Гибель Хагена

Когда Сигурту исполнилось восемнадцать, Сигмунт почти совсем перестал водить войско, полностью передоверил армию сыну. Сигурт сразу же начал совершать походы не только в саксонские земли, но и в земли язычников-тюрингов. И в земли алеманов, хоть половина алеманов и приняла уже христианство. А вот во фризские земли походы совершались крайне редко, только если возникали территориальные споры. Фризские города и селения вовсе не были бедны, но сплочённые фризы могли за себя постоять куда как лучше, чем, допустим, те же разрозненные по племенам и родам саксы или тюринги.

В саксонские земли Сигурт заходил очень глубоко. Как-то в один из набегов Сигурт в очень большой священной дубраве на берегу седоватого Балтийского моря взял совершенно огромную добычу. Казнённые витязями Сигурта колдуны и жрецы, охранявшие золото, утверждали, что эти сокровища когда-то принадлежали могучему роду тёмных альвов – Нибелунгам. Потом эти груды золота захватил дракон, уничтоживший весь род Нибелунгов. Через тысячу лет дракон умер, а сокровища легли в пещеру священной дубравы для служения над ними языческим богам. Всю осень, всю зиму, всю весну и часть лета золото перевозили в Ксантен. Было построено специальное хранилище. Кроме золота в саксонской сокровищнице лежал меч Гарм Сердитый. Сигурт взял его себе.

Молва перетолковала события захвата сокровищ Нибелунгов. Говорили, что это Сигурт убил дракона. Легнда пошла ещё дальше: говорили, что принц-герой выкупался в крови дракона и стал неуязвимым. И позже к легенде приросла неожиданная прибавка про осиновый листок под левой лопаткой, который прилип перед купанием в драконьей крови и лишил в этом месте Сигурта магической защиты. По-видимому, народная молва не могла смириться с полнейшей неуязвимостью даже у героя.

Легенды про Сигурта стали песнями и широко разошлись по Европе. Сигурт не противился этому, да этому и невозможно было противиться. Сигурт был тщеславен, ему нравилась легендарная слава. За всю свою жизнь он даже не попытался опровергнуть ни одного даже самого нелепого слуха про себя: ведь во всех небылицах его превозносили, как волшебного героя. Принц грелся в лучах славы героя-драконоборца. Сигурт и сам бы сочинял про себя песни, если бы умел.

Сигурта прозвали «Нибелунгом» по имени первых обладателей знаменитого сокровища. И принц нидерландский отнюдь не был против. С тех пор и повелось: всех тех, кто, так или иначе, владел нибелунгским золотом, именовали «Нибелунгами». Кстати, так впоследствии прозывали и Гибихов.

Сигурт, возможно, не разделял отцовской идеи объединить все германские народы в сильное государство под верховенством франков и под рукой Вёльсунгов. Когда заходили речи о такой политической перспективе, Сигурт только отмалчивался и улыбался. Но и открыто отцу не возражал. Скорей всего принцу было всё равно.

Гораздо более политики Сигурта влекли войны и приключения. Они были для принца целями сами по себе. Собственно, ради войны и приключений Сигурт и ходил в походы, а груды золота выпадали приятным бонусом, и впоследствии – средством для обеспечения новых приключений и развлечений.

Развлечения. Сохранилось поверье, что принц Сигурт стал одним из зачинщиков обычая рыцарских турниров в Европе. Собирал принц известных рыцарей именно для того, чтобы повеселиться в свободное от войн и походов время. Чтобы добродушно покичиться своим богатством, своей удалью в потешных боях и за бесконечными пиршественными столами.

Женитьба тоже была своего рода приключением и давала новые возможности для путешествий в неизвестные до того страны и города. Брак с Кримхильдой подарил Сигурту новую интересную родню, а Нидерландам – удачных союзников. Объединённое франко-бургундское войско насквозь проходило эемли саксов и тюрингов, поили коней в далёкой реке Одре. Сигурт ездил с Гюнтером и шуринами по Европе: в валлонский Изенштейн, где Гюнтер сватался за Брюнхильду; по Северному морю на Шетландские острова, где Гюнтер укреплял власть своего будущего тестя; в самые дремучие дебри на сказочные охоты. Родство с Гибихами и неограниченное богатство выводили Сигурта в ряд самых блестящих государей Европы.

Король Сигмунт говаривал: «Так или иначе, а нам необходим был союз с Бургундией». И тут Сигурт с отцом соглашался. Ведь именно Бургундия прикрывала франков от гуннов: главных действующих игроков на европейской арене хищников. Прикрывала и давала возможность богатеть и жить в довольстве. Правители из рода Вёльсунгов, только из другой ветви, не из той, к которой принадлежали Сигурт и Сигмунт, уже роднились браком с бургундским правящим домом при бургундском короле Сигизмунде, предшественнике Данкрата Гибиха на престоле. Та попытка закончилась династической распрей и войной между франками и бургундами. В той скоротечной войне погибли все сыновья и прямые ближайшие наследники Сигизмунда Бургундского, что и привело к смене королевской династии в Бургундии. В итоге той же войны ослабли Вёльсунги, правившие у рипуанских франков, зато усилились Вёльсунги, правившие франками салическими, и, в конце концов, дед Сигурта – Фарамунд – провозгласил себя королём всех франков.

Несмотря на бешенную популярность у прекрасного пола, Сигурт бабником отнюдь не был. По характеру он был скорее однолюбом: до Кримхильды все его любовные связи можно было сосчитать по пальцам одной руки. В Кримхильду он влюбился сразу, с первого взгляда: ему всегда нравились крупные и сильные женщины. В браке Сигурт полюбил жену по-настоящему и глубоко; об изменах не могло быть и речи. Сигурт всегда был рад, был счастлив возвращаться к жене из походов и путешествий. И Кримхильда любила мужа со страстью. В сущности, у Сигурта с Кримхильдой был идеальный брак.

Несмотря на то, что все христианские народы и королевства, окружающие франков, были арианского исповедания, сами франки исповедовали православное христианство, то самое христианство, которое утвердил знаменитый Первый Константинопольский собор. Принц Сигурт не разбирался в символах веры, молился в любых храмах, арианских или православных, молился и верил. Он искренне верил и в то, что творил богоугодное дело, грабя и разоряя капища, насаждая христианство среди язычников мечом и огнём.

***

Сигмунт – правитель земель Нижнего Рейна, король салических франков, по прозвищу Старый. О происхождении Сигмунта и рода его можно узнать выше, из описания, посвящённого его сыну, принцу Сигурту. Отцом Сигмунта был один из вождей франков – Сивьян. Которого иногда звали просто Вёльсунгом, и Сивьян этим очень гордился. Он так и подписывался: «Сивьян Вёльсунг».

Матерью Сигмунта была Хльод – знатная девица откуда-то из Ёстерланда. Хльод не была дочерью короля или конунга, она была всего лишь дочерью ярла, но зато была «девой битв», сражалась плечом к плечу и щит к щиту рядом с мужем. Сивьян и Хльод любили друг друга.

Сигмунт был женат дважды. Первой его женой была Брогхильд, дочь конунга Гётланда Сиггестра. Брогхильд родила Сигмунту двух сыновей: Хёльги и Хамунда. Оба погибли в войнах с саксами. Но ещё до смерти сыновей Сигмунт расторг брак с Брогхильд, изгнал её, отослал к отцу. Брогхильд враждовала с единственной сестрой Сигмунта – Сигни, «девой битв». Вражда медленно распалялась и разгоралась. Наконец дошло до того, что Брогхильд отравила сына Сигни – Сикфиотли. Сигмунт не хотел доводить до мести кровью за кровь, всё ограничилось изгнанием Брогхильд. Хёльги и Хамунд приняли такой исход и согласились с отцом

Во второй раз Сигмунт женился на принцессе Свеаландской Зиглинде. Она родила Сигмунту богатыря Сигурта, надежду Нидерландского престола. Сигмунт сделал всё, чтобы эта надежда осуществилась. Постепенно Сигмунт передал Сигурту военную власть в королевстве.

Королём приморских западных салических франков Сигмунт стал в то время, когда франкские племена были истощены неожиданно кровопролитной войной с бургундами, а родовитые Вёльсунги повыбиты в боях. И королевство Сигмунта постоянно расширялось, потому что Сигмунт, а потом и его сын присоединяли всё новые и новые племена и земли: понемногу, но постоянно. Никакой идеи создания великого франкского государства первоначально не существовало, осуществлялось лишь необходимое увеличение территории. Всё дело было в том, что эта необходимость постоянно возрастала из-за агрессивности тех же соседей. И королевство Сигмунта постоянно богатело: сам Сигмунт, а потом его сын, Сигурт, водили войска в соседние земли язычников и грабили этих самых язычников. Но грабёж назывался установлением и утверждением христианства.

Сигурт говаривал: «Эти мерзкие язычники саксы – бандиты и пираты! А их пакостные боги – боги воров и пиратов!» Действительно, саксы были грозной силой северной Европы несколько веков. Сигмунт сломал доминирование саксов, убив короля саксов Людигера, и разрушив его королевство, самое сильное саксонское королевство. Но эта победа стоила Сигмунту жизней двух его старших сыновей: война была тяжёлой и очень жестокой. Зато после разгрома Людигерова королевства саксы распались на отдельные племена и стали уязвимы для франкской экспансии. К концу царствования Сигмунта франкское королевство простёрлось до епископского города Кёльна.

Женитьба сына на Кримхильде Бургундской пришлась по душе королю Сигмунту во всех отношениях. После этого династического брака франкское государство получило сильного союзника – Бургундию. Ко времени женитьбы сына Сигмунт уже вполне сформировал идею объединения всех германских народов в единое государство.

В великом государстве всех германских племён по замыслу Сигмунта должна была быть единая религия – святое христианство, по-видимому, православного толка, которого придерживался и сам Сигмунт. Впрочем, арианство ли, православие ли – для дела это было пока не так уж и важно. Великое королевство должны были населять только христиане – в этом постулате содержалось главное, и это главное, принятое, как цель, многое оправдывало.

***

Рыцарь Фолькер Альцайский – придворный короля Гюнтера и его главный телохранитель. Кроме того, Фолькер был придворным шпильманом – музыкантом-скрипачом. Фолькер происходил из благородного семейства, чуть ли не самого знатного в малом городе Альцай, расположенного недалеко от Вормса. В возрасте двенадцати лет Фолькер был посвящён в рыцари королём Гибихом в числе примерно двадцати других благородных юношей, но – первым из всех. Вскоре после этого Фолькер осиротел. Он стал жить при бургундском дворе.

Тем не менее юноша-сирота отнюдь не был белен. От родителей ему досталось богатое наследство, а опекуном его был сам король Гибих, который зорко следил, чтобы из сиротского наследства не пропало ни одного золотого – дело чести короля. Когда Фолькер был объявлен совершеннолетним в шестнадцать лет, то распродал всё свое имение в Альцае и перебрался в столицу окончательно. В Вормсе он выстроил дом, похожий на небольшой дворец.

С детства Фолькер страстно увлёкся двумя вещами: боевыми единоборствами и музыкой – игрой на скрипке. Дом Фолькера был вечно полон разнообразных учителей: бродячие музыканты и придворные композиторы, скрипичных дел мастера и какие-то личности в заляпанных столярным клеем и лаками рабочих одеждах. Очень быстро, всего за несколько лет, Фолькер превзошёл всех своих учителей в музыке, постепенно разнеслась и укрепилась его всеевропейская слава лучшего скрипача-импровизатора. Просто удивительно, что могли творить стальные пальцы воина и убийцы, пальцы, способные вырвать бьющееся сердце из живых рёбер дышащей груди, что могли они творить, эти пальцы, со скрипичными струнами.

Фолькер очень рано, ещё в юности, освоил все основные существовавшие тогда стили боя со всеми видами оружия. И пошёл в изучении боевых искусств ещё дальше. Бородатых и широкоплечих учителей-рыцарей в доспехах, с мечами и топорами сменили в его доме странными воинами из очень далёких, по-видимому, стран. Тут были и лучники с кривыми клинками в кожаных ножнах и такими же кривыми ногами в кожаных штанах, ногами, с младенчества привычными к тому, чтобы охватывать круп лошади, и гораздо меньше приспособленными к хождению по земле. Были тут и узкоглазые воины с чёрными волосами, заплетёнными в толстые косы, с мечами узкими и лёгкими разной длины, с мечами не только за поясами, но и за спиной; у каждого бойца было не меньше полудюжины клинков. Расхаживали люди, больше похожие на монахов с бритыми головами, их длиннополые халаты с широкими рукавами были усеяны тайными карманами, в которых таились жала многих, очень многих ножей и кинжалов, большая часть которых оказывалась ядовитой.

Все эти экзотические искатели приключений, которых Фолькер брал в учителя, были найдены в Константинополе. В этом городе, новом Вавилоне, можно было найти любых воинов, из самых дальних стран. Кто-то приходил в Константинополь с караванами по Шёлковому Пути, кто-то приплывал морем на судах. Нанять учителей боевых искусств – азиатов, да ещё и из далёкого Константинополя, стоило немалых денег, но Фолькер не скупился. Он научился многому. Теперь, фехтуя, он двигался необычно, неуловимо и странно, воспринимая место боя в трёх измерениях, как рысь, не только в двух, как хищник ходящий только по плоской земле, но и учитывая ещё и высоту.

Когда король Гюнтер увидел, как Фолькнер сражается, он сразу же сделал того своим первым телохранителем. Чуть ранее король Гюнтер услышал, как Фолькер играет какую-то свою мелодию на скрипке, и сразу же сделал того первым придворным музыкантом, королевским шпильманом. Так Фолькер стал видным придворным.

Именно тогда, когда Фолькер приблизился к королевскому трону Бургундии, он, Фолькер, и обрёл свой меч по имени Смычок. Одна грань Смычка должна была быть именно смычком, инструментом музыки. А другая грань – лезвием меча, инструментом войны и убийства. Агенты Фолькера ездили по городам и сёлам Европы, обращались к мастерам-оружейникам, к искусным кузнецам – искали мастера, который смог бы в совершенстве создать такой двоякий и противоречивый инструмент. И только один старый кузнец в лесах Арденнских гор сумел-таки выковать Смычок, проработав без отдыха, по слухам, девять месяцев, как если бы вынашивал ребёнка. Поговаривали, что был тот кузнец колдуном и даже будто бы родом то ли из лесных альвов, то ли из цвергов – альвов тёмных. Сумел, якобы, тот кузнец сковать Смычок из сотни тончайших, тоньше волоса, пластин стали, а закалил – в волшебных Арденнских родниках. Родился Смычок лёгким, весёлым и грозным, быстро сдружился с Фолькером, стал естественным продолжением рук музыканта, рук воина и рук безжалостного убийцы по необходимости.

В учениях Фолькер сильно издержал своё состояние. Ему пришлось продать свой дворец в Вормсе и купить более скромный дом. Но в кошеле у Фолькера не переставало позванивать золото: король Гюнтер платил щедро. А, кроме всего прочего, Фолькер получал немало подарков в знак восхищения его непревзойдёнными талантами: от королевской семьи, от своих и иностранных вельмож. Но деньги не задерживались в генеальных и беспечных пальцах придворного шпильмана. Фолькер немалые суммы денег раздаривал не таким удачливым и везучим, как он, артистам, часто просто нищим бродячим музыкантам. А ещё Фолькер любил попировать. Вовсю попировать.

Настоящим богатством Фолькер искренне полагал своих друзей. Фолькер по-настоящему умел дружить, когда друг становится больше, чем братом. Хаген Фон Тронье был одним из самых близких друзей Фолькера.

Про Фолькера ходили глухие слухи, будто он научился от своих азиатов язычеству и отступил от христианской веры. Но все эти слухи были пустой ложью: Фолькер Альцайский оставался правоверным христианином и арианином.

***

Старшина постоянной актёрской труппы в Вормсе по прозвищу Серебряная Бляха. Настоящее имя и происхождение неизвестны. В Вормс он приехал в обозе принца Сигурта, который ему покровительствовал. А где отыскал его сам Сигурт – никто не знает, а сам принц – позабыл. Помнит только, что Серебряная Бляха показался ему «забавным» и он, принц, взял «придурка» с собой.

Сманив актёров из нескольких бродячих трупп, оказавшихся тогда в Вормсе, основал из них постоянную драматическую труппу, которая играла на площадке восстановленного римского театра. Постоянная труппа существовала вначале на деньги принца Сигурта, а затем на пожертвования видных вельмож и богатых людей королевства Бургундия.

Всего Серебряная Бляха поставил в Вормсе около дюжины пьес таких авторов, как Плавт, Менандр, Еврипид, Аристофан. В постановки были введены сцены навязчивой эротики, половых актов, в том числе мужеложства и скотоложства.

Окончилось всё тем, что Серебряную Бляху осудили за воровство: он присвоил примерно половину денег, отпущенных и пожертвованных на театр и постановки. Его били розгами и заковали в цепи, и в течении семи лет он должен был качать воду в водопровод королевского дворца в Вормсе.

Постоянная драматическая труппа ещё некоторое время существовала в Вормсе, но в последствии из-за финансовых трудностей всё же распалась. Почти все артисты перебрались в Ксантен, в тамошний Королевский Театр. Поговаривают, что там видели и Серебряную Бляху, отбывшего срок каторги.

***

Священник, походный священнослужитель отборной тысячи воинов короля Бургундии и, одновременно, один из придворных капелланов. Наследственный поп: в его роду насчитывалось пять поколений священнослужителей. К отборной тысяче был приставлен ещё покойным королём Гибихом. Обязан был сопровождать в походах короля Бургундии Гюнтера Бургундского.

Вид поп имел невзрачный и невоинственный: малого роста, полный, с рыжеватой кучерявой бородкой он больше походил на трактирщика, чем на военного капеллана. В походах священник располагался в обозе. Но если начиналась тревога или объявлялась угроза обозу, капеллан брал в руки медвежью рогатину и вставал в строй обозников. Участвовал он и в стычках и, говорят, не менее десятка душ врагов отправил то ли в ад, то ли в рай. За это, а более всего за то, что капеллан не чурался пиров на бивуаках с обильным употреблением горячительного, епископ Вормса постоянно накладывал на капеллана какие-то епитимьи, но отнюдь не тяжёлые.

А мечтал рыжий капеллан об одном: получить место приходского священника в тихом и богатом месте и прекратить эту вечно походную жизнь.

***

Брюнхильда Валлонская – королева Бургундии, именуемая также Брюнхильда Бургундская. Жена Гюнтера Бургундского, короля Бургундии из династии Гибихов. Дочь короля Валлонии Сигрдрива, из рода Будлунгов. Мать Гюнтера, наследного принца Бургундии.

Отец короля Валонии Сигрдрива, Будлиг, первый король Валлонии, дед Брюнхильды, происходил из знатного исландского рода, обильного ярлами и конунгами, от него, от Будлига, и начиналась королевская валлонская династия Будлингов. Вождь Будлиг привёл свою исландскую дружину в бывшую римскую провинцию Белгику и покорил разрозненные племена белгов. Белги по-германски именовали захватчиков «чужаками»: «вало». Отсюда и название всей покорённой страны – Валлония.

Будлиг женил своего старшего сына и наследника Сигрдрива на Одливии, дочери вождя ренов, самого сильного из племён белгов. От этого союза и родились Брюнхильда и её младшие братья, коих у неё было четверо. Рены поддерживали валлонских королей, были их верными вассалами и союзниками. На земле ренов располагался старый, римский, ещё и доримский город, Дуроценториум, который и стал столицей Валлонии под местным названием Реймс. Старая столица Белгики, Трир, оказался на восточной границе королевства.

Будлиг, чтобы укрепить валлонскую власть, построил замки в стратегически важных местах. Сигрдрив тоже продолжал строить замки. Одним таким замком, Изенштейн, исключительно укреплённым, владела его дочь, Брюнхильда. Владела и из своего замка управляла окрестными землями.

Брюнхильда никогда не воспитывалась, как обычная принцесса обычного европейского королевства. Когда она родилась, Будлиг был ещё жив и правил. Именно Будлиг своими рассказами о сражениях и о войнах, о временах легендарных и о великих валькириях заронил в девичью головку идею стать «девой битв». С тех пор, с раннего детства, Брюнхильда росла и воспитывалась скорей как мальчик принц, а не как девочка-принцесса. Воинским искусствам её обучали лучшие бойцы. Впрочем, придворному этикету, языкам, танцам, музыке и всему такому прочему принцессу Валлонскую тоже учили.

Когда Брюнхильда вошла в возраст, её отец, Сигрдрив, отдал ей во владение и правление замок Изенштейн, как если бы принцесса была мужчиной. Несколько раз Брюнхильда водила свой воинский отряд в походы, а ещё несколько раз и не без успеха участвовала в рыцарских турнирах. Последнее, впрочем, она совершила анонимно, не выдавая своего пола, так как церковь не поощряла подобных действий для женщин.

В Изенштейн же приезжали свататься к Бюнхильде женихи. Первых двух женихов, сомнительных младших сыновей каких-то герцогов, на семейном совете валлонского королевского дома решено было отвергнуть, и эти неугодные женихи не прошли испытаний ритуалов сватовства. Тогда-то и возникли слухи о том, что руки принцессы Бюнхильды трудно добиться: испытания, мол, непреодолимы. И женихи некоторое время совсем не появлялись в Изенштейне. Сватовство молодого бургундского короля Гюнтера получилось третьим и закончилось для короля-соискателя весьма удачно. Подробности того знаменательного сватовства можно узнать из описания, посвященного Гюнтеру Бургундскому, королю Бургундии.

В браке Брюнхильда была счастлива. Она стала матерью Гюнтера Бургундского, наследного принца Бургундского. Она строила церкви: в Изенштейне, например, был возведён небольшой, но изящный храм. Королевской щедрой рукой творила Брюнхильда дела милосердия. Но таковы были в делах своих и все королевы, или многие из них.

Однако, королева Брюнхильда была королевой особенной: когда король Бургундии с братьями уводил армию в поход, регентом королевства оставалась Брюнхильда. И надёжно, мечом и щитом, хранила дева битв королевство. Если надо было, одевала Брюнхильда доспехи и шлем, перепоясывалась боевыми мечами или топорами и выводила дружину в поле. Коли уж дело доходило до сечи, то рубилась Брюнхильда в первых рядах. И выигрывала схватки и битвы. Таковы были далеко не все королевы.

***

Румольт – барон, старый воин, мажордом бургундского королевского дома в Вормсе, оставался в должности мажордома с полвека, на своём веку служил верой и правдой трём королям. Мать Хагена фон Тронье, бронесса Ута, приходилась мажордому бургундского королевства Румольту младшей сестрой. Происходил барон она из древнего бургундского рода, выводившего своё происхождение от одного из четырёх вождей тёмных альвов, от Ностри.

Барон Румольт всего себя отдавал служению бургундскому королевскому дому. Настолько всего себя, что даже и не женился никогда, и не обзавёлся детьми. Его единственным прямым наследником был Хаген фон Тронье. Румольт служил Бургундскому королевству мечом и жезлом, всеми силами, всем сердцем. У него было чему поучиться… Хм, многие полагают, что без таких преданных, как Румольт, Хаген или Данкварт, Бурнундия не смогла бы выжить.

***

Хадебурга и Зиглинда – знаменитые колдуньи и ведьмы. Родные сёстры: Хадебурга – старшая сестра, а Зиглинда – младшая. Были известны в странах и городах по берегам Рейна и Верхнего Дуная, как предсказательницы и ведуньи. Говорили, что родом они из лесной глуши Арденнских гор, но жить им больше всего нравилось где-нибудь в Бургундии или в какой-нибудь другой стране, богатой городани и клиентурой. А ещё говорили, что молодость свою сестрички поддерживают и продлевают колдовством, а на самом деле им лет по сто, никак не меньше.

Как и в любой христианской стране, в Бургундии так или иначе боролись с колдовством. При короле Гибихе в Бургундии были приняты довольно суровые законы против колдунов и колдуний, ведовства и ведьм, но на деле эти законы не исполнялись или исполнялись, но вяло. При короле Гюнтере законы эти были существенно смягчены Хагеном, но зато сам Хаген следил за их исполнением. И вот Хадебургу и Зиглинду публично высекли – Хаген лично присутствовал, – а потом выдворили из рубежей королевства Бургундия. Известно, что после изгнания из Бургундии сестрички-ведуньи поселились аж где-то за Дунаем, на границе язычников-моравов. Оно и понятно: они и сами-то – язычницы.

Между прочим, все говорят, что предсказания Хадебурги и Зиглинды – исполняются слово в слово.

***

Перевозчик на переправе через реку Дунай в графстве Бавария. В прошлом – бандит, которому человека убить, что муху прихлопнуть. Поставлен на перевоз графом Баварским Гельфратом, чтобы подавать знак, когда через Дунай переправляются те, кого можно с выгодой ограбить. Самому перевозчику грабить, а тем более убивать строжайше запрещалось, но он, когда хотел, с лёгкостью нарушал запреты. Был угрюм, дико мрачен, неразговорчив и, по-видимому, психически ненормален.

***

Ортлиб – главный наследник повелителя гуннов, принц гуннского государства. По отцовской линии происходит из древнего рода гуннских правителей. По материнской линии происходит из рода бургундских королей. О происхождении и предках Ортлиба можно узнать выше, из описания, посвящённых его отцу Аттиле, единоличному повелителю гуннов, королю гуннского государства, и его матери Кримхильде, принцессе Бургундской.