Анхен и Мари. Выжженное сердце

– Иван Дмитриевич? – удивилась Ростоцкая.

– Вы с ним были знакомы? – в свою очередь удивился делопроизводитель.

– Ещё вчера я видела его, – сказала Анхен.

– Как тесен мир, однако!

Господин Громыкин тоже заинтересовался.

– Так что Вы знаете об убиенном? Что?

– Да не так чтобы очень много знаю я о нём. Служил по военной части он где-то, потом поступил естествознания учителем в гимназию женскую. Как раз с сестрою мы учились там. А потом директором назначили его в оном заведении. Умен, красноречив, властен, – сказала Анхен и добавила. – Был.

– А Вы всегда стихами говорите? – спросил господин Самолётов с высокомерной улыбкой на пухлых губах.

– Иначе не умею я, – ответила госпожа Ростоцкая, слегка задрав подбородок. – А что такое? Вам неприятно сие?

– Ни в коем разе. Интересуюсь, – стушевался делопроизводитель.

– Да что же ты так везёшь-то, окаянный, будто дрова, ей Богу! Будто дрова, – закричал дознаватель городовому на козлах возницы.

Экипаж подбросило на ухабе так, что делопроизводитель и Анхен подпрыгнули.

– Виноват, Ваше высокоблагородие, – буркнул служака.

Госпожа Ростоцкая склонилась к господину Самолётову.

– Мне кажется сие, или начальство гневается? – спросила Анхен у молодого сыщика, сильно понизив голос.

– Будешь тут… гневаться. Утром вернулся от господина Орловского цветом… вот как Ваши серьги. Может даже краснее рубина.

– Чем неугоден теперь стал Фёдор Осипович кавалеристу нашему?

– Не то чтобы совсем уж неугоден. Это у господина Орловского метода такая. Заранее наорать, чтобы проворней работалось. Дело-то нешуточное, убийство. Газетчики уже откуда-то узнали. Ох, тяжко нам придётся, доложу я Вам, а дознавателю вообще не позавидуешь.

Анхен посмотрела на господина Громыкина с сочувствием. Тот же справился с сиюминутным порывом и обратился к делопроизводителю.

– Теперь Ваша очередь докладывать, господин Самолётов. Ваша очередь, – попросил-приказал дознаватель, приглаживая рыжую бороду.

– Значит так. Господин Колбинский Иван Дмитриевич, пятидесяти трёх лет отроду. Закончил физико-математический факультет Санкт-Петербургского Императорского университета с отличием. Разряд естественно-испытательный. Высоко характеризовался профессорами и после университета пошёл по научной части и на службу в армию. Далее его судьба малоизвестна, ибо военное ведомство не соизволило предоставить сведения. Projet special, top secret.

– Ну что же. Похвально, молодой человек. Эк вы ловко за час раздобыли всю подноготную жертвы. Похвально.

Господин Самолётов приподнял край шляпы, но тут возница опять не справился, и экипаж подбросило на ухабе. Лес внезапно расступился в стороны, и перед глазами открылся пасторальный пейзаж – округлый мостик перекинулся через извилистую речку, на том берегу коровы щипали зелёную траву, гуси, важно переваливаясь, вереницей шли на водопой – гусыня загоготала – Не отставать! Поодаль стояла деревня, откуда, видимо, и пришла сия живность. Вдоль берега высились деревянные дачи, белые беседки, просто скамейки для любования природой.

– Эх, живут же люди, – вздохнул господин Громыкин, округляя глазки-пуговки. – А у нас в городе толкотня, смрад и миазмы. Ещё вон жуликов лови да душегубцев.

– В посёлке сим проживают, в основном, профессоры, философы и художники, – уточнил делопроизводитель. – Немного купцов. Из нуворишей.

– А Вы почём знаете? – заинтересовался дознаватель.

– Узнал до того, как мы сюда отправились.

– Подождите, а господин Колбинский причём? Ни к одному из сословий не относится он, – удивилась Анхен.

– Не ведомо мне сие. Купил, вероятно, – пожал плечами господин Самолётов.

– Откуда столько деньжищ, я не постесняюсь спросить? Не постесняюсь, – возмутился господин Громыкин. – Вы себе представляете, сколько катенек здесь дача сто́ит? Я вам без ворожеи доложу, что директорского жалованья на сию покупку не хватит. Не хватит.

Ростоцкая уже заметила странную привычку дознавателя повторять некоторые избранные им слова в конце предложения. Это было странно, впрочем, и она не без греха.

– Будем допытываться, откуда, – заверил его делопроизводитель.

– Вы знаете что, барышня, Вы не стесняйтесь, рисуйте, как можно больше рисуйте. Ясно Вам? – наставлял её Фёдор Осипович.

– Что именно надобно мне рисовать? – на всякий случай уточнила она.

– А всё – жертву, место обнаружения трупа в деталях, свидетелей, допрашиваемых. Всех, кто Вам на глаза попадётся, всех и рисуйте. Это может пригодиться в расследовании.

Карета остановилась у заросшего палисадника. Ростоцкая вышла из неё – господин Самолётов любезно предложил ей руку, и увидела просторный деревянный дом в русском стиле – с мансардой, балконом, резными карнизами, причелинами и вычурными наличниками. Высокие окна заканчивались полукругом. У резного же крыльца стояла заплаканная женщина в простом голубом платье, поддерживаемая служанкой в белом переднике.

– Жена директора это, – шепнула Анхен делопроизводителю.

Госпожа Ростоцкая вытащила блокнот и карандаш. Она должна запечатлеть такую красоту – петербургская дача, утопающая в зелени.

– Разрешите Вас приветствовать. Чиновник для исполнения поручений сыскной полиции Громыкин Фёдор Осипович, – важно представился дознаватель. – Чиновник.

– Ольга Колбинская, – кивнула заплаканная женщина. – Анна Николаевна, Вы здесь как?

– На службе в полиции теперь я состою, – ответила ей госпожа Ростоцкая.

Жену директора гимназии с легкостью можно было назвать русской красавицей – ей было около тридцати лет, однако свежесть и девическая стать в ней сохранились прекрасно. Дополняли эту прелестную картину синие глаза и толстая русая коса. Даже слёзы ей были к лицу. Такая красавица.

– А, доктор, и Вы здесь?! – подошёл делопроизводитель Самолётов к мужчине в хорошем костюме изумрудного цвета. – А мы уже за Вами послали городового. Сами видите, без Вас тут никак не обойтись.

Доктор поправил широкий пояс, расшитый фиолетовыми и лазурными нитями.

– Цинкевич, – представился он, приподнимая странную шапочку – тоже в фиолетовых оттенках, напоминающую среднеазиатский головной убор тюбетейку. – Яков Тимофеевич. Ха-ха!

– Не удивляйтесь, Анна Николаевна, доктор у нас десять лет жил в Индонезии, – тихонько пояснил делопроизводитель, указывая на необычный наряд доктора. – И любит посмеяться в самом неуместном случае. Но умница, я Вам доложу, редкая. Genie! Использует новейшие методы медицины, химии, в Европе про такие ещё не знают, а у нас в управлении пожалуйста.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.