Магия в наследство

Эльвира Смелик

Магия в наследство

Читать первую часть https://www.litres.ru/elvira-smelik-27138636/moy-vernyy-strazh/

Пролог

Грунтовая дорога вела через лес, а потом неожиданно делала петлю и впадала сама в себя. А ведь ещё совсем недавно она выводила к зáмку.

Странно. Была и исчезла – огромная постройка в три этажа с башенками на углах, высоким крыльцом и воротами. Разве такое возможно?

Никто не мог объяснить происходящее. Почти никто, кроме тех немногих посвящённых, кто точно знал – дело в магии.

У зáмка были не простые хозяева – древний род Выгоцких, владеющий особым волшебством, способным перекраивать пространство. Могучие колдуны, которых сделали хранителями таинственного артефакта – легендарной Каменной книги, несущей в себе запретное знание. А в помощники им досталась ещё одна семья, Гаргеттов – анимагов, способных превращаться в огромных собак. Найдётся ли лучшая охрана?

Но не всех устраивал подобный расклад, запретное знание манило, обещало невиданное могущество. Многие пытались заполучить древнюю реликвию, и даже крепкие стены зáмка-крепости не считали преградой. Да только никому пока не удалось осуществить задуманное. Уж слишком сильны оказались хранители. Хоть и осталось их совсем мало: из Выгоцких только колдун Вальтер и его юная племянница Александра, да ещё анимаг Ричард. Но во время последнего нападения и они пропали.

Теперь никто не знал, где они находятся, да вообще – живы или мертвы. Даже зáмок исчез, оставив неразгаданной очередную тайну и лесную дорогу, замыкающуюся саму в себя.

Часть 1. ГОСТЬ ИЗДАЛЕКА

Глава 1. Маленькая серая мышка

Фил неторопливо шагал по улице. На голове капюшон, натянутый почти до самых бровей, руки в карманах, через плечо сумка с нехитрыми пожитками.

В лёгкой курточке уже было зябко. Он не предполагал, что так долго задержится здесь. По тщательно продуманному плану всё получалось легко и просто, а, главное, быстро, но реальность равнодушно наплевала на все его замыслы, внесла свои коррективы, и, конечно же, со знаком «минус». С мнением Фила уже давно никто не считался, но он привык выпутываться из любой ситуации в одиночку, не дожидаясь помощи извне. Не на кого ему сейчас надеяться.

Есть хочется. И тут как раз кафешка по пути, сетевая, в которой готовят огромные сэндвичи. Разрезают вдоль половинку свежевыпеченного багета и выкладывают на нём, что выберешь сам: кусочки колбасы, ветчины, сыра, зелёные листья салата, кружочки помидоров…

Всё, хватит! А то уже слюни ручьём потекли. Но денег-то нет. Зато можно…

Ну да. А что? Не подыхать же теперь с голоду в благородстве и честности.

Не время. Да и желания нет.

Фил открыл дверь и вошёл в кафе, просканировал пространство быстрым взглядом, оценил обстановку.

Посетителей совсем мало. За колонной в самом дальнем углу устроилась парочка. Попивают кофе и о чём-то болтают, заняты исключительно друг другом. А напротив них, у окна, спиной в зал сидит женщина, не очень молодая, с высоким бокалом латте, и задумчиво крошит свой бутерброд над тарелкой. Она даже и не заметила, что кто-то вошёл, целиком занята своими мыслями.

За прилавком стоит девушка, на вид чуть постарше Фила. Может, ещё школьница, просто подрабатывает. Мало ли что в жизни бывает.

Девушка глянула на Фила очень внимательно, даже придирчиво, но вроде бы не подозрительно и не настороженно. Хотя, надо признать, вид у него не товарный, не слишком внушающий доверие. Поистаскался за месяц неприкаянной жизни. Почти за месяц.

На фирменный сэндвич рассчитывать не приходится. Его ещё надо собрать. Пока все ингредиенты лежат по отдельности за стеклянной витриной в специальных металлических контейнерах с крышками. Но зато сверху прилавка – подносы с разнообразной выпечкой, и можно стянуть сразу несколько штук всяких-разных булочек.

Стянуть? До чего ты, Фил, докатился! Уже заранее жутко стыдно, и руки в карманах подрагивают. И девушка эта. Такая… и симпатичная, и милая, и… в общем, обманывать её не хочется.

Рыженькая, остроносая, щёки усеяны веснушками, не очень яркими, но частыми. А глаза – зелёные. Следят за Филом с ироничным интересом. А он делает вид, что внимательно рассматривает красочное настенное меню, но на самом деле ждёт момента, когда она хоть на секунду отвлечётся.

Вот чего уставилась?

Конечно, это не помеха. То есть… в моральном смысле – да, смущает. А для отвода глаз – ещё и лучше, быстрей получится перевести внимание на другой объект или просто отключить от себя.

Ага, получается. Больше Фил девушке не интересен. Она равнодушно переводит взгляд на сидящую за стойкой посетительницу, а Фила будто бы больше и нет поблизости. Осталось только протянуть руку к ближайшему подносу.

А пальцы-то трясутся. Взять и не уронить.

– Ты голодный?

Фил едва весь поднос не опрокинул. Щёки моментально вспыхнули, и, похоже, не только щёки. Чувство такое, что уши полыхают, как факелы. Сейчас подпалят шевелюру, и со всей очевидностью подтвердится пословица «на воре и шапка горит». В данном случае – капюшон.

– Давай сэндвич сделаю?

Зелёные глаза сочувственно улыбались, в уголках губ пряталась усмешка, но тоже сочувственная.

– У меня денег нет, – с трудом выдавил Фил, тихо, чтоб никто не услышал.

– Да я поняла, – спокойно проговорила девушка.

На бэйджике написано короткое имя, всего четыре буквы, и две из них одинаковые: «Элла». А у Фила две «п» – Филипп. Одна компания.

– За счёт заведения.

Врёт. За её счёт.

Неужели Фил выглядит настолько жалко и убого, что посторонних при виде него сразу тянет на благотворительность? Покормить несчастного бродяжку.

– Обойдусь.

– В смысле, пойдёшь и стащишь в другом месте?

– А твоё какое дело?

Элла улыбается, сдержанно и лукаво, на секунду прикрывает глаза, а у Фила не то чтобы совсем отпадает челюсть – отвисает, частично.

На идеально чистом прилавке появляется маленькая серенькая мышка. Стоит столбиком, неподвижная, даже усиками не шевельнёт, словно не решается без разрешения.

Элла торопливо прикрыла её ладонью, одновременно оглядываясь по сторонам – не заметил ли кто? – и мышка бесследно исчезла, будто впиталась в руку. Да так всё примерно и было: ушла энергия, потом вернулась.

Ух ты! А Фил так растерялся и смутился, что совершенно не обратил внимания на очень важный факт: трюк с отводом глаз у него не прошёл.

Первый раз с Филом такое, чтобы лопухнулся, собравшись обманывать волшебника, тоже владеющего маскирующей магией. Вон у неё как легко фантомы получаются. Даже не собственные копии, а вообще что-то противоположное – крошечные пушистые зверьки.

Фил внимательнее вгляделся в девушку.

Ну рыжая – да. Веснушчатая. Глаза чисто зелёные, без вкраплений коричневого. Но… неужели? Вот так случайно зайти в кафе и встретить… Работающую в самом банальном месте, среди совершенно обычных людей.

– Так ты хочешь есть? – уточнила Элла, и Фил снова смутился, но уже не столь сильно, кивнул.

– Тогда подходи к задней двери. Сейчас, как выйдешь, направо и до арки. Потом во двор. Там крыльцо с коричневой крышей и ступеньки вниз. Я тебя впущу.

– Ага.

Строго следуя выданной инструкции, Фил быстро добрался до нужной двери. Она приоткрылась, когда он стоял ещё на верхней ступеньке.

– Проходи. И опять направо.

Налево, видимо, кухня. Аромат оттуда – умопомрачительный. Свежего хлеба и сладких булочек. Фил даже замер на секунду, словно заворожённый, но Элла подтолкнула его в спину.

– Проходи.

Привела в какую-то подсобку. В одном углу шкаф для одежды, в другом диванчик, стол и пара потёртых стульев.

– Устраивайся. Сейчас сэндвич сделаю, – Элла усмехнулась, но не обидно. – Я так понимаю, тебе побольше. А пить что будешь? Кофе? – спросила и тут же решила сама. – Лучше шоколад принесу.

Она вернулась через несколько минут с огромной пузатой чашкой и тарелкой, на которой лежал, ну прямо не бутерброд, а произведение искусства. Сочетание цветов потрясающее: несколько оттенков жёлтого, красного, розового и ярко-зелёный. Поставила всю эту красоту перед Филом. Он, конечно, не удержался, торопливо ухватил сэндвич, по-звериному жадно впился зубами в хрустящую хлебную корочку.

Элла впечатлилась его реакцией.

– Ты когда ел в последний раз?

– Вчера, – с набитым ртом ответил Фил.

Получилось вряд ли разборчиво, но, наверняка, понятно. Элла посмотрела на него оценивающе, критично поджала губы.

– Из дома, что ли, сбежал?

На этот раз Фил сначала дожевал и проглотил очередной кусок, только потом отозвался:

– Можно сказать и так.

Всё-таки Элла его старше, потому что дальше последовало разумное и негодующее:

– А как же родители? Они же из-за тебя с ума сходят.

– Сейчас не сходят, – получилось холодно и резко, но Элла не вознегодовала ещё сильнее, а задумалась, слегка прищурившись. Словно прицелилась.

– Ты-то откуда знаешь?

– Знаю.

Уверен почти на сто процентов. Сейчас точно не сходят. Вот прямо сейчас.

На длинные допросы с пристрастием у Эллы времени не было. Она и так постоянно посматривала в нетерпеливом беспокойстве на дверной проем, прислушивалась, всё ли в порядке в зале.

– Ты ешь. И никуда не уходи.

С чего это Фил должен её слушаться? В благодарность за кормёжку?

– А я скоро приду, – сообщила и глянула вопросительно.

Да не уйдёт он. Не уйдёт. Фил принял вид послушного паиньки, трогательно хлопнул ресницами.

– Сейчас Юля должна явиться. Моя сменщица. Не пугайся.

Фил хмыкнул.

– Она что, такая страшная?

А Элла улыбнулась, объяснила:

– Она красивая. Но характер ужасный.

И убежала на рабочее место.

Обещанная сменщица Юля возникла в дверях минут через десять, Фил уже успел расправиться с сэндвичем.

Правда, красивая. Жгучая брюнетка, с яркими пухлыми губами и выразительными глазами. Глянула на Фила свысока, неодобрительно.

– А ты ещё кто такой?

– Я Эллу жду.

Ответом Юля удовлетворилась, и тут же перестала обращать на Фила внимание. Словно он в невидимку превратился без всякого отвода глаз, на самом деле. Расстегнула пальто, выудила из шкафа плечики.

Рабочая одежда у неё точно такая же, как у Эллы: узкие брюки и рубашка-поло с коротким рукавом, но смотрится совсем по-другому. Как бы точнее выразиться? Более эффектно. Есть что подчёркивать и обтягивать.

– Ну и чего ты на меня пялишься? – возмущённо фыркнула Юля, и Фил в который уже раз за последний час смутился, уткнул взгляд в чашку с шоколадом.

Девушка нацепила бейджик на планку нагрудного кармашка и величаво проплыла к выходу, а через некоторое время появилась Элла.

– Ну? Наелся или ещё?

– Хватит, – буркнул Фил.

Всё-таки есть за чужой счёт, из милости и чьей-то необъяснимой доброты, не очень приятно. Задевает самолюбие.

– И давно ты в бегах?

Смена закончилась, появилось много свободного времени, и теперь Элла его достанет вопросами. А и пусть! Всё равно когда-нибудь узнает.

– Почти месяц.

– Ага, – она кивнула с понимаем. – Живёшь, где попало, питаешься тем, что…

Дослушивать Фил не стал, перебил обиженно:

– У меня деньги были. Просто кончились.

Сейчас спросит, откуда деньги, и, конечно, предположит, что спёр у родителей. Уже и брови сдвинула, чтобы выглядеть строже.

– А возвращаться ты собираешься?

Не угадал.

Фил допил шоколад, взмахнул чашкой:

– Пока нет.

– Почему? Дома с родителями какие-то проблемы?

Ну да, проблемы. Но точно не такие, как она подумала.

– Спасибо, – Фил поставил чашку на стол. – Я пойду.

– Куда? – искренне изумилась Элла. Не встревожилась, не обеспокоилась, а действительно изумилась, как будто несколько минут назад он пообещал, что навсегда останется жить в подсобке кафешки. На правах прикормленного кота или собаки, что ли?

– Куда-нибудь.

– И, значит, я должна тебя вот так просто отпустить?

– А что ты планировала? – нахально поинтересовался Фил. – Полиции сдать?

Теперь Элла смутилась.

– Нет… подожди… даже не думала. Но, может, всё-таки отвести тебя домой?

Фил усмехнулся, пристально посмотрел на неё.

– Не получится. Мой дом слишком далеко. И я не пойду.

Она ответила не сразу. На короткий промежуток времени взгляд стал отстранённым, словно обратился куда-то внутрь её самой.

– А ко мне? Ко мне пойдёшь?

Вот так легко? Встретив первого попавшего бродяжку, пригласить его к себе?

Фил – не малыш. Вряд ли вызывает умиление и совсем не выглядит обиженным и несчастным. Он ростом уже выше Эллы и физически, сто процентов, сильнее. По улицам, конечно, надоело мотаться, ночевать чёрт знает где, и упускать такой шанс очень глупо.

– А что скажут, ну… те, с кем ты живёшь? Родители там или…

Элла невозмутимо дёрнула плечом.

– Да я с Юлькой живу. Мы с ней квартиру снимаем. Вдвоём дешевле же получается. А она вряд ли возражать будет. Сама когда-то из дома смылась.

Глава 2. Девочка-лисичка

Впервые очутившись в городе, Фил, поправляя перекинутый через плечо ремень сумки, самоуверенно подумал: «И зачем брал вещи? Дело-то пустяковое, много времени не займёт».

Адрес он прекрасно знает, поэтому необходимо всего лишь отыскать нужный дом и квартиру, убедиться, что не ошибся – это уже чистая формальность, и действовать. Но первый прохожий, к которому Фил обратился с вопросом, понятия не имел, где находится названная ему улица и, тем более, как до неё добраться.

Второй, кстати, тоже. Но он оказался весьма сострадательным и находчивым, догадался влезть в интернет в своём смартфоне, посмотреть карту и определить оптимальный маршрут. Вариантов получилось много: автобус, троллейбус, трамвай, да ещё и с непременной пересадкой. Но и с этим Фил справился без проблем.

Почти целый день он проторчал во дворе, надеясь увидеть тех, кого надо. И не увидел. Хотя народ бесконечно сновал мимо. Днём, в рабочее время, поменьше, зато вечером – целая толпа. Любого пола, любого возраста и очень разнообразной внешности. Но всё не то.

Неужели успели прошмыгнуть, пока Фил ненадолго отлучался? Вот невезуха. И почему он не умеет раздваиваться? Надо будет потом проработать вопрос. Вдруг найдётся заклинание ему по силам.

Эх, жалко, раньше не догадался. Но расстраиваться он не собирается. Лучше подумает, где переночевать.

Можно, конечно, шикануть, пока позволяют средства, и поискать гостиницу. Но кто ж Фила пустит одного, несовершеннолетнего? И значит, со всеми удобствами не получится. Что делать?

Спальный район, окраина, новостройки,и ни единого приличного заброшенного здания, только неприглядные руины на пустыре. Бетонные сваи, недоделанные перекрытия. Какой-то скелет древнего пресмыкающегося, а не дом. Что в нём, что на улице – даже от ветра не защитит.

За пустырём начинаются заросли, которые постепенно переходят то ли в парк, то ли в лес. Явно не самое безопасное и благополучное местечко.

Вырыть нору или забраться на дерево? Или что там обычно в подобных случаях в книжках предлагают?

Влезть в пустующую квартиру? А здесь есть такие? Почти в каждом окошке горит свет.

Ночь не по-настоящему тёмная – к небу поднимается жёлтое сияние, словно гигантский светляк сидит на земле, и светит, светит, светит. Так всегда в городе. Окна, фонари, прожекторы на стройке. Только за пустырём, среди деревьев, прячется настоящая тьма. И ещё что-то. Кажется, подходящее.

Фил двинулся по неширокой земляной дорожке, не очень-то утрамбованной. Наверное, в дожди её развозит до липкой грязи. Но сейчас – нормально, даже удобно. Мягко, неслышно. Почти по-звериному.

Ага, он не ошибся. Остатки деревянного забора и несколько домов, одноэтажных, стареньких. Видимо, когда-то здесь была деревня, а потом её почти целиком снесли, освободив место под новые многоэтажки.

Пойдёт.

Настил крыльца скрипнул и чуть просел у Фила под ногами. Окно было забито фанерой и досками, но дверь не заперта. Даже слегка приоткрыта, будто кто-то маленький и тоненький просочился в щель. Сквозняк, например.

Людей в доме нет, хотя всё равно тревожно. И хочешь – не хочешь, а напряжённо ловишь каждый посторонний звук.

А вот в комнате окно не забито, в нём даже стекло есть, почти целое. И уличный свет проникает. Не слишком много, но достаточно, чтобы не врезаться во что-нибудь. А во что врезаться, между прочим, есть.

В новую жизнь с новыми вещами! А старые пусть останутся в прошлом, в деревенском доме без удобств. Не вписываются они в современный интерьер, выглядят слишком убого. Стол, вроде бы ручной работы, продавленное кресло и громоздкая металлическая кровать с пружинной сеткой, выгнутой вниз.

Ух, экзотика! Фил первый раз такую видит вживую.

И, возможно, где-нибудь даже найдётся, что постелить на эти антикварные пружины.

Фил швырнул на них сумку. Получился такой жалобный «блямс» с долгим отзвуком,словно у орга́на, и сразу следом – громкий шорох. Фил чуть не подскочил, напрягся, быстрым взглядом прошёлся по комнате.

Под столом вспыхнули два зелёных огонька.

Зверь! Кошка или собака. Кто-то небольшой и, скорее всего, неопасный. Сам боится, жмётся к стене.

А чего тогда фары включил? Выбирался бы потихоньку, у Фила за спиной, пока пела кровать. Но, может, так и было. Только до дверей проскочить не успел, Фил услышал.

– Да не бойся. Не трону я тебя. Хочешь – уматывай, а хочешь – оставайся. Места хватит.

Кажется, все-таки собачонка. Для кошки великовата. Длинный носик, большие стоячие ушки, пышный хвост.

Нет. Лиса.

Лиса? В городе?

Хотя лес-то тут рядом. Или парк, но весьма дремучий. Но зачем она к домам-то сунулась? Точнее, прямо в дом.

Фил у неё так и спросил:

– И что ты здесь делаешь?

Как будто она могла ответить.

Лисичка принюхивалась ‒ пушистенькая такая, симпатичная, – вылезла из-под стола, подошла к Филу.

Дура доверчивая. А полагают, что лисы жутко хитрые.

Фил присел, но дотронуться не решился – вдруг испугается – протянул ладонь. Типа: «Привет, зверь! Будем знакомы». Лисичка ткнула носом в кончики пальцев, потом отодвинулась назад и…

Фил обалдело уселся на пол. Не был бы сам магом, наверняка бы ещё и заорал.

Всего мгновение, и вместо лисички уже девочка. Застыла на корточках, пронзительно смотрит на Фила.

– Я здесь живу, – голос тихий и нежный. В смысле, хрупкий какой-то, будто может сломаться от неудачного прикосновения.

– А… ну… я, вообще-то, не рассчитывал на ответ, – Фил пришёл в себя, почувствовал прежнюю уверенность.

Он присмотрелся к девочке внимательнее, насколько темнота позволяла: лицо узкое, подбородок острый, шея тоненькая, как стебелёк. Скорее даже не лисичка, а цыплёнок. Щелчком дух вышибешь.

– А ты почему обернулась? Не убежала? – спросил строго. – Ведь ты же меня не знаешь. Мало ли кем я могу быть.

– Ты тоже… – она нерешительно умолкла, и Фил, не дожидаясь, продолжил сам:

– Ну да, маг. Но маги разные бывают.

Девочка виновато опустила глаза.

– А я не знаю. Я первый раз встретила такого… – опять на недолго замолчала, будто боялась обидеть, проговорила: – как я.

Ну ясно. Тяжело, когда рядом нет человека, который мог бы тебя понять, мог бы тебе объяснить, что происходит. С которым можно спокойно поговорить о том, о чём не поговоришь с остальными. Вот она и открылась первому же подобному.

Пока поднимался с пола, Фил поинтересовался:

– Как тебя зовут-то?

– Инга.

Вот так имечко!

– А меня – Филипп. Можно Фил.

Она кивнула послушно. Фил направился к кровати, хотел взять сумку.

– А почему ты здесь-то живёшь? У тебя что, дома нет? – дёрнул за ремень, да так и застыл от её ответа.

– Меня мама выгнала. Сказала, что я – ведьма. Что от меня одни проблемы, – Инга говорила спокойно, без обиды, без надрыва, словно произнесённые ею фразы звучали правильно и справедливо. – И вообще она думает, что я ей не родная. Что меня подменили. Она же сама – нормальная.

Нормальная? Это называется «нормальная»? Выгнать из дома дочь. Да ещё такую, похожую на беззащитного трогательного щенка.

– Но раньше же она тебя как-то терпела?

Инга не отвела взгляда, объяснила честно и почти безучастно:

– Она себе нового мужа нашла. Боялась, если он узнает, какая я, то сразу уйдёт.

Вот уж тут Фил не нашёлся, что сказать. Приличного, во всяком случае.

У него родители тоже своеобразные, но совсем в другом отношении. Постоянно спорят, переругиваются беззлобно, разбегаются, потом опять сбегаются. И делают это легко и беспроблемно, словно нормальная семейная жизнь именно такой и должна быть по их разумению. И Фила подобное ничуть не напрягает. Он на сто процентов уверен, что родители никогда окончательно не расстанутся, перебесятся и успокоятся со временем. С ними, конечно, не соскучишься. А без них – очень даже.

– Как же ты живёшь здесь одна?

Фил тоже весьма самостоятельный, но тылы-то у него крепкие: и дом, и мама с папой. А Инге, если что, и обратиться не к кому. И она наивно доверилась первому встречному.

– Я обычно лисой. В человека редко превращаюсь.

Уважающий себя маг сказал бы «оборачиваюсь».

– Почему?

– Так проще. И не холодно.

На Инге джинсы, кеды и трикотажная кофта. Под кофтой, возможно, ещё что-то есть. Футболка, например, или рубашка. И, похоже, всё. Ничего, что оказалось бы потеплее. А на дворе уже осень в самом разгаре.

Спрашивать: «О чём думала твоя мать, когда из дома выгоняла?» бессмысленно. Рядом со словом «выгоняла» вряд ли уместным окажется слово «думала».

– Есть хочешь?

Ещё один бессмысленный вопрос. Нетрудно и самому догадаться, как на него ответит девчонка, у которой даже нужных вещей нет, не то что денег.

Фил выудил из сумки упаковку сдобных булочек с начинкой, пакет чипсов и бутылку воды.

– Ешь.

– А ты?

– Я не хочу. Уже наелся.

Опять глянула пронзительно. Глаза у неё светлые, будто прозрачные. Голубые или серые, сейчас не разобрать. Зато хорошо читается выражение во взгляде – не поверила. По-честному разделила булочки, их как раз две оказалось в упаковке, притащила откуда-то щербатый стеклянный стакан, а чипсы брали по очереди из пакета.

Ну, не совсем по очереди. Фил старательно делал вид, что любит их есть не торопясь, подолгу смакуя каждый.

– А ты почему здесь? – осторожно поинтересовалась Инга.

Вид у Фила весьма благополучный, никак не вяжется с ночёвкой в заброшенном доме.

– Так получилось.

Он не боится рассказывать правду Инге. Просто не надо. Его проблемы не слишком приятные, но вполне разрешимые. Не то что у неё.

– Ты не заморачивайся. Со мной всё в порядке.

Фил обвёл взглядом комнату.

– А ты где спишь? На кровати?

Он не станет претендовать на хозяйское место. Но Инга возразила:

– Нет. Я обычно лисой.

– Серьёзно?

– Мне так удобней, – она уже говорила что-то похожее, а теперь

замерла неподвижно посреди комнаты.

– Ну, тогда я там, – Фил двинулся к кровати, уселся.

Сетка прогнулась ещё больше, пружины противно забренчали и основательно впечатались в одно место.

– Не! – Фил торопливо поднялся, потянул за собой сумку. – Лучше я тоже на полу, – обречённо сообщил уже лисичке.

Устроился на боку, сумку – под голову. Но глаза не закрывались, упрямо пялились в темноту.

Лисичка стояла всё на том же месте, потом подошла нерешительно. Но не слишком близко. Прилегла, свернулась клубком.

– Да ладно. Чего уж там? – негромко произнёс Фил. То ли ей, то ли себе.

Он протянул руку, зацепил лисичку ладонью – пальцы ощутили и биение сердца, и трепет дыхания – аккуратно придвинул к груди. Она не воспротивилась, распрямилась немного, прильнула доверчиво.

– Так же теплее. Правда?

Глава 3. Всемирное общество филантропов

Утром Фил проснулся первым. Некогда ему разлёживаться, да и неудобно на полу спать. Жёстко. Бок уже ноет.

Шевельнулся и разбудил лисичку. Не хотел. Пусть бы она спала.

Лисичка, не удержавшись, зевнула, открыв узкую розовую пасть. Фил тоже не удержался, но не зевнул, а улыбнулся.

– Обернёшься?

Он точно не знал, зачем попросил. Наверное, захотел поговорить: вдруг она что-нибудь полезное знает. А сам долго молчал, смотрел.

Фил думал, Инга рыженькая. Лисичка ведь. А у неё волосы почти белые. Светло-светло золотистые, хотя и с рыжиной немножко. И брови светлые, почти незаметные, и ресницы. А глаза – серые. Угадал. Кожа бледная, словно Инга не человек, а фарфоровая статуэтка: покачнётся от неумелого касания, упадёт и разобьётся на мелкие осколки.

Но нет, она настоящая. И не такая уж хрупкая, как кажется. Живёт же одна, почти в лесу, и не жалуется.