Чары хрустального сердца

– Как Глером? – поинтересовался мистер Морэ.

– Ох, Алистер, шумно, суетно и скучно, – откликнулась Дейдра. – Может, я покажусь глупой, но я соскучилась по городку, где почти все друг друга знают. В Реденвуде ты чувствуешь себя частью огромной разношерстной семьи, а в Глероме – маленькой, никому не интересной песчинкой.

– Нет, я хорошо тебя понимаю, – кивнул он. – Поэтому вы решили переехать?

– Мы с Максом… – короткий осторожный взгляд в сторону Ки. – Мы решили, что нам будет лучше жить отдельно.

– Мам, мне двенадцать. Я уже взрослая, – буркнула Ки. И обратилась к мистеру Морэ: – Они расстались, а потом развелись. У него новая семья, и даже есть сын – мой старший сводный брат. Но на самом деле он никакой мне не брат, даже сводный, потому что он – сын новой жены папы и его приемный сын. И я не понимаю, почему я должна хотеть с ним общаться, если он мне совершенно чужой и совсем меня не любит.

Дейдра вздохнула.

– Наша маленькая – прости – очень взрослая мисс Непосредственность.

– А мне это нравится в Ки, – вдруг улыбнулась Дайана. – Люди слишком часто прикрываются ложью, как маскарадными накидками. И очень важно иметь рядом с собой друзей, которые всегда скажут тебе правду. Потому что они – настоящие друзья.

«Она слишком умная и взрослая для Филина», – с огорчением подумала Ки. Хоть он и говорил с гордостью, что ему уже почти тринадцать, она знала: ум измеряется не в годах.

– В общем, – Дейдра попыталась повернуть разговор в нужное русло, – я решила, что пора оставить прошлое в прошлом. К тому же в Глероме Ки не понравилось.

– Я чудила, – уточнила она.

– Чудила? – заинтересовалась Дайана.

Подняв глаза, Ки встретилась с умоляющим взглядом мамы.

– Ну, я странная, – выкрутилась она. С одной стороны, это все объясняло, с другой – толком не объясняло ничего. Такой вот парадокс.

Парадоксы Ки любила.

Дайана вдруг вскрикнула, будто бы от боли. Стакан выпал из ее руки, которую она тут же спрятала под кофту и для верности прикрыла другой.

– Что случилось? Ты порезалась? – испугалась Ки.

Но крови не было – иначе она тут же пропитала бы светлую кофту Дайаны. Да и стакан стал морем осколков, только столкнувшись с полом.

– Нет, все в порядке.

Дейдра бросилась убирать разбитый стакан, Дайана испуганно смотрела на отца. В глазах мистера Морэ тоже застыл страх за дочь, но было там что-то еще… темное, пугающее. Ки покусала губы, пытаясь понять. И поняла: в глазах Алистера застыла ненависть.

– Простите, но нам… нам, кажется, пора, – вскакивая, забормотала Дайана.

Дейдра растерянно застыла с веником в руках.

– Я… не очень хорошо себя чувствую, – извиняющимся тоном сказала Дайана. Она и впрямь казалась очень бледной – еще бледнее, чем прежде.

– Да, нам, пожалуй, пора домой, – вежливо, но твердо проговорил мистер Морэ, беря дочь под локоть.

Ки отчетливо чувствовала исходящее от него нетерпение. Ему хотелось как можно скорее покинуть дом семьи Грей. Но почему? Ведь это Дайане было плохо, не ему. И… что же все-таки с ее рукой?

Рассыпаясь в извинениях перед ничего не понимающей Дейдрой, отец и дочь скрылись за дверью. Ки растерянно переглянулась с мамой.

«Началось», – обреченно сказал молчавший прежде дом.

Глава третья. Загадочные жители удивительного дома

В обеденный перерыв Дайаны в столовой не оказалось. Ки подумала, что юная Морэ или слишком занята, или чувствует себя неловко после вчерашнего и не хочет лишний раз попадаться ей на глаза. Но когда Дайана не появилась в столовой и на следующий день, Ки всерьез заволновалась. Филин, однако, только огорчился – не более.

– Говорю тебе, она очень странно себя вела! И… – Ки чуть было не ляпнула «стены», но вовремя прикусила язык.

Обычно ей не было дела до того, что думали о ней другие. Но Филин… почему-то ей не хотелось, чтобы он считал ее чудачкой или – хуже того – и вовсе сумасшедшей.

– Наверное, просто приболела, – пожимая плечами, предположил он.

– Не просто, – упрямилась Ки.

Филин удивленно взглянул на нее.

– Ты ее знаешь два дня, – и добавил гордо: – В отличие от меня.

– Это не важно. Она наша подруга!

– Два дня.

Ки гневно взглянула на него. Филин поднял руки, будто сдаваясь.

– Ладно-ладно. Хочешь, узнаем у ее класса, куда она делась?

– Хочу!

Она отложила булочку – кусок в горло почему-то не лез. Однако Филину даже тот факт, что девушка, которая так ему нравилась, могла заболеть, не мешал есть за двоих.

– А ты знаешь ее класс?

– Знаю, – ответил он, покраснев.

У Дайаны будто был некий пульт, который позволял ей даже на расстоянии контролировать цвет лица Филина. Во всяком случае, краснел он именно тогда, когда речь заходила о ней.

Выйдя из столовой, они поблуждали по коридорам школы, пока Филин не поймал одноклассника Дайаны – худого паренька с взъерошенными, прямо как у него самого, волосами. «Мода, что ли, у них такая», – подумала Ки.

– Тебе чего? – недовольно сказал он, глядя на Филина.

– Ты… не знаешь, куда Дайана пропала?

– Странная эта?

Ки удивленно вздернула брови. Обычно странной называли ее.

– Да болеет, как обычно.

– Как обычно? – эхом отозвалась она.

Светловолосый перевел взгляд на Ки.

– Глухая, что ли?

– Эй, не надо ей грубить, – возмутился Филин.

Ки умилилась: он был на целую голову ниже одноклассника Дайаны и все же за нее заступился.

– Слушайте, мелочь, – раздраженно вздохнул светловолосый. – Не путайтесь под ногами, ага?

И ушел, оставив их посреди коридора.

– Ага, – неприязненно передразнил его Филин.

– Во всяком случае, мы узнали, что Дайана болеет, – пожала плечами Ки. – И что происходит это с ней не впервые.

– Все мы болеем.

– Но ни про кого из нас не скажут «как обычно», – рассудительно сказала она. И добавила невинным тоном: – А ты, случайно, не знаешь, где она живет?

– Знаю. Эй, не смотри на меня так! Это маленький город.

– Ага, – улыбаясь во весь рот, сказала Ки.

После школы она забежала домой – чтобы бросить сумку с учебниками и наспех перекусить.

– Мам, я погуляю с Филином?

Дейдра, вспомнив про роль единственной родительницы, а значит – строгой и требовательной, повернулась к дочери и прищурила глаза:

– А домашнее задание сделать успеешь?

– Успею, – отмахнулась Ки. Учеба всегда давалась ей легко – когда духи своими голосами не мешали.

Маму ее ответ вполне удовлетворил. Спустя десять минут она уже вовсю щебетала с новым другом дочери. Кажется, Дейдра была действительна рада тому, что он вполне себе настоящий.

Накинув курточку – поднялся ветер – Ки легко сбежала по ступенькам крыльца.

– У них просто потрясный дом, – делился Филин по дороге к дому семьи Морэ.

Он предложил Ки послушать плеер. Она согласилась только из вежливости, подумав, что именно так повела бы себя Дайана. Вставила наушник в ухо и поморщилась – музыка была слишком громкой и так ударяла по ушам, словно пыталась расколошматить барабанные перепонки. Однако спустя пару минут Ки поймала себя на том, что вышагивает ей в такт и пальцами выбивает в воздухе ритм.

Пришлось прошагать через весь город, прежде чем они вышли на дорогу, где дома стояли на большом расстоянии, будто чураясь друг друга. Последним был особняк семьи Морэ. И он действительно… потрясал.

Темный и величественный, дом высился над ними, как огромная хищная птица, одновременно пугающий и притягивающий своей странной красотой. Огромные глазницы окон смотрели на Ки свысока – надменно и недоверчиво. От такого дома ожидаешь беспокойных ночей; половиц, которые скрипят сами по себе; завываний ветра в трубах, призраков и шепчущих в темноте голосов. Ки прислушалась. Дом настороженно молчал. Он не отозвался, даже когда она неуверенно постучалась в дверь – сам особняк вселял в нее неуверенность.

Входная дверь распахнулась. На пороге стояла статная женщина со светлыми волосами, собранными в хвост. Чуть прищурив глаза, она скользнула по ним чуть удивленным взглядом.

– Вы кто такие будете?

– Мы – друзья Дайаны, – заявила Ки.

Светлая бровь красноречиво приподнялась.

– Друзья, – протянула незнакомка.

Филин неуверенно кивнул.

– Ну входите, раз друзья, – со смешком сказала женщина, открывая дверь пошире. – Я – миссис Одли.

– Ой, вы их служанка? – удивленно-восторженно отозвалась Ки.

Филин тяжело вздохнул.

Стоило им переступить порог особняка, как плеер внезапно затрещал. Музыка прервалась, а потом затихла. Филин удивленно взглянул на погасший дисплей. Пожав плечами, выдернул наушник из уха Ки и засунул плеер в карман.

– Да, я домоправительница, – сухо ответила миссис Одли. Кажется, Ки ей не очень понравилась.

Подняв голову, Ки наконец огляделась. Захлестнуло ощущение, будто, переступив порог, она шагнула в машину времени, которая перенесла ее на несколько десятилетий назад, в совершенно другую эпоху. Особняк словно явился из далекого прошлого: канделябры с зажженными свечами на стенах, уходящая вверх широкая лестница из темного дерева, узкие окна до самого потолка.

Обстановка казалась странной, устаревшей, но изумительно подходила самому особняку. Ки вспомнила их дом и мысленно заменила канделябры на бра и люстры; на столик, где сейчас стояла древняя ваза, поставила ноутбук; многочисленные картины в темно-золотых рамах заменила фотообоями, а деревянный пол с прямоугольниками ковров – паркетом. И… решила, что в таком доме все это смотрелось бы ужасно фальшиво.

Когда за ее спиной заговорила миссис Одли, Ки невольно вздрогнула: настолько увлеклась разглядыванием особняка, что совершенно позабыла о присутствии домработницы.

– Я сообщу мисс Морэ, что вы пришли.

– Обалдеть, – проговорил Филин, когда миссис Одли поднялась по лестнице. Глаза у него были круглые, как две монеты.

Чтобы скрасить ожидание, Ки внимательно прислушалась к тишине. Кому, как не ей, знать, что тишина иногда бывает весьма обманчива. Но дом и впрямь молчал. Только один раз до нее донесся шепот старинной картины: «Кто это?», но дом ответил ей гулким «Тихо», заставив замолчать. Чем дальше, тем больше особняк семьи Морэ напоминал Ки огромную шкатулку с секретами. Красивую зачарованную шкатулку.

Дайана спустилась к ним минуту спустя. Все такая же хорошенькая, пусть и очень бледная. Ки даже показалось, что ее волосы… они будто выцвели – стали еще светлей. «Может, просто покрасилась?» – с некоторым неодобрением подумала она. Правую руку, как и в гостях у семьи Грей, Дайана прятала – на этот раз в глубоком кармане халата.

– Ты как? – встревоженно спросил Филин.

– Нормально, – успокоила его Дайана. – Просто приболела слегка. Спасибо… что зашли.

– Разве не так поступают настоящие друзья? – удивилась Ки. У нее был совсем небольшой опыт общения с друзьями.

Улыбка Дайаны стала шире.

– Пойдемте на кухню, попьем чаю.

Ки проследовала за юной хозяйкой особняка, нервно комкая в кармане забытый конфетный фантик – ей было отчего-то не по себе в этом необычном доме. Дайана шла медленно и неуверенно, «ощупывая» свободной рукой пространство впереди, словно боясь на что-нибудь натолкнуться.

– У вас с отцом есть слуги? – В голосе Филина слышалось восхищение.

– Только двое – миссис Одли и повариха, мисс Брин. Вы сейчас с ней познакомитесь.

Вслед за подругой Ки вошла в просторную, залитую светом кухню. Стол на шесть персон, духовой шкаф, газовая плита. Она удивленно хлопала глазами, только сейчас поняв, что канделябры здесь висели повсюду – и ни одной электрической лампочки! Заметив ее недоумение, Дайана туманно объяснила:

– Плохая проводка. Мы уже привыкли, что электричество и этот дом – вещи несовместимые.

Она познакомила друзей с мисс Брин – приятной полноты румяной девушкой с темными волосами, заплетенными в причудливую косу. Повариха светло улыбнулась и попросила называть ее Митси. Она подала чудесные черничные пирожные, в которые ребята тут же радостно вгрызлись.

Когда Ки потянулась к чашке, в кухню горделиво вплыла – слово «вошла» просто не вязалось с образом этой королевы – самая красивая из когда-либо виденных ею кошек. Белоснежная, с длинной густой шерстью и глазами, похожими на два осколка чистейшего изумруда. На шейке – кожаный ошейник с зелеными камнями.

Так и не донеся чашку до рта, Ки наблюдала за пушистой прелестницей. Кошка подошла к ней, склонила голову к стулу, обошла его со всех сторон. Села прямо напротив Ки, которая завороженно глядела в изумрудные глаза, манящие ее, как магнитом. В кухне воцарилась тишина, а она все не могла оторвать взгляд – так малыши играются в «гляделки», соревнуясь, кто первым моргнет или отведет глаза.

Белоснежная красавица зажмурилась и запрыгнула к Ки на колени.

– Это Ари, – улыбаясь, сказала Дайана. – Кажется, ты ей приглянулась.

Филин насупился. Ки шутливо пожала пушистую лапку и, посмеиваясь, представилась:

– Ки.

Будто узнав все, что нужно, Ари тут же спрыгнула с ее коленей и, высоко подняв хвост, все той же горделивой походкой направилась в гостиную.

– Прогуляйся с нами, – проследив за ней, предложила Ки Дайане.

– Я… без линз, – тихо сказала она. – Ничего дальше своего носа не вижу.

– А и не надо! Я буду держать тебя с одной стороны, Филин с другой. Да, Филин?

Он, кажется, обалдел от перспективы идти под руку с Дайаной Морэ. Та неуверенно улыбнулась.

– Давай, – подначивала ее Ки. – Тебе нужно прогуляться. Если ты не простужена, конечно.

Дайана вздохнула, сдаваясь.

– Я и впрямь засиделась немного. Подождете?

Ребята кивнули вразнобой. Пока она переодевалась, Филин слопал, кажется, все запасы Митси, но та была только рада. Смотрела на него горящим взглядом и подсовывала под нос то пирожок с вишней, то домашнее варенье.

– Дайана совсем ничего не ест, мистер Морэ тоже, – сокрушалась Митси. – Я готовлю-готовлю, а никто не ест!

К тому времени, как спустилась Дайана – на этот раз руки она спрятала в перчатках – Филин на сладкое уже смотреть не мог, а это говорило о многом.

Стоило только троице перешагнуть порог особняка, как ожили их телефоны. Сотовый Ки замяукал – она давным-давно в шутку поставила мяуканье котенка как сигнал СМС-ки. Телефон у нее был старенький, кнопочный, такие в глеромской школе было принято называть «допотопными». Да и его она часто оставляла дома или забывала включать, за что каждый раз ей доставалось от мамы. Сотовый Филина выдал какую-то громкую трель. А потом из его кармана раздался новый звук.

Плеер заработал тоже.

Ки с Филином обменялись красноречивыми взглядами. Дайана усиленно делала вид, что ничего странного не происходит, но Ки чувствовала исходящее от подруги напряжение, окатившее ее холодной волной. Хмуро взглянув на телефон, коротко ответила на сообщение мамы. Потом, как и договаривались, взяла Дайану под локоть. Филин последовал ее примеру. На его щеках вновь заиграл румянец, но Ки решила, что смеяться над ним сейчас, в присутствии больной Дайаны, будет не очень правильно. Ничего, подразнит его попозже.

– Эх, надо было зонт взять, – пробормотал он, взглянув вверх.

Тучи свинцовыми брюхами почти полностью закрыли небо, но солнце время от времени упрямо выискивало брешь.

– А я не гуляю под дождем с зонтом, – неодобрительно сказала Ки. – Вообще никогда зонты не использую.

Невинный вроде бы ответ поставил Филина в тупик.

– А почему? – заинтересовался он.

– Ты только подумай, как это некрасиво – подставлять под удар других!

– А ведь действительно, – рассмеялась Дайана.

Ки сосредоточенно кивнула.

– Пока мы наслаждаемся прогулкой, зонту холодно и мокро. Я думаю, это нечестно.

– По отношению к зонтам? – скептически отозвался Филин.

Однако смутить ее было непросто.

– По отношению к зонтам. Если пойдет дождь, мы просто спрячемся под каким-нибудь навесом. Или не будем прятаться вообще.

Ки открыла было рот, чтобы расспросить Дайану, когда она собирается вернуться в школу, но Филин ее опередил. Ему явно не давали покоя ее слова.

– Ладно, а что насчет одежды? Ее-то ты носишь.

– Ну, я хоть и чудачка, но не настолько, чтобы ходить без нее, – развеселилась Ки. – Одежда – она другая. Она тоскует без человеческого тепла, чахнет, когда долго висит в шкафу. Грустная это картина.

Ки ничуть не лукавила. Всякий раз, стоило ей открыть шкаф, как духи висящих там нарядов начинали наперебой кричать: «Надень меня!», «Нет, меня!», и от этого ей становилось не по себе.

– Когда я была маленькой, я надевала на себя все подряд, чтобы никто из вещей не чувствовал себя обделенным. Но маме это не понравилось, ученикам и учителям – тоже.

– Могу себе представить, – беззлобно фыркнул Филин.

– Теперь у меня всегда семь платьев – всех цветов радуги. И каждое я ношу раз в неделю. Так никто не остается обделенным – ни одежда, ни цвет. Вот сегодня вторник, а по вторникам я всегда ношу красное.

– Да… – многозначительно протянул он.

В этом коротком слове Ки почудилось и изумление, и восхищение одновременно. Дайана, улыбаясь, покачивала головой.

– Я – чудачка, – пожав плечами, сказала Ки. – Что уж тут поделаешь.

– Зато с такими, как ты, всегда интересно, – обнадежила ее Дайана. – А ты…

Она вдруг вся напряглась. Озадаченная такой резкой переменой настроения, Ки насторожилась тоже.

– …ты веришь в магию?

Ки ответила, не задумываясь:

– Верю.

Кому еще верить, как не ей, слышащей духов?

Филин фыркнул.

– Девочки – такие девочки… Вам только единорогов и волшебные палочки подавай. Магия – полная чушь. Ее только фокусники показывать могут и иллюзионисты. А что то, что другое – просто красочный обман.

Дайана метнула на него хмурый взгляд, но промолчала.

Прогулка отчего-то не задалась. Дождь не пошел, но настроение у всех вдруг стало пасмурным, как сама погода. Позже Ки думала: может, это было предчувствие беды?

После слов Филина Дайана замкнулась в себе, на вопросы отвечала односложно, а потом и вовсе сказала, что ей пора возвращаться домой. Они проводили ее до самого порога. Прежде, чем скрыться за надежными стенами особняка, Дайана повернулась и, придерживая дверь, сказала:

– А магия… Она ближе, чем вам кажется. Очень близко – только руку протяни.

И исчезла, оставив Ки и Филина в растерянности смотреть друг на друга.

Глава четвертая. Сказка о джиннии и Хрустальной Принцессе

У новой подруги Филина и Ки не было телефона, поэтому о том, что Дайана перевелась на домашнее обучение и в школу больше ходить не будет, они узнали от шушукающихся в столовой учеников. Ки, как могла, утешала расстроенного Филина, а сама пыталась понять, что за загадочная болезнь заставила Дайану бросить школу и что означали ее последние слова.

В новой школе Ки чувствовала себя лучше только благодаря дружбе с Филином и Дайаной. Она очень старалась не вести себя странно, да и духи будто бы присмирели. Все так же болтали, и переругивались, и огрызались, но как-то лениво, слабо – словно были больны или… встревожены. Но даже примерное поведение не помогло Ки завоевать расположение класса. Она так и оставалась для них странной чужачкой с очень странным именем.

– Кики, тебя что, смело в школу ураганом? – едко поинтересовалась Виктория, стоило только Ки войти в класс. Сидящие позади нее противно захихикали.

Ки неуверенно провела руками по спутанным волосам. Обычно за ее прической следила мама, но сегодня она, приготовив завтрак, тут же умчалась в кабинет с фразой: «Прости, милая, сроки горят». И зря: задумавшись, Ки, конечно же, опоздала на автобус. Хорошо, что в гараже стоял привезенный из Глерома велосипед. На нем Ки и приехала в школу.

– Привет, Кис! – громко поприветствовал ее Филин.

– Дурашка, – беззлобно буркнула она. Плюхнулась на свое место и принялась расчесывать волосы пальцами, представляя себя русалкой.

– Неправда, ты сама сказала, что глаза у меня умные.

Ки рассмеялась в ответ.

– Навестим сегодня Дайану?

На лице Филина проступила мука.

– Не могу, отец забирает меня на все выходные. Рыбалка… – сказал он с горестным вздохом.

– Я думала, ты любишь рыбачить, – удивилась Ки.

– Да, но…

За этим «но» Ки отчетливо расслышала имя «Дайана» и разулыбалась.

– Ты уже сказал ей?

– О чем? – остолбенел Филин.

– Как о чем? О том, что она тебе нравится, глупый.

– Ничего я не глупый, – возмутился он. – И… нет. Она старше меня, и она такая красивая! Она надо мной просто посмеется.

– Разница в возрасте для настоящей любви – не помеха, – безапелляционно заявила Ки. – А глупый ты потому, что сейчас самое время ей признаться. Ты что, книг не читал? У каждой принцессы должен быть свой собственный рыцарь. Когда девушка находится в беде или страдает, ей нужен кто-то рядом. Она ослаблена болезнью, а тут ты – с шоколадкой в руке, с мягкой игрушкой или что там еще рыцари дарят. Держишь ее за руку, а она благодарно тебе улыбается и понимает, что ты – именно тот, кого она всегда ждала. Ну, как-то так, в общем, – закончила Ки не слишком уверенно: подобные главы она обычно пролистывала в ожидании момента, когда на героев нападет очередной жуткий монстр, и они, как и положено героям, быстренько с ним расквитаются.

– Не читал, – признался рыцарь в черной футболке с тигриной мордой. – Ну, то есть таких не читал.

– И зря, – попеняла Ки. – Книги – это шкатулки с мудростью, ясно тебе?

Филин пристыженно что-то пробормотал.

– Ладно, – примирительно сказала она. – Я научу тебя всему, что знаю.

Личный дневник – для маленьких девочек, а у каждого уважающего себя взрослого – или почти взрослого – непременно должен быть органайзер. Был он, разумеется, и у Ки – туда она записывала важные дела, которые ей предстояло сделать. Она вынула его из сумки – пухлый, с багряной обложкой. Под пунктом «разузнать про болезнь Дайаны», высунув от усердия кончик языка, старательно вывела витиеватым почерком – ему она училась, копируя рукописные записи мамы – «Влюбить Дайану в Филина». Несколько мгновений полюбовалась результатом своей работы и захлопнула блокнот.

После школы наведываться к Дайане пришлось без Филина. Домой Ки забегать не стала – просто отправила маме СМС-ку.

Дверь, как и в прошлый раз, открыла миссис Одли. Неуверенно улыбнулась гостье. Разглядывая домоправительницу сейчас, когда та не сверлила ее оценивающим взглядом, Ки поняла, что она гораздо моложе, чем раньше казалось. Миссис Одли лишь слегка за тридцать, просто усталость и неудачный выбор наряда – на ней было темно-коричневое мешковатое платье до середины икр – прибавили ей несколько лет. Ей бы взять пример с мамы Ки. Дейдра любила джинсы, топы со спущенным плечом и черные водолазки, а волосы чаще всего заплетала в косу или собирала в конский хвост. Ее часто называли старшей сестрой Ки и ничуть при этом не лукавили.

– Ки, верно? – дождавшись кивка, миссис Одли извиняющимся тоном сказала: – Дайана не очень хорошо себя чувствует. Вряд ли ей стоит в таком состоянии принимать гостей.

– Но….

Домоправительница мотнула головой, даже не став ее слушать.

– Лучше тебе зайти к ней денька через два, если она пойдет на поправку.

Ки расстроилась. Но не успела она ничего ответить, как у порога появилась Ари. Пушистая красавица потерлась о ноги миссис Одли, и та вдруг сказала:

– А знаешь, может, хорошие эмоции Дайане сейчас и не помешают. Пойдем, я тебя провожу.

Совершенно сбитая с толку столь неожиданной переменой, Ки проскользнула в особняк. Поднимаясь по широкой лестнице вслед за миссис Одли, она раздумывала над ее странным поведением: казалось, что именно приход Ари переубедил домоправительницу. Чем больше Ки об этом думала, тем больше сомневалась в ясности своего рассудка. И все же ее не отпускало ощущение, что в дом ее впустила кошка.

На втором этаже оказалось шесть комнат. Через открытую дверь Ки увидела внушительных размеров библиотеку со стройными рядами забитых книгами стеллажей. Она улыбнулась. Выходит, семью Морэ и семью Грей объединяла не только давняя дружба, но и любовь к чтению.

Миссис Одли открыла дверь в самом конце коридора, за которой скрывалась просторная комната, заставленная старинной, но добротной мебелью. Главной изюминкой спальни была роскошная двуспальная кровать с балдахином, словно сошедшая со страниц готических романов. Дайана сидела на подоконнике у распахнутого настежь окна. Ки вдруг почудилось, что с их прошлой встречи ее волосы посветлели еще больше, и глаза… Радужка стала бесцветной, почти прозрачной, словно кто-то вытянул из нее бирюзу. Ари лежала на коленях юной хозяйки – будто бы и вовсе не спускалась вниз, к Ки.

– Дайана, тебе не стоит здесь сидеть, – с тревогой сказала миссис Одли.

– Всего лишь второй этаж!