Жизнь и война генерала Василия Рязанова. Книга 3

Рязанов с гвардейским знаменем направляется на левый фланг, проносит знамя перед строем, подает команду «К торжественному маршу!» Во главе парада подходят к трибуне комкор, его замполит и начштаба. За ними идет взвод управления. Звучит ответное «Ура!» на приветствие маршала И.С. Конева. Проходят гвардейцы летчики-истребители 12-й гиад, штурмовики 9-й гшад, идут славные полки.

Потом состоялся вечер, посвященный вручению орденов. На столе, заставленном закусками и разносолами, бутылки с немецкими винами, советским шампанским, еще какие-то бутылки. За спинами официантки. Как Герцен писал в «Былое и думы» об окончании войны 1812 года: «…теперь хотелось попировать на радостях победы». Помянули погибших. Затем Конев произнес тост о летчиках-героях и командире корпуса: “Товарищи, я предлагаю поднять тост за наших летчиков-героев 1-го гвардейского штурмового авиационного Кировоградского краснознаменного корпуса! За командира корпуса дважды Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Рязанова! Товарищи! Работая с вами около двух лет, могу сказать, что вы славно поработали, ведя все время напряженную боевую работу. Корпус неустанно совершенствовался в летном мастерстве. Ваш командир корпуса не мирился с застоем и рутиной, он был новатором и первым инициатором в деле взаимодействия с наземными войсками. Ваш корпус первым осуществил нацеливание и управление своими боевыми группами по радио с НП наземного командарма. Не было случая, чтобы группы штурмовиков вашего корпуса уходили с поля боя, не выполнив боевой задачи. Штурмовики корпуса отлично справились на поле боя с выполнением боевых задач и содействовали этим самым успешному продвижению пехоты. Я, как командующий фронтом, ни разу не имел ни одной жалобы от командующих армий, командиров корпусов и дивизий, с которыми вы взаимодействовали. Я имел от них по вашему адресу только восторженные отзывы. В этом большая заслуга лично вашего командира дважды Героя Советского Союза генерала Рязанова. Это он первый осуществил в авиации управление боевыми группами непосредственно с переднего края наземных войск, с которыми он взаимодействовал. Ваш командир корпуса, зачастую рискуя своей жизнью, находясь под пулеметным, артиллерийским и минометным огнем, непрерывно руководил боевыми группами штурмовиков, наводил их на цель и в нужных случаях перенацеливал. В вашем корпусе радио стало жизненно необходимым делом, и вполне естественно, что корпус, будучи лучшим корпусом в составе 2-й воздушной армии, всегда посылался на самые ответственные участки фронта. Вспомните, когда враг пытался прорваться на Москву через Белгородско-Курскую дугу, бои за Харьков, за Днепровский плацдарм, где при форсировании р. Днепр сложилась чрезвычайно критическая обстановка и генерал-полковник Шумилов, который захватил плацдарм на правом берегу р. Днепр, встретил яростное сопротивление противника, пытавшегося сбросить наши войска с плацдарма. Обстановка тогда здесь была исключительно тяжелая. Войска генерал-полковника Шумилова по существу руками держались за правый берег, а ногами находились на Днепре. В этой обстановке решающую роль сыграли летчики 1-го штурмового Кировоградского корпуса, которые обеспечили своими сокрушительными ударами удержание и дальнейшее расширение плацдарма на правом берегу р. Днепр. В боях за форсирование реки Прут, в Львовской операции, Висленский плацдарм, Сандомирская операция, река Нейсе, летчики 1-го штурмового Кировоградского корпуса всегда были в первых рядах по разгрому и уничтожению врага. Вспомните, товарищи, когда уже в составе 1-го Украинского фронта, за блестящую работу, проведенную вами в предыдущих операциях, я вручал вашему корпусу орден Красного Знамени, тогда я сказал, что штурмовики корпуса будут первыми штурмовать Берлин. Вы мою надежду оправдали и своими славными делами, своей отличной штурмовкой объектов города Берлина во многом помогли наземным войскам сокрушить врага и овладеть логовом фашизма – Берлином. За наших летчиков-героев 1-го гвардейского штурмового Кировоградского корпуса! За командира корпуса дважды Героя Советского Союза генерал-лейтенанта Рязанова! Ура, товарищи!”

Затем Конев предложил еще один тост и сказал: “Отмечая работу летчиков штурмовиков и истребителей вашего корпуса, мы не можем не отметить работу органов управления. Я особенно отмечаю хорошую работу по управлению боевыми группами над полем боя по радио. Использование радио в 1-м гвардейском штурмовом корпусе можно поставить в пример остальным по четкости и организованности. Я могу прямо заявить, что такой четкой постановки этого участка управления нет ни в одной из наземных армий. Отличное управление группами на поле боя, хорошая организация взаимодействия с наземными армиями, своевременный подход на поле боя боевых групп надо отнести к заслугам авиационных штабов”. Эти речи помещены в самодельном альбоме о вручении 1-му гшак ордена Суворова. К.А. Белодед рассказывал, как на следующий день работники штаба сидели все вместе в штабе и вспоминали эти речи Конева, каждое их слово. Выступавший затем С.А. Красовский сказал: “Товарищи! Ваш корпус на всем протяжении его боевой работы показал себя крепко сколоченной, организованной единицей. Ваши летчики своей смелостью, отвагой и дерзостью на поле боя всегда воодушевляли наземные войска. Я должен прямо сказать, что 1-й гвардейский штурмовой авиационный корпус является не только первым во второй воздушной армии, но и лучшим корпусом в ВВС Красной Армии. Там, где складывалась напряженная обстановка, туда мы посылали ваш корпус и были уверены, что какую бы трудность не представляла поставленная для вас боевая задача, вы ее выполните. Мне вспоминаются оборонительные бои под Белгородом в июле 1943 г. Величайшей заслугой ваших летчиков тогда было, что они отдавали все свои силы, свою жизнь, чтобы разбить брошенные против нас сотни танков врага, и ими эта задача была решена хорошо. Значение ее для последующего наступления войск нашего фронта вам известно. Или взять Сандомирский плацдарм. Враг поставил своей задачей – сбросить наши войска на восточный берег Вислы. Он бросил против нас 6 танковых дивизий и отборные пехотные части на участке 5-й и 13-й армий. Создалась исключительно напряженная обстановка. Надо было отстоять плацдарм, поддержать наши наземные войска. Ясно, что мы не могли доверить этот важнейший участок боевой работы какому-либо другому корпусу кроме вашего. Вы с присущей вам страстью и энергией взялись и решили эту задачу, создав тем самым условия для успешного наступления войск фронта зимой. Много и хорошо поработал корпус в Карпатах, когда нужно было пропустить войска чехословацкого корпуса на территорию дружественной нам Чехословакии. Слаженно и эффективно работал корпус в последних операциях и особенно в Берлинской. Ваш корпус за время войны накопил большой боевой опыт, имеет значительные кадры, и сейчас перед вами стоит задача изучать этот опыт, сделать его достоянием всех наших частей. Надо еще больше совершенствовать свои знания, умело передавать все, что есть лучшего, прибывшему молодняку в полки корпуса, укреплять дисциплину. Я надеюсь, что эту задачу вы решите так же отлично, как решали и боевые задачи”.

Из письма Рязанова на родину: "4.6.45… Сегодня маршал Конев вручает орден моему соединению и вторую Золотую Звезду – мне… Несколько дней тому назад прибыл в один полк служить лейтенант – Баранов. Мальчик, 20 лет. Земляк и даже сосед – с одной улицы...". Я через 56 лет, в 2001 году, встретил бывшего лейтенанта Баранова на празднике улицы генерала Рязанова, на которой они оба раньше, когда улица называлась Рассадницкая, жили. В 2001 году он был уже полковником в отставке.

Из письма земляков-большекозинцев: "Дорогой Василий Георгиевич! Мы, твои земляки, друзья и товарищи, шлем тебе сердечный привет и поздравления с высокой наградой – второй медалью "Золотая Звезда"… С вниманием следили мы за боевыми действиями твоего соединения. И каждое упоминание твоего имени в приказах Верховного Главнокомандующего наполняло наши сердца гордостью. Приглашаем тебя, родной, в Большое Козино. Нам хочется послушать твои рассказы о славных делах соколов-летчиков и рассказать тебе, чем каждый из нас помогал фронту в разгроме врага. Желаем тебе сил и здоровья. С нетерпением ждем в родном поселке…".

У меня сохранилась фотокопия грамоты (сама грамота где-то затерялась), врученной маме, наверное, в числе других бойцов корпуса, в июле 1945 г. Красивая виньетка с перекрещенными ружьями, профилем Сталина, знаменами, орденами, кремлевской стеной, звездами Героя, самолетами и надписями: “За нашу Советскую Родину”, “Наше дело правое – мы победили”. В тексте говорится: «Великая Отечественная война Советского Союза победоносно завершена. Красная армия под руководством своего генералиссимуса великого Сталина одержала над врагом великую историческую победу. Вы, прославленный воин-гвардеец, приложили немало труда, чтобы достичь полной победы над врагом. Родина, наш великий Сталин, высоко оценили боевые дела соединения, в котором Вы служили. За отличные боевые действия 56 благодарностей Верховного Главнокомандующего товарища Сталина получило наше соединение, а в том числе и Вы. В этих благодарностях великого Сталина отражен победный и славный путь гвардейского соединения. Слава соединения – это также Ваша слава. Велика честь быть воином такого прославленного соединения. За самоотверженный труд и боевые дела, проявленные в Великой Отечественной войне за период пребывания в соединении, объявляю Вам благодарность и награждаю грамотой. Выражаю уверенность, что Вы высокое и прославленное звание гвардейца будете носить с гордостью и оправдаете его с честью. Будьте героем труда. Будьте всегда на страже интересов нашей социалистической Родины. Крепите связь со своими сослуживцами».

Подписана грамота командиром корпуса. Наказы не забывать о прославленном соединении я и выполняю. «Для каждого воевавшего человека годы, проведенные на фронте, – это ни с чем не сравнимый период жизни. После войны я занимал различные командные должности в ВВС и ПВО, но во все времена был горд и счастлив тем, что в Великую Отечественную мне довелось командовать прекрасными, беззаветно преданными своей Родине людьми, мужественными, неустрашимыми воздушными бойцами», – писал маршал авиации Г.В. Зимин. С ним был единодушен и Рязанов.

«Задача непрерывной поддержки наземных войск успешно решалась прежде всего штурмовой авиацией. Летчики-штурмовики всегда были готовы помочь товарищам по оружию. В ходе ожесточенных боев закалилась и окрепла боевая дружба штурмовиков, танкистов, пехотинцев и артиллеристов. Это они, труженики войны, в горниле невиданных сражений на земле и в воздухе создали искусство огневого взаимодействия в бою и операции. К 1944 году это искусство достигло наивысшего развития. Весь победоносный сорок четвертый полон примерами блестящих действий наших штурмовых корпусов, дивизий и полков. Авиационные командиры и штабы, организуя взаимодействие с наземными войсками, обеспечивали успешное решение задач авиационной поддержки войск с воздуха.

Неувядаемой славой покрыли себя летчики прославленных 1-го гвардейского штурмового авиационного корпуса (командир – дважды Герой Советского Союза, гвардии генерал-лейтенант авиации В. Рязанов), 1-й гвардейской штурмовой авиационной дивизии (командир – Герой Советского Союза гвардии полковник, ныне генерал-лейтенант авиации С. Прутков). В основе их боевого успеха всегда лежали образцово налаженное взаимодействие с наземными войсками, бесстрашие и мужество, высокое воинское мастерство летчиков», – писал генерал Остроумов. Вскоре 1-я гвардейская штурмовая авиационная дивизия была включена в состав 1-го гвардейского штурмового авиационного корпуса и стала подчиняться Рязанову.

«Вот так и вошли в историю Государства Российского 144-й гвардейский штурмовой авиационный Львовский орденов Богдана Хмельницкого и Александра Невского полк, 9-я гвардейская штурмовая авиационная Красноградская Краснознаменная ордена Суворова дивизия, 1-й гвардейский штурмовой авиационный Краснознаменный ордена Суворова корпус. Пусть будет им вечная слава!», – заканчивает свои воспоминания А.И. Митрофанов. В предчувствии расставания обменивались фотографиями на память, так их и подписывали: посмотришь, вспомнишь. У мамы сохранилось с десяток, наверное, таких снимков. Есть и фотография Василия Георгиевича. На обороте фотографии, сделанной, наверное, в Гросс-Решене в Германии, надпись: «Вот, Иринушка, и отвоевали, и победили. А ты говоришь…6.7.45. В. Рязанов». На обороте другого снимка написано: «Иринок! Помни и люби всю жизнь. 6.7.45. В. Рязанов». Это исполнилось: мама любила отца шесть лет оставшейся ему жизни и еще пятьдесят пять лет после его смерти, до конца своей жизни. Есть и мамино фото с надписью отцу.

Бои на Юго-Западном, Калининском и Северо-Западном фронтах, Курская битва, освобождение Белгорода, Харьковская операция, наступление через всю Левобережную Украину, освобождение Полтавы, Кременчуга, форсирование Днепра с выходом в район Криворожья, освобождение Кировограда, окружение неприятеля уже за Днепром в районе Корсунь-Шевченковский, форсирование Южного Буга, Днестра, Прута и первый выход войск за государственную границу, перенесение войны на землю врага, новый котел, устроенный противнику в районе Брод, Львовская операция, выход на Вислу, занятие и удержание Сандомирского плацдарма, послужившего впоследствии одной из отправных точек для удара по Германии, мощный рывок через всю Польшу за Одер, охват Верхней Силезии и выход в Саксонию, гигантская операция, окончившаяся окружением и взятием Берлина, и наконец, освобождение Праги – во всем этом 1-й гшак и Рязанов активно участвовали. И не просто участвовали. Рязанов изучал и знал состояние противника, тщательно готовил свои войска и ресурсы. Корпус по его приказам наносил массированные удары всеми средствами штурмовиков и истребителей при прорыве вражеской обороны. Бои в воздухе были оперативно-тактически продуманными. Стремительность маневра сочеталась с неожиданностью избранных направлений удара, с широтой и тщательностью отработки тактических деталей. Рязанов работал с командирами танкистов, пехотинцев, других наземных войск. Их совместные удары вели к победам.

Был Рязанов и на историческом параде Победы. Хотя до конца я не уверен. Каманин мог ошибиться. Впрочем, это и не так важно в сравнении с боевыми делами. Каманин вспоминал, как на приеме в честь участников парада он встретился с Громовым, Красовским, Рязановым, Степичевым, Подгорным и другими товарищами. Выступил Сталин.

В.М. Шевчук, выступая на встрече ветеранов корпуса, сказал: «Ил-2 оказался лучшим и в наступательных и в оборонительных операциях, добиваясь высоких результатов в борьбе с танками и подавлении разного рода узких и точечных целей…. Двадцать четыре раза упоминалась фамилия нашего командира корпуса в приказах Верховного Главнокомандующего, нам 35 раз салютовала Москва…. А задача корпуса была сложной – не только прикрывать с воздуха силами истребительной дивизии наземные войска, а в первую очередь обеспечивать их боевые действия двумя дивизиями штурмовиков, помогать пробивать оборону противника, преследовать его, уничтожать подходящие резервы, парализовать систему управления. Слова маршала Конева только одно из многочисленных высказываний видных советских военачальников о генерале Рязанове, как об умелом организаторе боевой работы авиации, ее взаимодействия с наземными, особенно с танковыми войсками в сложных условиях боевой наземной и воздушной обстановки…. Мы, авиаторы корпуса, гордились тем, что воевали под руководством замечательного генерала, настоящего коммуниста, грамотного, энергичного, смелого командира. Генерал Рязанов всегда был там, где шли бои, где больше всего необходима помощь его летчиков. И любые задачи, которые ставились корпусу, выполнялись со знанием дела, с учетом обстановки, несмотря ни на какие сложности. Под Корсунь-Шевченковским, на Днепре, в Молдавии, … в боях за Сандомирский плацдарм, на заключительном этапе войны – везде штурмовые и истребительные полки дивизий Рязанова добивались успеха, заслуживали самой высокой оценки общевойсковых командиров». Какой в доме хозяин, такой в нем и порядок. В последнем интервью покойный патриарх Алексий II говорил, что самое сложное – стоять во главе чего-то, любой организации. Приходится брать на себя ответственность. Бегельдинов вспоминал, как трудно было подыскивать ведущих, хотя ведущим достается и слава, и награды вплоть до звания Героя. Но очень многие привыкли отвечать только за себя, и не хотели принимать на себя ответственность за других.

Генералы были суровы к своим подчиненным, но и сами показывали образцы выдержки, умения, мужества, героизма. Генерал на фронте был для солдат и царем и богом. Повиновение их приказам, вера в то, что они всемогущи и справедливы, были безграничными. Надо было обладать действительно незаурядными человеческими качествами для оправдания таких авансов. Положение же самих генералов, несущих несравненно более тяжелую ответственность, чем рядовые и младшие офицеры, за каждое свое решение отвечающих головой, было нелегким. Помимо сурового начальства и суда военного трибунала (так, комкор Е.Я. Савицкий вспоминал о словах маршала Василевского в его адрес: «Милый мой Евгений Яковлевич, если вы не выполните эту задачу и переправы окажутся разрушены, вы будете преданы суду военного трибунала»), каждый был в ответе перед своей совестью, перед жизнями солдат, перед Родиной, которую защищал, и, в конечном счете, перед историей. Он не имел права не только на ошибку, но и на слабость, он всегда должен был служить примером другим, образцом для подражания. Мальчишки, мечтающие о генеральской славе, наверняка не представляют и малой доли тягот и трудностей, выпадающих на плечи с золочеными погонами. Они могли идти в атаку, как солдаты, отстреливаться и самим водить самолеты, что и происходило. Но такие эпизоды были отдыхом для них, передышкой и отдушиной в поистине каторжном труде. Их крест был тяжелее. Они не принадлежали себе. Воля, ставшая образцом силы и крепости, символом несгибаемости и стойкости, была направлена не на самоутверждение, стремление к власти или славе. Стимулом мышления, выполняющего гигантскую по своей напряженности работу в сжатые до предела сроки, была не благодарность потомства или почести, не абстрактное стремление к истине. Все без остатка отдавалось работе войны, конкретной задаче победить врага, сломить его сопротивление, переиграть, лучше обдумать и провести операцию. Не было выбора, компромисс был невозможен. Только победа. Иначе поражение, позор, смерть…

Еще одна цитата – из книги М.Н. Кожевникова “Командование и штаб ВВС Советской Армии в Великой Отечественной войне в 1941-1945 г.г.” Наука, М., 1977, с.246. “Василий Георгиевич Рязанов в годы Великой Отечественной войны командовал 1-м гвардейским штурмовым авиационным корпусом. Корпус прославился во время войны своими точными, мощными бомбо-штурмовыми ударами по врагу. Летчики корпуса за время войны совершили 58270 боевых вылетов. В.Г. Рязанов одним из первых организовал управление боевыми действиями штурмовой авиации с передового командного пункта общевойсковой и танковой армий, то-есть применил новый способ управления над полем боя. В корпусе было 103 Героя Советского Союза и 7 – дважды Героев Советского Союза. За выдающиеся боевые заслуги перед Родиной Генералу В.Г. Рязанову 22 февраля 1944 г. было присвоено звание Героя Советского Союза, а 18 июня 1945 г. он был награжден второй медалью “Золотая Звезда”. Война для специалиста вещь несложная. Почти все комкором делалось при помощи трех толстых цветных карандашей. Вся работа проводилась в уме. Но сколько воли, нервов, душевных сил требовалось для этого. Генерал С.А. Донченко в своей книге «Флагман штурмовой авиации» спрашивает: «А кто такой генерал Рязанов? За что ему такой почет?», отвечая на этот вопрос. Если попытаться ответить кратко, то можно сказать: за силу духа, его мужество и величие, проявленные в сложных боевых условиях, за стойкость, волю и выдержку. «Полководец – это ум, беспристрастность, гуманность, мужество, строгость», – Сунь Цзы.

К корпусу, как и ко многим другим славным частям и соединениям, по праву можно отнести слова Верховного Главнокомандующего из его приказа №5I от 19 августа 1945 года: “Славные соколы нашей Отчизны в ожесточенном воздушном сражении разгромили хваленую немецкую авиацию, чем и обеспечили свободные действия для Красной Армии…. Вместе со всей Красной Армией они наносили сокрушающие удары по врагу, уничтожая его живую силу и технику…. В боях за свободу и независимость нашего Отечества советские летчики дали немало примеров беззаветной стойкости, отваги и подлинного героизма. Они вписали много ярких страниц в историю Великой Отечественной войны. Советский народ, народ-победитель, законно гордится боевой славой своих летчиков”. На смену отдавшим свои жизни в военные годы 503 летчикам и 508 воздушным стрелкам в корпусе было подготовлено 714 летчиков и 681 стрелок. За Львовскую операцию корпус получил орден Красного Знамени. Орден Суворова – за Радомирско-Ченстоховскую и орден Кутузова за Берлинскую и Пражскую операции. Почетные званий Полтавская, Красноградская и Знаменская были присвоены дивизиям корпуса еще в 43-м. Сам корпус стал Кировоградско-Берлинским. «Неувядаемой славой покрыли себя летчики 1-го гшак (командир… В.Г. Рязанов) … В основе их боевого успеха всегда лежали образцово налаженное взаимодействие с наземными войсками, бесстрашие и мужество, высокое воинское мастерство летчиков», – писал Н.Н. Остроумов. В книге «Освобождение городов» (Воениздат, 1985) фамилия Рязанова упомянута 12 раз, больше многих других, хотя есть там фамилии и с более высокими цифрами. Белгород, Кировоград, Корсунь-Шевченковский, Красноград, Львов, Новоукраинка, Умань, Берлин, Бреслау, Гинденбург (Забже), Глогау (Глогув), Семяновиц (Семяновице-Слёнске) – эти города разных стран. Почти полностью выбитый 143-й полк пополнялся на фронте, без отхода в тыл. Потеряно 928 своих самолетов. На одного погибшего летчика получается в среднем 116 самолетовылетов. Многие рядовые летчики выросли в генералов. Кто-то, оставив военную службу, стал ученым, кто-то – государственным деятелем.

Первый замполит корпуса (тогда еще комиссар) Иван Семенович Беляков в своем письме пытается найти причины успешных боевых действий корпуса, истоки его побед. “Наш штурмовой авиакорпус был воистину геройским не только по своему названию, но главным образом по своим делам. Если бы задать вопрос, в чем причина этому, то можно было бы кратко ответить так. Героизму корпуса способствовали: 1) молодость летного состава, отличная его подготовка и знание материальной части; 2) личный пример лётчикам со стороны командиров всех степеней, 3) дружная работа руководства корпуса: командир, начальник штаба, заместитель командира – начальник политотдела. Помимо официальных встреч они ежедневно общались за приемом пищи, обменивались информацией между собой, уточнялся ряд вопросов о положении дел в корпусе”.

И.С.Беляков писал: «Итак, я подхожу к концу своего небольшого воспоминания о прославленном в боях Великой Отечественной войны 1-м штурмовом авиационном корпусе, получившем звание «гвардейский Краснознаменный» с собственным наименованием “Кировоградский, Берлинский”. До конца войны я с ним не дошел, но в памяти моей даже этот отрезок времени (с 1942 г. по август 1944 (В.Р.)) остался мне родным, волнующим мое сердце и ум.... Наконец, хотел бы сказать следующее. После войны, а частично и до нее мне пришлось работать вместе с некоторыми крупными военачальниками: Громадин, Голованов, Жигарев, Мерецков, Колпакчи и др., но никогда не было таких взаимных чувств друг к другу, уважения, такой дружной работы, как с Василием Георгиевичем. До конца моей жизни он остается в моем сердце».

Думается, последнюю фразу могли бы совершенно искренне сказать подавляющее большинство бывших воинов корпуса. Самые лучшие воспоминания, самые яркие впечатления, ощущения встречи с cильным и светлым, то, что уже при подведении итогов, при оценке всей жизни вспоминается, как значительное, в чем ищется утешение и опора, связано у них с образом В.Г. Рязанова. С.А. Донченко писал: «…вспоминать о боевых действиях 9-й гшад в Великой Отечественной войне вне связи с 1-м ГШАК это значит искусственно обеднить и дивизию, и корпус. 1-й ГШАК В.Г. Рязанова действительно был флагманом штурмовой авиации ВВС СА. Это был единый, и неразрывный организм, который разрывать невозможно. Он был цементирован единством цели, единством решения конкретных боевых задач в различных видах боя и операции. Он был подчинен единой структуре управления, которая всегда находилась в руках командира корпуса. Да, он рано ушел из жизни. Мы, ветераны корпуса, тоже тяжело переживали эту утрату. И каждый год 9-го мая, в день Победы, несем цветы на его могилу на Лукьяновское кладбище в г. Киеве, куда нескончаемым потоком несут цветы школьники и пионеры в знак признательности его заслуг перед Родиной и народом – дважды Героя Советского Союза гвардии генерал-лейтенанта авиации Василия Георгиевича Рязанова».