Цена свободы

Ровар дёрнул в рощу, бесшумно пробираясь сквозь жгучие кусты крапивы и свисающие ветви ив. Шуршать в зарослях пришлось не долго. Оставив рощу позади, Ровар оказался на выстриженной поляне.

На этой самой поляне, под полу-сумрачный блеск заходящего солнца детишки бегали вокруг нескольких надломанных брёвен, наверное, играя в подобие салок…

– Ну что детишки, где отец?! – выйдя поближе, гоблин окликнул детей. Ребята вряд ли даже поняли, что к ним кто-то обратился.

– Кто ты? – внезапно для Ровара, от одной пирамиды из брёвен вышел молодой парень. Его рыжие волосы и веснушчатое лицо делали его похожим на маленького пацанёнка. – И что тебе нужно, старик?

– Где отец? – повторил Ровар.

– А, чёрт, как я сразу не понял… – посмотрел в землю парень, и сразу после этого отскочил в сторону. – Это ты, из Братства. За моим отцом пришёл?! Он говорил, что вы скоро придёте!

– Успокойся и скажи, он в доме? – посмотрел столь безразлично Ровар.

– Он ждёт, он знает, что за ним придут… – парень начал сильно хватать воздух. – Я не позволю тебе пройти, ты же понимаешь! – на лице паренька начали выступать слёзы. – Не позволю! – закричал он снова.

– Не надо Гейл, – подошла ближе к нему его маленькая сестрёнка

– Из-за денег! Из-за этого?! – лицо парня покраснело, и на нём выскочили жилы. Он стал выглядеть старше.

– Да, но не только. У всех нас есть грехи, кто-то сопротивляется наказанию, а кто-то нет… – Ровар хотел было ухмыльнуться, но понял, что это вовсе не к месту. – Поверь, когда-то и меня постигнет кара.

– Правда, – не сдержавшись, зарыдал сын Гейл. – Он там сидит, – мальчик указал на дом. – Я знал, знал! Не пущу!

– Не я, так кто-то другой! – повысил тон гоблин. Ровар понимал, что никто кроме него этого не сделает, скоро уже никто…

Гейл с яростным воплем ринулся вперёд, и подхватил колун воткнутый в колоду. Взяв его уверенно, парень сделал несколько подкошенных шагов, и замахнулся им с плеча. Ровар сделал быстрый пируэт, увернулся от опасного удара, и тело парня с завязанными ногами и руками упало на землю.

Это произошло ещё быстрее, чем казалось со стороны. Гоблин продолжил идти, как будто атаки и не было вовсе. Девочка упала на колени и начала рыдать.

Ровару было жалко их, чертовски жалко…

– Можешь меня ненавидеть, – повернувшись, сказал Ровар лежащему в верёвках пареньку. Тот лишь закричал ещё громче, но Ровар уже не слышал. Он захлопнул дверь за собой.

Внутри горели свечи, и стоял какой-то травянистый ароматический запах. Свет был в сотни раз слабее, чем свет от обыкновенной лампы, но Ровар при этом отлично видел помещение. Его янтарные глаза замечали каждую деталь.

– Ровар? Проходи, я тебя ждал, – донёсся голос из гостевой комнаты. На удивление Ровара, голос говорившего звучал спокойно. Гоблин медленным шагом направился в гостиную. Комнату грел тлеющий камин, извергая время от времени мелкие фонтаны искр.

Посреди гостиной располагался прямоугольный стол, чем-то похожий на мебель из королевского двора.

Во главе стола спиной к гоблину сидел мужчина. На хозяине была надета приличная, выглаженная красная рубаха, и тонкие подтяжки для брюк.

Лицо дровосека скрывал тканевый картуз. Возле его рук стоял наполненный доверху бокал вина, два свёртка пергамента и топорище.

– Прости за моих детей. Надеюсь, такие амбиции не помешают им жить. Верю, что ты о них позаботишься… – голос по-прежнему звучал уверенно, но как-то чересчур глухо. Гоблин взял за спинку ближний стул и поставил его с рядом сидящим. – Я так понимаю, разговора у нас не выйдет.

– Я пришёл сюда не по своей воле.

Дровосек промолчал.

– Там на улицах…

– Да, я слышал, что на улицах, – перебил Ровара собеседник.

– Мне интересно, за что я получу тридцать тысяч. Скольких сумеречных эльфов ты скрывал у себя в доме? – спросил Ровар.

– Сотни, – ответил лесоруб.

Теперь Ровару наступила очередь молчать.

– Ты знаешь, я сегодня открыл вино, старое, мизрульское. Под самым Юлльеном собирали семьдесят лет назад. – после этого последовала ещё более навязчивая пауза.

Ровар встал.

Ровар постоял в таком положении пару минут. Вдруг ему стало интересно, что заготовил дровосек в пергаменте, который лежал на столе.

Старик знал, что гоблин захочет их прочесть. Оба свёртка были закреплены тонкими ленточками разных цветов: синими и красными. Гоблин интуитивно понял, что с красной – для него. Ровар аккуратно взял свёрток.

Скрежет досок обратил его внимание.

– «Тихо…» – удивился Ровар.

Он резко развернулся. Сзади него, в дверном проходе гостиной стоял уже развязанный Гейл. В руках он держал тот же громадный топор, а в его карих глазах выступали слёзы. Гоблин без опаски подошёл, и выдернул из рук парня оружие. Тот стоял в той же позе, с тем же выражением лица. Ровар заложил свёрток за пояс, и направился к выходу, минуя Гейла. Тот обернулся ему в след.

– Храбрец – саркастично сострил гоблин, и помахал обратной стороной ладони.

Гоблин вышел из дома.

– Они найдут! Найдут тебя! Тебе, и твоим жалким дружкам не уйти! – завопил парень вдогонку выбежав за ним.

– О чем это ты?!

– Отец говорил, что вы не единственные наёмники в городе. Верховный Орден уже начал охоту! – парень нервно засмеялся.

Ровар не останавливался

– Найдут! – всё так же слышалось издалека.

– «И ведь даже он знает об этом…» – подумал гоблин.

* * *

Ровара беспокоила ситуация в городе, ведь теперь он не пройдёт незамеченным. Вокруг города стучали пехотные отряды. Один копейщик отбился от общего потока вояк, догнал убегающего арфея, схватил его за рога, и бросил на землю. Сначала несколько раз приложил его кулаком в металлической перчатке, после чего взял увесистый камень.

– Ща я тебе зубы-то повыбиваю тварь! – товарищи «благородного рыцаря» громко расхохотались и присоединились к избиению бедняги.

– Эй, парни, это не совсем то, что мы должны сейчас делать! – прокричал молодой солдат, который стоял в стороне.

– Ты чё, завидуешь? Так подходи… – хихикнул один из копейщиков, что пинал арфея из стороны в сторону.

– Он же ничего не сделал! Вот ты Длор, бежал бы, когда за тобой бы конный разъезд гнался?! – парировал молодой солдат.

– Заткнись! Этот выродок участвовал в протесте против нашего короля! И вообще, стереги лошадей! – рявкнул бригадир разъезда.

Ровар наблюдал за этим всем из рощи.

Хоть гоблин не видел, но на лице молодого парня была не самая лицеприятная гримаса.

– Отпустите его.

– Ты чё, не понял?! – рявкнул бригадир.

– Я здесь не мальчик на побегушках, я прибыл из столицы! – возразил парень.

– Срать нам, откуда ты! – ответил командир. – Я здесь командую, и ты пока в моём подчинении!

– Вы не имеете права! – молодой возразил напротив. – Я прибыл забрать отчёт о новом вооружении! – аргументировал он.

– А не Меизин того кузнеца звать? – улыбнулся бригадир. – Так мы его-то давно грохнули в деревушке. Да, этот дедок ковал доспехи для армии десятки лет, но что же поделать, сейчас время такое, а за саботаж – смерть, – бригадир рассмеялся.

– Саботаж, какой может быть саботаж?! – вскрикнул парень в недоумении, и направился к «товарищам».

– «А ведь я знал. Меизин отдал жизнь за то, чтобы меня не нашли… Но ведь я тогда скрылся, не верю!» – гоблин сжал оружие в руках.

Спустя несколько минут копейщикам наскучило их увлекательное занятие, и они продолжили свой путь, оседлав лошадей, и ринувшись к одному из входов в город. Ровар же выпрыгнул из кустов, и подбежал к арфею, который всё ещё лежал на камне.

– Эй?! – спросил гоблин робко. – Ты в порядке?

Бедный арфей ещё какое-то время извивался на камне, весь в гематомах и ссадинах. После нескольких истошных стонов он покинул мир, и вероятно, его тело ещё долго лежало на камне…

* * *

Ровар гнал рысью на лошади к крепости Братства. За старым памятником архитектуры ширилось громадное ущелье с рекой внизу. За ущельем, бесконечные поля были наполнены однотонным, зелёным цветом. Стук копыт был почти не слышен, когда он оказался во дворе крепости, где буйно росла шелковистая трава. Крепость выглядела мрачно и непреступно.

Ровар знал, что не застанет Сорука, он знал что тот сбежит, даже не предупредив о намерении Верховного Ордена. Времени было в обрез. Ровар ещё должен был предупредить как можно больше своих бывших соратников, дабы те даже нос не совали в Очаг, а тем более не возвращались в крепость.

Он вошёл внутрь, как заходил сюда на протяжении всей своей жизни, однако в этот раз здесь не было того самого чувства, что он здесь как хозяин. На этот раз его давило чувство, что он чужой.

Ровар прошёлся по нескольким тёмным и сырым коридорам, убедившись, что здесь точно никого нет. Он добрался до собственной комнаты.

– «Чёртов Тиахил, забрал все бумаги, распустил всех посыльных птиц… – Ровара осенило. – Неужели… – он присел на скрипучий стул. – Может мой наставник, который был мне как отец столько десятков лет, на самом деле предал Братство?! За Верховный Орден, но почему? Может деньги? Нет… точно не это…»

Время уходило.

– «Существует старый знак Братства Убийц. Красное пламя – это знак охоты, знак тёмных времён…» – вспомнил Ровар.

Собрав в мешок красную ткань со старых воинских штандартов, оставшиеся факела и свечи, а также верёвки и кожаные ленты с подвала. Через минуту Ровар был уже на крыше крепости.

– «Есть время до ночи, не позже», – ускорил себя гоблин. Он начал машинально вязать небольшие верёвочные корзинки, как его учил когда-то отец. Эти корзинки предназначались, чтобы носить гоблинам еду в шахты. Следующим он ставил в корзинки факела и свечи, поджигая их. В итоге натягивал красную ткань, перед этим искусно вырезав её правильной формы.

Начал завывать ветер…

– «Ну же, давай!» – Ровар пробовал запускать в воздух по одной корзинке. Они мерно качались в полёте, поддаваясь порывам ветра. Небо закрыли десятки воздушных шаров. Они светились как маленькие звёздочки, направляющиеся во все стороны света. – «Надеюсь они успеют, успеют скрыться».

Ровар сначала почуял знакомый, приятный запах цветов, а затем услышал стук каблука. Он понял, что это за ним, понял, потому что уже наступала ночь. Он был готов сражаться.

– Хм. Я знал, что вы вовремя, – сказал тихо Ровар и азартно улыбнулся.

В ответ ничего. Гоблин развернулся.

Его охватил ступор. Он не сопротивлялся. Мимолётный блик лезвия закрыл собой алое солнце, закатывающееся за горизонт. Кровь хлынула по его горлу. Ветер подул сильнее, и его приблизило к краю крыши.

– Каранир… – взахлёб прохрипел Ровар, ноги скользнули по краю, и его тело камнем устремилось вглубь ущелья, вниз с крепости, в бездонный обрыв устья реки… Это было на его совести, на совести убийцы.

Глава 2: Жертва

Синева, яркая, потом мутная гладь. Прохлада обмывает лёгкими течениями. Бирюзовые отблески отбиваются от толщи. Устремлённый поток тянет его тело вниз. Голубизна мутнеет, вместо неё появляется багровая пелена. Пелена заграждает прозрачную высь.

Тьма, среди неё только запылённые илом глаза… и покой. Течение всё несло и несло его. Мертвецкий, вязкий холод плавно перешёл в тёплый бриз. Затем последовал свет, свет, что рассеял тьму.

Сияние становилось всё ярче, пока сознание не вернулось к гоблину.

– Знаешь сколько ты пролежал? – последовал голос. – В любом случае нет смысла спрашивать. Поздравляю, ты теперь немой! – колко прозвучало из ниоткуда

– «Жив?! Как? И вправду жив…» – гоблин попытался подвигать глазами, и сразу же всё помутнело. Проскальзывая взглядом то туда, то обратно, Ровар заметил небольшие угольки догорающего костра.

Возле кострища кто-то сидел. Кто-то, кто говорил с ним.

– Вот это да, даже поднялся… – удивился сидящий рядом. – Ляг дедуль, зализывай раны, – раздался едва заметный смешок.

Личность показалась ему знакомой.

Только после того, как он решил что-то ответить, фразы из его горла превратились в несвязные и нечленораздельные хрипы. Затем гоблин почувствовал неумолимую, беспощадную боль, а через пару секунд, дикую жажду.

– Знаю, – без вопросов, по взгляду понял сидящий. – Вот, специально для неимущих набрал, – знакомый протянул бурдюк с водой. Ровар не поспешил пить.

Гоблин быстро вытянул свою руку, и хоть почувствовал острую боль, но схватил запястье собеседника, резко перевернул и оттянул рукав.

– «Кожа человека, значит никаких проблем… а вот что на ней?» – зрачки гоблина расширились. На запястье были изображены две мускулистые руки, что сцепились в крепком рукопожатии по локоть.

На запястье Ровара была такая же татуировка.

Мысль гоблина о том, кто это, дошла так же быстро, как и зажегся небольшой факелок.

– Квил?! – удивлённо спросил гоблин.

При свете факела в руках знакомого, Ровар увидел совсем молодого паренька с немного вьющимися, длинными каштановыми волосами. Гоблин узнавал в худощавом теле и остром подбородке вовсе не Квила… а его отца, близкого друга Ровара – Валиора, который давно погиб.

Ровар помнил Квила ещё малышом, когда Валиор взял с него обещание, что тот позаботится о его семье после гибели. «Тебе то после себя некого оставить, так что если вдруг я прикажу долго жить, то возьми моего сына в воспитанники», – попросил гоблина Валиор лет так семнадцать назад.

Ровар сдержал обещание и воспитывал Квила как собственного сына, до того момента, пока тот не решился вступить в Братство Убийц. Разумеется, что Ровар воспринял это в штыки, и запретил парню это делать. Тот не послушал, и с тех пор они не общались много лет.

– Много времени прошло. Ты успел уйти. Пришло известие? – спросил Ровар.

– Какое известие? – ухмыльнулся не ведающий парнишка. – Я недавно только прибыл в Очаг.

– Ты не знаешь, что творится? – гоблин попытался не слишком сильно изображать удивление.

– Знаю. В городе настоящий Ад. Нелюди сошли с ума, – продолжал Квил. Ровар посмотрел на парня, и пытался в нём узнать своего друга, ученика, и почти собственного сына.

– Я не совсем о том.

– А о чём же? – Квил сморщился.

– Братство… пало. – с задержкой и хрипотой в голосе сказал Ровар. Лицо Квила мгновенно ожило. – Тиахил всех нас предал…

– Но как? Этого не может быть, он был так добр ко мне, к нам всем! – парень заглянул в костёр, будто там он мог найти ответы. – Он же всё это выстроил на стольких жертвах, сколько сил он потратил на его основание…

– Это не меняет факта, – протянул гоблин.

– А как все?

– Я дал им знак. Кто успеет, тому ещё удастся уйти.

– Видимо не зря я уехал подальше от столицы, – грустно улыбнулся парень.

– Мы с тобой не очень хорошо разошлись. Тебя давно не видели. Где ты всё это время был? – Ровар говорил всё это с непонятным ему же самому стыдом.

– Ну, если так можно сказать, я на несколько лет ушёл из этого мира…

– То есть, как пропал?

– Я уехал в Циваллу. – запнулся Квил. – Ради знаний, конечно, я очень много читал в их библиотеках.

Насколько помнил Ровар, Цивалла – это элитная школа теоретической и прикладной высшей магии. Квила вряд ли там кто-то чему-то обучал, однако в библиотеке он побывать мог…

– Я ищу отца! – не выдержал Квил.

Ровар немного поёрзал на своем месте, и неоднозначно глянул на собеседника.

– Ты же знаешь, где он. Там, – указал парень пальцем в землю.

– Он туда попал впоследствии разлома между Тёмной и Светлой землёй. Битва демонов, которых призвал величайший маг в истории – Хорон Кортес. Это была знаменитая битва у Размытого Буга.

– Я слышал эту легенду, – отрезал парень.

– Квил, это не легенда. Это правда. Твой отец спас всех нас. Он был сильнейшим, и не побоялся утащить Хорона за собой в разлом.

– То есть в Ад, – уточнил Квил.

– Можно и так сказать, – махнул рукой гоблин. – И ты собираешься попасть в преисподнюю, и спасти отца?

– Да…

– Брось, ты уже не ребёнок, он давно мертв! Это же Ад! – отбросил тени собственных сомнений Ровар.

– Он не мёртв, он застрял и не может выбраться.

– Твой отец был моим лучшим другом. Валиор сражался с Хороном не ради себя. Даже Тиахил не способен был победить мерзкого мага. И ты хочешь внушить мне, что твой отец не мёртв?! – продолжал Ровар. – Когда он погиб, я почувствовал это как никто другой.

– Вот именно. А кто сейчас Тиахил? Не предатель ли? Я понимаю, что Ад – это смерть, но наш мир удивителен… – пошутил Квил, хотя сам понимал, что всё это далеко не смешно. – За время проведённое в Цивалле, я кое-что понял, магия – это не просто сильнейшие умения, которые позволяют убивать направо и налево, это даже не энергия… Я бы сказал, что это природная мощь нашего мира, а вот одарённые, либо обученные люди способны брать взаймы у природы, расплачиваясь своей жизненной силой.

Ровар потрогал рану на шее, она была аккуратно прижжена. Он проигнорировал последние слова Квила, так как в жизни ему приходилось слишком много сталкиваться с магией.

– Возможно, ты и прав. Но как ты собираешься проникнуть туда?

– Ты мне поможешь? – спросил парень.

– Попасть в Ад? Если бы ты был и проклят, и я бы тебя убил прямо сейчас, то вполне может быть. – согласился гоблин. – Но ты не проклят, ты не чудовище и даже не грешный преступник. Увы, сынок, но туда попадают только те, кто знает, что там им и место.

– Так может мне…

– Нет, – сразу же отрезал Ровар. – Самостоятельно у нас не получится. Но я знаю одного человека, который смог бы нам «помочь» в этом деле.

Квил молча слушал.

– Хрен пойми, в какой ещё из адов нужно попасть… – гоблин начал что-то чертить на земле палкой.

– Ну, из того что я знаю, религий много, но в Ад попадают все в один, – развёл руками Квил.

– И кто об этом писал, очевидцы?! – хрипло засмеялся гоблин.

– Это страница из «Demonologhus» том третий, часть первая, – парень достал какую-то бумажку оказавшуюся страницей и развернул её. Старый пергамент высох, и на нём почти ничего нельзя было разглядеть.

– Вот это и наука… – гоблин отбросил палку, и нагнулся над листом. Малого того, что поблекшие буквы и картинки стали практически невидимыми, так ещё язык их написания был абсолютно непонятен гоблину, и вряд ли только ему, а наверняка и любому смертному. Поэтому Ровар быстро прекратил попытки расшифровки.

– И что за человек, который может помочь? – поинтересовался парень.

– Кноссей Арфенгрин. – хрипло произнес гоблин, и указал на рисунок на земле начерченный палкой. – Мне очень повезло, что я его знаю, а тебе повезло в двойне. Этот человек – опытный демонолог.

– Демонолог?! – удивился Квил, как будто слышал об этом в первый раз. – Один из адептов Циваллы рассказывал мне за фужером красного, что «демонологи» – это выдуманное ответвление от настоящих магов. В общем, шарлатаны.

– Да, но подумай сначала, демонология – это существующая наука, и, как правило, у каждой науки есть свои исследователи, мастера, учёные. Вот он, грубо говоря учёный, – гоблину было тяжело говорить, в горле всё ещё першило.

Рана была глубокой, и вряд ли теперь хоть когда-то он будет говорить как прежде. Теперь он обречён на вечную голосовую хрипоту. И его даже не беспокоила рана, несмотря на которую ему удалось спастись. Каранир, его любовь, звезда ведущая его всю жизнь… предала? И Ровар не знал, вопрос ли это.

– Погоди старик, говоришь, Кнос… в общем Арфенгрин? – Квил перебил мысли Ровара.

– Да.

– Что-то знакомое… то ли дворянский род, то ли князья какие.

– Ага, князья, – гоблин выдавил ухмылку полную позолоченных зубов. – Он брат Тиахила. Сводный.

Парня заклинило.

– Давай как-нибудь в дороге это обсудим, ибо если мы затянем разговоры ещё хотя-бы на час, то нас… – гоблин задумался. – К статье, а где мы?

– Честно говоря, я не знаю. Понимаешь ли, я уже много дней иду от Очага на юг.

Ровар кивнул.

– А это что? – Квил всё же поднялся и посмотрел на рисунок на земле.

– Карта. Кноссей должен сейчас находиться в Борге. Это в Мизруле.

– Ну, это не далеко, – выдохнул Квил и лёг на траву рядом с углями. – Сопроводишь?

– Да, без меня он тебя не примет. Особенно с такой целью, – гоблин тоже лёг.

– На рассвете… – парень зевнул.

– Да… – подтвердил гоблин. Молчание продолжилось минуту.

– Слушай, как ты так умело рану на шее прижёг? – удивлённо спросил гоблин.

– Это не я… – сквозь сон буркнул Квил.

* * *

Зелёные, пышные поля сменялись сухой травой и выгоревшими на солнце листьями. Деревья встречались всё меньше и меньше. Теперь они шли по пустынной и сухой степи.

– Скоро граница, – заявил Квил, как будто был полностью в этом уверен.

Худощавый парень снял свою шёлковую рубаху, и завернул в виде тюрбана на своей голове.

При дневном свете Ровар заметил, что его бывший ученик носит с собой короткий лук.

– «Прямо как Валиор», – вспомнил лучшего друга Ровар.

– Как пройдём? – поспешил спросить Ровар.

– А в чём проблема? Ты что, солдат наших не знаешь? Им вообще плевать, кто через границы ходит! Завернись в балахон, да и никто тебя не спросит, – Квил развязал одну из своих сумок, и бросил Ровару ком из какой-то приятной на ощупь ткани.

– Ты что, одежду с собой носишь, так много? – удивился гоблин.

– Ну, я же должен был хоть что-то забрать из Циваллы.

– Мы в розыске, ты помнишь? – хрипло ругнулся гоблин, и бросил балахон обратно Квилу. – Идиот.

– Почему мы? – переспросил Квил. – И чего это ты злой? Давно таким тебя не видел.

– Все мы! Все в розыске! Всё Братство! Если найдут – убьют на месте, – гоблин принял обратно спокойный вид. Ровар сам не знал, почему злится. Он обдумал ночью, что с ним случилось. Его учитель, который был ему как отец – предал его. Мир буквально умер на его ладонях. И, в конце концов, его прикончила любимая. Чего злиться то…

– Ладно, – прыснул Ровар. – Я не злюсь. Просто солнце жарит.

– Мы близко. – Квил присмотрелся, и увидел небольшой лагерь на песчаной возвышенности. – Это пограничные.

– И мы попрём прямо в лоб?! – с укором посмотрел гоблин на парня.

– В любом случае разъезды нас бы встретили по пути в Борге, – подытожил Квил. – Разберёмся.

Ещё через пару сотен метров их заметил один из пограничных солдат. Он не особо обратил внимание, и продолжил есть что-то из своей жестяной миски, и лишь показал какому-то солдатику в сторону Ровара и Квила.

– Ну вот, просто отлично… – занервничал Квил.

– Молчи, – усмехнулся гоблин. Солдатик, прихватив с собой связку дров, почти добрался до стоящих, спотыкаясь и загребая песок как лопатой своими сандалиями.

– День добрый скитальцы, – вблизи солдат выглядел совсем уж молодо: гладкое лицо, густые и светлые волосы, смуглая кожа, и самое главное – руки без ссадин и мозолей. Одет он был в кондору, поверх которой висела лёгкая кольчуга. Он говорил с мизрульским акцентом. – Путь в нашу страну великую держите?

– Да, есть такое дело, – ответил Ровар.

– От имени лейтенанта нашего спрашиваю. Куда направляемся?

– В Борге, – кратко ответил Квил.

– А, ну раз Борге, это уж и не далеко будет… – кивнул паренёк. – Ну, только предупреждаю вас от всего… энтого, военного пограничья. Ездит мол здесь бандит один, со своим каганом… ну и идеи они распространяют мол мы люди свободные, и подчиняться Кимгиру вашему не будем, а палить сёла ваши будем! И убивать всех южан, которые мол не слушают нас, тоже будем, и баб ваших бить и насиловать, а детей в рабство долговечное забирать, ибо султан ваш Кимгир Тигиран второй не соблюдает старых традиций и культуры, не уважает религиозные меньшинства. Мол, народ в неведенье поклоняется лживому Гюнесу – незаконнорождённому богу солнца, а великий пустынный царь Хаин должен восседать на сияющем троне и благословлять мизрульцев!

Квил слушал это с лицом сумасшедшего. У гоблина сложилось чувство, что челюсть отобьет ему ногу.

– Чего этот телепень смелил? – наконец после долгой паузы спросил Квил.

– Вкратце: есть один авторитет-повстанец, которому не страшны мизрульские законы. Этот головорез рейдами захватывает посёлки, убивая всех неверных, – объяснил гоблин.

Квил кивнул.

– Ну а поскольку вера для мизрульцев важнее воды и хлеба, то убивает этот преступник всех…

– И что нам делать? – спросил Квил озадачено глядя на паренька, так высокопарно рассказавши историю.

– Ну, так как богат наш пустынный дом на доблестных воинов, вряд ли вам предстоит встретиться с энтими, захватчиками, – расслаблено вздохнул паренёк-пограничник.

После недолгого молчания Квил заявил.

– Ну, тогда в путь.

Гоблин медленно пошел вместе со спутником.

– Хей! – крикнул хлопец. – Я там был, с ними, раньше.

Ровар обернулся.

– Есль что, говорите мол «Хотим спросить у Хаина», – посоветовал парень. – Эт когда-то мне жизнь спасло. – Ровар кивнул и продолжил путь за Квилом