Чары хрустального сердца

Ки бросилась вон. Ворвалась в комнату миссис Одли, молясь, чтобы ее не постигла участь Митси. И застыла на пороге, увидев разинутый в крике рот, плоскую, тянущуюся к ней руку.

Плакать больше не было сил.

Ки вошла в кабинет Алистера Морэ, где над столом висела картина в золоченой раме: старинный дом и красивая женщина, играющая на рояле. Посередине холста зияла дыра – через нее в их мир и ворвалось Темное Отражение. Ки решительно протянула вперед руку, хотя внутри все заледенело от страха. Набрала в легкие воздуха – как перед прыжком в ледяную воду – и коснулась чернеющей бреши.

В тот же миг мир распался на сотни осколков, и, разбившись, погас.

Глава шестая. Шаг в новый мир

Как только темнота перехода рассеялась, Ки обнаружила себя посреди полупустой комнаты. Оглянувшись, она увидела лежащий на полу холст. На нем был изображен кабинет мистера Морэ: заваленный бумагами стол и дверь, выходящая в коридор второго этажа. Наклонившись, Ки аккуратно свернула холст – ее путь обратно. Резко выдохнув, огляделась.

Дом, в котором она оказалась, не пощадило время. Над головой не было крыши – только сверкающее голубизной небо, подернутое светлой дымкой облаков. Солнце светило вовсю, щедро одаряя лучами полуразрушенные каменные стены. Окна давно лишились стекол, полки шкафа прогнили.

Не зная, чего ожидать от дома в мире, где магия – обычное дело, Ки покрепче сжала в руках часы Алистера Морэ, намотав цепочку на запястье наподобие браслета, и осторожно направилась вперед. Миновала дверной проем с заржавевшими петлями – все, что осталось от самой двери. Прошла узким коридором и по каменной лестнице спустилась вниз.

Зал сохранился лучше, чем комната с зеркалом – во всяком случае, стены здесь были целы. Посреди него стоял рояль: крышка раскурочена, половина клавиш вырвана, бок прогрыз кто-то, уж очень неприхотливый в пище. Над роялем нависала люстра на цепях с огрызками свечей, вдоль стен протянулись шкафы с сотнями старинных фолиантов.

Это место казалось покинутым, но Ки чувствовала, что не одна в доме. И правда: из комнаты, издалека напоминающей столовую, вышла женщина в длинном платье. Та самая, что была изображена на картине. Красивое лицо, старомодная прическа с завитками и длинные, выше локтя, перчатки. Ее облик мог бы показаться не таким уж и необычным, учитывая, что Ки попала в другой мир, если бы не одно обстоятельство: незнакомка была полностью прозрачной. Застыв на лестнице, Ки изумленно смотрела на нее – и насквозь, а она подняла голову и приветливо улыбнулась. Будто каждый день встречала в доме живых гостей.

– Извините… Вы не видели тут белую кошку? – неуверенно спросила Ки.

Призрачная женщина не ответила. Прошла мимо лестницы и, поправив платье, уселась на стульчик у рояля. Краем глаза Ки заметила какое-то движение и повернулась в ту сторону. К роялю подходил молодой мужчина с прилизанными черными волосами. Вернее, они казались черными – его прозрачность мешала сказать точнее. Призрак вел за руку ребенка – маленького мальчика с печальным лицом. Они оба заметили Ки, но ничего не сказали. Мальчик отвел взгляд и вновь уставился себе под ноги, а мужчина даже приветливо махнул рукой. Ки помахала в ответ.

Как только они оказались у рояля, призрачная женщина положила на клавиши тонкие пальцы и заиграла. Даже то, что разрушенный рояль никак не мог играть, ей не мешало – в ее реальности он, несомненно, был целым. Полилась музыка – печальная, даже тревожная, но вместе с тем невозможно прекрасная. Позабыв обо всем, Ки оперлась на каменные перила и замерла, завороженная мелодией, которую слышала впервые.

Спустя полчаса она поняла, что незнакомка и не перестанет играть. Бессмертная, она не знала усталости, ее пальцы легко скользили по клавишам – даже по тем, которых не было вовсе. Муж и сын все так же стояли рядом, один – неотрывно глядя в окно с печальной полуулыбкой на лице, другой – потупив взгляд и маясь от скуки.

Ки не знала, где оказалась, но представляла себе, что призрачная семья когда-то жила в этом доме и погибла давным-давно. И вернулась сюда, победив и смерть, и время.

Она спустилась по лестнице, стараясь ступать мягко и тихо, чтобы не нарушить их уединение. Но мальчик вдруг оставил отца и мать и подошел к ней, держа что-то в ладонях. Разжал руку и протянул ей ключ – слишком большой, слишком золотой, слишком бутафорский. Ки взяла его, недоумевая. Подняв голову, встретилась с печально-отрешенным взглядом мальчика. Он кивнул в сторону, противоположную входной двери, к которой она направлялась, чтобы навсегда покинуть это чудное семейство. Озадаченно нахмурившись, Ки обернулась туда, куда он указал.

Рядом со столовой находилась арка, ведущая в коридор. Ки направилась туда, надеясь, что призрачная семья решила каким-то образом помочь ей найти Ари.

Войдя в коридор, Ки ахнула – он казался просто бесконечным. Все сужался и сужался, пока не превращался вдалеке в едва заметную точку. По обеим сторонам – ровная череда дверей. Страшно представить, сколько их здесь – сотни или тысячи? Но она не прошла и нескольких шагов, как обнаружила дверь, над которой золотые буквы сложились в два слова: «Кира Грей». В двери виднелась огромная замочная скважина, куда идеально подходил отданный ей призрачным мальчиком ключ. Но вот что странно: заглянув в скважину, Ки не увидела ничего, кроме белесого тумана. Это настораживало.

Если бы дело происходило в ее мире, она никогда бы не вошла в комнату чужого дома, тщательно скрывающую свои тайны. Но здесь… Ки до сих пор не понимала, как сможет найти Ари в Ордалоне – так может, ей давали подсказку? Тряхнув головой, она решительно вставила ключ в замок. Дверь тут же отворилась.

Стоило переступить порог, как заполонивший комнату туман рассеялся. Ки увидела… себя.

Той Кире, которую она видела перед собой, было лет пять, не больше. Такая милая кудряшка с пухлыми щечками и румяным личиком. Она сидела у кукольного домика, сосредоточенно выбирая наряд для любимой куклы. А рядом – мама, в легком летнем платье и с непривычно короткой стрижкой. В комнату вошел папа – он лучился счастьем, глядя на дочку и жену.

Их фигуры не были прозрачными, как у хозяев дома. Казалось, Ки просто смотрела видео из своего прошлого – прошлого, которое едва помнила.

Склонив голову набок, она наблюдала. Ки знала, почему удивительный дом – или его не менее удивительные жители – выбрал именно этот отрезок ее жизни. Это были хорошие времена. Времена, когда они были счастливы – все втроем. Тогда мама с папой еще любили друг друга, тогда у нее не было глупого сводного братца, а у отца – другой семьи. И Ки еще не слышала голосов, которые принесли ей столько неприятностей.

Завороженная уютной картиной, она прошла вперед, чтобы получше рассмотреть и отца, и совсем молоденькую маму. Но стоило Ки коснуться себя маленькой, как что-то в окружающем мире переменилось. Она не сразу поняла, что смотрит на родителей под другим углом – глазами пятилетней девочки по имени Кира. Глянула вниз, на свою детскую ручку и рассмеялась непривычно звонким голосом. Мама послала ей удивленный взгляд, не понимая, что дочку так развеселило.

Странно было вновь оказаться малышкой, но так… здорово! Они поиграли в куклы, попили чай с чернично-творожным тортом – маминым фирменным десертом. Папа рассказывал смешные байки, и Ки смеялась, позабыв обо всем. Все происходящее казалось настоящим волшебством, но тревога никуда не делась, нависая над ней, как грозовая туча. Дайана отдала ей свое сердце, Митси и миссис Одли погибли, Алистер Морэ спал беспробудным сном, а Ари блуждала где-то там, в чужом мире. Ки было хорошо здесь, но… она не могла позволить, чтобы ее желание урвать кусочек счастья поставило под угрозу жизнь семьи Морэ.

Поднявшись из-за стола, Ки попрощалась с родителями.

– Ты куда? – изумилась мама.

– Мне пора, – вздохнула она. – Мне нужно идти.

Повернувшись, Ки похолодела: двери больше не было. Повсюду – лишь белесый туман. Предчувствуя нехорошее, обернулась. Взгляды родителей потеряли теплоту, кукольный домик и стол стерлись в пыль – так же, как это случилось с Митси и миссис Одли. Мама и папа Ки стояли в неестественных, застывших позах, исподлобья глядя на нее.

Не духи. Призраки прошлого.

От этих нечеловечески ледяных и пустых взглядов Ки стало жутко. Попятившись, она утонула в тумане, но он хотя бы скрыл лица существ, притворяющихся близкими ей людьми. Ки нырнула в самую гущу серой завесы, пытаясь по памяти найти место, где прежде находилась дверь. И отчаянно надеясь, что она не исчезла окончательно – кто знает, на какие фокусы способны дома в этом странном мире?

К счастью, дверь все-таки обнаружилась. Ки с силой толкнула ее, выбежала наружу и захлопнула дверь за собой. Постояла, прислушиваясь к тишине.

Только выйдя из коридора в зал, она поняла, что музыка смолкла. Призрачная незнакомка перестала играть на рояле. Вместе с мужем и сыном – во всяком случае, Ки именно так определила их родство – она, как ледяное изваяние, застыла посреди зала. Вся приветливость исчезла с их лиц. Снова эти преследующие ее мертвые взгляды…

Ки торопливо прошла мимо призрачных статуй, краем глаза замечая, как они поворачиваются ей вслед. Добравшись до входной двери, резко ее распахнула.

После истории о джиннии Ламьель, после Темного Отражения, людей, превращенных в пыль, и дома, полного призраков, открывая дверь, Ки ожидала увидеть мрачные, негостеприимные земли. Пожухлую, а быть может, и вовсе покрытую пеплом траву, высохшие деревья, нависающие над землей свинцовые тучи… Ничего подобного: от дома уходила дорожка, вьющаяся между тонкими деревцами с изумрудной листвой, вдалеке виднелись холмы, а еще дальше – смутные очертания города. Вполне себе милый пейзаж.

Но Ки готова была поклясться: когда она попала в Ордалон через картину, день был в самом разгаре. А сейчас светало – за холмами поднималось солнце. Значит, те несколько минут, что она провела с родителями из прошлого, на самом деле оказались несколькими часами!

Теперь стало ясно, зачем нужна была комната с ее счастливым прошлым – чтобы как можно дольше задержать ее там, не дать исполнить данное Дайане обещание. Означало ли это, что Ламьель знала о существовании Ки?

К сожалению, рядом не было никого, кто мог бы ответить на ее вопросы. А их с каждой минутой становилось все больше.

Глава седьмая. Город, сотканный из ветвей

До города Ки, порядком вымотавшись, добралась за четыре часа – часы мистера Морэ, как ни странно, и в этом мире работали исправно. Идти на каблучках по немощеной дороге было непросто, и она не раз пожалела, что, отправляясь в школу утром (это было, казалось, целую вечность назад), не обула чего-нибудь более удобное. Как оказалось, для выполнения миссии по спасению подруги белые туфельки – не самая подходящая обувь.

Однако стоило Ки разглядеть город, в который она держала путь, как из головы разом вылетели все мысли. И чем ближе она подходила, тем в больший восторг впадала.

Сердцем города, его стенами и опорой служило исполинское дерево с огромным – толщиной с дом – стволом. Дерево уходило вверх так высоко, что, окажись оно вдруг в Глероме, посоперничало бы с девятиэтажкой, в которой прежде жили Дейдра и Ки. Склоненные до самой земли и впившиеся в нее, подобно корням, ветви причудливо переплетались, образуя маленькие домики.

«Город стал деревом или дерево стало городом?» – задумалась Ки.

Никаких мощеных дорог, тротуаров или заборов – в этом изумительном месте царствовала природа, а не человек. Под ногами – примятая трава и протоптанные тропинки, в листве запутались золотисто-зеленые светлячки. Сквозь переплетения ветвей, из которых был соткан город, пробивались солнечные лучи.

Ки восхищенно озиралась по сторонам, на какое-то мгновение забыв обо всем на свете. Вдохнула полной грудью чистый воздух – свежий, чуть сладковатый. Так пахнет лес – прелой листвой и мхом, сырой землей и земляникой, что поспевает на полянках. И только в Ордалоне так может пахнуть город.

Чуть попривыкнув к окружающей ее изумрудно-древесной красоте, Ки направилась исследовать причудливый городок. Забрела на местный рынок – он располагался у самого подножья дерева, опоясывая его ствол. Ветки поменьше, находящиеся поближе к земле, образовывали прилавки и скамеечки. Ки уселась на одну из них и некоторое время наблюдала за происходящим.

Совсем скоро она выяснила, что прекрасно понимает речь жителей Ордалона. Лишь изредка мелькали какие-то незнакомые слова, что не удивительно для места, в котором она очутилась. Ки, внимательно прислушиваясь и приглядываясь, поняла, что губы говорящих движутся не в такт словам – то запаздывая, то опережая. Из чего она сделала один любопытный вывод: их речь все же была другой, но в ее собственном сознании удивительным образом превращалась в родную для нее. И как это понимать? Выходит, жителям Ордалона не впервой встречать гостей-иномирян? Или здесь действовала магия самой Дайаны? Совершенно запутавшись, Ки решила отложить подобные мысли на потом – когда она найдет Ари, Хранительнице придется ответить на все ее вопросы.

Вторым наблюдением стало то, что единой валюты в этой части Ордалона, куда ее забросила картина, не существовало. Торговцы и покупатели просто обменивались товарами, и назначение многих из них для Ки оставалось загадкой. С одной стороны, не слишком удобно: куда легче носить монеты в кошельке, чем разного рода скарб на плече. С другой – торговцу могла понадобиться уже ненужная тебе вещица. К тому же, Ки заметила одну удивительную деталь: почти у каждого здесь – что продавца, что покупателя, имелась неказистая с виду сумка с весьма любопытным свойством вмещать все, что бы в нее ни положили. Одна дородная дама вытащила из наплечной сумки огромную закопченную ногу какого-то зверя, рулон поблескивающей ткани и несколько симпатичных резных шкатулочек.

«Какая удобная вещица!», – восхитилась Ки, тут же загоревшись желанием обладать подобной. Заглянула в собственную – совершенно обыкновенную – сумку и с сожалением вздохнула: ей нечего предложить торговцам.

Обнаруженный чуть поодаль от рынка кузнец покачал головой, едва взглянув на рубиновое хрустальное сердце.

– Нет, мне тут не справиться. Тут не столько сила нужна, сколько магия. Это тебе к Гаркарису надо, в Ильмарат.

– А далеко до него? – со вздохом поинтересовалась Ки. В городе-древе хорошо, но что ее ожидало за его пределами?

– Далековато, – кивнул кузнец. – За холмами, лигах в десяти от города. Ты не отсюда, что ли?

Ки помотала головой. Хорошо, что не нужно уточнять, что она, в общем-то, из другого мира.

– Тогда тебе без карты не обойтись. Заплутать там – легче легкого.

Оказалось, люди здесь путешествуют редко – слишком многое может случиться в дороге. Хогги – по всей видимости, местный аналог лошадей с Терры, мрут от неведомой болезни, на дорогах можно наткнуться на разбойников-шаатов (что бы это ни значило), а в дикой местности – на тварей разного рода. Не сказать, что услышанное обрадовало Ки. Из оружия у нее – только маленький ножик, который испугает разве что мышь.

Однако унывать она не привыкла, а потому решила действовать. «Какая бы сложная задача перед тобой ни стояла, не тушуйся – просто всегда начинай с малого, – учила ее мама. – А там и сама не заметишь, как, распутывая узелок за узелком и вытягивая ниточку за ниточкой, размотаешь и весь клубок».

Мама… Она даже не подозревает, где находится ее дочка. А узнав, просто не поверит. Пусть время в Терре и двигалось медленнее в разы, Ки напомнила себе, что в Ордалоне надолго задерживаться не стоит. Как ни крути, ей еще из школы домой возвращаться.

«Школа», – отстраненно подумала она. Не верилось, что завтра – по календарю ее родного мира – ей нужно будет снова идти в школу. Как ни в чем не бывало. Как будто всего этого – ставшей хрустальной Дайаны, убившего Митси и миссис Одли Темного Отражения, да и самого Ордалона – не было вовсе.

Ки вздохнула. Итак, ей каким-то неведомым образом нужно найти Ари в совершенно незнакомом – и, как оказалось, опасном – мире. Чем дольше она думала об этом, тем мрачнее становилась.

«Нитка за ниткой, узелок за узелком», – напомнила себе Ки.

Для того, чтобы добраться до кузнеца, ей нужны карта и удобная обувь. Она подумала было о том, чтобы вернуться домой – переобуться и взять что-нибудь, что можно обменять на карту. Вот только товары, которыми обменивались на рынке, были по-настоящему диковинные – с магией или без нее, а значит, обычные вещицы из ее дома не подойдут. Да и бродить туда-сюда Ки позволить себе не могла. «Картины-порталы ветшают. Не пользуйся ими слишком часто», – вспомнила она слова Дайаны. Кто знает, сколько раз ей еще придется возвращаться?

Значит, оставался только один выход: заработать в Ордалоне то, что подойдет для обмена. Беда лишь в том, что двенадцатилетним девочкам работу обычно не предлагают.

«Ну так то обычно, – рассудила Ки. – Волшебный мир на то и волшебный, чтобы все здесь было не так, как там».

Она поспрашивала у местных и, благодаря их подсказкам, добралась до части ствола, служащей чем-то вроде доски объявлений. К ней прикреплялись свернутые в рулоны листки. Чего тут только не было! «Требуется погонщик для гидры», «Обменяю голову холака на шкуру шестипалого зубра», «Требуется сильный и сведущий в защитной магии мужчина для выгула цербера. Желательно три», «Нужна швея, хорошо владеющая искусством плетения из воздушных нитей». Изумленно читая объявления, Ки все больше понимала, что девчушке вроде нее в таком удивительном мире работу найти непросто.

Но после тщательного изучения всех листков она все-таки выбрала два, показавшиеся по-хорошему обыденными: художнику требовалась натурщица для написания портрета, а в ночное кафе «Аливиера» – официантка. Ки и не взглянула бы на объявления подобного рода, если бы не волшебная приписка, которая присутствовала в обоих: «Возраст не имеет значения».

Поразмыслив, Ки решила начать с последнего – она была быстрой и трудолюбивой, с людьми общий язык находила легко. Если только не мешали раздающиеся в голове голоса духов вещей, им принадлежащих. Работа натурщицы все же немного смущала: ей казалось, для этой роли нужны девушки повзрослей и покрасивее. «Как Дайана», – затосковав по подруге, мысленно вздохнула Ки.

Мерцающую вывеску «Аливиеры» (похожую на неоновые вывески Глерома – по всей видимости, источником мерцания служила какая-то магическая пыльца) она искала довольно долго. К ее разочарованию, дверь оказалась заперта – объявление гласило, что кафе открывается после заката солнца. Ки ничего не оставалось делать, как бродить по городу до наступления вечера.

Общительность сыграла ей на руку: после нескольких расспросов горожан – не встречали ли они неземной красоты кошку с ошейником с изумрудами на белой шейке – она узнала о некоем Птичнике. Жители города-древа уверяли, что он может отыскать кого угодно. Ки незамедлительно направилась к нему.

Птичник жил в высоком узком доме, больше напоминающем сплетенную из веток башню. Стекол в проемах тут, конечно же, не было, но самих окон Ки насчитала восемь. На каждом сидели птицы – маленькие и большие, серые и неприметные или яркие, с цветным оперением. Ничего похожего на дверь Ки не обнаружила, поэтому просто постучала о деревянную поверхность дома. В тот же миг ветки изящно расплелись, пропуская ее внутрь.

Хозяин дома оказался невысоким старичком – Ки доставала ему макушкой до плеча, хотя сама не могла похвастаться высоким ростом, – но таким бодрым и подвижным, что она едва поспевала за его шагами. Как только Ки рассказала Птичнику о своей проблеме, он приказал ей следовать за ним, на верх «башни». Речь старичка была под стать ему самому – такая же бойкая и живая.

По причудливой деревянной лестнице из веток они поднялись на открытую площадку – некое подобие крыши. Там сидело множество птиц – и очень похожие на птиц Терры, и совсем диковинные. Внимание Ки привлекли две красавицы: одна птичка с настолько ярким оперением, ловящим каждый лучик света, что при долгом взгляде на нее начинали слезиться глаза, а другая – будто бы хрустальная. Именно ее Птичник и взял в руки. Бережно вложил в протянутые ладони Ки и велел представить образ того, кого она ищет. Ки послушно вызвала в памяти красавицу-кошку. Птичник что-то доверительно нашептал на ушко хрустальной птице. Взмыв ввысь, она расправила прозрачные крылья и через мгновение полностью слилась с небом.

– Кого бы вы ни загадали, Хрусталинка обязательно его найдет, – пообещал милый старичок.

– У меня пока нет… – Ки чуть было не сказала привычное «денег», но прикусила язык и поправилась: – Мне нечем вам заплатить.

Птичник замахал руками так, будто она предложила ему что-то в высшей степени неприличное.

– Что вы, что вы, прелестная юная леди! Даже и не думайте об этом. Идите и ни о чем не беспокойтесь – когда Хрусталинка найдет ваших друзей, она прилетит к вам. Она очень умная птичка.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась Ки, чувствуя, как теплеет внутри. После всего, с чем ей пришлось столкнуться в особняке, после болезни Дайаны и ужасающей смерти Митси и миссис Одли, так приятно было почувствовать искреннюю и бескорыстную заботу.

Ки покинула дом Птичника и вновь принялась блуждать по огромному городу-древу. Как только смеркалось, поспешила в «Аливиеру».

На этот раз дверь была открыта. Изнутри кафе выглядело впечатляюще: ветки дерева, стелящиеся по земле, создавали изящные столики и стулья, в воздухе кружили светлячки, погружая пространство в зеленоватый полумрак. Лилась быстрая мелодия – но, как ни вертела Ки головой по сторонам, понять, откуда она звучала, так и не смогла. Публика, правда, показалась ей весьма странной и не слишком приветливой – мрачные, бледные лица, тихие разговоры и взгляды исподлобья. Лишь одна девушка с фарфоровой кожей и ярким макияжем танцевала, окруженная стайкой светлячков, которые парили вокруг нее в такт танцу.

Не самое подходящее место для двенадцатилетней девочки, даже считающей себя очень взрослой, но… «А Дайане сейчас каково?»

Ки уверенно подошла к высокому темноволосому мужчине, стоящему за барной стойкой. Он стоял, скрестив руки на груди, и наблюдал, как вихрастый паренек смешивает коктейль для клиента. По надменному выражению лица она поняла, что перед ней – хозяин «Аливиеры».

– Здравствуйте, я по объявлению, – заявила Ки.

Темноволосый смерил ее с ног до головы цепким взглядом. Левая бровь медленно поднялась.

– Я справлюсь с любой работой, – заверила она, заметив его недоверие. – И вы сами в объявлении утверждали, что возраст не имеет значения.

Ки давно уже поняла: быть уверенной в своей правоте и говорить прямо – половина успеха. И с первым, и со вторым у нее никогда не было проблем.

– Хм. Возможно.

Обрадованная, она хотела было объяснить, что работа ей нужна всего на пару ночей, но тут хозяин кафе спросил:

– В чем работа заключается, знаешь?

Ки с готовностью кивнула.

– Конечно. Принять заказ, еду с напитками подать, убрать со стола…

– Это все ясно. Я про «особый ингредиент». – Подавшись вперед и многозначительно приподняв бровь, последние два слова мужчина произнес вполголоса.

– Эмм… нет, – недоуменно протянула она.

Из взгляда темноволосого тут же ушел интерес.

– Не местная, что ли? – хмуро спросил он.

Ки снова кивнула. Хозяин кафе вздохнул, по-прежнему с недоверием косясь на нее.

– Тут дело такое – если желания шею портить нет, то никто заставлять не будет. Но пара капель в бокал с вином обязательна. Обычное тут никому не сдалось, не за этим в «Аливиеру» со всего света слетаются.

Ки долго смотрела на него в мучительных попытках связать одно с другим. А когда наконец поняла – помогла любовь к фэнтезийным книгам, – ахнула.

– Пару капель… крови?!

– Крови, крови, – спокойно ответил хозяин «Аливиеры». – С тебя что, убудет?

Ки что-то пробормотала о неотложных делах и заторопилась к выходу. Ее провожали десятки взглядов. Голодных взглядов. Даже окруженная светлячками танцовщица вдруг остановилась и, глядя на шею Ки, красноречиво облизнулась.

Она пулей вылетела из кафе. Притормозила только тогда, когда оказалась на пустующей рыночной площади. Оперлась о столб могучего древа и выдохнула с невыразимым облегчением. Конечно, вряд ли бы на нее накинулись прямо в «Аливиере», но… кто знает этих вампиров?

Ужасный, ужасный мир!

Глава восьмая. Проклятый художник

Оставалось еще одно объявление. Направляясь по указанному адресу (третий круг от ствола, шестой дом от статуи дриады), Ки от всей души надеялась, что ни сюрпризы, ни вампиры там ее не ждут. Добравшись до нужного дома – широкого и приземистого, она постучалась. Дверь расплелась – видимо, реагируя на ее касание.