Имя звезды

– Маги?! – переспросила девушка. Существование магии предполагалось, но в открытую ей ещё никто про магов не говорил. Впрочем, поняв, что отвлекается и для неё уже достаточно информации для одного вечера, Лаэрта махнула рукой и заметила: – Хотя нет, оставим магов и Стоумов на потом, на сегодня с меня достаточно этой смеси монархии и президентской республики.

Девушка мало поняла систему политического устройства, но улыбнулась от мысли, что Радим, похоже, всё-таки принц.

– Итак, после этой поучительной лекции, я надеюсь, и ты мне поведаешь что-нибудь интересное.

– Даже не знаю, с чего начать, – девушка задумалась лишь на мгновенье и продолжила: – Начну с того, что я вас не обманывала – я действительно искала работу. Как оказалось, в городе не так много желающих взять на работу, пусть даже не самую престижную, невесть откуда взявшуюся девушку в вечернем платье. А вот работу я искала как раз потому, что неожиданно почувствовала непреодолимое желание сбежать со своей помолвки. Сбежать и, по возможности, скрыться в неизвестном направлении. Помолвка, к слову, состоялась с этим вашим Радимом.

– То есть с помолвки? – даже не пытаясь скрыть удивление, воскликнул Избор.

– Вот! – непонятно почему обрадовалась девушка и тут же пояснила: – Я была так же удивлена, когда осознала, что нахожусь на собственной помолвке.

– А сейчас я хочу немного больше подробностей, – попросил Избор, не зная, верит он рассказу девушки или нет.

Лаэрта поджала губы, но спустя пару долгих мгновений продолжила рассказ:

– Мы с Радимом встретились совершенно случайно, в паре километров от его замка. Уж не знаю, по какой такой надобности принц в тот день гулял по лесу Славы в гордом одиночестве, – о причинах своего пребывания в лесу девушка решила деликатно промолчать, – однако, встретив меня, замечу, увидев впервые в жизни, Радим (имени его я на тот момент не знала) начал нести какую-то чушь про то, что я его звезда, и непременно намеревался показать свой дом, – девушка хитро улыбнулась. – Я, как ты, вероятно, заметил, будучи изрядно любопытной, не могла упустить возможность оказаться в гостях у абсолютно незнакомого мне молодого человека и согласилась. В его замке меня весьма радушно встретили. Я, грешным делом, даже подумала, что у них какое-то пророчество на мой счёт имеется. Дальше – больше: прежде чем я что-либо успела спросить, меня облачили в шикарный вечерний наряд и пригласили на званый ужин. В силу своей природной рассеянности и некоторого чувства голода я, к стыду своему, даже не поинтересовалась, по какому случаю торжество. Но, надо отдать мне должное, когда подняли тост за наших будущих детей, я почувствовала неладное. В общем, следовало мне только оторваться от тарелки, как я поняла, что меня собираются выдать замуж. Замуж за человека, о котором к тому времени я знала только то, что его зовут Радим. Поэтому я сделала то, что первым пришло мне в голову, а именно спешно ретировалась. Кстати, вот, ты взрослый человек, ответь мне на давно мучащий меня вопрос: может человек в здравом уме, к тому же, как оказалось, наследный принц, жениться на девушке, даже имени которой он не знает? – под конец своего длинного рассказа возмутилась Лаэрта.

– Подожди, мне надо осознать то, что ты сейчас рассказала, – поднял руку Избор и спустя пару минут раздумий медленно произнёс: – Получается, ты сбежавшая Звезда Радима Хорта?

– Кто, прости? – девушка удивлённо изогнула бровь, слишком часто её называли звездой в последнее время.

– Звезда. Звезда с большой буквы, как имя нарицательное, – он неожиданно рассмеялся: – Мы были в Изкаре именно потому, что было объявлено о скорой свадьбе Хорта, а на подобного рода мероприятиях без цирка не обходится. Но в полдень поползли слухи, что невеста принца сбежала, а к вечеру официально объявили, что свадьба отменяется, поэтому мы и покинули город. Кто бы знал, что мы забираем с собой пропавшую невесту.

– Для того чтобы девушка стала невестой, ей должно поступить предложение о браке, – пробурчала Лаэрта и спросила, не в силах понять: – Если Радим – королевских кровей, разве ему не полагается соблюдать чистоту крови и жениться на какой-нибудь даме из аристократической семьи, а не тащить под венец первую попавшуюся девушку?

– Полагается, конечно, но не тогда, когда дело касается Звезды, – ухмыльнулся Избор.

Девушка не очень грациозно почесала затылок – эта реплика ей ничего не объяснила, но Избор произнёс это с такой уверенностью, что ей показалось, что она должна была знать и об этом тоже. Спросить означало вызвать новый поток вопросов, а не спросить – остаться в прежнем неведении.

Наблюдая за её задумчивым лицом, Избор решил поинтересоваться:

– Ты хочешь спросить что-то ещё?

Девушка с сомнением посмотрела на него:

– Только давай договоримся, что ты просто ответишь, даже если мой вопрос покажется тебе очень странным. – Получив не очень уверенный утвердительный кивок, она осторожно спросила: – Почему наличие Звезды делает возможным свадьбу между двумя незнакомыми людьми?

– Кто ты? Ты вообще из этого мира? – изумился Избор, но, увидев закатившиеся глаза девушки, вспомнил, что она просила от него простого ответа, и всё же пояснил: – Просто это же Звезда, – он растерянно развёл руками, не зная, как объяснить то, что и так знает каждый – впитывает с молоком матери. – Это основа мирозданья. Встреча Звезды своей жизни. Вечная любовь, которая возникает между двумя людьми при первой же встрече, первом взгляде. Никто не может противостоять ей, неважно, кто ты: король, аристократ или простолюдин. И всякий, кто встаёт на пути такой любви, обрекает себя и своих потомков на страшное проклятье – он навсегда лишается права на любовь, взаимную любовь. Поэтому никто даже не пытается. И никого не удивляет новость, что принц неожиданно женится. Встретив Звезду, не отступает никто.

Избор замолчал, а девушка, подперев подбородок кулаком, удивлённо заметила:

– Но не могут же два совершенно разных человека, впервые увидевших друг друга, решить, что они готовы провести вместе всю жизнь? Вы вообще представляете, что значит совместная жизнь – один дом, одна спальня, дети, внуки? Каждый день всей будущей жизни. Всей-всей, до самой смерти?

– Если это Любовь – они просто не могут быть порознь, – в свою очередь, удивился Избор и, глядя на истинное непонимание на лице девушки, задумчиво добавил: – Но вот это уже странно.

– Что именно? – замедленно спросила Лаэрта, поскольку все её мысли были заняты его слепой верой в любовь.

– То, что ты, похоже, не веришь в любовь, – тихо, почти шёпотом ответил Избор, что казалось боялся произнести такую кощунственную мысль вслух.

Девушка пожала плечами: ну не верит она в такую слепую любовь – что такого? Она считала, что отношения требуют работы, длительной совместной работы, а семья – ещё большей работы.

– Но это невозможно, – так же тихо продолжил Избор, – ты – Звезда Радима, ты не можешь не верить в любовь. Любовь всегда взаимна.

– Любовь всегда взаимна, – как эхо, повторила девушка и про себя добавила: «В каком же мире, единорог меня забодай, я живу?!». Может, она действительно влюблена? На всякий случай она решила покопаться в себе – но нет, она почти не вспоминала о Радиме, и её это вполне устраивало. Да, он был обезоруживающе красив и обходителен, и, что скрывать, он ей понравился, но непреодолимого желания выйти за него замуж у неё как не было, так и нет.

– Да. Всегда, – убеждённо повторил Избор, и уже не так уверенно добавил: – Но ты бы не сбежала, будь он твоей судьбой.

Девушка устало посмотрела на него, не веря, что пятидесятилетний мужчина с такой убеждённостью говорит о любви. Когда девчонки из лагеря упоминали что-то подобное, она, право, принимала это за юношеский максимализм и не придавала их щебету большого значения. Но, похоже, безоговорочная вера в любовь была принципиальной позицией всех жителей этого мира, ну или ей на пути попадались исключительно такие индивиды.

– Ладно, – наконец вздохнула она, – пожалуй, хватит откровений для одного вечера. И да, буду признательна, если дальше лагеря эта информация не уйдёт.

Не дожидаясь ответа Избора, девушка встала и пошла к лагерю, пытаясь осознать открывшиеся ей сегодня реалии этого мира.

На следующий день она сделала вид, что вечернего разговора не было. Неизвестно, о чём думал Избор, но и он не поднимал этой темы. Вскоре девушка научилась метать ножи, почти не уступая Избору. Однако этого ей показалось мало, и Лаэрта попросила Избора научить её ловить брошенные ножи. Немного поупрямившись, скорее для виду, он всё же согласился, и тренировки возобновились с новой силой.

За время тренировок они с Избором довольно сильно сблизились, и он стал ненавязчиво опекать её. Как-то он даже выразился, что, учитывая его бродячий образ жизни и возраст, он вполне мог бы быть её отцом. Девушка, на мгновение представив Избора в роли отца, решила, что это навряд ли, но, воспользовавшись его благожелательным настроением, попыталась рассказать ему о своих планах на его номер.

Идея была проста, как и всё гениальное, но, нельзя не признать, немного опасна. Лаэрта предложила метать ножи не просто в мишень, а в неё, стоящую у этой мишени. Нет, в неё попадать, конечно, не надо, но в том и шик – опасность всегда привлекала обывателей.

Услышав подобное, Избор наотрез отказался, сказав, что она не в своём уме. Но подобный поворот девушку только раззадорил. И она начала методично и настойчиво убеждать, уговаривать и упрашивать Избора.

– Ну-у-у, И-и-избо-о-ор, – в этот вечер Лаэрта решила канючить. Вчера она взывала к его духу авантюризма, позавчера угрожала, что начнёт распускать о нём грязные слухи, и так каждый день. Казалось, фантазия её не иссякнет никогда.

– Я сказал «нет»! – почти рявкнул Избор, доведённый до белого каления, и бросил: – В конце концов, сама бросай ножи в людей, если так хочешь.

Он тут же пожалел о сказанном, увидев, как загорелись после этой фразы глаза девушки. У неё возникла новая идея. И Избор понял, что ничего хорошего ему ждать не стоит. Он тут же согласился на её номер. Но куда уж там. Лаэрта увидела новую цель и шла к ней, как тур. Удивительно, откуда в такой молодой и с виду хрупкой девушке было столько силы и упорства. Новая идея Лаэрты заключалась в том, что Избор не просто будет кидать ножи в мишень за её спиной, но и она будет бросать в ответ – этакий бой на ножах.

Как ни пытался отказаться Избор, уже через пару недель состоялось их первое выступление. И прошло оно просто на ура.

За два с половиной месяца, проведённых в лагере, девушка привнесла столько нового, что казалось, что она с ними уже целую вечность. Принимая участие в выступлениях, Лаэрта немного успокоилась. Благодаря её идеям из обычных провинциальных выступлений получилась великолепная театрализованная программа, достойная столицы. Им приходилось задерживаться в каждом городе на несколько дней, чтобы все желающие могли попасть на представление. А слава бежала вперёд них, ещё до приезда в город, туда съезжались зрители со всех окрестностей.

Маргана не нарадовалась на неё, хотя всячески это скрывала. Избор же всё больше относился к ней как к дочери. В один из вечеров он торжественно вручил ей четыре ножа на перевязи, сообщив, что у любого уважающего себя метателя должны быть личные ножи. С этой идеей Лаэрта свыклась очень быстро и утро начинала с того, что прикрепляла ножи на пояс, ничуть не смущаясь, сколь странно такое поведение было для девушки. Лаэрта привыкла к такой жизни, почти не думала о своём забытом прошлом и всё реже вспоминала о Принце.

Всё изменилось в один вечер.

4

Это было их обычное выступление в очередном городе, где благодаря распространявшимся быстрее ветра слухам на их выступление собралась целая площадь.

Представление уже подходило к концу, и приближался номер Избора и Лаэрты. Девушка бросила взгляд в толпу. Это был её обычный ритуал – рассматривая лица зрителей, она как-то успокаивалась, и потом, во время выступления, могла сосредоточиться на самом номере и не отвлекаться на толпу. Пробежав глазами по рядам зрителей, девушка вдруг замерла и посмотрела ещё раз – более внимательно: ей показалось, что она увидела знакомое лицо. И действительно, в первых рядах сидел Радим. Вот уж кого она меньше всего ожидала увидеть на представлении. Украдкой оглядевшись, она поняла, что может остаться вполне незамеченной, и продолжила рассматривать своего Принца.

Он изменился, это было видно даже издалека. Восторженный детский взгляд сменился на твёрдый и уверенный. И за всё время, что она наблюдала, он ни разу не улыбнулся. Открытое, доброе лицо, которое она помнила, сменила хмурая маска. Девушка невольно поёжилась. Меньше всего ей хотелось быть причиной таких перемен в нём. В свете того, что ей рассказал Избор о Звезде, получалось, что сбежать с помолвки без объяснения причин было жестоко с её стороны. И только сейчас, глядя на изменившегося Радима, она поняла, насколько это было жестоко.

Лаэрта вздрогнула, отвлекаясь от собственных мыслей, услышав, что её зовёт Избор, – она и не заметила, что пришло время их выступления. Не успев подумать, зачем она это делает, девушка схватила оставшуюся от недавнего карнавала маску и, наскоро спрятав лицо, вслед за Избором вышла в ярко освещённый круг, образующий сцену.

Мысли метались суматошные, сумбурные. Как он её нашел? Что ей сказать? Что будет дальше?

Номер девушка исполняла на одних рефлексах, не задумываясь. И, как и следовало ожидать, при такой невнимательности один из ножей почти достиг цели, вызвав испуганный вздох зрителей. Всё же она успела перехватить его в последний момент, и нож лишь едва оцарапал кожу. Девушка широко улыбнулась и раскланялась во все стороны, давая понять, что это всего лишь часть номера.

– Что с тобой сегодня? – прошептал подошедший ближе Избор, он-то знал, что это отнюдь не часть представления.

Девушка улыбнулась и ему тоже, успокаивая. Затем, пока они с Избором расходились в разные стороны сцены, мельком посмотрела на Радима. Его взгляд, как и взоры всех зрителей, не отрывался от сцены, но не было похоже, чтобы он узнал её. И Лаэрта, решив, наконец, что то, что он оказался здесь, – чистая случайность, сосредоточилась на представлении, что позволило дальнейшему выступлению пройти без эксцессов.

По окончании их выступления Избор, как обычно, предложил одному из зрителей проверить крепость своих нервов. Лаэрта, лучезарно улыбаясь, проводила добровольца в центр освещённого круга, и лишь усилием воли, сохранила хладнокровие, ведь добровольцем оказался именно Радим. Девушка подвела его к небольшой деревянной стене и привязала за руки, старательно избегая смотреть на него.

– Сердце привело меня к тебе, – негромко, но очень серьёзно сказал Радим, когда ему наконец удалось поймать её взгляд.

– Сердце – всего лишь большая мышца, не преувеличивай, – неожиданно даже для себя схамила она в ответ. И пользуясь тем, что он прикован к стене, поспешила сбежать со сцены. У неё было немного времени, пока Избор развлекал публику тем, что метал ножи в паре сантиметров от Радима.

Выйдя за пределы освещённой площади, девушка замерла, не зная, что делать дальше. Мысли наскакивали одна на другую и метались с такой скоростью, что она не успевала поймать ни одну из них. Поэтому она с удивлением услышала вопрос Марганы, которая, похоже, задавала его уже не в первый раз:

– Что с тобой? – в голосе хозяйки цирка слышалось беспокойство.

– Извини, – девушка замедленно сняла маску и так же замедленно произнесла: – Извини, мне надо уйти.

– Что?!

– Да, – девушка кивнула скорее своим мыслям, чем возгласу Марганы, – мне определённо пора покинуть ваш гостеприимный лагерь.

– Куда? Почему на ночь глядя? – не переставала удивляться Маргана.

Девушка посмотрела на циркачку, словно впервые увидела, а затем неожиданно легко улыбнулась – она приняла решение, а о его правильности можно подумать после. Поэтому она беспечно пожала плечами и в присущей ей шутливой манере ответила:

– Ну, потому что вот такая я – спонтанная и ночная. Извини, я так благодарна тебе за то, что ты приютила меня тогда, но сейчас мне действительно пора. Вообще, – девушка бросила взгляд на площадь, где Избор уже заканчивал номер, – мне было пора ещё два часа назад, так что я уйду не прощаясь. Передай остальным, что мне очень жаль так с ними расставаться.

И девушка быстро прошла мимо Марганы, надеясь скрыться до того, как та успеет что-либо сказать.

– Стой! – всё же успела окрикнуть её хозяйка цирка.

Девушка скорчила недовольную рожицу, оттого что скрыться быстро не получилось, но остановилась и повернулась к Маргане.

– Возьми Королеву, – после молчаливой игры в гляделки неожиданно сказала она.

Девушка открыла рот для отказа, но так ничего и не сказала. Она простояла с открытым ртом добрые две минуты, за которые поняла для себя, что убегать лучше на лошади, чем пешком, поэтому просто ответила:

– Спасибо.

Затем, ещё на секунду замявшись, быстро подошла к Маргане и крепко обняла, не в силах ничего объяснить. Она даже себе-то не отдавала отчёт в том, что делает:

– Извинись за меня перед Избором, и… я не прощаюсь, мы ещё непременно встретимся, – девушка искренне улыбнулась, а затем, быстро развернувшись, ушла.

– Что это было? – саму себя спросила Маргана, видя, как девушка, ведущая под уздцы лошадь, растворяется в толпе.

К темноте Лаэрта благополучно добралась до небольшого лесочка, в тени деревьев которого она и решила остановиться. Поскольку ретировалась она с невероятной поспешностью, ужинать ей было нечем, поэтому она попыталась убедить свой желудок, что вода из обнаруженного неподалёку ручья вполне себе достаточная пища. С тем она и устроилась на ночлег. Пустой живот, однако, не слишком располагал к спокойному сну, поэтому девушка просто лежала, разглядывая звёздное небо и раздумывая, пинок какого единорога заставил её так резво убегать от Радима? Пожалуй, впервые за всё время она всерьёз задумалась над тем, что же она делает. Сначала сбежала из замка, где её ожидала скорая свадьба с Радимом, мотивируя это тем, что он недостаточно повзрослел. Теперь же вновь сбежала от него, испугавшись, что он повзрослел слишком сильно.

Она задержала взгляд на одной из звёзд и за неимением других собеседников обратилась к ней:

– Тебе сверху всё видно, скажи, что мне надо? Зачем я здесь? Красивый принц готов отправиться за мной за тридевять земель, и мне он, признаться, нравится, но почему же меня бросает в дрожь от одной мысли, что у нас может быть совместное будущее?

Лаэрта и не подозревала, что всего в получасе езды от места её ночлега точно так же лежит у костра и разговаривает со звёздами тот, о ком были её мысли – Радим.

В отличие от неё Радим хорошо знал устройство мира, в котором жил, и поэтому не оттого, что не было других собеседников, а зная, что может получить ответ, вполне осмысленно обратился к небу:

– Звёзды, вы всё видите. Вы знаете, как долго я ищу её, подскажите же, прошу, где мне найти мою Звезду?

Он даже не удивился, когда сразу после его слов с небосклона вдруг сорвалась звезда, на которую он смотрел. Поняв, что это знак, он поспешно вскочил на коня и помчался вслед падающей звезде.

Лаэрта тоже видела эту звезду и хотела загадать желание. И пока она думала, чего же именно хочет, звезда неумолимо приближалась. Наконец Лаэрта поняла, что та избрала местом своего падения выбранный ею для ночлега лесок. Тут же подскочив от внезапной догадки, девушка поспешила отвязать Королеву. Но как только она это сделала, лошадь, испуганная непонятным шумом и светом, вскочила на дыбы и понеслась, задев девушку. Лаэрта почувствовала толчок и, успев увидеть совсем рядом яркий свет, погрузилась во тьму.

Девушка очнулась от дикой головной боли, во рту почему-то был привкус металла. Лишь спустя несколько мгновений она поняла, что это кровь. Не открывая глаз, Лаэрта попробовала пошевелить конечностями – вроде слушались. Но вот спину и локоть нудно жгло болью. Решившись, наконец, открыть глаза, она обнаружила себя на земле. Немного поведя глазами влево, что причинило неприятную, но терпимую боль, девушка заметила котлован и, движимая неистребимым женским любопытством, подползла к его краю. К её удивлению, в самом центре котлована слабо мерцал камешек размером с ядро грецкого ореха.

«Это же надо быть настолько везучей, чтоб оказаться на месте падения звезды, причём непосредственно в момент этого падения», – с досадой подумала девушка, всматриваясь в странный камень. Она и не заметила, что чересчур высунулась за край котлована, и поэтому не успела ничего предпринять, когда, потеряв равновесие, рухнула вниз. На этот раз, ограничившись лишь парой ссадин и синяков, она вполне благополучно приземлилась на дне ямы. К её удивлению, оно не было горячим, но, возможно, она просто слишком долго была без сознания, и земля успела остыть. Присмотревшись, Лаэрта поняла, что звезда гораздо меньше грецкого ореха, по размеру она была ближе к средней жемчужине. Спустя пару минут молчаливого рассматривания Лаэрта всё же решилась взять её в руку и сразу же ощутила, что от неё идёт какое-то странное, живое тепло. Рассмеявшись, девушка подумала, что для неё, ставшей Звездой Радима, находка звезды вполне закономерна.

Ещё немного подержав её в руках, наслаждаясь неземным теплом, Лаэрта решила для себя, что в ближайшем городе непременно узнает, что из себя представляют звёзды. Пока же, положив звёздочку в потайной карман на поясе, Лаэрта попыталась выбраться. Котлован не был очень уж глубок – метра 2—2,5, к тому же стенки были сплошь неровные, что позволило ей практически без труда подняться наверх. Однако когда она держалась руками уже за край котлована, выступ, на который она опиралась, вдруг обломился, и девушка рухнула обратно вниз, на этот раз сильно ударившись головой. Не успев понять, что именно произошло, Лаэрта вновь потеряла сознание.

Какого же было удивление собирателя звёзд, успевшего прибыть первым на место падения, когда он обнаружил в котловане не обычный шар воли, а девушку без сознания. Не став разбираться, что произошло, он просто взял девушку с собой в один из ближайших замков.

Радим, что прибыл по прошествии нескольких минут после их исчезновения, обнаружил лишь пустой котлован.

5

Очнувшись, Лаэрта обнаружила себя в каменной темнице. Слева было высокое зарешечённое окно, и девушка решилась встать и оглядеться. За окном она увидела весьма интересный пейзаж – высокие горы с заснеженными вершинами, внизу же простиралась пропасть. Лаэрте стало интересно, как она оказалась здесь. Однако долго ей гадать не пришлось, поскольку уже через пять минут после её пробуждения в «комнату» вошёл довольно пожилой мужчина. Оглядев её цепким, даже каким-то колючим взглядом, он без предисловий грубо спросил:

– Кто ты?

Девушка в ответ лишь поинтересовалась:

– А где я?

– Здесь я задаю вопросы! – внезапно рявкнул он.

– Кто сказал? – ничуть не испугавшись, съязвила она.

Он пробуравил её тяжёлым взглядом, но, так ничего и не сказав, развернулся и вышел, хлопнув дверью. Без особой надежды девушка попробовала толкнуть её, но, как она и ожидала, дверь была заперта.

Лаэрта свято верила в то, что в любом мало-мальски уважающем себя замке должен быть тайный ход, а если повезёт, ещё и не один, однако через два часа поисков она начала думать, что, возможно, ей попался какой-то неправильный замок, и бросила свои поиски. Но заскучать не успела: её вновь решил навестить уже знакомый старик:

– Итак, кто ты?

Девушка с удивлением подняла бровь: неужели он действительно думает, что всего два часа в заточении способны побудить её сменить решение?! Поэтому, усмехнувшись, также повторила свой вопрос:

– А где я?

Ничего более не говоря, старик вновь исчез. Лаэрта вяло улыбнулась. По здравому смыслу следовало спокойно поговорить с человеком, державшим её взаперти, – была бы хоть какая-то надежда на скорейшее освобождение. Однако когда это она поступала разумно? Гордость заставляла её дерзить раньше, чем она успевала подумать о последствиях своего поведения.

За неимением других занятий Лаэрта взяла подсвечник с горевшими свечами и стала капать в стоявшую тут же воду. Уже после она подумала о том, что, когда придёт жажда, пить ей будет нечего. Рассматривая образовавшиеся на воде кляксы застывающего воска, она пыталась предположить, что они могли бы означать. Впрочем, надолго это развлечение девушку не заняло, поскольку гадать одной при свете дня – это не совсем то же самое, что ночью, в бане, под шуточки подружек. От скуки глядя на пляшущее пламя, она вдруг вспомнила, что подземный ход можно найти благодаря дрогнувшему пламени свечи. Поэтому недолго думая она взяла подсвечник и прошлась с ним вдоль каждой из стен. Она так хотела, чтобы пламя свечи заколыхалось, что, когда у стены, завешенной ковром из гобеленовой ткани, это произошло, радостно вскрикнула.