Александр Маргелов: первый космонавт ВДВ

Духовное и интеллектуальное развитие Александра и Василия Маргеловых проходило в должной органической семейной среде. Маргеловы действительно имели репутацию порядочной русской культурной семьи. Родители на самом деле стремились создать все условия для всестороннего развития духовного естества своих детей. Помимо чтения разноплановой литературы, у близнецов, конечно, существовали и другие интеллектуальные увлечения. С 1957 г. новой страстью становится коллекционирование почтовых марок. Всё началось с того, что близнецам был подарен пакетик чехословацких марок, который был привезен из дружественной тогда СССР Чехословакии их матерью из Карловых Вар. Александра и его брата, безусловно, привлекала познавательная, интеллектуально развивающая сторона этого хобби. Юноши руководствовались при этом афоризмом болгарского лидера Георгия Димитрова, считавшего марки визитной карточкой любого государства [15].

Особое отношение у детей В. Ф. Маргелова было к домашним животным, и не только. Василий Филиппович являлся заядлым охотником, нередко приносил домой маленьких диких животных, отбившихся от матери. А. В. Маргелов вспоминает, что даже в московской квартире на Смоленской набережной у них в разное время жили маленький полосатый кабанчик и даже медвежонок. Родители доверяли близнецам выгуливать его рядом с домом, по набережной. Хотя на медвежонка и надевали ошейник, зверёныш вел себя очень миролюбиво. Когда Мишка подрос и держать его дома стало опасно, его отдали в десантную роту. «Когда через много лет повзрослевшие близнецы приехали в это подразделение, – отмечает А. В. Маргелов, – то увидели здоровенного медведя, который послушно ходил за солдатами, и виртуозно преодолевал вместе с ними полосу препятствий» [20]. Солдаты его очень любили, охотно делились нехитрой своей кашей и баловали сладостями. Однако впоследствии маргеловского медведя пришлось отдать в зоопарк; как-то полковой зверь зарычал и испугал подвыпившего офицера-политработника.

Близнецы Александр и Василий, ставшие уже юношами, конечно, переживали неожиданную отставку отца В. Ф. Маргелова, который был понижен в должности и с 1959 по 1961 гг. был заместителем нового командира ВДВ генерала Тутаринова, который оказался случайным человеком в руководстве ВДВ. Однако временная отставка отца обернулась другой позитивной стороной для домочадцев. Ведь теперь Василий Филиппович мог больше времени посвящать своим близким любимым жене и детям. А. В. Маргелов вспоминает «По вечерам всей семьей стали ходить в театры, особенно отец любил оперетту и балет, старался не пропускать ничего нового… В выходные дни отец забирал всю семью на лыжные прогулки, устраивая своим хлопцам проверки на выносливость – не менее десяти километров при любом состоянии снега – и чтобы не отставать! Конечно, он не доводил детей до изнеможения, якобы отставая и ожидая, пока его догонят хлопцы, успевал выкурить одну, а то и две папиросы «Беломорканал» (единственный и любимый им сорт табака еще с предвоенных лет).

Летом всей семьей выезжали в Тесницкие военные лагеря под Тулу, где его «гвардейцы» в том числе (сводный брат – прим. автора) Виталий, бывший близнецам эталоном во всём, узнавали, «почём фунт лиха» десантной службы. Пребывание в лагерях на всю жизнь запомнилось сыновьям, тем более, что в то время там проходил службу комбатом старший брат Геннадий, который катал их на своём «советском джипе-„газике“. Он даже пытался учить их приёмам боевого самбо, будучи в то время чемпионам дивизии» [20, с.365].

Поборник строгой армейской физподготовки, генерал В. Ф. Маргелов регулярно занимался на спортивных снарядах, поддерживая должную физическую форму. Понятно, что и его близнецы в обязательном порядке занимались на этих спортивных снарядах (турник, брусья, качели), за которыми они ещё и ухаживали, покрывали их на ночь и перед дождём.

ГЛАВА 2

ГЛАВНОЕ ДЕЯНИЕ ЖИЗНИ

§1. Выбор цели. Под знаменами

Крылатой гвардии

После окончания средней школы юный Александр Маргелов отнюдь не пошёл по стопам отца. Очевидно, перспектива стать военным человеком в тот момент его не очень привлекала. Его способности в области точных наук, особенно к математике, круг интеллектуальных интересов обусловили выбор в пользу гражданской технической специальности. О решении сделать именно такой выбор А. В. Маргелов вспоминает так: «Я думал, что прекрасно знаю математику, отличные знания были. Поступил сначала на физмат МГУ на вечернее отделение. Днем работал, а вечером шел на учёбу. Возвращался поздно, тяжеловато было. Как только закончил первый курс, решил поступать в МАИ, чтобы создавать самолёты для ВДВ. Попал на ракетный факультет, который позже стал называться «Общий факультет летательных аппаратов». Я его закончил, защитил диплом. На защиту диплома приходили студенты старших курсов, а также выпускники. Получил оценку «отлично» [15].

Итак, А. В. Маргелов в 1965 г. поступает в Московский авиационный институт имени Серго Орджоникидзе. Это был один из самых престижных столичных ВУЗов Советского Союза. МАИ был основан в начале 1930 г. Возникновение такого необычного вуза в СССР было обусловлено потребностями быстро развивающейся советской авиации. 20 марта 1930 г. на основе аэромеханического факультета МВТУ решением советского правительства было создано Высшее Аэромеханическое училище (ВАМУ), которое в августе того же года было преобразовано в Московский авиационный институт. В послевоенное время МАИ вступает в новый этап своего развития. Появляются новые аудиторные корпуса, лаборатории, факультеты и кафедры. Вуз со временем стал готовить не только специалистов в области самолето- и моторостроения; появились специальности инженерно-экономического и приборостроительного направления. Сегодня в МАИ 20000 студентов обучается на 10 факультетах, в 3-х институтах и 4-х филиалах [25].

После окончания МАИ в 1970 г., он – инженер в Центральном конструкторском бюро экспериментального машиностроения в подмосковном г. Калининграде (теперь – г. Королёв). В 1971 году, когда он уже был офицером-десантником, происходит важное событие в его личной жизни; он становится семьянином, его избранницей стала девушка по имени Лидия. Спутница жизни А. В. Маргелова была из простой рабочей, не знаменитой семьи. Отец Лидии был рабочим высокой квалификации. Перед началом Великой Отечественной войны он поехал на военные сборы, где получил увечье (гаубица переехала ногу) и по состоянию здоровья в армию его не взяли. Однако в годы войны доблестно трудился на заводе, точил снаряды для «Катюши». По признанию А. В. Маргелова, его тесть являлся «очень достойным человеком» и обладал государственными наградами, в т.ч. медалями «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие» [15].

Молодожены стали жить отдельно не сразу. Поначалу Маргелов-младший с женой проживали с его родителями. Затем через некоторое время стали обретаться у родителей Лидии в двухкомнатной смежной квартире. Вскоре в жизни супругов происходит желанное радостное событие. Родился сын. Перед самыми родами будущий отец повёз супругу в роддом. Вышли на остановку, но «поймать» машину не удалось. Пришлось добираться на трамвае. Ребенок родился ночью следующего дня. При выборе имени новорожденного возникли разногласия с родителями жены: «Я сказал её родителям, что хочу назвать сына Филиппом, а они говорят, что тогда за ним ухаживать не будут. Приехав в роддом, записал его Александром. Некоторые время в воспитании они принимали участие, а потом тесть говорит: «Ты здесь лишний, ребенок пусть остается, а ты…» [15]. К счастью, к этому моменту молодожены получили квартиру на Ленинском проспекте.

Молодожены стали жить отдельно. Василий Филиппович и Анна Александровна Маргеловы в 1971 г. переехали на новую квартиру, находящуюся в переулке Сивцев Вражек. Этот переулок находится между Гоголевским бульваром и Денежным переулком. Диковинное название происходит с XVII в. от оврага, по дну которого текла речушка Сивец (Сивко), впадающая в ручей Черторый, огибающий стены т.н. «Белого города». Название этой речушки дано было так по сивому (т.е. серому) цвету воды. Строение №9 в переулке Сивцев Вражек являлось жилым домом для высших советских военачальников. В этом доме жили генерал армии, Герой Советского Союза А. Ф. Щеглов, генерал-полковник авиации Г. Ф. Байдуков, заместитель министра обороны СССР (1986—1991) И. М. Третьяк, организатор военной медицины Е. И. Смирнов [37]. В этой квартире «Десантный Батя» будет жить до самой смерти 4 марта 1990 г.

В том же 1971 г. в жизни А. В. Маргелова наступает новая яркая веха. Он принимает решение связать свою жизнь со службой в десанте. Поработав один год инженером-конструктором летательных аппаратов, А. В. Маргелов так и не испытал чувство творческой удовлетворенности. Реальность оказалась иной, нежели те химеры, которыми он грезил, обучаясь в МАИ. Молодой инженер просил начальство направить его в командировку на космодром Байконур в Казахстан, но ему ответили: «Рано, рано». Видимо тогда же у него и возникает желание найти применение своих творческих сил на поприще служения ВДВ в качестве инженерного специалиста научно-технических структур. При МАИ действовала военная кафедра, и Маргелов-младший, окончив институт, уже имел звание лейтенанта запаса.

В один прекрасный момент герой нашей книги стал офицером ВДВ. Понятно, что Маргелов-старший однозначно одобрил такое ответственное решение младшего сына и распорядился зачислить его в научно-технический комитет ВДВ (НТК). В этом специфическом подразделении воздушного десанта А. В. Маргелову предстоит достойно проработать десять лет и совершить главное дело в своей жизни. Что же представляет собой НТК ВДВ в начале 70-х гг. ХХ в.? Научно-технический комитет стал логическим итогом коренных реформ ВДВ, которые в течение четверти века проводил В. Ф. Маргелов. До него подобная структура в воздушном десанте вряд ли могла существовать. Почему? Потому что до Десантного Бати советские ВДВ являлись второстепенным родом войск, вооруженные легким стрелковым оружием и не имеющие собственной бронетехники и современной транспортной авиации. В ходе широкомасштабных преобразований ВДВ, нацеленных на резкое усиление мобильности воздушного десанта, был создан Технический комитет командования, который в 1962 г. был преобразован в Отдел опытной техники Управления командующего ВДВ. Начальником Отдела был назначен полковник В. Д. Доронин, знаменитый разработчик парашютно-десантной техники. Собственно НТК ВДВ появился 21 октября (день рождения А. В. Маргелова) 1964 г. Современные специалисты (авторы книги «Воздушно-десантные войска России») так определяют причины создания НТК: «Для организации взаимодействия с научно-исследовательскими и испытательными организациями, КБ промышленности и с целью изучения и обобщения достижений науки и техники для использования их в ВДВ 21 октября 1964 года был образован Научно-технический комитет ВДВ» [9, с.194]. Первым руководителем НТК ВДВ в декабре 1964 г. был назначен полковник Владимир Дмитриевич Доронин (1910—1986 гг.). В 1938 г. Владимир Доронин (студент МАИ) и его братья Николай и Анатолий приняли участие во всесоюзном конкурсе по созданию прибора, который бы автоматически раскрывал парашют в заданное время. Братья Доронины сумели изобрести первый в мире такой прибор для раскрытия парашюта. Интересно отметить, что в его основе был обычный механизм будильника [12]. Изобретение Дорониных обусловило революцию в парашютном деле и способствовало быстрому развитию массового парашютизма в СССР. С таким прибором наши парашютисты теперь могли прыгать с любых высот в различных погодных условиях. Генерал-майор В. Д. Доронин (впоследствии доктор технических наук, трижды лауреат Государственной премии СССР, кавалер трех орденов Красной Звезды) руководил НТК ВДВ до 1972 г. Его преемником на этой должности стал полковник Л. З. Коленко (1972—1982 гг.) с которым А. В. Маргелову будет суждено непосредственно готовить эксперименты по десантированию людей внутри десантной бронетехники.

Вступив на поприще служения воздушному десанту, А. В. Маргелов должен был пройти профессиональную инициацию, иными словами, совершить первые прыжки с парашютом. Посвящение в десантники было связано с историей крупных учений 106-й (Тульской) дивизии ВДВ, которая в июне 1971 г. десантировалась на азербайджанской земле в ареале полигона Герани, относящегося к 104-й (Кировобадской) воздушно-десантной дивизии. Тульским десантникам предстояло преодолеть несколько тысяч километров в воздушном пространстве; в Мелитополе десантная армия должна была сделать остановку для дозаправки. Перед началом учений Маргелов-старший поставил сыну задачу совершить в Тульской дивизии первые прыжки как с малогабаритного АН-2, так и с военно-транспортного АН-12. А. В. Маргелову удалось за три дня совершить шесть прыжков с «кукурузника». Однако прыгнуть с парашютом с десантного лайнера АН-12 ему тогда не удалось из-за дождливой и не подходящей погоды. Следовательно, молодому лейтенанту предстояло участвовать в воздушном походе тульских десантников в Азербайджан, чтобы совершить прыжок со скоростного десантного лайнера в ходе десантирования на полигоне Герани. Об этом ответственном прыжке Александр Васильевич вспоминает в книге «Десантник №1 генерал армии Маргелов»: «Офицеры НТК ВДВ прыгали среди первых. Несмотря на раннее утро, было уже довольно светло и достаточно жарко. Александр отделился от самолета точно в соответствии с полученным ночным уроком «на пальцах». Все шло великолепно… до момента приземления – попал все-таки одной ногой в норку, не удержался на левой ноге и сильно «приложился» коленом о ссохшуюся твердую, чуть ли не каменную землю. Рядом приземлился полковник Соловьев, прыгавший следом за ним: «Оценка «отлично»! Вот всегда так и прыгай! А теперь иди к трибуне и доложи Командующему о совершении очередного прыжка». Пока Маргелов-младший шел к трибуне, колено начало «гореть», появилась всё усиливавшаяся боль. Однако, собрав всю волю в кулак и скрывая хромоту, Александр, насколько мог, строевым шагом подошёл к трибуне, на которой кроме отца находился командующий военным округом, и чётко доложил. Командующий округом спросил, сколько у лейтенанта прыжков. Услышав, что это был всего-то 16-й, стал хвалиться, что у него несколько сотен. «Черт с тобой, разговорчивый какой!» – подумал про себя лейтенант. Разрешите идти, товарищ командующий?» – обратился он к отцу. Получив утвердительный ответ, уже не в силах сдерживать хромоту, зашагал к товарищам. Те, посмотрев на распухшее колено, посадили Александра в вертолёт и отправили в Кировобад, где находился госпиталь». Диагностировав пострадавшего посредством рентгеновского снимка, хирург констатировал, что это всего лишь ушиб. Десантное крещение, таким образом, будущий космонавт ВДВ достойно прошёл. Уже вернувшись в Москву, домой на Смоленскую набережную, Маргелов-старший сердечно поздравил сына за столом [20, с.401].

Став офицером-инженером НТК ВДВ и погрузившись в новую креативную деятельность, А. В. Маргелов, стремясь стать офицером-десантником де-юре и де-факто, начинает постигать базовый комплекс дисциплин учебной программы Рязанского училища ВДВ. Успешно освоив программу ускоренной подготовки, он экстерном сдал экзамены и получил в 1972 г. диплом соответствующего образца. Посвящение в десантное дело окончательно завершилось.

§2. В эпицентре дерзких экспериментов

От «Кентавра» и КСД к «Реактавру»

Переход А. В. Маргелова в научно-технические структуры ВДВ совпало с таким важным событием в судьбе воздушного десанта, как подготовка беспрецедентного эксперимента по десантированию людей внутри десантной бронетехники. Начало 70-х гг. XX в. характеризовалось активным проведением коренных реформ ВДВ, инициатором которых был В. Ф. Маргелов. Уже с конца 60-х гг. на вооружение ВДВ начинает поступать новая бронетехника, которая значительно увеличила мобильность Крылатой гвардии. В 1969 г. боевая машина десанта (БМД-1) была принята на вооружение. Новая бронемашина воздушного десанта имела высокие характеристики. БМД-1 образца 1969 г. обладала массой в 6,3 тонны, длина корпуса составила 5,4 метра, ширина – 2,63 метра, высота – 1,6—1,97 метра. Вооружение машины составляли: гладкоствольная пушка 2А28 «Гром» калибром 73 мм и три пулемета ПКТ (два курсовых и один спаренный с орудием). На БМД-1 стоял дизельный двигатель марки 5Д20, мощностью 240 л. с. Машина развивала скорость по шоссе 61 км/ч, по пересеченной местности 8—9 км/ч. Экипаж БМД-1 состоял из двух человек (механик-водитель и наводчик-оператор), десант – 5 человек. Серийное производство БМД-1 было запущено на ВгТЗ – Волгоградском тракторном заводе ещё в 1968 г., т.е. ещё до официального принятия этой машины на вооружение. Производства БМД-1 базовой модификации осуществлялось 10 лет, до 1979 г. За это время с конвейера Волгоградского завода сошло около 2200 БМД-1 в линейном и не менее 360 в командирском варианте. Почти сразу на базе БМД-1 начинает создаваться «семейство» бронемашин, а именно – бронетранспортера (БТрД) и варианты командно-штабных машин (КШМ) [5].

Наверное, уже в конце 60-х гг. В. Ф. Маргелова стала одолевать крайне смелая идея о возможности десантирования экипажа БМД-1 непосредственно внутри бронетехники. Ведь в этом случае будет значительно сокращено время подготовки экипажа БМД к выполнению боевой задачи в воздухе и на земле после десантирования. Десантники в таком случае после приземления могли на боевой машине почти сразу вступать в бой.

Принято считать, что идею о возможности и необходимости десантировать членов экипажа БМД-1 внутри боевой машины В. Ф. Маргелов впервые публично высказал в марте 1970 г. на подведении итогов учений «Двина». В книге «Десантавры – «космонавты ВДВ» Маргелов-младший приводит знаменитые слова отца: «Вот если бы экипажи не за боевыми машинами прыгали, а внутри них… Понимаю, что это сложно. Но никто, кроме нас, этого не сделает (выделено нами – Д.С.)» [19]. Очевидно, примерно в то время «Десантный Батя» окончательно склоняется к мысли о необходимости приступить к сложной подготовке уникального и крайне дерзкого эксперимента. Столь ответственное и, на первый взгляд, безумное решение, наверное, мог принять только такой волевой и сильный военный человек, как генерал армии В. Ф. Маргелов. Жребий судьбы был брошен. «Процесс пошёл…»

Итак, командующий ВДВ распорядился начать подготовку к десантированию БМД-1 с двумя членами экипажа (так как промышленность не смогла в то время создать универсальные штатные сиденья для всего экипажа- пришлось взять два упрощённых ложемента типа «Казбек» – «Казбек-Д» конструкции завода «Звезда» – по предложению генерального конструктора завода Гая Ильича Северина) внутри её на парашютно-платформенных средствах, которые были уже хорошо освоены в воздушном десанте и имели высокую надёжность.

Понятно, что в подготовке к этому эксперименту участвовал не только НТК ВДВ. Совместно с инженерами из НТК трудился коллектив КБ Московского агрегатного завода «Универсал» во главе с главным конструктором А. И. Приваловым, а также специалисты ГНИИ авиационной и космической медицины и прочие научно-исследовательские структуры. Александру Маргелову, как офицеру НТК и будущему участнику эксперимента, приходилось часто бывать в разных НИИ, на заводе «Универсал» и, конечно, у военных медиков. Ему же пришлось опробовать на себе первые копровые сбросы в кресле «Казбек». По признанию Александра Васильевича, большую помощь в подготовительных работах ему оказывал генерал-лейтенант Иван Иванович Лисов, который был другом и соратником В. Ф. Маргелова и долгие годы являлся заместителем командующего ВДВ по воздушно-десантной подготовке. Мало кто знает, что генерал И. И. Лисов, которого по праву можно считать Десантником №2 (после В. Ф. Маргелова), был не только старейшим ветераном ВДВ, совершившим первый прыжок с парашютом ещё в начале 30-х гг., но и первым крупным историографом воздушного десанта; в 50—70-е гг. из-под пера этого человека вышло более 10 книжных трудов по истории ВДВ и парашютного искусства. В активный период подготовки испытаний И. И. Лисов действительно делом помогал А. В. Маргелову, выезжая по необходимости с ним на заводы и на проведение копровых работ и сбросов. Казалось бы, подготовка и практика по проведению эксперимента завершилась, и оставалось получить одобрение «сверху», от руководства Министерства обороны. Но тогда такое разрешение поначалу не было получено. Институт им. Чкалова комплекс «Кентавр» на испытание не принял из-за отсутствия средств индивидуального спасения. Действительно, в случае отказа работы парашютно-платформенной системы в небе БМД-1 с экипажем неминуемо бы разбилась вдребезги. Однако пассионарный В. Ф. Маргелов всё-таки смог убедить министра обороны и начальника Генерального штаба маршала В. Г. Куликова. Вот как этот исторический момент описан в книге «Десантник №1 генерал армии Маргелов»: «Наконец маршал Гречко согласился.

– Кто будет десантироваться? – спросил он.

Командующий Маргелов сделал шаг вперед и просто сказал:

– Я…

Тут же Гречко не выдержал и в соответствующих выражениях, которые позволяло их давнее взаимоотношение и уважение, категорически отказал отцу.

– В таком случае – один из моих сыновей, их у меня пятеро, и, кстати, один из них, Александр, служит в Научно-техническом комитете ВДВ и как раз занимается этими вопросами. Вместе с ним будет опытный офицер-десантник мастер парашютного спорта гвардии майор Зуев…

– Но почему все-таки сын? – спросил Гречко.

– Много я видел слез матерей, оплакивающих своих погибших мужей и сыновей. А поскольку дело новое и очень рискованное, где все может случиться, я лично несу всю ответственность и отвечаю головой за исход эксперимента. Единственное, что я могу обещать, что ни мать Сашки, ни его жена ничего не будут знать до завершения эксперимента» [19, с.16—17].

По утверждению Александра Маргелова, уже в октябре подготовка к эксперименту была успешно завершена. Были закончены и предварительные испытания, которые осуществлялись в процессе десантирования из разных типов самолётов, причём пробные десантирования проводились в разных географических и климатических условиях. Понятно, что сначала сбрасывали весовые макеты с песком, а также макеты, на которых были установлены датчики перегрузок. 28 октября 1971 г. было принято совместное решение, в котором констатировалось благополучное завершение предварительных испытаний по десантированию БМД-1 с макетами и манекенами. Это совместное решение было утверждено руководством НИИ, ГНИИАКМ, ВТА и, конечно, командующим ВДВ генералом армии В. Ф. Маргеловым.

Теперь настало время осуществить эксперимент со сбросом людей внутри десантной бронетехники. Однако немедленного разрешения министра обороны маршала А. А. Гречко на проведение основного этапа испытаний до конца 1971 г. не последовало.

На протяжении всего 1972 г. разрешение министра обороны о проведении эксперимента также не было получено. Однако за указанное время был осуществлен промежуточный эксперимент по десантированию в комплексе «Кентавр» трёх собак. Испытание прошло успешно. Немецкая овчарка Батя, спаниель Тимка и болонка Булька благополучно приземлились на БМД-1, а затем резво носились по площадке приземления. В ноябре все участники эксперимента убыли в Тульскую дивизию ВДВ в уверенности, что приказ маршала А. А. Гречко вот-вот поступит: «Но вскоре последовал звонок командующего: «Всем вернуться, запрет министра обороны». Нашему разочарованию не было предела, ругали ГКНИИ ВВС за их «трогательную заботу» о нашем здоровье. А Командующий опять отправился к маршалу А. А. Гречко доказывать, что хотя эксперимент несет элемент риска, но риск этот оправдан, т.к. парашютно-платформенная система практически доказала свою высокую надежность в войсках, а главное – достигается значительно более высокая боеготовность войск.

В канун Нового 1973 года окончательное «добро» Министра обороны на проведение эксперимента было все же получено. «Гречко, наконец, не выдержал и согласился… под личную ответственность Командующего ВДВ!» [19, с.30].

Командующий ВДВ определил дату проведения эксперимента – 5 января. Уже в полдень 3 января 1973 г. А. В. Маргелов и Л. Зуев, а также их дублёры и офицеры НТК находились на парашютодроме 106-й ВДД. Здесь же находились офицеры ВДС и Особого отдела дивизии.

Утром 5 января 1973 г. выдалось хмурым и морозным, температура – 20 градусов ниже нуля. Все началось с соблюдения армейского распорядка. После подъема в 6.30 Маргелов и Зуев совершили физзарядку на морозном воздухе и после завтрака предстали перед врачами. Вскоре участники эксперимента, экипированные в зимнюю прыжковую форму и вооруженные, согласно распоряжения командующего ВДВ, пистолетами, ножами, учебными гранатами, были готовы к практическому участию в эксперименте. Маргелов и Зуев заняли места в креслах «Казбек-Д» в БМД-1, которая уже была загружена в десантный лайнер АН-126. Однако разрешение на взлёт самолёта поступило не сразу. Началу испытаний мешали погодные условия; слой облаков нависал над землей всего на высоте 300—400 метров, а десантирование предстояло с высоты 800 метров.