Сандулеак 69-202

–– Прошло? – прошептал он, боязливо заикаясь на каждом слоге.

–– Ещё пару секунд, – равнодушно ответил Дариос.

Не обращая внимания на то, что судья внезапно часто задышал, он повернул его кресло. Толкнув судью так, что тот откинулся на спинку, он начал расстёгивать его рубашку. Судья попытался схватить его за руку, но Дариос просто стряхнул его пальцы со своего запястья. Обессилев, судья огорошено смотрел, как Дариос продолжал своё дело. Мгновение спустя голова судьи запрокинулась и он резко захрипел. Оцепенело он впился глазами в Дариоса. Но учёный ощупывал его грудную клетку, не обращая внимания на его умоляющий взгляд. Выше сердца Дариос вогнал ногти в кожу, согнул пальцы и дёрнул руку назад. В его пальцах повис лоскуток какого-то материала цвета кожи. Он не кровоточил и имел ровные края, а на груди не было раны, это была накладка из искусственной кожи.

Внезапно Дариоса охватило волнение. Торопливо перевернув лоскут, он расправил его. И облегчённо выдохнул. К внутренней стороне лоскута был прилеплен золотой ключ с витиевато выгнутыми профилями. Дариос ликующе посмотрел на судью, который уже почти не дышал. Точными движениями он сунул ключ в карман, а лоскуток бросил в утилизатор мусора. Аппарат начал работать. Дариос повернулся, положил правую руку на подзатыльник судьи, левую на его рот, и зажал двумя пальцами его нос. Взглянув сперва на дверь, он посмотрел в глаза судьи, в которых уже лопались от удушья капилляры, и безрадостно улыбнулся.

–– Сорок лет назад вы перестали заботиться о людях, – сказал он с отвращением, – вы согласились на этот чудовищный договор машин и мутантов, которые требуют с тех пор от людей дань, и вы отправляете их на страшную смерть, чтобы спастись самому и остаться у власти. – Он сильнее сжал руки, потому что судья сильнее задёргался. – Я не так бездушен как вы, я вас всё-таки довольно гуманно убиваю. Так что давайте, умирайте побыстрей. – Он безучастно смотрел на судью. Тот глухо застонал, мелко задрожал в агонии и застыл, изогнувшись назад. Его мёртвые выпученные глаза застыли, уставившись в потолок. Дариос сбросил его с кресла и перевернул на спину. Потом он подался к стоящему на столе монитору компьютера. – Вызвать секретаря, – отдал он приказ.

Почти без промедления на мониторе появилось бледное, очень белое лицо молодого мужчины. Вежливо и подобострастно он наклонил голову.

–– Чего пожелаете, судья? – осведомился он.

Не получив ответа, он поднял голову. Со стороны было видно, как он удивился, никого не увидя, а потом испуганно огляделся.

–– Явитесь сюда, быстро! – крикнул Дариос. Он прервал связь коротким жестом, схватил со стола бутылку и стаканы и бросил их в утилизатор мусора. Потом он подошёл к аппарату пищевой синтезации, встроенному в правую стену. – Воды, – приказал он.

В этот момент раздался настоятельный стук в дверь. Дариос, не ожидавший секретаря так быстро, уставился на пищевой синтезатор. В нём появился прозрачный стаканчик, наполненный водой. Дариос схватил его и направился к двери. По дороге он выплеснул воду себе в лицо. Швырнув стаканчик в стоящий рядом с дверью утилизатор, он открыл её. На пороге приплясывал от нетерпения безупречно ухоженный секретарь судьи. Он удивлённо посмотрел на Дариоса и открыл было рот. Свой вопрос он, однако, не задал, так как увидел лежащего возле стола судью.

–– O нет! – завопил секретарь и бросился к нему.

Дариос последовал за ним. Содрогаясь от горя, секретарь склонился над мёртвым судьёй. Он хотел что-то сказать, но не смог и зашатался, закатывая глаза. Его ноги подогнулись. Дариос подхватил его. Он усадил секретаря в кресло и помахал рукой перед его лицом.

–– Что с ним случилось? – спросил секретарь слабым голосом.

–– Коронарный приступ, – ответил Дариос трагическим тоном.

–– O нет, – прошептал секретарь, взглянул на труп и посмотрел в мокрое лицо Дариоса. – А с вами что произошло?

Учёный будто от удивления наморщил лоб, потом провёл по нему рукой.

–– Пот, – ответил он, взглянув на неё. – Я пытался его реанимировать.

–– Но у него было крепкое здоровье, – залепетал секретарь растерянно.

–– Да, Кориос, но теперь он мёртв, – прервал его Дариос. Он подождал, пока секретарь поднял к нему взгляд, и с соболезнующей миной печально улыбнулся. Потом он изменил выражение своего лица и требовательно посмотрел в глаза секретаря. – Как новый судья вы должны продолжить те дела нашего дорогого друга, которые он не успел выполнить…

–– Что? Я – судья? – обескураженно спросил секретарь.

–– А кто же ещё?! – недоумённо воскликнул Дариос. Горе на лице секретаря начало меняться на выражение возвышенного величия. Сначала робкое, оно становилось всё более уверенным. – Его последние слова были, что вы обязаны завершить его великий труд, – торжественно сказал Дариос. – Кориос, только вы способны на это!

Секретарь подтянулся.

–– Что должно быть завершено? – осведомился он.

Дариос облегчённо улыбнулся.

–– Абсолютно всё, – ответил он. – Все начинания судьи.

–– Я справлюсь с этим, – самоуверенно заявил секретарь.

–– Само собой разумеется, – пылко подтвердил Дариос. – И я вам буду всеми силами помогать. – Он предупредительно улыбнулся. – Вы пока врабатывайтесь в ваши новые функции, а я тем временем организую вместе с вестницей передачу дани. Вы потом просто сопроводите меня, чтобы представиться предводительнице, чтобы она знала, к кому она теперь должна обращаться.

–– Oоо, – промолвил секретарь сникнув, хотя последнее предложение прозвучало очень подобострастно и льстиво.

–– Я с тремя моими сотрудниками буду сопровождать вас, – пообещал Дариос, словно не заметив его удручённой гримасы. – А вы должны завтра знать всё, чем занимался судья, на случай, если предводительница захочет что-то спросить, – порекомендовал он. – Это очень сложная, но очень важная задача, – прибавил он. – Отвести вас в ваше бюро?

Секретарь оттолкнул его протянутую руку и энергично встал. Он всё ещё слегка дрожал, но смотрел на Дариоса очень властно.

–– Орликон, позаботьтесь о приготовлении трупа к кремации, – отдал он указание. – Потом займитесь вашими обязанностями. Я буду выполнять те ответственные функции, которые относятся к моей должности.

–– Ясно, – Дариос восхищенно глянул на него. – Он бы гордился вами!

Величественно кивнув, бывший секретарь направился к двери и едва заметно шатаясь покинул кабинет. Учёный криво усмехнулся ему вслед.

Глава 4

Дариос почти бегом нёсся по коридорам, не обращая внимания на редких людей на своём пути и не замечая того, что они подобострастно кивали ему. Его правая рука сжимала золотой ключ так судорожно, что он от боли должен был бы кричать, но он её даже не замечал.

Через десять минут он перешёл на шаг и вошёл в то помещение в подвале, о назначении которого знали только машины, их высшие чинители и хранители и находящийся в должности верховный судья.

*****

Сюда явно уже столетиями никто кроме чистительных машин не заглядывал. В правом углу на безупречной поверхности торцовой стены виднелись пять еле заметных щербинок. Дариос воткнул золотой ключ в верхнюю, которая под давлением поддалась, став замысловатым фигурным замко́вым отверстием. После того как Дариос три раза повернул ключ направо, он вытащил его и проделал то же самое с остальными четырьмя щербинками. После этого он надавил на стену. Она плавно отворилась вовнутрь, оказавшись толстенной дверью, до того массивной, что могла противостоять любому силовому воздействию кроме уничтожения самой планеты. Дариос вошёл в небольшую комнату. В её середине стоял узкий пульт, на котором располагалась одна кнопка и замочная скважина с двумя метками, нулём и единицей. Дариос вставил золотой ключ в замок, в последний раз использованный три тысячи триста лет назад, вытащил из кармана миниатюрную рацию и засунул её в левое ухо.

–– Техники, вы слышите меня? – позвал он.

–– Бориос здесь, – ответил мужской баритон. – Я готов.

–– Ориос?

–– Так точно! – Второй техник нервно рассмеялся, не в силах скрыть своё волнение. – Я готов!

–– Прекрасно, – констатировал Дариос. – Я тоже.

–– Как ты уболтал судью дать энергию? – поинтересовался Бориос.

–– Кориос теперь судья, – сухо ответил Дариос.

Ориос и Бориос неловко помолчали полминуты.

–– Он станет предводителем? – с сомнением в голосе спросил Ориос.

–– Кориос? – переспросил сбитый с толку Дариос. – Нет, конечно.

–– Кто тогда? – осведомился Ориос.

–– Найдётся кто получше, – успокоил его Дариос.

–– Ты, что ли?

–– Нет, – ответил Дариос. – Наша каста приобретает знание и оберегает его, править должны другие. – Его голос внезапно стал резким. – Но не машины и не боязливые и эгоистичные бездарные личности.

–– Так значит всё идёт по плану? – успокоился Ориос.

–– Ну, конечно, – подтвердил Дариос. – Ну, более-менее. Значит так, я тут нахожусь в комнате перезагрузки… – Дариос переборол собственное возбуждение и собрался с мыслями. – Слушайте внимательно. Я сейчас перезагружу машины континентального правления. В последний раз такое было более трёх тысяч лет назад, причём тогда перезагрузка была всепланетной, так что протоколы другие, поэтому машинам мирового правления придётся написать специфические новые для нашего континента. Значит ребут продлится минуты две-три. За это время мы успеем его телепортировать. В нашем распоряжении абсолютно все запасы энергии континента, но это очень мало, всего-навсего четыреста отто-эрг-семь-наверх, чуть больше, чем солнце излучает в одну секунду. – Он умолк, чтобы техники осмыслили ситуацию. – Так что работайте точно по плану, – продолжил он через пять секунд. – Тогда остатка энергии хватит, чтобы система по-новому запустилась, и ещё на полтора дня для всех шестнадцати городов материка, так что паники не будет и мы как запланировано воспользуемся передачей дани. Но мутанты, конечно, поинтересуются у машин, что тут у нас происходит. Поэтому, Бориос, приведи спутник сразу после трансфера к крушению в нежилых районах города. Всплеск энергии от взрыва замаскирует нас и от машин, и от мутантов. Их орбитальная станция сейчас ведь находится на другой стороне планеты, так?

–– Да, – подтвердил Бориос. – Но камуфляж спутником продержится недолго, – предсказал он. – Мутанты быстро раскусят несоответствие силы взрыва и опустошения конденсаторов всего континента и сначала нас покарают, а только потом спросят, что мы натворили.

–– Они и спрашивать не будут, – возразил Дариос. – Но это неважно, они сейчас сосредоточены на дани, наши проблемы их заинтересуют только после того, как они её получат. А к этому времени мы сбежим.

–– Хорошо! – отозвался техник облегчённо.

–– А Кориос сделает что надо? – осведомился Ориос.

–– Да. Как и прошлый судья, он тоже хочет власти и привилегий. К тому же моя лесть совсем неплохо удалась, у него от собственного величия закружилась голова. Завтра он будет готов на всё.

–– Значит твой план отлично функционирует, председатель, – сказал Ориос. – Так что, начнём? Спутник занимает позицию.

–– Я переключаюсь на автономный конденсатор Общества, – доложил Бориос деловым тоном секунду спустя. – Готово.

Дариос перевёл дух и положил руку на золотой ключ.

–– Я готов.

Наступила тишина. Время ползло тягуче медленно.

–– Спутник занял позицию, – раздался в эфире внезапно чуть дрожащий голос Бориоса. – Я выравниваю его… направляю… готово! Готово!

–– Цель… зафиксирована! – доложил Ориос. – Он лёг спать.

Дариос повернул ключ на ноль и древний механизм взвёл кнопку.

–– Я запускаю цикл трансфера! – возбуждённо откликнулся Дариос и внезапно начал почему-то начал отрывисто дышать. – Будем надеятсья, что через семнадцать секунд планета всё ещё будет существовать. И её население тоже, – прошептал он. – Плюс один человек.

Он почему-то закрыл глаза перед тем, как нажал на кнопку. Где-то что-то громко щёлкнуло. И всё погрузилось в бездонный мрак.

–– Червоточина простанства… создалась! – завопил Бориос. – Поехали!

*****

Четыре тысячи лет назад колонисты на Луне по ночам любовались родной планетой, её ярко освещённые материки сверкали в темноте космоса как алмазы. Но лунной колонии уже давно не было, и никто не смотрел на семнадцать жалких огоньков, слабо мигавших в равнодушную беспредельную пустоту вселенной. Орбитальная станция мутантов находилась на освещённой солнцем стороне планеты. Поэтому никто не увидел, как свет шестнадцати городов внезапно потух, как если бы никогда не горел. И ни одно существо, и никакой инструмент не были в состоянии увидеть, как свет некоторых звёзд на бесконечно короткое мгновение искривился, когда нечто компактное и абсолютно чужеродное со скоростью, в миллионы раз превышающую световую, пронеслось через солнечную систему и упало на третью планету. Древний спутник, летевший над ней, выдал три последних коротких импульса из своих ионовых двигателей и начал падать туда же, куда прилетел компактный пучок неизмеримо быстрой материи. Но этого тоже никто не увидел.

Часть II

Глава 5

Арес очнулся. Что-то с ним было не так. Ему понадобилось некоторое время, чтобы сообразить, что произошло. Он просто не хотел открывать глаза – из-за чудовищной головной боли. Вообще-то восприятие боли у него было почти атрофировано, но сейчас его голова буквально раскалывалась. Он надавил пальцами на виски. Боль не проходила, а всё более мутила его сознание. Через несколько секунд ему стало плохо. Он решил, что должен открыть глаза. Арес сделал это. И сразу же напрягся.

Узкая кровать исчезла, расшатанный стул и старый комод тоже. И находился Арес не в комнатке дешёвого китайского отеля, а в каком-то совсем другом месте. Он лежал на полу – не горячем и не холодном, не мягком и не жёстком. Вокруг него всё было однородно серым. От резкой боли его мозг не мог сориентироваться в пространстве, потому что Арес не видел ни углов, ни дверей или окон, косвенное освещение комнаты нигде не преломлялось. У него перед глазами всё закружилось. Он зажмурил их. Головокружение начало успокаиваться, но усилилась тошнота. Арес глубоко и медленно перевёл дух и открыл глаза. Теперь он почувствовал слабый запах стерильной пустоты.

Чтобы отвлечься от боли, он сфокусировал взгляд на своей одежде. И озадаченно установил, что на нём были только солдатские ботинки, штаны и футболка, а разгрузочного жилета не было. При этом Арес был уверен, что снял только дождевик. Мысль, что теперь он пропал, была острее боли.

Чувство опасности рассеяло туман в голове. Аресу надо было что-нибудь предпринять. Вдруг он углом правого глаза заметил лёгкое движение. Он молниеносно повернул голову. В отупляющей серости над ним медленно протянулась слева направо тонкая линия. Удлинившись до полутора метров, она повернула под прямым углом вниз, достигла метра и повернула налево, а потом вверх, обозначив чёткий четырёхугольник.

Арес вскочил на ноги. Головокружение тут же чуть не швырнуло его обратно на пол. Он согнулся, упёрся ладонями в колени и два раза глубоко вздохнул. Потом Арес поднял голову. Его пространственное восприятие сориентировалось по чётко очерченному четырёхугольнику. Головная боль стала уменьшаться, кровяное давление пришло в норму, тошнота исчезла.

Постепенно Арес начал видеть нюансы освещения, потом различил переходы между стенами, полом и потолком. Он находился в квадратной комнате со стенами длиной в пять метров и высотой в три. После восстановления восприятия глубины Арес увидел, что напротив стены с четырёхугольником стоит такой же серый как и комната стул. Он уселся на него. Без всякого промедления четырёхугольник засветился, приобрёл молочный цвет, начал бледнеть и стал прозрачным.

И Арес увидел за ним странного вида мужчину. У него был довольно сильно выступающий вперёд лоб, что выглядело чуть отталкивающе, но это ощущение быстро исчезло, потому что пропорции его лица были совершенно гармоничны. Но его кожа была для взрослого человека неестественно белой и без единой морщинки. Улыбнувшись, он показал ослепительно белые и идеально ровные зубы. Потом он скрестил холёные руки перед грудью, склонил голову чуть набок и что-то произнёс.

Более странных слов Арес ещё не слышал. А мужчина, замолчав, выжидательно смотрел на него. И постепенно Аресу стало казаться, что он почти понял слова. Но смысл сказанного ускользнул от него как не до конца додуманная мысль. Он сделал жест, чтобы мужчина продолжал. Тот покорно заговорил, медленно произнося слова и отчётливо двигая губами.

Внезапно у Ареса исчезла блокада в голове. Рассмеявшись, он жестом попросил мужчину замолчать. Тот сразу перестал говорить – в принципе на английском языке. Но на очень причудливом. В том смысле, что мужчина выговаривал слова так, как они писались, букву за буквой, только очень быстро. Вместо noing для knowing он произнёс k-n-o-w-i-n-g.

–– P-r-o-c-e-e-d, – сказал Арес точно так же. – B-u-t! S-l-o-w-l-y.

Следуя этому требованию, мужчина в четырёхугольнике начал медленно, размеренно и отчётливо говорить.

–– Меня зовут Дариос Орликон…

*****

Без лишних слов, но подробно, Дариос объяснил, что был раньше главным учёных планеты, а теперь являлся одним из двух последних.

Слушая его, Арес пришёл к нескольким выводам. Во-первых, он хотел есть и пить. Во-вторых, в этом английском были странные обороты и использовались старые формы обращения и на ты и формального на вы, и в-третьих, существительные, прилагательные и местоимения склонялись.

–– Теперь я объясню вам, что произошло, – сказал Дариос после короткого вступления. – Если что-нибудь будет непонятно, вы сразу перебивайте, не стесняйтесь.

Арес кивнул и собрался с мыслями.

–– Значит так, я телепортировал вас в другое время. – Дариос посмотрел на Ареса и был, видимо, слегка обескуражен тем, что не увидел ошеломлённой реакции. На секунду запнувшись, он продолжал. – Чуть более четырёх тысяч лет назад люди создали думающие машины и переложили на них заботы о своём существовании. Ну, и машины рьяно взялись за работу. Довольно быстро машина с наиболее развитым этическим самопрограммированием взяла под свой контроль все аспекты цивилизации. Эта машина узрела источник всего зла в склонности человека убивать себе подобных с поводом и без. Поэтому она уничтожила всё оружие. Потом, дабы люди о подобном даже и не думали, она начала изменять мышление людей. Первым делом она истребила абсолютно всю информацию о войнах. Но, к сожалению, наша история связана с нашими конфликтами, так что машина одним махом угробила и бо́льшую часть человеческой культуры. Чтобы возместить утерянные понятия, машина ввела в повседневную жизнь множество древних имён и технических терминов. – Дариос пренебрежительно усмехнулся. – Она даже переименовала все думающие машины, начав с самой себя – она назвалась Элладской Машиной. Из какой старой эпохи она выкопала это название, никто не знает. – Дариос перевёл дух. – Поэтому весь её проект в духовном значении ничего не дал. Да и с чего бы? Мы носим какие-то мифические имена, но при этом не имеем ни малейшего понятия, что они обозначают. – Он пожал плечами. – Но Элладская Машина на этом не остановилась. Она нивелировала всех людей на генетическом уровне. То есть не только в социальном статусе, но и на уровне ДНК. И ввела единый на всей планете язык. С тех пор все люди выглядят и говорят одинаково, ну разумеется с незначительными локальными вариациями. – Дариос сделал паузу. – Это был долгий процесс, но в конце концов машины, владея абсолютной властью, обеспечили человечеству с помощью неисчислимых роботов и механизмов беспечное и безопасное существование. Людям не надо было ни о чём заботиться, и свыше девяноста девяти процентов населения планеты беззаботно радовались жизни. На протяжении четырёх тысяч лет было лишь несколько десятков тысяч человек, которые всё ещё имели тягу к бо́льшему. Эти люди становились судьями и бургомистрами, они передавали и объясняли приказы и указания машин простым людям, ведь и наиразумнейший искусственный интеллект никогда не будет в состоянии понять человеческий разум по-настоящему. Другие незаурядные личности, это мы – Общество Знающих, учёные, лекари, техники и механики, мы делали всё то, на что не были способны самые лучшие роботы. – Дариос перевёл дух. – Но в общем и целом машины были вездесущи и власть их была абсолютна, благодаря чему у нас четыре тысячи лет не было войн, нужд и бед. – Он испытывающе взглянул на Ареса. – Вы всё поняли?

–– Да-да, – ответил Арес и сделал ободряющий жест. – Продолжайте.

–– Большое спасибо, – вежливо ответил Дариос. – Теперь мы переходим к главному. Итак, на заре технократии, когда интеллигентные машины ещё только перенимали власть, группа людей сбежала, не захотев подчиняться компьютерам. К слову – тогда ещё существовало космоплавание, и человечество имело уже два звездолёта, которые были способны к перелётам между звёздами. Так вот, отступники убежали на одном из них в космос. Вследствие чего машины запретили космоплавание и упразднили колонию на Селене.

–– Где? – попросил уточнения Арес.

Дариос нахмурил лоб, но тут же понял и указал пальцем вверх.

–– Естественный спутник нашей планеты, – ответил он. Арес кивнул и Дариос медленно и внятно продолжил свой рассказ. – Сбежавшие в космос люди уже носили данные машинами имена, но ещё не были генетически оптимизированы. Они быстро нашли пригодную для обитания планету, назвали её Амазон и колонизировали её. Однако они, как и машины, хотели создать совершенное общество. И для начала они усовершенствовали самих себя. Для этого они создали вирус, который превращал их в сверхинтеллигентный и телесно совершенный вид гуманоидов. Некоторое время вирус функционировал безупречно, но внезапно он мутировал. И начал просто убивать. Из тех, кто мутировал самыми первыми, в живых осталось лишь трое мужчин из тех людей которые столетия до этого сбежали от машин. Из родившихся на колонизированной планете выжили лишь несколько тысяч женщин. Но и они умирают – очень медленно, потому что их обмен веществ постепенно прекращает работу, но в итоге они обречены. – Дариос на мгновение умолк. – Ничего сделать выжившие не могли, несмотря на то, что они довольно быстро поняли, почему вирус изменился. Произошло это потому, что мутировала одна короткая секвенция ДНК из изначального генома. По иронии судьбы именно этот фрагмент у колонистов был перемодулирован вирусом, так что не было возможным восстановить его в изначальной форме. И вот, – Дариос тяжело вздохнул, – предводительница выживших женщин приказала создать новый вирус, который мог изолировать указанный фрагмент ДНК из человеческого генома, и высадить этот новый вирус на родной планете человека. Но это привело к катастрофе. Дело в том, что здесь машины модернизировали именно этот фрагмент, чтобы сделать людей миролюбивыми. Поэтому новый вирус сразу же вышел из строя. Он убил девяносто шесть процентов населения планеты и превратил два процента в бездушных монстров. Мы называем их гулями. Некто Гулиос был первым, кого постигла эта ужасная участь, Гуль это короткая форма его имени. Эти монстры пожирают абсолютно всё живое, что попадается им на глаза. Ни одно средство из тех, что создали машины, не остановило их. Поэтому уже через год после начала пандемии я сумел убедить машины построить вокруг погибающих городов высокие стены. Для них я создал покрытие, элиминирующее трение, так что гули неспособны ни перепрыгнуть через стены, ни перелезть через них. – Дариос болезненно моргнул. – Мы успели огородить остатки лишь семнадцати городов. Чтобы построить больше стен, у нас не хватало техников. К тому же они постоянно становились жертвами гулей. А этих монстров становилось всё больше и больше. Они размножаются с помощью личинок и поэтому способны менять облик. Родившийся, например, из акулы гуль плавает лучше любой рыбы, а гуль из лошади бегает быстрее гепардов. Поэтому гулям понадобилось лишь три года, чтобы почти полностью уничтожить не только людей, но и всю фауну планеты. – Дариос вновь умолк на несколько секунд. – А потом пришли женщины с Амазона. Они знали, что их вирус натворил на этой планете, поэтому они обучились охоте. Ведь колонисты не уничтожили знания об оружии, они им лишь до этого не пользовались. Женщины Амазона образовали две касты – меньшую учёных и бо́льшую охотниц. Они называют себя Баобхан, но мы именуем их ситями, потому что они говорят так присвистывая: ссси-ссси. – Дариос снова помолчал. – Между тем новый вирус омертвел, так и не восстановив этот злополучный фрагмент ДНК. Поэтому сити взимают с нас дань в виде физически наиболее развитых людей. В их крови сити ищут генетический код утерянного фрагмента. Однако эта секвенция существовала только лишь в те далёкие времена, когда человеческая ДНК была естественной. А так как сити не умеют путешествовать во времени, они цепляются за неизмеримо ничтожную возможность восстановить фрагмент опытами, методом проб и ошибок. Ведь это может произойти лишь случайно, теоретически ситям для этого надо поставить вдвое больше экспериментов, чем есть атомов во всей вселенной. – Интонация Дариоса стала яростно-злобной. – К тому же сити пьют нашу кровь, чтобы стабилизировать свой обмен веществ. Но это намного менее эффективно, чем это делал бы обновлённый вирус. А поскольку сити никогда не сумеют его восстановить, они будут продолжать экспериментировать, пока не убьют всех нас. А потом они будут разводить людей, чтобы пить их кровь.