Воображая будущее

Николай Иванович презрительно ухмыльнулся.

– Ты знаешь, пацан, что наше оружие защищает нас от врагов!? Что именно благодаря ему сейчас у нас мир на Земле!? А что касается моей работы, то я тебе так скажу: у меня отличная работа! Мне хорошо, а что там происходит в Лимпопо-шлимпопо, никого не должно интересовать. Папе от меня привет передавай!

Дядя Коля зашел в подъезд, погремел почтовым ящиком и начал подниматься наверх. Сережа зашел в подъездный тамбур и прислушался. Мужчина поднялся на второй этаж (на этом этаже жил и Сережа) и зашел к себе домой. «Пронесло», – подумал Сережа.

В будущем Сережа и Николай Иванович часто сталкивались в подъезде и на улице. Сережа всегда здоровался, Николай Иванович тоже кивал в ответ, но разговоров с мальчиком уже не заводил.

Телефон

После разговора с дядей Колей Сережа ждал ночи. В тот вечер он долго не мог заснуть, думал о Бонго. Но Бонго ему не приснился. Зато Сережа увидел другой очень необычный сон. Даже не сон, это больше напоминало какое-то видение, какое-то волшебство. В этом видении Сережа ощущал себя более взрослым, как бы в другом времени. Как бы это был он, и не он одновременно. «Я» – так Сережа осознавал себя в том мире, который он увидел. И мир этот был весьма необычным! У волшебного мира даже есть свое название – « где-то между веками» или сокращенно – «ГМВ».

ГМВ той ночью.

«Я» идет по пустому продовольственному магазину. Пустому, не в смысле пустому совсем, а пустому в смысле полного отсутствия товаров на полках. За прилавками стоят продавцы, по проходам, как тени, снуют озабоченные люди. Люди вернулись с работы, они хотят купить продуктов на ужин, но купить нечего! В дальнем углу магазина собралась большая группа из мужчин и женщин, «Я» идет туда. Там на одной из полок лежит щербет в больших прозрачных целлофановых пакетах по три-пять килограммов в каждом. Огромный мужчина в строительной робе вертит и мнет пакет со щербетом в черных от мазута руках.

– Че? Взять, не взять? Все равно что-то жрать надо! – обращается он к стоящему рядом мужичку в лыжной шапочке.

– Даже хлеба нет! Кошмар! – ворчат люди вокруг.

– А что стоит щербет? – кто-то спросил.

– Какая разница! – взревел мужик в робе. – Завтра моей зарплаты, может, и на булку хлеба хватать не будет! Буду щербет кушать вместо хлеба!

Неожиданно из толпы сзади появилась рука. Зеленая, волосатая… Рука проползла между людских тел и залезла мужику, держащему щербет, прямо в карман строительной робы. Рука достала кошелек…

– А-а-а-ааа! – Сережа проснулся от своего крика.

*****

Он лежал на своей раскладной кроватке посреди комнаты. Родители уже встали. Папа умывался, а мама готовила Сережины вещи для садика, бабушка на кухне что-то жарила на сковороде. Шипел жир, и вся кухня была в дымке от копоти.

– Ерунда какая-то! – подумал Сережа. – Разве может быть магазин совсем без продуктов? И этот «Я», кто это такой? По ощущениям, вроде как это я сам, но как я там оказался? Бонго говорил, что я смогу видеть будущее.… В будущем не будет хлеба в магазине? Это полнейший бред! Страшная зеленая рука, которая вытащила кошелек, принадлежит «гоблину», это так «Я» во сне подумал про себя. Гоблин?! Первый раз слышу это слово, я не знаю, кто это такой, а вот «Я» знает хорошо. Ладно, это всего лишь сон, надо в садик уже собираться.

На завтрак в садике давали омлет. Очень необычный. Такой омлет давали только там и, как выяснилось позже, такой же омлет дают в школьной столовой. Его готовили на больших казенных противнях и после резали прямоугольными дольками на порции. И чем же он был необычен?

Этот омлет был синим… Синим, с отвратительными комочками и пах хлоркой. Бе! Бе! Бе-бе! Я даже сейчас помню его вкус. Ты его – туда (в рот), а он – обратно. И еще этот отвратительный привкус алюминиевой ложки. Фу!

Когда я вырос, я тоже делал дома омлет. Взбивал яйца, добавлял соли, молока или сливок, резаных помидоров, лук, зелень, бекон. Каких рецептов я не перепробовал, но такого омлета и даже близко у меня никогда не получалось.

Сегодня Сереже повезло, воспитатель Маргарита Федоровна, возможно, тоже не любила омлет и была не строгой. Омлет можно было не доедать, что все и сделали.

После завтрака все прошли в учебный класс, где их ждала незнакомая пожилая женщина в очках.

– Хочу, дети, вам представить гостя сегодняшнего урока, – объявила Маргарита Федоровна. – Это Анна Ивановна, библиотекарь из детской библиотеки.

Анна Ивановна вышла к доске. Невысокая женщина в вязаном темно-зеленом платье и добрым взглядом, она Сереже сразу понравилась.

– Ребята! Скажите мне, пожалуйста! Кто из вас знает, что такое библиотека? – спросила она.

В классе зависла тишина. Сережа решил, что это какая-то загадка. Слово очень знакомое, он его много раз слышал, но совершенно не знал его значения.

Саша поднял руку. Анна Ивановна жестом разрешила ему ответить.

– Это там где покупают таблетки! – ответил Саша.

«Точно!» – подумал Сережа.

Маргарита Федоровна нахмурилась.

Анна Ивановна покачала головой.

– Нет, это не аптека! Ребята, а книжки вы любите читать? – снова спросила она.

– Конечно, они все любят книжки! – отозвалась Маргарита Федоровна. – Скажите, ребята, Анне Ивановне какую книжку мы с вами сейчас читаем?

– Буратино! Буратино! – начали с места кричать ребята.

– Молодцы! Умнички! – похвалили всех Анна Ивановна. – Книжку «Буратино» и другие книги берут в библиотеке. Библиотека – это то место, где хранятся книги, и откуда их можно взять для чтения.

Сережа поднял руку.

– Какой вопрос у тебя, мальчик? – спросила у Сережи тетя библиотекарь.

– Я хотел спросить… Кто такой «гоблин»? – произнес Сережа и сам испугался своего вопроса. Сейчас до него дошло, что слово «гоблин» могло быть запрещенным, ругательным, «взрослым» словом. Ребята зашумели, захихикали, а Маргарита Федоровна вообще побагровела.

Анна Ивановна же, напротив, нисколько не смутилась.

– Кто из вас знает ответ на этот вопрос? – обратилась она ко всем.

– Сережа! Ты что придумал? Пошутить решил? – Маргарита Федоровна впилась в него взглядом.

– Нет. Я… Я во сне его видел, – растерянно пролепетал он.

Анна Ивановна поспешила всех успокоить:

– Это очень хороший вопрос, Сережа. И очень необычный. Ты, наверное, просто забыл, где ты слышал это слово, ну, это не удивительно. В русских народных сказах оно не встречается. Гоблин – это сказочный персонаж в сказках народов Западной Европы. Это что-то вроде нашего водяного, зеленое, страшное, но живет не в воде, а под землей в пещерах.

При слове «Западная Европа» у Маргариты Федоровны скривилось лицо. Ребята замолкли.

Сережа сел на свое место и на какое-то время даже потерял связь с окружающим пространством, так он был взволнован.

Когда тетя библиотекарь закончила свой рассказ и ушла, Маргарита Федоровна продолжила бросать на Сережу очень недобрые взгляды. Выйдя на середину класса, она объявила:

– Всем внимание! Сегодня вечером я дам задание вашим родителям, а сейчас я попрошу вас запомнить, что я вам скажу! Завтра надо всем принести в садик кал и сдать в медкабинет на анализы! Если ваши родители забудут, то вы должны им об этом напомнить! Все поняли?

– А что такое «кал»? – спросил Димка. Тот самый, толстенький мальчик с урока пения.

– Так… Кто еще не знает, что это такое? – спросила воспитатель.

Дети молчали.

– Объясняю для всех! Кал – это то, чем вы какаете в туалете! – громко сказала Маргарита Федоровна.

В классе возникло небольшое замешательство…

– А-аа! Понятно! Дак это же говно! – громко сказал Димка.

Все засмеялись. Смешнее всех стало Сереже, он так выдохнул от смеха, что из носа вывалилась сопля до самого подбородка. Это все увидели, и всем стало еще смешнее.

– Тихо! Тихо! – закричала воспитательница. – Дима и Сережа! Вы будете наказаны! Итак. Теперь вы все поняли, что надо принести завтра утром? Поднимите руки, кто понял!

Вся группа подняла свои руки. И Сережа тоже.

Димку сразу она поставила в угол. «Угол» находился у двери в соседнюю группу. Эта дверь всегда закрыта, но через замочную скважину можно было подсматривать за соседями.

Сережу Маргарита Федоровна решила наказать строже. Она заставила его приседать под свою диктовку.

– Раз, два! До конца приседай! И перестань гримасничать! Я научу тебя вести себя правильно!

Сережа был дворовым мальчиком, он много времени проводил на ногах и приседать мог долго.

«Врешь, не возьмешь!» – думал Сережа и выставлял вперед руки для равновесия при каждом присесте.

Через какое-то время Маргариту Федоровну позвали, и она ушла. Сережа перестал приседать и сел на стульчик, демонстративно закинув ногу на ногу. Дети в группе удивленно переглянулись.

Димка, стоящий в углу у двери, через замочную скважину с кем-то перешептывался.

– Димка! Ты там с кем болтаешь? – спросил Сережа.

– С Генкой из соседней группы, – ответил Дима. – Его тоже в угол поставили, он за завтраком омлет под стол выбросил, чтобы не есть.

– Дима! Скажи ему, что у нас на завтрак омлет был очень вкусным и с шоколадной крошкой, как мороженое в кафе «Сказка»! – предложил Сережа.

Послышались шаги воспитателя, Сережа снова начал приседать. Когда Маргарита Федоровна зашла в класс, к ней подбежала Наташа и громко сообщила.

– Малгалита Фетолавна! А Сесежа на фтуле хидел!

– Сегодня вечером у меня будет разговор с вашими родителями! – строго сказала воспитатель, недовольно глядя на Сережу.

Кал сдавали не зря. В садике нашли то ли глисты, то ли гепатит, и его закрыли на месяц на карантин.

И это замечательно! Не надо ходить в садик! Можно гулять во дворе каждый день с утра до самого вечера! И никакого пения, уроков рисования и чтения книжек! И еще, можно спать хоть до обеда! Сережа был счастлив.

Во дворе было очень много ребят Сережиного возраста. Если собрать всех в возрасте от шести до десяти лет, то в моменте на игровой площадке могло оказаться до сотни ребятишек. Рядом с домом имелась отличная территория для игр. Песочница с грибком, железная горка, «карусель-глобус», пару качелей, турник, футбольный корт. Поиграть в Сережин двор приходили даже ребята со всех окрестностей, правда, это очень не приветствовалось.

Как раз в этот период времени большой грузовик привез в песочницу новый песок и вывалил огромную кучу песка посредине двора. Дети начали играть в «Царя горы». В этой игре требуется залезть на самую вершину песочной горы (или зимой – кучи снега) и сталкивать всякого, кто хочет занять твое место. Это не командная игра, каждый сам за себя. И не надо думать, что десятилетний мальчик имел большое преимущество над шестилетним, ведь когда на гору лезут сразу двадцать человек, шансы на секунды оказаться на верху у всех равны. Сережа домой приходил весь в песке. Песок был в волосах, ушах, карманах куртки и даже в носках. В конце концов, гору песка растащили и растолкали до маленького пригорка, серия игр «Царь горы» закончилась.

Все начали играть в новую игру – «парашу» (она же «шкварната»). Это, очень распространенная игра тех времен! Для этого брали какую-нибудь грязную тряпку (можно очень грязную или даже взятую из помойки) и этой тряпкой кидали друг в друга. Тот, в кого попадала тряпка, становился «парашей», и теперь уже он, должен был кинуть тряпкой в другого, и передать это «почетное» звание. Если кто был очень шустрым, ловко увертывался и ни разу не стал «шкварнатой», то долгом любого галящего было попасть тряпкой именно в такого «выскачку». Каждый хоть один раз, но должен был побывать в роли «параши».

Из этих двух дворовых игр Сережа сделал важный вывод – в жизни надо быть царем горы и нельзя быть шкварнатой.

В промежутках между игами в «парашу» все играли в «войнушку». «Войнушка» являлась «королевой» дворовых игр Сережиного детства. Такой интерес детей к военной тематике закономерен. Тогда по телевизору фильмы о войне были самыми популярными. Покажут фильм про партизан – и все играют в партизан, покажут про мушкетёров – и все играют в мушкетёров, покажут про индейцев – и все играют в индейцев. Для этих целей у каждого дома имелся большой набор игрушечного оружия. Пистолетов – минимум три, автоматов – хотя бы парочку, деревянные гранаты, деревянные мечи, ножи, сабли, копья, дубины и т. д. Особая тема – это то, что реально стреляло или кололо. Рогатки, самострелы, луки и острые деревянные шпаги родители запрещали использовать, детишки их хранили в уличных тайниках.

Сережины родители сильно боялись за его здоровье, особенно за его глаза.

– Ради Бога, не стреляй, Сережа, по воробьям из рогатки! Попадешь в глазик кому-нибудь или тебе попадут! – говорила ему бабушка.

Как-то пришел домой Сережа с Колькой, воды попить из крана, и мультик посмотреть (который один раз в неделю показывали). Сидят они на диване, а по телевизору идет мультфильм «Приключения капитана Врунгеля» (реж. Давид Черкасский) и песенка там:

Мы – бандито-гангстерито,

Мы кастето-пистолето, o yes!

Мы стрелянто, убиванто,

Украданто то и это, o yes!

Колян говорит:

– Серый, ты видел, как я классно Вовке во время игры деревянной шпагой в сердце пять раз подряд попал?

– Да. Круто! Ты Колян настоящий Зорро! Всегда только с тобой буду в команде играть, и победа будет за нами! – с гордостью ответил Сережа.

Этот разговор услышала Сережина бабушка.

– Внучеки! Вы берегите себя, не тыкайте вы друг в друга этими острыми ветками! Ведь без глаз останетесь!

– А зачем нам глаза!? – пошутил Колян.

– Ой! Да как же, зачем! Вот вырастете, увидите, какими вы все станете, и что вокруг будет. Глаза, они вам еще очень пригодятся.

Бабушку, конечно, никто не слушал.

Вскоре бабушке потребовалось куда-то уйти на целый день, в собес или куда еще. Сережа тогда не умел пользоваться газовой плитой и одного дома его не стали оставлять. Папа взял Сережу к себе на работу.

Встав рано утром, они сели на автобус и двадцать минут ехали на другой конец города. Фабрика находилась за высоченным забором из железобетонных плит. Поверх плит шли ряды колючей проволоки. Они прошли через проходную – деревянную будку с мужчиной в форме и стальную вертушку – вроде карусели во дворе.

– Видишь, какой забор! У нас тут все строго! Сразу скажу, что баловаться тут нельзя, здесь опасная производственная территория! – строго предупредил отец.

– А что тут делают? – поинтересовался Сережа.

– Да, разную мебель. Кухонные тумбочки, шкафы, даже стенки под красное дерево. А забор такой высокий, чтобы никто сюда не пролез и, главное – чтобы никто отсюда не вылез.

– Кто вылез? – недоуменно спросил Сережа.

– Тот, кто здесь работает, – сухо ответил отец.

– Это чтобы ты, папа, не вылез, забор построили? – удивился Сережа.

Отец поморщился и, отмахнувшись, ответил:

– Да нет. Я этим не занимаюсь. Давай, не задавай глупых вопросов, вот, посмотри лучше сюда.

Они вошли в большой просторный коридор. Все стены коридора были увешаны разными плакатами, фотографиями, портретами, схемами. Отец подвел сына к большому стенду с фотографиями. Среди рядов фотографий разных мужчин и женщин в углу висела фотография Сережиного папы.

– Это доска почета нашей фабрики! – с гордостью сказал отец. – Сюда вешают только тех, кто хорошо работает, выполняет план, не ругается с начальством.

– Здорово! – удивился Сережа. – А у нас в садике такой «доски» нет.

Про себя Сережа подумал:

– Если бы «доска» была в садике, то меня бы там точно не было. А кто бы там был?.. Да понятно кто, вот эта ябеда Наташка там бы и висела.

Рядом почти во всю стену висели два красочных плаката: на одном надпись и очень знакомый профиль, а на другом – изображен мужик с лампочкой в руке.

– А это что? – спросил Сережа.

Отец подвел Сережу поближе к плакатам и сказал очень торжественным тоном:

– Вот, видишь. Это нарисован вождь советского народа – товарищ Владимир Ильич Ленин! А снизу написано то, что он нам завещал: «Учиться, учиться и учиться!» Это значит, сынок, что надо постоянно учиться, и в садике, и в школе, и на работе, как я сейчас, и даже – в старости!

– А это что? – Сережа указал на плакат с мужиком и лампочкой.

– А здесь, сынок, написано: «Экономика должна быть экономной!»

Возникла небольшая пауза…

– Это кто сказал? – спросил Сережа.

– А это сказал наш действующий вождь – Леонид Ильич Брежнев.

– И че? Что это значит? – снова спросил Сережа.

– Это, Сережа, значит, что когда ты выходишь из туалета, надо свет за собой выключать, – ответил папа и дернул Сережу за руку. – Пойдем уже! Мы опаздываем.

Они зашли в небольшой кабинет, где за столом сидели два незнакомых дяденьки. Как после Сережа узнал – это дядя Петя и дядя Миша.

– У нас сейчас планерка, минут двадцать она длится, ты посиди пока тут один. Никуда не выходи, в окно посмотри, например. И отец ушел. Сережа залез на подоконник по батарее и начал смотреть. Кабинет, где находился Сережа, находился на втором этаже, и из окна открывался отличный вид на внутреннюю территорию фабрики. Прямо под окнами на земле стояли деревянные ящики и мимо них постоянно ходили рабочие. Один из ящиков оказался слегка приоткрыт, и можно было увидеть, что в нем насыпаны гвозди. Неожиданно один из проходящих рабочих залез в ящик рукой и, ухватив полную пригоршню гвоздей, положил их себе в карман. Сережа насторожился… Тут другой рабочий тоже проходил мимо и взял себе гвоздей, и снова вернулся первый и, оглянувшись по сторонам, взял себе добавки.

Когда с планерки вернулся отец, он и дядя Петя с дядей Мишей начали играть в шахматы. Лишь иногда они выходили ненадолго, чтобы пройтись по территории, «отметиться» на работе.

– Только бы сегодня ничего не лопнуло и не перегорело! – говорил дядя Петя. – А то вот, на прошлой неделе труба треснула, дак мы двое суток без перерыва говно откачивали!

– Если вдруг сегодня мне придется задержаться, я маме позвоню, она тебя домой заберет, – сказал отец.

Сережа захотел в туалет, и папа отвел его по коридору к синей облезлой двери. Это местный туалет. Он был закрыт, то есть занят. Сережа и папа стали ждать. Когда из туалета, проурчав водой из бочка, вышел пожилой мужчина, за ними уже выстроилась очередь из пяти человек.

В туалете Сережу ждал сюрприз. Мало того, что хлоркой пахло так, что он чуть не потерял сознание, оказалось, что у сливного бочка отсутствовала веревочка. Сережа не мог дотянуться, чтобы смыть. Он через дверь пожаловался папе, на что тот сказал, что пусть Сережа уже выходит, а веревочку он привяжет позже.

– А свет? – спросил Сережа, выходя из «кабинки».

– Свет выключать не надо! – строго, даже с обидой произнес мужчина и заскочил в туалет, с шумом затворив за собой двери.

Папа привязал веревочку. Но когда Сережа пришел в туалет снова – веревочки уже не было. Так продолжалось раза три или четыре, пока рабочий день не закончился.

– Куда пропадает веревочка? – спросил у папы Сережа.

– Её воруют! – недовольно ответил отец.

– Зачем? – Сережа не понимал, кому понадобилась пеньковая веревочка длиной в сорок сантиметров.

– Ну, ты знаешь, Сережа, в хозяйстве все пригодится, – с грустью ответил отец.

В дальнейшем Сережа часто слышал «хозяйственный», «он мужик хозяйственный» и всегда представлял себе того человека, который там, в том туалете отвязывал веревочку.

В конце рабочего дня, когда «кабинет шахматистов» окончательно заволокло табачным дымом, дядя Петя начал рассказывать анекдоты. Некоторые анекдоты он рассказывал шёпотом, втайне от Сережи, в конце все мужики громко хохотали.

Один анекдот дядя Петя рассказал в полный голос, и Сережа его запомнил.

Приехал как-то в СССР японец. Его привели выступить на советском предприятии. Ну, он нашим рассказывает, какую современную продукцию они, японцы, выпускают, как умеют экономить, какая у них дисциплина. Вот говорит: – У нас в Японии рабочий день начинается с планерки. На ней каждый работник говорит, что он сегодня полезного сделает для родного предприятия. Но про себя этот работник думает: – Я сегодня сделаю полезного еще больше!

И тут с места какой-то наш алкаш говорит:

– А у нас почти то же самое! Только у нас про себя каждый думает, что он сегодня должен украсть с родного предприятия!

День прошел спокойно, ничего не треснуло и не сгорело. Домой они с папой вернулись как раз к ужину. Бабушка вернулась и успела нажарить пирожков с картошкой. Мама принесла с работы большую трехлитровую банку сока с мякотью, весь сок почти сразу выпили. Полистав детский журнал, Сережа посмотрел «Спокойной ночи малыши» и лег спать. Перед сном ему вспомнился недавний разговор с отцом. Они говорили про телефон.

Дело в том, что когда они переехали в эту новую квартиру, у них в коридоре стоял телефон. Черный с круглым диском и цифрами, он даже пару раз звонил, но после пришел мужчина и его забрал. При этом на стене осталась телефонная розетка, и телефонный провод шел через весь коридор из подъезда.

– Куда пропал телефон? – спросил тогда Сережа у отца.

– Этот телефон был у прошлых хозяев этой квартиры. А нам телефон не положен, – ответил отец.

– Почему? – спросил Сережа.

– Потому что телефон устанавливают по очереди, а мы еще только в нее встали и ждать нам еще очень долго.

– Сколько долго? – не унимался Сережа.

– Ну, лет пятнадцать, может двадцать, – ответил отец.

– Да никто в этой очереди не стоит! – подключилась к разговору мама. – Вон, твой Петька с работы подошел к начальнику и попросил. Ему сразу телефон установили. Или эта, Нина Григорьевна с третьего этажа, каждый день ходила в приемную профсоюза и ныла, ныла, ныла, что у нее мама больная. Тоже получила без всякой очереди!

– У Петра тесть работает на телефонной станции! Наш директор только бумажку для виду написал. У меня так не получится, – обиделся отец.

Мама ушла на кухню, а отец продолжил:

– Телефон, Сережа, действительно, по очереди получить маловероятно. Его надо заслужить.

– Заработать? – переспросил Сережа.

– Не совсем так… Мы ведь не можем сказать: «Заработал на телефон». Заработать можно, например, тебе на новые штаны или велосипед. На телефон нельзя заработать, – пояснил отец.

Сережа плохо понимал значение слова «заслужить». Служить – это как вроде слуга, человек, исполняющий чужую волю, почти раб. Сережа не желал быть рабом. А работать? Сережин дядя Саша работал на стройке, и у него была грыжа на спине от поднятия тяжестей, а папа всегда говорил, что « от работы у него один только геморрой». Работать Сереже тоже представлялось малопривлекательным занятием.

– А если кто не хочет ни служить, ни работать? – неожиданно спросил Сережа.

Папу этот вопрос вогнал во временный ступор, он даже пару раз переспросил. В итоге, ухмыльнувшись, он решил ответить:

– Видишь, Сережа.… Если человек не желает служить и работать у него не получается, то у него два пути. Первый путь – это стать бандитом и всю жизнь провести в тюрьме. А второй… ты его недавно видел во дворе у гаражей. Помнишь того дяденьку, который лежал в траве. Ну, на прошлой неделе? Такой «представительный» мужчина в костюме и туфлях?

– Который обкакался? – переспросил Сережа, вспоминая детали.

– Да, Сережа, тот самый, который обкакался прямо себе в штаны и, возможно, не один раз. Еще у него был оранжевый галстук, он в него высморкался, когда милиция его разбудила. Дак вот Сережа – это как раз твой случай, вот этот мужик – он не нашел себе места в нашем обществе. У него даже есть свое название БИЧ – бывший интеллигентный человек.

ГМВ. (где-то между веками)

В подъезде стоит очередь от самой входной двери до комнатки лифтера. «Я» зашел в подъезд и спросил:

– Кто крайний?

– За мной будешь, – ответила крупная женщина с огромной продовольственной сумкой, набитой картофелем.

В кабинке лифтера установлен стол. За столом сидит сутулая, немолодая, зеленая женщина в очках. Подошедший к столу парень протягивает ей паспорт.

– Заранее паспорта раскрывайте! Я вам тут кто, чтобы рыться в ваших бумажках?! – злобно рявкает она на парня. – Молодой человек! У вас паспорт просрочен! Все! Свободен! Следующий!

Парень умоляюще глядя на зеленую женщину в очках почти плачет:

– Пожалуйста, я же что-то должен есть! У меня двое детей! Вы не можете так поступить!

– Давай, проваливай! Не задерживай других! – говорит зеленый гоблин, стоящий за ним, и отталкивает плачущего парня в сторону.

– Эй ты, пацан!? – раздался хриплый голос сзади. «Я» обернулся. Сзади стоял серо-черный молодой орк.

– Талоны получишь, подойди к нам, мы там с другом у подъезда стоим. Поговорить надо…

«Я» ощущает небольшое сердцебиение.

Подходит очередь «Я», немного покривлявшись, зеленая женщина в очках выдает ему пачку талонов.