Охотник на вампиров. Бездна

– Влад, когда тебе надоест глазеть на меня, может, мы все-таки пойдем купаться? – спросила Ксюша с усмешкой, но по ее голосу чувствовалось, что она довольна произведенным впечатлением.

На самом деле я смотрел совсем не на нее, а скорее сквозь. Но она этого знать не могла, а мне показалось, что будет жестоко дать ей это понять.

Я разделся и направился вслед за ней в сторону озера. Вода была прохладной, но это меня не остановило. Быстро погрузившись в нее целиком, я поплыл прочь от берега. Я довольно неплохо плавал, хотя, конечно, до профессионалов мне было далеко, но Ксения быстро нагнала меня, несмотря на то, что я плыл в сторону от нее. Оказывается, она плавала гораздо лучше меня.

– Попался, – она подплыла сзади и схватила меня за руку. Я был вынужден остановиться и развернуться к ней лицом.

Ксюша оказалась прижатой к моему торсу. Она не пыталась сопротивляться такой близости и как-то поменять позу, скорее даже наоборот. Это было неожиданно, и на несколько секунд я просто замер. Потом до меня наконец-то дошло, чего она хочет. Так и есть, глаза Ксении были полуприкрыты, и она вся подалась вперед, ожидая моего поцелуя.

Возможно резче, чем следовало, я отстранил ее от себя. Ничего подобного Ксюша не ожидала, ее глаза широко распахнулись, и в них я увидел злость и обиду. Она резко развернулась в воде и поплыла прочь от меня в сторону берега.

Меня тут же начала мучить совесть. Я знал, что не должен был поступать так прямолинейно, возможно, мне следовало поговорить с ней, еще раз объяснить, что мы не можем быть вместе. Но, черт возьми, она застала меня врасплох, и я просто растерялся. Нужно было ее догнать и извиниться, я поплыл за ней, и тут мне в голову пришла далеко не самая подходящая в данной ситуации мысль. Я подумал, а что если бы на месте Ксюши была Эмми? От неожиданно нахлынувшего на меня ощущения я чуть не утонул. Мне не стоило думать об Амаранте в таком ключе, ничего хорошего из этого все равно не выйдет. Стараясь освободить голову от этих фантазий, я медленно плыл к берегу.

К тому времени, когда я наконец оказался на твердой земле, Ксения уже успела вытереться и одеться. Она стояла ко мне спиной, собирая свою сумку. Даже на расстоянии я чувствовал исходящую от нее волну негодования. Что мне было делать?

– Ксюша, прости меня, – начал я неуверенно. Извинения не были моим коньком. Что-то сегодня всплывает все больше вещей, в которых я не был силен. Вначале – плаванье, теперь вот это…Может, это Ксюха так на меня действует?

– Поторопись, я хочу поскорей вернуться домой, – голос Ксении был лишен какой бы то ни было интонации. Она бросила наши вещи на заднее сидение машины.

Я оделся, раздумывая над тактикой своего дальнейшего поведения. Возможно, будет лучше, если она увидит в моих глазах искреннее раскаяние. С этой мыслью я догнал ее и повернул к себе. Она уставилась в мою грудь и, похоже, не собиралась поднимать взгляд выше.

– Послушай, – начал я, – ты прекрасная девушка, возможно, лучшая из всех, что я встречал. И дело совсем не в тебе, это только моя вина. Я просто не тот, кто тебе нужен, – я говорил несвязно, не по существу и сам это чувствовал. Я действительно не хотел, чтобы Ксюша страдала из-за меня, я того не стоил. Но как объяснить это ей?

– Довольно, – она выдернула свою руку из моей и отступила, – мы оба знаем, в чем или, точнее, в ком причина. – В ее голосе я услышал неподдельную злость. Она постепенно поднимала голову, и я наконец смог увидеть ее глаза; в них плескалась безграничная ненависть. Неужели я так сильно обидел ее? Но уже в следующую секунду я понял, что объектом ее ненависти был вовсе не я, а ее, если так можно сказать, соперница. По крайней мере, Ксения видела в Амаранте именно соперницу, теперь у меня не осталось сомнений по этому поводу. – Скажи мне, Влад, чем эта бескровная тварь лучше меня?

Она замолчала, ожидая ответа. Я вдруг тоже разозлился, как бывало всякий раз, когда кто-нибудь плохо отзывался об Эмми.

– Не смей так говорить о ней! Что ты вообще можешь об этом знать? – мне пришлось кричать, чтобы она меня услышала. Я не сразу понял, что послужило этому причиной. Но, оглянувшись, я ужаснулся.

Солнце больше не было видно, небо затянуло низкими черными тучами. Ветер поднялся такой, что мы с трудом держались на ногах. Он завывал среди деревьев и поднимал огромные волны на только что безмятежном озере. Впечатление было такое, будто мы попали в эпицентр тропического урагана. Но откуда бы ему взяться в этих широтах?

– Не говорить так о ней?! – я с трудом мог слышать голос Ксюши. – Неужели она так важна для тебя? Боже, я ведь не хотела этому верить. Ты хоть сам понимаешь насколько это омерзительно?

Погода становилась все хуже и хуже, И вдруг до меня дошло, что ураган связан с настроением Ксении. Конечно, это она вызвала его своей злостью. Но знала ли об этом она сама? Я внимательно посмотрел на нее. Ксюша что-то кричала мне, пытаясь перекрыть оглушительный рев ветра, но это было бесполезно, я уже ничего не мог слышать, хотя догадывался о многом. Она явно не замечала происходящего вокруг и уж тем более не была в курсе того, что она сама являлась причиной катаклизма.

Неожиданно выражение ее лица резко изменилось, будто кто-то дал ей под дых. Она согнулась, схватившись за живот и начала оседать на землю. Я еле успел ее подхватить. Нужно было немедленно возвращаться, хватит с меня на сегодня. Я подхватил Ксюшу на руки и, пригибаясь под порывами ветра, пошел к машине. Ксения тяжелее Амаранты, подумал я. Иногда мой мозг начинал работать в совсем неожиданном для меня направлении. Вокруг меня бушевала стихия, у меня на руках была потерявшая сознание девушка, а я думал о том, как приятно мне было в свое время прижимать Эмми к груди. Да, уж, с гормонами не поспоришь.

Кое-как мне удалось опустить Ксюшу на сиденье машины и самому забраться на водительское место. Я тут же ударил по газам, машина, визжа, выехала на трассу, и мы понеслись к дому Глеба. Ксения все еще была без сознания, и это сильно меня беспокоило. Пока мы ехали, я смог убедиться, что непогода бушевала по всей округе. Какова же истинная сила Ксюши? Я невольно почувствовал боязливое уважение к девушке, лежащей на заднем сиденье.

Наконец за очередным поворотом я увидел дом. Перед ним стояла незнакомая мне машина, но у меня не было времени подумать о том, кто это мог быть. Выйдя из автомобиля, я снова взял Ксюшу на руки и пошел к дому. Ветер здесь был немного тише, и идти было легче. Ураган вообще пошел на убыль, заметил я краем сознания.

Первое, что я услышал, войдя в дом, был голос Оксаны, которая в гневе что-то кричала Глебу. Должно быть, она узнала о маленьком обмане своей дочери, ведь она была довольно проницательной женщиной, а Ксения не умела врать, как следует, так что рано или поздно это должно было неизбежно случиться.

Я сразу направился в гостиную, откуда доносились голоса. Видимо, по такому случаю они перебрались туда из кухни. Как только я с Ксюшей на руках вошел в комнату, все сразу замолчали и уставились на нас. Немая сцена длилась пару секунд. Первой в себя пришла Оксана, она сразу подлетела к нам и начала ощупывать дочь. Я протиснулся мимо нее и положил Ксюшу на диван. Я был уверен, что ее сердце бьется ровно, но почему тогда она все еще не приходит в себя?

– Господи, что случилось? – отец, как и я, был взволнован и напуган происходящим.

– Мы поссорились, – начал объяснять я, – Ксения очень рассердилась на меня, и, кажется, вызвала эту грозу. – Я показал рукой на окно, где стихия уже почти сдала свои позиции, и снова выглянуло солнце. Кто-то присвистнул, но я не заметил, кто это был. – А потом она повела себя так, будто кто-то причинил ей физическую боль. Неожиданно она потеряла сознание и с тех пор в себя не проходила, – закончил я свой сбивчивый рассказ.

Лица окружавших меня людей были мрачны и серьезны, даже Дима выглядел подавленным. Оксана пощупала пульс у дочери и, похоже, осталась довольна результатом: я увидел, как немного расслабились ее плечи. Она бросила уничтожающий взгляд в сторону Глеба, но тот и так выглядел неважно. Мы все – я, Дима, отец, Оксана, Глеб, Данил и Денис – собрались вокруг дивана, на котором лежала Ксения. Никто не знал, что надо делать. Мы просто молча смотрели на нее в надежде, что она откроет глаза. Все прекрасно понимали, что везти ее к врачу бессмысленно, это была не та болезнь, которую мог бы вылечить доктор. И вот когда наше отчаянье достигло своего апогея, Ксюша застонала.

Мы замерли, боясь спугнуть удачу. Веки девушки задрожали, и она приоткрыла глаза.

– Что случилось? – тихо спросила она.

– Ты ослушалась меня, вот что случилось, – голос Оксаны не предвещал ничего хорошего. Конечно, она не собиралась ругать дочь прямо сейчас, но когда Ксюше станет лучше, ей точно не избежать хорошей трепки. – Мы сейчас же едем домой, – категорично заявила Оксана.

– Нет, – чувствовалось, что Ксения, несмотря на слабость, не потерпит возражений. Ее мать опешила. Еще бы, ее всегда такая послушная девочка вдруг решила перечить ей.

– Ты в своем уме? Ты чуть не погибла, я бы с ума сошла, лишившись еще и тебя, – голос Оксаны был полон неподдельного ужаса, но я видел, что Ксения настроена решительно, и ее не остановить.

– Прости, мама, но я не могу уехать сейчас. Мы, безусловно, поедем домой, но чуть позже. Я бы хотела поговорить с Глебом, – она села на диване. Ксюша быстро приходила в себя. Выглядела она теперь так, будто никакого обморока и в помине не было, снова свежа и хороша собой. А ведь с тех пор, как она очнулась, прошло не больше минуты. – Может, мы все пройдем на кухню?

Она встала и пошла туда первой. Мы все, как послушные ягнята, потрусили за ней. Войдя на кухню, Ксюша сразу заняла центральное место за столом, ожидая, пока мы рассядемся. Я почувствовал в ней какую-то новую убежденность в себе и своих силах; это было совсем на нее не похоже, и я не переставал удивляться. Все расположились вокруг стола, и она заговорила.

– Прости, мама, – сначала Ксения, которую очень тревожило то, что она обманула Оксану, обратилась к матери. – Я ослушалась тебя, но ты должна понять, что я уже выросла, и мне пора решить, кем я стану. А я, как тебе известно, мечтаю быть охотником. Нет, мама, – она подняла руку, останавливая протест Оксаны, – это решено и ты уже ничего не сможешь с этим поделать. Ты можешь выгнать меня из дома, как грозилась, но это ничего не изменит.

Я видел, как опустились плечи Оксаны. В голосе Ксении было столько уверенности, что я сразу понял: спорить действительно бесполезно.

– Теперь о главном, – теперь Ксюша говорила для всех нас. – На озере мы с Владом немного повздорили, – она замялась и взглянула на меня. Увидев, что я не собираюсь возражать, она снова обрела почву под ногами и продолжила. – Я не знаю, как у меня вышло вызвать эту бурю. Я была настолько зла, что все получилось само собой. Более того, я совсем не хотела этого, – она снова посмотрела на меня, но теперь уже с раскаяньем. – Важно то, что в тот момент я как будто слилась с этим миром и могла почувствовать его структуру, основу, если хотите. Не знаю, как это объяснить. Да, в сущности, наверное, это не так уж и важно. Главное, что я смогла засечь черного мага, которого мы ищем.

Ее слова произвели фурор. Оксана побледнела, с ужасом представляя, чем это все может закончиться для ее дочери. Глеб, напротив, сверкал, как начищенный медный таз. Отец и Дима слушали Ксюшу с вежливым вниманием, Денис потирал руки, предчувствуя скорую охоту. А Данил не мог поверить, что теперь среди его друзей есть настоящий светлый маг. Ну, а чувствовал я сам, так и осталось загадкой даже для меня самого.

– Глеб, – позвала Ксения, – принеси, пожалуйста, карту. Ту, по которой мы вчера работали.

Уже через минуту на столе перед Ксюшей лежала подробная карта окрестного леса и окрестных поселков.

– Вот это место, – она показала на часть леса к северу от нас.

– Ты уверена? – нерешительно спросил наш хозяин. Я-то думал, что Глеб и нерешительность – две несовместимые вещи. Очередная ошибка с моей стороны.

– Вполне. Я увидела его среди леса, там еще был какой-то вход под землю. Это, без сомнений, их логово. И я также уверена еще в одном: он тоже мог видеть меня. Так что теперь они знают, что мы собираемся прийти за ними. Если вы хотите достать их, надо выходить сегодня ночью. Завтра уже будет поздно. Вот, пожалуй, все, что я могу сказать.

Тут же поднялся гул голосов. Все принялись обсуждать возможность сегодняшнего нападения. Похоже, ночью мы идем на охоту. Я улыбнулся.

Вдруг я вспомнил о своем намерении рассказать всем правду об Амаранте. Возможно, время было не самым подходящим, но другого случая могло и не представиться. Я взял в своей комнате распечатки, вернулся на кухню и обратился ко всем сразу.

– Пожалуйста, выслушайте меня. Возможно то, что я хочу вам показать, не так уж важно для вас, но имеет большое значение для меня. Поэтому посмотрите на это, – я выложил на стол перед собравшимися водительские права всех пяти жертв Эмми и добавил к ним распечатки. Пусть сначала ознакомятся. Бумаги говорят сами за себя.

Пока все изучали доказательства относительной невиновности Амаранты, я внимательно всматривался в их лица. В ком я точно не сомневался, так это в Денисе и Диме. Хлестов довольно усмехнулся и подмигнул мне, как бы говоря, что он и не думал, будто я могу ошибаться в этом вопросе. Дима казался приятно удивленным; если раньше у него были сомнения в моральной стороне моего поступка, то теперь он, похоже, полностью стал моим союзником. Данил был заинтригован возможностью изучить перспективу существования «добрых» вампиров, его всегда привлекали исследования. Оксана выглядела озадаченной, и все время поглядывала на Ксюшу. Последняя лишь бегло просмотрела листы и отвернулась. Ей явно не понравилось то, что она увидела. С ней могли возникнуть проблемы, после озера я уже ни в чем не был уверен. Отец был удивлен, и вместе с тем я не мог не заметить, что он рад. Наверняка все это время ему не давала покоя мысль, что в некотором роде он тоже был соучастником устроенного мной побега. Теперь его совесть могла хоть немного успокоиться. И, конечно, был еще Глеб. Вот он не воспринял это так легко, как остальные. Впрочем, я на это и не надеялся.

– И что это должно доказывать? – спросил он, бросив бумаги на стол.

– Что ты ошибся, – спокойно ответил я, – она вовсе не чудовище. Скорее наоборот, она делает все возможное, чтобы им не стать.

– Надеюсь, ты не ждешь, что я теперь изменю свое мнение насчет вампиров, – Глеб смотрел на меня выжидающе. Остальные присутствующие молчали, давая нам возможность выяснить отношения.

– Нет, – Я был все так же невозмутим, – мне интересны не все вампиры, а только она.

– Значит, по-твоему, она просто жертва обстоятельств?

– Ты сам видел бумаги, – я развел руками, – тебе решать.

– Возможно, я и решу, – он выдержал паузу, прежде чем продолжить, – но позже. Сейчас есть дела поважнее. – Глеб пытался избежать этого разговора, а я и не собирался на него давить. Достаточно того, что он видел распечатки, а значит, у него будет над чем поразмыслить на досуге. К тому же у нас действительно были куда более неотложные дела. И я кивнул ему, давая понять, что разговор окончен, и я не стану настаивать на его продолжении.

Теперь, по крайней мере, я мог быть уверен в том, что наша команда уже не так враждебно настроена к Амаранты. Тут не требовалось никаких слов, чтобы это понять, все было отлично видно по лицам собравшихся. Более того, я прекрасно понимал, что подобный разговор был бы им неприятен, хотя бы потому, что тут собрались охотники, которым трудно было признать, что вампир может быть достоин жизни. Но я также отлично знал, что если кто-то из них вдруг встретит Эмми, он не единожды подумает, прежде чем нажать на курок.

По этим причинам я посчитал свою миссию выполненной и забрал бумаги со стола. Вот так, почти без единого слова, состоялся самый тяжелый разговор в моей жизни.

Глава 11. Охота

Через некоторое время в кухне возобновился прерванный мной разговор. Я увидел, как отец довольно кивнул, когда ко мне неожиданно обратилась Ксюша:

– Влад, я бы хотела поговорить с тобой. Может, выйдем на улицу, если ты не против?

Я не был против, и мы вышли.

Было далеко за полдень, и солнце начало уже клониться к закату. Мы с Ксенией остановились на крыльце дома. От ее былой уверенности не осталось и следа. Она опустила голову и задумчиво ковыряла землю носком туфли. Сейчас она была похожа на ту маленькую девочку, которую я знал когда-то давно, и я не мог не улыбнуться своим воспоминаниям. Должно быть, она наблюдала за мной из-под опушенных ресниц, так как моя улыбка придала ей смелости, и она, наконец, заговорила.

– Думаю, я должна извиниться перед тобой, Влад.

– Не стоит, – остановил ее я, – я сам виноват. Это я обидел тебя. Мне надо было быть менее резким. Прости, если сможешь. Но ты должна понять, что мы не можем быть вместе, – я замолчал на секунду, подбирая слова. Черт, это было намного сложнее, чем я мог себе представить. Я провел рукой по своим коротким волосам, приводя мысли в порядок. – Я очень люблю тебя, но не совсем так, как тебе бы хотелось. Понимаешь?

– А у меня есть какие-нибудь шансы на то, что это может измениться? – с надеждой спросила она.

– Думаю, в этом мире все возможно. Но сейчас мне, правда, не до этого. Дай мне время.

Конечно, я знал, что это была ложь, и время в нашем случае ничего бы не исправило. Но у меня самого не было никакой надежды на счастье, так имел ли я право отбирать ее у других? Вскоре мы с семьей уедем отсюда, я буду вдали от Ксюши, жизнь возьмет свое, и она забудет обо мне, думал я.

– Спасибо, – тихо сказала Ксения, – это очень много для меня значит.

Входная дверь открылась, и из дома выглянул Дима.

– Эй, ребята, мне жаль нарушать ваше уединение, – он усмехнулся, – но мы решили выступить сегодня вечером, и вам бы не мешало поучаствовать в планировании.

– Конечно, – согласился я, – мы уже идем.

Направляясь в сторону кухни, я думал о том, что нам предстоит серьезное дело. Я был этому рад, мое тело истосковалось по действию. Довольно уже сидеть и жалеть себя. Я почувствовал легкое возбуждение, которое всегда предшествовало охоте. Приятно было осознавать, что некоторые вещи никогда не меняются.

– Садитесь, – пригласил нас Глеб и сразу начал инструктаж. – Я узнал то место, которое указала нам Ксюша. Насколько я помню, там находится старая шахта. Так что ее слова о входе под землю имеют определенный смысл, – чувствовалось, что Глеб говорит специально для нас. Видимо, остальные уже были в курсе. – Думаю, именно там находится логово оборотней. Плана шахты у нас нет, но это не беда, мы все равно не станем туда входить.

– Верно, – взял инициативу в свои руки отец, – это было бы чистой воды самоубийство. Но мы можем выкурить их оттуда, в прямом смысле этого слова. Мы считаем, что они не стали селиться глубоко под землей, и их логово находится близко к поверхности. Вот здесь наверху, – он показал рукой на схематический рисунок, лежащий перед ним на столе. Подавшись вперед, я рассмотрел его. Рисовал определенно кто-то из наших. Рисунок изображал часть шахты в разрезе. На насыпи над шахтой была труба, видимо, для отвода затхлого воздуха. Именно на нее и показывал отец. – Сюда мы сбросим пару коктейлей Молотова. Это сделает Дима, – отец взглянул на него, Димка кивнул, давая ему понять, что понял свою задачу. – Когда в шахте начнется пожар, они будут вынуждены выйти наружу, и там их будем ждать мы.

– Мы все, – конкретизировал Глеб. – Стая должна быть немаленькой. Мы возьмем с собой побольше оружия. Данил с Ксюшей будут на вторых ролях и поддержат нас огнем из укрытия. Возможно, они не бойцы, но пушку в руках держать умеет каждый из нас.

– А что делать с черным магом? – задал я интересовавший меня вопрос. Нужно быть готовым ко всему, и я надеялся узнать больше о том, как его можно уничтожить.

– Им займемся мы с Глебом, – ответил мне отец. – Пусть тебя это не волнует.

– Но мне все же хочется знать, как вы собираетесь его убить, – я не собирался сдаваться так просто.

– Заклинанием нам его не одолеть, – Глеб покосился в сторону Оксаны. Видимо, он все-таки некоторое время лелеял мысль выставить против мага Ксюшу, но Оксана быстро привела его в чувства. Само собой, Ксения не была готова сражаться с таким сильным колдуном. – Мы приготовим зелье, у меня осталась книга моей матери, да и ингредиенты тоже есть. Конечно, это его не остановит, но значительно замедлит, и у нас будет шанс. Надо лишь, чтобы он вдохнул это зелье.

Мать Глеба, вспомнил я, была женой охотника и славилась своей силой белой колдуньи. Она была одной из тех, кто погиб в великой войне света и тьмы. Я знал об этой войне лишь понаслышке. Меня еще не было на свете, когда она уже закончилась. Это было что-то вроде битвы добра и зла, которую так часто показывают в фильмах. Во время этой войны погибло очень много магов – и темных, и светлых, в итоге с каждой стороны их осталась лишь небольшая горстка. Выжившие маги решили заключить перемирие во имя выживания магии. Но, несмотря на пакт о ненападении, многие продолжали вести партизанскую войну, поэтому встретить колдунов сейчас было практически невозможно. Так что нам крупно повезло с Ксюшей. Далеко не каждый имел магический дар. Я бы даже сказал, он был редкостью, особенно сейчас, когда его носителям приходилось скрываться.

Глебу досталась от матери книга с заговорами и рецептами снадобий. Вообще такие записи у волшебников было принято передавать своим ученикам, но мать Глеба погибла слишком внезапно, и книга осталась в семье. Иногда Глеб пользовался ею, но он мог лишь сварить некоторые зелья; магический талант не передается по наследству, и Глеб не владел искусством магии.

– Сейчас у нас есть немного времени, чтобы подготовиться, – отец взглянул на часы, – мы выедем с заходом солнца, часа через четыре. Глеб и Ксюша, вы варите снадобье. Данил, ищи в интернете любую информацию, которая могла бы нам помочь. Позже мы выслушаем тебя. Денис и Дима, вы будете делать серебряные пули. Все необходимое есть в сарае. Ну, а мы с тобой, Влад, займемся подготовкой оружия и машин. Через два часа встретимся на кухне.

– А что делать мне? – спросила Оксана.

– Конечно, то, что лучше всех умеешь, – отец улыбнулся. – Приготовь нам вкусный ужин. Нельзя идти на охоту на голодный желудок. – Подмигнув Оксане, он, насвистывая, направился к выходу. – Идем, Влад, – позвал он, и я пошел вслед за ним. Кажется, близость охоты подняла отцу настроение.

Мы вышли из дома и направились к гаражу. Там за ложной стеной находился целый склад боеприпасов, принадлежавший, естественно, Глебу. У нас не было ничего подобного. Все оружие нашей семьи было надежно спрятано в небольшом потайном отделении машины. Впрочем, у нас не было и дома, где можно было бы устроить подобное хранилище.

Когда мы вошли в гараж, я невольно присвистнул. Я успел совсем позабыть про железного монстра, который там находился. Ведь именно из-за него в гараже не было места для повседневной машины Глеба, и он был вынужден оставлять ее на улице. Занимая почти все свободное пространство, там стоял огромный джип. Его хозяин специально сделал из обычной, пусть и большой, машины боевой танк, предмет зависти любого охотника.

У джипа не было ни крыши, ни боковых дверей; это было необходимо, чтобы охотники легко могли на ходу покидать машину, или, наоборот, запрыгивать в нее. Верх джипа пересекали толстые балки, на которых крепился самый настоящий пулемет. Машина была очень широкой, и на заднем сиденье спокойно могли, совершенно не мешая друг другу, поместиться четыре человека. Впереди на бамперах располагался ряд больших прожекторов, они давали дневное освещение и были очень хороши против вампиров. Конечно, они не могли причинить им какой-либо вред в отличие от солнечного света, но в первые несколько секунд вампиры терялись, принимая свет прожекторов за солнечные лучи. Обычно этого хватало, чтобы их уничтожить. При мысли о вампирах мое сердце защемило. Интересно, смогу ли я в будущем на них охотиться? Возможно, мне придется до конца дней избегать этого. Сейчас я бы точно не смог убить ни одного из них. Наверное, это было глупо, ведь они не имели к Амаранте никакого отношения. И все же у меня было ощущение, будто, охотясь на вампиров, я покушаюсь на членов ее семьи.

Отец прошел мимо меня и нажал на секретную кнопку. Стена, скрывающая оружие, отъехала в сторону. Я снова невольно вздрогнул. Вообще-то мне не свойственна зависть, но сейчас не позавидовать было выше моих сил. Чего здесь только не было! Тут нашлась даже парочка гранатометов. Где Глеб брал такие вещи? Неужели он ограбил оружейный магазин ради своей коллекции? Но, поправил я себя, называть это собрание коллекцией неправильно, ведь все предметы вооружения находилось в рабочем состоянии и не раз использовалось хозяином. Расставленное вдоль стены оружие поблескивало и, казалось, манило меня к себе. Я всегда обожал подобные вещи, должно же было быть хоть что-то приятное в нашем деле. Я не смог сдержать улыбку.