Мультивселенная ошибочных миров. Часть 1

– Ты ценишь уединение, – почти прошептала она, – почему? Ты ведь даже не пытался наладить взаимоотношения с одноклассниками!

Герой пожал плечами и сунул ей в руки свой пиджак.

– Вот, накинь, – буркнул он, – я, конечно, хочу, чтобы ты отвязалась от меня, но не ценой твоего здоровья. Взаимоотношения… – протянул Никс, вновь уставившись на облака на небе, – это слишком сложно, понимаешь ли. Не хочу в это лезть. Что могут дать мне люди такого, чего нет у меня сейчас? Я сам справляюсь с учебой, и свободное время забито всякими делами. На друзей и прочую чепуху не остается ни желания, – из его груди вырвался усталый вздох, – ни времени. Ты популярна, не поймешь. Но в уединении больше плюсов, чем в куче болванов, жужжащих над ухом. Только не подумай, что я набиваю себе цену. Ее я знаю, и она невысока. Если ты преследуешь меня, чтобы отыскать или увидеть что-то во мне, то я тебя разочарую, ведь Никс Джелед – это обычный парень с рядом комплексов и навязчивых идей, который думает лишь о том, как выжить в этом страшном мире.

– Это ведь не так, – усмехнулась она, разглядывая его своим золотым глазом.

Он почесал затылок и вновь рассмеялся.

– Да, – признался Никс, – но не лишено правды. Так или иначе, тебе незачем меня преследовать. Возвращайся в свой уютный мир с кучей друзей и поклонников, а я останусь здесь, на этом холодном куске бетона.

– Вот уж нет! – воскликнула Крета. – Я увидела кое-что, когда ты дрался с Дорианом. Ты лишил его сил, его могучей подавляющей ауры. Никто на подобное не способен! Ты сможешь стать вакциной от тотального унижения, от превосходства людей, обладающих нескончаемыми запасами синры, над теми, у кого нет ауры вовсе!

Джелед искренне расхохотался. Он не знал, как реагировать на подобные заявления дочери известного изобретателя. С одной стороны, это выглядело как некий завуалированный комплимент с ее стороны, но с другой, это означало, что она хочет воспользоваться им как лекарством, то есть, как вещью, что отнюдь не делало ему чести. Никс не стал выбирать из этих двух вариантов, так как ему было попросту безразлично, что о нем думает Крета. Он лишь молча стянул пиджак с ее плеч и направился к двери выхода, проигнорировав последнее заявление девушки.

– Постой, – окликнула его Марли, – это не все, – дождавшись, когда Джелед на мгновение остановится, она продолжила, – я знаю, ты разочарован, – эти слова заставили его слегка обернуться, – но когда ты раскроешь свой потенциал, я уверена, твое отношение к миру изменится. А если нет, то ты сможешь изменить сам мир в лучшую сторону.

– И что ты хочешь от меня сейчас? – Пожал плечами Никс.

Она замялась. Крета хотела узнать, что скрывает ее одноклассник, и изучить это, но теперь выяснилось, что он и сам не знает, какая сила скрыта внутри его тела. Необходимо было придумать, как можно это выяснить. Ответ был прост.

– Если уж ты сам это предложил, – уклончиво произнесла она, – то я поговорю с Дорианом. Ты ведь хотел, чтобы я побывала в его компании? Хорошо. Он не откажет мне и согласится провести с тобой еще несколько спаррингов после уроков. Только так мы сможем выяснить, что за сила в тебе прячется.

– Постой-ка, – Никс замахал руками и просверлил ее испуганным взглядом, – я не хочу выходить с ним на площадку снова! И ничего подобного я не говорил! Ты можешь идти на все четыре стороны, это да, но я не просил тебя о таком одолжении! И вообще, почему сразу этот заносчивый тип? Он же мерзкий идиот! Лучше останусь здесь и подожду, пока он не уйдет со двора школы.

– Нет, не лучше! – Крета схватила его за воротник рубашки и сильно встряхнула, – ты должен дать шанс этому миру, черт возьми!

– Ладно, хорошо! – Он отпрянул в сторону, – только отцепись.

Довольно ухмыльнувшись, она скрылась за дверью, ведущей на чердак школы, оставив Никса на холодной крыше в полном одиночестве, как он того и хотел.

Меньше чем через час три школьника уже стояли во дворе учебного заведения, сверля друг друга недоверчивыми взглядами.

– Ты уверен в этом, Джелед? – Приподняв одну бровь, спросил Дориан.

– Не думаю, что это сработает, – пожал плечами Никс, – честно говоря, даже не представляю, что меня мотивирует получать очередные тумаки от тебя. Видимо, я мазохист.

– Просто в глубине души ты веришь! – Крета перепрыгивала с ноги на ногу, стараясь быть выше. – В глубине души ты знаешь, что сможешь изменить мир к лучшему этой силой!

Никс и Дориан смерили ее насмехающимися взглядами.

– Ты сама-то в это веришь, Марли? – Захохотал Силверграфт. – Какая еще сила? Этот сопляк и мухи не обидит, а ты о всем мире твердишь.

– Кажется, я понял, зачем все это делаю, – ехидно подметил Джелед, – ради того, чтобы доказать, что подобная ванильная чушь не может быть правдой. Ты и в самом деле веришь в это? Не хочу тебя обидеть, но это действительно звучит как простые розовые фантазии. Но раз слов тебе недостаточно, я войду в этот купол второй раз за день. Черт, никогда бы не подумал, что буду делать это добровольно.

Он неспешно перешел границу площадки энергетического поля, и Дориан, скинув пиджак и шарф, последовал за ним. Удар в гонг эхом разлетелся по двору, распугав ворон, сидевших на голом дереве. Сразу после пронзительного звона последовал другой, глухой удар столкновения человеческого тела с прочной поверхностью. Это Никс на полной скорости влетел в вершину купола.

– Может, – выдавил из себя герой, издав перед этим протяжный стон, – опустишь меня на землю? Здесь довольно высоко, знаешь ли.

Отличник встал в центр площадки и скрестил руки на груди.

– Ты не стараешься, Джелед, – грозно прорычал он. Дориан хоть и недолюбливал Никса, но все же по-своему пытался добиться от этого спарринга определенного результата. Конечно, на публике и при своих друзьях он никогда бы не признал ничего подобного, но ему самому все же было интересно, как самый слабый ученик в классе смог остановить его аурную атаку, полностью лишив сил. Именно поэтому сейчас он всеми возможными способами выбивал из оппонента физические ответы на свои вопросы, – давай же! Сконцентрируйся! – Твердил он.

Никс на протяжении доброго десятка минут то падал на землю и ощущал всем телом, как повышающееся давление вдавливает его в бетонную площадку, то вновь взлетал в воздух и останавливался только от столкновения с вершиной купола. Наконец, Дориану надоело безучастно наблюдать за перемещениями своего одноклассника, и он решил принять непосредственное физическое участие в поединке. Он вновь поднял Джеледа к вершине купола, взлетел сам и на полной скорости впечатал того в энергетическое поле. Послышался хруст костей и суставов, и из Никса вырвался протяжный вой.

– Будет еще больнее, – прошептал ему на ухо Силверграфт, – если не соберешься как следует.

Он плавно опустился на бетонную площадку и начал притягивать к себе героя, разгоняя его все сильнее. Кулак Дориана был наготове к оглушительному апперкоту, но в нужный момент он не смог его поднять, и Джелед глухо шмякнулся у его ног, окончательно разбив себе губу и бровь. Сдержав очередной стон, Никс с трудом поднялся на ноги, так как больше не ощущал изменения давления в атмосфере под куполом. Герой понимал, что его противник имел все шансы вырубить его перед приземлением, и уже хотел было спросить, почему тот пожалел его, но ответ был перед глазами. Вся правая половина тела Дориана была скованна толстым слоем льда, из которого глубоко в бетон были вонзены десяток сверкающих пик, похожих на сосульки. Сам Силверграфт с ужасом осматривал собственное тело, дрожа той его частью, которой еще мог.

– Убери это… – трепетал он, – Джелед, черт возьми, живо сними это с меня!

Никс судорожно схватился за ледяной покров, но тот лишь увеличился в размерах, покрыв почти всю спину и грудь отличника. Тогда герой взял одноклассника за руку и потянул на себя. Сверкающая глыба, обхватившая его тело, раскололась на части и мгновенно растаяла, с громким шипением выпустив в воздух столб густого пара.

– Я же говорила! – Сквозь энергетическое поле приглушенно слышался голос скачущей от радости Креты.

Никс и Дориан молча переглянулись, пронизывая друг друга изумленными взглядами.

***

– Шису, каковы координаты? – Простонал Кайл, вылезая из крио-отсека тобука.

Система корабля мгновенно среагировала на голос пилота и его движения, и включила освещение и искусственную гравитацию на мостике. Металлические шторки корпуса с гулом разъехались в стороны, обнажив панорамные иллюминаторы. Перед героем предстала огромная темно-серая планета Широ, поверхность которой была испещрена огнями одного бескрайнего города, охватывающего своим блеском все космическое тело.

– Тобук приближается к месту посадки, капитан Коллинс, – монотонно ответил механический голос компьютерной системы корабля, – приступаю к погружению в атмосферу планеты.

Тобук слегка затрясся, заставляя Кайла схватиться за поручень мостика, чтобы не упасть. Несколько красных лампочек замигало над его головой, оповещая об опасности разгерметизации, но Коллинс не стал обращать на это внимания. Для его старого дешевого корабля это было уже привычным явлением. Наконец, под корпусом показались башни космопорта, и автопилот направил тобук к ним.

– Говорит контрольная служба Широ, – прозвучал в динамиках суровый мужской голос, – назовите свое имя и цель прибытия. У вас есть допуск на посадку в космопортах вторых миров?

– Кайл Коллинс, – герой застегивал ремни своего жакета на груди, не особо обращая внимания на диалог с диспетчером, – этого должно быть достаточно, судя по тому приглашению, что я получил.

Динамики издали невнятное шуршание, которое переплеталось с приглушенным бормотанием пары голосов, после чего диспетчер вновь обратился к пилоту:

– Вас ожидают в крыле B-14 первой башни космопорта, – произнес он с некоторым волнением в голосе, – приятного времяпрепровождения на планете Широ, Кайл Коллинс! Мы рады оказать всестороннее гостеприимство слугам Джотая!

Вместо ответа герой молча отключил приборы связи и задал в компьютере установку на приземление в указанном ангаре. Шея и ноги еще зудели после долгого перелета, из-за чего Кайл немного хромал, неспешно перемещаясь по мостику корабля. Он не знал, чего стоило ожидать от подобного приглашения и Джотая в целом, из-за чего решил не перечить инстинктам и спрятал пару джуков за поясом брюк и за пазухой жакета соответственно. Толчок приземления до конца отрезвил его сонный рассудок, и Коллинс, похлопав себя по бедрам, чтобы те лучше его слушались, направился к трапу корабля.

К опустившейся на поверхность ангара лестнице уже подошел посол Джотая. Это была молодая девушка в строгом высокотехнологичном костюме темно-синего цвета, переливающегося необычной структурой вещества, которое Кайлу было неизвестно. Она подняла небольшой сканер, встроенный в рукав, и на линзе ее прямоугольного монокля, прикрепленного к виску, появилось изображение личного дела героя. Сверив данные, девушка добродушно улыбнулась и протянула ему руку.

– Приветствую вас, мистер Коллинс! – Она была весьма искренней и даже радостной, но неподдельное чувство фальши не покидало героя, когда он смотрел на ее движения и эмоции. – Меня зовут Элиза Глори, и я буду вашим проводником и гидом вплоть до вашей встречи с Ритой, а, возможно, и после нее.

– Да… – он все сильнее пытался понять, что за аура окружает эту девушку.

Она была настоящей, неподдельной, но какой-то элемент выпадал из мозаики, будто собранный по кусочкам идеал обронил одну малозаметную часть. Длинные шелковистые темные волосы, собранные в хвост, подтянутое тело и такие большие серые глаза… в них можно было заглянуть как в зеркало и утонуть. Но Кайл не мог довериться этой притягательности. Дело было не в том, что его появление здесь было частью задания от самого Джотая, и не в том, что он был немного взволнован, так как впервые в жизни посещал планету вторых миров. Всему виной была эта деталь, которую не мог найти его пристальный взгляд. Это было на поверхности, лежало где-то между ресницами серых глаз, но все же было неуловимо и непостижимо.

Размышления героя были оборваны ее голосом:

– Прежде, чем я отведу вас к ней, – Элиза поманила его рукой, приглашая следовать за ней, – мне необходимо провести вам небольшую экскурсию по этой планете, чтобы вы свыклись и осознали, с чем вам придется иметь дело. Вы ведь впервые на поверхности одного из вторых миров? – Герой утвердительно кивнул, разглядывая сверкающие серые пики зданий, что пронзали облака в небе, – вы удивлены? – Она тихо рассмеялась, прикрыв рот рукой. – Это естественная реакция. Каждый, кто впервые видит, как устроен наш мир, проводит некоторое время в оцепенении.

– Мне бы не хотелось, – оборвал ее Кайл, – чтобы вы думали, будто мое молчание означает оцепенение. Я привык общаться так.

Элиза тут же вернула себе серьезное выражение лица и поправила ворот костюма.

– Простите, – сконфуженно произнесла она, – я не хотела вас оскорбить.

Кайл махнул рукой, остановив поток извинений, и перевел взгляд с мерцающих небоскребов на девушку.

– Ничего, – он сухо усмехнулся, пытаясь показать, что его чувства не задеты, – вы правы. Я действительно поражен здешними видами.

Стеклянная капсула лифта молниеносно спустила их до уровня проспектов, что длинными узкими мостами тянулись между зданий, цепляясь за них и обвивая высокие сооружения как змеи. Оживленные улицы были покрыты золотым напылением сияющих контуров металлических сооружений, которые не давали лучам здешней звезды пробиться сквозь нескончаемые постройки. На стенах небоскребов мерцали строки на официальном языке ОЦК. Максимально упрощенный диалект и символы, состоящие буквально из пары геометрических фигур каждый, были разработаны специально для того, чтобы коренные жители некоторых планет, которые по тем или иным причинам остались в живых после терраформирования, могли быстро освоиться в новом продвинутом социуме и стать частью огромного межзвездного государства. И это было вполне оправдано. Идя по улицам, нависающим над пропастями меж зданий, можно было увидеть самые разнообразные формы жизни.

Обгоняя прохожих и протискиваясь своим скользким извилистым телом между ними, огромный слизень прополз мимо Кайла и Элизы, приведя героя в замешательство. Придя в себя, он перевел взгляд на небольшую толпу пушистых зверьков, марширующих мимо него. Рыжешёрстые создания нарядились в обтягивающие синие спандексы, оставив неоголенными только свои мордочки и хвосты, и напоминали стаю кибернетических белок, мозг которых увеличился в несколько раз, придав их головам округлую форму. Прямо за ними следовало существо, которое лишь очертаниями напоминало человека. Переливающийся всеми цветами радуги сплав, не имеющий лица, будто бы вышел из модного магазина одежды, где подрабатывал манекеном. Странная сущность ненадолго остановилась и, сделав вид, что осмотрела Кайла с головы до ног, приподняла черную фетровую шляпу в знак приветствия, на что герой ответил сдержанным кивком, и манекен двинулся дальше по проспекту.

Коллинс хотел бы и дальше разглядывать необычных существ, коих было великое множество, но пролетевший мимо ларек с выпечкой отвлек его, указав Элизе на то, что он так тщательно пытался скрыть.

– Вы, верно, голодны, – подойдя к нему чуть ближе, вполголоса заметила она и улыбнулась, – простите, я обещала вам радушный прием, а не подумала о такой простой вещи.

Кайл усмехнулся и покачал головой.

– Я не думаю, – ответил он, разглядывая бегущие синие строки на зданиях вокруг, – что в этом мире есть нечто такое, что сможет удовлетворить мой голод, Элиза. Мое тело не воспринимает обычную пищу. Только кофеин, который не очень популярен даже в третьих мирах из-за своих вредных качеств. Здесь подобного не найти.

Она окинула его тело изумленным взглядом. Бронированные штаны и ботинки скрывали под собой мускулистые бедра и икры, а натянутый жакет покрывал широкую грудь, оставляя оголенными левую руку и протез. С виду Кайл ничем не отличался от обычного человека, но была пара деталей, которые можно было заметить только при помощи специального оборудования. Покрутив настройки монокля, Элиза взглянула на руку героя еще раз и удивленно ахнула. Его вены были химически-зеленого цвета.

– Что это? – Громким шепотом воскликнула она. – Это ведь не кровь, верно?

– Возможно, это то, – ему не хотелось останавливаться посреди узкого коридора с толпой невиданных им ранее незнакомцев вокруг, и он пошел дальше по проспекту, – ради чего Джотай позвал меня сюда. Может, и нет. Я не знаю. Ты хотела мне о чем-то рассказать, Элиза.

Она резко встрепенулась и последовала за ним. Герои обошли вокруг несколько небоскребов, прежде чем поднялись на очередном лифте на один из балконов, обтянутых энергетическим полем, поблескивающим голубоватыми тенями неоновых ламп. Отсюда открывался несколько иной вид на поверхность планеты. Некоторые здания остались внизу, создавая обширные просветы для лицезрения города. Конечно, горизонта не было видно за другими сооружениями, но Кайл смог увидеть то, куда, по всей видимости, его пригласил Джотай.

– Нет смысла давать вам электронные буклеты и описывать всю красоту вторых миров, мистер Коллинс, – добродушно произнесла она, когда герой вдоволь насмотрелся на пейзажи Широ, – вы и сами все видите. ОЦК – это олицетворение прогресса. Мир и процветание, что вы здесь ощущаете, рано или поздно станет частью всех миров, которые мы сейчас исследуем и заселяем, – к балкону подлетел небольшой округлый дрон и просочился сквозь прозрачное поле. Металлическая заслонка с шипением отодвинулась в сторону, после чего прямо перед Кайлом выдвинулась плоская подставка, державшая большой бумажный стакан, – ваш кофе, прошу. С повышенной дозой кофеина.

Герой осторожно взял стакан в руки и сделал небольшой глоток. Густой темный кипяток заполнил его пищевод, но Коллинс не ощутил дискомфорта. Его глазам как наяву предстала натуральная, живая плантация, где выращивали кофе. В его руке был самый чистый продукт.

– Это невозможно… – прошептал он, сделав еще пару громких глотков, – не в этом мире.

– Что вы имеете ввиду? – Элиза слегка наклонилась вперед, с любопытством разглядывая реакцию героя.

Но он ответил не сразу. Потребовалось пара мгновений, чтобы осушить вместительный стакан и еще несколько для протяжного выдоха, наполненного наслаждением.

– Я видел поверхность планеты, – наконец, произнес он, – здесь нет растительной жизни.

Элиза вновь рассмеялась, слегка отвернувшись от Кайла, дабы не показаться неприличной. Она окинула взглядом темно-серый пейзаж, простирающийся перед ними, и нажала на рукаве костюма несколько сенсорных кнопок, после чего перед героем возникло голографическое изображение планеты.

– На поверхности планеты или обитаемой жителями ОЦК оболочке, обволакивающей эту поверхность? – Ехидно спросила она, – под всеми этими небоскребами и зданиями, прикрепленными к ним, произрастают целые океаны флоры. Весь наш мир стоит на многокилометровых столбах, вонзенных глубоко в земную твердь планеты. Эти столбы держат на себе идеальный нерушимый фундамент, на котором и построилось все то, что вы видите. Солнечные лучи не достигают тех лесов и плантаций, поэтому вся поверхность непроницаемого барьера изнутри покрыта ультрафиолетовыми лампами, поддерживающими жизнь на Широ. Именно поэтому жители вторых миров могут без зазрения совести покрыть всю планету одним безграничным городом, вмещающим в себя сотни миллиардов жителей.

– И именно поэтому планета второго мира такая огромная, – покачал головой Кайл, – теперь все ясно. Вы выкачиваете все полезные для ОЦК ископаемые из недр планет, а после обволакиваете этот бесполезный, с точки зрения добычи, ком земли целыми полями небоскребов и пирамид, вроде той, куда я должен буду сейчас отправиться, и создаете под мегаполисом идеальную среду обитания.

Она улыбнулась, проникаясь быстрым потоком слов, сорвавшихся с его уст.

– Так вы все же догадались, куда мы отправимся дальше! К тому же, стали куда разговорчивее, когда поняли суть этого мира, – захихикала Элиза, – видимо, Кайл Коллинс все же не такой сдержанный мужлан, каким хочет казаться.

– Это не так, – твердо произнес он, – просто я рад, что ради возведения всего этого не пришлось чем-то жертвовать.

Она отключила голограмму и взглянула на огромную искрящуюся пирамиду, затмевающую своими колоссальными размерами остальные здания вокруг нее. К балкону подлетела небольшая платформа с невысокими стеклянными бортиками, светящимися от неоновых ламп, встроенных в металлический каркас. Кайл и Элиза разместились на ней и отправились к пирамиде.

Когда герои пролетали мимо ряда идентичных зданий, похожих на жилые постройки, перед ними возникло огромное голографическое изображение нескольких юношей и девушек, которые танцевали и пели в такт обрывистой электронной музыке. Кайл с недовольством поморщился и отвернулся от мерцающего на несколько кварталов изображения.

– Вы чего это? – Элиза удивленно похлопала глазами. – Никогда не видели «Гьянгу»? Они сейчас очень популярны, особенно у молодежи. Развивают новое направление в музыкальной индустрии, возвращая к ней интерес общественности. Лет десять назад все бы сказали, что это гиблое дело, но эти ребята доказали, что талант и упорство творят чудеса, – она завороженно смотрела на танцующих певцов, – ах, как двигаются… – вздохнула Элиза, – что вы вообще делаете в третьих мирах, если не слышали об этой группе?

Кайл злорадно усмехнулся и взглянул на нее сверху вниз. Его куратор скромно сидела на неудобном пассажирском сидении, в то время как герой стоял перед ней, облокотившись о стеклянный бортик.

– Вы спрашиваете только про меня, или про всех обитателей третьих миров? – Уточнил он.

– Хотите сказать, – неуверенно начала она, – что на дальних планетах вообще никто не знает о современной культуре?

Коллинс обрывисто пожал плечами, и его жакет заскрипел, придавая конфуза моменту.

– Больше половины тамошнего населения занимается добычей полезных ископаемых, – задумчиво ответил он, – это довольно прибыльное и наименее опасное дело из всех, что могут предложить те края. Стабильная заработная плата, которая со временем позволит рабочему выбиться в средний класс и обустроить неплохую жизнь следующего поколения своей семьи на одной из таких планет, – он кивнул в сторону темно-серых небоскребов, перемигивающихся синими огоньками, – но это тяжкий труд. К тому же довольно нудный и кропотливый. Берут всех, но не каждый хочет. Остальные, те, кому нечего терять, убивают друг друга за грязные деньги. Честно говоря, я не вижу разницы между наемниками и бандитами, ведь у всех них руки по локоть в крови. Каждый из них лишен какой-либо морали и давно отринул человечность. Даже не знаю, всегда ли я сам оставался в рамках закона.

– Выходит, – голос Элизы благоговейно дрогнул, – вы один из лучших наемников?

– А я похож на рабочего карьера? – Он впервые негромко рассмеялся. – Если вы не знаете, кто я такой, то нет смысла спрашивать, почему я здесь, верно?

Он добродушно улыбнулась и открыла стеклянную дверцу приземлившейся в ангаре пирамиды платформы.

– Зачем спрашивать меня, – ответила Элиза, – если уже сейчас вы сможете спросить все у Джотая? Прошу, следуйте за мной. Нам осталось сделать всего пару шагов.

Под этими шагами она имела ввиду нескончаемую череду эскалаторов и треугольных коридоров, с высокими сводами, которые словно вены и сосуды испещряли сотни искрящихся проводов. Целая паутина нейронных сетей, импульсами передающая огромное количество информации. Все вокруг было механическое. Электричество было кровью этой пирамиды, без которой она не могла жить. Жить, а не работать, ведь, находясь внутри нее, Кайл всем своим существом ощущал, что находится внутри огромного живого организма, который разбросил свои нейронные сети, обхватив всю планету, и теперь каждый шаг, каждый вздох на ней был под контролем. Это поглощающее чувство пронизывало насквозь, заставляя терять чувство равновесия. Чувство, будто жизнь человека ему не принадлежит, а над ним нависает огромная невидимая сущность, дышащая ему прямо в затылок, будящая его по утрам и заставляющая вновь идти спать.

А все ради того, что таится там, в самом центре. Стражи, в руках которых грозно поблескивали огромные джуки, сотни барьеров и лазерных ловушек, выключающихся только после сканирования сетчатки глаза нужного человека, и тысячи, тысячи запутанных коридоров, переплетающихся в бескрайнем лабиринте. Это место напоминало гробницу, до недр которой невозможно было добраться. Лабиринт Минотавра, в котором веяло смертью.

Но нескончаемая череда преград и коридоров иссякла, и герои оказались в эпохальном шарообразном зале, в самом центре которого возвышался парящий трон, сотканный из миллиардов сплетенных электрических нитей. Импульсы сливались в нем воедино, периодически освещая ту, что восседала перед гостями, закинув ногу на ногу. Ее белая кожа имела пороховой оттенок, но казалась такой чистой, что девушка выглядела как музейная статуя.