Мы можем жить среди людей

Время пролетело незаметно. И, лишь закончив последний пример и отправив ответы на проверку, Эмма посмотрела на часы. Ей хватило двух часов на решение всех задач, даже сверхсложных, описывающих, как функционирует оборудование корабля. Решая их, Эмма подумала, что теперь, пожалуй, сама смогла бы отформатировать Лоньку, да только духу для этого ей не хватило бы.

«Поздравляем тебя, все ответы правильны, экзамен сдан. На твой планшет начисляются десять бонусов. Эмма, капитан корабля Моаг лично желает обратиться к тебе».

Вот он – миг, ради которого Эмма столько трудилась, которого так ждала. Этой фразы: «Капитан корабля желает лично обратиться к тебе» – ждет каждый ребенок на Втором уровне. Это заветная цель, самый большой бонус, самая желанная награда. Кто-то из взрослых наконец-то замечает тебя, обращается к тебе, называет по имени. И ты уже не один из нескольких десятков детей, а кто-то особенный. Кто-то, у кого есть имя, ценный и известный.

Ты – настоящий человек, взрослый или почти взрослый.

Эмма замерла, сжав ладони в кулаки и стараясь не прислушиваться к стуку собственного сердца. Экран стал ярко-синим, заиграл гимн корабля – медленная и торжественная музыка. Золотые звезды пробежали по темному экрану, выстроились в знакомое созвездие. Потом появилась просторная рубка – светлая, полная голографических мониторов и специальных приборов. И темноволосый человек с короткой бородой и добродушным взглядом. Светло-серая форма, золотистые погоны, черный ремень с пряжкой.

«Рад приветствовать вас на корабле. Теперь вы – член нашей команды, и мы несем за вас ответственность. Надеюсь, наша совместная работа принесет вам удовольствие и вы не пожалеете, что выбрали нашу станцию. Пусть будет удача с вами и с нами».

Экран погас, и Эмма счастливо вздохнула. Все сбылось, и, наверное, это и есть счастье.

Она выскочила в пустой холл и чуть ли не впервые за несколько лет позволила себе вприпрыжку пробежаться по учебному коридору. На дверях соседних кабинетов все еще горели таблички с именами Катерины и Ильи – значит, эти двое еще не закончили работу. Пусть заканчивают, пусть и у них все получится. Сегодня такой радостный день, что хочется пожелать удачи даже такой недотепе, как Катька. И что у них с Ильей общего? Неорганизованность и безалаберность, наверное…

3

У автомата с шоколадными батончиками и чипсами топталась худенькая девчонка с нелепыми косичками под черно-белой банданой. Окно автомата исправно выбрасывало один батончик за другим, а проворные руки девчонки ловко кидали их в раззявленное брюхо рюкзака.

Серая курточка с капюшоном и просторными карманами казалась немного коротковатой, но это сейчас так принято – короткие штаны, короткие майки, короткие куртки. Эмма и сама заказала себе пару похожих вещей. Серые бриджи у девчонки спускались ниже колен и заканчивались широкими манжетами, отделанными черными шнурками. Немного потрепанные края огромных карманов по бокам смешно оттопыривались. Штаны уже можно и выбросить, даже если они любимые.

Разве что у девчонки не хватает бонусов на новые. Кто она вообще такая? С другого края Главной площади, что ли? Тамошних детей Эмма плохо знала, они учились в классах на той стороне. А ботинки на девчонке – вообще ужас. Потертые, пыльные…

Стоп! Откуда здесь пыль? Маленькие роботы-уборщики каждый день утром и вечером тихо гудели под ногами, неустанно подбирая даже самый мелкий мусор и самую невидимую пыль.

– Эй! Девчонка! Ты кто такая? Тебе что здесь надо? – закричала Эмма и замахала рукой близстоящему дону.

Около автоматов торчал кудрявый Андрюшка, сосед Эммы. Мальчик подпрыгивал, сжимая в руках пластинку нейтфона. Округлив глаза, он завопил:

– Это дети подземелья! Лови их!

На его призыв откликнулось еще несколько ребят, и вот уже яркая толпа понеслась за темным рюкзаком, подпрыгивающим на спине девчонки.

Ну, теперь справятся и без Эммы, нет никакой необходимости носиться как угорелой по дальним коридорам станции. Малышню вроде Андрея это забавляет, но Эмма уже взрослая. Надо будет на Третьем уровне обсудить проблему сбежавших детей, это непорядок.

Но зато ей полагается еще несколько бонусов за то, что подняла тревогу, не забыть бы напомнить дону свое имя и номер планшета.

Эмма заторопилась. Дон, так и оставшийся стоять на своем месте, – пост рядом с Оранжевой магистралью покидать нельзя, слишком много здесь детей на магнитных досках, – дон заверил, что бонусы непременно будут начислены, а в дальние коридоры уже направлено несколько роботов для поимки сбежавшего ребенка.

К дверям своей каюты Эмма буквально прилетела на крыльях радости. На полученные бонусы можно закатить пир на весь мир. Пригласить друзей Соньки, Катерину и Илью. Вместе посидеть, посмотреть старые фильмы, которые снимали еще на Земле, послушать музыку, поиграть в разные игры. Глупые шутки Лоньки будут как раз кстати. Между прочим, Илюха очень завидовал тому, что перепрограммированный робот Эммы отличался некоторыми особенностями, и все порывался проделать что-то подобное и со своим. Да никак не мог подобраться к машине, боялся, что нянька успеет подать сигнал Моагу.

Соня уже успела уйти на последние в этом учебном году уроки. Последняя семидневка – и шесть семидневок отдыха. Гуляй, сколько хочешь, смотри мультики, играй. Каждый успевающий ученик сможет выгодно реализовать свои бонусы, а у Сони их тоже накопилось достаточно.

Жаль, что Эммы не будет рядом с ней на этих семидневках отдыха.

– Как успехи? Речь капитана прослушала?

– Ты это должен знать? – вопросом на вопрос ответила Эмма, скидывая обувь и кидаясь с разбега на диван в гостиной-столовой.

Дон проворно подобрал разбросанные туфли, с блестящего бока тут же откинулась крышка, выехала щетка. Начищая модные туфельки хозяйки, лон отчитался:

– На обед два салата – королевский и куриный. Есть печенье с шоколадом, засахаренные фрукты и зефир. Вечером заказываем что-нибудь особенное?

– Любимый Сонин торт обязательно, с грецкими орехами и шоколадом. – Эмма повернулась на бок и напомнила: – И вторую туфлю не забудь. И сложи, пожалуйста, не в разные коробки, как прошлый раз, чтобы мне не пришлось искать. И еще знаешь что?

– Не знаю, но догадываюсь, – с присвистом ответил Лонька, медленно ставя начищенную туфлю на покрытый ковровой дорожкой пол.

– Кроссовки мои достань, желтые с оранжевыми полосками. Они слишком далеко в шкафу, мне неохота за ними лезть.

– Без проблем, – тут же отозвался робот и покатил к комнате Эммы.

– Эй, лон, а туфли захватить? Доделай одно дело, после возьмешься за другое. И как Соня будет с тобой управляться без меня? – Эмма вздохнула, поднялась и побрела в ванную.

Илья пришел сразу после обеда. Эмма, открыв дверь, только взглянула ему в лицо и сразу посторонилась, пропуская. Зеленые Илюхины глаза казались чуть ли не черными, а лицо, наоборот, было белым и каким-то злым.

– Что случилось? – тут же спросила Эмма.

Илья прижал палец к губам, торопливо выдал:

– Тихо, пошли на кухню. Я знаю, что твой Лонька надежный, при нем можно говорить.

– Да уж, надежный… Да что случилось-то, не могу понять… Что, планшет свой потерял? Или Закон какой нарушил?

Илья уселся на кухне перед холодильником, почему-то облизал узкие губы, взъерошил короткие светлые волосы.

– Ерунда какая-то, Эмма. Только я прошу тебя, не предавай ты ради этих бонусов. Я тебе, если что, своих могу отсыпать. Ты не расскажешь, Эм?

– Смотря что… Зачем ты пришел, если боишься меня?

Почему-то от Илюхиного недоверия стало неприятно, будто кто-то указал на грязные пятна на одежде. Будто она, Эмма, ходила испачканной и сама не замечала этого. Можно подумать, она такая предательница и все докладывает донам. Да больно надо…

– Я пришел, потому что у тебя лон, и он может помочь. Катька попалась со своими шпаргалками. Она же хитрая, взяла и просто распечатала на бумаге формулы. Приклеила суперклеем к коленкам. Наверное, из-за этих шпаргалок, я не знаю точно. Но из кабинета ее не выпустили, куда-то перевели. Она только успела отправить мне сообщение по нейтфону, что ее уводят и ей страшно. И все, и тишина…

– Да ну, не паникуй. Из-за шпаргалок бумажных никто не станет ее изолировать. Приведут. Почитают лекцию и приведут.

– Эм, вот ты у нас умная, а таких простых вещей не понимаешь. Тебя спрашивал дон на входе в кабинку: выполняешь ли ты правила экзамена?

– Ну спрашивал.

– И что ты ответила?

– Что выполняю. А что тут отвечать?

– Вот и Катя ответила, что выполняет. А сама не выполняла. Мухлевала, понимаешь?

Эмма нахмурилась и тихо сказала:

– Нарушение Закона. Думаешь, будет изоляция? Из-за такой ерунды?

– Я не знаю, говорю тебе, что не знаю. Надо выручать Катьку…

– Да как ты ее выручишь? Да и Катька твоя…

Эмма покачала головой. Хотелось сказать, что на самом деле Катя полная дура, но это тоже будет нарушением Закона. И хоть ни одного нарушения у Эммы еще не было, допускать проколов не хотелось.

– Вот для того, чтобы все узнать, и нужен твой лон, – тихо произнес Илья.

Глава 3

Таис. Закон

1

Из темного туннеля тянуло сыростью и ржавчиной. Стены, покрытые засохшими потеками, уходили куда-то вверх и терялись во мраке. Лениво мигали уцелевшие лампочки. Осторожно продвигаясь, Таис прижимала локти к бокам, чтобы ненароком не дотронуться до этих стен, не коснуться потеков и не испачкаться. Что тут могло течь? Что тут произошло? Почему большинство ламп зияет острыми осколками, точно по ним колотили железным ломом?

Туннель заканчивался дверью. Металлической, тяжелой, скрипучей. Она открывалась медленно. Очень медленно раздвигались створки, словно стеснялись того, что скрывалось за ними. Скрежет дверных механизмов разрывал тишину, будто вспарывал тупым ножом.

Таис чувствовала, как ее охватывает ужас, как леденеют пальцы на руках и сводит спазмом гортань. Надо бежать, бежать, пока не откроется эта дверь. Спасаться, уносить ноги.

Опасности не видно, непонятно, чего стоит бояться, но от этой неизвестности становится еще страшнее. А двери все двигаются и двигаются, открывая проход во тьму. Ей надо пройти туда, за эти двери. И тогда…

Что тогда, Таис так и не поняла. Проснулась, точно от толчка, и, лишь приподнявшись, увидела, что лежит на собственной кровати в собственной спальне. А рядом, на полу, на толстом матрасе растянулся, завернувшись в одеяло, Федор и тихо посапывает.

На родной базе царит тяжелая ночная тишина, лишь слабо мерцают лампочки в общей комнате да мигает ненастоящий огонь в самодельном обогревателе. Все эти кошмары, видать, снятся от голода или от холода. Или от того и другого сразу. Сейчас бы поесть картошечки с вареной кукурузой и горячих гренков с сыром. И кофе горячего тоже неплохо…

Таис поплотнее запахнулась в одеяло, потянулась за планшетом к металлической полке, висевшей сбоку от кровати. Сколько времени? Почти утро, через два часа на Второй уровень начнут завозить продукты на сегодняшний день. В кафешки и магазинчики. Вот где можно раздобыть еды…

Таис протерла глаза, осторожно опустилась на матрас рядом с Федором, потрясла его за плечо. Пальцы нащупали жесткий шнурок от капюшона с пластиковой насадкой. Тай осторожно провела им по щеке друга.

Федька уже зарастает щетиной, и ему надо каждый день бриться. Или через день хотя бы. А то колючий, не хуже Кольки. Спит так крепко, что сразу и не разбудишь. Играл, наверное, в игры полночи. Ну, сам виноват, а проснуться все равно придется.

– Что такое? Что, уже утро? – невнятно пробормотал Федор и перевернулся на живот.

– Ты все проспал, Федька! – Таис слегка повысила голос. – Моаг бонусы всем выдает, а мы дрыхнем. И жратвы целую кучу. Особенно хакерам-программистам вроде тебя и Валька. Слышишь?

– Моаг? Что ты сказала?

– Вставай, мне нужна твоя помощь.

– Начинается… Прямо сейчас, что ли?

– Сейчас самое время. Идея у меня появилась. Давай протирай глаза. Ну, Федь, просыпайся.

Федор наконец сел на матрасе, натягивая на плечи такое же одеяло, как и у Таис. Зевнул, полез за планшетом. Утро всех программистов начинается одинаково – включил планшет, проверил сеть станции.

– Что ты там напридумывала, Тай? – Пальцы уже бегают по экрану, запуская объемную графику.

– Я хочу добыть еду. Просто сейчас завезут продукты, и, пока дети не проснулись, есть чуть больше часа времени. Можно взломать кафешку и вытащить хлеба и молока. Федь, я ужасно хочу хлеба.

– Не выйдет. Я не успел приготовить новый путь.

– Давай по старому, по вчерашнему.

– Нас вычислят в два счета. Ты не уйдешь оттуда, Тай. Даже не проси. Иди спать, утром что-нибудь придумаем.

– Вот, я уже придумала! Паникер ты какой-то! Будем дохнуть тут от голода, да? Да какая тогда разница, от чего умирать?

Федор невозмутимо поднял брови и медленно протянул:

– Давай я тебе шоколадку дам, я припас на утро, но могу и сейчас. Поешь сладкого, и тебя отпустит. Разработаем маршрут, и днем пойдет Колька, его очередь.

– Значит, я пойду сама, и ты меня не удержишь. Утром у всех будет еда, и у мальков тоже. Терпеть не могу, когда они ноют.

– Вот же ты как заноза, Тайка, – ворчливо проговорил Федор и поднялся с матраса, – вечно тебе неймется… Ладно, пойдем по старому маршруту. Только надо принять кое-какие меры безопасности. Надо нейтфоны взять с собой.

– Так ведь по нейтфонам нас быстрее всего найдут.

– А надо сделать так, чтобы не нашли. В общем, слушай меня. Нейтфон сунешь в карман, наушники будут в ушах. Я буду позванивать – сразу отвечай. Если не получится выйти по вентиляции, у меня есть другой путь. Я подскажу тебе и буду ждать там. Только слушай меня, понятно?

– Конечно понятно. Что тут непонятного? Значит, собираемся?

– Да, идем. Еще одна охота, значит, елки-палки… И, как всегда, вовремя…

Одевались тихо. Сейчас Таис особо не подбирала одежду. Во-первых, приличная куртка еще не высохла, а во-вторых, если все пойдет по плану, ее никто из детей и не увидит. А доны хоть в одежде и разбираются и фасоны новые на корабль завозят, но особо приглядываться вряд ли будут. Тем более что они и так поймут, что девочка, орудующая в кафешке ни свет ни заря, – отнюдь не благонадежный ребенок.

Поэтому, заправив в обтрепанные штаны теплую футболку, Тай натянула любимую темно-синюю толстовку с глубокими карманами, заплела волосы, спрятала голову под капюшоном и ловко зашнуровала ботинки. Другой обуви, кроме этих страшных ботинок, у нее не было. Надо бы сделать вылазку и за одеждой, но это сложнее. Это надо лезть на склады, а там роботы не церемонятся, потому что детей, которых надо оберегать, на складах нет. Можно стрелять на поражение, что роботы обычно и делают. Именно так погиб год назад Сашка…

– Никого предупреждать не будем? – спросила Таис, останавливаясь у входной двери.

– Я отправлю сообщение Вальку на планшет. Если проснется – не пустит, сама знаешь.

– Ага, разорется, как прошлый раз.

– Ну… победителей не судят. Знаешь такую поговорку?

– Главное, чтобы у победителей была еда…

– Магнитную доску берешь?

– Нет, наверное… Не буду брать. – Таис посмотрела на плоский край передвижного средства, прислоненного к стене у входа, и решительно мотнула головой.

Ее косички при этом сердито метнулись по спине.

– Утром дети спят, гоняться за мной некому будет. А с доской только возня лишняя. Прошлый раз она еле загорелась, ерунда магнитная…

– Смотрю: оптимизма у тебя полно, – хмыкнул Федор, вставляя флешку в специальное отверстие у двери. – «Гоняться некому будет…» Всегда найдется тот, кто побежит за тобой на Втором уровне, не забывай это правило, Тай. Есть законы, которые всегда будут соблюдаться.

– Только давай не будем сейчас о законах, – тихо проговорила Таис и первая выскочила в дверной проем.

2

Подслеповатые туннели встретили холодом и тишиной.

Ровные стены, редкие лампочки, низкий потолок, выгибающийся полукругом.

– Интересно, почему тут, на Первом уровне, нет тепловых датчиков? Ведь при таком раскладе корабль этот уровень не видит, – проговорила Таис, слегка дотрагиваясь до руки Федора.

Федор тут же согрел теплой ладонью замерзшие пальцы и дернул плечом. После задумчиво сказал:

– Да кто ж знает. Тут много странностей, на этой станции. Много странностей и много нерешенных вопросов. Поди разберись. Станция нижний уровень не видит, но отапливает. И благодаря тому, что тут нет датчиков, мы можем нормально жить.

– Ничего себе нормально. Это ты называешь нормальной жизнью?

– Ну, по крайней мере это настоящая жизнь, без обмана.

– Тогда я скажу тебе, что настоящая жизнь хуже ненастоящей. Просто отвратительная эта настоящая жизнь, вот что я скажу тебе.

– Я понял. – Федор слабо улыбнулся. – Нет еды, нет классных вещей, нет тепла. Тай, но мы ведь живые, здоровые люди. И между прочим, даже взрослые. Мы все это можем раздобыть.

– Да какие мы взрослые? И какие мы люди, Федь? Мы дети, а дети – это еще не люди. Ну, так думают наши роботы-наставники. Может, они боятся, что мы повзрослеем и заберем командование корабля в свои руки?

– Видишь, Тай, ты тоже можешь нормально мыслить. – Федор улыбнулся еще шире и ловко уклонился от руки Таис.

– Опять издеваешься?

– И не думал. Но ты попала в самую точку. Мы именно этого и хотим с Вальком. Найти слабое место в системе и забрать управление в свои руки. Когда-то ведь этим кораблем управляли люди. Значит, можно вновь вернуть себе управление. Как тебе идея?

– Утопична, как и придурочные законы Моага. Кораблем могут управлять только идеальные люди, не забывай. А идеальных людей не существует. Всех детей отбраковывают и усыпляют. А особо неудачных отбраковывают еще раньше, называя это «изоляцией».

– Все, мы пришли, – прервал ее Федор.

Повернули за угол и оказались около знакомой горы мусорных пакетов.

– Готова? – спросил Федор и склонился над планшетом.

Несколько движений, и Таис поняла, что тепловые датчики уже отключены. Дальше все привычно и быстро.

Она забралась на плечи друга, ухватилась за квадратные скобки на краю вентиляционного отверстия, подтянулась и залезла внутрь.

– Тай, – тихо прозвучало снизу.

– Что еще?

– Ты поняла. Мы на связи. Слушай нейтфон.

– Угу. Поняла.

Дальше – работа для рук и ног. Упереться в гладкие стены, подтянуться. Еще немного. Ругнувшись сквозь зубы, Таис нащупала край верхнего горизонтального поворота, уперлась носками ботинок в стенку, еще раз подтянулась. Наконец, неловко изогнувшись, сумела подняться в вентиляционное отделение Второго уровня. Теперь дело за малым. Охота началась.

Теплый воздух окутал Таис, хлынул знакомыми запахами, добрыми и родными. Удобное резиновое покрытие под ногами смягчало шаги, гладкий пластик на стенах чуть поблескивал в ровном свете ламп.

Таис не торопилась: на охоте были свои правила, и она их соблюдала. Торопиться нужно только тогда, когда убегаешь с добычей. А в самом начале охоты спешка может только помешать.

Оглядываясь и прислушиваясь, Таис выбралась к Оранжевой магистрали. Здесь все тихо, и даже донов не видно. Приглушенный свет окрашивал бежевые стены туннелей в оттенки оранжевого, но зато ярко полыхали витрины – огромные, неповоротливые роботы-доставщики сгружали продукты. То, что надо.

Лучше всего добраться до внутренних кафешек, там и проход внутрь просторный – это не узкий ящик-автомат, выплевывающий шоколад и чипсы. Для этого Таис быстро пересекла Оранжевую магистраль и скрылась в туннеле. Вот она, внутренняя Зеленая магистраль.

Здесь, на этом уровне, на этой магистрали прошла лучшая пора жизни. Теплая и яркая, не омраченная ни голодом, ни холодом, ни угрозой смерти. Здесь все было предсказуемым и добрым. Отношение роботов-нянек, начисления бонусов за соблюдение Закона.

Да и сам Закон – вот он, горит золотистыми буквами на огромной темной панели над Главной площадью. Таис пробежала глазами по знакомым словам и слегка покачала головой. «Десять заповедей» – так назывался Закон официально. Его учили с детского сада, и слишком еще свежи воспоминания, как каждый вечер маленькая Таис повторяла за своим роботом-нянькой:

1. Моаг – твой родной корабль. Да не будет других кораблей у тебя, служи и работай только на своем родном корабле.

2. Шесть дней учись, чтобы работать и приносить пользу кораблю. На седьмой день можешь отдыхать.

3. Слушайся и уважай роботов – наставников, нянек и учителей.

4. Не убивай

5. Не обижай.

6. Не ругайся и не произноси плохих слов.

7. Не кради.

8. Не лги.

9. Не ленись.

10. Не забывай Закон.

Все просто и понятно. Все знакомо до ноющей боли в груди.

На деле же оказалось, что Закон – это полная лажа. Потому что даже если ты не будешь убивать, врать и воровать, ты все равно умрешь, едва тебе исполниться пятнадцать лет. Или – в лучшем случае – будешь жить в голоде и холоде, постоянно прятаться и проводить слишком много времени в тесных вентиляционных лазах.

Все, что раньше было прочным и понятным, все оказалось пустым и хрупким, ничего не стоящим, ненужным, как пустая обертка от шоколадных батончиков.

Вот только одно оставалось непонятным: зачем Моагу эти законы? Он растит идеальных детей, послушных, воспитанных, умных, а после их убивает. Это глупость и дурость! Должно быть, мозг корабля поразил редкостный и ужасный вирус, и тот сошел с ума. Сумасшедший Моаг повис в космосе и держит в плену детей.

А что же стало тогда с взрослыми? С теми, кто руководил «Млечным Путем»?

Едва ощутимо завибрировала в кармане пластинка нейтфона. Таис надавила пальцем на кнопку и услышала в наушниках голос Федора:

– Ты как?

– Нормально.

– Выбрала цель?

– Еще нет.

Да, цель еще не выбрала, потому что стояла и пялилась на дурацкие законы. А что на них пялиться? На Нижнем уровне они так же бесполезны, как и бонусы. На самом деле можно все: и воровать, и лгать, и даже убивать. Моаг же убивает? Убивает. Для того чтобы выжить, сгодятся любые методы.

Едва от ближайшего кафе откатились тяжелые доставщики, Таис тут же оказалась около входной двери. Продукты завезены, двери теперь запирать не станут, все равно до зажигания верхнего дневного света осталось минут двадцать, не больше. Надо торопиться, пока на магистралях не появились доны, а на дорожках и туннелях – их подопечные. Потому что поймать Таис утром, когда детей очень мало, окажется легче легкого. Никто не будет путаться под ногами у донов, ни с кем ее, Таис, не перепутают. И с толпой не слиться, и в строе детей не спрятаться.

Таис ловко проскочила на кухню, где трудились усердные пекари, засыпая ингредиенты в огромные хлебопечки. Вот бы такую машину к ним, на Нижний уровень. Просто засыпал муку, яйца, сахар и что там еще – и вот тебе готовый хлебушек.

Из стоящих на полу контейнеров Таис без разбора хватала и муку, и упакованное в коробки молоко, и сахар. Она делала все тихо, чтобы не привлечь к себе внимание, роботы-пекари слишком сосредоточены на выполнении своих программ, потому обмануть их бдительность ничего не стоит. Но надо торопиться.

Еще головку сыра – пахнет так, что голова кружится. Пакетик изюма, еще один пакетик, еще.

Повернувшись, Таис схватила с витрины коробку чая и коробку сливок. Рюкзак вскинула на плечо. Тяжело, но Федор потом поможет.

Дверь послушно распахнулась, поблескивая никелированной ручкой. Стукнула ножка стула, за которую нечаянно запнулась Таис. Завибрировал нейтфон.

– Выхожу. – Голос прозвучал слишком громко, но теперь уже все равно.

Надо уносить ноги! Быстрее, быстрее!

– Это опять ты? – Вопрос за спиной заставил вздрогнуть.

Таис оглянулась и увидела вчерашнюю рыжую девочку, аккуратную и красивую.

Бросила ей: «Привет!» – и повернулась к туннелям.

Девчонка ухватилась сзади за рюкзак и дернула. Ничего так, сильная девчонка. Вырываться не хотелось, лямка могла оторваться, а терять еду нельзя, иначе вся вылазка окажется напрасной. И вдобавок Валёк наорет за самоволие.

– Что тебе надо? – Таис оглянулась и посмотрела в светло-голубые глаза, обрамленные длиннющими темными ресницами. Красивая девочка все-таки.

– Зачем ты сюда приходишь? Что тебе тут надо?

– Скоро узнаешь, – многообещающе ответила Таис. – Тебе ведь уже есть пятнадцать?

Наверняка есть. Грудь у девчонки что надо, да и ростом она выше Таис.

– Какая разница, сколько мне лет? – Голубые глаза презрительно прищурились.

– Последний экзамен сдан? Ждешь Последних Распоряжений и мечтаешь о Третьем уровне? Так вот, взрослых на Третьем уровне нет. Никто не выжил, потому что Моаг убивает всех, кому больше пятнадцати. Сходи сама и проверь. Мы проверили, потому и живем внизу.