Невидимый свет

– Если с тобой что-то случится, в этом буду виноват только я, это ведь я привёл тебя сюда, – с мрачным лицом произнёс брюнет. – Я не понимаю, что это? Дело принципа?

Я потупила взгляд в пол и, пораскинув мозгами, ответила:

– Возможно.

Он был прав. Это действительно стало принципиально важным для меня. Что-то глубоко затаённое и страстно желаемое наконец-то прорвалось наружу. В моей жизни и во всей нашей истории с ним я – никчёмное слабое звено, беспомощная жертва, не умеющая постоять за себя. Я больше не хочу ею быть. Не хочу бояться и робеть!

«С меня довольно», – я была настроена решительно.

– Не знаю, что за внутренняя борьба идёт внутри тебя, что и кому ты хочешь доказать. Но… я рядом, – очень серьёзно произнёс парень, на что я благодарно кивнула и чмокнула его в губы.

– Я это очень ценю.

Под тяжёлым взглядом Тимофея через несколько минут я поднималась на ринг. Вокруг уже собралась толпа зевак, слышались возгласы и смешки, и кто-то даже делал ставки – не на меня, разумеется. Я была совсем как воробей в стае ястребов. Только сейчас я ощутила настоящий внутренний мандраж – руки изрядно дрожали, что, конечно, не ускользнуло от окружающих. В этот миг я сильно жалела, что когда-то забросила секцию карате после первой же травмы. Собственно, как и все другие спортивные кружки после года-два посещений. Но отступать было поздно, и я настраивала себя на поединок, посматривая на соперницу и думая о том, что боковым зрением надо следить за её ногами и улавливать любые движения рук. В сторону парня я предпочла даже не поворачиваться – мне и на расстоянии передавалось его сумасшедшее волнение.

При всей своей внушительной комплекции Клим легко перепрыгнул через канаты и оказался стоящим по центру небольшого ринга. Мы с девушкой подошли ближе, и мужчина продиктовал правила.

– Ниже пояса не бить, по затылку не бить, по позвоночнику не бить. Щипаться, кусаться, таскать за волосы – нельзя. Бой не до крови, контролируйте себя. Леди? Готовы? – он поочерёдно подставил кулак в мою и Сашину сторону, и мы кивнули, в ответ ударив его по руке.

«Я правда это делаю?»

Взмахнув руками в воздухе, давая старт поединку, мужчина закричал:

– Начали!

Зрители за секунды оживились, подхватывая и поддерживая всеобщее ликование.

– Новичок и залётная пташка – вот это веселуха! – прокомментировал кто-то.

– Не бойся, крошка, сильно бить не буду, – злорадно процедила Саша с мерзкой ухмылкой.

Я молчала, сконцентрированно наблюдая за девушкой, держа руки у лица в защитной стойке, чувствуя, как сердце пугающе колотилось в груди – то и дело норовило выпрыгнуть. Резкий выпад соперницы, и её кулак разрезал воздух возле моего уха. Я увернулась, и мы поменялись местами. Саша, точно дикая кошка, рьяно кинулась в бой, неистово махая руками и периодически чётко попадая по рёбрам.

«Чёрт, как же больно», – сжав зубы, проскулила я про себя, не подавая вида.

Она явно чувствовала своё превосходство, но по её действиям я уяснила, что ногами девушка почти не работает, и прокручивала в голове, как мне это можно использовать. Забитая в углу ринга, уходя от очередного пролетевшего кулака, я резко уклонилась вниз и успела заметить движение слева. Тогда я со всей силы ударила её ногой в живот, скользнув на пол вправо. Саша согнулась пополам и зарычала, словно обезумевший зверь. Через несколько секунд соперница выпрямила спину, её бешеные глаза метали молнии. Она думала, это будет лёгкая победа, но не тут-то было. План девушки, ещё и при свидетелях, дал сбой. Толпа неистовствовала, а серые тревожные глаза выделялись на фоне общей массы людей.

– Сама напросилась, – прошипела Саша и кинулась вперёд.

Завалив меня с разбегу, она тоже упала, и мы покатились по рингу, сцепившись и колотя друг друга куда придётся. Клим вмешался и разнял нас.

– Брейк!

Я чувствовала, как противно пекло правую бровь, а адреналин стремительно бежал по венам. Собирая по закромам всю свою режущую злость на того урода, который напал на меня, на Аззана, который всё это устроил, и на себя, за то, что позволила всему этому случиться – я устремила внимание на соперницу. Сейчас только она была ядром моей ненависти, центром моих проблем и слабостей, которые я в себе презирала. Не дожидаясь атакующих действий от Саши, я первая кинулась на неё, повалив на ринг и ловко заломив руку, отчего девушка, сжав челюсти, тихонько застонала. Все попытки ослабить мою хватку злобной анаконды не увенчались успехом, и сквозь проступившие слёзы, сдаваясь, Саша наконец ударила по рингу.

Оглушенная удивлёнными и одобрительными возгласами, я, тяжело дыша, поднялась на ноги и посмотрела на лежащую соперницу. Она держалась за повреждённое плечо и недоверчиво на меня смотрела. Я шагнула навстречу и молча протянула ей руку. Саша опустила глаза, вновь подняла и всё же ухватилась за мою ладонь, чтобы я помогла ей встать. Клим объявил победителя, и все зеваки мгновенно разошлась по своим делам. Для этого клуба спонтанные спарринги были, по-видимому, привычным делом.

Как только я спустилась с ринга, Тимофей сгрёб меня в объятия, словно мы не виделись десяток лет, и он сильно соскучился.

– Я чуть с ума не сошёл, – воскликнул парень в сильном возбуждении.

– Всё хорошо. Видишь, я цела?

– Не совсем, – он чуть дотронулся до брови и я, почувствовав резкую боль, тут же зажмурилась. – Бровь рассечена, но не сильно. Шить не надо.

Эмоции начали постепенно утихать, и теперь-то я в полной мере ощущала на теле каждый пропущенный удар.

– Эй, – окрикнула нас Саша. – Если вам двоим нужна будет помощь – я к вашим услугам, – она с уважением посмотрела на меня, разминая травмированное плечо, и задержала взгляд на Тимофее, более чем это было уместно.

– Спасибо, – поблагодарила я, и брюнет согласно кивнул.

Переодевшись и выслушав восторженную похвалу от Клима, я и Тим отправились домой, заехав по пути в крошечную мастерскую: теперь у нас был мобильный, с которого я тут же набрала маме, а затем Карине. Убедившись, что никто не поднимал панику и не обращался в полицию, я больше начала переживать, что подумают Аида и Феликс, когда я вернусь в их дом с разбитым лицом. Прокручивая в голове сегодняшние события, я притихла.

– Ты этой девушке – Саше, понравился, – глядя в окно автомобиля, обронила я.

– Что? – удивлённо усмехнулся парень.

– Она на тебя так смотрела. Сразу всё понятно.

Тимофей повернулся ко мне:

– Ты не поняла, что ли?! Она Падшая.

– Да ну? – в изумлении уставилась я на парня.

– Да.

«Я дралась с Падшей?! И я у неё выиграла?!»

Тимофей, видя моё искреннее недоумение, улыбнулся:

– Только не зазнавайся. Она недавно на Земле. Излишняя самоуверенность выдаёт.

– Я вообще этого не поняла. Поэтому она так сильно хотела, чтобы ты был её соперником?

– Наверное. Затеяла какую-то игру. Но зачем ты ввязалась во всё это, – парень нахмурился, – для меня большая загадка.

Я грустно вздохнула и снова отвернулась к окошку.

– Ты не понимаешь.

– Ну ты хотя бы попробуй объяснить, – мягко промолвил брюнет.

В задумчивости я глядела на тёмную дорогу, и предложения сами собой потекли из моего рта.

– Мне просто надоело быть слабой, – открылась я парню. – Я устала от этого. И сегодня, когда очередная самодовольная напыщенная курица пыталась что-то там вякать на человека, которого я люблю, – я не выдержала. Мне было плевать, изобьют меня или нет, плевать на последствия! Но стоять в стороне я не могла. Всё, что во мне копилось всю жизнь – прорвалось наружу. Я всегда убегала от проблем, от себя самой. Всегда. Но больше я так жить не хочу, понимаешь?

Брюнет с осмыслением серьёзно покачал головой:

– Понимаю.

– Ещё я думаю, что это ты на меня так влияешь.

Парень уже привычно положил руку мне на колено, и я накрыла её сверху ладонью. Но я вправду думала, что моя зарождающая смелость была как-то связана с ним. Даже тот факт, что я влезла в конфликт Аззана и Тимофея в клубе Фейтфола – мне такое несвойственно. Тим дарил мне внутреннюю уверенность. Как? Не знаю. Но это так.

– Я горжусь тобой, правда. Ты очень храбрая, – Тимофей нежно погладил меня по ноге, и я улыбнулась краешками губ. Всё же факт победы несколько приподнял мою самооценку. Да и за смелость меня никто раньше не хвалил – это приятно.

Через несколько минут мы уже парковались у дома в лесу. В окне виднелась напряжённая фигура – Аида с недовольным выражением лица.

«Предчувствую, ужин будет весёлый».

Глава 17. Холодная война

Как и ожидалось, на пороге нас встретила хозяйка дома с вежливой, но холодной улыбкой. Она просила не опаздывать, но так уж вышло, что мы не выполнили её просьбу. Не специально, конечно.

– Мы уже начали волноваться. Где вы были? – прямо-таки по-матерински требовательно задала вопрос женщина.

– Мы сейчас переоденемся и спустимся ужинать, – беззаботно улыбаясь, Тим тут же разрядил обстановку, и мы шмыгнули на второй этаж, словно напакостившие дети.

Сменив одежду на домашнюю, уже через пять минут мы с Тимофеем сидели на кухне. Я и не сознавала, как сильно проголодалась, пока не увидела несколько аппетитных блюд на столе. Рот моментально наполнился слюной. Аида, как оказалось, весьма искусный повар. Её курица, фаршированная блинами с печенью, была невероятно вкусной и нежной. Все радостно уплетали еду, нахваливая кулинарные таланты хозяйки, на что женщина удовлетворённо улыбалась. Белое сухое вино помогло расслабиться, и ноющая боль в теле слегка успокоилась. Аида периодически сверлила меня своими идеально накрашенными глазами, но я предпочитала этого не замечать. Больше из деликатности, ведь я гость в этом доме. Но то, что я ей не сильно симпатична, кажется, заметили уже все.

– Николь, – обратилась ко мне хозяйка, – что с твоим лбом?

Вернее было бы спросить «что с бровью?», ведь она заметно припухла, и ещё в клубе Клим заклеил пластырем ранку.

– Я… – только открыла я рот, чтобы ответить, как Тимофей перебил на полуслове.

– Упала. Со скейта. Мы гуляли в парке и одолжили у местных ребят покататься, подурачиться. Николь слегка не рассчитала. Так что учитель из меня не очень, не уследил, – развел руками парень, сияя лучезарной улыбкой. Раз он решил опустить факт спонтанного боя – я за.

– Ну вы даёте, – задорно рассмеялся Феликс. – Скейт. Умеют же люди веселиться.

Аида метнула на мужчину строгий взгляд, не выказывая ни единой эмоции на своём красивом гладком лице. Эллен, которая молчала полвечера, с удовольствием поедая птицу, вдруг оживилась.

– Я тоже хочу на скейте! Мама, мама! Можно мне тоже?

– Нет, милая. Думаю, такой скейт тебе не нужен, – женщина явно распознала наш обман и, похоже, пребывала в полной уверенности, что во всём виновата именно я.

«Да что с вами не так, Миссис Совершенство?!»

Остаток вечера мы провели в довольно непринуждённой обстановке, болтая на разные отвлечённые темы. Феликс, Элли и Тимофей дружно переместились на диван и кресла в гостиной, допивая свежий фруктовый чай. Я же помогала убирать со стола Аиде. Так как эта семья была очень важна для моего любимого парня, я старалась быть предельно учтивой и хоть как-то заслужить плюсики у хозяйки.

– Спасибо большое за ужин, – улыбаясь, искренне поблагодарила я, протирая последнюю тарелку.

– Пожалуйста, – с привычной деловитостью ответила Аида. – Тимофей – член нашей семьи. Мы рады, когда он приезжает.

«Член семьи?»

– Вы… родственники? – засомневалась я, на что женщина снисходительно ухмыльнулась.

– Конечно, нет, милая Николь. Мы не можем быть кровными родственниками. Ведь тебе это известно?

– Да, – проглотила я комок, застрявший в горле из-за собственной глупости. – Я потому и уточнила, – смущённо пожав плечом, корила себя я за дурацкий вопрос.

– Ты посвящена в нашу сокровенную тайну. Не каждому человеку дозволено это знать. Это большая честь.

Не раздумывая, я тут же отодвинула неловкость в сторону и уверенно встретила самодовольный взгляд блондинки.

– Я понимаю.

Блондинка едва заметно усмехнулась, наблюдая за моей реакцией.

– Надо полагать, ты для Тимофея очень много значишь, раз он ничего от тебя не утаил. Но позволь дать один совет, – Аида вдруг смягчилась и, положив руку мне на плечо, участливо заглянула в глаза, – я говорю тебе как друг – это тяжёлая ноша – быть с таким высшим существом.

Мои глаза стали расширяться от изумления. У этой дамочки, похоже, мания величия. Пухнет от собственной значимости и считает себя лучше человека. Да, у неё определённо есть что-то общее с Аззаном и Еленой.

– Что вы имеете в виду?

Аида улыбнулась.

– Лишь то, что Тимофею нужен рядом сильный союзник. Такой же сильный, как он сам. И это, увы, не человек.

Я не могла поверить в то, что слышу. Её высокомерие переходило все границы. Я чувствовала себя униженной и оскорблённой. Теперь я и сама убедилась: она и Тим не могли быть роднёй ни при каких обстоятельствах – настолько они разные. Она меня совсем не знала, а я уже априори ей не нравилась, только потому, что я человек.

Я прищурилась:

– Разве Тимофей не сам выбирает, с кем ему быть?

Аида еле уловимо вскинула брови, не наморщив лоб. Она явно следила за своей мимикой.

– Меня восхищает твоя точность в постановке вопросов. Конечно, сам. В этом нет никаких сомнений. Но все мы имеем право на ошибку, не так ли? – в притворном дружелюбии улыбнулась блондинка. – К тому же на то мы и семья, чтобы подсказывать близким правильные решения.

«Значит, это я – неправильное решение. Ох, тётя, встретила бы я вас раньше, сбежала бы с поджатым хвостиком. Но не сегодня. Не сейчас».

Какая же это семья, если один человек всем заправляет и указывает другим, как им жить? Не дожидаясь, пока меня захлестнёт волна ярости, я напустила на своё лицо каменное выражение, сделав полный и непробиваемый покерфейс, и, решительно посмотрев женщине в обманчиво ангельские голубые глаза, твёрдо ответила:

– Ну что ж. Посмотрим.

Спокойно развернувшись на сто восемьдесят градусов, я показательно удалилась из кухни, оставив женщину наедине со своими коварными помыслами. Она такая самоуверенная! Ей хватило наглости сказать, что я не пара для Тима. Что она вообще о нас знает, чтобы давать такие оценки? Мой жёсткий ответ и непоколебимая позиция точно поставили её в тупик. Аида прекрасно понимала, какое влияние оказывает на окружающих, и думаю, для неё сейчас стало большим сюрпризом, что я, слабый и жалкий человечишка, не сбежала из дома, надув губы и пустив слезу. И даже больше – я решила ничего не говорить Тимофею.

«Чувствую себя стервой, хотя это и не совсем оправданно, на фоне хозяйки дома. Наверное, просто привыкаю быть сильной, не давая вытирать об себя ноги».

Теперь я чётко осознала, что вернулись в дом хозяева по требованию Аиды, а болезнь дочки была лишь прикрытием. Она изначально не одобрила выбор Тимофея и всеми силами намеревалась помешать нашим отношениям.

Натянув широкую улыбку и пожелав всем спокойной ночи, я мягко при всех чмокнула брюнета в губы и поднялась наверх принять душ. Горячая вода хорошо расслабляла и временно обезболивала ноющие мышцы. Выходить из-под согревающей кости струи не хотелось, но и злоупотреблять удобствами в чужом доме было бы некрасиво.

После того как я переоделась и улеглась в кровать, в комнату тихо вошёл Тимофей. Я была уверена, что Аида не рассказала ему о нашей беседе на кухне. Хоть мне и не хотелось ничего скрывать от парня, я решила не расстраивать его и быть выше всей этой ситуации.

– Болит? – Тимофей, присев рядом, ласково погладил меня по голове.

– Угу.

– Может, обезболивающее выпьешь?

– Может быть.

Мне даже дышать было тяжело – так сильно ныли рёбра справа – моя плата за неожиданную победу. Интересно то, что пока надо было держаться, я не вспоминала о боли. Лишь когда зашла в безопасное место, уединилась и смогла расслабиться – почувствовала всё с лихвой.

– Сейчас принесу.

Парень вернулся через пару минут с таблеткой и стаканом воды в руках. Проглотив лекарство, я вновь коряво завалилась в постель в ожидании действия препарата. Тимофей принял душ, а я, свернувшись клубочком, даже ни разу не пошевелилась.

– Не полегчало? – обеспокоенный брюнет прилёг сзади и очень осторожно, чуть касаясь, приобнял меня за плечи.

– Пока не очень.

Это было правдой лишь наполовину, потому как родные руки и тёплое дыхание Тима сами по себе действовали как эффективное успокаивающее средство. Через некоторое время я повернулась к нему. Нежные аккуратные поцелуи покрыли моё лицо. Я, с благодарностью замерев, наслаждалась близостью.

– Ты моё лучшее обезболивающее, – призналась я еле слышно.

Тимофей робко улыбнулся, не переставая поглаживать чувствительную кожу спины.

– Если бы не я, ты бы и не подралась вовсе.

– Прошу, только не надо себя винить. Ты просто позволил сделать то, что я сама хотела.

Парень гулко выдохнул и усмехнулся, по-видимому, вспомнив мой поединок с Сашей:

– Сумасшедшая.

– Наверное, – хихикнула я.

Вот только боль и повреждения на теле не самая большая проблема – они скоро пройдут. А вот что делать с вредной блондинкой, я пока не придумала и озадаченно прокручивала в голове все сегодняшние события.

– Тима.

– Что?

– Почему Клим думает, что тебе сорокет?

Тимофей прыснул смехом.

– Чего смешного? – игриво-возмущённо спросила я.

– Я просто вспомнил твоё лицо, когда Клим спросил про возраст, – веселился парень, и я кулаком мягко дотронулась до его плеча и тут же убрала руку обратно, вспомнив о боли. – Но если серьёзно, мне где-то сорок и должно быть. Примерно.

– Не понимаю, – наморщился мой лоб.

– Когда я начал ходил в клуб «Катана», я только около года как попал на Землю. А было это в далёком 1998 году.

– Год моего рождения.

Тимофей кивнул.

– Я же не младенцем появился. Поэтому Клим помнит меня подростком.

– Так, получается, ты очень медленно стареешь?

– Всё верно. Это потому что у Падшего больше времени на исправление ошибок, чтобы заслужить возможность вернуться обратно в Хранители. Но если Падший решает остаться на Земле, – шумно вздохнул парень, – прожить жизнь человека, он разрывает тонкую связь с небом, уничтожая свой маяк. Это ты знаешь.

Я призадумалась, поскольку рассказ Тима меня несколько ошарашил. Это большая ответственность, и заставлять Тимофея стать простым смертным я точно не буду! Как бы я его ни любила! Но если он за двадцать два года постарел всего лишь на семь-восемь лет, то я не смогу быть с ним на равных и скоро превзойду его по возрасту. Буду старухой рядом с молодым мужчиной – я встречала такие нелепые пары раза два в жизни. Меня пробрала неконтролируемая дрожь от одной только мысли.

– Тебя это беспокоит? – ласково шепнул Тимофей.

– Нет, – соврала я. – Ну, то есть не знаю.

– Я хочу остаться с тобой и прожить простую человеческую жизнь здесь, на Земле, – искренне признался Тимофей.

Я молчала, не понимая, правильно ли радоваться такому решению. Аида возлагала на Тима какие-то надежды. Но какие? И что будет, когда она узнает о его планах? Страшно представить.

– Николь? – мягкий голос вырвал меня из размышлений.

– А?

– Ты как никогда молчалива, – с подозрением отметил Тимофей.

– Прости, я, наверное, из-за обезболивающего какая-то заторможенная, – я прижала ладошку к тёплой щеке Тима и, немного помедлив, несмело спросила. – Как думаешь, как отнесутся Феликс и Аида к тому, что ты хочешь стать человеком?

– Феликс поддержит, – уверенно ответил Тим.

– А Аида?

Брюнет хмыкнул и не сразу ответил:

– Аида сложная натура. Она горделива, а это неправильно. Но я знаю, она замечательная женщина где-то здесь, – парень приложил ладонь к моей груди, – внутри. Я люблю их, как родителей, наверное, – робко добавил Тим. – Они с Феликсом очень помогли мне в начале моего пути на Земле.

– Расскажешь? – осторожно поинтересовалась я.

Парень на выдохе улыбнулся, и, поцеловав мою руку, произнёс:

– Ты разве не хочешь спать?

Я ещё ближе прижалась к крепкому телу, чувствуя знакомый аромат мужского парфюма, и бодро ответила:

– Ни капельки.

– Ну хорошо, – сдался Тим, ведь отвертеться не было и шанса, и начал рассказ: – Всё началось с того, как я попал сюда. Не очень хорошие Падшие вызвались мне «помочь», приютив в своей так называемой семье. Я, растерянный и наивный, верил во всю эту болтовню. Но постепенно, конечно, стал понимать, что все они обычные уголовники, без чести и достоинства. Куда идти? К кому обратиться? Вариантов нет. И я впервые пошёл на дело, как вся их компания, чтобы заработать. Надо было угнать тачку по определённому заказу – марка, цвет. Я сам выследил и отправился на задание. Один. Хотел авторитет поднять в глазах старших, – Тим грустно улыбнулся и покачал головой. – Когда я уже сидел в салоне, завёл машину, поднимаю глаза – а перед капотом двое: парень и девушка, постарше меня. Я замешкался. Убивать или переезжать кого-либо в мои планы, конечно, не входило. И тут парень приблизился ко мне и попросил не совершать ошибку. Пообещал поддержку и всё такое, но я и слушать не стал «человеческий бред». И вдруг он говорит, что поможет мне вернуться в Хранители. А я ведь даже сразу и не понял, что эти двое Падшие. Так я и познакомился с Феликсом и Аидой. Они, можно сказать, усыновили меня, взяли под крыло во всех смыслах. Вырвали из лап отбросов общества и нормальным человеком сделали. Для всех людей в городе я был их племянник, приехавший из-за границы. Так что подозрений не вызвал.

– О, а фото, которые тут в рамках стоят, – это ты с Феликсом и Аидой? – вспомнила я.

– Ну да, – усмехнулся брюнет. – Молодые ещё. Я жил с ними в этом доме почти пять лет. Тут же и в клуб начал ходить. Но никогда не дрался за деньги или до крови. У меня были свои цели – я выплёскивал негативные эмоции. Не более. Падшие всё-таки сильнее. Несправедливо было бы драться с людьми.

– А дети у Падших – это частое явление?

– Скорее это исключение из правил. Не могут ангелы на Земле заводить детей. Если только они оборвут все нити, связывающие их с небесами, и станут простыми людьми, лишь тогда они имеют право завести семью, – Тимофей говорил медленнее обычного, видимо, обдумывая каждое слово. – Элли – настоящее чудо.

– Она правда очень милый ребёнок, – честно призналась я. – Наверное, Феликс и Аида очень хотели малыша, раз вопреки всему с ними это произошло, – восторженно прозвучал мой голос.

– Тут ты не права, – выдернул меня из фантазий брюнет, и я уставилась на него в полнейшем недоумении. – Для них это был большой сюрприз. Особенно для Аиды. С ней вообще всё сложно… Она так страстно мечтала вернуться в Хранители, пойти на повышение и стать Архангелом, но практически ничего для этого не делала. Людей она никогда не любила и до сих пор считает их слабыми, грязными существами, а с такой позицией далеко не уедешь. Так к тому же беременность – ребёнок отрезает все пути наверх, – Тима грустно вздохнул. – Когда Элли родилась, Аида сразу её возненавидела. Представляешь, каково это… не любить людей и самой родить человека?

Я не знала, что сказать, и не понимала, как можно так сурово отнестись к своей родной дочери.

– Ого…

– Да, это тяжёлая тема. Феликс давно уговаривает Аиду разорвать тонкие связи, чтобы спокойно растить Элли и стареть вместе с ней. Но для Аиды важно быть исключительной на фоне человека. Хотя никто её уже не понимает и не поддерживает.

Как интересно… Похоже, что Аида безумно влюблена в свою уникальность. Считает людей грязными… Могла тут быть скрыта какая-то предыстория или нет, я решила не уточнять. Но сомнения в её психологическом здоровье, как бы то ни было, у меня появились. Искренне радовало одно, что Тимофей не разделял её точку зрения и не относился к земным людям снисходительно или пренебрежительно.

После такого неоднозначного рассказа о своих близких Тимофей замолчал, и я дала ему время упорядочить мысли, не тревожа ещё большими расспросами о семье.

– Как думаешь, что с нами будет дальше? – серьёзно поинтересовалась я.

– Всё будет хорошо, пока мы вместе, – пообещал Тимофей и чуть сильнее прижал меня к себе.

– А если, – я запнулась, – если кому-то это будет не нравиться? – с деланным безразличием спросила я.

– Кому, например? – в голосе парня мелькнуло подозрение.

– Кому-то. Без конкретики.

– Значит, этому кому-то придётся несладко. Не думай об этом. Как только уляжется ситуация с Аззаном, а она непременно рано или поздно уляжется, тогда я спокойно расстанусь с крыльями, – произнёс парень без тени сомнения в голосе.

Он решил, что я имела в виду Аззана. Пускай. Незачем его переубеждать.

«Надеюсь, так и будет», – уткнувшись носом в шею Тима, я зажмурила глаза, стараясь не думать о плохом.