Когда восходит тень

Хератский солдат, пытавшийся противостоять свидетелям, встал на пути Хассана. Тот резко остановился, сердце подскочило к горлу. Он взглянул на руку солдата, лежащую на рукояти меча.

После секундного колебания хератский солдат отошел в сторону, пропуская их.

Хассан бросил взгляд за плечо на Кхепри, удерживающую других свидетелей, а потом повел девочку прочь. Он спрятался за домом, чтобы снять с нее цепи Божьего огня.

– Тебе нужно бежать, – сказал он.

Девочка покачала головой, шмыгая носом и пытаясь сдержать слезы.

– Я не брошу маму.

Хассан резко вздохнул. Однажды он тоже оказался в такой ситуации – свидетели и Иерофан у его порога. Мать и отец оказались в его власти. Тогда ему пришлось бежать.

Но теперь он не сбежит.

– Ладно, – решил он и сжал ее руку. Чтобы успокоить ее или себя – он не знал. – Оставайся здесь. Если увидишь кого-то, кричи как можно громче. Я вернусь с твоей мамой.

Он бросился назад на улицу. Перед домом девочки Кхепри стояла на коленях на земле, а ее руки были закованы в цепи Божьего огня. Три свидетеля были уже не в состоянии сражаться, но два оставшихся стояли над ней.

Раскаленная ярость охватила разум Хассана, и он бросился вперед, сбивая одного с ног.

Кхепри воспользовалась тем, что остальные отвлеклись, и ударила связанными руками другого свидетеля по лицу. Он отшатнулся, и Кхепри врезала ему между ног. Тот свалился. Кхепри поднялась на ноги и дернула Хассана, помогая ему встать. Он рьяно боролся с ее цепями, пока они не упали с запястий.

Вместе они бросились к матери девочки и вырвали ее из рук солдат. Хассан, словно защищая, приобнял ее за плечи. Глянув за спину, он увидел, что три свидетеля поднимались на ноги.

– Уведи ее, – резко сказала Кхепри, и Хассан подчинился.

Чуть позже мать с дочерью воссоединились. Увидев, что девочка цела и невредима, женщина всхлипнула, и они обнялись.

– Не хочу показаться грубым, – заметил Хассан, – но вам нужно убираться отсюда сейчас же. Возможно, появятся новые свидетели. У вас есть безопасное место, куда бы вы могли пойти?

Женщина поколебалась и кивнула.

– У моего брата есть корабль…

– Отлично, – быстро ответил Хассан. – Идите. Вывезите ее из города.

Женщина снова кивнула, Хассан заметил, что ради дочери она быстро взяла себя в руки.

– Мы отправимся в небольшое путешествие, хорошо? – успокаивающе сказала она. – Мы просто возьмем кое-какие вещи…

– Времени нет, – покачал головой Хассан.

Казалось, женщина собиралась возразить ему, но потом закрыла рот.

– Мы не думали, что они придут за ней, – сказала она дрожащим голосом. – Ее Дар проявился лишь пару месяцев назад. Мой муж не был одаренным, как и я. Как они вообще?..

– Не знаю, – солгал Хассан. Скорее всего соседи донесли на них. – Но бессмысленно гадать. Ради безопасности вашей дочери, вам нужно увести ее из города. Не оглядывайтесь.

Женщина кивнула.

– Спасибо.

– Поблагодарите меня, добравшись до безопасного места.

Она взяла дочь за руку, и они исчезли в ночи.

Хассан помчался обратно на ту улицу и увидел Кхепри, измотанную, но целую. Солдаты и свидетели пропали.

Хассан на мгновение остановился, чтобы взглянуть на нее. Бронзовая кожа сияла в бледном лунном свете. В глазах горела та же непреклонность, что заставила ее пересечь море в поисках Хассана и назад, чтобы спасти их дом.

Он не мог не протянуть к ней руку и сжать плечо.

– Что случилось со свидетелями?

– Сбежали. И солдаты тоже, – сказала Кхепри, но в ее голосе не было облегчения. – Нужно убираться отсюда прежде… – Она замолчала. – Тут кто-то есть.

– Подмога?

– Пойдем, – сказала Кхепри и побежала по дороге. Хассан следовал за ней по пятам.

– Мы не можем вернуться в наше укрытие, – крикнул он ей по пути. – Пока не будем уверены, что они отстали.

– Сюда! – завопила Кхепри, резко поворачивая направо в переулок.

Вот тогда-то Хассан и услышал топот бегущих ног. По обеим сторонам узкого переулка теснились здания, соединяющиеся низкими арками. Впереди виднелся тупик.

Кхепри резко остановилась и встала между Хассаном и нападающими. Обнажила меч.

В темноте Хассан видел две быстро движущиеся фигуры.

Кхепри бросилась к одной из них. Хассан стал наступать на другую, целясь в горло противника. Но только рассек воздух.

Мужчина двигался молниеносно быстро.

Прежде чем Хассан успел опомниться, его противник врезался в него. Принц упал на колени на землю, заваливаясь вперед, а враг схватил его руки и заломил за спину.

– Отпусти его! – кричала Кхепри – Не тронь его, ты, грязный…

– Кхепри? – произнес другой нападавший.

Хассан поднял голову и увидел, что Кхепри замолчала. Ее руки медленно опустились по бокам. Хоть он и не мог разглядеть ее лица, он видел, что замешательство заставило ее плечи напрячься.

Воздух пронзил ее полный удивления голос:

– Сефу?

Она убрала меч в ножны и бросилась в объятия нападавшего, тая от облегчения. Он ответил ей тем же, нежно обнимая.

Сердце Хассана рухнуло в живот, пока в его голове проигрывались ужасные сценарии возвращения давно потерянной любви Кхепри, готовой подвинуть Хассана в ее сердце.

Противник Хассана отпустил его и бросился к Кхепри, обнимая ее и поднимая в воздух.

Та ахнула и замахнулась на него, резко толкая локтем в живот, как только он поставил ее на землю.

– Чайк!

С горящими от радости глазами Кхепри повернулась к принцу.

– Хассан, это мои братья.

Хассан заморгал и глянул на мужчин. Оба были широкоплечими, почти на голову выше Хассана, а головы по бокам были выбриты, как и у Кхепри. Даже в тусклом лунном свете он видел, что они похожи.

– Сефу, Чайк, это принц Хассан, – сказала Кхепри.

Хассан не видел выражения лица Сефу, но услышал удивление в его голосе, когда тот ответил.

– Ты это сделала? Ты нашла его?

Другой, Чайк, повернулся к Хассану и упал на одно колено.

– Ваша светлость, – брат последовал за ним. – Мы знали, что вы вернетесь в Назиру. Как давно вы…

– Можем поделиться новостями попозже, – сказала Кхепри, бросая взгляд на Хассана. – Нужно убираться отсюда.

Ее братья обменялись взглядами, поднимаясь на ноги.

– Мы знаем одно место. Там безопасно.

* * *

Сефу и Чайк повели Хассана и Кхепри по темным улицам Назиры.

– Кстати, что вы делали в том районе? – спросил Чайк.

– До нас дошли слухи, что свидетели планируют рейд на один из домов в том месте, чтобы захватить кого-то одаренного, – ответила Кхепри. – Мы хотели узнать, куда они уводят одаренных. Но пленником оказался ребенок, так что мы вступились за нее. А что вы там делали?

– Патрулировали, – ответил Чайк. – Некоторые из нас устраивают обход каждую ночь, чтобы проверить, шныряют ли по округе свидетели, создавая проблемы.

– Когда я видела вас в последний раз, свидетели тащили вас прочь с того корабля, – сказала Кхепри сдавленным голосом. – Что случилось?

– Мы спаслись, – ответил Сефу.

Чайк толкнул брата.

– Лучше сказать, нас спасли. После того, как свидетели утащили нас с твоего корабля, нас отвели в город, прямо в чью-то ловушку. Взорвалось несколько дымовых бомб, и во всей этой суматохе мы сбежали. Но к тому моменту твой корабль уже давно уплыл, и пока мы искали другой способ сбежать из города, наши спасители нашли нас и завербовали.

– Завербовали? – повторил Хассан.

Сефу кивнул.

– В городе работает организация повстанцев. Они – мы – зовем себя Крылом Скарабея. Мы забираем одаренных прежде, чем их поймают свидетели, и прячем их в нашем убежище.

– Вход скрыт, – вставил Чайк. – И убежище укреплено практичными изобретениями. Вы все увидите, как только мы туда доберемся.

– Не только мы вернулись в Назиру, – сказал Хассан. – Мы приехали с группой… целым батальоном солдат. Другими, сбежавшими из Назиры. Мы вернулись неделю назад, и остальным нашим солдатам пришлось разделиться, чтобы спрятаться. В убежище Крыла Скарабея найдется для них место?

Чайк улыбнулся.

– О, место найдется. Там рады всем противникам свидетелей.

– Не могу поверить, что мы вас нашли, – удивлялась Кхепри. – Не могу поверить, что вы оба живы.

Горло Хассана сдавило. Он был рад, что Кхепри снова обрела своих братьев, но маленькая часть его не могла не завидовать ей. Его отец погиб, тетя предала его, а мама… он все еще не знал, где она.

– Вы что-то слышали о королеве? – спросил Хассан. – То есть настоящей королеве. Моей матери.

– Узурпатор, – Сефу выплюнул это слово как проклятие, – сказала, что ее убили. Мы не поверили ей. Иерофан не упустил бы шанса устроить публичную казнь. Скорее всего она где-то прячется. Как раньше и вы.

Слова были произнесены спокойно, но Хассан почувствовал укол раздражения. Правда, что он прятался в Паллас Атосе. Но произнесенные вслух и так спокойно эти слова делали его слабым. Трусливым.

Когда группа приблизилась к винному погребу, Хассан не мог не подумать о матери во власти Иерофана или даже хуже. Но он заставил себя смотреть вперед, ему нужно было верить в то, что мать в безопасности.

Чайк отвел их в подвал, и они спустись в погреб, вдоль стен которого были расставлены сотни бочек. Сефу подошел к одной из них в углу, взял ее за бока и повернул. Бочка погрузилась в землю, открывая широкий проход.

– После вас, – сказал Сефу, приглашая их внутрь. Чайк пошел первым, Кхепри полезла за ним, свесив ноги в отверстие и спрыгнув во тьму. Хассан последовал за ней.

Приземлился он в кромешной тьме тоннеля. Хассан двинулся вперед на ощупь, пока не врезался в кого-то.

– Прости, – пробормотал Хассан.

– О, точно, – сказал Чайк. – Вы же не видите в темноте. Момент.

Раздался стук, потом мягкий оранжевый яркий свет наполнил помещение. Один за другим, вдоль длинного тоннеля включились факелы.

– Это только кажется, что идти далеко, – поспешил успокоить их Сефу. – Мы туда быстро доберемся.

Когда они дошли до конца тоннеля, Хассан увидел, что дверь перегорожена чем-то похожим на несколько сцепленных вместе колес с семью надписями. На каждом был начертан символ.

– Это, – сказал Чайк, – замо́к.

– А ключ? – спросила Кхепри.

Сефу постучал по виску.

– Он здесь.

Они с братом методично поворачивали каждое колесо, двигаясь к центру. Когда центральное колесо встало на место, дверь издала тихий щелчок, и Сефу толкнул ее.

Хассан вступил в огромную комнату со стеллажами, от пола до потолка заставленными книгами. С потолка свисали гигантские золотые шары, окруженные золотыми кольцами, – армиллярные сферы[1].

– Это… это Великая Библиотека, – выдохнул Хассан, осознавая увиденное. – Как… как?

– Крыло Скарабея базировалось здесь после переворота, – ответил Сефу. – Защита, уже установленная библиотекарями, была улучшена, чтобы хорошо отгонять свидетелей.

– Они знают, что вы здесь? – спросил Хассан.

– Скорее всего, подозревают, – ответил Чайк. – Но им не удалось попасть внутрь, так что уверены они быть не могут.

К ним сразу же направилась низенькая девушка с темными, неаккуратно подстриженными волосами.

– Где, во имя Странницы, вы были? Араш давно ждет вашего возвращения. Он уже собрался отправлять поисковый отряд.

– Мы встретились с друзьями, – ответил Чайк. – Зарин, познакомься с моей сестрой Кхепри. Кхепри, это моя заноза в заднице Зарин.

– Ты хочешь сказать алхимик, – заметила Зарин. Ее глаза засветились, когда она посмотрела на Кхепри. – Я столько слышала о тебе. И, если честно, тот факт, что ты справлялась с этими двумя всю свою жизнь, говорит сам за себя.

– Кхепри привела еще кое-кого, – сказал Сефу. – Это принц Хассан.

Зарин в удивлении вскинула брови. Она склонила голову.

– Ваша светлость. Я… мы не знали, что вы в Херате. Мы думали, вы уехали во время переворота.

– Так и было, – сказал Хассан. Ему не нравилось признавать, что он сбежал, пока все они оставались здесь, но это привело его сюда. – Я вернулся с Кхепри и остальными готовыми сражаться.

Зарин глянула на Сефу.

– Араш знает об этом?

– О чем знает Араш?

Поверх плеча Зарин Хассан увидел, что к ним приближается высокий молодой человек, напряженно глядя на них.

– Араш, – голос Чайка внезапно зазвучал официальнее, чем когда он разговаривал с Зарин. Он даже выпрямился. – Мы с Сефу нашли свою сестру. Мы привели ее сюда вместе с…

– Принцем Хассаном, – спокойно сказал Араш, ступая к Хассану. – Я бы узнал вас где угодно.

Хассан моргнул. Он был ростом почти с Чайка, но намного худее. Покрытые парчой плечи были идеально прямыми. Неопрятная щетина покрывал узкий подбородок, а кожа под бледными глазами была темной, словно он не спал уже много дней.

– Мы встречались?

– Однажды, – ответил Араш. Кажется, его не задело, что Хассан не смог его вспомнить. – Мой отец пришел ко двору несколько лет назад, вряд ли вы помните. Он был мелким дворянином.

– Был? – спросил Хассан. – Соболезную вашей потере.

Глаза Араша потемнели, а плечи еще больше напряглись.

– Мы все потеряли кого-то с тех пор, как власть захватили свидетели.

– Это Араш создал Крыло Скарабея, – сказал Сефу. – Он нас завербовал. Он заботился о нашей безопасности.

– Тогда, возможно, ты сможешь нам помочь, – сказал Хассан. – У нас есть солдаты – около двух сотен. Сейчас мы разбросаны по всей Назире, скрываемся, где можем.

Араш кивнул.

– Группа Фарана.

– Ты знаешь Фарана?

– Мы видели некоторых из ваших людей в городе, – вставила Зарин. – Привели нескольких сюда к нам. Я бы сказала, дюжина или вроде того присоединилась к нам на прошлой неделе.

– Мы не знали, – сказал Хассан. – Спасибо.

– Не благодарите нас, – ответил Араш. – Нам нужны люди, умеющие сражаться. Как думаете, сможете привести всех своих солдат сюда? Знаете, где они?

Хассан заметил, что он адресовал вопрос Кхепри. Она поколебалась, прежде чем ответить.

– Думаю, да. Некоторые, возможно, переместились с тех пор, как мы общались в последний раз, но… мы сможем их найти.

– Хорошо, – ответил Араш. – Чем быстрее вы приведете их сюда, тем лучше.

Хассан заметил резкий тон Араша и его напряженный взгляд, направленный на Кхепри. Но Сефу, Чайк и Зарин словно ничего не заметили.

– А пока добро пожаловать, – сказал Араш, его тон смягчился. – Хорошо, когда появляются новые люди, преданные делу.

Снова его слова были обращены скорее к Кхепри, чем к Хассану.

– Зарин, – приказным тоном произнес Араш, – покажи гостям их комнаты. Сегодня вечером мы откроем пальмовое вино, чтобы отпраздновать.

Сказав это, он пошел прочь. Хассан смотрел ему вслед, а в животе ворочалось неприятное чувство из-за такого краткого прощания.

– Следуйте за мной, ваша светлость, – позвала Зарин.

Она отвела их в общежития подмастерьев библиотекарей и оставила обустраиваться.

– Что ты думаешь обо всем этом? – спросил Хассан.

– Что ты имеешь в виду? – не поняла Кхепри. – Именно это мы и искали. Безопасное место для солдат. Место, которое мы сможем защитить от свидетелей. Перегруппироваться и нанести ответный удар. Как ты и сказал, Хассан.

Хассан слышал ее слова – эхо его собственных. Она была права. Конечно же, она была права. Но он не мог прогнать странное беспокойство.

– Что ты думаешь об Араше? – спросил он.

– Он кажется умным. Способным. Красивым, – добавила она с ухмылкой.

Хассан обнял ее за талию.

– Что, правда? – Принц притянул ее к себе. – Красивее меня?

– Хммм, – Кхепри притворилась, что раздумывает. – Не уверена.

Они уже так давно не оставались наедине. Он с некоторой тоской вспомнил жар между ними, когда они поцеловались на борту «Крессиды» в ночь перед возвращением в Назиру. Ночь, когда все началось.

Нет. Хассан не позволит мысли о предательстве тети или ужасах маяка испортить этот момент. Они были в безопасности, в объятиях друг друга. Наконец перед ними был путь вперед.

– Возможно, тогда мне нужно выразиться поточнее, – сказал Хассан, проведя рукой по щеке Кхепри. Она прикрыла глаза. Он склонился к ней, пока их губы не оказались на расстоянии вздоха. – Кого ты сейчас считаешь красивее?

– Да поцелуй меня уже, – выдохнула она и, не дожидаясь ответа, схватила его за воротник и притянула для поцелуя.

Хассан расслабился, позволяя себе погрузиться в ощущение их прижавшихся друг к другу тел, пальцев в ее волосах. Вся усталость, весь страх и вся тревога, накопившиеся в них после падения маяка, словно вылились наружу.

Стук в дверь заставил Кхепри взволнованно отстраниться. Он попытался снова поцеловать ее, не желая отказываться от этого момента.

– Одну секунду, – крикнула она, прижимая ладонь к его груди. Она быстро пригладила волосы, поправила одежду и пошла к двери.

– Кхепри, – это был Чайк. Хассан видел Сефу прямо за ним. – Нас послали за вами. В обсерватории вас уже ждут еда и напитки. Что-то вроде празднования, ведь мы нашли вас.

– Хорошо, – сказала она. – Мы сейчас придем.

Чайк колебался в дверях. Его взгляд метнулся за спину Кхепри к стоящему за ней Хассану. Принц был уверен, что выглядел не так собранно, как она, и не сомневался, к какому выводу пришел Чайк.

Сефу облокотился на плечо брата.

– Может, нам лучше дать вам время обустроиться?

Хассан покраснел, но, к счастью, Чайк утащил брата прочь, прежде чем тот успел добавить что-то еще.

Кхепри повернулась к Хассану.

– Не волнуйся, они просто дразнятся. – Она рассмеялась. – Хотя, если мы не присоединимся к ним в обсерватории, не могу обещать, что они перестанут.

Она протянула ему руку.

Часть его хотела умолять Кхепри остаться и продолжить то, на чем они остановились. Но они только что прибыли в убежище Крыла Скарабея, и Хассану не терпелось узнать побольше об этих повстанцах. И особенно об их лидере.

Хассан взял ее за руку.

– Веди.

5. Антон

Антон видел сон, но уже не озеро, не лед преследовали его по ночам. Тьма, пожирающая его тысячи раз в тысячи разных ночей, больше не разевала свою пасть.

Теперь Антону снился свет. Холодный, белый свет Божьего огня, вырывающегося с верхушки башни у моря. Ему снились объятия, проносящийся мимо ветер и свет, разрывающий небо, когда они с Джудом прыгнули в море.

Ему снилось лицо, скрытое под позолоченной маской и окаймленное бледным пламенем.

Ему снилось красное небо. Красное как кровь, красное как пламя, красное как ярость.

Антон ахнул и открыл глаза.

Его омывала теплая вода. Голубое небо с облаками, окаймленное колоннами, покрытыми виноградной лозой, приветствовало его.

– Что ты видел?

Антон вздрогнул, услышав низкий мелодичный голос Пенроуз. Он сел, позволяя воде омывать себя, и взглядом нашел паладина на краю бассейна.

– Снова маяк, – через секунду ответил он и побрел к ней.

Губы Пенроуз сжались в тонкую линию.

– Больше ничего?

Только тошноту от падения, обжигающую вспышку перед глазами и колотящееся у его уха сердце Джуда.

– Нет, – сказал он.

Уже больше недели прошло с их приезда в Керамейкос, тайную горную крепость Ордена последнего света. Антон каждый день приходил сюда, к омуту провидцев, откуда открывался вид на реку, и пытался получить видение, которое посещало его до этого лишь дважды в жизни. В первый раз в детстве – воспоминание, которое он подавил, – и снова чуть больше недели назад, после того как его брат чуть не запытал его до смерти. Илья пытался использовать Антона как пешку, чтобы завоевать доверие Иерофана и свидетелей. Он чуть не утопил младшего брата, чтобы тот рассказал о своем видении. Но Джуд успел спасти его прежде, чем у Ильи все получилось. И они сбежали – спрыгнули с маяка в море.

Только под водой, на грани смерти, Антон смог вспомнить.

Теперь он тонул снова и снова, в поисках ключа, который подскажет ему, как избежать разрушений из видения.

– Ничего не выходит, – сказала Пенроуз, в ее голосе слышалось раздражение. – Нам нужно убедиться, что ты готов к завтрашнему испытанию.

– Зачем мне нужно это делать? – спросил Антон, поднимаясь из воды на ближайший камень. – Я соответствую всем знакам. Я рассказал им, что видел. Если они не хотят верить, что я пророк, то это их проблемы.

– Орден стал осторожным после того, что случилось в Паллас Атосе. Когда мы…

– Приняли принца Херата за последнего пророка и позволили ему притащить всех в Назиру из-за ложного видения, а потом вас всех чуть не убили. Знаю, знаю, – сказал Антон, выхватывая у нее полотенце и вытираясь.

Пенроуз поджала губы.

Дело в том, что Антону не нужно было, чтобы остальные члены Ордена верили, что он пророк. Если они решат, что ошиблись снова, то выкинут его из Керамейкоса – и, на его взгляд, это не было таким уж ужасным вариантом, если тогда ему не придется мучиться и переживать свое видение снова и снова. И если они и правда ошиблись – ну, значит, видение Антона никогда не воплотится в жизнь.

– Мы просто ведем себя осторожно, – сказала Пенроуз.

– Настолько осторожно, что позволите мне предсказывать будущее в круге камней, чтобы доказать, что я пророк?

– Я уже объясняла тебе, – сказала Пенроуз, явно теряя терпение. – В мире есть определенные места, где силы предвидения пророков проявляются лучше всего. Круг камней в Керамейкосе – одно из них. Камни отреагируют на твой Дар так же, как и с другими пророками.

Антон вытер полотенцем мокрые волосы. Он вообще не ждал проверки – этого испытания. Можно было подумать, что теперь, когда он узнал о видении, преследовавшем его почти всю жизнь, он не станет паниковать каждый раз, используя свой Дар. Но паника становилась лишь сильнее. Одна только мысль о том, чтобы снова пройти через видение, пережить тот кошмар, заставляла его грудь сжиматься от ужаса. Он боялся этих сессий предвидения, страшился долгих дневных часов, когда только и делал, что думал о возможных ужасных событиях.

Может, Джуд и спас его от пыток Ильи, но чем нынешняя ситуация лучше?

Антон почувствовал обиду, вспомнив мечника. Он не видел Джуда с самого приезда в Керамейкос. Как только они прибыли в гавань, Орден устроил трибунал, чтобы узнать, что стало с блудным членом стражи паладинов Гектором Наварро. Они увели Джуда на допрос, запретив другим, включая Антона, разговаривать с ним.

Джуд не был виноват в этом, но Антон не мог не винить его, хотя обида была с примесью тревоги. Он чувствовал Дар Джуда на корабле на пути из Назиры. Раньше его Дар был громким и непреклонным, как буря. А теперь он дрожал как слабый ветерок. Он отговаривал себя спрашивать об этом Пенроуз несчетное количество раз. Новогардиец не знал, что именно Джуд рассказал остальным паладинам о действии Божьего огня. И если он хотел сохранить это в секрете, то Антон не станет его выдавать.

Антон снова сосредоточился на Пенроуз.

– Ты же знаешь, что мне предстало в видении. Тень закроет солнце. Шесть городов падут. Чума, буря огня, реки крови, потрескавшаяся земля…

– Да, я знаю, – резко сказала Пенроуз.

– И ничего, – добавил через мгновение Антон, – что бы подсказало, как не дать этому случиться.

– Способ есть, – возразила Пенроуз. – Должен быть.

– Все, что я видел, случится, – сказал Антон. – Если я и правда пророк, то это так работает, да? Пророчества всегда сбываются. Что-то грядет, Пенроуз, и избежать этого, изменить его или остановить нельзя.

– Чтобы заставить Тьму отступить, – сказала Пенроуз. – Вот слова из последнего пророчества Семи пророков.

– Или разрушить весь мир, – возразил Антон. – Кажется, эту часть ты все время забываешь.

Взгляд Пенроуз потемнел.

– А что ты знаешь о других пророчествах, Антон? О других пророках?

Антон пожал плечами. Вот впервые за столетие в этом мире появился пророк, и он почти ничего не знал о своих предшественниках. Это явно волновало Пенроуз и остальных стражей, но Антон не мог заставить себя переживать по этому поводу.

– Пойдем, – сказала Пенроуз, поворачиваясь на каблуках и направляясь к выходу со двора.

Антон подавил стон и последовал за ней.

Они шли по извилистой дороге через форт. Жизнь в Керамейкосе была неплохой – место была красивым, расположенным между гор и укутанным туманом окружающих его водопадов.

И тут было безопасно. В этом Антон был уверен. После почти семи лет постоянных поисков и добывания всего, что можно – еды, одежды, любви, – жизнь в месте, где ему не нужно было гадать, когда он поест в следующий раз, или решать, от чего он готов отказаться, чтобы заполучить место для ночевки, казалась совершенно другой.

Затылок Антона покалывало, когда они приблизились к краю форта, примыкающему к горе. Каменная лестница поднималась змейкой по скале. Боль перешла на шею, и в голове начало пульсировать. Он остановился и прижал руку к голове.