Счастье в мгновении

Выходя из торгового центра, в котором мозг был окружен постоянной рекламой и музыкой, я стала мыслить свободно и адекватно. Мы доходим до метро и занимаем свободные места в вагоне.

Поддерживая общение с Ритчелл, я отмечаю, что приходит сообщение от Джексона. Я одним глазом таращусь на телефон.

Джексон написал: «Встретимся вечером?». Пишу ответ: «Да, давай в шесть часов вечера, на углу кофейни». Мгновенно приходит ответ: «Договорились». Отсылаю сообщение маме, что задержусь.

– Подруга, кому ты все время пишешь? Питеру? Джексону?

– Джексону, желает встретиться.

– Я смотрю, ты нарасхват, одни поклонники кругом.

– Скорее ни одного.

– Милана, мне нужно выходить скоро, чтобы встретится с родителями, поэтому давай обсудим план наших дальнейших действий завтра. И помни, главное – уверенность в себе.

– Да, Ритчелл, еще раз спасибо за эту возможность. До встречи.

Мы обнялись на прощание, Ритчелл, выходя из метро, ускорив шаги, направилась в направлении к дому. Мне еще необходимо было преодолеть семь минут и выходить. Может, именно сейчас нам удастся поговорить с Джексоном о нас, о том, что мы почувствовали тогда и, конечно же, о предстоящем мероприятии. Доходя до кофейни, обращаюсь к мыслям о моем неудачном утре. «Расскажу об этом моменте Джексону, чтобы между нами не было недопонимания», – сообщаю я про себя.

Джексон стоит на месте, в котором мы и договаривались, держа в руке пакет, в котором виднеется синяя папка с бумагами.

– Привет, Джексон! У меня для тебя столько новостей!

– Привет, – говорит Джексон, явно не находясь в приподнятом настроении.

– Как дела? Как ты провел день? Дай-ка угадаю, репетировал речь к выступлению? – быстро произношу я, пребывая в эйфории от того, что в скором времени нас ожидает.

– Лучше не бывает, – сухо отвечает Джексон, отводя глаза в сторону.

– Что? Джексон, что случилось? Почему серьезное выражение лица?

– Все отлично, Мила. Рассказывай, что у тебя за новости.

Не понимая, что происходит с Джексоном, принимаю решение поделиться новостью о возможности, предоставленной мне Ритчелл.

– Мы встретились с Ритчелл, и она пригласила меня на дефиле, так сказать, принять участие в качестве модели. Показ состоится в пятницу, и он необходим для рекламирования новой линейки одежды для бутика «Рассвет». Ты представляешь?! – трепещу я от восторга и счастья. – Я так счастлива, там же столько будет почетных лиц, модельеров, визажистов.

– Я рад, – вне эмоций отвечает Джексон. Я не обращаю внимания на его выражение лица, вдохновленная этим грандиозным шансом.

– А еще Ритчелл, в качестве ведущего мероприятия выбрала тебя, – продолжаю я, так как считает, что ты идеально при помощи своих способностей, своего тембра голоса справишься с этим. Разве не здорово, вместе проведем день важный для нашего будущего, карьеры, мы же всегда об этом мечтали, не так ли?

– Да, – говорит он, кладя руки в карман.

– Джексон, ты можешь объяснить, что с тобой такое?

– Мила, а каким я еще должен быть после услышанного от одного человека. София оказалась права, ты пользуешься нами обоими, мной и Питером. Ходишь с ним на свидания, фотографируешься. Я думал, что между нами что-то искреннее и настоящее есть, но видимо, я ошибся.

– Не понимаю с чего ты это взял? Такого не было? – ошарашенная от слов, заявляю дрожащим голосом я.

– Да? Я тоже не верил, пока Питер мне не показал фотографии с вашего свидания.

– Какого свидания, Джексон. Не было свидания, – говорю я, повышая тон в голосе, чтобы доказать Джексону, что это ложь, но он мне не верит.

– Мила, все нормально. Мы же друзья, верно? Ты можешь встречаться с кем угодно, только скажи мне, пожалуйста, почему именно Питер? Я не выношу его общество, а ты выбрала его, чтобы насолить мне?

– Джексон, я тебя не узнаю. Ты веришь ему, и не веришь мне? Человеку, который был с тобой всегда на протяжении всех 17-ти лет? Выслушай меня, пожалуйста.

– Хорошо, я тебя слушаю.

– Я совершала очередную пробежку и решила забежать в кофейню, так как начался сильный дождь. Затем заказала капучино, но подошел Питер, сообщил, что оно готово и ждет меня за седьмым столиком. После мы поболтали, выпили капучино, и я ушла домой.

– Ты упустила рассказать мне момент, в котором ты сообщила ему, что, если он станет самим собой, то ты станешь его девушкой.

– ЧТО? – ахаю я от слов Джексона. Так и знала, Питер все испортит. – Джексон, я не могу понять, почему ты не веришь мне?

– Думаешь, что я рад был слышать эти заявления от Питера? Но, фотографии…

– Джексон, пойми, мне не нравится Питер, я лю…

– Ты мне лжешь! – обрывает он мою мысль. – На фотографиях видно, как ты мило улыбаешься ему.

Я, не отвечая на грубые слова, разворачиваюсь и сбегаю домой. Джексон мне не верит. Впервые за долгое время мы серьезно с ним поссорились, и теперь я не знаю, будем ли мы поддерживать общение, как раньше. Как он может позволить Питеру испортить связь, что есть между нами. Да, у него имеются фотографии, но по ним невозможно сказать объективно, что у нас было свидание. Джексон не желает открыть свое сердце и понять, что кроме него мне не нужен никто. Тем более, Питер. Я не знаю, кто мы друг для друга: друзья, парень и девушка, брат и сестра… Я знаю одно, что я люблю его. По щекам текут слезы, мне так больно, я его потеряла. Питер все испортил, из-за него одни неприятности, был бы он сейчас тут, я бы все высказала ему.

Забегаю домой, мигом отправляюсь в свою комнату, захлопываю дверь и запрыгиваю на диван, уткнувшись лицом в подушку. Мама в эту же секунду, подбегает ко мне и спрашивает о том, что произошло. Я молчу, не желая говорить об этом.

– Дочь, что случилось? – ошеломленно спрашивает мама, испугавшись за меня. Я поднимаюсь с дивана, вытираю слезы и сообщаю:

– Джексон считает, что у нас с Питером было свидание, – говорю я, повторно представляя, каким образом Джексон сообщал мне это. Злостный и серьезный вид. Руки в карманах. Он не верит мне.

– У Джексона имеются причины так думать о тебе? – старается понять ситуацию мама.

– Мы просто пили капучино в кофейне, ничего кроме этого не было. Но Питер эту ситуацию перекрутил таким образом, что яко бы у нас было свидание, и при этом он успел сфотографировать нас.

Я прихожу в разъяренное состояние от действий Питера.

– Милана, могу сказать лишь одно: никто из них не стоит твоих слез. Джексон, по-видимому, очень дорожит тобой, раз принял ложное свидание на свой счет. Дай ему время, он поймет, что это была ложь. Вы же общаетесь с пеленок, он знает тебя, как никто другой. – Мама делает все, чтобы я успокоилась и, кажется, у нее получается. – Питер поступил не по совести. Я думаю, что Джексон не позволит окончательно испортить ваше общение с ним.

– Ты лучшая мама на свете! Спасибо тебе за эти слова! – слегка улыбнувшись, сказала я маме. – А папа еще не вернулся с издательского агентства?

– Папа работает с Пит… – говорит и останавливается мама.

– Питером, – продолжаю я за маму.

– Прости, не хотела лишний раз расстраивать тебя.

– Все в порядке, мам!

– Пойдем мы с тобой заварим облепихового чая, который не только поднимет тебе настроение, но и иммунитет.

– Да, только мне нужно переодеться.

– Жду на кухне, и умой свои слезы, крошка, – мама проводит ладонью по моей щеке, убирая слезы. Мамина рука такая теплая и нежная, она, и вправду, так успокаивает.

Я привожу себя в порядок, смываю с себя пучину слез. Захожу на кухню и бросаю взор на то, с какой любовью мама заваривает мне чай.

– Дочь, присаживайся. Как там вы с Ритчелл погуляли?

– Да, я как раз хотела кое-что рассказать тебе, – говорю я, вспоминая то вдохновение, которое было у меня до тех пор, пока не произошла ссора с Джексоном. – Ритчелл предложила мне уникальную возможность в пятницу быть одной из моделей, чтобы продемонстрировать новый бренд их бутика. Считаю, что нельзя упускать такой шанс, ты же знаешь, сколько раз я тебе говорила про это. Я так счастлива, я буду позировать при фотосъемке, выражать свои эмоции, начну постепенно строить свою карьеру, – повествую радостно я, не останавливаясь ни на секунду.

– Знаешь, мы ранее с папой думали, что ты пойдешь после школы на экономическое направление, закончишь обучение в университете, и мы вместе будем работать в отделе бухгалтерии. Но сейчас, когда я увидела, как горят твои глаза, когда ты сообщаешь о своих желаниях, целях, я поняла, что насильно заставлять тебя добиваться того, чего не желает твое сердце, глупо. Как только мы говорим о модельном направлении, ты становишься такой счастливой. У тебя глаза светятся от мыслей, которые ты сообщаешь мне. А для родителей, искренней радостью является, в первую очередь, счастье своих детей. Но ты выбираешь непростой путь в жизни, так как, на мой взгляд, в моделинге нужно упорно работать, чтобы достичь желаемого результата и стать высококвалифицированной, профессиональной, востребованной моделью.

– Мам, поверь мне, в жизни нет ничего сложного, мы сами все усложняем. Добиться задуманных целей реально, если прикладывать к этому усилия, а не сидеть, сложа руки. Я знаю, что если человек желает чего-то достичь, даже не имея рук или ног, он достигнет этого. Наше желание сильнее нас самих.

– И это мне говорит моя дочь, которая младше меня на двадцать с лишним лет…

– Мам, возраст – это тоже не преграда.

– Сама не верю тому, что сейчас скажу, но я согласна с тобой. А знаешь, я верю в то, что ты добьешься всего.

Я делаю движения головой, дивясь тем, что услышала. Мама впервые одобрила мои желания? Или мне показалось? Или она это сделала для того, чтобы успокоить меня сейчас?

– Для меня очень важна твоя поддержка… Спасибо за доверие моим целям и желаниям.

– Но папе пока мы не будем сообщать об этом. Еще предстоит целый год в школе, потом я с ним буду разговаривать самостоятельно, будем надеяться, что он поймет тебя. Ему только стоит посмотреть на твое выражение лица, когда ты сама без помощи других стараешься добиваться карьерных высот, и он, думаю, также, как и я, увидит, как сияют твои зеленые глаза…

– Как бы мне хотелось, чтобы он понимал меня, гордился мной. Большую часть времени, он проводит с Питером, всегда защищает его… А свою родную дочь, только и делает, что обижает.

– Милана, о чем ты таком говоришь? Сейчас тебе кажется все в черном цвете, но ты посмотри рациональнее на мир. Он же твой папа, как он может не любить тебя? Он также тебя защищает, ценит, пусть ты и не замечаешь этого.

– Ты не находишь это странным?

– Что именно?

– Что он по-другому относится к Питеру?

– Дочь, ты ревнуешь его к Питеру? – засмеялась мама, трогая меня за плечо.

– Нет, ты что? – возражаю я. – Просто мне, кажется, он к нему добрее относится, чем ко мне. Он понимает желание Питера быть писателем, а мои желания, относительно модельного направления, он ни во что не считает.

– Он поймет, я уверена в этом. Но ему потребуется время на это. Знай только одно, что он все делает, чтобы ты была счастлива.

– Не считаясь при этом с моими желаниями… Это для него счастье, но не для меня, стать экономистом.

Мама вздыхает и ничего не отвечает на мои слова. Я, допивая чай, смотрю в окно, наблюдая, как порывы ветра качают деревья в разные стороны, не давая листикам покоя. Было комфортно сидеть пить чай, разговаривать с мамой обо всем, от чего время так незаметно пролетело. Благодаря нашему общению с мамой, я смогла позабыть все свои тревоги и переживания. Для меня настоящее счастье, когда мама говорит о том, что понимает меня, поддерживает и гордится. Я длительное время старалась достичь взаимопонимания с мамой, мы нескончаемо пару лет назад ссорились, наши мнения не были согласованы. Теперь я очень рада, что мы с ней, сидя на кухне, можем болтать допоздна, как две близкие подруги.

– Мам, если желаешь, то можем пойти вместе в пятницу на дефиле. Посмотришь на свою дочь со стороны, – хихикаю я.

– Правда? – улыбнулась широко мама. – Обязательно, хочу посмотреть на свою дочь со стороны. Ритчелл так благородна к тебе, пригласим ее как-нибудь к нам в гости.

– Да, люблю тебя.

– И я тебя люблю.

– Может, посмотрим, какой-нибудь фильм? – говорю я маме, и наблюдаю, как у мамы расширяется постепенно улыбка.

– Предлагаю фильм «2+1», об истории отца и дочери, – быстро ответила мама, на что я выразила согласие.

Мы смотрели фильм, используя мой ноутбук, рыдали в подушку, лежа на диване в гостиной и не заметили, как уснули. Подобные вечера с мамой – бесценны.

Глава 13

Все эти два дня, я старалась не думать о Джексоне. Но он по-прежнему не дает о себе знать, не отвечает на звонки, а, следовательно, по-прежнему не верит моим словам. Мне не хватает его, я безмерно соскучилась по нашим с ним объятиям, общению. За это время я поняла, что он мне настолько близок, что одних объятий недостаточно, чтобы выразить то, что я испытываю к нему. Как я могла раньше не обращать внимания на то, что он является для меня тем человеком, которого бы я хотела видеть всегда рядом с собой, всю свою жизнь. Смогла ли бы я осознать это, не будь рядом, назойливого Питера.

Мысли о Джексоне забывались, когда я занималась с моделями, изучала детали модельной походки, работу перед камерой на подиуме. Я восхищаюсь ими, они настолько раскрепощены, не испытывают чувства стеснения, могут показать любые эмоции на камеру.

Через несколько минут, нам необходимо направляться к назначенному месту, так как визажисты уже ждут, чтобы творить свое дело, используя предмет их постоянной деятельности – внешность моделей, для того чтобы убрать недостатки и подчеркнуть достоинства девушек, сделав черты лица более выразительными. Я чувствую волнение внутри себя, которое поглощает меня насквозь. Как бы мне хотелось сейчас поговорить с Джексоном, чтобы он поддержал меня, сообщил, что все получится сегодня, и я смогу пройти по дорожке среди зрителей в отсутствии боязни, которую видно на лице.

– Милана, ты готова? – громким голосом спрашивает мама из другой комнаты. Мама поедет со мной на мероприятие, чтобы подбодрить меня и провести время культурно, рассматривая новые линейки одежды на моделях. Каждая девочка, девушка, женщина любит наряжаться, смотреть журналы, где запечатлены разнообразные образцы одежды, вечерние образы…

– Еще 5 минут, – отвечаю я, пытаясь сконцентрироваться, читая мысли известных людей, которые меня вдохновляют.

Вспоминаю, что там будет Джексон, который наверняка даже не будет на меня смотреть, продолжая испытывать чувство обиды. Вдыхаю полной грудью, стараясь расслабиться, по словам моего дедушки, таким образом можно успокоиться. Если бы он сейчас находился на моем месте, то в эту волнительную для меня минуту не сдался бы, а действовал и добивался своей цели, смотря страху в лицо.

«Все, пора, Милана Фьючерс, время не ждет. Либо сейчас, либо никогда. У меня все получится. Кто, если не я?», – вывожу я каллиграфическим почерком в своем дневнике.

Добираясь до места совместно с мамой, я то и дело, начинаю выдумывать произвольно ситуации, в которых, а вдруг, я упаду со сцены или сломаю каблук, или испорчу вечер, или… Эти негативные мысли, словно заслоняют окружающую меня действительность и мой разум начинает слепо верить этому.

Мы с мамой поставили ее машину на парковку и направились к входу в здание. Первым, что мне бросилось в глаза, было немалое скопление людей, свыше 100 человек. Мои ноги начали стремительно трястись, а руки потели, при одном только виде всех известных модельеров, историков моды, а также большого количества желающих проникнуться атмосферой модельного бизнеса. Подиум был покрыт красной дорожкой. В этот момент осуществлялся фуршет, наполненный разнообразными закусками и бокалами с игристым шампанским.

– Мам, я в гримерную комнату. Надеюсь, что у меня все получится.

– Помни, что я рядом с тобой, – с нежностью говорит мама.

Гримерная комната была достаточно просторной, окруженная зеркалами, на столах лежали принадлежности для создания причесок, разные аксессуары для образов моделей. Рядом располагались небольшие комнаты для примерки одежды.

– Милана Фьючерс? – задает вопрос мне один из стилистов, находящийся в пространстве гримерной.

– Да, здравствуйте, – робко отвечаю я.

– Для Вас были подобраны три образа, которые Вы обязуетесь продемонстрировать на дефиле: классический (светло-бежевые брюки клеш с таким же оттенком топ-бра), прогулочный вариант (черное шифоновое платье длины миди с цветочным принтом и длинными рукавами) и для торжественных мероприятий (бархатное бордовое облегающее тело платье с открытыми плечами длины миди). Макияж к каждому наряду постепенно будет чуть добавляться для придания яркости определенному образу. Ваши волосы мы преобразуем в локоны, – сообщает человек, по бейджику которого зовут Джей Макартни, являющийся визажистом.

– И когда мы приступим? – растеряно спрашиваю я, забывая все слова, смотря на шикарную, подобранную мне комбинацию одежды.

– Немедленно, так как время не ждет, – с улыбкой отвечает Джей Макартни.

Окруженная модельным персоналом, я практически готова к своему первому выходу на подиум. Оборачиваясь в зеркало, я не узнаю себя. Светло-бежевые брюки клеш сидят на моей талии так, будто созданы для нее, на волосах созданы объемные локоны, отдающие блеском, сделан макияж в стиле нюд. Оглядываюсь вокруг, но не могу найти Ритчелл, возможно, она находится в зрительном зале и руководит атмосферой, а мне бы хотелось поблагодарить ее за эти невероятные образы.

Перед тем как выйти на подиум, пью глоток воды, стараясь сделать свое волнение как можно незаметным. Отмечаю, что стоящий человек сзади меня, сообщает мне слова, притрагиваясь к моей талии:

– Моя любимая фотомодель, у тебя все получится! Ты покажешь невероятный класс, пройдя по красной дорожке. Не стоит волноваться. Ты мечтала об этом с самого детства. Представь, что в зале, кроме нас двоих нет ни единой души. Наслаждайся этим счастливым мгновением своей жизни, забудь про все проблемы, ссоры, обиды, – сообщает мне мужской голос. Этот голос я узнаю из миллиардов голосов во всей Вселенной. Мой любимый Джексон.

– Джексон, спасибо тебе, мне не хватало твоей поддержки. Я думала, ты больше не будешь общаться со мной… Значит, между нами снова мир?

– Мила, никак иначе. Я каждую секунду, не общаясь с тобой, обращался к мыслям о тебе. Ты шикарна в этом образе, – отвечает нежным голосом Джексон, пристально смотря на мои губы, как будто желает их поцеловать.

– Твои слова и прощение мне было нужно, как воздух! – с самой искренней улыбкой я отвечаю Джексону.

– Мой выход миледи, так как всем процессом руковожу я, значит, все мероприятие в моих руках.

– Скорее в голосе, – исправляю я.

Джексон смеется, протягивает меня за талию к себе и целует в щечку, едва касаясь нежно губ, словно дразня поцелуем.

– Я также верю в твой успех, моя любимый Джексон.

От моих слов глаза Джексона засияли, и он пошел к сцене. Как же я счастлива в это мгновение своей жизни. Только Джексон мог так успокоить меня, своим загадочным взглядом, нежным, манящим голосом и трепетными прикосновениями рук.

Глава 14

За кулисами слышно как Джексон твердо, уверено в себе, четко произносит свою речь: «Мы представляем Вашему вниманию новую линейку известного нами бренда от бутика «Рассвет» в виде нашей любимой классической одежды, которая всегда была, есть и будет в эволюции моды. В новый стиль мы добавили немного тонкостей, поэкспериментировали с деталями… Итак, встречайте наших моделей».

Направляясь по подиуму, несмотря на волнение, пожирающее меня изнутри, я стараюсь улыбаться, чтобы полностью войти в свой образ. На первых рядах, замечаю маму, которая снимает меня на камеру смартфона, и я отмечаю в ее глазах цвета неба слезинки. Доходя до края подиума, делаю определенную позу, останавливаясь на несколько секунд, разворачиваюсь и возвращаюсь обратно. Бросаю взгляд на ведущего, моего Джексона, который настолько элегантен и привлекателен в классическом черном костюме с белой рубашкой. Мы смотрим пристально друг другу в глаза и не можем оторвать взгляды. Эти взгляды между нами сводят меня с ума.

Впервые, я увидела его в таком костюме на вечеринке у Ритчелл, возможно, именно тогда его привлекательный вид, который в буквальном смысле слова преобразует мальчика в неотразимого, харизматичного мужчину, и который заставил меня посмотреть на него с позиции парня, а не друга, и отчаянно влюбиться.

В гримерной комнате я сиюминутно меняю образ одежды на прогулочный. Стилист добавляет в мои волосы немного лака, блеска, закалывая их с одной стороны зажимом, сделанного из белого жемчуга. Визажист дополняет мои глаза тонкими стрелками. Я нахожусь в ожидании публичного заявления ведущего о следующем выходе моделей. С каждым разом, я замечаю в себе увеличение уверенности в себе. Оказывается, что сомнения – настолько глупая вещь в жизни, которая может привести нас к краху наших собственных желаний и целей.

И наконец-то, я надеваю на себя третий образ, который, как мне кажется, самый шикарный из всех. Я влюбилась в это бордовое бархатное платье с оголенными плечами с той секунды, когда оно было предоставлено для меня стилистами. Моему луку добавляют матовую бордовую помаду и укладывают волосы на одну сторону.

«О боже, я чувствую себя богиней…»

Я наблюдаю, как модели поочередно сменяют друг друга. А значит, скоро будет мой третий выход. Внезапно я вижу тень, отражающуюся за кулисами. Оборачиваюсь, и вижу, передо мной – Питер, на теле которого одет черный костюм, в отсутствии пиджака. Его белая рубашка облегает мышцы. Он чертовски пленителен… Но я не позволяю своим потайным женским мыслям ворваться в голову.

– Питер, каким ветром тебя занесло сюда? – раздражаюсь я его приходом. – Как ты зашел в гримерную комнату, не имея определенной карты, позволяющей открывать двери?

– Ты изящная, женственная… – соблазнительно выражается Джексон. – Твои открытые плечи, вызывают во мне бурю чувственных ощущений. Детка, я влюблен… Будь моей девушкой, принцесса? – трогательно отрезает Питер, протягивая мне красные розы, бесспорно, гармонирующие с моим образом. Я цепенею от его слов, но стараюсь не давать себе воли растаять и сердито произношу:

– Питер, немедленно убирайся отсюда! Ты все испортишь. Тем более, что мне скоро выходить на подиум. – Я отталкиваю его слегка, касаясь груди. – Умоляю, мне не нужны проблемы, уходи…

– Я уйду, при условии, что ты согласишься стать моей девушкой! – грозит он, беря мои холодные от тревожности ладони и прикладывая их сильнее к груди, к области сердца.

ЧТО?.. Мне не хватает воздуха, чтобы дышать. Как выходить на подиум в таком состоянии? О боже… Питер.

– Перестань ставить условия, Питер! – возмущаюсь я. У меня есть любимый человек. – сержусь я. – Ты мне не интересен, немедленно уходи. Мне не о чем с тобой разговаривать.

Он подвигает меня ближе к себе, кладет руку на мою талию и тянется лицом к моему, желая поцеловать. Я с силой его отталкиваю и чуть ли не кричу:

– Питер, ты ненормальный! Что ты себе позволяешь? Покинь это помещение, иначе я вызову охрану.

– Значит, вот так ты со мной заговорила? – дерзит он.

Я отцепляюсь от его власти.

– Да, Питер! От тебя одни неприятности!

– Ты еще не знаешь, что такое неприятности, – насмехается он.

Ведущий сообщает о третьем выходе моделей и я, кладя розы на стол, без слов в отношении Питера, как можно быстрее направляюсь на подиум. Я стараюсь не думать о тех угрозах, которые он мне сообщил, а сосредоточиться на фешенебельном завершении данного мероприятия.

Как только я ногой ступаю на дорожку, голос Джексона, доносящийся в микрофоне, дрожит и он забывает слово, которое должно идти следом по тексту речи. Через секунду он продолжает что-то бормотать, благо зрители и не его ошибки, наслаждаясь потрясающими платьями на моделях. Взгляд Джексона все это время находится на мне. Возможно, только мне слышно, когда Джексон говорит речь, а мысленно пребывает где-то совершено в другом месте.

Возвращаясь обратно я лицезрю на Ритчелл, которая мне показывает рукой «класс» и широко упри этом улыбается. Она подбегает ко мне и радостно сообщает:

– Милана, ты просто неотразима! Благодарю тебя, что ты приняла участие на дефиле. Выручила нашу семью! Я – твой должник.

Я обнимаю подругу.

– Ритчелл, спасибо тебе за это предложение! Ты исполнила мою заветную мечту, и теперь я осознано буду стремиться к достижению этой цели в своей жизни.

– Я скажу тебе одно: ты ничуть не отличалась от профессиональных моделей, которые приняли участие в дефиле. Думаю – это твое предназначение в жизни. Я не ошиблась, выбрав тебя.

– Спасибо за эти слова, подруга!

– Мила, а знаешь… – думает Ритчелл. – Это божественное платье теперь твое! Дарю! Считай, что это подарок за оказание мне помощи! Отказы не принимаются!