Эссенция пустоты

Но чем дальше – тем становилось интереснее. Сначала Эхел склонился таки к своему предположению о сговоре вора с дикарями, но тот, миновав всё расстояние до деревни, взял правее, и только сформировавшаяся версия пирата снова отпала. К этому времени уже почти рассвело – и пришлось прятаться ещё чаще. Как от оглядывающегося Тхенды, так и от дикарей, постепенно выползающих из своей деревни. Движение замедлилось, но ненадолго.

А ненадолго, потому что вскоре к деревне нагрянули остальные пираты. Они бросились в атаку сходу, надеясь лишь на эффект неожиданности, и Эхел понял, почему – именно для этого вор оставил возле своей постели дротик. Он спал на краю лагеря, рядом с джунглями, так что пираты, обнаружив его пропажу и дикарскую окровавленную иглу, подумали, что аборигены попросту умыкнули того посреди ночи. Селах не мог терять единственную ниточку к сокровищу, поэтому ему ничего не оставалось, кроме как попытаться отбить вора, надеясь, что его ещё не успели приготовить на завтрак. План Тхенды сработал идеально – он практически отобрал преимущество у пиратов и столкнул две враждебных стороны лбами, а сам… Неужели решил забрать сокровище в одиночку?

Едва поднялась шумиха, хитрец воспользовался ей и побежал с такой скоростью, что бросившийся следом Эхел едва за ним поспевал. Направление угадывалось безошибочно – в обход деревни, к горе. Позади орали и улюлюкали сражающиеся, бой шёл полным ходом; ох, и не сладко же придётся пиратам! Теперь Пархат вряд ли воспользуется своим коварством… Если он вообще выживет.

«Даже хорошо, что я здесь, а не там, – думал Эхел на бегу, – быть живым нищим всё же лучше, чем богатым мертвецом».

Добежав до скопления валунов, вор остановился, озираясь; запыхавшийся Эхел снова нырнул в кусты. Определив нужное направление, Тхенда побежал дальше – и не выглядел при этом хоть сколько-нибудь уставшим! Проклятье, да что же происходит на этом острове?

Через какое-то время след вора привёл Эхела на тропу, уходящую вверх по склону: сам ловкач уже успел так сильно оторваться, что его бегущая наверх фигурка была плохо различима. Спотыкаясь и с трудом сохраняя дыхание, пират бросился следом. Вскоре он снова упустил преследуемого из виду: тот скрылся за поворотом. «Вот же бегун!» Впрочем, теперь и деваться-то было больше некуда – ответвлений тропа, ведущая в гору, не имела.

Камни, трава, дикарские идолы, стоящие то там, то сям – в глазах окончательно выдохшегося Эхела всё сливалось в цветные кляксы. Он даже не заметил толком, как оказался у входа в пещеру – тут всё тело скалы было размалёвано творческими отрыжками папуасов. Рядом лежало несколько заготовленных факелов, вымоченных в какой-то очень вонючей, но, по всей видимости, не менее горючей жиже. Эхел схватил два из них и вбежал внутрь – он не сомневался, что Тхенда так торопился именно сюда.

Широкий грот вывел его в тесный каменный коридор, явно кем-то продолбленный. Здесь стало темно – пригодился факел. В его свете в серых стенах стали поблёскивать бледно-жёлтые вкрапления, оказавшиеся гелиодором, жёлтым бериллом, что окончательно сбило пирата с толку. За пуд этого минерала на континенте платили пуд золота, а здесь было, похоже, целое месторождение этих кристаллов. «Вот оно, Солнечное сокровище!» – обомлел Эхел, но тут же задался вопросом: «Тогда куда чешет этот полоумный?!»

Через какое-то время коридор расширился и дал ответвление – и пират кинулся в него, сам не зная почему. Вскоре он пожалел о таком поспешном решении: тоннель забрал кверху и значительно сузился. «А если он побежал не сюда? Как бы не уйти в другую сторону».

Но сомнения рассеялись, когда ход вывел его на небольшую площадку, с которой открылся самый незабываемый в жизни Эхела вид.

То, что он вначале принял за Солнечное сокровище, им не являлось. Вот настоящее сокровище. Целая пещера, целиком состоящая из жёлтого берилла. Огромная, в форме неровной полусферы, вся блестящая и переливающаяся – свет факела превратил это место во что-то невероятное. Пол, купол, выступ под ногами у пирата – всё состояло из чудо-кристаллов. Эхел поймал себя на том, что распахнул рот – и поспешил его захлопнуть.

– Да чтоб мне до смерти посуху ходить, – пробормотал он, не веря собственным глазам.

Но ему так и не дали насладиться зрелищем и вдоволь поликовать. Отсвет с другой стороны сообщил пирату, что в зал – язык не поворачивался назвать это пещерой – имеется ещё один вход, и к нему кто-то идёт. Эхел тут же затоптал свой факел и лёг на живот, чтобы остаться незамеченным.

Вошедшего он узнал без труда. Тхенда. Но что это? У него нет факела. Зато рядом с ним летает странный светящийся сгусток. Этот проныра – чародей?!

Света от магической свечи не хватало, чтобы охватить всё пространство, поэтому Тхенда (если это вообще его имя) прибавил яркости, и едва не ослепший от неожиданности Эхел с удивлением заметил, что в зале их не двое. И как он сразу не заметил?

В середине этой гигантской сокровищницы кто-то сидел. «Дикарь? Нет, не похоже. Вроде, это женщина. Во всяком случае, волосы длинные, а бороды не видно. Что это у неё… Боги, да она голышом! Может, сумасшедшая отшельница какая? Стоп… Неужто это Страж из легенды о сокровище? Нет, тогда ерунда получается. В легенде он «неусыпный, смертоносный, бессмертный», а тут просто какая-то полоумная».

– Эй, – тихо позвал Тхенда, не решаясь подходить ближе.

Ему не ответили. Женщина даже не пошевелилась, как будто была статуей. Вор-чародей помолчал несколько минут, видимо, обдумывая свои дальнейшие действия.

– Ты слышишь меня? – Наконец, обманщик снова заговорил. – Я пришёл просто поговорить.

Снова тишина. И снова на долгое время.

– Ты – Страж? – предпринял ещё одну попытку Тхенда, но ровно с тем же результатом.

Он ещё помялся на месте, а потом, резко обернувшись, сделал шаг вперёд:

– Послушай, сюда сейчас…

– Уходите, – прервал его бесполый голос. Громко, резко, безапелляционно.

Вора, казалось, удивило то, что к нему обращаются во множественном числе, а вот Эхел быстро смекнул, что Страж – теперь пират не сомневался, что это именно он – заметил и его. «Плохо!»

Через несколько секунд стало хуже. Из-за спины Тхенды стали доноситься голоса и звон; вор немедленно повернулся ко входу, пятясь вдоль стены. Его магическая свеча мгновенно погасла.

В зал вбежали вооружённые пираты с факелами, да так и замерли на пороге, поражённые зрелищем. Их оказалось семеро, двое были легко ранены, остальные просто перемазаны чужой кровью. «Видно, стычка закончилась в нашу пользу» – подумал Эхел и тут же узнал в одном из пиратов Пархата.

– Якорь мне в… – протянул поражённый до глубины души капитан, но тут заметил, наконец, стоящего справа Тхенду. – Сожри меня касатка, парень, ты всё же привёл нас к сокровищу!

– Слово держу, – отозвался вор, следя за каждым движением пиратов.

Пархат усмехнулся и вальяжно направился к молодому авантюристу, держа свой палаш на отлёте. Недвижимо сидящего Стража он словно и не заметил. «Ой, зря, – подумал Эхел. – Болван, встаёт между двух огней».

– Я, видишь ли, не дурак, – самонадеянно заявил Пархат. – Я вспомнил, как ты спрашивал про гору. Так что когда в деревне тебя не оказалось, я сразу понял, что к чему. Тебя не выкрали, ты сам свалил. Кинуть нас решил? А? – Клинок пирата пришёл в движение, рисуя острием маленькие восьмёрки. – Но теперь-то ты никуда не денешься! И раз уж ты выполнил что обещал, я даю тебе выбор. Как хочешь сдохнуть? Я могу убить тебя медленно, скормив тебе твои же глаза и пальцы. Или вырезать твоё сердце. Или просто вспороть брюхо…

– Или захвастать меня до смерти, – бросил Тхенда, коротким движением выхватывая кинжал и вставая странную боевую позицию.

Пархат замер, не ожидав такой провоцирующей храбрости от обычного вора.

– Что, ты собираешься одолеть меня этим ножичком? – рыкнул пират. – Смотри, не порежься!

Впрочем, было видно, что уверенности в нем поубавилось. «Блефовать этот парень точно умеет, – пронеслось в голове Эхела. – Хотя, учитывая, на что он способен, блеф ли это?»

– Оглянись, Пархат, – заговорил вор. – Твоё сокровище вокруг тебя. Забирай его всё, мне оно не нужно. Только договорись сначала со Стражем.

– С кем? – Капитан оглянулся и только сейчас заметил сидящую на полу женщину. – Это, что ли, Страж? – он усмехнулся. – Какая-то баба? Не смеши меня!

Все произошло быстро. Пират направился к женщине, замахиваясь на неё палашом; Тхенда, не дожидаясь развязки, рванул к выходу с такой скоростью, что Эхел толком не заметил, каким образом тому удалось выскочить из зала, растолкав всех стоящих на пути людей; ещё через мгновение в середине сокровищницы полыхнула вспышка, и вскрикнувшего Пархата отбросило на несколько саженей назад.

Страж, медленно поднимаясь на ноги, загорался. Эхел смотрел на это чудо во все глаза – он в жизни не видел столь яркого огня. Перед ним была уже не женщина, а сотканная из пламени фигура, от которой исходил такой жар, что чувствовалось даже за десяток саженей. Пираты, сначала кинувшиеся к своему предводителю, теперь медленно пятились в ужасе и заворожённо глядели на разъярённого Стража, в груди которого, точно маленькое солнце, бился ослепительный свет.

Эхел, с трудом придя в себя, собрался было последовать примеру Тхенды, но не успел.

Потому что зал взорвался огнём.

Пламя хлестнуло сплошным потоком, берущим начало в Страже, и попросту смело кучку людей, стоящих у входа. Зажмурившийся Эхел спрятал лицо в ладонях, чтобы спасти его от раскалившегося воздуха, и силился расслышать крики – но их не было. Только вой пламени.

Только когда огонь погас, пират понял, что те несчастные погибли в первое же мгновение, и едва не потерял рассудок. Очнулся он только тогда, когда не чувствуя ног бежал по тоннелю проклятой пещеры, то и дело врезаясь в стены в темноте. До самого выхода ему казалось, что огненная струя вот-вот нагонит его, и сожжёт в один миг, не оставив даже праха…

Выбежав из пещеры, он не остановился, а продолжал бежать до тех пор, пока впереди не замаячили джунгли. Тыльные стороны обеих ладоней жгло и щипало, лоб тоже был разбит в неудачном столкновении со стеной, но Эхел, наконец, смог вздохнуть и оглядеться.

Почти сразу его взгляд наткнулся на Тхенду – вор стоял спиной и лишь чудом не услышал остановившегося неподалёку пирата. И Эхел снова спрятался. Не для того, чтобы продолжать слежку, а просто для того, чтобы его не заметили – сейчас молодому пирату казалось, что это единственный способ остаться в живых.

Тхенда стоял перед светящимся магическим полотном и смотрел в него, не отрываясь. Спустя какое-то время сплошная пелена растаяла, превратившись в окно; по другую его сторону возник человек с широкой полосой седины на голове. Он произнёс лишь одно слово:

– Говори.

И вор, пытаясь восстановить сбившееся дыхание, отрывисто ответил, словно произнося последние в своей жизни слова:

– Он здесь, Эн. Я нашёл его. Протоэлемент огня здесь.

Глава XXII. Потери и обретения

– Создаю Путь к твоим координатам, – сказал я и тут же расплёл окно.

– А парень молодец, – изрекло Отражение, лениво жуя соломинку. – Ценный союзник.

Я не стал отвечать. Сейчас меня беспокоило лишь как побыстрее попасть на Солнечный Архипелаг и при этом не привести за собой погоню.

Недавно я освоил ветвления Астральных Путей – незаменимая вещь при отрыве от преследователей. Параболического перемещения через Астрал оказалось недостаточно. Во всех точках, где побывал, я оставлял маленькие следящие плетения, чтобы знать, насколько близка погоня – порой Меритари отставали от меня лишь на один переход. Поэтому и пришлось изобретать новые способы перемещения.

– Думаешь, тебе удастся завладеть эссенцией? – не отставало Отражение.

– Не вижу никаких тому препятствий.

Я начал рисовать фигуры перемещения. В этот раз сил жалеть нельзя – слишком важное событие. Пятнадцать… нет, двадцать ветвлений. Много, но я справлюсь. Они не могут проверить одновременно все точки, так что у меня будет больше шансов, что погоня собьётся со следа хотя бы на несколько часов.

– А потом что будешь делать? Бегать от Гроггана до конца жизни? Или спрячешь протоэлемент?

– Посмотрим.

Спустя полчаса вокруг меня зависла двадцать одна магическая фигура. Не теряя времени, я влил энергию в каждую из них и потянул на себя все нити одновременно, параллельно создавая своих призрачных двойников.

– Зря ты не сказал парню, что… – начало говорить Отражение, но конец фразы я уже не расслышал, потому что созданный мной вакуум ухнул в Астрал.

Навстречу понеслись эфирные прослойки; от моего тоннеля то и дело отходили ответвления, и в каждое из них уходила одна из моих копий, создающих иллюзию перемещения. Представляю, какую картину покажет прибор Меритари – древовидный канал, имеющий одну входную точку и двадцать одну выходную, причём в разных концах мира, и по каждой дороге кто-то прошёл. Есть от чего схватиться за голову.

Но и мне тоже досталось. Мой поток отделился от основного – три оставшихся двойника скользнули в сторону, направляясь к своим ответвлениям, а я, стараясь не потерять концентрацию на поддержке двадцати одного вакуума, совершенно забыл о том, что нужно подготовиться к выходу из Пути.

Поэтому Солнечный Архипелаг мне запомнился в первую очередь падением в колючие заросли. Несмотря на то, что здесь только наступило утро, уже стояла жара, так что пока я вылазил из кустов, успел взмокнуть в свой утеплённой одежде – в нагорьях, располагающихся далеко к северо-западу от Южного моря, погодка была попрохладнее.

– Тропики, – Отражение тут же оказалось рядом. – Всегда яркие дни и тёмные ночи. Здесь жизнь размереннее, чем на севере.

Иногда я жалел, что от него нельзя отделаться даже многоуровневым переходом с ветвлениями.

– Эн, это ты? – голос доносился из-за нескольких сросшихся деревьев.

– Да, Рэн, это я.

Пуэри выскочил из-за укрытия – взволнованный, потрёпанный. Мы коротко пожали друг другу предплечья.

– Чего это ты прячешься? – Я слабо улыбнулся, снимая с себя тёплую куртку и плащ.

– Тут недалеко живёт племя людоедов, – сказал охотник, нервно озираясь по сторонам. – Я стравил их с пиратами, но кто одержал верх – не знаю.

Я усмехнулся, хлопнув его по плечу:

– Стравил? Принцип «разделяй и властвуй» в действии, а?

Но Рэну такой комплимент пришёлся не по вкусу. Он тут же помрачнел лицом, так что я поспешил сменить тему:

– Теперь можешь никого не бояться.

– Кроме протоэлементаля.

Я вскинул на него удивлённый взгляд:

– Ты же сказал, что нашёл протоэлемент?

– Едва успев сбежать от его взбешённого носителя, – кивнув, добавил пуэри. – Похоже, он разумен, но не склонен к общению.

Я выругался, но тут же осёкся – выражение было из тех, что я почерпнул у Кира. Друг неожиданно встал перед моими глазами во весь свой небольшой рост, и мои челюсти сами собой сжались, скрипнув зубами. Может быть, рано или поздно мне удастся свыкнуться с тем, что он погиб, чтобы мы с Литессой могли спастись. Забывать об этой жертве – значит делать её напрасной. А этого допустить нельзя.

Отражение смотрело на меня исподлобья, словно читая мои мысли, и на сей раз воздержалось от комментариев. Рэн же, казалось, даже не заметил, что я задумался – он неотрывно смотрел на гору, чьё подножие мы как раз топтали сапогами.

– Он там?

Пуэри кивнул:

– Пойдём. Я покажу дорогу.

Эхел, всё это время наблюдавший за странной парочкой из своего укрытия, разочарованно вздохнул. Длинный человек, выпавший из чёрной дыры, никак не вязался с привычным представлением пирата о магах – коротко стриженный, безбородый, крепкий, вооружённый отличными мечами вместо посоха и до неприличия молодой. И хотя этого мужчину трудно было назвать красавцем, его окутывал ореол уверенности и внутренней силы – обычные пустоголовые девчонки за такими табунами бегают.

Но сейчас и он, и его подельник Тхенда, то есть на самом деле Рэн, пошли вверх по склону, явно намереваясь вернуться к той же пещере, откуда Эхел еле унёс ноги. Надо ли говорить, что идти туда снова пирата не смогла бы заставить и толпа голодных каннибалов? Хотя, чего греха таить, очень любопытно, что же здесь на самом деле происходит…

Размышления пирата бесцеремонно прервал его же желудок. Только сейчас Эхел понял, что проголодался и вымотался. Все-таки, слишком много событий для одного дня… Поэтому, проводив тоскливым взглядом удаляющихся чародеев, он развернулся и пошёл к пиратскому лагерю.

Деревню аборигенов он обошёл стороной – оттуда не доносилось ни звука, но в небо валил чёрный дым. Наверное, пираты, как и планировали, подожгли хижины. Вот только справились ли они со всеми дикарями? Судя по тишине – да, но проверять как-то не особо хотелось. А сколько осталось пиратов? Неужели только те, что пришли в пещеру? Пришли и не вышли… Стоп! Но если он теперь единственный из пиратов на острове… то как с него выбираться?

Эта мысль даже заставила пирата застыть на месте. И в самом деле – как?

Выругавшись самыми забористыми выражениями, какие пришли в голову, парень в бандане побежал к лагерю, моля всех Богов, чтобы Селах догадался оставить там резерв на крайний случай. Хоть несколько человек! Хоть самых никчёмных…

Однако выскочив из джунглей он увидел лишь оставленные в спешке лежаки, мешки с провизией и полуразобранные ящики со снаряжением. Ни души. Медленно переведя взгляд на стоящего на якоре «Спрута», Эхел с досадой отметил, что и там никого не видно. Лодка осталась на берегу – значит, на корабль никто не возвращался.

Все погибли? Все девяносто пиратов, что приплыли сюда вместе с ним?

Разочарованно вздохнув, Эхел поплёлся через лагерь. «Наверное, Пархат всё же последовал своему плану. Тупица. В ад тебе и дорога! Не в меру ты был жадный, вот теперь тебя в расплавленном золоте пусть сварят, скотина. Жопоголовый кретин… Как вот теперь уплывать отсюда? Как в одиночку управлять целым кораблём?»

Пират сокрушённо повалился на свой лежак, достал из сумки сушёную рыбу и принялся её жевать. Он уже присматривался к другим мешкам, прикидывая, на сколько хватит еды. Если откинуть всё скоропортящееся, то пару-тройку недель можно даже не охотиться. Может, и на корабле чего ещё найдётся. Всё равно этого мало, чтобы…

В этом месте его мысли замерли, потому что из джунглей на другой стороне лагеря выбежал человек. Коротко оглядевшись, мужчина бросился к одному из лежаков. На притихшего Эхела он не обращал ровным счётом никакого внимания.

Пират без труда узнал его – это был Селах. Ну и обрадовался же Эхел такой встрече! Он подскочил и бросился к капитану, надеясь расспросить его об итогах боя, но уже через несколько шагов замедлил ход.

Селах вёл себя очень странно. Оружия при нем не оказалось; молодой пират заметил лишь торчащую из сапога рукоятку ножа. Сев спиной к заливу, капитан «Спрута» яростно потрошил свою сумку, раздражённо разбрасывая вокруг каждую извлечённую оттуда вещь. Наконец, он достал с самого дна клочок пергамента и письменные принадлежности; не теряя ни секунды, морской волк принялся что-то торопливо записывать.

Эхел замер в нескольких шагах, внимательно за ним наблюдая. Закончив писанину, Селах положил записку перед собой и достал кресало. Несколько резких движений – и на пергамент посыпались искры. Едва один из ярких росчерков коснулся его, как пергамент вспыхнул ярким бездымным пламенем и с громким гулом сгорел, не оставив после себя даже пепла. Не ожидавший такого морской волк прикрылся руками и выругался.

– Капитан? – позвал Эхел, и тот тут же вскочил на ноги, бешено вращая глазами.

– Чтоб тебя, парень! Ты здесь что делаешь?

– Хотел тебя спросить о том же, – произнёс молодой пират и покосился на то место, где ещё недавно лежал волшебный пергамент.

Селах проследил за его взглядом и перешёл в наступление:

– Где ты был, когда мы пошли в атаку?

– Следил за нашим провожатым. Что за магические штучки, капитан?

– Не твоё дело, сопляк! – рыкнул бородатый моряк, брызгая слюной.

«Ну и ну, чего это он так завёлся?»

– Я так понял, наших покрошили в капусту? – Эхел аккуратно двинулся вокруг разъярённого пирата, держа руку на эфесе.

– Как бы не так! – с душой выкрикнул тот. – Мы почти их перебили, когда они кинулись в рассыпную. Мы начали их преследовать, и тут хренов Пархат ударил нам в спину! Надеюсь, этот элементаль его зажарил… – разошедшись, Селах не заметил, как начал болтать лишнее, поэтому осёкся.

Взгляд Эхела скользнул по разбросанным вещам капитана и упёрся в свиток, скреплённый необычной печатью. Несмотря на то, что молодой пират был далёк от ставившей её организации, узор он узнал тотчас. Меритари, либрийский магический орден.

– Элементаль? – переспросил он, постепенно начиная въезжать в происходящее.

Селах смотрел на него исподлобья, очевидно, решая, что делать дальше.

– Как же так, капитан? – спросил Эхел, не сводя с напряжённого мужчины взгляда. – Получается, ни ты, ни Тхенда плыли сюда не за сокровищем?

– Как он не знаю, – процедил капитан «Спрута», – а я плыл именно за сокровищем. И если бы не Пархат, мы бы уже грузили добычу на борт. Но эта тупая мурена опять всё испортила. Счастье ещё, что мы наткнулись на этого элементаля. За него, знаешь ли, объявлена немаленькая награда.

– А я-то думал, что капитан Селах один из сильнейших и свободнейших пиратов Южного моря, – голос Эхела наполнился фальшивым сожалением. – Оказывается, он просто корабельная крыса, служащая на побегушках у либрийских чародеев.

– Заткнись, устрица, – рыкнул капитан, угрожающе двинувшись навстречу молодому пирату. – Сопли подбери, до самой земли свисают. Молоко ещё на губах не обсохло, а ещё судить меня пытаешься!

– И что, велика ли награда за элементаля? – не обращая внимания на оскорбления, спросил Эхел.

По налившимся кровью глазам капитана он понял, что драки не избежать – впрочем, к ней молодой пират был готов.

– Не про твою честь эта награда, – пророкотал Селах. – На двоих маловато выйдет. Да и не собираюсь я с тобой делиться тем, что своим умом добыл.

– Ты хотел сказать – своей трусостью, – бросил Эхел и тут же отскочил назад, потому что разъярённый морской волк бросился на него.

Сабля выпорхнула из-за пояса, но применения найти не успела – капитан повалил юного пирата на песок, двинул тому под ребра и разоружил одним мощным ударом по кисти. Завязалась борьба; щупленький Эхел не мог тягаться в силе и весе с массивным сорокалетним мужиком, поэтому оказался снизу, обороняясь изо всех сил. Но и на это сил ему не хватило.

Вот Селах, присев на корточки, придавливает трепыхающегося под ним парня своим весом; его мощные руки смыкаются на горле жертвы, мгновенно лишая её возможности вдохнуть. Почти обездвиженный Эхел пытается отбиваться, но его удары не в силах сдвинуть капитана с места, а до лица не дотянуться…

И тут его взгляд падает на ногу Селаха: из сапога по-прежнему торчит пиратский нож.

Вдруг капитан ослабляет нажим и растерянно смотрит на него:

– Ты… ты… – но договорить не успевает, потому что в его открытый бок ударяет сталь.

Охнув, старый пират откидывается чуть назад, и следующий удар приходится в его скулу.

Нож пробил кость и с хрустом вошёл в череп, убив капитана на месте. На лицо закашлявшегося Эхела брызнула до омерзения тёплая кровь: пирату почему-то казалось, что она должна быть холодной, как у акулы. На языке появился железный привкус. Скинув с себя тяжеленую тушу капитана, он отполз подальше, краем глаза наблюдая, как красный песок пляжа впитывает почти такую же красную кровь. «Не от того ли он такого цвета…»

Дыхание удалось восстановить не сразу – будто снова пришлось привыкать к воздуху. «Все, теперь точно никого больше не осталось. Последний сдох». Откинувшись на спину, Эхел вяло ударил кулаком по песку. И какая муха укусила его грубить капитану? С ним были хоть какие-то шансы выбраться с острова. Хотя, вряд ли…

Его мысли прервал властный голос:

– Где элементаль?

Мгновенно подобравшись, Эхел уставился на возникшего перед ним человека.

Среднего роста, среднего телосложения, с незапоминающимся лицом, но очень запоминающимися глазами – от одного их взгляда пирата пробрала дрожь. Одним своим видом этот мужчина отбивал всяческое желание с ним спорить.

Тот постоял какое-то время, ожидая ответа и не обращая никакого внимания на валяющегося у его ног мертвеца с ножом в лице, потом поправил свой странный костюм и наклонился к Эхелу:

– Але! Глухой, что ли? Спрашиваю, где элементаль?

Ошеломлённый пират медленно поднял всё ещё дрожащую руку, указав на гору:

– Т-там…

Мужчина в костюме повернулся в указанную сторону и тут же исчез. Просто растворился в воздухе.

И тут нервы Эхела не выдержали. Он вскочил, заметался по лагерю, пиная все, что попадалось под ноги.