Алмазы мертвеца

– И что было дальше? Вы их спугнули?

– Да! – гордо ответила Полина Марковна. – Кричать я не стала. Я просто взяла металлический прут и постучала им по ограде. Вот шума-то было, особенно в утренней тишине. Ну и они, разумеется, деру-то и дали. Только перелезли, скорее всего, с другой стороны, где огороды, чтоб их видно не было. Вот так!

Я стояла в стороне с безразличным видом.

Олег поблагодарил соседку за бдительность, попрощался с ней и подошел ко мне.

– Ты слышала? – почти шепотом спросил он.

– Слышала. И это наводит на определенные мысли.

– Да! – эмоционально и при этом так же тихо воскликнул Олег и посмотрел по сторонам. – Женя, давай это обсудим после похода в магазин.

– Хорошо, – согласилась я.

Глава 4

– Значит, ты понятия не имеешь, кто это может быть?

Олег сидел на кровати напротив меня. Мне же мой клиент предоставил большой диван, где я и расположилась в данный момент.

– Не знаю! Вообще, не имею представления, кто это может быть! И самое интересное, что я не знаю, что они тут делали. Зачем рыли там землю?

Когда мы вернулись из магазина, то действительно обнаружили возле ограды соседки изрытую землю в нескольких местах, особенно под старой яблоней.

– Я, думаю, тут-то как раз все понятно, – произнесла я.

– Нет, Женя! Нет! – эмоционировал мой подопечный.

– Послушай, Олег, мне это надоело! – твердо произнесла я. – Либо ты мне рассказываешь, и мы продолжаем работать вместе. Либо уже завтра я уезжаю отсюда. Ищи сам свой мифический клад и сам выясняй, кто это еще решил отыскать несметные сокровища твоей покойной бабушки. С чего бы это неким посторонним людям забираться к тебе в сад и рыть землю? Значит, они что-то искали. А вот что? Может, тоже клад? Но почему именно там?

Я испытующе смотрела на своего клиента.

Он молчал. Затем встал, прошелся несколько раз по комнате. Выпил воды из стакана, стоявшего на столе. После снова сел, только уже на стул рядом со мной.

– Хорошо, Женя, давай по порядку. Я все равно тебе все собирался сегодня же рассказать. Дело в том, что я действительно не знаю, что эти люди делали в моем саду и что они там искали. Потому что клада там быть никак не может. Я это точно знаю!

Я молчала, давая понять, что готова слушать дальше.

– Бабушка перед смертью дала мне наводку, где якобы искать клад. И я уже об этом говорил. Дело в том, что мой дед был печник. Достаточно известный в нашем селе в то время. И бабушка за два дня до смерти между своими бредовыми россказнями подозвала меня ближе и почти на ухо произнесла два предложения. Первое: «не забывай о том, что твой дед был печник…», а второе: «и не забывай про мою фотографию… любимую мою фотографию, мой облик покажет тебе дорогу». Вот и все, что более-менее связное она мне сказала.

– Хорошо. Какие ты из этого сделал выводы?

– Вывод первый: клад спрятан где-то в печи… ну или возле печи, или под ней, я не знаю.

Я сразу устремила взгляд в то место, где, по моим предположениям, должна быть печка.

Олег, видимо, заметил мой взгляд.

– Верно. Тут была печка. Старая и уже не функционирующая, ей уже давно не пользовались. Как видишь, тут местное паровое отопление, лет шесть назад я установил его. Вот эту печь я и решил сломать прошлой осенью, когда приезжал сюда уже один. Женя, я, наверное, разобрал каждый кирпичик, все перерыл, даже дымоход, и под печкой все проверил до самого подпола. Я даже изучил строение печи. Но, увы, я ничего не нашел.

– Но ведь разобрать печь – это не так уж и просто. В одноэтажных домах труба выходит наружу через потолочное отверстие и кровлю. И демонтаж, как я понимаю, надо начинать с трубы? – уточнила я.

– Верно. На самом деле снять трубу с крыши – это пара пустяков. Сложнее, если она кирпичная. Металлическую, особенно старую трубу достаточно просто расшатать в разные стороны, и она сразу снимется. Сложнее разбирать дымоход на чердаке, кирпичик за кирпичиком. Но при наличии нужных инструментов и желания это можно сделать в течение одного дня, – разъяснил мне Олег.

– Хорошо, с этим понятно, но, может, не стоит принимать слова твоей бабушки буквально. К тому же, мне кажется, не совсем целесообразно прятать ценные вещи в недрах печи. Ведь печь надо топить, и она при этом неплохо накаляется.

– Да, Женя, я тоже думал об этом. Но если предположить, что эти самые, как ты говоришь, ценные вещи были уложены в некий металлический чемоданчик, сундучок или шкатулку, то при нагревании они могли бы и не пострадать. Ведь я не думаю, что мой дед был такой дурак, чтобы прятать ценную вещь так, чтобы она пострадала.

– Логично, – согласилась я. – Опять же, мы не знаем, что это было – шкатулка, коробка, сверток, и не знаем, что было внутри.

– Не знаем. И, Женя, поверь мне, я, правда, не знаю, что там было. Я даже не знаю, что именно нам надо искать. Это просто какая-то идея фикс.

– Раз появилась такая идея, то надо действовать! – подбодрила я.

– Согласен! – Глаза Олега загорелись. – Что бы там ни было, мы должны найти это!

– Значит, будем искать. Хорошо, идем дальше. Что ты там говорил про фотографию?

– Да, фотография…

Олег быстро встал, подошел к иконам, под которыми были полки, и достал оттуда большой альбом. Сдув с него пыль, он чертыхнулся и снова сел на стул. В его руках был старый фотоальбом, обшитый бархатной тканью бордового цвета.

Открыв его и быстро пролистав, Олег остановился на определенной странице, после подвинул альбом ко мне.

– Вот. Это любимая фотография бабушки. Она ее очень любила. Ей тут сорок лет.

Я посмотрела на фото. Молодая, красивая женщина с волевым взглядом. Черные волосы, собранные в косу, высокий аристократичный лоб, мягкие линии подбородка, волевые губы с какой-то внутренней, слегка заметной улыбкой. Хотя улыбка больше исходила из глаз. Глаза… Темные, пронзительные, и густые черные брови над ними. Раньше брови не выщипывали. А может, кто и выщипывал, но бабушка Олега этого не делала.

Фотография была приклеена прозрачным скотчем за уголки.

– Я ее отклеивал, – словно прочитав мои мысли, произнес Олег. – Не знаю, правда, зачем? Но просто отклеил, вертел ее в руках, рассматривал, словно пытался найти какой-то ответ, но так ничего и не понял. Боюсь, слова насчет фотографии были просто бредом.

После этих слов я посчитала нужным спросить:

– Олег, а ты точно уверен, что все сказанное твоей бабушкой не является бредом?

Олег ответил не сразу. Он снова глотнул воды, затем захлопнул альбом и убрал его обратно под иконы.

Я еще что-то хотела спросить про фотографию, промелькнула какая-то мысль, но тут же испарилась. Ладно, потом вспомню, спрошу.

– Нет, Женя! Это не бред! Я же говорил тебе, что она не раз рассказывала мне в детстве про то, что дед нашел в каком-то заброшенном барском доме клад. А когда я у нее спрашивал, куда он его спрятал, то она так хитро улыбалась и отвечала: «А кто ж его знает, куда спрятал…» Правда, потом, года три спустя, я сам об этом заговорил с ней, на что она отмахнулась, но ответила уже по-другому: «Всему свое время, подрасти для начала». На этом все! Я подрос, институт, работа, свидания. Да я потом совсем забыл об этом разговоре и об этом кладе, будь он неладен. И вряд ли вспомнил бы, если бы бабушка перед смертью не стала снова про него вспоминать и говорить загадками. Вот почему бы сразу не сказать, где он спрятан? Ну что за женщина.

– Да уж, согласна, загадочная у тебя была бабушка, – иронично заметила я и тут же перешла к делу: – Хорошо, предположим, твой дед спрятал найденный клад где-то в печи. Но ведь он много клал печей? Вот эту, которую ты сломал, он сам строил?

– Да, он сам. Поэтому эту версию как самую доступную я решил проверить в первую очередь. И мыслишь ты верно, Женя! Я тоже об этом думал и в связи с этим наметил дальнейший план наших действий!

Мой подопечный выразительно замолчал.

Я тоже не отвечала, давая понять, что жду продолжения.

– Я тут недавно неожиданно вспомнил! У моей двоюродной бабки, это сестра моего деда, на окраине села был дом, и я точно помню, что дед делал ей новую печку. У нее до этого была большая настоящая русская печь, но она уже стала рушиться, дымиться, и дед предложил ей сделать новую печку-теплушку.

– Это, я так понимаю, было давно?

– Да. Мне тогда было лет шесть. И я точно помню, как дед пошел делать печь своей сестре. Причем заметь, печку можно было подлатать, что-то там заделать, и она, мне кажется, еще бы век прослужила. Делали раньше на совесть. А тут вдруг дед решил сломать старую печь и построить новую. Сейчас мне показалось это подозрительным.

– Ты хочешь сказать, что твоему деду взбрело спрятать найденный им клад, и он решил это сделать таким образом. Подожди… – я призадумалась, – со слов твоей бабушки, дед нашел клад, когда тебя еще не было в помине.

– Верно, – кивнул Олег. – Кажется, я понимаю, к чему ты клонишь. Получается несостыковка во времени. Но подожди… возможно, клад хранился до этого в другом месте, и дед решил его перепрятать.

– И решил замуровать его в новой печи своей сестры?

– А почему бы нет?!

– А много печей построил твой дед в этом селе? Возможно, и не только в этом?

– Думаю, много. Он был хороший печник. Но посуди сама, какой смысл ему прятать клад в чужих домах? Зачем так рисковать?

– Резонно, – согласилась я. – Значит, дальнейший план наших действий – это заброшенный дом твоей двоюродной бабки?

– Да! – ответил мой клиент, и глаза его при этом сильно заблестели.

* * *

Утреннюю пробежку мы совершали вдвоем. Олег побежал со мной не из-за любви к спорту и бегу, просто в этом возникла необходимость. Мы решили сбегать на разведку.

Для меня ежедневный подъем в шесть утра – это норма, и пробежка с десяток километров – тоже не проблема. Мой тренированный организм привык и не к таким нагрузкам.

Для моего подопечного ранний подъем тоже не был проблемой, а вот бег по пересеченной местности оказался слегка в тягость.

Я специально не ускорялась, давая Олегу возможность не отставать и бежать рядом.

Мы миновали мелкую быстротечную речку через ветхий шатающийся мостик и побежали в горку. По пути простилались бесконечные огороды, а впереди виднелся еловый лес.

Видимо, мы бежали по самой крайней улице за речкой. Кое-где еще виднелись жилые дома и ветхие заброшенные постройки. Дорога была грунтовой и проехать тут мог если только внедорожник. Бежать было неудобно и тяжко даже мне.

Я сбавила скорость.

– Женя, постой, – услышала я позади. – Давай остановимся!

Я остановилась и обернулась.

– Подожди!

Запыхавшийся Олег подошел ко мне, пытаясь выровнять дыхание.

– Смотрю, бег – не самое твое любимое занятие?

Я говорила спокойно, мое дыхание не сбилось.

– Вообще-то, я регулярно хожу в бассейн.

– Это хорошо. Но во всем нужны регулярные тренировки. В моем случае я придерживаюсь высказывания: «Кто меньше себя жалеет – тот побеждает!»

– Согласен! В беге ты меня победила. – Олег уже немного восстановил дыхание.

– Мы же не наперегонки бегали. Ладно, скажи, нам еще долго?

– Нет, мы почти у цели. Давай остаток дойдем пешком.

Олег глубоко вздохнул и пошел вперед по ухабистой дороге.

Обернувшись в мою сторону, произнес:

– Вон, видишь, впереди, в конце села, почти у леса несколько заброшенных домов. Нам туда.

– Раньше здесь, видимо, была целая улица, – предположила я.

Олег продолжал идти впереди и, не оборачиваясь, ответил:

– Да. Пожилые люди дожили тут свой век, и на этом все. Территория тут не очень. Проводить сюда газ и другие блага цивилизации неудобно. Хотя сейчас возможно все, было бы желание и деньги. Но, как видишь, эти дома и эта территория никому оказались не нужными, вот они тут и догнивают.

Через минут десять мы подошли к нужному нам дому.

Это было ветхое заброшенное и заросшее бурьяном и крапивой деревянное строение. Вместо окон – пустые глазницы, повалившаяся ограда была только слева, справа же, где вход, ее не было совсем.

Пробраться к крыльцу в данный момент было проблематично из-за густых зарослей крапивы почти с метр ростом.

– Да уж… – только и произнес Олег.

Крыша, покрытая старым шифером, хоть и покосилась, но была цела. Труба тоже имелась, на нее я и обратила свой взор.

– Да, Женя, с этой трубы нам и придется начать.

– Не нам, а тебе, – поправила я.

– Погоди, – на меня уставились расширенными глазами, – ты что, не будешь участвовать в поисках?

– Моя главная задача – это обеспечить твою безопасность, – спокойно ответила я. – А лазить по гнилым крышам, снимать трубы и разбирать печи я не подписывалась.

– Хм… ну хорошо. Но хотя бы помогать мне будешь, в пределах разумного?

Я не стала уточнять, что значит «в пределах разумного», просто молча кивнула и решила еще более детально осмотреть местность.

Позади дома овраг, внизу которого протекает речка. Перед самым домом еще парочка заброшенных домов, и затем в метрах ста простирается громадный лес. Справа от дома шла большая площадь заброшенного сада, в зарослях травы виднелись яблони, груши и вишня. И уже после сада начинался другой лес, только уже не еловый, а смешанный.

Если предполагаемый враг и смог сюда пробраться, только с нашей стороны или со стороны леса, предварительно как-то придя в этот самый лес. Через овраг и через речку пробраться практически невозможно, не имея определенной подготовки. Лично я бы смогла, имея при этом специальную экипировку.

– Ну что, Женя, осмотрелась?

– Да.

– Я подумал и решил, что сюда следует приехать на машине.

Я ничего не ответила, лишь вопросительно взглянула.

– Это будет практичней. Плюс не будем по пути привлекать внимание. Сюда надо будет нести специальные инструменты. И целесообразней это будет сделать на машине, – пояснил Олег и через несколько секунд продолжил: – Вдоль леса есть проселочная дорога, мы там поедем, потом свернем вот сюда, – он указал в сторону смешанного леса, – оставим там машину, возьмем из нее все необходимое и придем сюда.

Я согласилась с доводами моего клиента, после чего, кивнув, приступила к бегу.

– Женя! Давай пешком! Прошу тебя, мне еще весь день печь разбирать!

Меня это не убедило, поэтому, продолжая бежать, я обернулась и крикнула:

– Быстрей вернемся, быстрей начнем!

Олег только молча взмахнул руками и припустил за мной мелкой трусцой.

Когда вернулись домой, я решила еще раз более детально при свете дня рассмотреть то место, где некто совершил раскопки под яблоней.

Копали в нескольких местах – под яблоней, затем чуть в стороне и еще немного поодаль. Характер раскопок говорил о том, что копали скорее не очень глубоко и потом яму снова засыпали землей.

Интересно, кто это был и что они тут искали?

Предположим, что о кладе знает кто-то еще и у них свои версии того, где его следует искать. Возможно, они введены в заблуждение или вообще – услышали звон и не знают, где он. Ну что ж, пока что можно только гадать и предполагать. Время, как говорится, покажет. Почему-то я не сомневалась, что эти ночные копальщики еще дадут о себе знать.

Вернувшись в дом, я увидела на столе уже готовый завтрак. Сочный омлет с порезанными помидорами и хлебом аппетитно манил своим видом. К тому же я уловила любимый запах кофе.

– Женя, давай присаживайся за стол. После такой пробежки надо основательно поесть.

Олег стоял у электрической плиты и помешивал кофе в большой металлической турке.

Заметив мой взгляд, он улыбнулся и произнес:

– Да, Женя, я помню, что ты тоже любишь кофе, поэтому захватил с собой пачку хорошего молотого. А турка у меня тут была.

Я благодарно улыбнулась и села за стол.

– Сейчас я еще бутерброды сделаю с ветчиной, – суетился Олег. – Женя, ты сейчас будешь кофе или после завтрака?

– Лучше сейчас. Потом можно будет еще по чашечке выпить, – не стала скромничать я.

– Ты читаешь мои мысли!

Олег поставил старомодные кофейные чашки на стол и разлил по ним ароматный кофе.

– Благодарю!

Я отпила горячий любимый напиток и взглянула на Олега. Он уже готовил бутерброды и продолжал улыбаться уголками губ.

Улыбка у него приятная, притягательная. Да и вообще мой подопечный отличался внешним обаянием и некой харизмой. Также я отметила, что не все мои клиенты так обходительны и заботливы. В большинстве случаев это избалованные и порой чопорные бизнесмены, крупные предприниматели, политические деятели, артисты эстрады и кино. И редко от кого дождешься вот такого вкусного, пусть и незатейливого завтрака. В основном сами клиенты просят меня приготовить им завтрак или сварить кофе, причем часто это бывает в приказном тоне. Привыкшие командовать по жизни, они думают, что и телохранитель будет выполнять все их капризы. Со мной этот номер не проходит. Если я нечто подобное и сделаю, то только по собственной инициативе.

А уж чтобы мужчина готовил мне кофе, я уже и забыла, когда это было.

А было ли? Когда-то было. А вот когда, увы, не припомню.

Зато вспомнились слова тети Милы: «А ты присмотрись…»

«Так, стоп, Охотникова! – одернула я себя. – О чем это ты думаешь, соберись! Ты на работе, а не на пикнике».

– Женя, все хорошо? Как кофе? – спросил Олег, садясь напротив.

– Отменный, – произнесла я и принялась за омлет.

Глава 5

Средняя широта нашей страны не отличается теплым климатом, но в этот день солнце грело неимоверно жарко.

К заброшенному дому мы вернулись около одиннадцати.

Как и предложил Олег, прибыли на машине. Оставили ее около леса, там, где ехать уже было невозможно. Достали из багажника большую сумку и рюкзак и направились в сторону дома.

Для начала надо было проделать себе путь к крыльцу.

Олег раскрыл старую увесистую сумку и достал небольшой серп. Надо отметить, что в сумке у него было еще много чего: лом, кирка, зубило, стальные клинья, аккумуляторный перфоратор и строительные защитные очки. При этом кувалда туда уже не помещалась и грозилась порвать старую сумку, поэтому ее Олег нес в руках.

Видно было, что к этому делу он подготовился основательно.

Я же несла свой рюкзак, в котором был нехитрый провиант и две бутылки воды. Из своих спецсредств я взяла охотничий нож, спрятанный в ножнах на голени, и пистолет Макарова. Сюрикены я решила оставить дома, хорошенько спрятав их среди своих вещей. Пистолет тоже не было необходимости брать с собой, но я все же решила не оставлять огнестрельное оружие в деревенском доме, поэтому нацепила кобуру и туда запрятала пистолет. Пусть будет со мной – так надежней.

Поверх наплечной кобуры я накинула старую ветровку, которую мне одолжил Олег.

Сам же Олег облачился в старые рваные джинсы, поношенные кроссовки и драную застиранную футболку.

Я была в своих джинсах и беговых кроссовках.

Надев строительные перчатки, Олег взял серп и быстро начал срезать жгучую траву, делая нам проход к крыльцу.

Когда дорога была расчищена, мы могли спокойно зайти в дом.

Дверь была не закрыта, достаточно было толкнуть ее ногой, и вход в заброшенный дом был открыт.

Две комнаты средних размеров – видимо, кухня и спальня, из мебели не сохранилось ничего, кроме одиноко стоящего у стены стола. А напротив было то, ради чего мы сюда и пришли.

Небольшая глинобитная печка-теплушка – старая, покосившаяся и местами потрескавшаяся.

Думаю, сломать такую особого труда не составит. Но в нашем случае делать это надо аккуратно.

– Ну что, Евгения, начать надо с трубы. Ее надо аккуратно снять с крыши. И ты мне в этом поможешь, – произнес Олег и виновато посмотрел на меня, а потом улыбнулся свой очаровательной улыбкой.

В общем, как бы я ни хорохорилась с утра, но на крышу дома все же пришлось лезть мне. И вынимать из крыши эту чертову трубу.

После небольших препирательств мы решили, что я легче и ловчее Олега. Последним аргументом было то, что я отвечаю за безопасность моего клиента и, не дай бог, под ним провалится крыша или он кубарем полетит с нее. К тому же подсадить вверх легче было меня, нежели Олега.

Так как лестницы у нас не было, мы вынесли стол из дома и поставили его в нужном месте у стены. Проверив его на прочность, мы убедились, что нас двоих он должен выдержать.

Стол действительно оказался устойчивым, несмотря на ветхость. Сначала на него залез Олег, потом я.

Аккуратно присев и подставив мне свои крепкие плечи, на которые я залезла, Олег, выдохнул, словно тяжелоатлет со штангой, и выпрямился.

Край крыши оказался чуть ниже линии моей груди. Я проверила на прочность кровельную лестницу. Такие специально устанавливали на деревенских домах, чтобы обеспечивать передвижение по скату до трубы и обратно.

Лестница не внушала доверия, но держалась.

– Готов? – спросила я.

– Готов! А ты?

– Готова! Держись!

Олег уперся одной рукой о стену дома, другой придерживал меня. Я же, держась за край лестницы, сменила положение, встав ногами на плечи моего клиента. Сейчас мы выглядели как акробаты, лишь бы стол под нами не рухнул.

«Интересно, если бы не было стола, что бы мы тогда делали», – промелькнуло в голове.

Я осторожно залезла на кровельную лестницу и быстро вскарабкалась по ней до трубы. Оседлав дом, словно наездник, я стала пробовать расшатывать трубу.

Она поддалась сразу. Как хорошо, что я была в строительных перчатках.

Выдернув ржавую трубу из трухлявого основания, я скинула ее вниз, в ту сторону, где не было лестницы.

Слезать вниз всегда сложней, чем залезать.

Олег так же стоял на столе, ожидая меня и готовый снова подставить мне свое мужское плечо.

Когда я спрыгивала с его плеч, Олег подстраховывал меня, чтобы мы не рухнули со стола, который уже подозрительно раскачивался.

Оказавшись ногами на столе, я поневоле оказалась в объятиях моего клиента. Секундная пауза, горящие глаза, губы…

Буквально пара секунд, не больше – и я уже спрыгнула на землю, разорвав эти неуместные обнимания.

– Слезай, а то стол, боюсь, сейчас развалится, – посоветовала я.

Олег спрыгнул, вернулся за своей увесистой сумкой, достал все необходимые инструменты.

– Теперь я полез на чердак, ломать дымоход. Женя, ты мне только подай то, что я попрошу. Дальше я сам.

Остальные часа четыре длились утомительно и скучно. По крайней мере, для меня. Мой подопечный возился на чердаке, шумел перфоратором, что-то ломал, разбивал, крошил, иногда при этом непечатно ругаясь.

Я подала ему уже весь имеющийся инструмент и бутылку воды. Сама все это время прохаживалась у дома, иногда сидела на поваленном бревнышке, наблюдая за окружающей территорией.

Вокруг было тихо и спокойно, не считая шума, производимого моим клиентом. Никаких сторонних личностей и автомобилей не наблюдалось. До нас никому не было никакого дела. От жары – все-таки середина июля – я сняла ветровку. Даже если кто-то увидит меня с наплечной кобурой, мне было плевать.

От скуки я уже стала делать комплекс упражнений на растяжку из китайской гимнастики у-шу. Потом, отработала несколько ударов по воздуху и начала отжимания.

Когда я делала пятьдесят третий отжим, Олег окликнул меня.

– Женя, ты почему такая мокрая? Снова бегала?

Пот струился по моему челу и плечам.

Я отхлебнула воды и ответила:

– Нет, отжималась.

– Отжималась?! Ну ты даешь!

Сам же Олег был весь чумазый, как трубочист, лицо в саже, почти черное, а на месте, где были очки, остались большие белые круги, отчего мой клиент был похож на енота.

Я не удержалась и улыбнулась.

«Енот», в свою очередь, покосился на мой рюкзак, лежащий в тени, и произнес:

– Надо перекусить! Жаль, взяли мало воды, руки бы помыть.

– У меня есть влажные салфетки. – Я достала рюкзак и кинула ему всю пачку, также достала бутерброды, завернутые в фольгу. – Согласна, перекусить стоит, к тому же бутерброды надо съесть, иначе они испортятся.

Мы перекусили, посидели еще минут тридцать на дощатом гнилом крыльце, после чего Олег снова пошел ломать печь – теперь уже в комнате.

– Работа должна пойти быстрей и интересней! Только не уверен, что за сегодня успеем, придется еще завтра с утра сюда прийти.

Олег взял свои инструменты и удалился в недра старого дома.

И началось все по новой – шум перфоратора, звуки ударов молота о кирпичную кладку, скобление, скрежетание и периодические непечатные возгласы моего подопечного.

Мне же ничего не оставалось, как снова скучать, наблюдать за окружающей территорией и наслаждаться свежим воздухом.

Что ни говори, а воздух в деревне совсем другой, с городским не сравнится. Запах свежего леса, травы и еще чего-то еле уловимого, похожего на медово-молочное. Плюс звуки природы – шум крон деревьев от небольшого ветерка, пение птиц, стрекотание насекомых, журчание быстрой речки и лай собак где-то вдали.