Иблее, когда я восстанавливался, было время для того, чтобы поразмыслить и сделать выводы. Если бы я это не сделал, наверное, вряд ли бы дожил не то, что до двухсот, до ста пятидесяти лет. Я ведь «ушел» не по собственной воле от Адама, от дел проекта, но на самом деле моя проблема, как это не парадоксально прозвучит, была в том, что я перестал видеть реалии. А когда так происходит, то знай: жизнь точно укажет тебе на ошибки самым неожиданным образом, что и произошло.

Мог ли я не попасть в плен? Не мог, поскольку не обладал многим из того, что нужно для избегания такого происшествия. И никто, даже тот же Адам, пусть он будет стократ прав и далекогляден, не подскажет тебе, говоря прямо, что нужно делать, как себя вести так, чтобы не вляпаться в очередное приключение. Поэтому, когда мое сознание постепенно вышло из комы, а я получил возможность здраво мыслить, я решил ничего не пускать на самотек, разбираться до глубины в вопросах, которые изучал только лишь поверхностно. Для этого, само собой, требовались не только усилия, но и определённые способности, но еще больше соответствующее отношение к себе, к окружающему и ориентированность сознания на подобное действие. Я ведь четко сказал себе, что в моей жизни ничего в дальнейшем подобного не должно произойти ни под каким предлогом.

Мне повезло, что мне всерьез помогали выбраться из глубокой ямы, в которой я оказался, пробыв в плену, друзья, в будущем любимая женщина, такой мастер своего дела, как чилья Чиринат. Без инатов в Иблее, у которых я коротал дни, становясь с каждым восходом солнца все сильнее и ближе к себе, без Эйтрофа, без участия Адама и моих в недавнем прошлом помощников, со мной бы произошло примерно то же самое, что и с Энзимом, который не нашел в себе сил вернуться к активной жизни. Везение, правда, тут не причем, как говорил мне впоследствии Адам, но эстарх видел произошедшее в определенном свете, я же не был тогда готов полной мерой осознать причины своего пленения так, чтобы подобная ситуация со мной не повторилась.

Исискрат, как главный враг Адама, не поймал эстарха на помощи мне, хотя Адам чувствовал свою вину за то, что отправил меня в Эйдэрм. Может быть, это чувство не было таким сильным, возможно даже, что Адам, просмотрев ситуацию, прекрасно понимал, что в любом случае у меня, в отличие от кого-либо еще, кто был бы на моем месте, есть возможность выпутаться, но от этого, честно говоря, не легче ни мне, ни ему. Я же, как только пришел в норму той мерой, что смог без ущерба для здоровья просматривать ситуации в прошлом и будущем, четко для себя уяснил один факт: чего-либо подобного с тем Эдвином, которым я был, не могло не произойти. Где-то я должен был вляпаться так, что мог и не выжить. К этому вели все линии моей жизни, какими бы дорогами они не пролагались, как бы ни ветвились.

Я проходил сразу несколько критических точек по жизненному пути, как одно целое. Мне, честно говоря, несмотря на то, что я был видящим, и в голову не приходило, чтобы поработать на перспективу, чтобы снизить риски подобных «случайностей». Я был занят, как считал, нужным и важным делом, а все остальное меня попросту обходило. Так я считал сам для себя, не видя дальше собственного носа, не желая видеть. Я не понимал одной простой вещи: твои проблемы, приходит время, становятся проблемами окружающих. Очень положительно для тебя, если окружающие захотят в них поучаствовать таким образом, чтобы оказать тебе содействие. При этом им еще следует знать и уметь содействовать так, чтобы самим не подставиться, поскольку ты, падая, стаскиваешь в пропасть за собой тех элтов, которые протягивают тебе руку помощи.

Правда, к таким выводам я пришел уже под конец жизни, тогда же, на крутом ее изломе, когда я вынужденно приходил в нужную форму в Иблее, я всего лишь присматривался к себе, начиная изучать все то, чем я являюсь, как я себя веду, как и к чему отношусь, что и в каких случаях я проявляю и где же моя сила, в чем она. Поначалу у меня не было этих вопросов, но я ставил их перед собой и получал ответ иной раз самым непостижимым и неожиданным образом, бывало, что и через годы. Так устроен элт. Он не сразу доходит до понимания нужного ему, в особенности в условиях, когда из года в год против него ведется магическая работа. Тут, как говорится, даже в мыслях дергаться опасно, чтобы чего-то не задеть, не запустить процессы, которые потом в тебе проявятся в виде болезни или вскрытия какой-нибудь мины замедленного действия в виде загнанных состояний неудовлетворенности или загибания и сдачи позиций.

Да, мне в те годы, когда меня вызволили из плена, исполнилось только лишь девяносто четыре года. Подходил, что называется, уважаемый возраст. Мне предстояло его встретить далеко от Эльклеи, Эйхала и земель свободнорожденных. Горная страна Иблея, о которой я уже рассказывал, как на мой взгляд, то достаточно подробно, приняла меня в свои объятия. Здесь я взрослел и входил в зрелость, постигая мудрость внутри себя, осознавая себя выздоравливающим от тяжелейшей болезни элтом. Я щурился на солнце, которое каждый день радовало меня своим появлением, когда величественно восходило из-за гор. Я чувствовал в себе постепенно, но с каждым днем все больше, силу жизни, которая возвращала меня к самому себе и к новым свершениям, поскольку жизнь не стояла на месте, одаривая меня все новыми вызовами, как будто говоря: попробуй-ка справься с этим всем, да так, чтобы снова не покалечиться.

Однако речь я поведу не о днях, проведенных мной в Иблее, а о том, что в мое отсутствие происходило в Эйхале и в Учлиане, – в этих двух первых на Земле точках присутствия первых людей. Во многом именно ради этого волнующего события я и решился описать до последних дней историю моей жизни. Дневники Адама и Эвии, которые у меня на руках, их ирцалары, переданные мне, позволяют это сделать так, как будто бы я и не покидал Эйхал и Учлиан, а, наоборот, присутствовал одновременно сразу в двух этих местах. И если я до этого времени неизменно пользовался дневниками Адама, приводя местами информацию от первого лица, никоим образом не правя ее, то в данном случае для освещения некоторых отправных событий я решил воспользоваться дневниками Эвии. В таком случае меня нельзя будет упрекнуть в нелюбви к женщинам или в чрезмерной приверженности мужскому видению ситуации.

Чего на самом деле не отнимешь у Эвии при всех ее недостатках, так это то, что, будучи дисциплинированной и пунктуальной, она делала с прежней силой все то, что положено ей делать, как руководителю проекта, несмотря на слабости, промахи и свое иногда неожиданное поведение и учащающиеся срывы. Тому были причины. Наши враги, в особенности Исискрат и его группа, после того, как я выскользнул у них из рук, всерьез взялись за Эвию, готовя ее к сдаче позиций и к влиянию на Адама. Ведь на самом деле нет ничего труднее, чем справиться с близким тебе элтом, когда он выходит из берегов. И что особенно трудно, так это вовремя заметить, что с партнером происходит что-то не совсем то, когда у тебя дел невпроворот, а первые люди делают все большие успехи, изучая новый мир. Ты не можешь не радоваться их успехам, несмотря на глухую боль и предчувствие неприятностей, которое куда-то девается в калейдоскопе событий.

Эвия в записках запечатлела сразу несколько знаковых моментов для человечества, некоторыми из которых я вижу необходимость поделиться с потомками, чтобы не только прояснить их, но и уточнить, явив миру некоторую последовательность отправных событий. Так что, потомки, ниже я только лишь привожу информацию из дневника Эвии, которая, уже предчувствуя грядущие события в отношении себя, тем не менее, была в то время, как и многие элты, исполнена сил и надежд.

Как же быстро летит время. Я не успеваю даже прилечь, а уже вновь встает солнце. Последние годы, после того, как Эдвин попал в плен, проносятся в каком-то почти угаре. Событий настолько много, что я не успеваю записывать все в дневник. Может, это и ненужно. Адам, когда я ему сказала о том, что многое не успеваю, только усмехнулся и, обняв меня, только лишь сказал: «Ветшула (любимая), делай самое важное из того, что успеваешь и чувствуешь, что это главное». Что самое интересное, я редко вижу, когда Адам ложится, а когда встает. Спит он еще меньше меня. Складывается такое впечатление, что эстарх вообще не ложится, тем не менее, он всегда или почти всегда в форме. Я недавно пошла к Чиринату и указала ему на несоблюдение режима Адамом. Чилья (уважительное обращение к врачу) обещал разобраться, при этом внимательно изучал меня, как будто причина во мне, а не в эстархе.