Африканские откровения Банга

В Найроби Любимов обычно останавливался в «Норфолке», открытом еще в 1904 году и являющимся достопримечательностью из-за его посещения знаменитостями. Отель «Амбассадор» же был хорош лишь для переговоров, чтобы не привлекать внимание в этом вечно переполненном Вавилоне. Любимов позвонил Терри с главпочты, в центре Найроби, под вечер и тут же чуть не стал жертвой ограбления, в последний момент успел поймать такси и уехать от собирающихся вокруг него уличных воров.

Терри был удивлен прыткостью Любимова и обещал прилететь на следующий день, чтобы вместе отправиться в Момбасу. Этим же вечером Любимова навестили итальянцы. Наверное, его отслеживали заранее. Он потягивал вкусное кенийское пиво на веранде бара, когда внезапно появились невеселого вида крупные пиджаки. Они молча сели за стол Любимова, так что он даже думать не мог о том, чтобы сдвинуться с места. Оттопыренные карманы красноречиво говорили, что их хозяева – люди серьезные и шуток на работе не приемлют. Председательствовал на возникшем собрании Джованни Эсперанто, щуплый, по сравнению со своими громилами, но жилистый итальянец с голубыми глазами. Он просто предупредил Любимова, что если слухи о поставках оружия в северную часть Сомали не вымысел, то Любимову лучше не претворять их в реальность. То есть, если он узнает о свершившейся сделке как факте, Любимов будет убит, а вместе с ним и его сообщники, причем Любимов до своей смерти передаст всю информацию по поставкам в восточной и южной части Сомали, чтобы итальянцы стали продолжателями внезапно исчезнувшего русского. Войны они не хотят, но если начнется, то победу не упустят. Они исчезли так же внезапно, как и появились, оставив Любимова за кружкой пива, так и не допитой тем вечером.

Прилетевший днем позже Терри высказал свое удивление Любимову, и у того даже возникло подозрение, что Терри о чем-то догадывается. Чтобы проверить свою догадку. Любимов связался с посольством и попросил выделить ему помощников для проверки Терри. Так что на разгружаемое судно подъехали сразу двое сотрудников консульства с женами по приглашению хозяина судна, поступившего из Мапуту.

Капитан «накрыл поляну» в салоне. Даже Любимов был удивлен обилием блюд из головоногих, судовой повар, видимо, имел большую практику в рейсе. Виски «Джон-пешеход» для кавалеров и джин с тоником и мартини для дам придали беседе дружескую направленность, и Терри расслабился, вернее, он рассказал о себе то, что ему можно было рассказать в подобной ситуации.

Терри ван Дик – кадровый офицер армии ЮАР – служил в войсках и участвовал в походе на Анголу, когда в конце восьмидесятых кубинцы сокрушительно разбили их под Куито Канавале (Cuito Cuanavale) в провинции Куанда Кубанго. В бою ему оторвало ступню противопехотной миной-ловушкой. Год он провел в госпиталях, еще год был на реабилитации для военных, отправленных в отставку после ранений.

Стал бизнесменом, открыл свой бизнес сначала совместно с партнерами в Дурбане, затем компания расстроилась, и он организовал свою фирму в Претории, куда и переехал с семьей – женой и двумя дочерьми. Рыбным бизнесом занимается последние три года, до этого торговал птицей и мясными продуктами, имеет связи в Кейптауне и Дурбане.

Гости разошлись, довольные друг другом. Любимова успокоили: на шпиона Терри не тянул. Они поселились в отеле «Сапфир», очень приятном во всех отношениях, находящемся в центре Момбасы, но вдали от туристических поселений, всегда шумных и безалаберных.

Для проведения операции Любимову надо было избавиться от мозамбикских матросов и он, списав их и отправив в Мапуту самолетом, что предписывали профсоюзы в подобных случаях замены, набрал новых местных, но подогнанных его партнерами по поставке оружия. Они не будут, может быть, хорошими рыбаками, но зато справятся с перегрузкой груза в море и на рейде Берберы даже в условиях вооруженного противостояния с итальянцами. В нем Любимов не сомневался, но и отступать не собирался.

Кстати, прощание с матросами было хорошим поводом пофотографироваться в порту на фоне любимого судна и не только. В то время ночью подошла яхта какого-то магната с Ближнего Востока, всегда следующая за хозяином на случай, если он вдруг пожелает посетить ее, даже если пользуется самолетом, надо думать, тоже собственным. Современные разводы, затемненные иллюминаторы блестящей на солнце свежей краской морской покорительницы, аккуратно одетый подобранный личный состав из молодых стройных леди производили впечатление на весь порт.

Впрочем, яхта ушла следующей ночью, как и появилась, видимо, хозяин направился дальше путешествовать по миру. В это же время американцы разгружали свою бронетехнику, так что снимать было что. Пленку Любимов отдал с улетевшими сотрудниками консульства в Найроби после роскошного вечера в гостях у капитана.

С Терри договорились, что следующую поставку судно сделает в Джибути, и тот взял на себя все проблемы оформления визы, в том числе на Любимова.

Непризнанная республика Сомалиленд. РайонАфриканского Рога

Операция по поставке оружия в северном Сомали прошла успешно. За неделю до оговариваемого срока судно, убрав все опознавательные знаки, перегрузило оружие с проходящего транспорта и той же ночью подошла к берегу

совсем не в районе Берберы, где его, возможно, ждали итальянцы.

Местные рыбаки на джонках быстро сняли ящики, и судно уже утром снова тралило под своими названием и присвоенным номером в разрешенной зоне согласно лицензии. Для местных подобные перегрузы были не редкостью, и за них много платили, поэтому за молчание можно было не беспокоиться. Хотя Любимов не надеялся, что итальянцы ничего не пронюхают, уж очень прочными казались их структуры в этом районе.

Джибути. Район Африканского Рога

Судно было на подходе. Прибывшие накануне Любимов с Терри остановились по просьбе Любимова в гостинице «Байонне», потому что роскошный «Шератон» размещен все-таки за городом, а еще более роскошный «Палас Кемпински» в то время еще не был открыт. В «Байонне» же часто останавливались русские летчики, и Любимов решил подстраховаться на случай лобовой атаки итальянцев. А то, что она будет в том или ином виде, сомнений не было.

Любимову нужен был партнер. Терри не все сказал тогда у капитана про себя, уж очень гладко была получена виза в Джибути. По собственному опыту во время предыдущей командировки Любимов знал, сколько надо было затратить времени и средств, чтобы получить разрешение на въезд. Это не так просто, как, скажем, в другую страну, где иммиграционный служащий на границе просто говорит, что в паспорте отсутствует одна страница зеленого цвета, причем действительно купюра с американским президентом сразу решает все проблемы, и вы по-дружески расходитесь.

Тут даже при наличии всех разрешений он сидел в аэропорту четыре часа, чтобы получить заветное разрешение, причем не было гарантии, что его не отправят обратно на том же самолете, который доставил его в аэропорт Джибути. И он решился. По прибытии судна и доклада капитана Любимов сообщил Терри, что в течение рейса на судно поднимались иностранцы, по говору похожие на итальянцев, и осматривали судно. Люди были вооружены, и капитан боялся, что это пираты. Но, осмотрев судно и не найдя ничего подозрительного для них, вооруженные захватчики ушли. Любимов предположил, что это торговцы оружием из итальянской мафии и что, возможно, они могут продолжить свои преследования уже в Джибути, причем объектами нападения могут быть они с Терри.

Это прозвучало в виде дружеского предупреждения, но достигло внутреннего эффекта у Терри. Все-таки он вышел на торговцев оружием. Терри доложил о сомнениях Любимова в Преторию, там обещали поддержку с привлечением, в случае необходимости, сил французского иностранного легиона, расквартированного в Джибути.

К удивлению Любимова, Терри очень пассивно отреагировал на предупреждения об угрозе итальянцев, и Любимов даже засомневался в правильности своего вывода о принадлежности Терри к спецслужбам. А Терри, наоборот, ждал развертывания событий, чтобы наконец взять мерзавцев, снабжающих оружием сепаратистов и просто бандитов. Ему уже порядком надоел этот рыбный бизнес, к тому же совсем не приносящий прибыли из-за высоких цен, по которым приходилось перекупать морепродукты у русских.

Не находя видимой поддержки у Терри, Любимов решил форсировать отъезд из Джибути. Он перебронировал билеты, заплатил портовому агенту за услуги по отправке судна в рейс и поставил Терри перед фактом своего отъезда в аэропорт. Терри решил поупираться, но именно в это время появились они. Опять неожиданно и опять вооруженные. Стрельбу итальянцы открыли без предупреждения прямо в отеле, как только увидели объект атаки. Любимову с Терри с большим трудом через балкон удалось выпрыгнуть на улицу и сразу же остановить микроавтобус.

Особо уговаривать араба за рулем следовать в аэропорт быстро, как только можно, не пришлось, ибо пули уже достигли окон автомобиля, и стекла со звоном попадали на сидения и пол. Преследователи не отставали, что было удивительно, потому что в хаосе городского движения надо быть местным профи, чтобы разобраться, кто кому в данный миг уступает, а кто несется без остановки. Итальянцы были хорошими профи в широком смысле.

Терри отстреливался непонятно откуда взявшимся пистолетом. Гонка достигла апогея, и теперь уже было одинаково не выбраться что от пули, что от неминуемой аварии в дорожном столпотворении. Связаться по телефону с просьбой о помощи возможности не было, сигнал все время пропадал.

Итальянцы отстали перед самым аэропортом. Это было чудом. Надо было видеть шофера-араба в аэропорту, когда полностью загорелое лицо становится абсолютно белым. Что-то случается с пигментацией, наверное. Такое лицо Любимов видел до этого только однажды, когда нашли унесенных на плотике в океан рыбаков, причем тоже случайно те зацепились за не существующую на карте отмель.

Восточная Африка. Перелет Джибути-Найроби

В аэропорту Джибути Терри наконец связался с Преторией и доложил о происшедшем, их обещали встретить в Найроби, куда направлялся рейсовый самолет. О чем он еще говорил, Любимов не слушал, он просто наслаждался, что еще жив.

Виски «Джон-пешеход», купленные в аэропорту, помогли расслабиться на борту. Внезапно он увидел Эсперанто. Тот спокойно и уверенно шел по проходу к креслу, где сидел Любимов. «Вот почему отпустили, – промелькнуло в мозгу Любимова, – попугать решили. Теперь будут дожимать. В самолете не убьют, но в Найроби уйти не дадут». Он толкнул Терри: «Сейчас подойдет глава мафии, будь готов». Откуда Любимов знает главаря мафии, Терри не спросил, он уже понял, что Любимов ему не все рассказал в Джибути.

Терри засунул руку в карман за пистолетом как раз в тот момент, когда Эсперанто поравнялся с рядом Любимова, Александр сидел у окна и между ними был Терри. На Терри итальянец не обращал никакого внимания, он его не знал, его целью был Любимов. Все произошло, как в боевике. Терри скрутил мерзавца. Подоспевший сопровождающий сотрудник помог надеть наручники. Все прошло на редкость удачно.

В Найроби Эсперанто отвезли по назначению, а Любимову пришлось объяснять Терри, что Эсперанто он узнал не по своей воле, что тот давил на него, заставляя заниматься прикрытием поставок оружия итальянцами, чему Любимов всячески противился. Доказательством неприятия Любимовым условий Эсперанто и была перестрелка в отеле и по дороге в аэропорт в Джибути. Он подробно описал все встречи, прошедшие якобы в Найроби и Момбасе, дал письменные показания против Эсперанто лично и всех, кого знал из его окружения. Его отпустили в Мапуту, дав неделю, чтобы собраться и покинуть Южную Африку навсегда. К тому времени фотографии были сделаны, оценены, и Любимов действительно улетел в Москву на повышение. Неожиданно и вовремя.

ЮАР Претория

Терри застрелили через месяц после ареста Эсперанто. Мотоцикл с убийцей догнал его автомобиль на перекрестке, когда он стоял на красном свете. Стреляли в упор, шансов на спасение не было.

Гвинея-Биссау. Западная Африка

На севере Гвинеи-Биссау шла военная операция, война, другими словами. Территория на границе с Сенегалом в районе Казаманса всегда была немирной. Сепаратисты, или повстанцы, как бы их ни называли разные стороны, не сдавались и дерзкими нападениями создавали порой критическую ситуацию для властей. Бои охватывали большую территорию, вплоть до реки Кашеу, что на севере Гвинеи-Биссау, с юга и доходили чуть ли не до границы Сенегала с Гамбией на севере. Канонада стояла оглушительная, кроме авиации были задействованы все рода войск, в том числе моторизованные части регулярных войск.

Обе стороны испытывали дефицит оружия. Разница в том, что регулярные войска могли получить необходимое оружие по официальным правительственным каналам и через соответствующие организации легальным путем, а повстанцы, или сепаратисты, могли рассчитывать только на нелегальные поставки. И хотя предложений было много от различных мафиозных кланов, но правительственные войска располагались так, что проскочить незамеченным было непросто, и дело стопорилось.

Любимов был послан в Кашеу, небольшое селение, имеющее причал, под видом рыболовного представителя для изучения якобы рыбного рынка. Конечно, никакого рынка там и в помине быть не могло, местные рыбаки вполне успешно снабжали жителей необходимым количеством рыбы, так что лишняя рыбопродукция не могла иметь спрос, даже если бы задействовать мощности построенной недавно испанцами рыбоперерабатывающей фабрики. Впрочем, и фабрика работала на местной воде, что не позволяло выходить с ее продукцией на европейский рынок. Требовались бы огромные затраты на очистительные сооружения, дороги, холодильные камеры, топливный терминал, ледогенераторы и т. д., что экономически не имело никакого смысла.

Единственное, что привлекало Любимова, так это то, что река не чистилась отродясь и пройти по ее руслу из-за песчаных наносов дна могли лишь малые суденышки, да и то только снабженные приборами. Это давало шанс использования пирог для провоза оружия вглубь территории практически бесконтрольно. Подход с моря мог быть прикрыт обычной морской практикой сбора головоногих с местных лачуг, никто бы не обратил на это внимания.

После разгона китайского флота, орудующего на побережье без лицензий, и ареста нескольких судов креветколовов местные власти ослабили фискальный контроль, и этим надо было срочно воспользоваться. План поставки Любимов согласовал с Михайлиным, так что тот уже мог договариваться конкретно о количестве и видах поставляемого оружия.

Гамбия. Западная Африка

Встреча была назначена в Лас-Пальмасе, но партнеры перенесли ее в Банжул в последнюю минуту. Гамбия встретила Михайлина тропическим ливнем, переходящим в пекло, влажность была стопроцентной. Официально он прилетел в Гамбию для переговоров с местными, вернее, ставшими местными европейцами, снабжающими продовольственными товарами чуть ли не половину рынка страны. Поселился в гостинице на берегу Атлантического океана с бассейном и приличной кухней, это тоже по совету своих официальных партнеров, чтобы не привлекать лишнего внимания. В Сенегамбии, загородном районе Банжула, таких отелей множество, туристов там любят и стараются угодить, опыт работы с европейцами богатый. Интересно наблюдать с самолета, пролетая ночью над Банжулом, как в совсем непроглядной африканской темноте освещены две улицы, соединяющие с двух сторон аэропорт и сам город с районом отелей, растянутым в оба конца на 10—15 километров.

Мавр, согласившийся поставить оружие Михайлина, был лет тридцати, ухоженный, с тонкими чертами лица и звали его Инджяй. Официально он занимался торговлей рыбопродукцией и был бы вне подозрений, появившись в том районе.

Встретились они в гостинице Михайлина на ресепшене и прошли в бар, заказали креветки под майонезом, заправленные авокадо, прелестный местный деликатес. Михайлин добавил пива, гость воды. Жара спала, легкий бриз обдувал волосы, красивый закат вырисовывался прямо над перегородкой, отгораживающей бар от пляжа отеля. Михайлин отметил про себя краски заката, глаз невольно задержался на переливании красного и розового цветов, отраженных от различных облачных слоев и спадающих в темнеющий зеленовато-синий океан. Недаром говорят, что закаты красивее всего над Атлантикой, а восходы в Тихом океане.

Натренированный спасатель бродил вдоль пляжа в ожидании купальщиков, коих он сопровождал всегда, готовый прийти на помощь, если вдруг прибрежное течение или отлив поймают в свои объятия отдыхающего клиента. С заходом солнца купание запрещалось, и на мачте, стоящей у входа на пляж с территории отеля, вывешивался флаг и ставился щит, предупреждающий, что с этого момента администрация отеля не несет ответственности за последствия ночного купания и все претензии теперь только на свой счет.

Гамбия – англоязычная страна, поэтому с Инджяем говорили на французском, но местами переходили на португальский, чтобы уточнить цифры. Цену согласовали быстро, гость не особо был настроен на торги, и Михайлин сразу понял это, так что пришлось принимать предложение мавра. Впрочем, это было не принципиально, важнее было, чтобы поставка состоялась. Тогда это показало бы, что русские могут то, что не под силу другим кланам.

Проводив гостя, Михайлин заказал еще пива. Много пить было нельзя, наутро официальные партнеры пригласили на партию в теннис в местном теннисном клубе, и надо было быть в форме. Пригласили на выбор поиграть в гольф или теннис. Михайлин выбрал теннис, поскольку гольф еще был в диковинку, а в теннис он научился играть еще в эпоху первого российского президента. Прошедший разговор подводил итог долгой подготовки, и приближение развязки щекотало нервы.

Удача – и будущее представлялось долгим и сытным в Соединенном Королевстве или во Флориде, ну а о провале и речи быть не могло, с него и так уже довольно провалов. Он прокручивал в уме нюансы предстоящей операции. План был прост. Любимов контролировал подход судна к устью реки, пироги мавра подходили к борту и далее шли с продукцией вглубь территории. К моменту подхода в район выгрузки Любимов должен был встретить груз на месте и передать его непосредственно заказчику.

Дорога Биссау ( Гвинея-Биссау)-Зигиншор (Сенегал). Западная Афика

У Любимова был довольно солидный опыт африканской жизни, тем более в Гвинее-Биссау он уже работал около года раньше и знал особенности страны. Но здесь требовалось работать в глубинке, и для этого он несколько раз совершил проверочные рейсы из Биссау в Банжул (Гамбия) на маршрутных такси. Дорога проходила через сенегальский городок Зигиншор, где происходила смена маршруток.

Семь пассажиров плюс водитель в обыкновенном пикапе, все путешествие занимало около шести часов, но бывали и задержки. Паром через одну из речек был не совсем исправен, и ходка занимала около трех часов в обе стороны. Так что если опоздал на паром, то приходилось отдыхать под палящим солнцем, кондиционеров не было предусмотрено.

В один из таких вынужденных простоев, когда он был в окружении одних африканцев, не обращающих на него, впрочем, никакого внимания, обыкновенного загорелого неафриканца, коих в бывших колониях осталось довольно много то ли от нежелания менять свое местожительство (триста лет – это много), то ли не нашедших себя в Европе и возвратившихся на родину своих предков, и ждал, когда же с парома наконец съедут пришедшие автомобили, всего-то десять от силы и помещалось, он увидел ооновскую машину. За рулем сидел седоватый мужчина около пятидесяти лет, стекла задраены, «Ланд Ровер» был с кондиционером.

Любимов почему-то сравнил себя мысленно с этим водителем. Сравнение было явно не в пользу Любимова. Но от этого признания своей полной несуразности в глубине африканского континента или от жары, уже допекшей и без того замученного душной дорогой, вид у Любимова был очень впечатляющий. Водитель-ооновец остановился, опустил стекло, очень пристально посмотрел на Любимова и молча поднял руку в знак приветствия. Так, наверное, встречаются люди, пережившие тяжелый бой. Слова были бы лишними, взгляд говорил обо всем.

Их пути разошлись, но впечатление от встречи осталось в душе. И хотел бы он еще раз встретить того европейца, хотя это и было бы лишним с профессиональной точки зрения.

Но паром мог и сломаться, тогда альтернативой была пирога, стоящая тут же и ожидающая именно такого часа. Набивалось в нее под завязку, так что борт был всего на десять сантиметров выше воды, и любая волна от даже слабого ветерка вполне могла захлестнуть пирогу. Может быть, только плотно сидящие тела не дали бы проникнуть воде в саму пирогу, на это и был расчет ее хозяина. Так или иначе, Любимов был готов к выполнению поставки первой партии.

Москва. Россия

Михайлину было о чем подумать. Вчера на него вышли американцы и предложили в обмен на провал поставки оружия сепаратистам в Сенегале довольно большую сумму, достаточно большую, от такой не отказываются. Он пытался понять, как они узнали.

Инджяй исключался, он сам участвовал в операции и рисковал больше других, а в случае провала живым бы не ушел. Любимов также был вне подозрений, уж очень долго они друг друга знали по жизни, включая работу в Госнаркоконтроле. К тому же перспектива, открывавшаяся перед Любимовым в случае успеха, никак не настраивала на предательство.

Он вспомнил, как в баре во время разговора в Банжуле обратил внимание на испанскую семью, играющую с ребенком в мяч на площадке около бара. Тогда еще малыш неудачно пнул мяч, и Михайлин поймал его, подошла мать, поблагодарив, взяла мяч и ушла. Ничего необычного, если только она не поставила жучок около стола, за которым сидели они с Инджяем.

Но испанцы в Банжуле – дело обычное. Одна туристическая фирма в Лас-Пальмасе даже открыла маршрут Барселона – Лас-Пальмас – Банжул специально для любителей экзотического отдыха. Наверное, не обошлось и без специальных сексуальных линий развлечений, но это Михайлина заботило уже мало. С ним уже давно творилось что-то малоприятное для жизни мужчины, а несколько неудач подряд привели к эффекту неверия в свою сексуальность. Московские проститутки, конечно, могли поднять и неподъемное, но в обычной жизни ничего не получалось, отчего с женой уже возникали трения. Он обращался к врачу, но лечение проходило вяло и результата не было. Виагра и та вызывала только раздражение и поднимала давление, вместо того чтобы радовать настроением и внушать уверенность в себе.

Оставив неприятную тему, он все-таки анализировал, как же американцы разнюхали об операции. Второй вопрос, и он главный: как уйти с такими деньгами. Понятно, что в семью он не вернется. Оставит жене и детям по миллиону, детям по достижении 16-летнего возраста. Необходимое распоряжение своему заместителю он уже написал. Билет до Барселоны должны были принести в течение часа, виза была не нужна, поскольку он был владельцем домика в Нюрнберге и имел вид на жительство в Шенгенской зоне Европы.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.