Новогоднее чудо

– Хо–хо–хо! – внезапно послышалась над головой.

– Ой, дедушка приехал! – радостно воскликнула Диана.

Запрокинув головы, махали руками Месяцы. Только Павел, кивнув, продолжал наслаждаться видом салютов.

Боясь показаться невежливой, Аня тоже крикнула «Здравствуйте!» куда–то в небо, хотя никого не видела.

Утро. Аня сонно открыла один глаз, отпихнула от своего лица пса и перевернулась на другой бок.

«Какой реалистичный сон мне приснился», – подумала она. Раздался грохот. Девушка испуганно подскочила на кровати.

– О, уже проснулась? – вошел в комнату Паша с кружкой кофе. – Тогда иди завтракать, пока есть, чем.

Развернулся, чтобы выйти

– И да, там Январь елку свалил.

Новогодний подарок от Святого Николая

Алёна Крюкова

Шоколадно–декабрьская

история о любви

Обычное декабрьское утро. Обычный понедельник. Под звуки будильника еле встаю с кровати. Точнее будет, если сказать, сползаю. Собираюсь с силами, потягиваюсь, смотрю в окно, и невольно появляется улыбка: за окном все белым–бело. В такую погоду только целый день гулять по городу, играть в снежки (да, для этого возраст не важен), лепить снеговиков, делать снежных ангелов. Но взамен всем этим замечательным времяпровождениям придется идти в школу. Но за что такая несправедливость? Эх… А до каникул еще, кажется, целая вечность.

Так, надо возвращаться в обычный будний день из снежной сказки, а то такими темпами я скажу учителю «здравствуйте» только к началу второго урока. Начинаю застилать постель, складывать диван в его первоначальный вид. Убрав подушку в ящик для белья, обнаруживаю под ней шоколадку. В недоумении смотрю на плитку «Milka». Перевожу взгляд на календарь и понимаю: сегодня День Святого Николая.

Улыбка расползается по всему лицу. Последний раз я находила под подушкой презент лет так в двенадцать–тринадцать. Опять смотрю на шоколадку. «Milka» для Милы, логично. Как в детстве. В памяти начинают всплывать моменты из детства. Часто папа, уходя в магазин, спрашивал: «Милка, «Милку» будешь?» и не дожидался ответа. И так прекрасно знал, что я никогда не отказываюсь даже от маленького кусочка этого шоколада. Все–таки хорошо, что существуют такие праздники, которые помогают верить в чудеса, несмотря на то, сколько тебе лет.

Блин, все–таки умудряюсь опоздать. Времени впритык. Кидаю шоколадку в сумку. Иду умываться, после одеваюсь. Закидываю сумку на плечо, заглядываю на кухню.

– Доброе утро. Я опаздываю, поем в школе. Спасибо за шоколадку, – целую маму в щеку.

И я уже на улице.

В класс умудряюсь зайти за секунду до звонка. Всегда удивлялась этой своей способности.

– Прикинь, Святой Николай принес, – улыбаясь, достаю на переменке шоколадку.

– Точно. Сегодня же девятнадцатое. Круто, – улыбается Ритка.

– Можно? – спрашивает подошедшая Дина.

– Бери, конечно, – протягиваю плитку в фольге, разломанную на кусочки.

– Ой, у тебя что–то из шоколадки выпало, – замечает Дина.

Поднимаю с пола что–то похожее на новогоднее поздравление, которое обычно вкладывают в новогодние подарки. Догадываясь о содержании, все равно читаю. Улыбаюсь.

– Читайте, – протягиваю листок. Ритка начинает читать вслух.

– Суженный–ряженный, приди ко мне… в новогоднюю ночь. Если хочешь встретить свою судьбу в новогоднюю ночь, то это гадание для тебя. Посчитай, сколько дней осталось до Нового года. Раздели листок на такое количество частей, сколько дней осталось. На каждом полученном листке напиши по одному мужскому имени. Все листочки с именами положи в какую–нибудь коробочку/баночку. И каждый день доставай по одному листочку. Читай, если хочешь узнать, какое имя выбыло, хочешь – нет, дело твое. Последний листок, который останется на тридцать первое число, достань и прочти его содержимое первого января. Имя, которое будет написано на нем, и есть имя молодого человека, которого ты уже встретишь в ночь с тридцать первого на первое. Он и есть твоя судьба! – закончила она. – Мил, а давай на тебя погадаем?

Я засмеялась, идея бессмысленная, но веселое новогоднее настроение дало о себе знать, поэтому я согласилась.

– Начну, понятное дело, завтра. Завтра у нас двадцатое, значит… – я начала подсчитывать в уме дни, – нужно двенадцать имен.

– Девчонки, идите сюда. Гадать будем, – засмеялась Дина. – Мила, ты имя не пишешь, потому что тебе их вытягивать, не интересно будет, если будешь знать, какие там имена.

– Хорошо, – согласилась я.

– Вот, держи, – вручила мне все двенадцать бумажек Дина, когда все написали. – Смотри, не читай.

– Да не буду, – ответила я, кладя листики в дневник.

Придя домой, начала думать, где же хранить листочки. Взгляд упал на письменный стол, на котором стояла маленькая искусственная елочка, а под ней «подарочек». Это была небольшая коробочка. В нее я и положила листочки. Усмехнулась. Ну посмотрим, встречу я хотя бы человека с тем именем в новогоднюю ночь, не говоря уже о судьбе....

Проснувшись на следующий день, я, как ни странно, вспомнила про гадание.

«Яннис» – ясно все, писала Настя, которая фанатеет от Янниса Нивёнера. Если все девчонки писали имена актеров или певцов, то не суждено мне встретить свою судьбу с таким именем.

Но оказалось, что я ошибалась. В последующие дни я вытягивала листики с вполне обычными именами. По крайней мере, встретить у нас их возможно.

Суматоха невероятная. Готовка, покупка последний подарков, изменения в решениях у кого встречать Новый год, во сколько встречаемся. Все это вместе составляет 31 декабря…

Я шла по снежной улице быстрым шагом. Даже очень. Я опаздывала на вечеринку Евы. Правда, я туда особо не хотела, так как там должна была быть Алина, с которой у меня всегда были конфликты. Но Ева очень просила прийти. Ладно, надеюсь, что хоть в новогоднюю вечеринку Алина не умудриться испортить мне настроение.

Посмотрела на часы: ЧЕРТ!!! От неожиданности я остановилась. Без пяти двенадцать. По ходу, этот Новый год я буду встречать на улице. Я стояла, понимая, что уж лучше подождать пока пробьет 12, нежели встречать Новый год на ходу. Много бутылок шампанского в руках, бенгальские огни, мороз, смех и розовые щеки. Вокруг было много счастливого народа, чего нельзя было сказать обо мне.

– Только считайте до двенадцати быстрее, – услышала я сзади. И почти сразу кто–то дотронулся до моего плеча, чтобы я обратила на него внимание. Я обернулась, и… какой–то парень поцеловал меня в губы. От неожиданности я даже не додумалась отстраниться, так и стояла, пока он меня целовал, а другие парни начали считать:

– Раз, два… – счет оборвался и послышался крик. – С Новым годом! УРА!!!

– Эй, ребята, я смотрю, вам понравилось, – это уже нам.

Парень резко отскочил и покраснел.

– Извини.

– Охренеть. Встретила Новый год, называется, – подумала я. Три парня засмеялись, а тот, который меня целовал, все еще краснел. – Ой, я это, что вслух сказала? – дошло до меня.

– Ага, – ответил шатен со смеющимися темно–серыми глазами.

– Извини. Это эти идиоты мне такое желание загадали: поцеловать первую встречную, – подошел тот, целуясь с кем, я встретила Новый год.

– Не такие мы и идиоты. Девушке понравилось–то, – засмеялся блондин. Теперь пришло время краснеть мне.

– Зато навсегда запомню, как встретила этот Новый год, – попыталась улыбнуться я, – а то думала, что посреди дороги в одиночестве встречу.

– Давай знакомиться. Я Костя, – представился шатен.

– Ярик, – сказал свое имя сероглазый.

– Тимур, – подал впервые голос голубоглазый.

– Леша, – последним представился жертва желаний друзей. Наконец–то я смогла рассмотреть его внимательнее. Высокий брюнет с карими глазами. Точнее, с шоколадными.

«Симпатичный», – пронеслась мысль.

– Тимур и его команда, да? – засмеялась я. – Я Мила.

– Ты права, – улыбнулся Ярик. – В детстве Тим был командиром нашей банды. Все разбитые окна – это его инициатива.

– Да ну тебя, – нахмурился Тимур.

Мы быстро разговорились. Парни предложили прогуляться с ними. Я согласилась, все равно на вечеринку идти не хотелось, да и опоздала уже прилично. Оказывается, так встречать Новый год: играть в желания на улице и, выполняя каждое желание, пока остальные не досчитают до двенадцати, у парней стало уже почти традицией.

Единственное, что менялось, так это желания с каждым годом становились все взрослее.

Все в снегу от игры в снежки, мы бодро шагали по многолюдной улице со стаканчиками горячего кофе, болтая обо всем. Временами я ловила на себе взгляды Леши, от чего смущалась, но, вспоминая наш новогодний поцелуй, расплывалась в улыбке, которая сразу притуплялась чувством стыда.

Четыре часа утра, а мы все бродим по заснеженному городу, полного радостных людей. Усталость совсем не дает о себе знать. Остались только я и Леша. Остальные ребята давно уже куда–то ушли с предлогом, который не особо был похож на правду. Похоже, они почти сразу заметили, что между нами пробежала искра. Леша оказался очень хорошим, интересным человеком. К четырем часам утра, мне казалось, что мы знакомы очень давно. И да, почти сразу же он мне понравился.

Мы медленно бредем по улице и молчим. Каждый о своем. Но расходиться совсем не хочется. Неожиданно Леша остановился, повернулся ко мне лицом.

– Мила, будь моей девушкой.

– Я согласна, – моментально ответила я, не успев ни о чем подумать. В данный момент за меня отвечало мое сердце.

Леша подошел ко мне ближе и поцеловал меня. Нежным, сладким поцелуем, почти таким же, как и под бой курантов. Только теперь не было того стеснения. Несмотря на холод, нам было тепло. Тепло от того, что мы вместе.

Сегодня пятое января. Для меня эти пять дней нового года прошли как в раю. Каждый день я провожу с Лешей. Каждый день мы узнаем о друг друге еще больше, хотя, кажется, что знаем уже все, что можно. И каждый день еще больше влюбляемся друг в друга.

Я проснулась очень рано, поэтому еще лежала в постели, думая о том, что бы было, если бы не я оказалась той первой встречной. Я даже представить это не могла, ведь сейчас я была очень–очень счастлива. От удовольствия я зажмурилась, представляя лицо любимого человека. Открыла глаза, посмотрела на елку, стоящую на столе. И вспомнила: а ведь я забыла первого числа достать последний листочек гадания. Вылезла из–под одеяла, подошла к столу. Открыла коробочку, достала листочек. И остолбенела. Последнее имя было «Леша». Гадание сбылось, сбылось до последнего слова. Интересно, это просто совпадение, или действительно новогоднее волшебство? Хотя мне все равно, что это, главное, что это сделало меня по–настоящему счастливой.

Спустя два дня мы с Лешей гуляли по городу. Шли без цели, держась за руки, наслаждаясь присутствием друг друга.

– Знаешь, а я очень рад, что пацаны в Новый год придумали такое идиотское задание. Если бы не они, мы, может быть, никогда не встретились.

Я засмеялась.

– А ребята тут совсем не причем.

– А кто же тогда? – удивился Леша.

– Святой Николай, – с улыбкой ответила я.

Лешка посмотрел на меня как на сумасшедшую. Засмеявшись, я ему рассказала всю историю, которая началась девятнадцатого декабря.

– Ну, тогда пошли знакомиться с твоим Святым Николаем, – предложил парень, когда я закончила. – Надо же мне его поблагодарить за тебя!

В ответ я поцеловала его. В то же время Леша начал меня кружить. Мы были счастливы. Счастливы сейчас. В эту секунду. И нас не волновало, что будет потом. Главное, что мы вместе в этот момент, в настоящем. А будущее… Как говорится, не стоит загадывать, когда–то оно станет настоящим, и тогда все будет так, как должно быть.

Пустой Город

Сергей Штир

Страшная зимняя сказка

Холодный ветер коснулся его, колко бросив в лицо горсть снежинок. Прерывисто вздохнув сквозь натянутый до носа шарф, юноша открыл глаза и с удивлением огляделся. Казалось, совсем недавно он, устав от предновогодней суеты и звонков с поздравлениями, выключил телефон и решил вздремнуть перед праздничной ночью. Алкоголь и разнообразную закуску он приобрел в ближайшем супермаркете. Для Нового года, который юноша собирался провести в одиночестве, большего было не нужно.

Ветер забрался под его короткую куртку, и молодой человек поежился, осматриваясь. Остатки сонной дымки моментально исчезли, и он нахмурился, оглядывая освещенную фонарями заметенную снегом узкую улочку, на которой едва могла разъехаться пара машин. Высокие сугробы окружали его со всех сторон, сапоги утопали в рыхлом снегу почти по щиколотку. Он чувствовал себя так, будто шел, не останавливаясь, несколько дней, и до сих пор пушистые хлопья, кружась на ветру, тихо падали с ночного неба.

Вокруг царила абсолютная тишина. Не было слышно ни шума машин, ни скрипа снега под ботинками припозднившихся пешеходов. Ни в одном окне в домах вокруг не горел свет, все они черными провалами смотрели на юношу, хотя, казалось бы, в предпраздничное время отовсюду должны доноситься музыка вечеринок и крики гуляк. Город был совершенно пуст, и парень не помнил, как и почему оказался на улице в столь поздний час. Скоро должен был наступить Новый год, и юноша был точно уверен в том, что никуда из дома не выходил.

Поискав по карманам, он наконец достал мобильный и, сняв зубами перчатку, попытался его включить. Оказавшись на морозе, его пальцы тут же закоченели, и юноша нетерпеливо нажал на кнопку несколько раз, прежде чем экран все же загорелся ровным белым светом. На улице было невыносимо холодно – телефон отказывался работать в таких условиях. Сунув бесполезный гаджет в карман, он закатал рукав пухлой куртки. Наручные часы, подаренные ему на совершеннолетие родителями, показывали, что с момента, как он уснул, прошло не больше десяти минут. Юноша поднес их к уху и напряженно прислушался – под слабым светом фонарей он не мог разглядеть секундную стрелку. Постояв так с минуту, он недовольно шикнул, надевая перчатки обратно. Механизм часов действительно не работал.

Нахмурившись, юноша огляделся по сторонам. Без мобильного он не мог определить свое точное местоположение, но улица, где он оказался, выглядела довольно знакомой. Если он все еще находился в родном городе, добраться домой не составляло труда. Сложнее всего было понять, где именно он оказался – юноша плохо помнил названия мелких переулков и тех мест, где он бывал всего лишь пару раз в жизни, поэтому смотреть на таблички домов не имело смысла. Выбрав направление, которое вело к большому скоплению огней, он предположил, что там находится какая–то площадь. Если это было так, то ему нечего было бояться – на площадях обычно находилось много людей, у кого он всегда мог спросить дорогу. Возможно, весь городской шум глушил падающий с неба крупными хлопьями снег.

Утопая по щиколотку в сугробах на заметенном тротуаре, он медленно побрел к площади. С каждым шагом тишина давила на него все невыносимее, и юноша сосредоточился на звуке своего шумного дыхания, которое вырывалось из его рта белыми облачками пара. По его подсчетам до площади было не так уж и далеко – всего лишь несколько минут, но казалось, что он шел уже больше получаса. Потеряв чувство времени и расстояния, он медленно брел вперед по пустынной улице.

Пушистые снежинки в свете фонарей походили на падающие звезды, кружащиеся в каком–то своем необычном танце. Они безостановочно падали с неба и окрашивали все в мягкий белый цвет. От него становилось как–то уютно и грустно одновременно. Юноша приостановился под одним из фонарных столбов и поднял голову. В затянутом тучами черном небе снег рисовал кружева и узоры. Засмотревшись, молодой человек едва не потерял равновесие, оказавшись на скользком месте. С него будто слетела туманная пелена, вместе со снегом, осевшим на его руках и плечах.

Площадь, на которой он оказался, была совершенно пуста. Праздничные украшения всех цветов радуги мерцали на фасадах пустующих зданий, фонарики перемигивались в ветвях деревьев, растущих в небольшом парке. Высокая световая конструкция, установленная на закрытом панелями летнем фонтане, изображала новогоднюю елку, бросая вокруг лучи лазерного проектора. Красивые картинки сменяли друг друга и, отражаясь от свежего снега, завораживающе переливались, привлекая к себе внимание. Больше на площади никого не было.

Юноша огляделся, но снег, покрывавший землю, был совершенно нетронутым. Он не увидел ни следов от ботинок, ни размашистых полос от метел или ручных снегоуборщиков перед дверьми небольших кафе и магазинчиков. Даже на дороге, плавно огибавшей площадь, не было отпечатков автомобильных протекторов. Пара припаркованных у тротуара машин была заметена снегом, будто бы их хозяева не чистили их несколько дней.

Юноша нервно обернулся и посмотрел на дорогу, по которой только что пришел. Снег уже успел припорошить его следы, и все равно их было отчетливо видно на фоне сугробов. Он снова огляделся. Где–то в его груди свернулся леденящий страх – не мог же город просто взять и опустеть за одну ночь. Поежившись из–за усилившегося ветра, пробравшегося под его теплую куртку, юноша побрел вдоль построенных полукругом домов, заглядывая в черные провалы окон.

Дойдя до середины, молодой человек увидел свет в одной из небольших кофеен. Он мог бы поклясться, что несколько минут назад панорамное окно было таким же безжизненным, как остальные. Отряхнувшись, он ускорил шаг и едва ли не побежал к нему. Вывеску кофейни он узнал еще издали – знаменитая «Musicoffеe», единственная в своем роде, где по праздникам хозяева приглашали музыкальные группы и различных исполнителей. Юноша хмыкнул, останавливаясь около украшенной новогодними рисунками двери. Его мать обожала эту уютную кофейню и очень часто сюда заходила. Усмехнувшись своим мыслям, он дернул за ручку.

Стеклянная дверь была заперта. Юноша с сомнением посмотрел на вывеску, но на ней золотистыми буквами действительно было написано «Открыто». Сквозь панорамное окно он почти ничего не видел – стекло запотело, но ему казалось, что внутри двигались какие–то силуэты. Юноша постучал в дверь, и эхо прокатилось по всей площади, но быстро утихло из–за глушащего звуки снега. Он подождал несколько минут, но ничего не произошло. Подумав, он постучал еще раз, на этот раз сильнее и громче – от его ударов дверь задрожала, но так и не поддалась. Нахмурившись, юноша откинул назад капюшон и прижался ухом к ледяному стеклу. Вязаная шапка буквально спасла его – он легко мог примерзнуть к двери.

Закрыв глаза, юноша прислушался. Обычно музыку, которая играла в кофейне, было хорошо слышно даже на улице, вместе с шумными голосами многочисленных посетителей. Его мать обязательно должна быть здесь в это время – ни один праздник она не проводила без чашечки кофе из «Musicoffеe». Но как бы юноша ни напрягал слух, изнутри не доносилось ни звука. Отпрянув, он внезапно понял, что вызвало в нем сомнения с самого начала – динамики, транслировавшие музыку на улицу, молчали.

Отскочив от двери, юноша испуганно огляделся по сторонам. Все здания на площади были погружены во мрак. Лишь фонари, новогодняя инсталляция и украшения освещали парк и дорогу вокруг него. Будто пробравшийся под куртку ветер, ледяные иглы страха прошлись по его спине, заставив вздрогнуть. Юноша обернулся. Свет в кофейне был выключен, запотевшее панорамное окно смотрело на него, будто слепой стеклянный глаз.

Он почувствовал, как в горло поднялся комок, не давая ему вздохнуть. Сделав несколько шагов назад, он поскользнулся на замерзшей луже и упал в сугроб, больно отбив бедро, на которое приземлился. Прерывисто дыша, он пытался понять, что происходит, но ни одно объяснение не всплывало в его голове. Может быть, была объявлена всеобщая эвакуация? Но почему в таком случае он ничего не слышал? Снег не утаптывался ничьими ногами как минимум пару дней, но он просто не мог спать так долго. Его часы встали, а телефон не включался из–за мороза, и молодой человек не мог узнать точную дату.

Прижав руку к груди, юноша заставил себя сглотнуть и дышать ровно. Он не должен поддаваться панике. Может быть, это всего лишь дурной сон? Или какой–нибудь глупый кошмар? Стащив перчатку, он закатал рукав другой руки, стараясь не обращать внимания на холод, и ущипнул кожу. Боль отдалась по всему предплечью, и он, поморщившись, оделся обратно. Предметы вокруг него были реальными, он мог чувствовать обдувающий его ветер, холод снега, на котором он все еще сидел, и даже боль. Это не мог быть простой сон – он просто не мог поверить, что во сне все могло казаться настоящим.

Немного успокоившись, юноша поднялся на ноги. По крайней мере, он выяснил, где сейчас находился. Любимая кофейня его матери дала ему хорошую подсказку. Следовало пойти дальше, на центральную площадь, и уже оттуда выйти на шоссе, которое ведет прямо к его микрорайону. По дороге он будет проходить через самые людные места города, а значит, однозначно встретит кого–нибудь, кто объяснит ему, что происходит. Даже если это будет армия, как в каком–нибудь боевике, или же группа таких же потерявшихся отщепенцев, как он. Кто–нибудь определенно должен знать, что произошло в этом городе!

Он сделал несколько шагов в сторону широкой пешеходной улицы, ведущей к центральной площади. Снег тихонько заскрипел под ногами, и эхо отразилось от стен безлюдных зданий. Юноша остановился как вкопанный – он просто не мог ходить так громко, но звук не прекратился. Оглядевшись и прислушавшись, он смог определить, что неизвестный скрип доносится из крохотного переулка за кофейней. Едва не сбиваясь на бег и поскальзываясь на каждом шагу, юноша поспешил туда, пытаясь понять, что было его источником.

В переулок не доставал свет фонарей, и все, что он увидел – была высокая фигура, ковырявшаяся в мусорном баке. Даже если это был какой–нибудь бездомный, юноша не обратил бы на это внимания – сейчас важнее всего было узнать, что произошло, и почему он оказался один в городе, пустовавшем уже несколько дней.

– Эй, простите! – от морозного воздуха его связки хрипели, отдаваясь в горле неприятным зудом. – Эй, вы! Меня зовут Эйнар Сейран! Вы не знаете, что здесь произошло?

Фигура прекратила копаться в мусоре и повернула к нему голову, но промолчала. Юноша остановился перед самым проулком, ожидая ответа. Опустив свой широкий вязаный шарф к подбородку, он хотел было повторить вопрос, подумав, что его, скорее всего, не расслышали, но в этот момент находящийся в темноте переулка пришел в движение. Оттолкнувшись от бака, фигура высоко подняла голову, будто принюхиваясь, и опустилась на все четыре конечности. Это был не человек!

Ужас пронзил Эйнара насквозь, сковав все его тело. Покачав огромной головой, фигура медленно двинулась в его сторону, будто примериваясь для броска. Холодный пот, покрывший спину, заставил юношу вздрогнуть. Еще с детства он панически боялся собак, и оказаться с ней лицом к лицу в совершенно пустом городе, не зная, что случилось и почему пропали все люди – было для него шоком. Дыхание юноши сбилось, словно от долгого бега, но он заставил себя сделать шаг назад, отступив от края улицы. Ближайший фонарь осветил часть переулка, и длинная лапа с огромными когтями показалась из тени.

Создание, что появилось перед Эйнаром, лишь издали было похоже на обычного дворового пса. Невероятно длинные клыки торчали из приоткрытой пасти чудовища, клубы пара вырывались из его глотки, медленно растворяясь в морозном воздухе. Казалось, все застыло – лишь бугристые мышцы переливались под натянутой покрытой короткой шерстью кожей создания, и едва слышно хрустел настил под его огромными лапами. Налитые кровью глаза на короткой морде неотрывно следили за юношей.

Ноги Эйнара подкосились, и он попятился, пытаясь удержать равновесие скорее рефлекторно, нежели действительно обдумывая следующий шаг. В голове не осталось ничего, кроме страха и пульсирующей мысли, вытеснившей собой все остальное: «Он должен бежать!». Как можно быстрее и дальше, лишь бы не видеть этого ужасного гипнотизирующего взгляда, пригвоздившего его к месту. Юноше хотелось кричать, но из его горла доносились лишь слабые стоны и прерывистое дыхание. Морозный воздух жег легкие, попадая внутрь, и лишь усугублял страх. Вокруг звенела снежная тишина, пульс в ушах звучал все громче с каждой секундой.

Время будто бросилось вскачь, стоило ему наступить на край бордюра. Ботинок заскользил по его покатой поверхности, и Эйнар, оступившись, развернулся на месте.

Слишком вовремя, чтобы быть правдой. Чудовище, ростом оказавшееся ему практически до пояса, подошло так близко, что в один прыжок могло бы сбить его с ног, но парень уже бросился бежать, тяжело дыша ледяным воздухом. Он слышал, как огромные лапы разбрасывают снег за его спиной, но не останавливался. Скованный ужасом, он не обращал внимания на боль в боку и рвался вперед, утопая в нетронутом снегу по щиколотку.