Полная версия
Декабрец! Отборное новогоднее чтиво
– Как вы себя чувствуете?
– Голова болит, и слабость.
– А где именно болит? Лоб или затылок? Справа или слева?
– Общая тяжесть, с трудом могу поднять…
– Мы обследовали вас, пока вы были в коме, и не нашли ничего пугающего. Небольшое сотрясение, но никаких серьезных гематом.
И снова голос сказал: «Хрен знает, что это было. Может, аневризма. Подержим еще денек в обычной палате. А реанимационную койку можно освободить».
Доктор поднялся, собираясь уходить.
– А еще я словно слышу голос. Голос в голове.
Врач задумчиво опустился на стул, а голос пробормотал торопливо:
«Голоса в голове – это плохо. Это, матушка, психиатрия. Шизофрения? Денек подожду, если не пройдет, выпишу направление к Толику, пусть разбирается».
И вдруг Ирис ясно осознала, что голос озвучивает чужие мысли. Мысли доктора, сидящего перед ней. Она, вероятно, сходит с ума. Или это шизофрения, как подумал врач.
Спазм сдавил горло, из глаз брызнули слезы…
– Ну-ну, успокойтесь. Это могут быть последствия удара. Завтра мы вас переведем в обычную палату и понаблюдаем. Мы позвоним вашему мужу, скажем, что вы очнулись. Передать еще что-то? Может, хотите, чтобы он приехал?
Муж? Ах да, я замужем. Но никого не нужно. Ей очень хотелось остаться одной.
– Спасибо, доктор. Попросите его не приезжать сегодня. Я нехорошо себя чувствую.
Врач ушел. Странно, как расплылись ее воспоминания о прошлой жизни. Это словно была не она. Близкие и друзья виделись смутно, как в тумане.
У меня есть дети. На мгновение она испугалась, что не вспомнит их имен. И с облегчением вспомнила – Даша и Славик.
И две внучки – Танечка и Катюша… Да, она уже бабушка. Повезло. Не все доживают.
Жалюзи на окне закрыты. Сколько сейчас? На медицинских приборах обычно есть часы. Она нашла в себе силы приподняться. Да, почти 17. Пять вечера. Там была и дата – 30 декабря. Получается, она пролежала в коме два дня.
Мысли оборвала санитарка с вопросом про ужин.
– Картофельное пюре и рыба. Будете?
Знаю я вкус больничной еды. Гадость.
– Можно мне просто чаю?
– Завсегда пожалуйста, – хохотнула санитарка и скрылась за дверью.
Мыслей веселой санитарки не читалось. Может, уже все прошло?
Чай, естественно, оказался сладковатой тепловатой светло-коричневого цвета водичкой, и Ирис резко заскучала по дому.
Ночь несла одиночество и возможность сосредоточится, наконец. Что с ней происходит?
Допустим, она «слышит» мысли. Ну, допустим. Был, кстати, детективный сериал, довольно интересный, про Монка. Так он вообще с мертвыми разговаривал. Жуть. Он еще все время спрашивал: «Дар или проклятье?»
Какие могут быть сомнения? Проклятье проклятущее.
Монк зарабатывал, благодаря дару, ловя преступников. Она, конечно, не может и не хочет такого…
Продолжение логической цепочки заставило Ирис похолодеть. Если она и правда умеет читать чужие мысли… Это ж такая ценность для спецслужб. «Он слишком много знал». И память дорисовывает кого-то, стоящего в лучах заката с дымящимся пистолетом над хладным телом. Нет-нет-нет. Никто не должен узнать о ее странностях.
Надо быть осторожной. Очень, очень осторожной. Я совсем не хочу попасть в психушку.
Утром она почувствовала себя на удивление бодро. Пришел ее муж Саша. Она помнила, кем он работает: чиновник средней руки, начальник отдела в энергетической компании. Помнила, что он любит: плов и пиво. Но сам он казался совершенно чужим и далеким.
Положил на тумбочку мандарины и наклонился поцеловать, обдав запахом одеколона.
Корил ласково: напугала нас, дескать. Как так можно.
Неинтересно.
Вот его мысли куда забавнее: «Жива. Ну и слава богу. Сейчас было бы непросто найти деньги для похорон. Даже с дешевым гробом и кремацией пришлось бы платить за поминки в кафе. Алинка будет в бешенстве. Да хрен с ней. Баба красивая, но в наше время… Мозги нужны. Надо подобрать что-то получше. А эту сплавить под благовидным предлогом. Необходимость ухаживать за больной женой как нельзя кстати. Конечно, она такая… Узенькая вся, внутри и снаружи. Но и проблем…»
– Что с тобой? Тебе плохо? Врача?
Все-таки больно… Алина – так звали его секретаршу. Какая пошлость.
– Нет, дорогой, не нужно. Но, знаешь, у меня так болит голова… Прости, но давай ты зайдешь завтра? У тебя ж всегда масса дел перед Новым годом.
Из последних сил она произнесла это хоть с гримасой боли, но спокойно.
– Да, точно. Ну, не буду тебе мешать, любимая, выздоравливай, – бросил он скороговоркой, уже на ходу.
Да, она знала, что он изменял ей все эти годы, но закрывала глаза, не хотела конфликтов. Хороший отец и все такое…
Она очень, очень хотела домой, в кресло перед большим окном на лоджии. Там она может контролировать присутствие других рядом. Точнее, отсутствие. Ведь если проговорится – моментально окажется в психушке.
Для нее теперь все люди, даже дети и Саша (особенно Саша), ощущались как «другие».
Итак, цель – домой. От завтрака (овсянки на воде) не отказалась: нужны силы. При обходе палат дежурным врачом (вчерашнего блондина сменил седоватый брюнет) спокойно отвечала на вопросы.
– Все нормально, доктор. Я хотела бы выписаться сегодня. Конечно, под мою ответственность, я дам расписку.
– Хорошо, я попрошу подготовить документы.
Ирис знала, почему он так легко согласился: хотел уменьшить нагрузку. Желающих работать на Новый год было мало.
Получив личные вещи и телефон, Ирис вызвала такси.
Дорога прошла удивительно спокойно. У шофера, уроженца Средней Азии, в голове вертелась веселая песенка на незнакомом языке.
Какое же это счастье – дом.
Елка так и осталась недонаряженной, но Ирис это не беспокоило. Гостей она отменит.
Она села в любимое кресло на лоджии, как и мечтала.
Закуталась в плед, заварила чай. Плеснула капельку чешского травяного ликера «Бехеровка».
Извечный вопрос: что делать?
Слава богу, у нее есть личные деньги. Уже давным-давно, во время второго декрета, Саша вдруг стал хмурым, вечно всем недовольным и распекал ее за каждую необязательную, по его мнению, трату на детей. Себе она к тому времени ничего не покупала. Это было унизительно, и молодая мама, едва дождавшись мест в яслях для Даши и детском саду для Славы, вернулась на работу. Через месяц с удивлением заметила, что деньги из семейной кассы исчезают все так же быстро. Супруг был не прочь залезть со своими «хотелками» в ее кошелек. Стало понятно, что единственный способ сохранить семью – договориться. И они разделили траты: он оплачивал коммуналку, она – продукты. Он заботился об одежде для себя и сына. Она одевала дочку.
Мудрое решение. Сейчас от него трудно было бы добиться такой «блажи», как разрешения уйти с работы.
Кстати, легок на помине. Муж вернулся домой, заглянул на лоджию и мелькнул хвостик его мысли «…только дурочку эту надо уговорить».
Очевидно, «дурочку» – это она. Когда-то это звучало ласково.
Он был неестественно мил. Оживленно рассказывал новости и заглядывал в глаза. Что-то нужно, будет просить денег, предположила Ирис. Хотя зарплата у него была больше ее, но развлечения, бани, рыбалки, машина пылесосили его кошелек. И периодически пытался «перехватить». Однако она ужасно боялась «черного дня»: внезапной болезни или… да мало ли что! Бухгалтерская дисциплина помогала ей быть твердой и находить силы отказывать.
Ну, что еще, какой повод нашел?
– Милая, – он пытался говорить проникновенно. – Тебе нельзя волноваться.
Бла-бла-бла на полчаса. Просьба хуже, чем предполагалось.
Он пришел уговорить ее переписать на него дачу ее родителей. Под благовидным, как ему казалось, предлогом представительства в садоводстве. Она слушала, глядя на проступающую проплешину в его седеющих волосах и неуместный перстень. А ведь когда-то был таким красавцем… Александр разливался соловьем, описывая, как беспокоится за нее.
Надоел. Неужели я велась на эти дешевые спектакли?
Впрочем, если родительская дача еще при мне, а не спущена на его развлечения, значит, не совсем дура…
Ирис хотелось его уколоть. Представила, как вытянулось бы его лицо, пророни она сейчас: «А что, у Алиночки там правда узенько?» Сдержалась. Ударила под дых другой фразой: «Милый, ты и сам не молодеешь. А я прекрасно себя чувствую. Подумаешь, упала. На сколько у нас в стране мужчины меньше живут? Лет на 15 минимум. Так что я буду тебя беречь. Уйду с работы и сама займусь дачей».
Надо было видеть, как вытянулось его лицо. Такое разочарование.
Что это он? Они с Алиночкой там гнездышко себе свили?
И тут на нее снизошло удивительное осознание: она выиграла первую схватку. Да, самую настоящую.
Это здорово.
Но сколько их еще впереди?
Она отменит гостей, дети поймут. Будет сидеть одна, в кресле на лоджии, смотреть на заснеженный двор и звезды. Ей надо ответить на несколько важных вопросов. И, в конце концов, понять: дар или проклятье?
Шампань убегает!
Юлиана Еленина
vk.com/kroshka.karrtoshka
И лампа не горит.
И врут календари…
И был издан указ в стольном городе М.:
«Не наступит год новый до тех пор, покуда молодой царице Елизавете не будет доставлен заморский напиток, шампанью именуемый!»
Глашатаи бегали по стольному городу, разнося небывалую весть. Народ толпился у входов в питейные заведения, мелкие лавки, бакалею и булочные на всякий случай, мало ли, вдруг хоть где завалялся окаянный шампань.
Григорий, старший царский советник, и без того поседевший в свои двадцать пять, в последние дни был особенно хмур и невесел.
– Шампань отыскали? – спрашивал он у каждой встречной челяди.
Но все, как один, отрицательно мотали головами, искренне глядя ему в глаза. Что такое этот шампань, с чем его едят, точнее пьют, не знал никто в целом граде.
Шло тридцать второе декабря.
– Недалече, снег сойдет, река оттает, а мы все старый год проводить не можем, – ворчала престарелая кухарка на дворцовой кухне. – Где это видано, чтоб царские особы законы природы нарушали?
– Молчала б ты, Настасья Никитична, покуда не прогнали, – глухим голосом ответил Гринька. – Не твоего ума дело!
– Как, не моего? Еще как моего! У меня ж поросенок замочен в уксусе. Третий день лежит без дела! И сколько ему еще ждать прикажешь? Пока совсем не пропадет?
– Вот отыщем шампань не сегодня завтра, да сготовишь своего хряка.
Настасья Никитична только тяжело вздохнула да продолжила чистить к обеду картошку.
Тут дверь, ведущая во двор, отворилась, в проеме возникла огромная голова с кустистой рыжей бородой и разрумянившимися щеками.
– Хозяйка, я это, того… Есть чего похлебать?
– Ах, ты оболдуй! – взбеленилась кухарка да как хрястнула по наглой рыжей морде полотенцем. – Опять набрался с раннего утра! Да где ж ты берешь свою брагу? Ох, угораздило ж за тебя замуж выйти!
– Мать, ну ты чего сразу? Я ж твое винцо прошлогоднее вскрыл. Только оно это… странное какое-то…
– Горе ты мое луковое, – покачав головой, отозвалась Настасья Никитична. – Оно ж вспенилось! А ты его халкаешь, пропойца!
Затем обернулась к советнику и скомандовала:
– Гринька, подмогни-ка мне, надо снести ту отраву, да вылить с бочек, пока не помер этот окаянный.
Григорий поднялся из-за стола, за которым сидел согнувшись в три погибели, и направился следом за кухаркой в сарай с провизией.
Кряхтя, служки перетащили три больших бочки, полных кислого вина, во двор и, перекинув их набок, покатили прочь. Да только, видать, забродившее пойло так расперло старую тару, что пробка, не выдержав напряжения, вылетела из горлышка со свистом. Пенящийся напиток толчками вырвался из кадки, заливая двор. В воздухе разлился благородный запах браги.
Из приоткрытого окна на втором этаже высунулся точеный острый носик, а следом за ним и вся физиономия молодой царицы.
– Шампань? Григорий, разиня, чего стоишь? У тебя шампань убегает!
– Государыня, что Вы? Это ж суррогат! – замахав руками, крикнул советник. – Бражка!
– Дурак ты, Григорий, я по-твоему не знаю, как шампань пахнет? А ну, немедля неси бутыль в мои покои! – пригрозив кулаком, закричала царица. – Сколько тебя еще ждать?
На дрожащих ногах советник сходил за глиняной кубышкой, набрал из бочки забродившего вина и понуро отправился в царскую опочивальню. Государыня сидела у приоткрытого окна и блаженно вдыхала пьянящий аромат.
– Ах, Григорий, это вы? – щеки ее разрумянились, глаза засияли. – Ну же, вы принесли мне шампань?
– Не вели казнить, Императрица, – упал на колени советник, прижимая к груди бутыль.
– Григорий, бросьте вашу блажь, лейте напиток сей час же! – хлопнув ладонью по столу, нетерпеливо вскрикнула Елизавета.
Гринька обреченно снял крышку и наполнил кубок вином. Царица блаженно прикрыла глазки и шумно вдохнула.
– Шампань! – медленно поднесла бокал к приоткрытым губам и сделала первый глоток, а после громко вскрикнула: – Григорий! Где вы его взяли?
– Дак, я ж Вам и говорю, Государыня…
Но Елизавета перебила его:
– Это лучшее, что я пила когда-либо!
Гринька растянул губы в улыбке и пролепетал:
– Все для Вас, Великая Императрица!
– Чего стоишь, окаянный? Новогодний бал кто будет устраивать?
Не помня себя от радости, советник выбежал из покоев царицы, на ходу раздавая указы. В кратчайшие сроки был слажен пир на весь мир. Ох и праздник был в ту ночь! Весь народ радовался долгожданному Новому году!
И я там был, шампань пил.
По усам текло, да в рот не попало.
Подарок
Юлия Баранова
Виктор возвращался домой после новогоднего утренника. Сегодня было на удивление снежно, а москвичи за несколько лет привыкли к мягким европейским зимам. Но перед Новым годом зима решила напомнить людям, что такое настоящие морозы и снежные завалы.
Утренник прошел без эксцессов, настроение великолепное, да и морозец будто шептал на ухо: «Выпей сто грамм для сугреву». Ну, Витя и выпил. До вечера проспится, а потом опять на работу, уже «вечерним» Дедом Морозом. Правда, дома его ждет вечно ворчащая жена, но это уже мелочи.
– Здравствуй, Витенька! – окликнула его у подъезда соседка. – С утренника идешь?
– Добрый день, Степанида Ивановна. Да, с него, – улыбнулся Виктор и вручил мальчишке, внуку соседки, шоколадную конфету.
– Спасибо, – за двухлетку ответила бабуля. – Да нашего уже и так шоколадом задарили, своему бы отнес.
Степанида уже скрылась за углом, а Витя так и стоял, мусоля сигарету губами. Подарок своему Андрюшке он заказал уже давно. Заработал на халтурах, сэкономил на чем-то и тайком, даже от жены, купил на алиэкспрессе желанную сыном электрическую железную дорогу. Только вот почта подводила: уже два месяца прошло, а посылка все «висела» где-то в сортировочном центре. Другого подарка для мальца у Вити не было.
Войдя в подъезд, на автомате подошел к почтовому ящику и – о, чудо! – достал оттуда извещение о прибытии посылки из Китая.
– Йоху-у! – воскликнул Витя и пулей взлетел по лестнице на пятый этаж.
Долго рыскал в сумке и по карманам, но ключа так и не нашел. Пришлось звонить, хотя и знал, что получит нагоняй от жены: в это время она обычно укладывала сына на дневной сон.
– Чего трезвонишь, Андрюша только заснул! – дверь еще не открылась, а Маша уже ворчала.
– Да ключ где-то потерял. Наверное, в кармане за подкладку провалился, – Витя чмокнул супругу в щеку, бочком протискиваясь в прихожую.
– Пил опять?! Сколько можно, каждый раз одно и то же! – свистящим шепотом начала ругаться Мария.
– Да я пару рюмок только, для настроения, мне же вечером еще на работу, знаешь же…
– Работа! Одно название, а не работа! Денег что-то не приносит твоя работа! – скандал плавно переместился на кухню.
– Зато радости сколько, Маш! – отличное настроение Вити было не так-то просто испортить. – Знаешь, как детишки радуются Деду Морозу? Да и деньги я все-таки зарабатываю…
– Слезы, а не деньги! Да и тебя под Новый год никогда дома нет. Нашел бы уже нормальную работу!
– Какую? Грузчиком идти, что ли? Я же актер, Маша!
– Актер! Из погорелого театра! – поставила жирную точку жена и ушла в комнату.
Виктор вздохнул, наскоро пообедал остывшими котлетами и решил пару часов вздремнуть. На почте сегодня короткий день перед праздниками, но до шести вечера он точно успеет.
* * *Проснулся Виктор от криков сына: тот ни в какую не желал есть кашу. Глянул на часы – трех еще нет, вздохнул и двинул в ванную. Во сне ему, как Менделееву, пришла гениальная идея. Что если пойти на почту при полном параде, в шубе и с бородой? Поднимет настроение работникам, глядишь – и обслужат быстрее.
– Куда мешок-то берешь? – вышла в прихожую Маша, когда муж стал одеваться.
– Да нужно сходить кое-куда, ненадолго… – Витя не хотел признаваться в покупке подарка, а, соответственно, и в походе на почту, но на ходу не мог ничего придумать.
– Халтура, что ли, подвернулась? – очень удачно «догадалась» Маша.
– Именно! – обрадованно воскликнул он. – Ты ключи мои не находила?
– Висят, где им и положено, – хмыкнула супруга. – Зашила дырку в твоем кармане. Когда ждать-то?
– Часам к шести, думаю, управлюсь и сразу на работу. Сегодня всего три заказа: двое детишек и один запоздалый корпоратив, там просто подарки вручить, и все…
– Корпоратив… Опять пьяный явишься? За новогодним столом уже носом клевать будешь?
– Ну что поделать-то, если наливают…
– Что-что, не пить! – жена вытолкнула его в коридор и закрыла дверь.
Переодевался Виктор в ближайшем к почте подъезде. За триста метров пути в шубе и с бородой успел раздать встреченным детям горсть конфет, благо, что в мешке всегда был запас.
Очередь в посылочное отделение начиналась сразу от входа. Тихо присвистнув в бороду, Витя с порога заорал зычным басом (природа наградила его могучим голосом, несмотря на не очень мощное телосложение):
– С наступающим Новым годом! Детишки есть? Кто стишок расскажет, тому конфетку!
Вокруг Деда Мороза тут же столпилась стайка ребятишек, кто помладше – теребил дедушку за шубу, чтобы удостовериться в его реальности, постарше – наперебой задавали вопросы.
– Сейчас, сейчас, детишки, дедушка посылочку только получит, от брата пришла, из Лапландии, – протиснулся вне очереди к стойке, положил извещение и шепотом попросил девушку. – Поищите пока, пожалуйста, а я детей развлеку.
Очередь возражать не стала, долгое ожидание всегда утомляет, особенно детей, а тут такое развлечение – настоящий Дед Мороз!
За прослушиванием стихов и раздачей конфет прошло полчаса, а операторы Витю так и не подзывали.
– Ну что там с моей посылочкой? – улучив момент, он подскочил сам.
– Да найти не можем, дедушка, – виновато развела руками девушка-оператор. – Посылка-то большая должна быть? Чтоб хоть немного ориентироваться, что искать.
– Приличная. Вот как монитор у вас примерно, коробка.
– Обязательно найдем, вы не переживайте, – заверила его работница почты, скрываясь в подсобке.
Время неумолимо приближалось к шести, народа на почте почти не осталось, а Витина посылка так и не находилась.
– Что же делать-то? – волновался Дед Мороз. – Подарок там, для сына. Куда же она могла подеваться?
Вышла заведующая, вникла в ситуацию, распорядилась:
– Закрываемся и все на поиски посылки. Ну не могла ж она пропасть, в самом деле! У нас на почте ничего не пропадает!
Витя только криво усмехнулся, стягивая бороду: детей рядом не было, а взрослым все равно.
* * *– Виктор Алексеевич, нашлась ваша посылка! – из дремы его выдернул радостный крик девушки-оператора. – Представляете, по ошибке положили на возврат адресату! Вот не пришли бы вы сегодня, уехал бы ваш подарок обратно в Китай!
– Ну слава Богу, – вздохнул Виктор, посмотрел на часы, висящие на стене: семь вечера! – Давайте скорее ваши бумаги, на заказ опоздаю!
На бегу, запихивая подарок в мешок, хотел позвонить жене, но обнаружил, что оставил телефон дома. А может, и потерял, в суматохе всякое случается. Да невелика беда, мобильный был старый и недорогой.
Остаток дня прошел как в тумане: он куда-то ездил, кого-то поздравлял, ему наливали, Витя пил, закусывал, снова поздравлял…
Очнулся Витя только в такси. Он нежно прижимал к груди коробку с подарком для Андрюши. Сейчас поздравит мальчонку, вот счастья-то будет! А уж потом отправят сына спать да посидят вдвоем с супругой за столом перед телевизором.
Слегка покачиваясь, Витя пытался открыть дверь своей квартиры, но у него ничего не выходило. Ключ упорно не желал проворачиваться. Дед Мороз поднес связку поближе к глазам: ну да, его ключи, и брелочек болтается в виде елочки. Попытался отпереть замок еще раз и вновь потерпел неудачу. Выругался и нажал на звонок.
Спустя несколько минут дверь открыла нарядная и радостная Маша. Увидела Витю, охнула и попятилась.
– Что-то с замком случилось, не открывается, – пробубнил актер, ожидая выволочку за пьянство.
– Так… поменяла я замок-то…
– Что ты поменяла? Замок? Когда?
– Так тебя год не было, Вить…
– Какой год, Маша, ты в своем уме?! Я только на почту сходил, да три заказа, подарок вот Андрюхе принес! – Виктор потряс коробкой перед лицом жены. – Железную дорогу ему купил, как он хотел!
– А мне дядя Костя уже купил железную дорогу, – из-за спины супруги высунулась аккуратно причесанная голова Андрюши. – А где ты был, папа? А мы тут Новый год празднуем!
– Что-то вырос ты, сынок… – только и смог вымолвить ошарашенный Витя. – Какой дядя Костя? Что вообще происходит, Маш?
– Новый год, Вить, 2022-й, – произнесла Мария и заплакала, закрыв лицо руками.
Виктора провели на кухню, налили рюмку водки, старый хмель выветрился, как и не бывало, и обрушили на его голову кучу информации.
Оказывается, Витя отсутствовал целый год. Его искали, последний раз видели 31 декабря 2020 года заходящим на почту в костюме Деда Мороза. Обратно актер так и не вышел, как в воду канул. Сотрудницы почты, как одна, твердили, что Виктор Алексеевич Самоделкин несколько часов развлекал людей в очереди, пока искали его посылку. В конце концов нашли, отдали получателю, и тот благополучно ушел.
– На нашей почте ничего не теряется! – как попугай повторяла заведующая на допросах.
Напарница Снегурочка ругалась: в тот вечер Витя опаздывал на первый заказ, по мобильному не отвечал, пришлось в срочном порядке искать ему замену. По адресам она ездила уже с другим Дедом Морозом. Виктор потерялся на почте ровно на год.
Маша сначала плакала, говорила пятилетнему Андрюше, что папа обязательно вернется. А по осени познакомилась с Константином, которого и пригласила на празднование Нового года.
– А тут ты, как снег на голову! – рыдала Мария. – Где же ты был, Витя?
Виктор молча встал, оставил коробку с железной дорогой на столе и вышел, не застегнув пальто.
– Куда вы, подождите, надо же разобраться! – на лестнице его догнал новый ухажер жены.
– А чего тут разбираться, – махнул рукой горе-актер. – Совет вам да любовь.
На улице медленно кружили снежинки, а у Вити в голове не было ни одной мысли, он просто шел, ничего не замечая вокруг. Вынырнувший из-за угла автомобиль он тоже не заметил…
* * *– Виктор Алексеевич! Нашлась ваша посылка! – Дед Мороз очнулся и в недоумении завертел головой. – Представляете, по ошибке положили на возврат адресату! Вот не пришли бы вы сегодня, уехал бы ваш подарок обратно в Китай!
– Виктор Алексеевич, как крепко вы уснули! – засмеялась девушка-оператор. – Подписывайте скорее бумаги, и нам домой пора, и вы, наверное, опаздываете, семь часов уже!
– Ну слава Богу! – воскликнул Витя, заполняя бланки и забирая посылку. – Приснится же такое!
Вечером того же дня отец вручил маленькому Андрюше долгожданную железную дорогу, а чуть позже совершенно трезвый Виктор встречал новый, 2021 год с довольной Машей.
Ламповый джинн
Елена Попова
vk.com/popova_ee
Зоя корпела над конспектом в читальном зале университетской библиотеки. Предыдущая группа сказала, что препод по экономике – зверь. Спрашивает не по конспекту и даже не по учебнику, а заваливает на вопросах статистики, которые можно найти только в журнале «Экономика и финансы». Привыкшая показывать отличные результаты Зоя, не раздумывая, отправилась в библиотеку. Однако по пути она поддалась неожиданному порыву, зашла в «Детский мир» и совершила покупку, о которой сейчас очень жалела.
Покупка не давала ей покоя, анализ рынка ценных бумаг никак не хотел умещаться под модной стрижкой. Зоя поправила челку, свалившуюся на глаза. Еще совсем недавно Зоя была обладательницей потрясающей косы, уложенной венцом вокруг головы. Она давно мечтала отрезать косу, но маме нравилась Зоя с косой. На все попытки девочки договориться и сделать хотя бы короче мама неизменно отвечала:
