История мусульманского мира. От Халифата до Блистательной Порты

Нетерпимость византийцев к евреям сделала последних союзниками Сасанидов. В ответ Византия объединилась с монофизитами Эфиопии и возобновила наступление на Аравию, в результате которого йеменский царь Зу-Нувас бежал в глубь страны и принял иудаизм, чтобы найти покровителя в лице Персии. После его смерти в 525 году эфиопские наместники поддерживали христиан-монофизитов. Город Наджран на севере Йемена, насчитывающий к началу VI века более двадцати тысяч жителей, был населен христианами. В нем находилась резиденция епископа, что делало город религиозным центром. Но в Аравии христиане подверглись жестоким гонениям, хотя и сумели отстоять Наджран. После того как эфиопы в конце концов были изгнаны, Йемен оказался в полосе междоусобиц, и в 597 году Персия положила конец его независимости. При персидских наместниках йеменские христиане-монофизиты были обращены в несторианство, которое получило статус второй по значению государственной религии после зороастризма – поклонения огню. Поколение спустя именно несториане достигли с Пророком Мухаммедом соглашения относительно судьбы христианской общины города Наджрана.

Согласно учению несториан, Иисус Христос, будучи рожденным человеком, лишь впоследствии воспринял Божественную природу. По учению православных, в Христе две природы – Божественная и человеческая. По учению монофизитов (от греч. monos – один, единый и physis – природа, естество), в Христе только одна природа – Божественная: у Христа во время его земной жизни был комплекс человеческих атрибутов (видимостей), но не было человеческой субстанции. Это был сам Бог в образе человека. Монофизитство более всего было распространено в Армении, Верхней Месопотамии, Сирии, Египте, Эфиопии. В Аравии появилось много монахов-отшельников, живущих одиночками или группами в безлюдных местах, например в Сирийской пустыне, в долине Вади ал-Кура в Хиджазе. Образ такого монаха (рахиб) встречается в староарабской поэзии. С зороастризмом арабы познакомились через персов. Он также был распространен и в Бахрейне.

Из вышесказанного можно сделать вывод, что арабы, оставшиеся язычниками, имели возможность познакомиться с христианами и христианством, а также с иудаизмом и зороастризмом. Но судя по древним поэтическим текстам, представление арабов о христианстве зачастую существенно отличалось от нашего понимания этой религии: поэтов мало интересовала догматика, их воображение волновали только отшельники и религиозные процессии.

Обращение Гассанидов в христианство монофизитского толка привело к тому, что гассанидские правители попытались вести собственную линию в политике, оказались в оппозиции к Византии и в результате были уничтожены. Несториане также оставили свой след в культуре Лахмидского государства, хотя сама династия, в отличие от Гассанидов, не приняла христианства. Общины христиан, «слуг Бога», делали ненужными племенные разделения. По мнению историков, эти христианские общины можно рассматривать как предшественниц мусульманской уммы, что представляется большой натяжкой. Христиане производили впечатление одиночек, не способных создать подлинную общность, поскольку принадлежали к различным церквям и сектам, постоянно соперничающим друг с другом или находящимся в состоянии раскола. Разительный контраст разъединенности христиан составляли еврейские общины с их тенденцией к постоянному объединению, иерархией и строго регламентированным единообразным отправлением религиозного культа.

Но при том, что иудаизм и христианство оказали воздействие на арабский мир, язычество в Аравии не понесло значительных потерь и продолжало существовать почти в прежнем объеме. Ко времени возникновения ислама в Аравии уже были святилища кроме Каабы в Мекке, которые относились к разным религиозным конфессиям: Красный Камень Гаймана, Белый Камень Каабы из ал-Абалата, Кааба Наджрана. В то же время следует подчеркнуть, что эпоха джахилийи («эпоха невежества») поразительно бедна мифами о происхождении мира и не обнаруживает попыток объединить богов в пантеон. О джахилийе мы узнаем главным образом из староарабской поэзии. Примечателен и факт безвозратного исчезновения диалектов юга, в то время как диалекты северных бедуинов легли в основу того арабского языка, который стал языком Корана.

Не существовало в Аравии и духовенства, только однажды в качестве вождя большой группы племен появился первосвященник с титулом афкал. Отмечается отсутствие у арабов фатализма и культа звезд, которые процветали в античности. Не было у них и почитания высшего или местного божества как царя. Об этом свидетельствует отсутствие среди имен богов имени Малик, хотя оно, выражая одну из характеристик Аллаха – Владыка, перешло в мусульманские имена и титулы. Бог в исламе получил наиболее универсальное из всех возможных имен – Ал-Илах, Аллах, Единственный Бог. Вполне оправданным в свете вышесказанного представляется предположение, что еще до Пророка Мухаммеда Кааба Мекки была первым и самым главным святилищем именно Аллаха, а не языческих богов Набатейского царства. Обход вокруг святилища (таваф), обряды богослужения (вукуф) и жертвоприношения, участок земли, закрытый для неверных, – священная земля, дающая право убежища всем живым существам (хима), территория, окружающая Каабу (харам), – все это вобрал в себя ислам, и этот факт лишний раз подтверждает мысль о том, что необходимые предварительные условия возникновения новой веры были созданы, и она явилась из духовных глубин народа.

Арабы сохранили память и о взыскующих Бога ханифах, отвергнувших иудаизм и христианство, но уже и не язычниках. Они вошли в историю ислама как символы нравственного беспокойства и духовных исканий. Мухаммед считал их последователями Авраама, о чем свидетельствует Ибн Хишам, называя имена четырех ханифов. Одним из них был Варака ибн Науфаль – двоюродный брат Хадиджи. Эти инакомыслящие своими духовными поисками подтвердили величие ислама, поскольку только в религии мысль и конкретный опыт могут быть представлены в вечно живом единстве, тогда как факт, взятый сам по себе, мгновенно стареет и умирает.

Глубочайший смысл появления Пророка Мухаммеда заключался в кристаллизации такого понимания Божественного, которое позволило арабам заложить фундаментальные основы современной государственности. Новое время на арабо-мусульманском Востоке началось задолго до европейского – в VII веке, то есть почти за тысячу лет до эпохи Французского Просвещения. Вольтер, будучи образованным европейцем и потому свысока смотревшим на «отсталый Восток», в пределах этой своей образованности превратно и несправедливо толковавшим о значении Пророка Мухаммеда, к концу жизни поменял свое отношение к нему на самое восторженное…

Поселение Мекка, которое во II веке Птолемей упоминает под именем Макораба (макраб – «святилище»), располагалось на скрещении торговых путей, идущих с севера и юга по жаркой бесплодной долине. Окруженная суровыми горами, Мекка могла существовать только благодаря воде источника Земзем, ставшего священным и для мусульман. Но несмотря на столь раннее упоминание, значение центра религиозного паломничества Мекка приобрела лишь незадолго до 500 года.

Кааба Мекки представляла собой обнесенный стеной прямоугольный двор, в ограде которого помещались бетилы. Кааба придавала знатным мекканским родам значительный религиозный авторитет. По преданию, Мекка первоначально была занята племенем джурхум, а во времена переселения южных племен на север племя хузаа остановилось на ее территории и через несколько лет вытеснило джурхумитов. Тогда-то и появились в Мекке курейшиты – кочевники, сопровождающие караваны и разводящие верблюдов. Один из них – Кусай, глава племени, утвердился в городе. Он восстановил Каабу, пришедшую в упадок при его предшественниках, и определил место возле святилища – дар ан-надва, где старейшины собирались для обсуждения важных вопросов. Кусай осуществил то, что впоследствии стало привилегией курейшитов и основой их возвышения: взял на себя руководство паломниками, снабжение их продуктами питания и защиту. Кусай также организовывал набеги на соседние племена, если те нарушали границы или нападали на паломников.

После Кусая главой племени стал его старший сын – Абд ад-Дара, которого затем сменил младший – Абд Манаф. У старшего сына Абд Манафа – Абд Шамсы родился сын Омейя, будущий основатель рода халифов Омейядов. Второй сын Абд Шамсы – Хашим, прадед Пророка Мухаммеда.

Через Мекку проходил важный караванный путь, что вместе с источником Земзем и Каабой сделало ее местом проведения больших ярмарок, на которые собирались как горожане, так и бедуины из окрестных областей Хиджаза. Время проведения этих ярмарок – четыре месяца в году – объявлялось священным: вражда и набеги запрещались. Другая большая ярмарка устраивалась в Указе – центре торговли в окрестностях Таифа. Таиф же располагался на возвышенности, у которой заканчивались караванные пути, шедшие от Персидского залива через Неджд.

Итак, в начале VI века наблюдается расцвет Западной Аравии, где сходились дороги, соединявшие Персию, Вавилонию, Индию, Китай, Эфиопию, Сирию и Палестину. Караваны перевозили самые разнообразные товары: кожи, драгоценности, благовония из Южной Аравии, золотой песок и слоновую кость из Африки, пряности из Индии, ткани, оружие, зерно, растительные масла из Сирии, шелка из Китая, невольников из Эфиопии. «Мекка была центром объединения финансистов и дельцов; все они, будучи курейшитами, были искусны в счете и ведении дел» (Вельсхаузен). Мекканцы присоединялись к проходящим караванам и, кроме того, сами два раза в год снаряжали собственные и отправляли их в Сирию. Они торговали обработанными и сырыми кожами, серебром в слитках, изюмом, финиками. О размерах торговли, которую вели купцы, можно судить по такому примеру: караван, снаряженный зимой 624 года, был нагружен товарами на пятьдесят тысяч золотников (мискалей). Для охраны караванов мекканцы нанимали бедуинов. В Мекке процветало ростовщичество, причем за ссуду редко взималось меньше ста процентов.

Часть II. Миссия Пророка

Мухаммед

История не располагает письменными свидетельствами современников о Мухаммеде. Предания о его жизни и деяниях (хадисы), долгое время распространявшиеся устно, были записаны позднее. Основанная на хадисах первая биография Мухаммеда была составлена Ибн Исхаком (ум. в 767 г.), а до нас она дошла в переработке Ибн Хишама (ум. в 834 г.) и отчасти в обширных выдержках из трудов историка ат-Табари (ум. в 923 г.).

Согласно традиции, принято считать, что Мухаммед ибн Абдаллах, курейшит из рода Хашим, родился в «год слона» – год неудачного похода Абрахи против Мекки, то есть около 570 года. Он принадлежал к одной из благородных мекканских семей, ведущей свое происхождение от Кусая. Мухаммед рано осиротел – он совсем не знал своего отца Абдаллаха, который умер до его рождения, а в шесть лет лишился и матери. Когда ему было лет девять-десять, умер его дед – Абд Мутталиб. Отец Мухаммеда был небогатым купцом и, умирая, оставил своей жене Амине пять верблюдов, несколько овец и одну рабыню. Мухаммеда взял к себе дядя Абу Талиб, глава рода Хашимидов, человек великодушный и добрый, но чрезвычайно бедный. Мухаммед вел трудовую жизнь: будучи ребенком, пас коз и овец – презренное занятие с точки зрения мекканцев, а когда подрос, стал наниматься сопровождать караваны. С ними он побывал в Сирии, где познакомился с христианским вероучением, ритуалы которого остались для него непонятными. С малых лет Мухаммед был очень одинок и много времени проводил на горе Хира, у подножия которой расположена Мекка.

В двадцать пять лет Мухаммед женился на Хадидже, вдове богатого купца, которая и сама возглавляла большое торговое дело. У него родились дети, в том числе дочь Фатима, ставшая прародительницей многочисленных потомков Пророка – Хасанидов и Хусейнидов. Фатима ненадолго пережила отца, скончавшись в 633 году. Мухаммед при жизни Хадиджи не брал себе других жен, а после ее смерти в память о ней часто устраивал угощения для бедняков. О таком заповедании говорится в суре Корана «Утро»:

Клянусь утром и темнотой наступающей ночи! Не покинул тебя твой Аллах и не возненавидел. Ведь последнее для тебя – лучше, чем первое. Ведь даст тебе твой Аллах, и ты будешь доволен. Разве не нашел Он тебя сиротой – и приютил? Разве не нашел Он тебя заблудшим – и направил на путь? Разве не нашел Он тебя бедным – и обогатил? И вот сироту ты не притесняй, а просящего не отгоняй, но возвещай о милости твоего Аллаха (Коран, 93: 1—11).

В 610 году Мухаммед впервые услышал обращенный к нему божественный призыв. Архангел Джабраил повелел Мухаммеду говорить, вернее, читать (из Небесной Книги), но Мухаммед еще не знал чтó, и поэтому молчал. На второй призыв Мухаммед осмелился спросить и лишь на третий произнес стихи, ставшие сурой Корана «Сгусток», которая начинается так:

Читай, во имя Аллаха твоего, который сотворил – сотворил человека из сгустка. Читай! И Аллах твой щедрейший, который научил Каламом, научил человека тому, чего тот не знал (Коран, 96: 1—5).

Слово икра» (читай) имеет корень кр» с двумя близкими значениями: «декламировать наизусть» и «читать по книге вслух». Именно от него происходит слово Кур’ан (Коран). Таким образом, первое же слово обращения неопровержимо свидетельствует об откровении: Мухаммед был избран посредником между Словом (Каламом), исходящим от Аллаха, и людьми, которые сами не могли ни услышать его, ни прочесть. Тем же, кто начал распускать слухи, что Мухаммед на самом деле беседует с неким сирийцем, был дан ответ:

Мы знаем, что они говорят: «Ведь его учит только человек». – Язык того, на которого они указывают, иноземный, а это – язык арабский, ясный (Коран, 16: 105).

Мухаммед не создавал учения, а творил формы существования – в соответствии с обретенным пониманием Бога, как реальное исполнение Его наказов и запретов. Мухаммед назван в Коране предостерегателем (мунзир) и посланником (расуль).

Первыми уверовали в проповедь Мухаммеда его жена Хадиджа, дочери Рукайя, Умм Кульсум и Фатима, а также Али – двоюродный брат Мухаммеда, сын Абу Талиба. В то время Али было двенадцать или тринадцать лет. Впоследствии, женившись на Фатиме, он стал зятем Пророка и четвертым халифом. Уверовали в Мухаммеда его вольноотпущенник и приемный сын Зайд ибн Харис, богатый купец Абу Бекр (впоследствии первый халиф), родственники Мухаммеда – аз-Зубайр и Саад ибн Абу Ваккас. Тогда же примкнули к Мухаммеду купцы Тальха, Абд ар-Рахман ибн Ауф и Абдаллах ибн Саад, а также Усман ибн Аффан из рода Омейядов (впоследствии третий халиф и зять Пророка – его женой стала Рукайя) и, кроме того, бывший раб, пастух Абдаллах ибн Масуд – один из виднейших сподвижников Мухаммеда.

Мекканская знать отнеслась к проповеди Мухаммеда с неприкрытой враждебностью. Его врагами стали богатый купец Абу Суфьян, глава рода Омейядов, его жена Хинда и их зять, а также Амр ибн Хишам, прозванный сторонниками Мухаммеда Абу Джахль («Отец невежества»), и родной дядя Мухаммеда – Абд Узза ибн Абд Мутталиб, прозванный им Абу Лахаб («Отец адского огня»).

Через пять лет последователей Мухаммеда в Мекке насчитывалось не более ста пятидесяти человек. К этому времени, то есть около 615 года, в ислам обратились Хамза ибн Абд Мутталиб – второй дядя Мухаммеда, прозванный потом «Лев Аллаха и Его Посланника», и Умар ибн ал-Хаттаб – молодой человек двадцати шести лет, не богатый и не знатный, богатырского телосложения, решительный, пылкий и чрезвычайно добрый. Умар настоял на том, чтобы мусульмане молились не в частном доме, а открыто, у Каабы. Мекканцы насмехались над ними, спрашивая: «Когда же наступит наконец ваш Судный день?»

Немаловажным представляется следующее: если бы проповедь Мухаммеда оказалась недоступной пониманию его современников, он не обрел бы последователей, и вскоре и сам он, и его миссия были бы преданы забвению, подобно тому, как это происходило и происходит с большинством новых учений о Боге. Мухаммед явился своему народу как арабский Пророк, возвещающий неизменную с начала времен истину:

Скажи: «Поистине, молитва моя и благочестие мое, жизнь моя и смерть – у Аллаха, Владыки миров, у Которого нет подобных Ему. Это мне повелено, и я – первый из предавшихся» (Коран, 6: 163).

Хиджра. Начало мусульманской эры

За время, прошедшее с 610 года до переселения (хиджры) в Медину в 622 году, Мухаммед стал признанным главой мекканской общины мусульман. Вновь обращенные, если они происходили из других родов, «усыновлялись» родом Хашима, но при этом становились побратимами не только по названному родству, но и по духу. Таков исток мусульманской уммы, поначалу весьма немногочисленной, находящейся во враждебном окружении мекканских родов, которые, едва терпя мусульман, тем не менее не могли их уничтожить, поскольку получили бы кровных врагов из рода Хашимидов.

Богатые купцы, ростовщики и землевладельцы Мекки не могли примириться с проповедью Мухаммеда, подрывающей основы их благосостояния. Мухаммед осудил ростовщичество, жадность, обман, суеверия мекканцев, предостерегая о вечных муках, на которые обречены души «немилостивых», «обвешивающих», «лицемеров», «неверных»:

…Тот, кто жертвовал и страшился и считал истиной прекраснейшее, – тому Мы облегчим путь к легчайшему. А кто скупился и обогащался, и считал ложью прекраснейшее, – тому Мы облегчим путь к тягчайшему. И не спасет его достояние, когда он низвергнется… (Коран, 92: 5—11).

Мекканцы опасались физически устранить Мухаммеда и его последователей, но они могли создавать им невыносимые условия жизни. Абу Бекр, фанатически преданный Мухаммеду и делу ислама, истратил почти все свое немалое состояние на помощь нуждающимся мусульманам, на выкуп рабов, принимающих ислам. Трудности существования вынудили часть мусульман эмигрировать в Эфиопию, и в 615 году в Мекке их осталось всего пятьдесят два человека. Со временем враги Мухаммеда добились даже того, что собрание старейшин рекомендовало Абу Талибу, главе Хашимидов, согласиться на отлучение смутьяна от племени. Абу Талиб не последовал этому совету, руководствуясь правом каждого араба находиться под защитой своего рода. В ответ на это мекканцы в 617 году отстранили всех Хашимидов, кроме Абу Лахаба, от участия в караванной торговле, что довело их до еще большей бедности. Однако через два года тот же совет старейшин отменил бойкот, несмотря на происки Амра ибн Хишама. И только после смерти Абу Талиба в 619 году (в том же году умерла и Хадиджа), когда его место занял Абу Лахаб, положение Мухаммеда стало по-настоящему опасным. Абу Лахаб вполне мог бы со временем добиться отлучения мусульман.

Мухаммед вынужден был искать племя, которое «усыновило» бы его общину и взяло мусульман под свою защиту. Сначала он пытался обосноваться в Таифе, но был встречен враждебно, поскольку землями в оазисе владели в основном те же мекканцы. На помощь Мухаммеду пришел его дядя – Аббас ибн Абд Мутталиб, богатый купец, владелец виноградника в Таифе. Ему также принадлежало право продавать паломникам воду из колодца Земзем (он сохранил эту привилегию и после утверждения ислама в Мекке). В те времена этот дядя Пророка, родоначальник династии халифов Аббасидов (750—1517), еще не был мусульманином и даже сражался на стороне мекканцев в битве у Бадра. Аббас ибн Абд Мутталиб выступил посредником в переговорах Мухаммеда с племенами из Ясриба. Греки называли этот оазис Ятриппа, а со времени ислама он известен под именем Медина (Город). Позднее мусульмане придали этому названию новое значение – Мадинат ан-Наби («Город Посланника Аллаха обоих миров»).

В начале VII века Медина представляла собой земледельческий оазис с пашнями, садами и виноградниками. В нем было пять племенных поселений: два арабских – аус и хазрадж и три иудейских. Языческие племена Ясриба находились в состоянии жестокой междоусобной войны, которая грозила им взаимным уничтожением. Дважды, в 620 и 622 годах, в пустынной местности Акаба происходили встречи Мухаммеда и его ближайших сподвижников с представителями этих племен. Между ними и Мухаммедом был заключен договор, скрепленный клятвой побратимства мусульман, ауситов и хазраджитов. Так был сделан следующий важный шаг на пути арабов к умме: община мусульман расширилась до межплеменного союза, а единение по духу стало преобладающим над единением по крови.

В результате всех этих приготовлений летом 622 года около семидесяти мусульман из Мекки отправились в Медину. В числе первых переселенцев был Умар. Мухаммед, Абу Бекр и Али должны были уехать последними. К этому времени враги мусульман решили избрать по одному представителю от каждого мекканского рода, чтобы они сообща убили Мухаммеда. Тогда Хашимиды были бы не в силах отомстить за него и поневоле удовлетворились бы денежным выкупом за убитого. Али, которому стало известно о заговоре, предупредил Мухаммеда. Мухаммед и Абу Бекр сумели покинуть Мекку незамеченными. Некоторое время они скрывались в окрестных горах:

Если вы не поможете ему, то ведь помог ему Аллах. Вот изгнали его те, которые не веровали, когда он был вторым из двух. Вот оба они были в пещере, вот говорит он своему спутнику: «Не печалься, ведь Аллах – с нами!» И низвел Аллах Свой покой на него и подкрепил его войсками, которых вы не видели, и сделал слово тех, которые не веровали, низшим, в то время как слово Аллаха – высшее: поистине, Аллах – могучий, мудрый! (Коран, 9: 40).

Мухаммед и Абу Бекр прибыли в Медину 4 сентября 622 года. Сохранилось описание внешности Мухаммеда, данное очевидцем его появления в Ясрибе: «Это был человек среднего роста, стройный, широкоплечий; густые вьющиеся волосы, длинная черная борода, большая голова, открытый лоб, черные дуги сросшихся на переносице бровей, длинные ресницы, большие блестящие глаза, нос с горбинкой; смелая, тяжелая поступь». Мухаммед выбрал место, где остановилась его верблюдица. Здесь была построена первая мечеть (масджид) – простое строение рядом с таким же простым жилищем Пророка. Были определены часы для ежедневных молитв. Обязанности имама, предстоятеля на молитве, выполняли Мухаммед, Абу Бекр или Умар. Был назначен первый муэдзин (букв. «возглашать с минарета») – абиссинец Билаль. Он произносил азан – призыв верующих к молитве. Так в строгом соответствии с наказами и запретами Аллаха начала складываться обрядовая сторона ислама.

Сохранился подлинный документ того времени – устав Мединской мусульманской общины, из которого видно, что Мухаммед, являясь религиозным главой общины, в то же время, говоря современным языком, был и ее политическим главой. В этом заключалось то новшество, которого не было в дин ал-араб. Все жители Медины – мусульмане, иудеи и язычники рассматривались как единое целое, и каждый из них пользовался равными правами, независимо от племенной и религиозной принадлежности. Новое законодательство формировалось на основании откровений, содержание которых не всегда совпадало с тем или иным обычаем: совершившего убийство не должно было защищать ни одно из племен союза; вражда и кровная месть между членами Мединской общины не допускались; все споры разрешал Мухаммед, руководимый высшим волеизъявлением Аллаха. В то же время племена сохраняли независимость, могли взаимодействовать друг с другом, заключать соглашения с любыми другими племенами вне Медины, кроме курейшитов Мекки, считавшихся врагами. В целом же мусульманская община добивалась признания за ней статуса, равного статусу любого другого племени Аравии.

Переселение первых мусульман в Медину получило название хиджры. Мусульмане, которые переселились вместе с Мухаммедом, стали называться мухаджирами – переселенцами. Звание мухаджира с тех пор стало весьма почетным. Позднее мусульмане, переселявшиеся из мусульманских стран, завоеванных немусульманами, тоже будут именоваться мухаджирами. С того же времени жители Медины, принявшие ислам, получили название ансары – помощники. Шестнадцать лет спустя эпохальное событие хиджры было признано началом мусульманской эры. По арабскому летоисчислению оно совпадает с первым днем первого месяца лунного года — мухаррема, что соответствует 16 июля 622 года. Новое летоисчисление было введено при халифе Умаре по предложению Али. Нужно сказать, что до исламской эры арабы использовали солнечный календарь. Мухаммед в десятом году хиджры ввел в употребление лунный год без вставных дней, состоящий из 354 суток, с числом дней в месяце от двадцати девяти до тридцати. О лунном годе сказано в Коране:

Поистине, число месяцев у Аллаха – двенадцать месяцев в Писании Аллаха в тот день, как Он сотворил небеса и землю. Из них – четыре запретных, это – стойкая религия: не причиняйте же в них зла самим себе и сражайтесь все с многобожниками, как они все сражаются с вами. И знайте, что Аллах – с богобоязненными! Вставка дней – только увеличение неверия; заблуждаются в этом те, которые не веруют; они разрешают это в один год и запрещают в другой, чтобы согласовать с тем счетом, который запретил Аллах. И они разрешают то, что запретил Аллах. Разукрашено пред ними зло их деяний, но Аллах не ведет народа неверного! (Коран, 9: 36—37).