25 сектор. Хроника победы

– Но он не должен был уходить. Слишком рано! Несправедливо.

– В твоих силах восстановить справедливость, малышка. Ты ведь можешь найти убийц.

Чак выжидающе посмотрел на свою бывшую ученицу. Девушка несколькими неуклюжими движениями стерла с лица слезы.

– Я не могу, Чак. Дело поручили другому, – вздохнула она.

Сложно сказать, о чем подумал огромный котище. Но в его глазах Кимберли увидела, что он понял главное. Он слишком долго был агентом, чтобы не понять: Агентура находилась в самом плачевном состоянии, которое только можно было себе вообразить. Девушка не сомневалась: Чак знал и об «оборотнях», и о смертях агентов, и о многом другом.

– Зачем же ты пришла?

– За советом.

– А тебе все еще нужен мой совет? – удивился Чак.

– Да.

Котище стер с мордочки налетевшую пыль. Провел лапой по усам.

– Ступай домой и хорошенько отоспись. Свежая голова лучше думает, – отстраненно и как-то с неохотой посоветовал он.

Понимая, что разговор окончен, и больше ни на какой совет рассчитывать не стоит, Кимберли направилась к выходу.

– Мне кажется, Майкл хочет мне что-то сказать, но не может решиться, – прошептала она, проходя мимо Чака.

– А может, это ты не хочешь услышать его крик?

Она не знала, что можно ответить на это. Оставалось только думать.

Ким вышла из кафе и не спеша направилась к зданию Агентуры.

* * *

30 октября 2976 года

5 сектор, Центр

Главное здание Агентуры

Короткие коридоры, темные стены, блестящий пол, серые двери, стеклянные окна и гулкий звук шагов в обыденной тишине – примерно так выглядела Агентура изнутри. Если бы посторонний зашел сюда в разгар рабочего дня, он не встретили бы ни агентов, спешащих на задания, ни обслуживающего персонала. Разве только одинокая помощница какого-нибудь начальника разминалась во время обеденного перерыва возле рабочего места.

И все же напряжение чувствовалось здесь всегда. Оно исходило от стен, от потолка и пола – от всего, что было в этом здании. Напряжение чувствовалось и в теле девушки, пересекающей быстрыми шагами коридор за коридором. Кимберли Чан шла к своему начальнику. Или к своему подчиненному – тут все зависело от необходимости. Черный костюм привычно облегал стройную фигуру, привычно стучали каблуки на ботинках, на бедрах в кобуре успокаивающе покачивался бластер.

Последние шаги, поворот и заветная дверь. Стук, последний вздох: игра началась…

– Добрый день, – мило улыбнулась Ким, заходя в кабинет Рафаэля Рида.

– А-а-а! Кимми, проходи! – сидящий за столом полноватый человек с сединой в волосах, откинулся на спинку кресла.

Девушка подошла к столу и замерла. Колючий взгляд был устремлен на хозяина кабинета, который, конечно, уже догадывался, что привело к нему Кимберли.

– Почему меня отстранили от работы по делу № 25-13/74-А89?

Рид ожидаемо не выразил никакого удивления.

– Пришел приказ. Извини, я не мог ничего поделать.

– Но Кодекс! Я была там! Я все видела! Глава Агентуры должна была поручить это дело мне! – раздраженно прокричала Кимберли.

Возражать без доказательств Рид не собирался, поэтому потянулся к клавиатуре. Пара нажатий клавиш, и на экране его монитора отобразился текст приказа.

– Милая, вот! Читай сама. Если я не ослеп, то здесь написано: «Расследование убийства на планете Земля поручено агенту 415».

Кимберли послушно пробежала глазами «свой» приказ. От исходного текста в документе, который показывал ей сейчас Рид, осталась лишь пара незначительных предложений.

На этот раз «оборотни» зашли слишком далеко. Чтобы изменять приказы главы, мало было смелости. Для этого нужны были возможности, которыми обладали, например, начальники отделов.

– Еще возражения есть? – спросил Рафаэль Рид. – Ты же знаешь, я ради тебя на все готов. Но приказ – есть приказ.

– Не понимаю. Все равно не понимаю, как глава Агентуры могла отдать это дело кому-то еще, – упрямо произнесла девушка.

– Милая моя, сколько лет тебя знаю, а ты все также рьяно борешься за соблюдение Кодекса.

– Но разве вы сами не учили меня этому?

– Учил, но времена изменились. Кодекс… Он, конечно, штука полезная, но немного устаревшая…

– Значит, вы не станете спорить, что расследование должна вести я? – перебила Ким.

– Нет, но…

И вновь Рид не успел закончить фразу.

– Так почему я его не веду!!! – для большей достоверности, Кимберли даже стукнула кулаком по столу.

Рид вздрогнул.

– А вот такого я не потерплю в моем кабинете! Даже от тебя!

– Простите, – опомнилась девушка.

– Есть приказ, и его надо выполнять. Я ничего не могу сделать.

– Но вы имеете влияние на главу. Почему вы не воспользуетесь им? Ради меня – вашей ученицы, вашей «дочки».

– Кимми, я не могу ничего сделать. К тому же делать что-либо сейчас уже поздно. Дело закрыто. Учитывая обстоятельства и улики, сомневаюсь, что глава согласится открыть его вновь.

Кимми нависла над столом и начальником подобно грозовой туче.

– Я была там. Я все видела. Это было убийство, и убийца на свободе. Его надо искать! Пока не поздно, пока мы еще можем найти его.

– Дело закрыто, – жестко произнес Рид. – Чтобы его открыть, потребуется предъявить новые улики. Нет улик – нет дела, – Рид по-отечески посмотрел на девушку. – Извини, но таков порядок.

Кимберли выругалась, рискуя получить выговор.

– Ты устала. Иди домой. Отдохни от всего этого. Сколько там у тебя еще дней от отпуска осталось?

Кимберли ничего не ответила.

– Ступай, – вновь велел Рид. – Обещаю, я подумаю… Я постараюсь тебе помочь.

Лишь после этого девушка кивнула. В качестве подчиненной Рафаэля Рида она не могла рассчитывать на большее.

Покинув кабинет, Кимберли быстрыми шагами направилась в сторону приемной главы Агентуры.

– Добрый день, мэм! – увидев ее, радостно воскликнула Мила.

Помощница, как и полагалось, имела Голо в своей экипировке, но пользоваться ей очень не любила. Кимберли принимала это как должное, втайне радуясь тому, что в сером безликом здании Агентуры есть немного солнца: веселые глаза и лучезарная улыбка открытого миру человека.

– С момента последнего контакта не было никаких происшествий? – мрачно поинтересовалась Ким.

– Нет. Никаких сообщений и никаких визитов.

Ким неопределенно покачала головой.

– Пришли ко мне Арутюна Игнатьевича с докладом по делам серии № 25-13/74-А.

– Да, мэм.

Кимберли еще раз качнула головой и прошла прямо к двери в противоположной стене. Никакой таблички на двери или рядом с ней не было, но каждый сотрудник Агентуры знал, что ведет она в кабинет главы.

В ее кабинет.

– Свет! – произнесла девушка, когда дверь за ее спиной закрылась.

В других помещениях команда «свет» просто включала освещение. В кабинетах Агентуры кодовое слово активировало защитную программу, предупреждая несанкционированное открытие двери. «Ловушка для дурака», как называли программу агенты и другие сотрудники. Кимберли прибегала к помощи программы в редких случаях, когда хотела побыть в одиночестве.

Стены кабинета главы Агентуры были выкрашены в спокойные зелено-голубые тона. Никаких украшений, никаких стеллажей с документами и иными бумажными носителями возле них не было. Из-за скудности обстановки массивный стол и пара стульев возле него были похожи на айсберг, возвышавшийся над водной гладью.

Девушка со вздохом опустилась в кресло. Автоматически активировались экраны, встроенные в стол и расположенные над ним вертикально. Засветилась и объемная фотография, сделанная еще в Академии. На фотографии были изображены сама Ким, Майкл, Мила, Джонс и Рафаэль Рид – пятеро очень близких людей. Почти семья.

Кимберли потерла переносицу, сдерживая горькие эмоции. Одного из членов их дружной семьи больше не было в живых.

Поддавшись порыву, девушка взяла проектор с фотографией в руку, вошла в режим редактирования изображения и парой грубых мазков затерла улыбающееся лицо Майкла. Когда друг перестал смотреть прямо в душу, стало спокойнее.

Откинувшись на спинку кресла, Ким долго – почти целую вечность! – разглядывала получившееся изображение. Из печальных раздумий ее вырвал гудок коммуникатора.

– Мэм, к вам Арутюн Игнатьевич, – доложила Мила.

– Пусть войдет, – ответила Кимберли.

Она отключила защитную программу и дистанционно открыла дверь.

На пороге кабинета появился человек лет пятидесяти, склонный к полноте. Лицо его аккуратно обрамляли черные волосы, подбородок украшала бородка такого же цвета.

– Добрый день! – приветствовал начальницу Арутюн Игнатьевич Филлипов – главный судмедэксперт Агентуры.

– А добрый ли? – печально отозвалась Ким.

Филиппов развел руки в стороны, мол, у него иных не бывает, в отличие от его пациентов.

Кимберли предложила гостю присесть.

– Как мне передали, вас интересуют результаты вскрытия погибших агентов?

– Совершенно верно.

– Все результаты внесены в протоколы, которые вы видели. Боюсь, я не скажу вам ничего нового.

– Совсем ничего?

– Увы! Если агент разбился, то он разбился. Если утонул, то…

Ким понимающе кивнула, не имея желания дослушивать.

– Вы верите в это? – пристально вглядываясь в добродушное лицо, спросила девушка. – Возможно ли, что почти все агенты, работающие по 25 сектору, погибли при несчастных случаях в течение двух недель?

– Да, это выглядит странно, но, мэм, что мне остается? Я верю своим глазам и результатам своей работы, а они мне говорят, что это несчастные случаи. Хотя…

– Хотя? – подхватила Ким.

– Это все, действительно, очень странно. Я бы посоветовал вам, посмотреть на это дело повнимательнее. Методы судебной экспертизы вызывают восхищение и поражают в лучшем смысле этого слова. И все же они куда менее совершенны, чем разум живого существа, – Арутюн Игнатьевич коротко улыбнулся и добавил: – К тому же я знаю, что ваша интуиция еще ни разу вас не подводила. Если что-то кажется вам подозрительным, то дело, скорее всего, действительно нечисто.

– Забавно. Чак тоже советовал мне подумать.

Они немного помолчали.

– Если у вас больше нет вопросов, мэм, я бы хотел уйти. У меня очень много дел.

– Да, да, разумеется.

И Кимберли снова осталась в одиночестве, если не считать друзей с фотографии. К несчастью, старая картинка ничем не могла ей помочь. Она не могла объяснить, почему не сходилось то, что видела девушка собственными глазами с теми выводами, которые сделали эксперты. Слишком умен был противник.

Ким сцепила руки замочком и оперлась на столешницу, опустив голову.

– Но я ведь тоже не глупа, – прошептала девушка. – Я найду способ доказать, что это были убийства. Я должна его найти…

* * *

30 октября 2976 года

5 сектор, Центр

Одинокий дом в «сельском районе» Центра

Стрелки часов давно переместились за отметку двенадцать, но сон не шел. Ежась от холода, девушка встала, прошлась по комнате, вновь села на кровать, поджав ноги и накрывшись одеялом.

«Может, это ты не хочешь услышать его крик?» – вспомнились Ким слова Чака.

– Хочу, очень хочу…

Она взяла с тумбочки портативный компьютер и вошла в базу данных Агентуры. Отыскала и открыла протоколы осмотров мест преступления, заключения экспертиз, заключения Арутюна Игнатьевича. Просмотрела их раз, другой…

Ничего.

Но что-то, определенно, должно было быть! Какая-нибудь мелочь, которая подтолкнула бы мысли в правильном направлении.

Ничего! Ни единой зацепки в доброй сотне документов!

– Уволить их всех за такую работу! – в сердцах воскликнула Кимберли.

В отчаянии она вывела на экран досье Майкла и медицинское заключение.

«Причина смерти: утопление…

Состав крови: (столбики параметров и показателей).

Примечание: в крови обнаружен рибозин в концентрации 0,74 %».

Кимберли нахмурилась. Ввела команду для поиска ключевого слова в делах других агентов. Конечно, вероятность совпадения была очень мала…

И все же постороннее вещество было выявлено в крови всех погибших агентов! Причем, только у 5 агентов-рыбядей рибозин соответствовал нормальному составу крови, хотя и в меньших количествах. Интересно, как получилось так, что Арутюн Игнатьевич проглядел это совпадение?

Девушка набрала номер судмедэксперта. С другого конца долго не отвечали, что совсем не удивило Ким, ведь на часах уже был второй час ночи.

– К чему такая спешка? Мертвые могут подождать до утра… – наконец прозвучали долгожданные слова. Ким с большим трудом узнала сонный голос Филлипова.

– Мертвые – да. Я – нет. Извините, за поздний звонок.

– Все в порядке, мэм, – чуть бодрее отозвался судмедэксперт. – Надо думать, вы узнали что-то интересное по делам агентов?

– Да, Арутюн Игнатьевич. Я обнаружила одно совпадение в заключениях о смерти убитых агентов. Скажите, что такое рибозин?

– Рибозин? – уточнил Филиппов.

– Его обнаружили в крови всех агентов.

Громкий зевок, какая-то возня на другом конце. Очевидно, эксперт решил сменить место разговора со спальни на кабинет.

– Рибозин – сильнодействующее обезболивающее. Его прописывают агентам, на которых по тем или иным причинам не действуют более слабые наркотические препараты.

– В каком виде его принимают пациенты?

– Перорально в виде таблеток и внутривенно в виде растворов.

– И как быстро оно действует?

– При введении внутривенно – через пару минут. Если выпить таблетку, эффект наступает через полчаса… плюс-минус.

Ким задумалась. Перед тем, как отправится с торговцем в пещеру, никаких уколов Майкл не делал и незаметно уколоть его никто не мог. А вот дать агенту рибозин перорально торговец вполне мог.

– А если таблетку предварительно растворить в жидкости – в чае, эффект будет?

– Да, вполне

Кимберли хмыкнула. Получалось, что именно так подстраивали несчастные случаи. Добавляли в пищу или питье агентам рибозин, провоцировали опасную для жизни ситуацию, и в ответственный момент агент просто засыпал.

– Спасибо, Арутюн Игнатьевич. Извините за беспокойство.

– Доброй ночи, мэм!

Девушка отключила коммуникатор, пододвинула ближе компьютер и запросила текущий статус дела о смерти агента 219. На экране высветилась надпись: «Закрыто за отсутствием состава преступления». Не медля, Кимберли включила режим редактирования и выбрала статус: «Возобновлено в связи с открытием новых обстоятельств»

– Посмотрим, что вы станете делать теперь, – холодно прошептала девушка.

Вернув компьютер на привычное место на тумбочке, Ким завернулась в одеяло и погрузилась в объятия Морфея. Мертвые подождут до утра – она заслужила немного отдыха.

Глава 4. Скрытые резервы

…Да, ум

Не только в том, чтоб видеть то, что под носом,

А чтоб предвидеть также и дальнейшее.

А. Теренций

31 октября 2976 года

5 сектор, Центр

Главное здание Агентуры

Вопреки ожиданиям, ночной сон не принес облегчения. Судьбоносного озарения после пробуждения тоже не случилось, поэтому ближе к девяти утра Кимберли привычно принесла свое уставшее тело в кабинет и усадила за компьютер. Спустя недолгое время глаза начали слипаться, и девушке пришлось прибегнуть к стимуляторам, чтобы продолжить заниматься тем, чем она занималась. А занималась Ким планированием: подводила итоги и намечала дальнейшие действия.

Подвести итоги было проще всего. Вчера вечером ей удалось выяснить, как были совершены убийства.

Причины преступлений были понятны в общих чертах. Кимберли могла с уверенностью сказать, что все двадцать шесть агентов поплатились за то, что работали по проблеме 25 сектора. Так агент 219 занимался разведкой: внедрялся в ряды противника без цели выяснить что-то конкретное. Очевидно, был вычислен, после чего – убит. Агенту 742 было поручено выполнение ряда мероприятий по срыву транспортных перевозок в тылу контрабандистов. Неудивительно, что при всем мастерстве и осторожности Джека, Герцог все же до него добрался. Агент 526 обеспечивал поддержку работы каналов связи между агентами в 25 секторе и Агентурой. Конечно, его деятельность не могла остаться без внимания.

И так далее…

Несомненно, ни одну смерть нельзя было рассматривать в отрыве от остальных. Агенты погибли не только потому, что их деятельность мешала планам Герцога. Прежде всего, ребята умерли из-за того, что их данные были «слиты» из Агентуры.

И вот тут у Кимберли вновь начинались проблемы. У нее уже было достаточно ключиков, способных помочь определить «оборотня»: отстранение Кимберли Чан от ведения расследования, похищение компьютера Майкла, выбор способа, места и времени убийства Майкла. Однако Ким не понимала, к какому замку применить хотя бы один из этих ключей.

В очередной раз за последние дни Ким оказалась в тупике.

Глубоко вздохнув, девушка откинулась на спинку кресла. Двадцать шесть агентов, потерянных за последние две недели, было некем и некогда заменить. Да и не было уверенность, что замене можно будет верить так же, как тем, кто ушел. И все же надо было что-то делать и поскорее. Герцог, претендующий на 25 сектор, получил огромное преимущество. Весьма вероятно, он даже осмелеет настолько, что развяжет войну с открытыми боевыми действиями на границе сектора.

Звук коммуникатора прервал размышления Кимберли на том, что у Объединения нет ни живых, ни экономических ресурсов для ведения военной кампании.

– Слушаю, – отозвалась Ким.

– Мэм, вам два письма, – бодро произнесла помощница.

– Письма?

– Да, мэм. Два самых обычных письма. Одно – главе, второе – агенту 327.

– Перешли.

Мила подтвердила приказ, и через мгновение на экране у Кимберли отобразилось послание следующего содержания:

«В свете произошедшего ситуация в 24 и 25 секторах резко обострилась. Счел нужным довести до вашего сведения, что Герцог проводит сделку по покупке крупнокалиберного оружия».

Ни имени, ни даты, ни иных опознавательных знаков послание не имело. Только шифровальные коды Агентуры подтверждали, что письмо – не чья-то глупая шутка.

Ким многозначительно хмыкнула.

– Когда и по какому каналу пришло безымянное письмо? – обратилась девушка за разъяснениями к помощнице.

– Десять минут назад. Канал мне отследить не удалось. Мэм, такое чувство, что письмо написали прямо на моем компьютере! Но это, конечно, невозможно.

Ким хмыкнула второй раз. Неужели, у Агентуры или у нее лично (ведь письмо было направлено ей) появился очень ловкий доброжелатель? В такое везение Ким не верила.

– Стоп!

– Что, простите?

– Нет, нет. Я не тебе, – Ким разорвала связь с помощницей и поспешно запросила в базе дела агентов, работавших в 25 секторе.

Если память ее не подводила – а такого быть никак не могло – пару лет назад ряды Агентуры пополнились весьма интересным сотрудником. За судьбой юного дарования, получившего номер 194, Кимберли не следила. Никаких вестей от агента до главы не доходило, поэтому девушка стала подозревать, что паренька выставили вон. Однако когда анонимное послание на экране сменилось личным делом агента 194, Ким стало очевидно, что подозрения ее были напрасны.

На вид агенту 194 было не больше семнадцати-восемнадцати лет, хотя в досье значилась цифра «21». Это был чуть сутулый, неприятно худощавый молодой человек с заметными потемнениями вокруг глаз. Дополняли образ «типичного хакера» черные волосы до плеч, свисавшие небрежными прядями.

Ким зажмурилась, не в силах смотреть в горящие глаза агента 194. Девушка узнавала этот взгляд – смелый, дерзкий, словно его обладатель, в самом деле, мог покорить весь мир.

Ким резко вдохнула и широко распахнула глаза, будто опасаясь, что за время секундной слабости текст письма на экране сменило сообщение о трагической гибели агента 194. Ведь он был молод, наивен и беззащитен. И Герцогу ничего не стоило добраться до него, убрать без труда и фантазии, потому что хакеров не учат в должной степени выживанию во враждебной обстановке. Если хакерам угрожает опасность, для защиты присылают боевого агента.

Ким набрала команду на клавиатуре.

– Агент 821, – прочитала девушка заголовок личного дела.

Защитник агента 194 погиб одним из первых.

Ким с трудом заставила себя оторваться от тревожных мыслей. Мила переслала ей два письма, и второе нельзя было оставлять без внимания.

– Агенту 327. Не секретное.

Девушка вывела послание на экран:

«Хорошие новости. Если будет время, зайди».

Автором послания значился Рафаэль Рид, и Кимберли подумала, что агент 327 очень вовремя получила приглашение от начальника.

Ким вышла в приемную.

– Мила, закажи на имя Кимберли Чан билет на курорт вчерашним числом. Вылет обязательно сегодня.

– На какой курорт?

– За пределами Центра, на твое усмотрение. Вчера агент 809 очень настаивал на продолжении моего отпуска. Думаю, последовать этому совету.

– Как скажете, мэм.

– Я вернусь через полчаса.

Девушка вышла в коридор. Тревоги отступили, и теперь Ким могла признать, что обнаружение агента-хакера, работающего под самым носом у Герцога, было радостным известием. И все же на данном этапе оно сулило больше проблем, чем пользы. Терять агента 194 было нельзя, поэтому требовалось внедрить боевого агента для его защиты. Агент нужен был неприметный, с высоким уровнем доверия и широкими полномочиями, чтобы избежать утечки важных сведений при частых контактах с Агентурой. К несчастью, все агенты с полномочиями уровня А7 и выше были заняты, а агенты с меньшей свободой действий по собственному желанию могли легко «засветиться» при согласовании действий.

Погруженная в такого рода раздумья, девушка вошла в кабинет к Рафаэлю Риду. Начальник сидел на столе. На стуле перед ним расположился Джонс. Мужчины улыбались, явно обсуждая нерабочие моменты.

– О! А вот и наша Кимми пожаловала! Заходи, милая, у меня хорошие новости. Дела агентов 25 сектора возобновили.

– Да, я уже слышала, – выказывая как можно меньше заинтересованности, произнесла Кимберли. – Надеюсь, убийц поймают и накажут по всей строгости закона.

Рафаэль Рид встал со стола и подошел ближе, пристально вглядываясь в лицо подчиненной.

– Ты говоришь так, будто тебе совсем не хочется, чтобы я пошел к главе и попросил включить тебя в группу, ведущую расследование?

«Не поверил, – догадалась Ким и тут же отругала себя: – Не доиграла!»

– Вы были правы, не стоит мне лезть в это дело. Лучше догулять отпуск, отвлечься. Быть может, потом личные чувства будут оказывать на меня меньше влияния, – с грустью и смирением объяснила девушка. – Я вчера купила себе билет. Сегодня улетаю

Рид тепло улыбнулся и неожиданно нежно обнял Кимберли. Словно родную дочь.

– Майкл был отличным агентом. Будь у него хоть один шанс спастись, он сделал бы это. К сожалению, как говорят, его смерть выгодна была не только Герцогу, но и Агентуре…

– Смерть агента не может быть выгодна Агентуре!

– Конечно, конечно! Прости, я не так выразился, Кимми, – Рид погладил ее по голове. – Его смерть была выгодна кому-то в Агентуре.

Кимберли кивнула, понимая, что начальник намекает на «оборотней». Под ложечкой неприятно заныло. Приказы главы Агентуры спускались к исполнителям через их непосредственных начальников. Рид был из числа именно таких начальников: Майкл, как и Ким, подчинялся непосредственно ему. Что, если агент 809 и был искомым предателем? Что будет делать в таком случае Кимберли Чан? И как поступит глава Агентуры? Посчитает ли она возможным довести дело до суда? Или, в целях обеспечения безопасности, она сможет на месте ликвидировать того, кого по праву называла «отцом» с тех пор как пришла в Агентуру?

Девушка отчаянно затрясла головой. Нет! Не мог Рид быть «оборотнем». Он всегда был на стороне главы и общего дела. Конечно, критиковал иногда, спорил, но этим всегда занимались даже ленивые! Ким поначалу пыталась бороться с разговорами, но очень быстро поняла, что есть дела важнее. Что толку бороться с разговорами о коррупции, если она процветает? Что толку замалчивать проблему «оборотней», если они есть?

«Ты справишься – ты поймешь, как тут все устроено. Тебе хватит времени, я уверена», – эхом прозвучали в голове у Кимберли слова Кристин Саймс – предыдущей главы Агентуры. У Кристин Саймс было семнадцать лет, чтобы все понять. За три своих года у власти та, кого называли Кимберли Чан, успела понять лишь проблемы и осознать свое бессилие в борьбе с ними.

– Извините, но мне пора идти. Скоро в космопорт ехать, а у меня еще вещи не собраны, – грустно извинилась девушка.

– Может, тебя подвезти? – любезно предложил Джонс.

– Спасибо, но не стоит. Такси-флаер возьму.