Полная версия
Присутствие № 6/15 или Корпорация сновидений
Гость долго теребил свою кепку, прежде чем рассказал, что с ним стряслось:
– Когда меня привели в райсуд, по тому… тому-самому делу, вот. Судья прочитал внимательно протокол. Позадавал вопросы. Спросил, хочу ли я в тюрьму. Я, конечно, сказал, что нежелательно это, вот… Тогда он определил мне наказание в виде штрафа и еще сказал, что можно заплатить, прямо там, в кабинете…
– Что, так и сказал? – уже заинтересованно стал уточнять Борис.
– Да, я же и говорю! А Танька моя уже к утру одумалась и прибежала, сначала в милицию, потом в суд за мной. Стоит, значит, за дверями и ждет… Я, конечно, обрадовался такому делу! Штраф-то небольшой, всего пятьдесят одна гривня… У Таньки моей были деньги. Я спросил у судьи, можно, я деньги у жены возьму. Он, конечно, бери… Я отдал их, а он приказал конвою отпустить меня… От Таньки я, конечно, дома еще получил…
– И это – все? – разочаровано спросил Тищенко.
– Нет! Я же в тот день прогулял на работе…
– Стоп, Королев! Ты же говорил, что нигде не работаешь!
– Да, говорил… А, что тут такого? По документам я, действительно не работаю. Кто же хочет налоги лишние платить? Ни я, ни мой, так сказать, работодатель. А на самом деле я сторожую в школе… Точнее, в здании школы одни какую-то контору открыли, помещение там, значит, арендуют. Вот, я его и охраняю…
– А, что, много платят?
– Не так, что б и много, но Танька довольна…
– Ладно, с этим! – приказал Тищенко. – А, что дальше случилось?
– Я, значит, на работу сразу побежал, сказал, чтобы простили… А начальник мой говорит, что если не принесу оправдательный документ, значит, распрощаюсь со своей работой. Еще и Танька моя начала меня ругать, мол, в доме жрать нечего, а она за меня столько денег отдала. Ей эти деньги, вроде, в счет выплаты долга отдавать надо было. Она кричит, матерится, говорит, что я людям скажу, куда деньги дела. А мне так нельзя! Я же почти месяц отработал! Да и ей, выходит, точно такая же бумажка нужна… Вот, значит, пошел я в суд за справкой о том, что целый день просидел, сначала в мусарне…извиняюсь, в милиции, а потом в суде и что штраф с меня взяли… Послали меня в канцелярию ихнюю, а там заставили самому постановление переписывать. Только там ни о каких деньгах не говорилось… Из того постановления выходит, что я просто одни сутки административного ареста отсидел, вот…
Борис уже невнимательно дослушивал слова посетителя. Он почти сразу понял о чем именно ведет речь старик… Это было, чертовски интересным! Этот отрезок деятельности своего районного суда он никогда еще не отрабатывал. А там, выходит, вот чем занимаются!
– …Может, мне написать чего? – спрашивал Королев.
– Да… Можно и написать… Вот, тебе лист и ручка. Пиши, я продиктую!..
Когда Королев ушел, Борис еще раз внимательно перечитал заявление. Выходило, что если факт передачи денег в кабинете судьи подтвердят конвойные милиционеры, а в материалах об административном правонарушении, действительно будет отсутствовать санкция в виде штрафа, значит…
Борис прошибла даже испарина! Такая удача редко приходила, вот так, с самого утра и без никаких усилий! Значит, тот судья у него в руках! Потому, что он, всего за несколько часов может собрать в отношении него материалы, по которым он не только слетит с работы, но и, наверняка, сядет!
Сообщить об этом прокурору района? Нет, и еще раз нет! Тот сразу перетрет с председателем суда, с которым давно кентуется, и сразу все пойдет по известному сценарию, вроде ничего и не было такого… По этой же причине нечего соваться и к председателю суда напрямую… Надо только двигать к судье Тараторкину! Да, точно! Может, что и выгорит…
Договорившись о встрече по телефону, Тищенко долго размышлял о каждом своем слове этому человеку. Судья Тараторкин был в своем районе известным человеком. Чем может прославиться судья? Конечно, своими делами. Гражданскими и уголовными…
Игорь Владимирович именно тем и славился. Что ни дело у него, то и скандал! Об этом судачили все районные правоохранительные структуры. То матом кого-нибудь пошлет, то крылатую фразу, типа «каждый бедный должен сидеть в тюрьме!» скажет, то не те документы выдаст…
Эта информация так, была сейчас, просто к слову. Главным знанием на эту тему было то, что этот человек очень любил выпить! И на этом можно было сыграть наверняка.
Внутреннее убранство районного суда навевало такую же тоску, как внешний вид и всех прочих государственных учреждений. За исключением немногих, налоговой администрации, например…
Судья его ждал и даже привстал со своего кресла навстречу:
– Здравствуйте! Присаживайтесь! С чем пожаловали?
– Понимаете, Игорь Владимирович, мы, сколько работаем рядом, а никогда близко не пересекались! Вы очень много дел рассматривали…
– Помню, помню, нормально сделанные были дела! Особенно, если я не ошибаюсь, по убийству сторожа садоводческого товарищества. Лихо тогда вы убийцу раскрутили на следствии! Он до самого конца, помнится, отпирался! Я еле-еле на приговор вышел… Это же вы расследовали?
Борис никогда не вел то дело, о котором упомянул судья, но не подал этому вида:
– Да… тяжело было доказать вину… У меня, Игорь Владимирович, на эти выходные юбилей намечается. Вот, я и решил расширить круг знакомства! Как вы на это смотрите? – улыбался он судье, быстро сменив тему разговора.
– А что вы праздновать собираетесь?
– День рождения! – без тени сомнения врал Борис. – Дата, правда, не круглая, но все же…
– А где? В каком ресторане?
– Нет, я хочу на природе! С костром, знаете, с шашлычком! Люди будут только свои, можно будет и поговорить, – Борис многозначительно обвел стены кабинета своим не двузначным для судьи взглядом.
Хозяин кабинета его прекрасно понял, но продолжал настаивать:
– Но, все же, о чем?
Тищенко выдержал многозначительную паузу, означавшую для его очередной жертвы, которая пока сама шла в западню, его глубокие размышления в том, говорить все начистоту или нет.
– Да, Игорь Владимирович, документик у меня один интересный в руки попал.
Хочу его вам дать почитать и кое о чем спросить. Если ваш ответ меня устроит, возможно, эту бумагу и сожжем в нашем костерке…
– А вы не боитесь…, – начал было озвучивать стандартную для таких случаев словесную заготовку судья.
– Нет! Не бо-юсь! – глядя прямо в глаза судье, ответил по слогам Борис. – И вы прекрасно понимаете почему. Это пока пусть будет только наше с вами дело! – Борис многозначительно приложил указательный палец к своим губам и еще раз обвел взглядом стены. – Ровно в двенадцать, в воскресение. Где вас встретить?
Слова Тищенко ввели судью Тараторкина в глубокое замешательство. Он сразу на месте, в присутствии этого шантажиста начал перебирать в памяти свои допущенные в работе ошибки…
– Ну, так как? – настаивал Борис.
– Я подумаю… И вам сегодня перезвоню, – тоже посмотрел в глаза гостю судья.
– Тогда, до встречи!
Их рукопожатие было сдержанным и холодным.
Тищенко не долго пришлось ждать звонка интересного ему человека. Звонок судьи раздался именно тогда, когда Борю проинформировали из отдела кадров районной прокуратуры о том, что судья Тараторкин справлялся о дате его рождения. Конечно, эта памятная дата у Тищенко отмечалась в другой день, даже, другого месяца. Об этом стало известно судье, но он, все-таки, перезвонил и договорился о месте встречи! Выходило, что Борис все рассчитал правильно…
Стояла прекрасная погода. Чтобы совместить приятное с полезным, Тищенко потратился и купил хорошее мясо, много овощей и водки. Сам заехал за Тараторкиным к его дому, но ни о чем пока не говорил с ним. Игорь Владимирович тоже выжидал.
Мясо было биточное и, поэтому каждый его плоский кусок запекали одновременно на двух шампурах. Пока готовилось мясо, присутствующие пили и легко закусывали, соблюдая всем известный принцип: «поздно выпитая вторая – зря выпитая первая».
Все сидели на лежачих бревнах вокруг огромного дубового пня. Наиболее уважаемым гостям на торжестве подливал собственноручно Борис. Первому всегда Игорю Владимировичу. Который сидел рядом с «именинником».
Как это было не странным, все поздравляли зачинщика лесной сходки с днем рождения! И даже свою здравицу произнес Тараторкин, предложив присутствующим выпить за здоровье и профессиональные успехи Бориса. Недосказанность сквозила в каждом слове, присутствующих за этим столом. Да, и компания собралась, как на подбор: несколько милиционеров, помощников прокурора, инспекторов из районной администрации. Все друг друга знали если и не лично, то по телефонным разговорам, связаным с их работой, наверняка. С каждой новой выпитой рюмкой, разговор становился громче и конкретнее. Почти все за импровизированным столом начали ругать свое начальство и рассказывать о своих личных заслугах перед всей страной, не то, что перед одним районом…
Приглашение «пройтись и прогуляться» поступило Тараторкину от Тищенко неожиданно. Тот просто тронул судью за локоть и прошептал на ухо одно слово: «пошли».
Когда заросли скрыли их от посторонних глаз, Борис достал из бокового кармана заявление Королева, и молча передал его в руки судье. Читал Игорь Владимирович документ очень быстро и, закончив с этим делом, с ухмылкой на устах, демонстративно изорвал лист бумаги на мелкие части, выброшенные тут же, прямо себе под ноги:
– Вот, и все! – вызывающе сказал Тараторкин. – Или у вас есть еще что-то?
– Да есть. И зря вы себя так ведете! Это же лишь всего цветная ксерокопия!
Вот, пожалуйста, прочтите еще одну! Можете и эту порвать, у меня еще остается на сегодня одна копия. Оригинал, как вы сами понимаете, я сюда не брал…
Только сейчас судья вышел из себя. Он сделал несколько нервных движений, которые могли продемонстрировать, что он намеревается покинуть это место. Затем его волнение улеглось, и еще через минуту он спросил:
– Вы это знаете один?
– Стал бы я организовывать эту массовку! Конечно! Неужели это вам не было понятно с самого начала?
– Ничего я не знал…
– Знали! Иначе бы не пришли сюда! Вы же интересовались и вам сообщили, что мой день рождения будет только в следующем году. Тем не менее, вы согласились на встречу…
– Хватит! Что вы хотите?
– Вы хотели спросить не «что», а «сколько», я не ошибаюсь?
– Ах, ты!..
– Бросьте, Игорь Владимирович! Лучше о себе подумайте!
– Хорошо… Сколько?
– Пятьдесят.
– У меня нет столько денег!
– Тогда часть можно заменить услугой. Я слышал, у вас родственник в.
Генеральной работает…
– Что вы еще придумали!?
– Ничего страшного, не переживайте! Я был бы очень рад изменить место службы, причем минуя городской уровень.
– А не много ли вы хотите?
– Нет! Это в самый раз! И, тем более, я не тороплю вас с ответом. Одной недели, я надеюсь, вам хватит?
– Да…
– Вот и здорово! Я буду ждать вашего звонка!
– А с документом…
– Не волнуйтесь, Игорь Владимирович. Заявление находится в надежном месте и будет вам возращено сразу же!
– Это когда?
– С моей новой должностью и десятью тысячами. Все очень просто!
Со стороны могло показаться, что эти два человека, мирно беседующие под сенью величественного дуба, если и не родственники, то в самом меньшем случае, большие друзья. Они во время разговора обнимались, хлопали друг дружку по разным частям тела, нежно шептали какие-то слова на самое ушко и так далее. Никто бы, будь он сем пядей во лбу в области разведки или психологии человеческих отношений, ни за что бы не догадался об истинном содержании того разговора.
В этот вечер Игорь Владимирович попал домой в состоянии жуткого опьянения, с помощью двух выстоявших товарищей по застолью. За картиной его выгрузки и препровождении домой из окна своего автомобиля с улыбкой наблюдал почти трезвый Борис…
Обозначенная в их разговоре неделя давно прошла. Несколько раз Тараторкин самолично встречался с Тищенко и умолял его отдать документ до того момента, пока им будут соблюдены все условия их договоренности. Деньги он, конечно, отдал сразу. Но заминка вышла с продвижением наверх. Игорь Владимирович клятвенно заверял, что все обязательно устроится. Но гарантий не давал. Это обстоятельство пока и было причиной их частых в последнее время встреч и бесед на одну и ту же тему.
Ждать становилось тяжело и невыносимо. Время останавливалось и не желало двигать стрелками часов. По этой же причине на работе дела шли из рук вон плохо. Участились вызовы на ковер к прокурору. Там, в кабинете наверху, стоя на красной ковровой дорожке перед своим начальником, Борис презрительно улыбался на очередные подстегивания, зримо представляя, как изменится выражение лица у этого человека, когда станет известно о его переводе в Генеральную.
Но не все дела шли так уж плохо. Особое рвение Борис проявлял в своем личном, посвященном Сергиенко.
По номерам американского автомобиля на кладбище он легко, всего одним запросом, узнал имя и адрес владельца. Это был некто Сергей Сергеевич Колиушко. Еще через пару недель он уже знал почти все о «Якоре надежды» и о его сотрудниках. Делал он это под прикрытием своего одного, официально зарегистрированного на его имя в канцелярии прокуратуры, дельца-глухаря по факту выявленных проверкой разбазаривания денежных средств в одном из филиалов крупного банка, расположенного на территории его района. Кстати, докладывать по которому он был готов, хоть сейчас, не дожидаясь отпущенных законом двух месяцев, но, решив использовать его как прикрытие для своего личного расследования. И его бы никогда никто не упрекнул в том, что он так тщательно отрабатывал не самую перспективную версию.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
МАЗ – грузовой автомобиль производства Минского автомобильного завода
2
Гетера – (от греч. hetaira – подруга, любовница), в Древней Греции образованная незамужняяженщина, ведущая независимый образ жизни; позднее гетерами назывались также проститутки. Советский энциклопедический словарь, Москва, «Советская энциклопедия», 1983 г.
3
С 2000 года в Кодексе об административных правонарушениях Украины отменена административная ответственность за проживание в ином населенном пункте и без прописки.
4
«Субару» – японская фирма-производитель автомобилей
5
«Феня» – блатной жаргон.
6
«Тонна» – в этом значении одна тысяча долларов США.
7
«Мерседес» – кубик, здесь Mercedes Gelandewagen G-500, внедорожник.
8
БэТээР – сокр. бронетранспортер.
9
Автобат – сокр. автомобильный батальон.
10
Мариуполь – крупный промышленный и портовый город в Донецкой области.
11
Марки американских легковых автомобилей.
12
Нострадамус, Мишель Нотрдам (латинизир. Nostradamus, Michel de Notredame) (1503-66), французский врач и астролог, лейбмедик Карла IX, получил известность как автор «Столетий» (1-е издание 1555; написаны рефмированнымичетверостишиями – катренами), содержавших «предсказания» грядущих событий европейской истории. Советский энциклопедический словарь, Москва, «Советская энциклопедия», 1983 г.
13
Трудовские, Петровка, Александровка – название рабочих поселков в г. Юзовке до 1924 г., затем в г. Сталино до 1961 г., позже – г. Донецке, центре Донецкой области.
14
Кнап, анаша – слабое наркотическое средство растительного происхождения, изготавливаемое из листьев и цветков конопли.
15
Менты, попкари, лягавые – на блатном жаргоне служащие органов внутренних дел.
16
«Зак», «автозак» – специальный автомобиль, предназначенный для перевозки арестованных.
17
«Зона» – здесь, территория исправительно-трудовой колонии, места отбывания уголовного наказания в виде лишения свободы.
18
«Семьдесят шестой» – марка бензина, именуемая так по октановому числу.
19
«Опер» – жаргон. Здесь оперативный уполномоченный оперативной части Следственного изолятора или иного учреждения, в котором отбывают наказание в виде лишения свободы.
20
Макаренко Антон Семенович (1988–1939), советский педагог и писатель. Осуществил беспримерный в педагогической практике опыт массового перевоспитания детей-правонарушителей в трудовой колонии. Разработал теорию и методику коммунистического воспитания в коллективе, провел опыт соединения обучения с производительным трудом учащихся, развил теорию советского семейного воспитания. Советский энциклопедический словарь, Москва, «Советская энциклопедия», 1983 г.
21
Дневальный у тумбочки – место часового по казарме, как правило, располагалось рядом с внутренним телефоном для аппарата которого, как раз, и предназначался этот предмет мебели.
22
«Четвертной» – от понятия четверть сотни, то есть двадцать пять рублей.
23
«УАЗ» – автомобиль повышенной проходимости производства Ульяновского автомобильного завода.
24
СИЗО – следственный изолятор.
25
Раскольников – герой романа Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание».
26
«Хозяин» – на блатном жаргоне начальник исправительно-трудовой колонии.
27
«Зек» – на блатном жаргоне отбывающий наказание в виде лишения свободы, заключенный.
28
ШИЗО – штрафной изолятор.
29
Лимит наполнения – установленное для данной исправительно-трудовой колонии количество заключенных.
30
«Конь» – на блатном жаргоне средство для осуществления связи между заключенными. Здесь, передача записки с помощью переброшенной нити.
31
Бирка – специальная нагрудная табличка на верхней одежде заключенных, предусмотренная Правилами для отбывающих наказание в виде лишения свободы, на которой написаны фамилия, имя заключенного и отряд, в котором он отбывает наказание.
32
«Зил» – грузовой автомобиль производства автомобильного завода им. Лихачева, г. Москва.