Бархатная батарейка

За этой троицей шли две лошади. Тяжело навьюченные они еле плелись друг за другом. Следом двигались остальные. Девять вооруженных бойцов , обвешанные цинками с патронами ,частями тяжелого пулемета и выстрелами к РПГ.

 Основательно снарядились и явно не на пикник собрались ребята.  Сержант прильнул к прицелу и аккуратно погладил спуск кончиком пальца.  Троица в голове каравана уже вышла на открытый участок. Сейчас.

Идущий первым , пастух споткнулся и упал. Упал неуклюже , лицом вперед , не выставив вперед руки. Следом за ним упал крепыш схватившись за правое бедро. И тут же начали падать остальные , идущие позади. Начали падать с конца колонны , так , что идущие впереди не видели и не могли среагировать на внезапную атаку. Сначала рухнул замыкающий. Потом начали падать парами. Ланцет с Каплей работали синхронно.

Серж настроил прицел на трех-кратное увеличение ,поэтому видел все в деталях . Отсутствие рамки не мешало воспринимать картину целиком.

Выстрелов практически не было слышно. Только не громкие хлопки , больше похожие на шлепки ладонями чем на выстрелы. Аплодисменты. Под эти аплодисменты двенадцать вооруженных людей легли на землю менее чем за две секунды. Никто не успел протянуть руку к оружию. Никто даже не понял , что он уже умер.

Когда упал последний , по лежащим прошлась очередь контрольных. Он хорошо видел попадания тяжелых пуль , выбивающих клочки из тел. Боеприпасов не жалели. Прошлись дважды от головы колонны к хвосту и обратно.  Некоторые еще продолжали шевелиться , видимо в конвульсиях. Им добавили отдельно.

В это время , Полковник уже прыжками спускался по склону не отрывая глаз от прицела .  Сделав последний прыжок , с пятиметровой высоты  он приземлился , загасив инерцию кувырком. Тут же встав на ноги он прицелился в лежавшего крепыша. Окровавленной рукой тот дергал кобур , пытаясь вытащить пистолет.  Хлопнул одиночный. Пуля попала в кисть по касательной , раскидав ее на две половины , подорвала кобур и с визгом отрикошетила от пистолета .  Крепыш резко дернулся и коротко взвыл.

Скачками преодолев оставшееся расстояние , Полковник оказался рядом с проводником. Пинком отбросил его автомат , свалившийся с плеча при падении . Хотя тот и не пытался его взять: обхватив неестественно вывернутую ногу , он пытался зажать сквозной прострел. Тут же пнул в грудь орущего крепыша , заставив его замолчать и как бы вскользь приложил оцепеневшего парня в кепке , отчего тот сложился пополам и немедленно присоединился к лежащим спутникам.

   Выстрелы стихли и на тропе остались стоять только лошади. Никто не побежал обратно , в сторону Сержанта. Никто не сиганул вниз и не полез вверх. Все лежали на узкой тропе.

Так и не сделав ни одного выстрела , он поднялся , подкинул в руках непривычно легкий и компактный автомат и двинул к остальным. Внизу Ланцет осторожно обходил всех лежавших ,  внимательно осматривал результаты своей работы. Капля ушел помогать Полковнику.

– Здесь все чисто , – не поворачиваясь к Сержу , сказал он , – Пойдем , глянем , что у них интересного.

Они обошли нервно переминающихся с ноги на ногу лошадей. Громко фыркая , они крутили глазами , видимо напуганные терпким запахом крови.

Капля с Полковником оказывали первую помощь  раненым. Им нельзя дать умереть , они еще не рассказали , то что знают . Иначе напрасно умерли остальные.

Капля возился с крепышом. Подняв его руку он осмотрел поврежденную кисть.  Ее разорвало пополам  , как будто рубили топором. То что осталось, безвольно болталось на крепких  сухожилиях. По хорошему , надо ампутировать , но не сейчас. Достав из аптечки жгут с шипами анастетика , он туго стянул запястье над дорогими часами. Пульсирующая струйка сразу стихла. Вторым жгутом он туго стянул остатки кисти , просто , чтоб не болтались. Не мешкая , перешел к ране на бедре.

Взяв боевика за плечи , он приподняв , перевернул его на бок. Тот резко взвыл. Правая нога не последовала за телом , а осталась лежать на пыльной тропе , неестественно вывернутая. Капля аккуратно поправил ее , достал из-за спины нож и вспорол штанину от пояса до ботинка. Обнажив бедро , он обтер кровь и осмотрел рану . Пуля перебила кость. Ну это не важно. Спринтером он все равно уже не станет. Нужно остановить кровь.

Капля достал из аптечки пакет , вскрыл герметичную упаковку и вынул длинный тонкий стержень с округлым кончиком. Прижав ладонью бедро , он раздвинул пальцами входное отверстие и аккуратно ввел стержень в раневой канал. Крепыш дернулся , но капля удержал ногу и стал смотреть , как оставшийся кончик стержня стал набухать и увеличиваться в диаметре. То же происходило и внутри , в ноге. От воздействия крови стержень разбухал , перекрывая , блокируя поврежденные сосуды. Останавливая , тем самым , кровопотерю.

Ту же процедуру полковник провел и с проводником , который и не пытался сопротивляться , а молча , с тихим ужасом в глазах , озирался вокруг.

– Надо поторопится , хватайся, – сказа Полковник и кивнул Сержу на ноги проводника. Сам же , подхватил его подмышки и приподнял. Вместе они потащили его в заросли.

За ними двинулся Капля , с крепышом на руках. Здоровяк с легкостью взял его на руки , как девушку , но не из деликатности. Тащить волком было нельзя – болевой шок мог отключить сознание , а он должен говорить. Обезболивать тоже нельзя , они должны чувствовать.

Их усадили к одному дереву , спиной к спине , крепко связав за локти. Туда же Ланцет , за шкирку , приволок парня в желтых кроссовках , но уже без кепки и без камеры. Его привязали отдельно. За руки , высоко задрав их над головой , так что носки кроссовок едва касались земли.

– С  кого начнем? – спросил Ланцет , – Это совсем плохой , – кивнул он на крепыша.

Боевик сидел с полуприкрытыми глазами и что-то не внятно бормотал себе под нос. Шок от перелома и кровопотеря держали его на грани.

– Я начну? А ты пока с тем побеседуй . Потом поменяемся , – продолжил он.

– Нет , – отрезал Полковник , – Я  после тебя ни чего не добьюсь. Мне нужно чистое сознание , а не лопнувшее от боли.

Ланцет обиженно пожал плечами.

– Твои методы – это последний шанс . Допросишь после меня. Обоих. Потом сравним сведения.

         Капля хлопнул Сержа по плечу: «Пойдем , приберемся , пока «взрослые» тут разговаривают.» Они развернулись и пошли. За ними , помедлив , двинулся Ланц.

Полковник остался один , наедине с пленными. Он присел перед крепышом , приподнял его голову за подбородок и поймал взгляд. Сказал несколько фраз на местном диалекте и видя , что его понимают заговорил быстрее. Заговорил негромко , но отчетливо и плавно , как бы нараспев .

Поначалу , пленный пытался отвести глаза , отвернуть голову , но Палкан крепко держал за подбородок и не переставая говорил , как будто пел.

Взгляд крепыша помутнел , глаза закатились и он заговорил. Поначалу нехотя , односложно , типа «да или «нет». Говорил нехотя , через силу , как бы выдавливая из себя каждое слово. Но говорил!  Как будто разум отказывался отвечать , но язык сам собой выбалтывал то , что не должен говорить ни при каких обстоятельствах.

   А Полковник все наседал! Его распев становился все громче , настойчивее . Изменилась тональность, она стала агрессивной.

Проводник , сидевший с обратной стороны дерева , начал сыпать проклятия в адрес крепыша , но тот его уже не слышал. Он слышал только  один голос. Этому голосу  он отвечал. Говорил только с ним. Говорил уже не переставая.

– 14 –

В это время остальные вернулись на тропу. Серж занялся лошадьми. Не далеко от места засады они нашли подходящую , довольно глубокую ,  расщелину. Замкнутую , как узкий длинный колодец. Туда , к этому импровизированному колодцу , Серж отвел послушных вьючных животных. Срезав тяжелые тюки , он скинул их в расщелину и с лошадьми вернулся обратно. Там остальные готовили тела к отправке : снимали с них рюкзаки и сумки с боеприпасами , скидывали оружие в одну кучу. Бегло обыскивали каждого , пробежавшись по карманам , за тем закидывали тела на спины лошадей и крепили руки-ноги под животом. Так , раз за разом , Сержант перевозил тела к расщелине.  Остановив лошадей на краю , он срезал крепеж и подтолкнув в плечо , отправлял тела на дно , до которого было метров тридцать. Следом за трупами последовала и их поклажа.

Загрузив последним  оружие , оставшееся на тропе , Ланцет отправился на «беседу» к пленным. Капля пошел вместе с Сержантом.

– Нам нельзя никак «светится» , – пояснял он Сержу по дороге , – Поэтому приходится перестраховываться. Никто даже подумать не должен , что здесь кто-то «охотится». Понимаешь?

Сержант понимал. Очень хорошо понимал. Поэтому ничего не ответил. Не первый раз водил в глубокий тыл. Открытого бое столкновения они не выдержат. Их сила в скрытности. Приходится повозиться ради этого.

Разгрузив лошадей и сбросив в каменный колодец оружие их владельцам , Серж спросил:

– А что с лошадьми?

– А сам как думаешь? , – Капля посмотрел в упор , – Давай отпустим. Пусть гуляют , травку едят. А? Может найдет кто , приютит…

Сержант промолчал. Как будто проникнувшись , здоровяк приобнял его за плечи.

– Да понимаю я. Мне тоже , больше жалко тварей этих , бессловесных , чем людей , – и спокойно кивнул , – Иди , я сам все сделаю.

Сержант , задумчиво смотревший в глаз лошади , встрепенулся:  – Да нет , все нормально. Давай вместе.

– / –

Вернувшись к месту засады , они тщательно засыпали черные лужи и пятна на тропе. То , что не успело впитаться или стечь меж камней , по склону. Срубленными ветками постарались замести и  придать тропе прежний вид.

Такими же ветками они забросали тела там , в расщелине , ставшей братской могилой. Чтобы не привлекать внимания воронов и других падальщиков. До поры . Стая ворон в одном месте , в горах может привести сюда людей.

 Закончив уборку они двинулись в лес , на голоса . Когда они подошли , Полковник уступил Крепыша Ланцету , а сам вовсю ,  нараспев разговаривал с проводником.

Капля наклонился к Сержу: «Сейчас увидишь , почему его назвали так.» Как будто услышав это , Ланцет обернулся:

– Не сейчас. Этот полудохлый , – ткнул ножом на крепыша , уронившего голову на грудь, – Максимум на пять минут.

Повернувшись в сторону парня в желтых кроссовках , как то не хорошо добавил: «А вот ТАМ , кое-что покажу. Из забытого , из индейского.»

И присев перед крепышом весело сказал :

– Ну что , Борода , начнем?

– / –

Двадцать минут. Через двадцать минут они знали все , что им нужно. И не много больше. Действуя разными методами они получили одинаковый результат. Проводник с Крепышом указали место базового лагеря в горах , места дозоров и охранных постов , минные ловушки и пути подхода к лагерю ,вооружение и количество людей .

Правда , после допроса Ланца , его собеседники представляли жутковатое зрелище и уже не могли говорить. Парню в кроссовках пришлось залепить рот. Как только Ланцет принялся за крепыша , он громко запричитал , выпучив глаза , с каким то подвыванием , чем сильно мешал допросу.

Когда ему  наконец то освободили рот , он поведал , что является штатным сотрудником медиакомпании , чей логотип с гордостью носил на кепке. Он не был фрилансером , он выполнял задание редакции. Целью его визита являлся человек по кличке «Хирург».

Все заметно оживились , когда услышали это имя. Ланцет даже издал возглас восхищения.

Сержант тоже слышал про него. «Хирург»  – персона печально знаменитая в этих краях. Ну и как полагается – обвешанный слухами и легендами. Но даже если половина из них была правдой , то персонаж вырисовывался прелюбопытнейший.

Хирург был штатным палачом. Человек , внесший в свою профессию идеологию и философию. Он не казнил пленных солдат правительственных войск. Он их калечил. Ампутировал конечности. В разных комбинациях. Ампутировал грамотно , как врач . С применением инструментов , стерильных повязок и местной анастезии , а не просто рубил топором.  За что и получил свое второе имя. Кстати ,первого никто и не знал. Как впрочем и откуда он появился. Война всегда притягивает людей с талантами , которые трудно реализовать в другое время.

Говорят , он не сразу нашел общий язык с местными горцами , привыкшими просто убивать во имя «кровной мести». Пытаясь донести свою философию нажил много врагов среди полевых командиров. Но видимо скоро и до них дошло , чего же он добивался . Ему стали подражать. Его стали цитировать.

«Зачем убивать пленного? Он и так уже не боец. Ну, привезут кучу гробов – это только озлобит остальных. Поубивать мы всех не сможем. Их больше. Гораздо больше! Нам нужно , чтобы они ушли и больше не лезли на нашу землю! Боялись этих гор!

 Какой прок от трупа? Ну помянут сослуживцы , поклянутся отомстить и отправят его в цинковой посылке домой. Там поплачет мать-старуха , поскорбят-помянут друзья да родственники . Невеста в трауре походит. Да и забудут все через месяц , другой. Невеста другого найдет , у друзей свои проблемы и заботы , родня раз в год соберется на могилке . И все!

Другое дело если он живой  , каждый день напоминанием им служить будет. Без руки или ноги , но живой! Не закопаешь , не сотрешь из памяти. Разговоры о мести , среди друзей да братьев , поутихнут. Вон , посмотри , что с «мстителями» делают. Мамки тех, кому в армию идти , вопить начнут , что детей на бойню шлют. Потому что видят они каждый день калеку-героя , который с этой войны вернулся.

А он не один! Их сотни , тысячи! Будут они по всей стране , каждое утро , выползать на своих костылях и колясках . На глаза соседей и прохожих. Будут сидеть в переходах и у церкви милостыню просить , а потом пить горькую во дворе , да проклинать судьбу. Плакаться собутыльникам , что не пойди он в эти горы , ослушайся командира , был бы сейчас с руками – ногами и жил бы как человек.»

Но эта философия касалась только рядовых солдат. К остальным было особое отношение. Те , кому не повезло остаться калекой , испытали на себе все богатство его извращенной фантазии. Казнил он изощренно , стараясь не повторяться . Как по учебнику , если конечно такой существует.

   О самом Хирурге известно было не много. В основном словесные описания оставшихся в живых. Все говорили , что одет он всегда был в гражданский костюм и белую рубашку. Вот такой вот странный зверек.

– / –

Всю главную информацию они получили от проводника с крепышом. Корреспондент сам был «туристом». Поэтому допрос был коротким. Пока он сбивчиво и торопливо отвечал на вопросы , Ланцет аккуратно срезал с него одежду. Понимая , что с ним сейчас будет , он заплакал . Он только что видел , что Ланцет делал с теми двумя. Инструменты , которыми он это делал , уже лежали рядом с корреспондентом. Он начал громко ,  навзрыд молить застрелить его. Пришлось снова заклеить ему рот.

Сержант отвернулся. Он привык к виду крови , трупам. Спокойно смотрел на вывернутые внутренности. Но некоторые вещи он выносить не мог. Конечно , их обучали методам «ускоренного» допроса , запрещенными в отношении пленных. И он их использовал! Но это крайне редкая и вынужденная мера.  Когда на кону высокие ставки.

В этой пытке он не видел смысла. «Спецкор» все рассказал. Да и знал он не много. Ланцет делал это для удовольствия.

– Пойдем , закопаем пока этих двоих , – обратился к нему Капля, – Пусть развлекается.

– / –

С момента появления каравана прошло чуть больше часа. На тропе ничего не напоминало о недавней бойне. Троих не стали тащить в «братский» колодец. Похоронили здесь же , засыпав камнями.

Четверка уходила на перевал , напрямик ,  оставив тропу в стороне. Полковник проложил на планшете маршрут к маленькой точке на карте , которую так неохотно указали ребята с каравана. Два дня пути. Минуя пастбища и редкие пастушьи тропы , напрямик , через заросли и скалы.

  По караванной тропе до лагеря можно было бы дойти за сутки. Но тогда пришлось бы вдаваться в полемику со встречными патрулями и блокпостами. Чего им ну никак не хотелось.  Незаметность – главный их козырь.

– / –

К закату они добрались до гребня. Не много постояли в тени нависающей скалы , осматривая окрестности внизу. Вид открывался фантастический. Все невольно замерли проникнувшись , на секунду , красотой гор.

– Гроза надвигается , – глядя на чистое , синее небо сказал Полковник задумчиво .

– Да , к полуночи ливанет , – добавил Капля.

– Ночью в дождь , через перевал идти опасно. Можно переломаться, – продолжил Палкан , –  Ливни здесь такие ,  что в трех метрах ничего не видно. Никакие капли в глаза не помогут.  Как стемнеет , нужно дойти до леса , переждем там.

– Здесь есть ферма , – неожиданно сказал Сержант , – Вон в той долине.

Полковник внимательно посмотрел на него.

– В этом районе нет никаких ферм. На карте .

– Во всяком случае была. Два года назад , до войны , –  негромко , но настойчиво ответил Серж.

Все молча переглянулись. Все думали об одном. Перспектива провести ночь под грозовым дождем в лесу особо ни кого не радовала. И вариант укрыться на ферме , хоть и не стопроцентный , казался предпочтительней.

Решение было принято молча и единогласно.

– 16  –

 На местном диалекте , имя девушки означало «цветок». Не просто цветок , который выращивают в оранжереях и продают букетами на базаре. Не  тот цветок , что растет в горшке на подоконнике. Ее назвали как редкий цветок , который растет высоко в горах. Увидеть его короткое , но яркое цветение – большая удача.

Это был тот редкий случай , когда имя соответствовало образу владельца. Ей исполнилось шестнадцать  и она была похожа на цветок , в честь которого ее назвали. Нежный , едва раскрывшийся бутон , с тонкими , как крыло бабочки лепестками. Еще не опаленный высокогорным солнцем , не потрепанный ветрами ущелья . Не потоптанный копытами скота.

 «Видимо Всевышний решил вложить всю красоту в одного человека.» – так часто говорили люди смотря на нее. Девушка была единственным ребенком в семье и своей внешностью как бы компенсировала отсутствие в семье других детей.

Сватались к ней многие . Приезжали даже женихи из соседних районов. Сыновья богатых и уважаемых родов желали получить в семью такую редкую красоту.

 Но родители тщательно оберегали свой единственный цветок. Они обещали отдать ее замуж за сына из очень уважаемой семьи . Молодой человек учился в столичном университете на врача и этим летом должен был получить диплом.

  Родители уже планировали дату свадьбы , но ввод правительственных войск , в этот суверенный край , внес коррективы в людские планы.

С началом боевых действий , семья сочла разумным  отправить девушку подальше от войны. В  горы , к дедушке ,который отшельником жил на маленькой ферме   в долине , вдали от людей. Жену он похоронил , а молодежь  не очень торопилась перебираться в глухомань , чтобы помочь по хозяйству.

Отара овец , коровы да два здоровенных волкодава были его компанией последнее время . Поэтому старик очень обрадовался приезду единственной внучки.

– / –

В долине было относительно безопасно. Она была изолирована отвесными скалами , лезть через которые , человек в здравом уме вряд ли станет. Попасть в нее можно только через один безопасный проход. Ну или по воздуху.

Все окрестности контролировались местными бойцами сопротивления. «Бандформированиями» , «террористами» , «духами» , «боевиками» ,как их только не называли. Но для девушки они все были героям – патриотами. Ее родной дядя был не последним человеком в сопротивлении , поэтому она не боялась бородатых мужчин с автоматами , которые иногда заходили на ферму. Они приносили кое какие продукты , в основном соль , чай , муку и керосин. Забирали мясо и сыр  приготовленные стариком . Но главное , они приносили новости! Этот проход был единственным информационным окном во внешний мир.  Как в тюрьме.

Но эта изоляция была для ее же безопасности. Правительственные войска не совались в этот район , потому активных боевых действий здесь не велось.

– / –

Долина жила тихой спокойной жизнью , со своими правилами и устоями. Старик занимался скотом , а Цветок вела немудреное хозяйство по дому. Дни текли монотонно и однообразно.

По утрам Старик открывал загон и овчарки выгоняли отару на пастбище. Присмотра они не требовали . Бояться в долине было не кого. Псы были обучены , а пастушьи обязанности у них  в крови.   Волков в округе не было , они ушли из этих краев. Слишком много стало оружия у людей.

Посторонние в долине появлялись редко. Те , кто знал правила , спокойно стояли и ждали на входе в долину, в узкой горловине – проходе , пока кто-нибудь из собак не заметит его присутствия и не даст сигнала хозяевам. Только тогда , в сопровождении хозяина , человек мог пройти.

Бывал случаи , что человек посторонний , случайный , не зная  правил , заходил таки в долину без предупреждения. Потом он долго лежал на спине , глядя в открытую зубастую пасть. И даже капающая на лицо собачья слюна , не могла заставить гостя поднять руку и смахнуть ее. Пока один кобель держал не прошенного гостя , стоя на его грудной клетке , второй бежал к хозяину и звал того на «разбор».

– / –

В один из самых обычных дней  Цветок услышала громкий призывный лай.  Именно призывный. За время проведенное здесь , она научилась различать собачьи голоса и причину лая. Сейчас , в этом лае не было угрозы , значит кто-то знакомый псам стоит и ждет на тропе в долину.

Это был ее дядя. Пришел по своим делам и заодно навестить племянницу. Он принес ей подарок – маленькую мохнатую собачонку . Породы она была неизвестной , зато забавная , хотя и бестолковая, как и все маленькие собачки.

Где дядя взял ее – не понятно : в горах таких не держат. Бессмысленные существа. Но девушка обрадовалась подарку.

– Приглядывай , чтобы ваши волкодавы случайно не закусили ею , – смеясь сказал дядя , – им даже жевать не придется, она целиком на язык помещается.

Девушка крепче прижала мохнатый комок к груди , как будто защищая . Собачонка , видимо тоже поняла смысл слов и заткнулась , перестав тявкать на всех и вся.

– Тут еще вот , – дядя слегка помялся , не зная как сказать и протянул бумажный конверт.

Сердце девушки дрогнуло. Она протянула обмякшую вдруг руки  и не удержав конверт – выронила его. Из конверта выпала фотография. Молодой человек в круглых очках и густой копной черных волнистых волос , улыбался со снимка. Цветок подняла его с травы. На обратной стороне была надпись. Насколько слов для нее.

Она подняла мокрые глаза на дядю.

– Он вернулся , – продолжил дядя, –   Бросил учебу в столице приехал защищать республику. Он не знает  что ты здесь , но я обязательно дам ему знать . Это мне передал его отец , по его просьбе.

Цветок ничего не ответила. Она отвернулась , чтобы мужчины не видели ее слез. Маленькая собака скулила в ногах и стоя на задних лапках просилась обратно на руки, опасливо косясь на спокойного волкодава.

Это было два месяца назад. С тех пор , ее суженый трижды передавал весточки через дядю и его бойцов. В последней записке он сообщил , что находится в отряде , совсем не далеко от нее и при первой же возможности обещал прийти. Ей оставалось только ждать.

– 17 –

– Сегодня ночью будет гроза , – старик сказал это еще утром , глядя на одинокую вершину , – Сильная гроза.

Он всю жизнь прожил в этих краях и предсказывал погоду по одному ему ведомым признакам. На небе не было и облачка , но дедушка никогда не ошибался.

Отару  загнали под навес еще засветло. Коровы , видимо тоже чуя непогоду , побрели в хлев . Загнав последних баранов , овчарки подошли к мискам с водой. В этом маленьком мирке была четкая иерархия. Ни один баран или корова не смели пить из собачьих  мисок. Это закон. Закрепленный не одной погрызанной ногой. Так же свято псы охраняли всю территорию долины.

– / –

Ветер начался незаметно . Сначала зашумел лес на склоне. Он не ощущался , но  его было слышно. Потом , видимо оттолкнувшись от горы , потоки воздуха ударили в лощину. Запахло грозой.

Клочок закатного неба над долиной почти мгновенно затянуло черной шторой грозового фронта. Соседние вершины , одна за одной , исчезали из вида. Полоса приближающегося ливня , как гигантский ластик , стирала за собой все изображения мира.

Вслед за тьмой на пыльный двор упали и первые тяжелые капли. Небо озарилось вспышкой далеких молний. Меж гор прокатился первый раскат грома. Цветок с дедушкой поспешили укрыться в доме. Там ярко горел очаг и вкусно пахло свежими лепешками.

Через секунду потоки воды оглушительно забарабанили по крыше. В такую погоду хорошо сидеть под крышей , рядом с огнем и пить ароматный свежий чай из большой кружки.

Об этом думала Цветок , глядя на стихию из окна.

Об этом думала не только она.

– 18 –

Они стояли на краю леса , на самом гребне. Вниз уходил пологий спуск , в долину , где еле мерцавший огонек выдавал хижину пастуха.