Баба с яйцами. Управленческий роман

Баба с яйцами

Управленческий роман

Елена Хабар

Персонажи и события романа являются вымышленными. Все совпадения случайны.

Редактор Наталья Шакирьянова

Дизайнер обложки Игорь Черепанов

© Елена Хабар, 2020

© Игорь Черепанов, дизайн обложки, 2020

ISBN 978-5-0051-6670-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1

«Вообче-то я хитраВ смысле подлости нутра,Да чавой-то мне севодняНе колдуется с утра!..»Баба Яга1

Москва. Мост. Пробка. Такси.

«Есть еще целых пятнадцать минут! Я успею… Зачем у себя в голове я разговариваю этими коучинговыми фразами? – ерзая по сиденью вспотевшей попой, думала Баба с яйцами. – Благодаря позитивным мыслеформам машины расступятся и я, как Моисей, перейду это море… Боже, какой бред!

Через пятнадцать минут я опоздаю на встречу. Я ненавижу этих вечно оправдывающихся людей, которые не могут спланировать такую простую вещь, как время. Включи навигатор, прибавь двадцать минут и все. Это же задачка для младенца! Нет, они начинают рассказывать красивые истории про водителей-дебилов, внезапно сломанный светофор и пробки. Последние, кстати, на протяжении десяти лет в неизменном статусе «девять баллов» каждое утро. Хочется спросить, откуда ты, человечек, взялся? С Луны? В обычные мои рабочие будни я гноблю всех опоздунов сначала взглядом, потом ехидными вопросами. Что там, по дороге из кабинета в переговорку, произошло? Бабушку до куллера переводил через факс?

Мне нравится фраза: «Мы часто судим других по действиям, а себя по намерениям». Сама я опаздывала в своей жизни два раза за последнии лет десять. Почему именно сегодня я решила тупануть в таких масштабах? Почему Бог пунктуальности именно сегодня отвернулся от меня? Повернись к лесу задом, а ко мне святым ликом. Быстро!»

– Прижмитесь, я выйду здесь! – скомандовала Баба с яйцами, изобразив позу на старт-внимание-марш, насколько это было возможным в узких брюках и на каблуках.

– Здэсь нэльза! – с полной правотой и уверенностью горца сказал водитель.

– Мнэ можьна! – ответила она и выскочила из салона, как ипподромная лошадь.

«Бежать недалеко, метров пятьсот. Я должна. Я сильная. Я… не могу дышать».

Где-то в груди стало горячо. Легкие сжались и, по ощущениям, стали напоминать раскаленный камень. Ноги налились свинцом.

«Я же тренированная. Что вообще происходит? Я же бегаю пять километров за 35—40 минут. Что за хрень? Всегда знала, что эти беговые дорожки врут, но не думала про такие масштабы.

Это была плохая идея. Я все равно опоздаю. Шелковая блузка прилипнет к телу от пробежки по двадцатипятиградусной жаре. Она уже прилипла!

Может, развернуться и бежать в другую сторону? Типа так задумано. Или добежать до двери офиса и хотя бы попросить поставить печать пилигрима, чтобы в конце своего пути я смогла предметно отчитаться перед Всевышним, где именно я просрала свою жизнь?

По-моему, я размялась. И кто придумал эти долбанные сумки размером с картофельный мешок? Точнее, кто заставил меня ее купить? И мне тоже интересно: что там может столько весить? Обещаю, если я переживу это утро без инсульта и инфаркта, я разберу сумку и выкину все ненужное. И даже нужное».

На углу офисного здания обороты были сбавлены, чтобы не проскочить заветную дверь. Она где-то здесь.

Баба с яйцами шла огромными шагами, каждый раз вколачивая ногу в землю будто сваю. Артефакты съежились и жалобно скрежетали.

Глава 2

«Коль он так ретив и скор,Что с царем вступает в спор, —Пусть он к завтрему добудетШитый золотом ковер.Чтоб на ем была видна,Как на карте, вся страна.Ну а коли не добудет, —То добытчика вина!..»Баба Яга2

Ровно за полгода до злосчастного такси, в кабинете генерального директора Б.К., состоялось долгожданное знакомство Бабы с собственником компании, которой она отдавала лучшие годы своей жизни.

– Вы сможете это сделать за две недели? – спросил в лоб предприниматель из 90х.

– Нет, я не волшебница, я только учусь, – ответила наша юмористка.

– Тогда вы уволены! – нервно передернув лицо, ответил собственник.

– Хорошо, – сказала Баба с яйцами, выгнув брови дугой, вопреки вколотому в них ботоксу.

– Эээ, подождите. Давайте не будем плечом рубить… То есть я хотел сказать… – вмешался генеральный, путаясь в словах и пребывая в шоке от стремительности переговоров.

– Мы поняли, что вы хотели сказать, – прервал его владелец заводов и пароходов.

– Я думаю, есть обоснование, почему это нельзя сделать за две недели. Можете пояснить нам? Или сказать, за какое время вы покажете результат?

– Так как меня уже уволили! Я без прелюдии. Можно?

– Это еще не принятое решение, – с опущенными глазами ответил Б.К.

Она посмотрела на генерального с чувством вины за все, что она скажет дальше. Уверенная на тысячи процентов в правоте своих слов Баба положила свои стальные на стол переговоров, набрала воздуха и начала чеканить слова:

– Во-первых, если гадить десятками лет в бизнесе, то никто за две недели не разгребет то, что тут нагородили. Во-вторых, вы привыкли, что все от страха соглашаются со всеми вашими задачами и сроками, но никто их даже не собирается выполнять. Меня же учили после А говорить Б, отвечать за слова, – спускаясь на уровень собеседника, сказала Баба-гопник.

– За сколько тогда? – ухмыляясь, спросил собственник.

– Планы проекта прописаны, через два месяца будет завершен первый этап. Там есть ряд условий. Если вы продолжите заходить в цех или отделы, увольнять без причины людей, то только чудо нас спасет.

– Это мой бизнес и не надо меня учить, как его вести. Я тут без вас как-то справлялся.

– С первым тезисом не поспоришь, а справляться можно всегда лучше.

– С этим тоже не поспоришь.

– Так! Тогда через два месяца, если проект не взлетит, вы уволены, – сверкнув хитрыми глазами, произнес собственник, хотя где-то глубоко внутри он понимал, что до победного триумфа ему еще очень далеко.

– Хорошо, я подумаю, – вдруг с олимпийским спокойствием произнесла Баба.

– Над чем это вы подумаете?

– Как жить теперь, – широко улыбаясь и вздыхая одновременно, ответила обладательница яиц, – я вам открою тайну в конце этой прелюдии, перед, я уверена, интереснейшей совместной работой. Людям страшно, что их уволят, если им очень нравится работа. Но когда вокруг атмосфера каторги и тюрьмы, из которой у них не хватает силы воли сбежать, то угроза увольнения может расцениваться как надвигающаяся амнистия.

– Что же вы, тоже без силы воли?

– Я пока на стадии СИЗО. Надежда есть. И я люблю сложные задачи.

– Когда сидишь в СИЗО, обычно не надеешься, а ищешь, кому заплатить, чтобы выйти.

– Если развивать эту метафору, то я тоже ищу, «кому заплатить», в лице наших топ-менеджеров. Мечтая, что они перестанут вовлекаться в ненужные игры и манипуляции с вашей стороны и начнут делать то, за что вы им платите деньги.

– Где ты ее нашел? – собственник развернулся лицом к выходу и уже явно хотел прекратить этот бой, который шел не по его сценарию.

– Кадровое агентство нашло, – ответил Б.К. почти из-под стола. Его кисти были скрещены, локти широко расставлены на столешнице. За пару минут разговора его голова опустилась и почти лежала на ладонях, а потому стала напоминать голову профессора Доуэля.

Генеральный был огромного роста и очень плотного телосложения, с большой и умной головой. Походка и движения – всегда размеренные, речь настолько правильная, что иногда он напоминал диктора программы новостей. У Б.К. была жена и двое ребятишек. За несколько лет до этого он работал в западной, а еще раньше – в прозападной компании и пребывал в культурном резонансе. Его взяли навести порядок, сделать все, как на иностранных предприятиях, но сам собственник начал вставлять палки в колеса. Бабу с яйцами он успел нанять почти без согласований с боссом, потому что доверие между ними на тот момент не было испорчено бытовухой. Его начали сливать топы, не понимая, что он их спасение, а не угроза. Когда поняли, уже у собственника пропал запал играть в правильный бизнес.

– Я сама пришла. На лыжах. В ваше Простоквашино, – повторяя интонацию из мультика, понесло нашу женщину.

Своими шуточками она пыталась остудить накал разговора ради Б. К. Ей было все равно и небезразлично одновременно. С одной стороны, хотелось донести до него правду, которую может сказать только она, а с другой, понимала, что вряд ли ее, тридцатилетнюю блондинку, он сможет услышать.

Собственник встал и вышел с торжественным лозунгом: «На сегодня мы закончили!»

Она откинулась на стул, чувствуя, что бензин заканчивается. «Ассессмент»3 по эмоциональному интеллекту был провален, причем всеми участниками переговоров.

– Б.К., что это было?

– Я бы тоже хотел знать, что это было?

– Дай мне обратную связь. Можно без «гамбургеров», раз сегодня вечер без прелюдий.

– Сама сначала скажи. Я добавлю.

– Накинешь сверху земельки? – смеясь в голос, спросила Баба с яйцами. – Переговоры не моя сильная сторона. Зато в эскалации конфликта я профессионал. Ухожу в защиту при нападении, хотя можно было просто задавать вопросы. Чтобы он сам пришел к нужным выводам. Что там еще? Закапывай!

– Сам лучше закопаюсь, – сквозь смех сказал Б.К., – я бы добавил – быть не такой прямой. Чуть женской хитрости и будет идеально.

«Если бы ты сам нащупал вовремя свои яйца, то мне не пришлось бы выкладывать на стол переговоров свои», – чуть было не произнесла в ответ наша Баба. Но все-таки сдержалась и сказала другое:

– Услышала. Но ты говорил, что он оригинальный, а он неадекватный.

– Осторожно, нас могут слушать.

– Я надеюсь, что нас слушают. Это интересный опыт. Ладно. Печальный опыт, из которого я выношу следующий вывод: никогда не выходить на новую работу, не познакомившись с владельцем. Теперь я понимаю шутки коллег про «каждый день, как последний» и «кого за это отстрелят». Вспомнила одного своего соседа. Он в девяностых работал на барахолке вышибалой. Так просто одно лицо! За что ты со мной так?

– Я не знаю, как он этот разговор переживет. С ним так никто не разговаривал. Еще и при мне. По идее, должна прийти смска, чтобы завтра тебя здесь не было. Но пока нет.

– Не придет. Этот тип из тех, кто всех проверяет на прочность. И если находит достойное сопротивление, то успокаивается. А я старалась. Кстати, ты мог бы меня подготовить, тогда я вела бы себя лучше. Хотя… Наверное нет.

– Думаю, что мне недолго осталось, сольет меня, – с какой-то вселенской грустью сказал Б.К., выныривая из-под стола.

– Можно ждать или проявить самостоятельность. Потому что это писец.

– Собственно, я пошла думать. Очень сильно думать.

В восемь часов вечера офис был пустой. Приглушенный свет делал его серым. Почти без сил Баба добрела до кабинета. На двери все еще красовалось имя предшественника. «Скорее всего не успеют поменять на мое», – подумала она, ибо все факторы кричали, что надо катапультироваться. Открыв дверь и увидев стол и кресло, где раньше на эмоциональных качелях катался незнакомый человек, она почувствовала зависть. Молнией сверкнула мысль: «Не хочу!» Схватила шубу, сумку и побежала бегом по коридорам к машине. Хотелось исчезнуть. Но к сожалению, телепорт еще не изобрели. А аппарат для побега покрылся толстым слоем снега.

«Вот почему в жизни все так? В сказках ковер-самолет никогда не был замурован в снегу или песке. Героям не надо было откапывать его по 15 минут. Это не эротично. Хочется заплакать. Но место для грусти нужно заслужить, точнее откапать. В фильмах, когда девушка бежит, она обязательно падает в объятия любимого, и он ее спасает. У меня даже дракон есть! Он наверняка до сих пор сидит в башне и думает – что за ведьма завелась в его лесу? Только принца нет. Забываю, что это, сука, не Дисней».

Спустя пять минут ступа для исчезновения была прогрета и готова для полета. Правильная музыка должна отпустить грусть и печаль. Через пару радиостанций нашлась идеальная.

«Как же ты, Шнур, вовремя со своей „Мне бы, мне бы в небо. Здесь я был, а там я не был“. Лучше тебя был бы только Боб Дилан с „Knockin’ On Heaven’s Door“4. Плакать неможется. Сил нет даже на капельку. Вот нормальная женщина обязательно бы пустила слезу. А я начала вынашивать план взятия Бастилии, вернее, взятия этого предпринимателя за яйца. Представляю, как сжимаю их выстроенной проектной системой, а он только и может, что скулить. Вызов он кинул, и я зачем-то его поймала. Хрен я сдамся! С поля боя меня унесут только мертвой. На смертном одре я смогу отчитаться по данному кейсу, ведь я сделала правильно насколько могла. Хотя… Я помню, что каждый прав, но только на половину. Можно было не подставляться и не топить лодку Б. К. Его дни там уже сочтены, и этот факт надо иметь ввиду при принятии решения – оставаться или прыгнуть за борт. Хочу ли я с этим товарищем общаться напрямую? Вот в чем вопрос».

Дом. Лестница. Кровать. После разговора в кабинете собственника для Бабы началось время эмоциональной нестабильности наедине с собой. Рассматривая в сотый раз люстру из «Икеи», в голове, как пчелы, беспрестанно жужжали мысли. В полупустой квартире слышались то смех, то рыдания.

Жить с железными яйцами было очень неудобно. Они постоянно мешали и становились либо шилом в попе, либо теми горошинами под матрасом. Принцесса проснулась и отрубила всем голову.

Обязательно есть место или гвоздь, где иногда они висят, а наша топ-женщина превращается в дуру, в самом хорошем смысле этого слова. Не просто в дуру, а в дуру-дуру! И это был тот самый момент.

«Налить или не налить, вот в чем вопрос! Никогда не знаешь, куда приведут эти волшебные пузырьки – за здравие или за упокой. Если бы это был Дисней, то в конце фильма мы должны были бы пожениться с этим чудовищем. Слава богу, он старый! Бее…

Хотя моя бабушка бы одобрила. Она всегда говорила, что мужчина должен быть чуть красивее обезьяны. Вот про таких, как он, говорят: кость широкая. Вроде не сильно высокий, не полный, не накаченный, а занимает сразу полкомнаты! Про лысых мужчин с большими руками известно, что говорят, но я уверена, это они сами про себя такую рекламную кампанию придумали. Вообще, непонятно, как нервно-дерганный холерик мог взять к себе такого адекватного генерального. Они же полные противоположности! Или все-таки они притягиваются, и против закона физики не попрешь? Тогда мы с ним точно будем отталкиваться.

Что мне еще известно о своем офисомучителе? Он в разводе, потому что, по рассказам, последний год живет на заводе и всех уже затрахал своей гиперактивностью. Из бывших спортсменов. Это понятно и видно по сломанным ушам. Интересно, как он смог так долго оставаться единственным собственником такого большого предприятия и никем не аффилирован?

Полгода – не срок. Мне нужна эта строчка в резюме. После умчу куда-нибудь в Москву, а потом выйду замуж и больше никогда не буду работать.

Какая глупая мечта! Она, кстати, очень даже женская. Когда-нибудь, очень скоро, брошу работу и не буду ничего делать. Звучит хорошо. Оптимистично. Буду повторять как мантру».

С этой мыслью «выйду замуж и больше никогда не буду работать» она просыпалась, ела, пила, спала. Но была одна проблема! Она даже в отпуске не могла остановиться – две недели без причинения кому-либо добра для неё, как пытка испанским стулом. Самое страшное, что только могло случиться. Ей просто задали вопрос. Простой бытовой вопрос. А она уже на коне (яйца ей мешают) мчится спасти или помочь. И тогда «дзынь» – они (яйца) лежат у вас на лице или на горле. Дышать?! Нет! Это помощь, а не барокамера.

«Какие грезы у меня еще?! Пусть волшебный ОН дает мне деньги, содержит, холит и лелеет – тоже отличная мечта. Буду покупать себе исключительно платья. Вот только я не определилась с последовательностью. Сначала ОН, а потом я брошу работу? Или сначала я ничего не буду делать и появится ОН? А на что я буду харчеваться?»

Здесь тоже есть проблемка! Она так любила выпячивать свои деньги и независимость, что могла предложить заплатить или купить дорогой подарок магическому ЕМУ. Да-да. И на Бабу с яйцами можно надеть 33 юбки и сводить ее на все женские тренинги, но придет момент, когда все услышат «дзынь». Сила распространения звука будет зависеть от сплава и умелых рук звонаря. А вы же помните, как далеко слышен колокольный звон?

«И тройку победителей сегодня закрывает мечта – немного погодя найду для себя бабское занятие. Надо придумать женскую профессию. Возможно, я даже пойду в психологи. Пусть меня научат! Или что-то похожее на вышивание крестиком. Только не руками желательно. В этой мечте есть скрытый, но весьма практичный итог. Я этой вышитой салфеточкой прикрою свои яйца и, дай бог, мистический ОН не заметит их. Ахалай-махалай! Я ж фокусница, мать ее!»

Каждый раз, когда Баба с яйцами брала на себя больше, чем могла унести, ее женское Я прорывалось наружу и просилось на коленочки. И три главных мечты лишь менялись местами на пьедестале.

Глава 3

«Ты чавой-то не в себе!Вон и прыщик на губе!Ой, растратишь ты здоровьеВ политической борьбе!..»Баба Яга5

Две недели до Нового года. Б.К. на больничном, сломал ногу на сноуборде. Видимо, когда мы сами не можем сделать то, что хотим, все складывается наилучшим образом. Теперь он законно может не ходить на работу.

Коллеги разделились на два лагеря: одни пытались успеть наверстать упущенные триста пятьдесят дней, другие забили и кутили по корпоративам, поздравляли клиентов, партнеров, соседей по офису… Баба с яйцами относилась к первым, поэтому всех раздражала и заставляла работать. Даже собственник устал от ее прыти за этот месяц. А ведь она еще даже не разогналась!

Сказать, что Баба раздражала своих коллег-руководителей – это мягко сказано. Самый частый аргумент, который она слышала на свои вопросы и предложения, звучал так: «У нас всегда так было!» А кто-то добавлял: «И после вас будет так же». Намекая (вернее, говоря практически в лицо), что она тут ненадолго. А потом наша леди с яйцами злилась, брызгала слюной и, в конце концов, включала режим жалости. «Они же просто ничего слаще морковки не ели», – думала она. А потом снова злилась, вспоминая, что они взрослые люди, типа профессионалы, с хорошими зарплатами по местным меркам. И живут они в городе-миллионнике в век интернета и дистанционного обучения, а не в ауле.

Последнее общее собрание перед корпоративом. Баба уговорила собственника провести его в новом формате – так сказать, дабы перекинуть мяч своим топ-менеджерам. Обычно он брал протокол предыдущего собрания и, как по журналу, спрашивал каждого сотрудника «сделал/не сделал», драл в хвост и в гриву, а они обтекали и соглашались со всем, что он говорил им выполнить до следующего собрания. А тут хоп – пасс мяча и они должны сами подготовить цели подразделения на следующий год, да еще и в формате OKR6.

За три дня до собрания Баба, надраив свои яйца до ярчайшего блеска, зашла поставить визу на счет для оплаты. Новое правило вступило в силу сразу после судьбоносного знакомства. То ли собственник совсем испугался и перестал доверять Бабе и генеральному, то ли он просто чаще хотел лицезреть свою подопечную – пока было непонятно.

– У меня есть предложение, которое вы конечно зарубите, но я все равно его озвучу, потому что это моя профессиональная позиция, – кладя счет на подпись, сказала наша заговорщица.

– Почему зарублю? Нет, я, пожалуй, послушаю, – с заинтересованным лицом сказал собственник, ища, куда бы направить взгляд, чтобы только не смотреть на обладательницу яиц в женском обличии.

– Давайте собрание в четверг проведем в новом формате, так сказать, в современном, – очень тихим голосом произнесла она.

– А что со старым форматом не так? – с подозрением и прищуром спросил наш «создатель».

– Вы же сам за всех работаете. Половина даже не помнит свои задачи из протокола. Сколько можно? Пусть они сами скажут, чего достигнут в следующем году и за счет чего, – голосом матери Терезы промяукала Баба.

– Да, я где-то такое слышал. А если они ничего не приготовят за три дня?

– Тогда вы продиктуете под запись. Вы ничего не теряете.

– А если они поставят цели, которые мне не нужны?

– И отлично. Это будет для вас обратная связь – насколько вы друг друга понимаете, сверка видения. Если понадобится, поясните, почему такая цель не актуальна, и попросите переделать.

– Это как-то все долго.

– Небольшая инвестиция. Чтобы, когда вы поймете друг друга, они не ждали ваших ценных указаний, а сами принимали решения и брали за них ответственность. Представляете, как мы все тогда ускоримся?

– Не верится, что это возможно, – со скептицизмом в голосе пробубнил собственник.

– Если не попробуете, то даже шанса себе не дадите. И им, кстати, тоже. По моему опыту, обязательно будут те, кто с удовольствием и радостью возьмут ответственность, и те, кто в принципе не способен на такой подвиг. Здесь у вас появится ясность.

– А по моему опыту, мне самому придется думать за всех про их цели. Этим все кончится. Или за них напишет Б.К., а они потом будут делать вид, что понимают про что они, и с глазами верных псов станут смотреть на меня, – сказал он с чувством одновременного сожаления и отвращения.

В этот момент Баба испытала шок: «Он все видит и понимает! Только не знает, как разорвать этот замкнутый круг. Его роль тирана-самодура так сильно превалировала, что породила управленческую систему, очень похожую на Треугольник Карпмана7, в котором есть он, есть руководители-жертвы и есть мы с Б.К. в роли спасателей».

Сколько раз она наблюдала, как руководители тратят все свое время на борьбу за ресурсы, избегают решений, способных выставить лично их в неприглядном свете. Они создают иллюзию слаженной команды, в которой каждый участник разделяет коллективную стратегию. Для поддержания этой иллюзии собственники часто подавляют любые проявления несогласия. Сотрудники, имеющие собственное мнение, опасаются высказывать его публично. Компромиссные решения принимаются, чтобы угодить всем, или отражают точку зрения босса, с которой остальные вынужденно соглашаются. Обычно общие обсуждения вопросов превращаются в поиск виноватых – нужно же хоть кого-то сжечь на костре.

Однажды ей наглядно показали, насколько позиция жертвы сильнее позиции тирана. В одном тренинговом упражнении участников разделили на две группы. Задание заключалось в том, чтобы «тираны» перетащили «жертв» на свою сторону. В результате «тираны» скакали, прыгали, а «жертвы» ими манипулировали и издевались. После этого эксперимента отношение Бабы поменялось и к себе, и к жертвам, и к тиранам. Особенно к конкретно этому.

– Я думала, что вы не видите этого… Тогда, тем более, пусть встряхнутся верные псы. Я напишу письмо, разъясню что делать, а вы от себя отошлете. Хотя, кого мы обманываем?! Все догадаются, откуда у этой задачи ноги растут.

– Меня хоть в копию поставьте, – улыбаясь сквозь керамические зубы, попросил тиран.

– Обязательно, – ответила Баба-спасательница-Малибу.

– Вы уже обедали? – внезапно для обоих спросил он.

– Да! – выпулила она и в панике от неожиданного вопроса вылетела из кабинета, сшибая коленками стулья на своем пути.

«Интересно, он из вежливости спросил про обед или это был «белый флаг», а может, жест доброй воли? Теперь в столовую и близлежащие кафе идти нельзя, не поймет. Придется перебиться кофе и чем-то вредным из автомата.

Сегодня он очень странно себя вел – избегал встречи глазами… Черт, он вообще смотрел куда угодно, только не на меня! И наш разговор был похож на доверительный. Нееет. Не может быть!

Чисто теоретически, я, конечно, могу ему нравиться, как женщина, особенно, как человек, ведь я не только киваю, как собачка на панели управления. И чего это я так испугалась? Он же меня не замуж звал, а всего-то про обед спросил. А я уже нагородила. Блин, но интуиция, точнее, легкое наитие, говорит, что что-то было в воздухе… Наверно, это запах мандаринов и новогоднее настроение превращают людей в людей. Даже тиранов. Но я подумаю об этом завтра! Сейчас мне нужно написать письмо и самой сделать три слайда по целям проекта в качестве примера, для своих же несчастных коллег».

Вообще-то, это был сложный случай. Потому что Баба всегда себя уверяла, что ей не нужна вторая половинка. Она же не попа. Она целая, цельная и местами целесообразная. Только в редкие моменты слабости она вспоминала неудобный вопрос в анкетах про статус, где скрепя сердцем ставила галочку напротив single8. Через минуту она уже мучилась другой мыслью: зачем он ей нужен, если у нее итак все есть?

Вот что особенно было развито у нашей Бабы с яйцами, так это сила намерения и целеполагания. С чем сравнить?! Конечно, с размером ее яиц. Чем они больше, тем напор и самоотдача на значительные перемены в ее жизни были масштабнее. Против закона природы не попрешь, она это знала. Чем теплее, тем сила намерения выше. Когда холодно, то все в этом мире мельчало. К середине лета будет апофеоз, сейчас зимняя разминка.