Алена Винокурова. Женщины любят вопреки

– У нее кто-то появился? – осторожно задала я вопрос.

– Как будто бы нет, – пожал плечами майор Овсянников.

– Тогда почему?

– Прихожу поздно, ухожу рано, ей внимания не уделяю, сыном не занимаюсь, никуда не ходим, нигде не бываем, она устала и лучше она будет одна, зная, что ей не на кого рассчитывать, чем со мной, все время, оставаясь одна, и решая проблемы самостоятельно, – заворчал Паша, видимо цитируя супругу, – а, что я сделаю? Пойду охранником в банк, но с 9 до 18? Так ей будет лучше? Вот начальником отдела стал, денег стало чуть больше, думал: поедем, отдохнем всей семьей…А, вот тебе, Паша, кукиш с маслом…

– Ну, подожди, может, сейчас остынет и передумает, вы сколько лет уже вместе, это так просто на помойку не выкинешь.

– Хочется верить, но вас же, баб, сам черт не разберет, что у вас там в голове происходит, – бурчал Паша.

Вернулся Дима, и мы закруглили разговор. Не то, чтобы мы ему не доверяли или сторонились, просто с Пашей у нас была какая-то своя дружба на двоих.

Где-то через час приехала полковник Михеенко.

– Ну, и жара у вас, конечно, – пожаловалась она, входя в кабинет, – я не знаю, как вы, а последний раз я ела невкусный бутерброд в самолете, давайте поедим.

Она поставила на теоретически свободный стол коробку с пиццей.

– В общем, ситуация примерно такая: последние почти двадцать лет господин Бережной вел жизнь порядочную и примерную, другим на зависть, чего не скажешь о предыдущем десятилетии святых девяностых. Чем он тут у вас занимался не так примечательно, как его деятельность в столице. Каким образом его судьба свела с господином Никольским и господином Бесошвили точно неизвестно, но в 94-ом году они сколотили бригаду и начали, почти, как и все, с рэкета. К середине 95-го года под их, так сказать, крылом, было несколько крупных банков и за свои услуги они взяли мзду золотом. В прямом смысле. В ноябре 96-го года, они втроем забрали сумку с золотыми слитками в одном банке, и двинулись в неизвестном направлении через город. На Пятницком шоссе их автомобиль подрезал мотоциклист, после чего машину расстреляли из соседнего жигуля. Никольский умер на месте, Бесошвили был серьезно ранен, Бережной пострадал меньше всего, так как сидел сзади, а стреляли в лобовое, у него пуля прошла через плечо. Он и увел машину в том же неизвестном направлении. Никольского подкинули прямо перед МУРом ночью, Бесошвили на какое-то время отошел от дел, так как был серьезно ранен, и делами управлял один Бережной.

Когда Бесошвили вернулся в строй, они с Бережным начали легализовывать бизнес и вскоре стали бизнесменами широкой руки. В 2000-ом Бесошвили выкупил у Бережного его долю и тот вернулся к себе на родину, то есть в ваш город. И зачем я вам все это рассказываю, спросите вы, а затем, что золото это было не только их, а должно было быть большей частью передано вышестоящим инстанциям, так сказать. Но оно при нападении пропало. Бережной искал, искал, Бесошвили искал, искал, но поиски успехов не дали. Было им, говорят, очень несладко, но нападавшие как в воду канули, а этим двоим вроде как поверили, что они тут не при чем. Но золото, как известно, в цене с годами не теряет, поэтому не исключено, что у бывших хозяев, которые сейчас сидят очень высоко, появились вопросы к старым друзьям. А методы остались те же, несмотря на дворецких – англичан. Вот с этой версией я и приехала.

– То есть искать мы будем золото? – спросила я.

– Будем, – кивнула Марина, – золотые слитки даже на черном рынке штука заметная и недавно один всплыл в вашем регионе, если к этому причастен Бережной, мы это узнаем.

Глава 5

Я сидела в кабинете, лениво крутилась на стуле и слушала, как ведет допрос новый следователь Степан, только что окончивший институт. В отделе шел ремонт, населенность кабинетов уплотнили, возиться с молодым никому не хотелось, и его сослали к нам. Пашка окрестил его «сын полка» и мы взяли над ним шефство. Вот и сейчас я делала вид, что просто сижу, а сама слушала, как он допрашивает нашего штатного бомжа дядю Борю, неожиданно признавшегося в убийстве товарища по бутылке.

– И, если знаете, молодой человек, как у классика: уж мы их душили, душили…Ну, вот и я Васю, упокой Господь его душу, душил, душил и удушил…

– Чем производили удушение? – без всякого интереса спрашивал младший лейтенант.

– Так этой…Как его, подушкой.

– Из личных мотивов?

– Да, излишние употребление, ревность…

– Это к кому приревновал, дядь Борь? – не выдержала я, – к Надьке-синячке или к Алке – давалке? Или у вас новая дама в компании?

– Я ж говорю, Аленушка, алкоголь, чтоб его…

– Так, Степ, заканчивай бумагу переводить, он нам голову морочит.

– Почему? – не понял парень, – у нас же чистосердечное, Алена Дмитриевна.

– Потому что, Степа, Дудников Борис Михайлович – это наш штатный бомж, мы его всем отделом кормим. Дядь Борь, – обратилась я к нашему штатному другу, – ты зимой в бушлате форменном ходишь, в пьяных похождениях замечен не был, а вот в любви к книгам уличен не раз, ты кому сказки рассказываешь, что ты Петрова замочил? Я не говорю уже о том, что признаков насильственной смерти у трупа не обнаружено. К чему этот спектакль?

Дудников вздохнул и потупился.

Вообще он был человек неплохой и достаточно интеллигентный для бомжа. Бывший учитель истории из бывшей союзной республики Средней Азии, был одинок, после развала Союза, вернулся в Россию, продав все, что имел, пробовал податься в бизнес, но связался не с теми людьми и получил шесть лет колонии. Дальше классика: отстал от поезда, помочь некому. Как-то незаметно он прибился к нашему отделу: то почистит порог от снега, то окна помоет снаружи, так мы и взяли его на попечение, пускали зимой ночевать в обезьянник, подкармливали, давали мелкие поручения.

– Хорошо, давай начистоту, Аленушка. Старый я стал, болеть начал. Вася, конечно, сам помер, но…Какая ему уже разница? А мне сухая постель, да еда по расписанию, хоть какая, врачи, коли помирать стану. Вам плюсик к раскрываемости, вот молодой человек успешно начнет карьеру, а мне, как я уже сказал, сухая постель и возможность спокойно помереть. Не отказывай старику, а?

Теперь я тяжело вздохнула и покачала головой.

– К младшему лейтенанту Богданову все вопросы, – кивнула я головой на Степу, а сама незаметно для старика кивнула ему, чтоб оформлял.

– Так как, Степан Сергеевич, не откажете?

Степан сидел и моргал, пытаясь переварить ситуацию.

– Ну, как же, Дудников, давайте мы поможем Вам документы восстановить, в приют пристроим, в больницу.

– Ну, сам посуди, лейтенант, выйду я из больницы и куда? Обратно? Дома меня давно похоронили, не ждет там никто, а лавочки уже жестковаты стали для моих старых костей. Не откажи, лейтенант, тебе-то что?

Я только головой покачала, слушая этот диалог. Написала на бумажке номер дела, положила на стол Богданову.

– На, еще на него закрой, тоже по чистосердечке проведи, давно глухарем висит.

– Вот спасибо, Аленушка, вот подсобила, – радовался Дудников.

– Все, дальше без меня, – подняла я руки, – давай, Богданов, работай. Ну, бывай, дядь Борь, удачи.

Я вышла на улицу. По сравнению с днем, стало прохладнее, но все еще было очень жарко. Села в машину и насладилась действием климат-контроля. У меня была запланирована интересная встреча сегодня.

На прошлой неделе, я сидела на работе, никого не трогала, когда на экране мобильного высветился странный длинный номер. Без особого интереса я сняла трубку и услышала смутно знакомый женский голос:

– Hi, darling! What’s up?

– Hi, who is it?

– Это Ирина Изотова, помнишь такую?

– Ира? Вот это люди, не ожидала, честно. Как дела, как Нью-Йорк?

– Все good, – с легким акцентом сказала Изотова, – слушай, я на следующей неделе буду в нашем городе, давай увидимся?

– Давай, приедешь – звони, я буду рада.

И вот она приехала, и мы договорились встретиться на летней веранде одного милого заведения.

Когда я подъехала, я увидела, что Ирина уже сидит за столиком и лениво разглядывает людей. С ней случились вроде бы небольшие, но примечательные перемены. Ее светло-русые волосы стали, как будто тяжелее и блестящее, легкое белое платье красиво оттеняло кожу с золотистым загаром, большие черные очки выглядели очень стильно, как и светлый маникюр, на который она переключила свое внимание. В общем, Ирина стала заметно ухоженнее, что совсем неудивительно, если твой мужчина олигарх. Пусть даже и беглый.

Она заметила меня и широко улыбнулась, я улыбнулась в ответ, мне действительно приято было ее видеть.

С Ириной мы познакомились, когда она проходила свидетелем по одному громкому делу. Ну как, свидетелем. В интересах дела, но с не очень приятной для Ирины мотивацией в виде задержанного за наркоту младшего брата, ее подсунули в подружки к олигарху Ивану Кожемятову. Почему именно Ирину, я до сих пор ума не приложу. Олигарха Кожемятова решением, принятым в высоких кругах, было приказано ликвидировать. Только кто-то ликвидировал Ивана на его же празднике раньше, чем это успели сделать спецслужбы, а Ирина по уши в него влюбилась. И была бы такая невеселая сказочка, если бы не оказалось, что Иван Кожемятов самоликвидировался и живет себе припеваючи в городе Нью-Йорке, забрав с собой Ирину и ее младшего брата. Официально Иван числился погибшим, жил в Америке под чужим именем и тот факт, что он жив, на Родине был известен очень узкому кругу лиц, в том числе мне.

– Привет, звезда! – поприветствовала я ее, – Слушай, ну ты шикарно выглядишь!

Ира крепко меня обняла и не очень весело усмехнулась в ответ на мои слова.

– Это не сложно, когда есть деньги, – просто ответила она.

– Тебя не радует тот факт, что у тебя есть деньги? – удивленно подняла я брови.

– Нет, просто привыкнуть никак не могу. Иван чуть ли не силой заставил меня купить дорогие шмотки, а я не могла себе разрешить. Я все время вспоминаю время, когда погибли родители, Кожемятова и я делила пакет с гречкой на неделю, чтоб нам с Никиткой хватило. Я стараюсь помогать детям теперь, детский дом, что Иван курировал, взяла под свою опеку, так сказать, хочу грант для одаренных деток учредить, чтобы у них была надежда на хорошее образование…

– А своих не планируете? – немного перебила я ее.

– Пока не получается, – расстроилась Ирина, – врачи говорят, что все в порядке и просто нужно время, но я чувствую себя виноватой.

– Ир, ты чего? – округлила я глаза, – Нашла в чем себя винить.

– Я знаю, Ванечка тоже говорит, что я глупая, но я почему-то не могу избавиться от ощущения, что это моя вина. Ладно, ты-то как?

– Да ничего, все потихоньку. Ты зачем приехала, Иван говорил, что возвращаться не планирует?

Ира еще больше смутилась и робко улыбнулась.

– Знаешь, когда я слышала об эмигрантской тоске, я считала, что это глупости, а теперь…Я действительно скучаю по России, Ален, этого не объяснить. Да, там нет хамства нашего, грязи зимней, нытья бесконечного, а в той жизни, которую мне Ванечка подарил, вообще, как в сказке все, как в кино, но…Они там равнодушные, понимаешь? Души очень мало во всем, даже в Рождестве…Ну, чего ты смеешься?

– Прости, Ир, просто мне, как простолюдинке, сложно это понять. У меня бомжи и бытовуха день через день, а тебе души в людях не хватает, иди ко мне, как юный друг милиции, души тебе будет хоть отбавляй, – не удержалась я.

Ира улыбнулась, вздохнула и сказала:

– Ну, вот и Ваня мне сказал: езжай, отчет по деньгам прими, тоска пройдет за три дня.

– Думаю, он прав. А вообще, давай все по порядку рассказывай.

И Ирина начала рассказывать. Как самолет приземлился в аэропорту имени Джона Кеннеди города Нью-Йорка и она, ступив на американскую землю, почувствовала себя маленьким ребенком, который потерялся. Вокруг сновали какие-то люди, которые говорили на каких-то непонятных языках, хотя Ирина обладала разговорным уровнем английского, она не понимала ни слова. В тот день она впервые узнала, что такое паническая атака. Она началась прямо в аэропорту. Она плакала, цеплялась за руку Ивана и боялась потерять сознание.

– Он очень испугался за меня, – комментировала Ира, – представь: ты поворачиваешься, а рядом стоит белая, как мел, баба, которая беззвучно рыдает и судорожно цепляется за твою руку.

Первые несколько дней она боялась выходить из дома. Иван привел русскоговорящего психолога, с которым Ира стала потихоньку переходить на английский. Потом она спустилась на улицу, потом согласилась сходить в ресторан. Сложнее всего оказалось пойти в магазин. Но потихоньку все наладилось, Ирина начала гулять, они катались на велосипедах в центральном парке, ели мороженое, целовались как подростки, и девушка приняла свой новый мир.

– Ты не представляешь, какой Ванечка, представляешь, он интересовался у своих работниц, что можно показать женщине в Нью-Йорке и заказал для меня экскурсию по местам съемок «Секса в большом городе»! Это было потрясающе, я же влюблена в этот сериал.

– Как и миллионы женщин, – улыбнулась я.

А в канун Рождества, Иван подарил ей сказку. Уходя утром, он предупредил ее, что заказал фотосессию для них в праздничном городе и днем к ней придут стилисты и визажисты.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.