Ошибка сказочника. Возвращение Бессмертного

Стеснительный Кеша, кроме Соловья, ни с кем больше особо не старался ни сблизиться, ни подружиться. Остальные на него тоже посматривали свысока, как на выскочку и деревенщину с севера. По странному совпадению почти все ученики на этом курсе были южанами, кроме них с Соловьём и ещё одной девочки, привлёкшей внимание Кеши в первый же день.

Девочка выделялась среди прочих своими белыми волосами и неправдоподобно яркими синими глазами. Видел Кеша светловолосых девушек, но у этой были не просто светлые, русые или золотистые волосы, а именно белые, как только что выпавший снег. Кеша прозвал её про себя «белоснежкой», пока не узнал от Соловья, что зовут девушку Морозова Метелица, что она дочь великого держателя Севера Мороза и что клинья к ней поэтому подбивать не стоит.

– Без шансов! – твёрдо заявил Соловей. – Она птица не нашего полёта, старик, и с Морозом связываться себе дороже. Лучше с Сирин попробуй, и то больше шансов.

Кеша не хотел пробовать с Сирин. Он знал, что она дочь какой-то знатной особы из Малахита. И ему не было до этого никакого дела. Куда важнее было то, что Сирин уже сдружилась с Метелицей и повсюду таскалась вместе с ней, не давая ни малейшей возможности застать её одну и хотя бы толком познакомиться.

До первого дня занятий Кеша видел Метелицу только в общей столовой, да изредка встречал, прогуливаясь в саду и бросая на неё смущённые, но пристальные взгляды. Порой Метелица поглядывала на него с ответным интересом, но этим всё и ограничивалось. В следующую секунду она отворачивалась к Сирин, и девушки начинали перешёптываться, хихикая и прыская в кулак. Соловей бил приятеля по спине и уводил приунывшего Кешу посмотреть город.

* * *

На первый урок Велизарий собрал курс в круглом зале, одна половина которого широкими распахнутыми окнами выходила в сад, а другая была занята невысоким помостом, заваленным разноцветными подушками. Он предложил ученикам рассаживаться, кто где хочет, и Кеша потащил Соловья на край полукруглого помоста напротив Метелицы.

Велизарий встал в центре зала, добродушно улыбаясь оглядел притихшую молодёжь. Ни учебников, ни тетрадей он им не предложил; казалось, сегодня Велизарий намеревается только говорить, а им предстояло слушать.

– Волшебство, мои дорогие, штука одновременно и простая, и сложная. Простая втомсмысле, что это не дар, не чудо и даже не тайна. Нет врождённых волшебников с врождённым даром, кто бы вам и что по этому поводу ни говорил. И чудом – если мы понимаем под чудом явление или действие без явно выраженной и доказуемой причины – волшебство тоже не является. Волшебство – это инструмент, которым при желании может овладеть любой.

Велизарий ходил по комнате, заложив руки за спину и время от времени поглядывая то на одного, то на другого ученика. Слушали его внимательно; даже Кеша на какое-то время отвлёкся от Метелицы.

– Другое дело, что инструмент этот чрезвычайно сложный, тонкий и крайне опасный, – продолжал Велизарий, предупреждающе подняв палец. – И доступный поэтому очень немногим. Топором владеют многие, мечом меньше. Музыкальными инструментами ещё меньше. Волшебство – инструмент высшего уровня сложности и доступен он лишь особым талантам. Нужны определённые наклонности к этому, нужны способности, как слух и чуткие пальцы для игры на лютне. Способности эти есть у единиц, хорошо если у десятков людей. В этом году мы набрали четырнадцать учеников – это очень много. Ваш выпуск может стать уникальным.

Велизарий остановился, обвёл взглядом учеников, помолчал и снова зашагал. Кеша воспользовался секундной паузой, чтобы бросить взгляд на Метелицу – она слушала Велизария сосредоточенно, наматывая и разматывая на пальцах синюю ленточку для волос.

– Прежде чем объяснять, как производится и творится волшебство, остановимся на качествах и способностях, необходимых волшебникам. Концентрация. Способность к предельной концентрации мысли – первейшее и необходимейшее условие для любого волшебства. Когда волшебник творит чары, он должен предельно конкретно и ясно представлять в своей голове и весь процесс, и конечный результат колдовства. Дело не в заклинаниях, заклинания и попугай выучит. Большинство волшебников обходятся вообще без заклинаний, как хороший певчий без нот. Они представляют исходный объект и воображают желаемый. При должной концентрации и настойчивости превращение материализуется наяву. Вот так.

Велизарий взмахнул рукой, и одна из подушек, разбросанных по комнате, превратилась в золотой кувшин. Взмахнул ещё раз, и кувшин обернулся яркой тропической птицей, вылетевшей в окно. По помосту пронёсся нестройный гул восхищения.

– Но стоит хоть на самую малость ослабить концентрацию, – продолжил Велизарий, – хоть на самый краешек допустить стороннюю мысль, и колдовство сорвётся, а может и вообще выйти из-под контроля. Вы хотели превратить эту подушку в букет цветов, – Велизарий поймал влетевшую в руки подушку, – но не успели убрать из головы мысли о лесе, а в этих мыслях на краешке сидит ещё и река, а в реке – всякая живность, и вместо цветов, которые вы хотели подарить подружке, у вас в руках почему-то оказывается… лягушка.

Велизарий продемонстрировал восхищённо загудевшему курсу лягушку и выбросил в окно.

– Да, Метелица? – Велизарий обратил внимание на поднятую руку.

– Учитель, а как вы вообще колдуете? – смущённо спросила Велизария Метелица. – Для материализации нужен Лонгир, а вы… вы же без камня…

– Очень хорошо, Метелица, хвалю за наблюдательность, – поощрительно кивнул Велизарий. – Да, без проводника, без камня Лонгир материализовывать мысли нельзя. Однако я это сделал. Кто скажет почему?

Велизарий с улыбкой оглядел ряд замешкавшихся учеников. Первым поднял руку Соловей.

– Да, Соловей, слушаю, – кивнул Велизарий.

– Может, вы спрятали камень? – предположил Соловей. – В рукаве или ещё где?

Велизарий весело улыбнулся, поднял руки, с которых до плеч скатились широкие рукава.

– Чистые! – продемонстрировал он. – В шапке тоже ничего. – Велизарий снял свою круглую шапочку, потряс ею перед Соловьём. – Я бы разделся совсем, но перед девочками неудобно. Так что поверь на слово, Соловей, Лонгира при мне нет. У кого есть ещё какие версии?

Велизарий нахлобучил шапочку обратно, оглядел озадаченных учеников.

– Да, Троекуров, – кивнул он Кеше. – Что ты придумал?

– Я читал, что можно колдовать, используя рассеянный Лонгир, – Кеша метнул взгляд на Метелицу. – Если колдовство не требует больших затрат энергии, этого иногда хватает.

– Ты абсолютно прав, Троекуров, – согласился Велизарий. – Лонгир в нашем мире используется не только в твёрдом, но и в других состояниях. Наиболее употребительный после камня растёртый в порошок или, иначе говоря, рассеянный Лонгир.

Велизарий вытянул ладонь со щепоткой синеватого порошка, больше похожего на пыль, подул, и порошок взлетел, поблёскивая и растворяясь в воздухе за пару секунд.

– Сейчас этот способ почти не используется – слишком нерационально. Концентрация слабая, воздействие, как следствие, тоже. Но за прошлые века, когда рассеянный Лонгир использовался довольно часто, он накопился в нашем мире, и сильные волшебники могут пользоваться им как проводником. Конечно, это не идёт ни в какое сравнение с камнем, но для несложного волшебства вполне сгодится.

– Так, теперь устроим практические занятия, посмотрим, на что вы годитесь, – Велизарий похлопал в ладоши, призывая учеников подняться. – Начнём с простейшего. Возьмите каждый по подушке и смените ей цвет.

Кеша подхватил с помоста зелёную подушку, на которой только что сидел, растерянно повернул в руках, не зная, что делать дальше. Он украдкой посмотрел на остальных – те были озадачены не меньше, чем он, некоторые и просто испуганы. Метелица, сосредоточенно сдвинув светлые брови, вертела подушку, словно выбирая, на какую сторону лечь.

– Никаких заклинаний не нужно, – наставительно произнёс Велизарий. – Просто внимательно смотрите на свою подушку, отрешитесь от всего происходящего и представляйте, как она меняет цвет на нужный вам. Предельная концентрация, внимание, отрешённость от постороннего – начали.

Кеша ещё раз посмотрел по сторонам, заметил, что Соловей с Метелицей уже уставились на свои подушки, и, подавив непроизвольный смешок, тоже опустил глаза.

Это оказалось совсем нетрудно. Кеша сам не понимал, почему так произошло, но едва он представил, как нежно-зелёный цвет подушки темнеет, наливаясь бордовой густотой, как это и случилось на его глазах. Он даже не щурился, как одни, и не распахивал глаза, как другие; он просто смотрел на подушку, и она меняла цвет с зелёного на бордовый.

Кеша ещё продолжал смотреть на подушку, ещё даже не успел удивиться, обрадоваться или осознать, что совершил первое в своей жизни волшебство, как услышал над ухом негромкие хлопки и лишь секунду спустя понял, что это аплодирует Велизарий.

– Отлично! Отлично, Троекуров! Вот уж не ожидал. Не то что с первого раза, даже на первом занятии мало у кого получается, – Велизарий смотрел на Кешу, кажется, даже не с восхищением, а с удивлением.

– Ага! А вот и ещё один успех, – Велизарий повернулся к Метелице, чья подушка только что сменила ярко-оранжевый цвет на синий. – И Соловей тоже справился! – Соловей поднял над головой пурпурную подушку, бывшую до этого серебристо-серой. – Да вы молодцы, ребята! Северяне выходят вперёд, поздравляю!

Велизарий восхищённо смотрел на троицу отличников, переводя взгляд с одного на другого. Кеша посмотрел вокруг. Кажется, действительно получилось только у них троих. Остальные не смогли сменить даже оттенка и с завистью поглядывали на троих везунчиков, с раздражением вертя в руках свои подушки.

Кеша улыбнулся Метелице. Это вышло непроизвольно, он даже не успел ничего такого подумать, но она улыбнулась ему в ответ.

– Везёт тебе, Троекуров! – зашептал Соловей на ухо Кеше, брякнув по спине в виде поздравления. – Кажется, ты привлёк её внимание.

Велизарий захлопал в ладоши, призывая всех успокоиться и начать сначала.

Глава 4. Скальный Грай

«…Вот так, легко и непринуждённо, состоялось знакомство Кеши Троекурова с Метелицей Морозовой, дочерью властителя Четвёртого царства. Не было обычной подростковой зажатости и неуклюжести, неловких ухаживаний и нервных переживаний. Молодые люди сразу понравились друг другу, быстро сдружились, и то, что они вместе с Соловьём оказались единственными северянами на курсе Велизария, только способствовало их сближению. Как и то, что все трое сразу же выделились из остальных своими способностями и умениями…»

Костя перевернул страницу и задумался. Бесполезно, конечно, искать разгадку бессмертия Кощея в главах раннего периода его жизни. Но дело-то в том, что он и в позднем пока ничего не нашёл. Понятно, что он не всё ещё прочитал и даже до середины Книги не добрался. Наверное, в какой-нибудь сказке ближе к концу Книги он всё-таки наткнётся на рецепт бессмертия и сможет воспользоваться им и вернуться обратно. Но чтобы найти это место, приходилось перечитывать Книгу с самого начала – по крайней мере, все главы с Кощеем.

Костя закрыл Книгу. Читать больше не хотелось. Ну не сейчас же, в самом деле! Не в это чудесное солнечное утро!

Он проснулся от весёлого щёлканья канареек и сразу же вспомнил мраморный дворец царицы Марьи, оставивший у него тягостное впечатление, полёт на Коньке-горбунке в бездонном ночном небе, шум моря, бьющегося о камни утёса. Конёк опустился на площадку самой высокой башни дворца, вытесанного в цельной скале, и Костя, когда освободился от удерживающих его ремней, тут же подбежал к краю башни и, схватившись за зубчатый парапет, выглянул вниз.

Внизу, под высоченной скалой утёса, неразличимо переходящей в стену башни, шумело море, наскакивая пенистыми гребнями на скалу и отваливаясь, оставляя клочки пены на каменистых выступах и впадинах. Справа и слева от скалистого мыса береговая линия полукругом отступала назад и снова выгибалась в море, образуя два больших залива.

Это было легендарное Лукоморье, воспетое Пушкиным, и Костя восхищённо крутил головой, чувствуя, что реальность не обманула его ожиданий. Он пытался разглядеть внизу, на берегу, тот самый сказочный дуб, по которому ходил кот учёный, но вид на берег заслоняли башни и стены дворца, крыши домов, спускающихся по склонам утёса, да и в любом случае было темно и до берега далеко.

Он не заметил, как исчез Конёк-горбунок, как оказались рядом князь с княгиней, вновь обернувшиеся людьми. Княгиня дала ему насладиться видом, потом взяла за плечи и мягко увела внутрь дворца. Костя уже плохо помнил, как они куда-то спускались по узким крутым лестницам, где-то и чем-то торопливо ужинали, кто ему, уже полусонному, помогал умыться и раздеться. В конце концов его положили в кровать, подоткнули одеяло, и кто-то – в полусне Костя уже не сообразил кто, наверное, княгиня Ольга – поцеловал его в лоб. Через секунду он уже спал.

Проснувшись, Костя ощутил себя таким свежим, отдохнувшим и выспавшимся, каким не помнил давно. Он не любил ходить в школу в первую очередь из-за раннего пробуждения. Ему всегда не хватало ещё немного поспать, и почти всегда он шёл в школу в плохом настроении, невыспавшийся и раздражённый. Минуты перед пробуждением, когда он ещё не совсем проснулся, но уже чувствовал, что вот-вот придёт мама его будить, были для Костика худшим временем дня, и он с удивлением и благодарностью сообразил, что здесь ему дали выспаться вволю – едва ли не впервые за последние пять лет.

Он полежал, с наслаждением ощущая приятную истому, свежесть и бодрость во всём теле, огляделся и заметил свой рюкзак, пристроенный на сундуке в изножье кровати. Костя быстро перегнулся через спинку кровати, подтянул его к себе и достал Книгу.

Правду сказать, читать ему сейчас не хотелось. Он знал, что должен найти ответы на многие вопросы, но утро было таким соблазнительно ярким и солнечным, в открытое окно дул такой освежающий бриз, а канарейки распелись так азартно, что Костя с трудом осилил пару страниц и больше не смог. Ему не хотелось больше лежать в постели, а хотелось есть.

Он запихал Книгу обратно в рюкзак и только задумался по поводу завтрака, как его отвлекли две любопытные белки, прыгнувшие невесть откуда на подоконник. Костя замер в кровати, боясь спугнуть зверьков, но те его, кажется, совсем не боялись.

Белки с любопытством принюхались, соскочили с подоконника на стол, в три прыжка пересекли комнату и забрались к Косте на одеяло. Они смешно дрожали носами, и Костя лишь через пару секунд вспомнил, что у него в рюкзаке лежит с позавчерашнего дня открытый пакетик с орешками.

Он быстро достал его, высыпал орешки на ладонь и протянул угощение белкам. Те подпрыгнули поближе, помялись, поглядывая то в ладонь, то в лицо Костика, потом быстро схватили по орешку и уселись в ногах мальчика, с аппетитом похрумкивая лакомством.

Костя разулыбался. «А орешки непростые, всё скорлупки золотые…» – вспомнил он. Да, вот бы и впрямь они были бы золотыми! Впрочем, и так неплохо.

Скрипнула дверь. Белки стремглав спрыгнули с кровати и тут же вернулись на подоконник. Костя невольно вздрогнул, рассыпав орешки по кровати и подтянув одеяло. В комнату пролез сначала лохматый пёс добродушного вида, а за ним зашла княгиня Ольга.

– Доброе утро, соня! – приветливо улыбнулась она. – Проснулся наконец?!

– Ага! – пробормотал Костя, косясь на пса. – Доброе утро!

– Шарик, Шарик! – позвала княгиня пса, норовившего лизнуть Костика. – Сидеть! Вообще-то, он безобидный и ко всем лезет дружиться. Можешь его не бояться.

– Угу, – отозвался Костя, спуская руку с кровати. Шарик тут же принялся лизать ладонь. Костя засмеялся, переводя взгляд с Шарика на княгиню.

Она была тоже по-утреннему свежа и оживлённа. На ней было домашнее простое бело-зелёное платье с широким мягким поясом, нитка перламутрового жемчуга на шее и тонкая золотая ленточка, вплетённая в косу.

– Сколько уже времени? – спросил Костя, косясь на княгиню. – Я долго проспал?

Она весело рассмеялась.

– Ты проспал больше суток, родной! Две ночи и вчерашний день.

– Да ладно?! – не поверил Костя.

– Правда-правда, – заверила княгиня. – Я дала тебе капельку успокоительного за ужином, чтобы ты хорошо отдохнул. Вот ты и проспал столько. Ну что, готов к завтраку?

Костя бодро кивнул. Княгиня вела себя так открыто и доброжелательно, что он, почти невольно, и сам заражался её настроением.

– Отлично! – Ольга опять улыбнулась. – Тогда одевайся, умывайся и спускайся в столовую. Шарик покажет тебе дорогу. Шарик! – княгиня посмотрела на пса. – Понял меня?

Шарик тявкнул и завилял хвостом.

– Тогда ждём вас, мальчики! – княгиня сверкнула улыбкой напоследок и вышла из комнаты, оставив дверь приоткрытой.

Костя спустил ноги с кровати, надел свежую рубашку и штаны, натянул сапоги, подаренные Марьей Моревной. С удовольствием пристукнул каблуками и огляделся в поисках умывальника.

Шарик подбежал к столику у стены, тявкнул и поставил передние лапы на край столика. Тут же в нём появился серебряный тазик, а из стены выдвинулся серебряный узкогорлый кувшин. Кувшин наклонился, и из горлышка потекла ровная струя воды.

Костя присвистнул от восхищения, подошёл к импровизированной раковине и, стараясь не сильно плескать, умылся холодной водой. Только он отодвинулся и стал стряхивать воду с ладоней, из стены выдвинулся крючок с полотенцем.

– Вот это сервис! – восхищённо пробормотал Костя, вытираясь мохнатым полотенцем. – Интересно, а зубы здесь чистят, а, Шарик?

Пёс озадаченно смотрел на мальчика и колотил хвостом по полу.

– А, ладно, и так сойдёт, – решил Костя, пригладив волосы рукой и посмотрев на Шарика. – Ну что, веди давай!

Шарик тявкнул, вильнул хвостом и вышел из комнаты. Костя бросил взгляд на рюкзак, оставленный у кровати, мельком и без особого удивления отметив, что та уже заправилась сама собой, и поспешил вслед за Шариком.

Они спустились по узкой круговой лестнице на два этажа вниз, прошли по простому, без изысков (в сравнении с дворцом царицы) коридору, пару раз свернули и встали перед приоткрытой дубовой дверью, из-за которой доносились голоса и соблазнительные запахи.

Костя опять оробел. Он знал, вернее догадывался, кто будет за дверью – очевидно, всё княжеское семейство в полном составе. А он всегда больше ладил со старшими, чем с ровесниками, и с княжескими детьми ему вдруг совсем не захотелось встречаться. Что он им скажет? Как они его примут?

Шарик, впрочем, решил всё за него. Просунув морду в дверь, он распахнул её пошире и, виляя хвостом, вошёл в комнату. Шум голосов усилился, и Косте ничего не оставалось делать, как последовать его примеру.

Столовая оказалась совсем не такой большой, как он ожидал. В уютной комнате, обшитой светлым деревом и наполненной утренним солнцем, вливавшемся в распахнутые окна, стоял круглый стол. За столом сидели князь с княгиней и трое ребятишек. Ещё один плетёный стул стоял свободным.

– А вот и наш гость! – воскликнула княгиня, вставая и подходя к Костику. – Ребята, знакомьтесь – это Костя. Костя, это Олег, это – Яна, а этот вот карапуз с вареньем – Игорёк. Давай, проходи, садись, будем завтракать.

Костя знал, кого ему представляли. Он прочитал сказку о князе Гвидоне и царевне Лебеди, изрядно отличавшуюся от пушкинской версии, и уже был заочно знаком со всем княжеским семейством.

Двойняшки Олег и Яна были его ровесниками. Крепкий, коренастый, светловолосый и голубоглазый брат мало чем напоминал свою тоненькую, темноволосую и кареглазую сестру. Они отличались и внешностью, и характером, помнил Костя; смелый, любознательный и озорной Олег постоянно втягивал в какие-нибудь проделки и неприятности осторожную и осмотрительную Яну, которая хоть и не одобряла затеи брата, почти всегда соглашалась в них участвовать или хотя бы прикрывать. Пятилетний Игорёк был немного толстеньким для своего возраста и кругленькой довольной мордашкой с удивлённо распахнутыми глазами действительно напоминал карапуза.

– Здрасьте! – Костя неловко кивнул всем сразу и сел на свободный стул между княгиней и Олегом. Он ощущал на себе любопытные взгляды и не знал, как себя вести и о чём говорить.

К счастью, княгиня всё взяла в свои руки.

– Что будешь есть, Костя? Кашу, блины, творог с мёдом? Попробуй творог – свежий, только сегодня откинули. И мёд калачовский, лучший в наших краях. На прошлой неделе привезли.

– Спасибо! – поблагодарил Костя, придвигая к себе тарелку с творогом и поливая его из серебряной вазочки густым тягучим мёдом. Творог оказался и впрямь неожиданно вкусным, и хотя у себя Костя его не очень любил, тут и сам не заметил, как с аппетитом въелся.

Остальные завтракали кашей, свежим сыром и хлебом. Запивали чаем и топлёным молоком. Изредка бросая взгляд на семейство, Костя видел, что дети умирают от желания что-нибудь спросить у него, но то ли тоже стесняются, то ли родители запретили.

Олег, как и следовало ожидать, не выдержал первым. Торопливо проглотив последнюю ложку каши и, видимо, посчитав это честно выполненным условием, он повернулся к Костику с самым невинным видом и, стараясь звучать как можно более естественно, спросил:

– Так ты и правда из другого мира? Как там, сильно по-другому, чем у нас?

– Олег! – княгиня бросила на сына испепеляющий взгляд.

Костя усмехнулся. Конечно, следовало этого ожидать и никуда ему от этого вопроса было бы не уйти. Так чего откладывать, можно и сейчас.

– Ну, на самом деле, не так уж там всё сильно и отличается. Одеваемся по-другому и дома немного другие. Интернет есть, машины, самолёты – ну да, так сразу-то, наверное, по-другому всё кажется. Но привыкнуть можно. Алексей Иванович же… то есть Кощей же ведь привык. Освоился и живёт, как мы.

Костя не сразу понял, почему так напряглись лица князя с княгиней и испуганно-восторженно распахнулись глаза детей.

– Ты видел нашего дядю?! – благоговейно понизив голос, спросил Олег.

– Ну… да, – Костя только сейчас вспомнил, что Кощей родной брат княгини и, соответственно, дядя её детей; настолько это не вязалось и не сходилось на первый взгляд. – Я, вообще-то, от него здесь… Ну, то есть без него… Я хочу сказать… – Костя запутался, не зная, как толком объяснить, что произошло.

– Это он тебя сюда послал? – напрямую спросила Яна.

– Ребята, это всё необязательно сейчас обсуждать, – попыталась урезонить детей Ольга. Но не тут-то было.

– А дядя Кощей у вас тоже всех захватил? – толстенький Игорёк жадно уставился на Костю.

Яна шикнула на брата, отвесив ему хороший подзатыльник. Костя усмехнулся.

– Нет, никого он у нас не захватывал. Он вообще… Я хочу сказать, у нас вообще никто не знает, что он Кощей Бессмертный. Он же без магии. Он теперь не колдует, а просто лечит.

Костя заметил, как княгиня выразительно переглянулась с мужем. А вот ребятишки не поняли.

– Не колдует? – озадаченно переспросил Олег. – Как это – не колдует? А как же он тогда там живёт?

– Костя, может быть, тебе чаю горячего? – попыталась сменить разговор Ольга.

– Да, спасибо, – Костя отодвинул тарелку и взял из рук княгини кружку с ароматным чаем, настоянным на каких-то травах. – Ну, смотри, – повернулся он к Олегу, – у нас ведь необязательно колдовать. Захотел есть – позвонил, заказал, и тебе привозят еду на дом. Надо куда-то отправиться – сел в самолёт. Надо что-то узнать – открыл интернет. Вообще не надо колдовать, всё везде есть. Свет, вода, тепло – всё проведено в каждый дом, надо только кнопку нажать.

Ребята слушали Костика, мало что понимая, но с явным неподдельным интересом. Костя хлебнул чай, скромно стараясь не показывать, как польщён подобным вниманием.

– Но как же всё это работает без волшебства, – сдвинув брови спросила Яна.

– Ну, это наука, – не без самодовольства ответил Костя. – Технический прогресс и всё такое. Сначала у нас что-нибудь изобретают, потом конструируют, делают. Техника работает по разным законам. И колдовать не надо, надо только знать, как их применять.

– То есть ты хочешь сказать, что в вашем мире лучше, чем в нашем? – недоверчиво спросила Яна. – Тогда что ты тут делаешь?

Костя осёкся. Незаметно для себя начав хвастаться, он не заметил, как сел в лужу. Девочка задала правильный вопрос.

– Ну… не всё лучше, конечно, – промямлил он. – Кое-что у нас до сих пор не умеют, чего есть у вас. Да и вообще я не хотел… Это Алексей Иванович сказал, что…

– Так, ребята, хватит, – решительно прервала разговор Ольга. – Костя оказался в нашем мире по стечению обстоятельств – это всё, что вам надо знать. Костя, можешь все их вопросы отсылать ко мне – я им отвечу, как следует. Больше его не тревожить, понятно? – княгиня грозно посмотрела на детей, те торопливо закивали. – Вот и ладно. Костя пробудет нашим гостем какое-то время. Надеюсь, вы отнесётесь к нему подобающе и сделаете всё, чтобы он здесь не скучал.