О счастье жить в стране развитого…

– Саня, ты к Аллочке на пару пойдешь?

Кольцов очумело уставился на него и отрицательно мотнул головой. Сегодня у них было две пары, и на первую он пришел только потому, что пообещал профессору не пропускать его предмет.

Алла Евгеньевна в глубине души радовалась, когда Кольцов не приходил на ее занятия или сидел, погруженный в свои мысли. А вот если он принимал участие в обсуждении темы, молодая преподавательница начинала краснеть, смущаться и вообще готова была провалиться сквозь бетон перекрытия. Конечно, по сумме знаний парень пока не превосходил ее, но напором и неожиданными суждениями, наличием собственной позиции, зачастую ставил в тупик. Плюс ко всему он имел привычку смотреть прямо в глаза во время спора, и Аллочке начинало казаться, что она тонет в зеленых колодцах его красивых глаз.

Но сегодня ей не суждено было в них заглянуть. Алику нужно было успеть на день рождения, а до этого он хотел получить гонорар в издательстве за свою последнюю публикацию. Накануне он созвонился с редактором и тот просил заглянуть к нему, поэтому, получив в кассе деньги, Кольцов направился в кабинет шефа. Секретарша в приемной приветствовала его радостной улыбкой, а вот редактор, седеющий грузный мужчина, нависший над огромным, заваленным бумагами письменным столом, встретил довольно сухо. Перемена была слишком разительной, чтобы ее не заметить. Обычно вежливый и радушный, сегодня Георгий Ефимович цедил фразы сквозь зубы, старательно подбирая слова. Когда ничего не понимающий Алик хотел задать прямой вопрос, тот неожиданно приложил к губам карандаш, потом быстро написал что-то на клочке бумаги. Алик подошел ближе к столу и прочитал: «Тобой интересовались из КГБ». Кольцов понимающе кивнул и пояснил:

– Я знаю. Это не то, что вы подумали. Они в университете перспективных студентов для работы в органах подбирают, – он соврал, не задумываясь, и сам удивился легкости, с какой выдал эту версию.

– А-а-а, – протянул редактор.

По его лицу можно было понять, что он испытал огромное облегчение. В среде студентов-журналистов ходили слухи, что все начальство в средствах массовой информации – штатные сотрудники КГБ или так называемые «доверенные лица», и Алик подозревал, что это вполне возможно. По разговорам, такими «лицами» были наводнены и все предприятия страны. Они, конечно, не писали никаких доносов, однако имели постоянный контакт со штатными сотрудниками «конторы».

– Спасибо, Георгий Ефимович, – демонстративно похлопал себя по карману Алик, имея в виду гонорар. – Может, есть для меня еще задание?

Редактор на секунду задумался и принялся рыться в бумагах на столе. Наконец выудил на свет несколько листов и протянул их Кольцову.

– Посмотри. Это немного не то, чем ты обычно занимаешься, но зато будет постоянная рубрика.

Алик пробежал глазами по строчкам и удивленно взглянул на редактора. Текст содержал рассказ бывшего студента одного из московских техникумов, от первого лица.

– Я так понимаю, нужно переработать чужой текст?

– Нет, друг мой! Нет! – возбужденно всплеснул руками редактор. – Нужно красиво, художественно преподнести эту историю, от лица… ну, скажем, Пети Иванова. Затем будет другая история, от Ивана Петрова. Мы хотим разбудить ребят и заставить писать нам. Твоя задача – красиво и занимательно пересказывать все это и доносить до читателя. Хочешь, вставляй элементы детектива. Держи читателя.

История на листочках показалась Алику довольно банальной. Какая-то девочка обманула мальчика. Мальчик бросил учиться, начал выпивать, потом очень пожалел об этом, опомнился, но было поздно. В общем – ерунда, такие ситуации возникали сплошь и рядом. Алик уже хотел было вернуть бумаги на стол и отказаться, но что-то его остановило. Хорошо, для него это банально, но у пацана-то – реальная трагедия! Привлекала еще и возможность получить постоянный заработок. В смысле работы ничего сложного он для себя не видел. Таких историй и им подобных, когда кто-то бросил учебу по глупости или потому, что забухал от несчастной любви, он мог если не вспомнить, то уж насочинять целый том.

– А вдруг не будут писать?

– Да и бог с ними, – подмигнул редактор. – Не сможешь придумать новый сюжет – я поручу кому-нибудь. Ты, главное, преподнеси ярко, художественно, как ты умеешь. У меня поручение райкома партии организовать такую колонку. Так сказать, мероприятие воспитательного характера.

Все было понятно, и ничего зазорного для себя Алик в такой работе не видел. Донести до ребят простую истину: «Ученье – свет, а не ученье – чуть свет и на работу». Это вполне укладывалось в его жизненные принципы.

– Согласен. Когда сдавать материал?

– До понедельника управишься?

Алик кивнул, махнул рукой на прощание и через секунду оказался перед секретаршей. Дама средних лет кокетливо улыбалась ему во весь накрашенный перламутровой помадой рот, и это вдруг вызвало у Алика приступ раздражения: «Что ж вы все так рады меня видеть?»

После дурацкой размолвки с Кирой он стал как-то нервно относиться к знакам внимания со стороны женщин. Казалось, все они мечтают соблазнить его – как Людка вчера. Может, это оттого, что Кира никак не шла из головы? Раньше такого не наблюдалось, он вспоминал о ней только когда становилось совсем уже нечего делать, а сейчас мысли о подруге возникали в любую свободную минуту.

На улице Алик посмотрел на часы, вспомнил про рубашку, которую надеялся стрельнуть, прикинул путь до общаги, и понял, что не успевает – нужно ведь еще заскочить к Моне за цветами. Поймав отражение в стекле витрины, Алик одернул куртку и решил, что выглядит вполне в духе молодежной моды. А поскольку торжество отмечают на даче, то для пикника он одет прилично. «Какая разница, – поморщился Алик. – Мне с ними детей не крестить».

Цветы Моня не достал. То есть достал – но эти три замученные белые розы невозможно было преподнести на шестнадцатилетие, они годились разве что для похорон. Зато Серега где-то раздобыл большую коробку украинских шоколадных конфет, явно тянущую на подарок, и не только для юной девушки. Огромная коробка ни в какую не хотела влезать в сумку, тогда Моня притащил газеты и быстро соорудил сверток.

– Сколько я тебе должен? – поинтересовался Алик.

– Нисколько, – буркнул Моня.

– Кончай дурить! – настаивал Кольцов.

– Да не гони ты. Розы Светке подарю, она же не дочка дипломата, а конфеты – считай, мой подарок.

– Мне уже давно не шестнадцать. И я не девочка, – начал злиться Алик.

– Если я скажу, что они мне на халяву достались, ты отстанешь?

Алик недоверчиво посмотрел на друга.

– Точно на халяву?!

– Зуб даю, – поклялся Моня.

– Ладно, Серега, спасибо. Честно говоря, не знаю, что бы я без тебя делал.

– Кончай банальщину нести, – пафосно отрубил Сергей. – Вали, сейчас моя придет. Обещала еще котлет нажарить.

– Она, похоже, тебя на довольствие поставила… – иронично заметил Алик.

– Не, я сегодня сам фарш достал, в кулинарии на проспекте. Три кило!

– Три кило?! Круто! Телевизор кому-то чинил?

– Типа того, – отмахнулся Моня.

– На хрена так много?

– Светке долг верну. Остальное пусть жарит.

Чтобы добраться до дачного поселка Кольцову понадобилось меньше двух часов и он прибыл почти вовремя. Правда, пришлось потратиться на такси, но, с учетом халявных конфет, этот визит обходился даже в меньшую сумму, чем он предполагал. Паника от неожиданного приглашения давно прошла, парень абсолютно успокоился, да и солидная коробка дефицитного шоколада добавляла уверенности. Расплатившись с таксистом, Алик подошел к высоким деревянным воротам, хотел постучать, но заметил, что они не заперты, просто толкнул створку и она со скрипом подалась. Быстро содрав старую газету с коробки, Алик скомкал ее, сунул в сумку и шагнул внутрь.

Дача дипломата представляла собой зеленый двухэтажный деревянный дом с высоким крыльцом, упиравшимся в просторную стеклянную террасу. Участок порос давно не кошенной травой и был окружен дощатым забором. В отличие от недавно покрашенного дома, забор выгорел на солнце и облупился, так что невозможно было определить его первоначальный цвет. Позади дома, протянув к нему мохнатые темно-зеленые лапы, выстроились огромные вековые ели. В нескольких шагах от крыльца дымил мангал, рядом суетились Артем и его отец. Воронцов, на правах гостя, вальяжно развалился в шезлонге, с бокалом белого вина в руке. Рядом на деревянном столике стояла початая бутылка вина, три пустых бокала, пепельница. При появлении у ворот Кольцова профессор приветственно поднял руку. Дипломат просто кивнул и продолжил нанизывать мясо на шампуры, а его сын быстро пошел навстречу другу.

– Привет, спасибо что приехал, – Артем радостно хлопнул гостя по плечу и потянул к мангалу.

– Добрый день, – поздоровался Алик.

Торопов-старший тщательно вытер махровым полотенцем руки и протянул ему правую.

– Здравствуй, Александр.

Валентин Викторович несколько секунд внимательно изучал его лицо, как будто видел впервые, и под этим взглядом Алик почувствовал себя неловко. Артем нетерпеливо наблюдал немую сцену, потом подхватил Алика под руку, увлекая в дом.

– Пойдем скорее. Маху поздравишь и по бокальчику сухонького дерябнем.

– Здравствуйте, Лев Николаевич, – на ходу крикнул Алик.

Они поднялись на крыльцо. Посередине террасы был накрыт роскошный стол на десять персон.

– Ты говорил, что чужих не будет, – буркнул Алик, пересчитав приборы.

Сейчас ему было все равно – как человеку, нырнувшему в холодную воду и вынужденному плыть, – просто он хотел выяснить состав приглашённых.

– Еще дед с бабулей подъедут. Все наши, не напрягайся, – успокоил Артем и вдруг заорал: – Маха! Выходи проздравля-я-яться!

По-видимому, он уже дерябнул не один «бокальчик сухонького» и начинал дурачиться. Однако вместо сестры из двустворчатой двери кухни выплыла супруга профессора. Она радостно улыбнулась Кольцову и проговорила приветливо:

– Здравствуй, Саша. Как твои дела?

– Добрый день, Елена Сергеевна. Спасибо, все просто великолепно.

Он не успел поинтересоваться делами жены профессора, поскольку заметил маму Артема и переключил внимание на нее. Эта женщина всегда вызывала у Алика восхищение и легкий внутренний трепет. Инне Игоревне было сорок пять, но выглядела она значительно моложе. С лицом модели и подтянутой спортивной фигурой, она напоминала актрис с обложек заграничных журналов, которые он иногда просматривал в квартире дипломата. Алик ни разу не видел Инну Игоревну в домашнем халате, растрепанной и без макияжа. Каждый раз создавалось впечатление, что она собралась на какой-нибудь светский раут и только на секунду заскочила домой. А еще его буквально завораживал мягкий, как будто затянутый в бархат и вместе тем глубокий голос Инны Игоревны. Он открыл было рот, чтобы поздороваться, но замер, так и не вымолвив ни слова, потому что из-за спины матери выпорхнула именинница. Алик никогда толком не обращал внимания на сестру друга, считая ее малолеткой, но сегодня неожиданно увидел юную, но уже вполне сформировавшуюся красотку. Подкрученные русые волосы волнами рассыпались по плечам, затянутым в черную водолазку. Глаза, голубые, как у брата, только в обрамлении слегка подкрашенных ресниц, смотрели с интересом и ожиданием. Артем заметил, какое впечатление произвела его сестра на Алика, и шутливо ткнул его под ребро.

– Чё завис! Вручай!

Алик шагнул навстречу Маше. Она тоже двинулась к нему и с немного жеманной улыбкой протянула гостю руку. Он на секунду замешкался, не зная, принято ли целовать юным именинницам руку, и в конце концов просто легко пожал ее.

– Поздравляю с днем рождения! Удачи тебе во всем.

Он быстро вручил ей коробку с конфетами и перевел взгляд на маму именинницы.

– И вас поздравляю, Инна Игоревна. Здравствуйте.

Женщина благодарно склонила голову и слегка коснулась пальцами щеки молодого человека.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.