Банды Белокамня. История Чумных Крыс

Когда возле стойки гусеница развернулась, изогнувшись и направившись в сторону лестницы, то из неё вылетел Лучезар, потиравший своё покрасневшее заострённое ухо. Хохотавший Феникс поспешил сомкнуть свои руки вокруг талии прекрасной эльфийки, которая тут же завизжала, поскольку боялась щекотки. Лучезар примкнул к концу гусеницы, начав щекотать танцевавшего там старика, согнутого артритом, желая поскорее ему выбыть из хоровода, чтобы добраться до Феникса и надрать ему уши в отместку как следует.

Веселье продолжалось довольно долго, пока, наконец, из хоровода не вышла Арина, поддерживая порванное в танце платье и прикрывая оголившуюся пышную грудь рукой. За ней тут же с радостью из танца поспешил прочь Брок, которому оттоптали к этому моменту уже все ноги. После этого гусеница стала быстро распадаться, словно рухнувший карточный домик, к сожалению большинства участников.

– Засранец! – сказала Броку девушка. – Платье-то новое зачем было рвать?

– Я не специально, Арин, – оправдывался амбал, потупив взор. – Этот гном мне все ноги так испинал, что я на повороте не удержался.

– И поделом тебе! – вздохнула девушка, с сожалением рассматривая порванную ткань. Ну да на то это и «Гусеница»! Всё что произошло в танце, в танце и останется. Если ты не согласен, тогда в следующий раз не включайся в хоровод.

Участники стали расходиться по местам, двигая столы и стулья обратно. Крысы и эльфы собрались за своим столом, только Арина с Милашкой отправились наверх, чтобы рассмотреть покалеченную одежду и переодеться.

– Как у вас тут здорово! – выдохнул довольный Ветрослух, которого всего изласкала в танце хорошенькая служанка. Он поправил и застегнул свою рубаху, скрыв на шее следы помады, испачкав воротник.

– И частенько у вас тут такое веселье? – спросил Пересвет, которому не повезло нарваться в гусенице на мужика, чувствительно заехавшему ему сзади по почке. Сам эльф также оторвался вовсю, исщипав впередиидущего верзилу и ответным пинком назад угомонив своего мучителя.

– «Гусеница» то? Почти каждый вечер, если достаточно народу, – ответил Эрл. Сам он этот танец не любил, поскольку однажды ему почти сломали там нечаянно ногу, отчего мужчина не мог ходить две недели. Поэтому теперь он не рисковал, поскольку в следующий раз могло и не повести. А хромой убийца профессионалом уже не будет никогда.

– Здорово! – восхитился Ветрослух, которому от стойки подмигивала давешняя служанка, маня к себе рукой.

– Я ненадолго, – сказал эльф и отправился к звавшей его девушке, чем вызвал сдавленные смешки своих товарищей или завистливые вздохи. Вскоре эльф и служанка скрылись где-то в служебных помещениях, взявшись за руки и что-то нашёптывая друг другу.

– Народ начинает разбредаться, – заметил Лучезар, который теперь имел разные по цвету уши – телесного и красного цвета, благодаря стараниям Феникса.

– Не удивительно, – хмыкнул Эрл. – Время уже позднее, скоро начнёт светать. Людям завтра нужно на работу.

– Давно хотел спросить, – Виихи сладко зевнул, потягиваясь на стуле. – А эльфы вообще спят?

– А как же, – ответил Пересвет. – Только нам для сна нужен всего лишь час-другой, в отличие от остальных рас.

– Везёт вам! – хмыкнул Эрл.

– Почему?

– Чем меньше спишь, тем менее ты уязвим, – ответил убийца. – Это же очевидно.

– А почему этот район называется Дыра? – спросил Лучезар.

– А сам-то как думаешь? – спросил его Брок, поигрывая своим кастетом. – Это дно, приятель. Дно Белокамня. Ниже опуститься уже некуда. Именно тут самое дешёвое и ненадёжное жильё, которое часто обваливается, словно под ним…

– Дыра, – закончил за него эльф.

– Именно.

– А можно посмотреть кастет? – спросил Остролист, обращаясь к Броку.

– Да, пожалуйста, – сказал тот, снимая его с руки и передав его эльфу. – Только он не магический, в отличие от трубки.

– Я знаю, – ответил тот, едва приняв оружие в руки.

– Откуда?

– У меня такой талант, – скромно ответил тот. – Я отлично распознаю магию, как скрытую, так и нет. Если мне позволено будет её изучить, то я смогу узнать тип чар, способ их активации и рассеивания. Этим я и занимаюсь в нашей общине уже более трёх сотен лет.

– Ничего себе, – удивился Брок, забыв, что возраст эльфов зачастую гораздо больше, чем у людей.

– По вашим меркам мне ближе к двадцати семи годам, – ответил Остролист, рассматривая кастет под разными углами, оценивая его на вес и баланс, а также примерив его на свою изящную кисть.

– Ну как тебе? – спросил близнец, ожидая оценки своего оружия.

– Неплохо, неплохо, – ответил эльф. – Меняемся?

Он вытащил из своего кармана изящный эльфийский нож, показав его человеку. Передав его Броку, он вернулся к созерцанию кастета.

– Идёт! – после недолгих раздумий согласился тот, быстро спрятав нож. Кастетом больше, кастетом меньше – какая разница? Они не дорогие, приобрести можно практически у любого кузнеца или в магазине, так почему бы и нет?

– Зачем тебе кастет? – спросил его Дрок, сожалея, что не ему достался кинжал.

– Я их собираю.

– Кастеты?

– Ну да, именно. Такого экземпляра мне ещё не попадалось, – ответил эльф, пряча своё приобретение в карман плаща.

– Такого добра в любой кузнице или магазине навалом, – заметил Дрок.

– Знаю, – Остролист улыбнулся. – У этого очень хороший баланс, кроме того он подойдёт мне на руку.

– Так у тебя же кисть меньше, чем лапища нашего амбала! – удивился Эрл.

– Мне на перчатку нужен, – пояснил эльф. – Я пользуюсь магическим луком, он очень тяжёлый и тугой для меня, поэтому мне приходится пользоваться перчатками силы. Вот поверх неё я кастет и надену.

– Ничего себе! – выдохнул Виихи. – Сколько у тебя артефактов в закромах!

– Прожил бы с моё, набрал бы столько же, если не больше, – с улыбкой ответил Остролист.

В это время за одним из столов в зале вспыхнула самая настоящая ссора, где один из людей с воплем вскочил с места, выхватывая из ножен свой кинжал. Стол тут же оказался отброшен в сторону, а в воздухе закружилась метель из игральных карт. Со звоном раскатились по полу в разные стороны монеты, часть из которых тут же была прикарманена шустрыми выпивохами.

– Стой, где стоишь! – рявкнул Эрл, поспешив к месту разборок. Человека успели перехватить его же товарищи, не давая ему наброситься на соперника – внушительных размеров людоящера с отливающей синевой чешуёй.

– Чего не поделили? – спросил убийца, подходя к их столу, уже зная суть спора заранее.

– Эта ящерица мухлюет! – завопил человек, который уже успокоился и убрал кинжал на место, когда товарищи его отпустили. Обвинение серьёзное, ведь если шулера поймают с поличным, то тому гарантирована расправа со стороны проигравших. Именно поэтому Крысы никогда не играли в «Отрыжке» на деньги, чтобы их не обвинили в подобном на их же базе.

– Чем можешь подтвердить? – спросил человека Эрл.

Тот повёл плечами, злобно косясь на ящера.

– Посмотри на кубики, – сказал проигравший. – Похоже, что один из них утяжелён. Это его кости!

– Сиди на месте! – приказал дёрнувшемуся было ящеру Эрл. – Брок, Дрок – последите за ним!

Близнецы нависли над подозреваемым, держа свои извечные дубинки наготове, готовые пустить их в ход, если понадобится.

– Какое вам до этого дело? – прошипел ящер, постреливая своим раздвоенным змееподобным языком меж клыков при разговоре. – Что вам до нашего спора?

– Молчи, – отрезал Эрл, которому уже подали поднятые с пола кости. Он взвесил их в руке, сначала вместе, потом поодиночке. Сделал пару пробных бросков и цокнул языком.

– Вес однозначно разный, – согласился он. – Но определённых признаков перевеса в пользу какой-то одной грани я не вижу. Вполне возможно, что кубики просто из разных наборов.

– Я ему так и сказал, – прошипел ящер. – Но этот человек мне не поверил. Либо он не умеет проигрывать!

– Что ты там мелешь, хладнокровный?! – вопит человек, снова хватаясь за кинжал. – У него постоянно выпадала шестёрка на этом кубике.

– Совпадение, – шипит ящер.

Эрл снова делает пару пробных бросков – искомое число не выпадает ни разу.

– Ну что, убедился? – спрашивает он у мужчины.

– Вы заодно с этой ящерицей?! – находится проигравший.

– Эрл, дай я ему двину разок дубиной! – встревает в спор Брок. – И он угомонится! Обещаю.

Все смотрят на мужчину, понимая, что тот выдвинул ложное обвинение. Это тоже серьёзно. За испорченную репутацию могут наказать не хуже, чем за обман. Феникс это знал не понаслышке, поскольку разбирался в этих вопросах по долгу службы лучше всех. Он протиснулся к Эрлу, растолкав зевак.

– Дай мне! – протянул он руку, забрав у убийцы кости. Быстро оценив их ловкими пальцами, он также признал, что вес разный, но перекоса и дисбаланса нет.

– А теперь, я вызываю тебя на бой, – сказал ящер, чью невиновность только что доказали. Он встал со стула, распрямляя плечи и глядя своим немигающим взором сквозь вертикальные зрачки на своего обидчика, который мелко затрясся от страха. Одно дело обвинять кого-то в жульничестве, но другое – отвечать за свои слова.

– Я, я, я извиняюсь! – пролепетал мужчина, разом утратив весь гонор и сдуваясь, словно шарик, из которого выпустили воздух. Причём, этот воздух почему-то отдавал довольно мерзким душком.

– Тебе достаточно его извинений? – спросил Эрл, глядя на грозного ящера, который стоя достигал двух метров росту и оказался довольно широк в плечах.

– Только, если я ему разок хорошо вдарю! – прошипел тот, злобно глядя на человека. – Меня ещё никто и никогда не обвинял, называя шулером!

– Значит, бой! – заключил Эрл.

– Только не внутри! – сразу же проснулся Ворчун, обеспокоенно засуетившись, выбираясь из-за стойки. – На улицу или во двор!

– Как скажешь, – согласился с ним Эрл. – Пошли во двор!

Все обитатели высыпали наружу, приготовившись лицезреть схватку между человеком и ящером. Драться решили на кулаках. Наблюдатели образовали круг, в который втолкнули вяло сопротивлявшегося мужчину. Ящер туда гордо вошёл сам. Тут же появились спорщики, которые начали заключать между собой пари.

– А это вообще нормально? – спросил Лучезар у Крыс. – Человек же извинился.

– Поверь мне, Лучезар, – сказал Эрл. – Таким тоном не извиняются, а просят пощады. Если ты в Дыре не спросишь по всей строгости с того, кто тебя обидел, хотя мог, на следующий день на тебя насядут со всех сторон.

– Так нечестно, – завопил человек, указывая на ящера. – У него вона какие когти на лапах! Да он мне одним ударом живот вспорет!

– Будь мужиком, Рэйл! – кричат ему. – Что ты как баба, в самом деле?!

– Всего один удар, подобие человека, и я отпущу тебя! – сулит ящер своим шипящим голосом. – Если ты не согласен с моим требованием – получишь сполна!

– Эй, ящер! – окликает его Эрл. – Как тебя зовут?

– Шшив! – шипит тот своё имя.

– Шшив, ты не против, если человеку дадут кастет, дабы уравнять шансы? – спрашивает убийца. – Ты ведь и вправду крупнее, и сильнее его!

– Да хоть арбалет ему всучите, – шипит тот, начав от нетерпения стукать по земле хвостом. – Когда мы уже начнём?

– Стойте! – кричит Рэйл, подняв руки вверх. Все смотрят на него.

– Ну что теперь? – Эрл смотрит на него. – Чего на этот раз?

– Я согласен с ящером на один удар! – выдаёт упавший духом мужчина. Все зрители начинают улюлюкать и освистывать труса. Но многие в душе согласны с ним – уж лучше получить от врага один удар, чем несколько. Пари тут же перезаключаются вновь, на этот раз спорщики ставят на то, отрубится от удара Рэйл или нет.

– Стой смирно, человек! – шипит ящер, подходя к зажмурившемуся от страху мужчине, которого колотит крупная дрожь. Все смотрят, затаив дыхание. Вот ящер крутанулся на месте и зарядил человеку богатырскую оплеуху, от которой тот кубарем отлетает прочь и падает на землю. Готов! К нему наклоняются его товарищи, помогая встать на ноги, но тот без сознания.

– Я тебя прощаю, тряпка! – шипит ящер и возвращается в таверну под хохот зрителей. Товарищи Рэйла берут его под руки и уносят прочь, затерявшись на тёмных улицах Дыры.

Вскоре таверна начинает пустеть – усталость и опьянение берёт своё, и посетители группами начинают расходиться по домам. Ворчун с прислугой расставляет стулья и столы по местам, протирая их и собирая пустую посуду. К столу Крыс подходит с ошалевшим видом Ветрослух, выбравшийся из служебных помещений под злобные крики трактирщика. Эльф отирается от помады и поправляет свою рубаху, стараясь скорее миновать злого Ворчуна. Все мужчины понимающе ухмыляются, стараясь особо не смотреть на ошарашенного прихорашивающегося эльфа. Практически сразу на лестнице показывается довольная Милашка, спускающаяся вниз и оглядывающая пустеющий зал.

– Где пропадала? – спрашивает у неё Остролист, поигрывая своим приобретением – кастетом Брока.

– С Ариной болтали, – отвечает та, усевшись на стул. Она потягивается с видом довольной кошки, оглядывая гостеприимных хозяев.

– Кстати, а где она? – спрашивает Эрл.

– Уснула у себя в комнате, – отвечает с улыбкой эльфийка, словно вспомнила что-то хорошее.

– Притомилась наша красотка, – ухмыляется Брок

– А вы как время провели? – спрашивает эльфийка у своих товарищей.

– Нормально, – отвечает Лучезар, чей цвет ушей, наконец, пришёл в норму. – Лучше у Ветрослуха давайте спросим, как ему человеческая девушка?

– Да не было ничего, – смущённо опуская глаза, что сразу становится ясно – врёт, что было всё, и, возможно, не один раз.

– Как вам у нас в «Отрыжке»? – улыбнулся Эрл, разглядывая вроде бы довольных гостей.

Все эльфы дружно кивают, улыбаясь и благодаря убийцу за приглашение.

– Это было… Захватывающе и познавательно, – улыбается Ветрослух.

– «Гусеница» понравилась! – улыбается Лучезар. – Надо нам что-нибудь похожее у себя в роще организовать. Я даже уже знаю, за кем бы хотел в ней оказаться!

– Да уж, «Гусеница» это нечто, – поддерживает его Пересвет, потирая ушибленную почку. – До сих пор болит! Я в нее больше ни ногой!

– Просто тебе не повезло! – смеётся Феникс. – Не там стоял! Тебе никто не мешал выпрыгнуть из хоровода в любой момент.

– Да, кстати, об этом! – Лучезар смотрит на шулера. – В следующий раз я встану за тобой и выкручу тебе уши!

– Феникс, а я боюсь щекотки! – вставила Милашка. – В следующий раз не хватай меня так сильно!

– А он будет, этот следующий раз? – с надеждой спрашивает молодой человек, глядя на эльфийку. На что та кивает, потупив взор.

– Конечно! – отвечает вслух Лучезар. – Я же должен тебе вернуть должок, Феникс! Кроме того, у вас тут весело. У нас в роще, конечно, тоже нескучно, но у вас веселье совсем другого рода. Более… Простое, что-ли. Душевное.

– Будем рады вас видеть тут, если что в любой из вечеров, – говорит им Эрл. – Остальным посетителям вы тоже, я смотрю, понравились. Музыка ваша вообще бесподобна. Ансамбль у нас вышел просто фантастический! Но сегодня вы пришли уже довольно поздно, в следующий раз постарайтесь прийти вовремя, или, хотя бы, до полуночи.

Улыбки гостей пропали, а радость в глазах померкла.

– Что такое? – нахмурился Эрл, подозревая, что причиной задержки гостей стали обитатели Дыры.

– Да тут такое дело, – Лучезар задумался, как лучше сказать следующую новость. – Видишь ли, на нас напали за пару кварталов отсюда, но противники быстро поспешили прочь, после того как мы… Э-э, как бы, выпустили одному из них кишки наружу. Нам пришлось прятать труп, поэтому мы и задержались. Вот. Как тут у вас со стражей и расследованиями обстоят дела? У нас будут потом неприятности?

– Фу ты! – выдохнул Эрл с облегчением и рассмеялся. – Я то подумал, что вас ограбили или кто-то из ваших был ранен или убит.

– Чего ты смеёшься? На наших руках убийство! – ужаснулся Пересвет. – Как нам потом с этим жить?

Эрл наклонился к эльфам поближе, дав знак своим товарищам отступить назад. Те нехотя повиновались, поскольку им было интересно то, что их лидер сейчас скажет гостям.

– Сходите к Хранителю Зла и во всём сознайтесь, – прошептал он им. – А потом живите себе спокойно, как жили до этого.

Судя по выражению страха и ужаса на лицах эльфов, Хранитель почётом у них не обладал.

– Ну тебя, Эрл! – махнул рукой Пересвет. – Уж лучше я сам как-нибудь справлюсь!

Интересно, чем же так их пугает Хранитель Зла? А судя по реакции эльфов, Эрл определил, что кровь на руках у Пересвета.

– Я вам вот что скажу, ребята, – громко сказал Эрл, жестом показывая товарищам, что те могут вернуться за стол. Братья, Феникс и Виихи расселись по местам, вникая в разговор.

– Коли на вас напали грабители, то на вас нет никакой вины за их кровь, ведь вы защищали свои жизни, имущество, и, возможно, честь вашей красивой спутницы. То, что вы спрятали труп, также говорит в вашу пользу – вы помогли своему товарищу скрыть улики, действовав сообща. А, значит, ваша взаимовыручка на высоте. А про расследования могу сообщить следующее – в Дыре трупы опознают только тогда, когда они принадлежат известным личностям. И то, не всегда. Если это труп бандита – дело даже заводить не будут. Так что спите спокойно, и пусть ваша совесть вас не тревожит.

– Правда? – спросила с надеждой в голосе Милашка.

– Честно-честно, – ответил Виихи. – Один раз у нас тут труп на соседней улице в канаве почти неделю гнил, прежде чем его убрали. И никто ничего даже не предпринимал в отношении поиска убийц.

– А вы не запомнили лица тех, кто убежал? – спросил Эрл. – Какие-то особые приметы?

– Да, у одного из них была повязка на правом глазу, – сказал Остролист. – А ещё он был лысым.

– Червь! – сказал Феникс. – Знаю такого. И знаю, где он обычно отирается.

– Надо будет с ним потолковать завтра, – ухмыляется плотоядно Дрок. Улыбка его не предвещает ничего хорошего.

– А куда вы дели труп? – спрашивает Виихи у эльфов.

– По пути мы прошли один постоялый двор, в котором не было света, поэтому мы решили спрятать труп в его дворе, перебросив его через забор.

– А что за постоялый двор, вы запомнили название?

– Да, «Большой котёл».

Услышав это, Крысы начали хохотать, временами похрюкивая и подвывая от душившего их смеха – какая ирония судьбы! Не успели в «Котле» отремонтировать мебель и потолок после одного погрома, как грянул второй, не менее убыточный. А тут ещё и труп утром во дворе обнаружат! Бедный Толстяк! Как бы его кондрашка не хватила от такого переизбытка злоключений.

– А что в этом смешного? – удивился Лучезар.

– Не обращай внимания, – ответил сквозь смех и слёзы Брок.

– Это долгая история, – поддержал его брат. – Которую мы расскажем вам в следующий раз.

Отсмеявшись, Крысы стали прощаться с гостями, которые им пришлись по нраву.

– Вы парни не промах, – сказал им Эрл. – Я бы с удовольствием принял вас всех в нашу банду. Подумайте об этом на досуге. Милашка – ты настоящая красавица! Тебя я буду рад видеть у нас всегда! Если вам понадобится какая-нибудь помощь мускульного или иного типа – обращайтесь. А сейчас, если вы не против, мы с братьями проводим вас до края Дыры, чтобы к вам снова никто не пристал.

Эльфы собираются уходить, надевая плащи и собирая свои вещи. Виихи прощается с ними и отправляется наверх спать, унося с собой свои барабаны. По пути он сталкивается на лестнице с растрёпанной заспанной Клариссой, которая медленно идёт к столу Крыс.

– Это кто такие? – спрашивает она, ткнув пальцем в сторону эльфов.

– Друзья, – отвечает Феникс, которому не терпится узнать подробности о Йошимо. – Что у вас там наверху произошло?

Щёки девушки вспыхивают, и она опускает взор. Взяв со стола кувшин с остатками вина, она, ничуть не смущаясь присутствующих, полностью осушила его и поставила обратно на стол. Возмущённый таким пренебрежительным отношением к себе алкоголь мстит Клариссе тем, что вызывает у неё отрыжку, дабы посрамить в глазах гостей.

– Извините, – бормочет смущённая девушка.

– Сильна! – восторженно восхитился Лучезар. – Пить вино так шустро сможет не каждый!

– Ха! – восклицает Брок. – В следующий раз нужно устроить конкурс на скоростное накачивание спиртным на спор, тогда мы с братом всем тут покажем, как нужно пить!

– Не сомневаюсь, – хихикает Милашка.

– Так что у вас там наверху случилось? – не унимается Феникс. – Вы там с Йошимо шкаф уронили что ли, или подрались? Он вообще живой?

– Отстань, Феникс! – отталкивает его в сторону Кларисса. – Мы с ним хорошо провели время, только и всего.

– Понятно, – подмигивает он ей. – Два раза?

– Иди ты! – Кларисса показывает ему язык и уходит обратно по лестнице наверх, крикнув, скрываясь из виду: «Четыре!».

– Силён, бродяга! – уважительно вздыхает Дрок, имея в виду Йошимо.

– Не удивлюсь, если завтра наш воин, как излишне порядочный человек изъявит желание перебраться жить в лачугу Клариссы, и даже жениться на ней, – чешет подбородок Эрл.

– Вполне возможно, – соглашается Брок. – Ну так что, мы идём? Я лично уже давно готов.

– Да, выходим.

Прежде чем люди с эльфами покидают «Могучую отрыжку», Феникс прощается со всеми гостями по очереди. Прошептав что-то Милашке на её прелестное остроконечное ушко, шулер заставил её густо покраснеть. Смущающаяся эльфийская красавица – это зрелище выдержит не каждая мужская психика.

– Я подумаю! – отвечает девушка, после чего спешит за товарищами наружу.

На улице стоит глубокая тёмная и холодная ночь – несмотря на южный климат, воздух остывает довольно быстро и сильно. Закутавшись в свой плащ поплотнее, чтобы согреться, Эрл ведёт своих гостей через улицы Дыры, стараясь не вляпаться в грязь или помои, которые повсеместно украшают разбитый бульвар. Гостям это даётся легче – сказывается острое зрение и способность видеть в темноте. Близнецы замыкают шествие.

– Как у вас тут грязно! – восклицает Милашка. – Как вы тут живёте?

– Мусор убирать некому, – отвечает Дрок. – Зато свинячить все горазды.

– И ты? – спрашивает Остролист.

– Что – «И я»? – не понимает близнец.

– Ты тоже мусоришь?

– Естественно!

– А почему бы тогда вам всем вместе и не убирать за собой?

– Мы этим периодически и занимаемся, помогая хозяину «Отрыжки» убирать мусор вокруг заведения, – отвечает за Дрока Эрл. – А уж на других улицах – увольте! Пусть убирают те, кто тут живёт!

– Логично, – соглашается Остролист. – А стража или фонари с факелами у вас на улицах вообще бывают?

– Только во время рейдов и обысков.

– И часто вас обыскивают?

– Раз в месяц стабильно. Но обычно это становится известно за день или два благодаря осведомителям, так что крупную добычу страже изловить практически никогда не удаётся. Хватают с улиц и притонов всякую шваль, тащат к себе в казематы для отчёта начальству, и все довольны. Обычно арестовывают всякое отребье, типа того, которое на вас сегодня напало. Потому как нужных людей обычно извещают об облаве, что даёт время спрятаться.

– Вас тоже оповещают?

– Да. Гильдия Теней с Шёпотом во главе. Слыхали о таком? Ну так вот, мы отчисляем им одну десятую своей добычи за право работать в Дыре на их территории, а также платим ежемесячную дань, за что Шёпот нас извещает о подобных рейдах и урегулирует крупные конфликты между нами с другими сообществами.

– Как всё это сложно, – вздыхает Милашка.

– Привыкаешь, – хмыкает Брок.

– У вас так всё интересно устроено, – говорит Ветрослух. – Что поневоле начинаешь втягиваться.

– Понравилось?

– Да. А скажите, вам в банду новички не нужны? – задаёт Ветрослух вопрос, который заставляет всех вздрогнуть. И людей, которые этого не ожидали, и остальных эльфов, для которых подобное кажется дикостью.

– Ты это серьёзно? – спрашивает его ошалевший Эрл. Вот тебе и лесной народ! Эльфийский оплот нравственности и чистоты всего за один день превратился в глазах убийцы в обитель порока и зла. Если так и дальше пойдёт, то во что тогда остаётся верить? В миролюбивых половинчиков? А может те тоже не так чисты и невинны, как всем кажутся? Кто-то из его знакомых божился, что неподалёку от Чернотопья живёт целый клан половинчиков-людоедов, от которых нет спасения в случае пленения. Тогда это казалось бредом, но теперь…

Пока Эрл раздумывал, за него ответили близнецы.

– А почему бы и нет? – говорит один.

– Хорошим ребятам мы всегда рады! – соглашается с ним второй.

– А, Эрл? – смотрит на убийцу Ветрослух и остальные, ожидая ответа главаря. – Что ты на это скажешь? Ты сам нам ещё в таверне это говорил.

– Ты и вправду этого хочешь? – осматривает он эльфа. – Просто, такими как мы, обычно становятся по принуждению или от безысходности, но никак не из желания помахать кулаками или из тяги к воровству и грабежам. В нашей профессии любой день может оказаться последним.

– Уволь меня от лекций о морали, Эрл! – Ветрослух поднимает руку, жестом прерывая человека. – Я не маленький ребёнок и прекрасно всё осознаю.