Шопоголик и Рождество

– Ну не то чтобы, – признается мама, помедлив. – Но уверена, она именноэто имела в виду.

Что ж. Просто хочу заметить, чтонекоторые, впервые за долгое время увидев сводную сестру, непременно кинулись бы ей на шею. Но я уже привыкла, что Джесс не такая. Когда мы, вслед за мамой, входим в квартиру, она просто поднимает глаза от своего бокала, вскидывает руку и говорит в своей спокойной невозмутимой манере:

– Привет, Бекки!

Нет, вы подумайте! Она что же, ждет, что я так же сдержанно отзовусь: «Привет, Джесс», и на этом все приветственные мероприятия закончатся?

– Джесс! – Мне по барабану, хочет она обниматься или нет, я просто бросаюсь к ней и обвиваю ее руками. Какая же она стала худая и мускулистая. А загорела-то как, и волосы на солнце совсем выгорели.

– А Том? – Я оглядываюсь по сторонам. – Он тоже здесь?

– Нет, – отвечает Джесс.

– Как так? – спрашиваю я, и, к моему ужасу, Джесс вздрагивает.

А ведь Джесс никогда не вздрагивает. Обычно она как каменная. Неужели что-то случилось?

– Тому нужно еще закончить кое-какие дела в Чили, – сухо объясняет она, не глядя на меня. – Ты ведь знаешь, он работает в благотворительной организации. Так что приедет, как только сможет. Разумеется, ему не терпится увидеть родителей, так что…

Тут она замолкает, будто бы не зная, что еще сказать. И это тоже абсолютно на нее не похоже.

– О, понятно, – отвечаю я. – Как жаль, что вам не удалось прилететь вместе.

– Я уже подписалась прочесть в Лондоне курс лекций по магматическим горным породам, – бесстрастно объясняет Джесс. – И даты согласовали заранее.

– Все ясно. – Я киваю с таким видом, будто прекрасно знаю, что такое магматические горные породы. – Что ж… Все равно, с возвращением!

– Тетя Джесс! – Минни бросается к ней и обнимает за ноги. За ней подходит Люк и целует Джесс в щеку. И щеки ее розовеют от удовольствия. Может, ее просто нужно слегка растормошить?

– Как долетела? – спрашиваю я. – Джетлаг не мучает? Я тут тебе подарочек принесла…

Я вручаю Джесс подарок и, пока она его разворачивает, оглядываюсь по сторонам, рассматривая квартиру. Окна тут от пола до потолка, повсюду симпатичные маленькие светильники, а диван обит бархатом сине-зеленого оттенка. Возле медного коктейльного бара папа в потертых джинсах и серой фуфайке смешивает нам эспрессо мартини. А рядышком, на высоких барных стульях в индустриальном стиле, сидят Дженис и Мартин.

Взглянув на папу, я, не удержавшись, снова разеваю рот от изумления. Папа в жизни не носил фуфайки. Не говоря уж о джинсах. Самым-пресамым неформальным его нарядом до сих пор было поло с эмблемой гольф-клуба.

– С новосельем, пап! – Я целую его и вручаю ему бутылку шампанского. – Как здесь здорово!

– Нравится, Бекки? – просияв, спрашивает папа.

– Все такнепривычно!

– Еще как непривычно, верно, милая? – дрожащим голосом подхватывает Дженис. – Совершенно непривычно.

На ней светлый в яркий цветочек костюм с плиссированной юбкой. И на барном стуле в индустриальном стиле она смотрится довольно нелепо. Помимо того, Дженис все время испуганно оглядывается по сторонам, будто угодила в пустыню Гоби.

– Эспрессо мартини, Мартин! – весело объявляет отец и вручает Мартину стакан. Тот с сомнением разглядывает его и опасливо отпивает.

– Эмм… освежает, – выдает он, наконец.

– Минни, милая, а для тебя есть сок… – Папа протягивает Минни стакан, и та, довольная, усаживается на пол, скрестив ножки, и начинает пить. – А тебе, Дженис, джин-тоник, верно? Какой сорт джина предпочитаешь?

– Какойсорт джина? – в замешательстве оглядывается по сторонам Дженис, будто подозревает, что в вопросе кроется какой-то подвох. И, наконец, испуганно шепчет. – Э-э… «Гордон»?

– Дженис! – принимается распекать ее папа. – Не будь такой консервативной! Мы вчера ходили на дегустацию крафтового джина. Смотри, вот этот японский. – Он вертит перед ее носом бутылкой. – Попробуй.

– Уверена, он великолепен! – смущенно бормочет Дженис. И добавляет, глядя, как папа нарезает огурец: – В нашем клубе бриджа все по вам очень скучают. Только и разговоров: «Ах, как жаль, что Блумвудов нет».

– А мы решили устраивать покерные вечеринки! – заявляет мама, подходя к бару и открывая упаковку свекольных чипсов.

– Покер! – ахает Дженис. – Боже милостивый!

– Спасибо, Бекки, – раздается у меня за спиной голос Джесс. Обернувшись, я вижу, что она держит в руках бутылку буро-зеленого лосьона для тела.

– Ну как тебе? – нетерпеливо спрашиваю я и вглядываюсь в ее лицо, надеясь найти признаки того, что угодила. – Он веганский, бутылочка сделана из переработанного стекла, а коробка из экологичного картона.

– Я вижу, – без капли эмоций кивает Джесс. – Спасибо.

Сказать по правде, я разочарована. Неужели Джесс хотьраз в жизни не может воскликнуть: «Боже, какая прелесть!» и броситься меня обнимать?

– Я знаю, что ты противник бесцельного потребления и всего такого, – добавляю я. – Но я подумала, что лосьон тебе понравится, потому что над ним работала женская коммуна.

– Да. Я прочла на упаковке, – кивает Джесс. – Отличное начинание.

Я вглядываюсь в ее бесстрастное лицо, от души надеясь, что она скажет еще что-нибудь. Наверное, это глупо с моей стороны, но мне очень хочется, чтобы она меня похвалила. Сказала: «Вау, Бекки, это же идеальный подарок!»

– И никто не сможет упрекнуть его производителей в том, что они не думали об окружающей среде, – со смешком продолжаю я. – По всем статьям удачный подарок. Просто идеальный. Даже и прицепиться не к чему.

– Ну… – начинает Джесс и сразу же замолкает.

– Что? – хмурюсь я.

– Бекки, я очень ценю твое внимание. Большое спасибо за заботу и щедрость. Ты вообще щедрая натура. Спасибо! – Джесс ставит бутылочку на стол. – Ну а какие у тебя новости? Минни нравится в школе?

Она явно увиливает от ответа.

– В чем дело? – не отстаю я. – Что не так с моим подарком? Почему он не идеальный? Скажи!

Джесс вздыхает.

– Проблема в упаковке. Но ты, должно быть, и сама это понимаешь, – она указывает на прозрачную пластиковую пленку, которой обтянута коробочка.

– Она поддается переработке, – недоумеваю я. – Я проверяла. Там так и написано: «Поддается переработке».

Джесс и бровью не ведет.

– Но наш стиль жизни, наше бездумное потребление, загрязняющее планету огромным количеством пластика и ведущее к экологической катастрофе, переработке не поддается, – отвечает она. И, помедлив, добавляет: – Но все равно спасибо. Повторюсь, это было очень заботливо с твоей стороны.

Плечи у меня опускаются.Ну прекрасно! Стоит мне подумать, что я достаточно «позеленела», чтобы Джесс меня похвалила, как она все равно оказывается зеленее всех зеленых. Ну ладно, – мысленно обещаю я себе, – На Рождество подарю ей что-нибудь настолько зеленое, что она обалдеет. Например… листья!

Тут кто-то звонит в домофон, и мама снимает трубку.

– Кто там? О, Сьюзи! Поднимайся скорее! Третий этаж!

– Смотрю, ты решил отпустить растительность на лице, Люк? – весело спрашивает папа. – Очень современно. Бекки, как тебе его усы?

Вскинув голову, я понимаю, что все смотрят на меня.

Черт. Ладно, я должна поддерживать мужа.

– Я считаю, что это прекрасная благотворительная инициатива, – заявляю я, уклоняясь от прямого ответа. – И всем нам стоило бы выступить для Люка спонсорами.

– Верно! Люк, мы подарим тебе на Рождество масло для усов! – подхватывает Дженис, и улыбка сползает с моего лица.Масло для усов?

– К тому времени их уже не будет, – вставляю я чересчур поспешно.

– Что ж, – отзывается Люк, смущенно поглаживая верхнюю губу. – Я и правда собирался сбрить их к Рождеству, но если Бекки нравится…

Нравится?

– Милая, тебе правда нравится? – с интересом спрашивает мама.

Арррггх! Меня прямо загнали в угол. Говорить гадости об усах Люка мне не хочется, но не могу же я сказать, что мне они нравятся! Мужьям и женам определенноне стоит обсуждать усы во время светской беседы, вдруг понимаю я. Это должно быть приравнено к нарушению этикета.

– Пару дней назад ты сказала, что они классные, – вставляет Люк.

– Верно, – дрогнувшим голосом произношу я. – Так я и сказала, правда?

– Итак! – мама вручает нам с Люком эспрессо мартини. – Кстати о Рождестве, не пора ли нам все обсудить?

– Давайте дождемся Сьюзи, – предлагаю я. – Клиф-Стюарты тоже придут к нам на вечеринку.

– О, как здорово! – восклицает мама. – Прекрасный получится денек. Только подумай, Грэхем! Не нужно готовить и дом украшать… Бекки сама все сделает!

–Все? – испуганно переспрашиваю я.

Конечно, в этом году гостей на Рождество принимаю я, но разве мама не возьмет на себя часть забот? Ну или, скажем… большую часть?

– Бекки, солнышко, мы не хотим ставить тебе палки в колеса, – торжественно произносит мама. – Это твое Рождество.

И прежде чем я успеваю сказать: «Да я вообще-то не против разделить ответственность», раздается звонок и папа идет открывать дверь.

– Сьюзи, дорогая! – восклицает он. – Добро пожаловать в наш новый дом.

– Вау, – вскрикивает Сьюзи, оглядывается, и глаза у нее становятся круглыми, как блюдца. – Просто вау! Ну и квартира! О, Джесс, ты приехала! Ах, Джейн, какой замечательный наряд… О боже, Люк! – вскрикивает она так, словно именно его вид удивил ее больше всего. – У тебяусы!

– Бекки нравится, – радостно сообщает Дженис, и Сьюзи изумленно оглядывается на меня.

–Правда?

– Пока что да, – поскорее уточняю я. – Они мне нравятся конкретно сейчас. Бывает же, что какая-то вещь приглянется тебе на время. Ну, сначала понравится, а потом… разонравится. – Я откашливаюсь. – Вот как-то так.

– Хм… – выдает Сьюзи растерянно. – А я и не думала… – Тут она осекается. – В смысле, ну конечно. Здорово, Люк. Просто… – Кажется, она не может подобрать слов. – Вау!

Мы идем по главной улице Шордитча к ресторану, где забронировали столик. Я, держа Минни за ручку, шагаю рядом с Джесс и Сьюзи, а остальные ушли далеко вперед.

– Тывидела, что написано у твоей мамы на футболке? – оборачивается ко мне Сьюзи, как только становится ясно, что мама нас не услышит. Кажется, у нее вот-вот начнется истерика. Я и сама от нее недалека.

– Видела! – отзываюсь я. – Слава богу, Минни еще не умеет читать!

– А эспрессо мартини?

– Ацирковая школа?

Перед выходом из дома папа продемонстрировал несколько трюков со своим недавно купленным диаболо[15]. Мы все аплодировали и кричали «Бис!». И только Дженис пронзительно взвизгнула, когда диаболо разок едва не треснул Мартина по голове.

– По-моему, – заявляет Сьюзи, – все должны на пенсии переезжать в Шордитч. Это же отличный выход.

Джесс, до сих пор шагавшая молча, вдруг говорит:

– Со стороны Грэхема и Джейн было очень великодушно уступить мне свой дом. Не надо было им этого делать.

– Ой, ну что ты, они от чистого сердца, – поскорее принимаюсь заверять я. – К тому же им тут так весело! Для них это настоящее приключение. А когда Том приедет, как думаешь? – спрашиваю я просто так, чтобы поддержать разговор, и Джесс снова вздрагивает, как и в первый раз.

– Не знаю… – отвечает она. – Как только… Ну, как только он… – Она замолкает, будто пытаясь выиграть время, и заканчивает: – Не знаю. Точно не знаю.

Хм… Странный ответ. Джесс крепко сжимает зубы и смотрит прямо перед собой. Покосившись на Сьюзи, я замечаю, что и она тоже в растерянности.

– А как у Тома в Чили с работой? – бросаю пробный шар я.

– Все хорошо. Спасибо.

– А насчет усыновления новостей нет? – еще опасливее спрашиваю я.

– Нет, – сдержанно отвечает Джесс, но я замечаю, что руки ее сжимаются в кулаки.

И вдруг что-то обрывается у меня внутри. Джесс сегодня словно воды в рот набрала. А глаза ее потемнели от горя. И пускай мы только сводные сестры, но я точно знаю, что между нами есть духовная связь. (Как-то раз мы даже смастерили совершенно одинаковые шкафчики: она свой – для камней, а я свой – для туфель.) Я хорошо ее знаю – и вот сейчас поклясться готова, что у них с Томом не все гладко.

С тревогой кошусь на Джесс, умирая от желания обнять ее покрепче и спросить: «Джесс, что стряслось? Дело в Томе, да? Он всегда был странным парнем, не бери в голову». Но неизвестно ведь, как она на это отреагирует. Джесс точно не самый разговорчивый в мире человек. Так что лучше действовать потихоньку.

– Кстати, Сьюзи, – говорит Джесс, по-прежнему глядя прямо перед собой. – Мы с тобой не виделись после твоей… потери. Я очень сочувствую.

– Спасибо, – отзывается Сьюзи, и ее глаза тоже темнеют. – Было… Ну… Нелегко. – Она оглядывается на меня, и я ободряюще подмигиваю ей и тепло улыбаюсь.

Дальше мы идем молча, и мне почему-то кажется, что все мы сейчас думаем о детях. Лично я с тоской гадаю, родится ли у нас с Люком когда-нибудь еще один ребенок. Но потом мне становится стыдно за то, что одной Минни мне недостаточно, и я поскорее сжимаю ее ручку, чтобы она ничего не заподозрила.

Потом меня осеняет: а может, Джесс вовсе и не о детях думает? А о том, «как бы мне всем объявить, что мы с Томом разошлись?».

От этой мысли у меня прямо мороз по коже – и в то же время не могу сказать, что для меня это полная неожиданность. Они ведь так далеко забрались, а это трудно. К тому же оба очень много работают. А вокруг Тома постоянно вертятся молоденькие волонтерки в зеленых шортиках. (Ну, наверное.) Что, если он взял, да и влюбился в одну из них?

Или сама Джесс влюбилась в парня в зеленых шортиках? А может, не в парня, ав девчонку?

Никогда ведь не знаешь…

Я снова краем глаза кошусь на Джесс, гадая, стоит ли затрагивать эту тему. Наверное, все же нет: она ведь только приехала, да и потом, с нами вся семья. Лучше я как-нибудь позову ее вместе выпить и поболтать. Устроим милый такой, расслабленный девичник. Тогда-то она и изольет мне душу.

– Бекс, ты что, совсем спортом не занимаешься? – спрашивает Сьюзи. – Чего ты так пыхтишь?

– О, – вскидываю голову я. – Нет, я просто… Просто задумалась… Ну…о всяком.

А сама гадаю, подскажет ли Джесс ее сестринское чутье, о чем я сейчас размышляла. Но она лишь смотрит на меня невозмутимо и говорит:

– Бекки, тебе нужно подключить интенсивные тренировки. Ты ведь кардио редко занимаешься, верно?

Все мое сочувствие тут же улетучивается. Редко занимаюсь кардио? Да ничего подобного!

– Вообще-то, – с вызовом говорю я, – у меня новый персональный онлайн-тренер. Он составил для меня индивидуальную программу тренировок.

– Вау! – отзывается Сьюзи. – А я и не знала.

– Понимаешь, – начинаю объяснять я, – я тут купила себе новое платье к Рождеству… ОтAlexander McQueen, скидка 70 процентов.

– Alexander McQueen? – вытаращив глаза, потрясенно переспрашивает Сьюзи.

– Вот именно! Но оно мне слегка тесновато. Ну я и решила нанять персонального тренера, чтобы втиснуться в платье, дазаодно и здоровье поправить. Двух зайцев одним выстрелом.

Джесс хмурится.

– И сколько стоила эта программа тренировок? – спрашивает она. – Наверняка в итоге окажется, что дешевле было бы сразу купить платье твоего размера. А лучше просто надеть одно из тех, что у тебя уже есть.

Я и забыла, что у Джесс есть привычка задавать тебе дурацкие вопросы, а потом смотреть на тебя в упор. Того и гляди скажет: «Почему бы тебе просто не делать сто отжиманий в день?» или «Почему бы тебе просто не перейти на воду и картошку?»

– На здоровье не экономят! – огрызаюсь я. – Это инвестиция.

И тут мы видим, что мама уже стоит у входа в ресторан и машет нам рукой.

– Сюда! Мы тут!

– Погоди-ка, – говорит Сьюзи. – Бекс, мне надо сказать тебе кое-что, пока мы не вошли. Джесс, ты не против? Может, пока отведешь Минни?

Дождавшись, когда Джесс и Минни скроются в ресторане, Сьюзи оборачивается ко мне и вполголоса спрашивает:

– А что тына самом деле думаешь об усах Люка?

– Я их ненавижу, – шепчу я в ответ. – Но я же должна его поддерживать.

– Усекла, – кивает Сьюзи и, войдя в ресторан, ослепительно улыбается Люку. – Кстати, Люк! Чудные усы!

Кажется, проходит не меньше часа, прежде чем все мы заказываем себе еду. У Дженис не получается выговорить «чиа». Мартин просит сделать ему манговый смузи без куркумы. А мама требует, чтобы ей в каждое блюдо добавили спирулину, даже в чай. Папа же так привычно, непринужденно заказывает себе пюре из авокадо, что мама поясняет мне шепотом:

– Он ест авокадо каждый день, Бекки! Каждый божий день!

Но вот, наконец, официант уходит, все мы начинаем прихлебывать кофе и соки, а Минни достает карандаши и раскраску«Как Гринч украл Рождество». Я как раз пытаюсь убедить ее, что Гринча необязательно красить зеленым, можно и розовым (зеленого карандаша у нас нет), когда мама вдруг начинает стучать вилкой по блюдцу.

– Минутку внимания, – говорит она. – Мне бы хотелось поблагодарить вас всех за то, что приехали в Шордитч к нам на новоселье!

Все хлопают в ладоши, и мама довольно улыбается.

– А теперь, – продолжает она, – предоставляю вас всех Бекки, которая в этом году любезно согласилась устроить рождественскую вечеринку у себя. Бекки, солнышко, это будеттвое Рождество. Твой день. И мы не станем вмешиваться в подготовку. Пусть все будет так, как ты хочешь! Лишь бы только у нас была возможность посмотреть выступление королевы.

– Как республиканка, я выступление королевы бойкотирую, – неожиданно объявляет Джесс, вскидывая руку. – Но с пониманием отношусь к тому, что другие считают возможным поддерживать монархию и навязываемые ею токсичные традиции. Так что просто дайте мне знать, когда речь закончится.

– Лично мне главное, чтобы была индейка, – с нервным смешком вставляет Мартин. – Люблю, знаете ли, полакомиться индейкой на Рождество.

– Сестра Мартина как-то раз подала на столпирог с рыбой, – сообщает Дженис таким трагическим шепотом, будто бы признается, что один из членов их семьи маньяк-убийца. – Пирог с рыбой на Рождество! Можете себе представить?

– Конечно же, у нас будет индейка, – заверяю я. И с гордость добавляю: – А для Джесс – вегетарианская индейка.

Я нашла сайт, где можно заказать вегетарианскую индейку, сделанную из сои и грибов. По форме она совсем как настоящая – ножки и все такое.

– Спасибо, Бекки, – благодарно улыбается Джесс. – Как это мило с твоей стороны.

– И начинка, – не успокаивается Мартин. – Люблю, чтобы было много начинки. А еще свинки в одеялках[16]…

– И хлебный соус, – вставляет папа.

– А я люблю брюссельскую капусту с каштанами, – подхватывает Дженис. – Есть отличный рецепт от Делии, Бекки. Я тебе его перешлю.

– Нет-нет-нет, – качает головой мама. – С брюссельской капустой не нужно мудрить. Просто сварить и заправить маслом.

– Я не ем масло, – вклинивается Джесс.

– Мы приготовим все сразу, – обещаю я. – А еще рождественский пудинг и пирог, и… э-э…

Что там еще бывает? У меня как-то в голове помутилось.

– Хлопушки! – влезает Сьюзи. – Я принесу хлопушки. Или, может, ты, Джесс, хочешь взять это на себя?

– С хлопушками проблема, – моментально объявляет Джесс. – У них внутри игрушки – то есть куски пластика, который разрушает экосистему Земли и губительно сказывается на дикой природе. Но если хотите, я принесу, – тут же добавляет она.

– Точно, – потрясенно бормочет Сьюзи. – Ладно… Можно обойтись и… без хлопушек.

– Я найду эко-хлопушки, – торопливо заверяю я.

– А мы вот с Мартином подумали, не повесить ли нам под потолком пиньяту[17]? – соловьем заливается Дженис. – Детям бы так понравилось.

– Пиньяту? – растерянно повторяю я. – А разве есть такая рождественская традиция?

– Солнышко, мы с Мартином смотрим передачу «Рождество шагает по планете», – принимается рассказывать Дженис. – Идет днем по BBC. Очень познавательная. И там говорили, что в Мексике на Рождество бывает пиньята! Ну а мы чем хуже?

– Что ж… – обескураженно бормочу я. – Э-э…

– А еще можно спеть «Санта-Лючию», – продолжает Дженис, – нарядиться в белое и надеть на голову короны со свечками, как делают в Швеции.

– Прекрасно! – подхватывает мама. – Давайте устроим интернациональное Рождество!

– Это культурная апроприация, – неодобрительно замечает Джесс.

– Ничего подобного, – возражает мама. – Если берешь понемногу изразных культур, то все нормально.

– А ставить елку – это немецкая традиция, – со знанием дела подхватывает папа. – Ее привнёс в Британию принц Альберт.

– С елкой проблема, – вставляет Джесс, но, кажется, ее никто не слушает.

– Да вообще-то и Иисус британцем не был, – не унимается Дженис. – Не подумайте, что я осуждаю или что-то подобное, но ведь не был же. – Она оглядывается по сторонам, будто ждет возражений.

– Что ж, безусловно, Иисус не был британцем… – начинает Люк.

– Ну и прекрасно! – торжествующе заключает мама. – Значит, нам можно и пиньяту! Бекки, сможешь достать, да, солнышко?

– Э-э… конечно! – Я вытаскиваю из сумки блокнот и вписываю:«пиньята, свечи, шведские песни??»

– С елками проблема, – громче повторяет Джесс. – Лучше будет нарядить предмет, который уже есть в доме, например метлу. – Она оборачивается ко мне. – Можно украсить ее поделками из вторсырья. Например, из консервных банок.

Метлу? Ну уж нет, я не собираюсь навесить на метлу жестянок и называть это елкой. Ни за что!

– Уверен, мы сможем найти какой-нибудь экологичный вариант елки, – заверяет Люк, увидев мое лицо.

– А что насчет подарков? – вступает Сьюзи. – У кого-нибудь есть пожелания, потому что лично я никогда не знаю,что дарить.

– Я в качестве подарка помогу вам всем преобразиться, – радостно объявляет Дженис. – Сюрприза, конечно, не получится, но зато вы все можете не волноваться – точно будете красотками!

Челюсть у меня отпадает, и я бросаю тревожный взгляд на Сьюзи.

– Вау, Дженис! – отзывается она. – Звучит… А что конкретно ты имеешь в виду?

– Всем девушкам я сделаю свой особый контурный макияж, – щебечет Дженис. – А мужчинам скраб и маску для лица. Принесу с собой все свои богатства.

– Вот оно что, – лепечу я. – Э-э… здорово!

Однажды Дженис уже делала мне свой особый контурный макияж. Для начала она разметила мое лицо полосками, как автомагистраль. Затем облепила скотчем, чтобы «сделать четкие стрелки», а отрывая его, содрала с меня, по-моему, не меньше четырех слоев кожи.

Ну да ладно. Все равно это очень мило с ее стороны. К тому же, может, за последнее время она наловчилась.

– А знаете что? Джесс и Том преподнесут нам безотходные подарки! – с гордостью объявляет Дженис. – Джесс мне уже все об этом рассказала, правда, дорогая? Это так оригинально.

– И что же ты нам подаришь, Джесс? – не удержавшись, с вызовом спрашиваю я.

Нехорошо это, конечно, но мне жутко хочется ее подловить. Что бы там она ни задумала, уж я найду в этом какую-нибудь «проблему». Даже если окажется, что это плетеная корзинка с благотворительной распродажи, я горестно покачаю головой и скажу: «Ох, Джесс, но ведь на освещение распродаж тратится столько электроэнергии…»

– Что ж, – помолчав, отвечает Джесс. – Думаю, я могу раскрыть суть замысла, не выдав всей задумки. Мы с Томом решили, что преподнесем каждому из вас… слово.

Это сообщение выбивает почву у меня из-под ног.

– Это, в смысле, такие вырезанные из дерева изречения, которые ставятся на каминную полку? – растерянно спрашивает мама.

– Нет, просто слово, – поясняет Джесс. – Для каждого из вас мы подберем свое слово, оно и станет вашим подарком.

– Божечки! – пораженно восклицает Сьюзи. – Это же… Я никогда…

– Завернуть такой подарок будет трудновато, – шутит папа.

– Обертки у него не будет, зато в нем будет смысл, – не моргнув глазом, парирует Джесс, и папа смущенно закашливается.

– Конечно-конечно, все ясно.

– И что же это будет за слово? – наконец, снова обретаю дар речи я.

– Если я скажу, сюрприза не получится, – отвечает Джесс. – У каждого слово будет свое, соответствующее… – Она обводит нас всех глазами и замолкает. – Ну, не важно. В общем, так мы решили.

Я вся заинтригована. Интересно, какое слово она подарит мне? Жуть, как хочется узнать. Уж надеюсь, какое-нибудь приятное.

Боже. Только бы не «счет по «Визе». А, нет, тут три слова. Так что все в порядке.

– Слушай, Бекс, – раздается над моим ухом шепот Сьюзи. Обернувшись, я вижу, что она со своей чашкой кофе переместилась поближе ко мне. – Как тебе все это? В смысле… слово? Серьезно?

– Да уж, – закатываю глаза я. – В конкурсе на идеи виртуальных подарков однозначно побеждает Джесс.