Дневниковые записи. Том 3

На этот вопрос ты попытался ответить, но ответил вне логики и того, что написано у меня (а не у тебя).

Я просил привести в кавычках мою фразу (повторяю, мою), в которой бы у меня говорилось как я сам лично в «очередной раз ударился в наставительную морализацию», как ты, а не я, писал в своем предыдущем письме. Ты в этом своем свежем ответе вопреки элементарной логике опять приводишь эту придуманную тобой фразу. Именно придуманную тобой и только тобой, как и все остальное твое негативное в мой адрес. В отличие от тебя я разбираю и критикую только тобой написанное, тобой сделанное, а ты, наоборот, придумываешь, абсолютно для нормального человека недозволенное, а именно, исходные основания мною якобы написанного, именно придумываешь, и начинаешь это свое придуманное затем разбирать и критиковать. Вот я и попросил тебя привести мои слова, мой текст, поместив его в кавычки, для чистоты. Ты же взял и сослался на придуманные про меня – собственные слова.

То же касается и второй части моего вопроса – только текста твоей просьбы (ко мне), где бы якобы я что-то «постоянно повторяемое» твое игнорировал… Что это за «постоянно повторяемое»?

Матус!

В дополнение к моему вчерашнему. Я забыл упомянуть в нем о первых трех строчках твоего письма, которые приведены выше в его копии, касающиеся моей «искренности», и, божусь, что они точно соответствуют моему к тебе отношению.

Но тут же далее ты написал, что «не знаешь, как и в чём помочь, потому что не знаешь, что именно конкретно (я от тебя) хочу».

И это последнее после того, как я тебе в ответ на твою просьбу в предыдущем письме «указать конкретный спорный вопрос, который я желаю с тобой обсудить, точно ее выполнил и послал тебе ниже приведенное сообщение.

Матус, дорогой! Постараюсь прямо выполнить твою просьбу и задать тебе для ответа свои вопросы.

1. Можешь ты ответить так в своем очередном письме, как делаю я, и как я просил ранее не один раз, это делать тебя? (не в порядке нравоучения, а только в целях облегчения твоей работы и более четкой нашей переписки)

Т. е.: кликнуть на этом моем письме в своей почтовой программе на «Ответить» – и у тебя, на автомате, откроется чистый бланк для твоего ответа с моим адресом (который не надо будет тебе набирать, как ты постоянно делаешь) и с полной информацией (с датой, временем и прочими почтовыми данными моего письма) в голове твоего будущего мне письма – ответа, в котором далее ты будешь набирать свой текст.

2. Будь любезен, приведи в кавычках мою фразу, в которой я «очередной раз (как ты пишешь в этом своем ниже приведенном письме) ударился в наставительную морализацию», а также, в кавычках, текст твоей просьбы, что я «игнорирую постоянно повторяемую в предыдущих письмах и сейчас».

Получил же в ответ на четко выполненную твою просьбу то, что я привел во вчерашнем своем письме. Вот уж тут только я и могу повторить, причем действительно совсем к данному месту, твою сакраментальную реплику: «Не знаю, как и в чём тебе помочь, потому что не знаю, что именно конкретно ты хочешь».

Так что не торопись с ответом на мое вчерашнее письмо, как следует, подумай и все взвесь. Прошу, подумай, и не торопись!

Матус, дорогой!

Вот что я от тебя получил. Привожу ниже полную копию твоего письма, которая открылась, в соответствии с установленной у меня программой, после нажатия на «ответить». Как видишь, у меня открылся не «свободный экран», как пишешь ты, а открылся экран с копией текста твоего письма и вдобавок к нему то, что мне нужно и что я тебя все время, как идиот, извини, прошу: вверху над твоим текстом все необходимые для меня данные по твоему (а не по моему) письму, на которое я тебе сейчас отвечаю. После же нажатия тобой на «отправить» твое письмо мне не «посылается», получаю я сначала уведомление о поступлении на мою почту твоего письма. И только по моей команде «открыть» появляется текст твоего мне письма. Именно только текст его и, естественно без каких либо данных «с указанием дат и времени, наверху», как пишешь ты. Подтверждаю, что так все и произошло и сейчас. Как только я нажал «открыть». Открыть и ответить – это, как и требуется по делу, разные программы в части их исполнения.

Все остальное я не комментирую: оно полностью соответствует тому, что я тебе написал в предыдущем своем письме. Сделай так, как я в нем тебя просил, и не лезь, пожалуйста, в бутылку. У тебя нет на то никаких оснований. Пожалей и себя, и меня.

«Владимир Александрович. У папы ослабело зрение и ухудшилось состояние здоровья,

особенно нервной системы в различном проявлении.

Специалисты настоятельно порекомендовали ему исключить пользоваться компьютером. Папа просит извинить, к чему мы с Сашей присоединяемся с пожеланием Вам беречь здоровье. Всего хорошего. Ирина».

Ира! Расстроился в связи с твоим сообщением об ухудшении здоровья отца. Тем более, что мы с ним последние дни в достаточно «заводном» состоянии вели интернетную переписку, явно не соответствующую нашему преклонному возрасту и не способствующую здоровью, особенно, Матуса, как мне представляется, в большей степени подверженного восприятию подобных эксцессов с негативными для себя последствиями. Отсюда, мои ему пожелания не придавать сим действам особого значения и не принимать их близко к сердцу. Вам же с Сашей правильно все происшедшее воспринять, пожелать отцу не переживать и, насколько в нашем возрасте возможно, крепости духа и здоровья. Вам же с Сашей от меня – доброго настроения и всяких жизненных благостей.

Матус, Дорогой! Здравствуй.

В дополнение к моему позавчерашнему письму, адресованному Ире.

Думаю, что рекомендация врачей не обращаться к компьютеру вовсе, не совсем рациональна. Заниматься серьезной работой или, как у нас с тобой случилось, неразумной драчкой, конечно, нельзя, и не только временно, но и вообще. Прочитать же пару строчек и в таком же размере ответить на них, на мой инженерный взгляд, не только можно, но даже и полезно. Однако окончательное решение тут остается за тобой.

Крепись и поправляйся. Доброго тебе настроения. И рекомендация – больше двух строчек пока не писать.

Матус! Рад, что ты откликнулся. Но я просил ответа в две строчки, а не пространного сочинения, да еще, к тому же, с обещаниями «квалифицировано ответить». Давай пока обойдемся без разбора старых наших споров. Постарайся пока не думать на эту тему, тем более, не «сосредотачиваться» на ней, а побыстрее войти в норму нашего стариковского существования, без «нервных нарушений и насильственного карантина».

Матус! Вдогонку к предыдущему моему письму.

Я еще раз открыл свои «Два полюса жизни», и вот, в дополнение к недавно посланным тебе выдержкам из нее, советую прочитать про Ламетри, а также, для лучшей ориентации по устроению нашей истории, рекомендую посмотреть и вспомнить про Маркса – на ее первых страницах. У меня про него просто сверх здорово написано!

Одновременно, прошу тебя все же делать вначале своего письма ссылку на дату моего письма, на которое ты мне отвечаешь. Ведь это очень удобно, а иногда и необходимо для проверки работы почты. Почему ты этого упрямо не делаешь, не пойму.

Матус, кроме удивления ничего не могу сказать. Я тебя просил об одном: делать, как я в данном письме привожу тебе первую строчку с указанием полной информации о том, на какое конкретно твое письмо я тебе отвечаю, с датой его и временем отправки.

Причем, заметь, я свою справочную информацию копирую и помещаю ее (для достоверности и безошибочности) в кавычках. И еще, зачем мне эти твои древние данные, да еще явно ошибочные? Мне, что делать нечего? Мне нужны свежие, а вот о них-то я сужу по догадке, и к тому же, не совсем полной и достоверной. Привет тебе и мое неудовольствие. Последнее, пожалуйста, без обид и переживаний, только для результативного реагирования.

А вот тому, что тебя вывозят на море, – от души завидую.

Матус отвечаю по ходу твоего письма.

Первое. Я привел здесь в начале первые пять строчек полной информации (из которой я обычно оставляю только нужную мне часть) о твоем письме, которое печатается автоматически после нажатия на «ответить» в моей почтовой программе. Об этом я писал тебе не один раз, полагая, что ты у себя, если такового у тебя нет, сделаешь то же, попросив о том своих молодых, которых у тебя, слава Богу, целая куча.

Второе. Ты пишешь о цитировании меня «по ходу пьесы», но совсем не так, как делаю это я, т. е. выделяю нужный мне твой текст, копирую его и вставляю в свой, причем, обязательно в кавычках для подтверждения полной аутентичности твоему. Ты же, как я давно установил, и не раз тем возмущался, кавычек просто не признаешь, переписываешь тебе требуемое, искажаешь его до полнейшего безобразия, и выдаешь за мое. Именно отсюда чаще всего и наши с тобой споры. Делай ты, как я, да ответственно, и последних почти бы не было.

Третье. На Ламетри, в позитивном плане, я сослался потому, что в нашей переписке, в частности, о Бесконечности, я придерживался позиции, полностью соответствующей этому философу. Потому и послал тебе его высказывания – для еще одного подкрепления своей правоты. В негативном – для того, чтобы подчеркнуть, что и умные люди могут пороть чушь, если перестают думать, пребывая в состоянии некоего своего «завода».

Четвертое. Текст твоего письма я привожу чаще всего в тех случаях, когда он не соответствует тому, что писал тебе. Или, реже, когда лишний раз хочу обратить внимание на проявленный к нему интерес, на его для меня важность, полезность.

Наконец, я стараюсь сочинять, думая, а написанное перед его отправлением несколько раз еще и проверять.

Матус, дорогой!

Вот что я от тебя получил. Привожу ниже полную копию твоего письма, которая открылась, в соответствии с установленной у меня программой, после нажатия на «ответить». Как видишь, у меня открылся не «свободный экран», как пишешь ты, а открылся экран с копией текста твоего письма и вдобавок к нему то что нужно и что я тебя все время, как идиот, извини, прошу: вверху над твоим текстом все необходимые для данные по твоему (а не по моему) письму, на которое я тебе сейчас отвечаю. После же нажатия тобой «отправить» твое письмо мне не «посылается», получаю я сначала лишь уведомление о поступлении на мою почту твоего письма. А вот уж по моей команде «открыть» лишь открывается текст твоего мне письма. Причем, как это сейчас исполню, то там откроется именно только текст письма и, естественно без каких либо данных «с указанием дат и времени, наверху». «Открыть» и «Ответить» – зто разные программы в части их исполнения, как это и требуется по делу.

Все остальное я не комментирую: оно абсолютно соответствует тому, что я тебе написал в предыдущее письме. Сделай все так, как я в нем тебя просил, и не лезь, пожалуйста, в бутылку. У тебя нет на то никаких оснований. Пожалей и себя, и меня.

Матус , милый мой! Вот сегодня-то после получения твоего многоуровневого послания, копия которого у меня тут «на автомате» появилась в полном своем виде, я насмеялся так, как не смеялся ни разу за всю свою жизнь. Хотя помню, что случалось таковое и ранее, и еще вместе с Галей, и о том тебе, помню, писал. Но так, как сегодня, – нет. И то, что ты старый и совсем немощный и ничего уже не соображаешь, и то, что я такой же старый и, вроде, неплохо еще соображающий в серьезных и ответственных даже делах и пока еще не лишенный логического мышления, никак не мог догадаться о таковом твоем состоянии в части «конкретного», тебе не интересного и тебе не совсем, может. нужного, а потому никоим образом, естественно, не сравнимого с тем, что ты представлял на рассмотрение в областях, тебе привлекательных и приятных.

Это одно, а второе – это твое упрямство абсолютно во всем, что касается настроя на что-либо, на что ты когда-то если залез и на нем уселся, то спихнуть тебя с него – дело почти не мыслимое. Ведь год переписки по этой «эпопее», не стоящей выеденного яйца! А сама твоя манера выхода из болота, в котором ты оказался.

Разве из него так вылазят, как ты?

Вот, что написал бы я тебе, очутившись в твоем положении. «Матус, я идиот, прости ты меня грешного, за почти годовое над тобой измывательство!». А что накатал мне ты?

И вот, наконец, реабилитационное письмо Матуса.

«Володя, дорогой!

И если молодость мы непосильны возвратить,

то постараемся хоть хвост поглубже обрубить.

Я рад, что ты разрядился по полной программе. Значит, я достиг своей цели.

По секрету напишу, что мне сказала моя умница внучка, когда ознакомилась с нашей перепиской: «Жаль, что было потеряно столько времени в ущерб сущности».

Этими словами она заострила моё внимание действительно на главном.

Похоже, после некоторого выздоровления и пребывания на море МАтус произвел новый полный круг отправки своих некорректно составленных писем, закончившихся, ставшим у него стандартом, извинением «из-за угла». Ныне в виде ссылки на реплику «умницы внучки» о потерянном нами времени, которым она лишь «заострила его внимание».

И все это в сочетании с тем прекрасным, что написал он мне, например, «О красоте» в записи от 20.03.17 года.

15.01.18

В прошлую пятницу состоялась встреча с новым Генеральным директором Смолиным Сергеем Юрьевичем, назначенным недавно вместо А. Л. Кузнецова.

Присутствовала команда пенсионеров в своем новом составе, обновленном еще при Кузнецове. Теперь в нее кроме специалистов конструкторских и технологических служб вошли другие известные на заводе люди, в том числе, Шерстобитов, Коломейцев, Топчиев, Королев.

Смолин оказался на должной высоте, очень просто рассказал о себе и своей прежней работе. Вполне прилично и логично отвечал на заданные ему вопросы и достойно комментировал выступавших по ходу встреч.

Мне он понравился, и я входе беседы договорился с ним о частной встрече по ряду конкретных вопросов, касающихся работы завода.

16. 01.18

В январском номере нашей заводской газеты была помещена статья Советника управляющего директора ЕВРАЗ НТМК М. И. Аршанского, посвященная 40-летию со дня пуска 19 декабря 1977 года на Нижнетагильском меткомбинате первого в стране универсального балочного стана. Привожу эту статью полностью, без каких-либо купюр.

«Первые подвижки к созданию универсально-балочного стана были предприняты еще в 1951 году, когда Сталин подписал Постановление о создании такого стана на Новолипецком металлургическом заводе. Позднее этот завод переориентировали на производство листового проката, и материализоваться проекту суждено было в другом месте и в другое время.

Очень долго судьба проекта висела в воздухе, пока, наконец, в нашем регионе, в том числе у тагильчан, не появилась идея сделать такой стан в Нижнем Тагиле.

С точки зрения объективной оценки ситуации, расположение стана в центре России было более чем оправдано, поскольку первый такой большой отечественный стан на широкую номенклатуру профилей позволял охватить поставками всю страну, что на восток, что на запад. Остальное зависело от инициативы тех людей, которые были привязаны к истокам работы над этим объектом.

Сложность задачи состояла в том, что в нашей стране отсутствовал опыт проектирования и эксплуатации подобного оборудования. Необходимо было, минуя путь постепенного развития, который прошли многие зарубежные фирмы, создать стан по своим техническим характеристикам превосходящий лучшие зарубежные образцы. Требовалось разработать не только новую технологию и оборудование, но также приборы, датчики, системы автоматического управления. На стане планировалось производить в основном широкополочные балки – строительный профиль, который у нас в стране в то время отсутствовал.

В создании гигантского цеха (его длина около километра) принимало участие большое количество организаций и заводов. Генеральным поставщиком был назначен Уралмаш, а генеральным проектировщиком – Уралгипромез. Кроме того, в старые добрые времена к пуску такого большого комплекса местные власти старались за государственные средства сделать что-нибудь для городского хозяйства – нитку водопровода провести, построить подстанцию, очистные сооружения и так далее. Не стал исключением и этот проект. При его реализации городские сооружения тоже строились.

Подключился к строительству стана и Первый секретарь обкома Б. Н. Ельцин. Он собрал большое совещание в Нижнем Тагиле, где была поставлена задача построить стан за один год. К этому моменту по стану уже была готова документация и даже начато его изготовление. Совещание прошло в ноябре 1976 года, а в декабре 1977 года состоялся его пуск

Универсально-балочный стан поражает своей грандиозностью и вместе с тем необыкновенной простотой конструкторских решений, позволяющих получить прокат с минимальной затратой энергии и человеческого труда.

Впервые в мировой практике здесь было применено прогрессивное расположение оборудования, установлены не имевшие аналогов рабочие клети высокой жесткости. Технические новинки, защищенные 70 авторскими свидетельствами, позволили обеспечить производительность прокатного комплекса в полтора-два раза выше достигнутой на зарубежных агрегатах подобного типа, получить прокат высокого качества, сократить в четыре-пять раз продолжительность операций по замене валков и арматуры.

Особое внимание было уделено улучшению условий труда на стане. Объемы работ по обслуживанию резко сокращены. Это стало возможным благодаря новым конструктивным решениям, в том числе высокой степени автоматизации и сокращению в два раза количества всевозможного крепежа.

Выпускаемый универсально-балочным станом сортамент, стал самым широким и экономичным по расходу металла в мире. Балки, произведенные на этом стане, нашли широкое применение во всех сегментах строительства, а также экспортируются за рубеж. Применение их ежегодно экономит свыше 120 тысяч тонн металла, на 20-30% повышает производительность труда при изготовлении металлоконструкций и сокращает сроки строительства.

Когда в 90-х годах наступили непростые времена, на стане была проведена оптимизация технологии, из его состава вывели Блюминг 1500. Одновременно начали делать то, что совершенно не думали и не предполагали – заготовки круглого и квадратного сечения для последующего прокатного передела и изделий машиностроительного профиля. Так, например, производимая на стане круглая заготовка идет на производство труб в Первоуральске. Получилось, что слово «универсальный» в названии стана приобрело еще большую актуальность. Но стан это не все, что требуется для производства. Нужны еще так называемые общецеховые сооружения, газ, вода, электричество, вспомогательные участки и службы. Поэтому полное производственное название объекта – цех прокатки широкополочных балок, в составе которого и работает универсальный балочный стан.

На сегодняшний день стан в составе 42 тысяч тонн оборудования не подвергся каким-либо особым конструктивным изменениям, сохранен практически в первозданном виде, продолжает ритмично трудиться в проектных режимах и в целом считается лучшим станом страны».

Добавлю от себя, в порядке гордости за тогдашнюю Советскую страну, что это оборудование стана было разработано уралмашевскими конструкторами на условиях максимально возможной, его оптимальности при изготовлении, монтаже и эксплуатации. Примерно в таком же объеме, спроектировано и произведено на отечественных заводах и все комплектующее оборудование – электроприводов, средств управления, автоматизации и общецеховых сооружений.

17.01.18

Развернулась во всю предвыборная борьба претендентов за президентский пост.

Борьба грязная, на базарном уровне с многочисленными обвинениями друг друга в разных грехах, исходя из генерального принципа устроения всего подобного на основе известного марксистского принципа, согласно которому «Сознание большинства людей определяется их бытием».

Исход этого «соревновательного» процесса абсолютно предопределен. Победит Путин, который устойчиво придерживается своего в этом деле главного принципа – обеспечения чисто меркантильной заинтересованности им созданной огромной армии людей из предпринимательской среды. Количество их, измеряющих свои доходы в десятках, сотнях, а то и миллионах рублей, по моей качественной оценке составляет, порядка десяти процентов (от общего числа населения), и примерно в таком же количестве к ним могут быть отнесены и люди, из числа ощутимо улучшивших при данной системе свое жизненное благополучие.

Вот они-то эти двадцать процентов и отдадут голоса за своего «кормильца»Путина. Тридцать процентов голосов разделят между собой выше упомянутые кандидаты, включая сюда и случайные дополнительные голоса за Путина из числа тех, что голосуют по наитию, а то и совсем бездумно. Остальные пятьдесят процентов от общего количества потенциальных избирателей – у нас вообще не голосуют.

Так что прогноз результатов нынешней избирательной кампании – очевиден. У Путина окажется, по крайней мере, не менее сорока процентов голосов от числа проголосовавших. Интересно, насколько мой прогноз, основанный на чисто качественной оценке рассматриваемого состояния нашего общества, окажется верным.

20.04.18

Все выше написанное вошло в 3-ий том «Дневниковых записей» и в начале ноября напечатано Издательством «СВ-96».

С момента отправки этих материалов в Издательство прошло много событий.

Состоялись выборы Президента России на очередной 6-ти летний срок – в полном соответствии с ожидаемыми мною результатами. Путин получил порядка 75% голосов избирателей, Грудинин и Жириновский, соответственно, на уровне 11 и 5%, все остальные – в пределах 1%.

В начале марта в английском городе Солсбери были отравлены газом бывший сотрудник ГРУ Сергей Скрипаль и его дочь Юлия. Практически сразу, не дожидаясь результатов расследования, британские власти обвинили в этом Россию, выслали из своей страны более 20 сотрудников посольства РФ и призвали то же самое сделать и другие страны.

США вместе с Францией и Великобританией 14 апреля нанесли ракетные удары по Сирии.

Далее по этим двум событиям пошли бесконечные, не прекращающиеся до сего дня, пререкания сторон на каком-то просто базарном уровне. Когда по одному и тому же факту одна из них упрямо утверждает одно, а вторая – столь же упрямо ей противоположное, значит одна из них лжет. А когда подобные утверждения повторяются многократно, – какие мы можем сделать выводы?

04.02.18

Из переписки с Цалюком

Матус, дорогой!

Я, по твоей задержке с ответом на мое предыдущее письмо, уже заранее понял, что оно, твое, будет опять в непотребном виде, с ничем необоснованными на меня обидами, а главное, совершенно не соответствовать моему и содержать, как давно уже повелось при твоем заводе, ответ не на мое, а на нечто, тобой в состоянии этого завода самим собой придуманное.

А поэтому, чтобы быть логичным, максимально объективным и точно соответствовать в своем ответе тобою написанному, я применяю снова свой способ, к которому уже не раз призывал и тебя, т. е. копирую твой текст и отвечаю курсивом на твое построчно.

«Володя, дорогой. Да – дорогой. Ибо нелегко пренебречь 70-ю годами трудового и дружеского общения.

Типичная твоя высокопарность, чего нет абсолютно у меня. «Нелегко пренебречь 70-ю годами трудового и дружеского общения!». А более, еще пуще, звонарного ты не мог придумать? Ну, зачем, Матус, это тебе?

Но это не значит, что я готов и впредь постоянно получать от тебя издевательские письма.

«Издевательские письма!», да я такого ни разу в жизни, не позволил себе не только просто к обычному для меня человеку, но даже и к своему врагу. А тут ? – Ты в своем уме?

Если я ещё не получил инфаркт от такой нашей переписки, то, судя по всему, он приближается. И объясняется это тем, что вместо того, чтобы вникать в суть мною написанного, ты своим назидательным тоном ставишь самого себя в идиотское положение.

Тут, насчет инфаркта, я только могу сожалеть. А вот, куда я себя поставил –это моя забота, а не твоя и об этом я толмачил тебе сотню раз. Человек в плане исходных, по Лейбницу, оснований в поведении, принятии решений и т. д. имеет «основания» говорить только о себе, так что о «постановке» в «идиотское положение» ты можешь рассказывать только про себя. Меня таковое абсолютно не беспокоит, т. к. оно полностью для меня исключено, из-за отсутствия на то соответствующих «оснований».

1. В самом начале всего присланного тобой, включающего и ответы, в приведенном выше моём ответном письме написано, что «час тому назад я послал тебе письмо, целью которого является возвращение к содержательной нашей переписке».

Если ты этим моим письмом пренебрёг, то к чему такая переписка вообще нужна?!

Я ничем не пренебрег. В моих письмах к тебе, абсолютно во всех, и рядом не стояло пренебрежение к чему – то чужому и, тем более к человеку, это претит моей философии, как я отметил выше. Я критикую не человека, в принципе, а только конкретные результаты его труда: им сделанное, сказанное, написанное. А это совершенно разные, согласись, вещи.