Миссия «Пилигрим-II». Фантастическая повесть

Марсель оглянулся. Рядом под кустом громко храпел Прох, причмокивая губами. Поодаль, на поляне стояли навьюченные ослы и пощипывали траву.

Святая Антуанетта! Лицедей снова его обвел вокруг пальца.

Постепенно, из обрывков смутных воспоминаний, в голове Марселя начала выстраиваться картина вчерашнего дня и наконец, окончательно проснувшаяся память вернула его в реальность. И реальность такова, что сейчас он на пути в Ильме, в чаще Северного леса. Что за Злейший! Сначала этот мошенник рассказывал и показывал лицедейские фокусы, потом пропал прямо на глазах, исчез. Но ничего… от меня ещё никто не уходил!

Марсель пнул Проха ногой.

– Вставай, отребье!

– А! Что! – Прох испуганно озирался, с трудом поднимаясь на ноги. – Господин Марсель, я не спал! Клянусь, я так…

– Заткнись. Где Лицедей?

– Вы же сами привязали его к дереву, а больше я ничего не помню… Тут он должен быть где-то.

– Постой, что ты мелешь? Или забыл, что ты его отвязал, и мы пошли в Черный Замок? Скажи, для чего я держу тебя на службе? Чтобы самому обо всем думать!? Если не представишь мне злодея через двадцать малых звонов, получишь двадцать кнутов.

Прох смотрел на хозяина выпученными глазами, туго соображая, где искать Лицедея, а главное, как его поймать, если он даже и найдется? Он ведь обладает магическими приемами, умеет колдовать и вообще…

От страха у Проха затряслись коленки. Вот она, расплата за все его прегрешения. Хозяин его убьет. Или его убьет злодей, что сути дела не меняет. Надо очень быстро что-нибудь придумать, чтобы выиграть время, и постараться снять с себя ответственность за все неудачи.

– Дозвольте говорить, господин Марсель! – Прох упал на колени и приложил ладонь ко лбу, что означало, что у него созрело новое решение проблемы.

– Говори, жирный осел! – Марсель не подал вида, что сам пока что, не видит возможности разыскать Лицедея. И если в течение восьмисот Лун его лучшие сыщики не смогли его поймать в более подходящих условиях, то о чём можно говорить сейчас?

– Друг Злейшего далеко уйти не мог, – сказал Прох, для важности наморщив лоб, – и, если мы с Вами сейчас разговариваем, то наши жизни его тоже не интересуют. В Плист он не вернется, потому как его там знают все. Если Вы сейчас слышите набат, то как я понимаю, поиск уже начался. Скорее всего, уже сообщили в Верховный Монастырь, хотя по Уставу, доклад о таких происшествиях, как пропажа злодеев, и (прости меня Всепредобрейший) Настоятелей Монастырей и других важных персон, должен представляться самое раннее, через три Луны. Но, ведь Вы же знаете, о Великий Марсель, что наш Монастырь, просто кишит секретными агентами, и каждый желает выслужиться, дабы получить почести…

Прох осекся. Его остановил свинцовый взгляд Настоятеля. Он понял, что, хоть и говорит нужные вещи, но Марселя сейчас интересует не это. В подтверждение своих мыслей он получил шлепок по уху, и едва удержался на ногах. Рука у Марселя, как и взгляд, была тяжёлой.

– Говори прямо, что предлагаешь, бездельник! Учти, что у меня мало времени, а у тебя и того меньше.

– У меня в сумке лежит… магическая Книга Заклинаний! – выпалил Прох и прикрылся дрожащими руками, ожидая очередной оплеухи.

Запрещенной в Анималии Книгой Заклинаний пользовались различные сообщества колдунов, ясновидящих и не только. Она содержала множество заговоров, приворотов и отговоров, на все случаи жизни.

Например, к книжнику – обладателю магической Книги приходил крестьянин Лед, платил определенную сумму и излагал суть своей беды. Книжник отплясывал ритуальный танец под удары бубна, пел куплеты на брунтальском языке, потом вещал: «Крестьянин Лед, задолжал купцу Мартосу два золотых, и отдать не может. Книга, откройся!» Магическая Книга открывалась в определенном месте, и книжник читал: «Если крестьянин Лед задолжал купцу Мартосу два золотых и вернуть долг вовремя не в состоянии, то пусть крестьянин Лед пойдет к купцу Мартосу и попросит отсрочить выплату долга». Как правило, советы книги срабатывали.

Такие дела считались в Анималии незаконными и за обладание Книгой, владельцу причиталось двадцать пять кнутов и публичное порицание. Книга, разумеется, изымалась для дальнейшего уничтожения.

Но в последнее время, власти закрывали глаза на такого рода деятельность, а среди людей самых разных сословий устоялось мнение, что Книга – вещь полезная. Никто точно не знал, сколько магических Книг имеется в Анималии, а также, откуда она появляется, и как попадает к книжникам… Поговаривали, что даже в некоторых Нижних монастырях находились обладатели магической Книги Заклинаний. Верховный Монастырь наказывал тех из своих служителей, кто попадался на связях с книжниками. Не говоря уж, если у кого-нибудь обнаруживалась Книга.

Однако, Марсель, как показалось Проху, даже не удивился.

– Я давно замечал за тобой, негодяй, что ты плутуешь, – грозно молвил он, – уж больно ты умён: «это надо делать так, господин Марсель», а «вот это, наоборот, господин Марсель», а на деле вот оно что! И вправду, открыл Книгу, а там все написано… Вот какие книги ты читаешь в келье по ночам, мерзавец!!

Марсель огрел его саблей в ножнах плашмя, и Прох, повалился на траву, Марсель добавил еще разок. Он уже решил, что в сложившейся ситуации, Книга Заклинаний может очень даже пригодиться. И свою экзекуцию проводил больше для порядка, чтобы показать Проху, что вынужден это сделать, как ревностный служитель Всепредобрейшего.

Для усиления эффекта, Марсель приложил руку ко лбу и торжественно произнес:

– О, Всепредобрейший! Дозволь свершить Справедливость над бывшим отцом Прохом, за отступничество, предательство и колдовство! Молись, гадёныш!

– Не надо, господин! Ой-ой-ой!!! – Прох принялся ползать вокруг хозяина, – я не нарочно! Я случайно ее нашел на дороге! Я хотел ее бросить в колодец и во всем тебе покаяться! Я больше не буду!

– А ты не врёшь? – Марсель сделал вид что задумался.

– Чтоб мне не пить меда всю дорогу до Труста! Я, если прикажете, сейчас сам ее на куски изрублю, разведу из нее костер, дабы для Вашего Преосанства подогреть обед… Да и обедать уже пора…

– Правильно, мой заблудший раб. Так и сделаем, но я думаю, что напоследок (да простит меня Всепредобрейший, и в знак своего покаяния, я назначаю себе послушание – строгий пост сроком в одну Луну) надо бы посмотреть, что там написано про Лицедея… А уж потом…

Прох, обрадованный, что легко отделался, принялся суетиться, припевая: «Сей же час, о благородный рыцарь Марсель, свет солнца в моих очах, сейчас о, Ваше Преосанство, обрядик совершим, и злодея оты-ы-ыщем… и пред тобою падаю я ниц… Ага вот она, а вот и свиток, а вот и бубен….» Он извлек из мешка магическую Книгу, бубен и свиток с текстом брунтальских куплетов.

– По обряду, господин Марсель, ты должен сказать: «Досточтимый Прох!»

– Чего-чего? «Досточтимый»? Ах ты, подлый объедок! Пёс! Да я… тебя… сейчас… – едва не задохнулся от гнева Марсель, выхватывая из ножен кинжал.

– … э-э-э-то только по обряду, мой господин, по обряду… а то Книга работать не будет… Да. Вы говорите: «Досточтимый Прох! Пришел к тебе я с бедами своими, дабы узнать ответ на мой вопрос!» И говорите свой вопрос: где сейчас Лицедей Керт, и как его изловить… Нет. Лучше просто, как изловить, а то два вопроса получается, Книга может и не раскрыться.

Марсель повторил слово в слово. Прох принялся стучать в бубен, приплясывать вокруг Марселя и петь: «О стьямбора – стьямбора! Чиги-чиги – дум-дум! А-яма-яма— буц! Бер буц! Хэй-а-ё-ё-ё! Гоп». Потом остановился, вобрал в себя воздух, и, что есть мочи заорал: «Его Преосанство, господин Настоятель Нижнего Монастыря Округа Плист отец Марсель желает знать! Как изловить прислужника Злейшего, некоего Керта без рода-племени, в миру бродячего Лицедея! Книга ОТКРОЙСЯ!»

«… ойся-ойся-ойся», – разнеслось по лесу эхо. В ответ послышался вой лесной собаки. Сначала слабый, потом, все более усиливающийся. Потом еще одной, потом еще и еще. Наверное, поблизости была стая, и ее вспугнуло громкое заклинание Проха. Вой стал громче и ближе, выла вся стая.

– Скорее!!! – взвизгнул Прох, сгребая в охапку пожитки, – Они сейчас накинутся на нас! Они уже близко…

Марсель и Прох вскочили на ослов и бросились наутек. Скакуны еле тащились, несмотря на пинки, удары хлыстами и команды наездников, но погоня так и не последовала, наверное собаки пошли по ложному следу. Примерно через триста шагов они почувствовали себя в относительной безопасности и спешились.

Прох вытащил большую флягу с медом, открутил крышку и протянул Марселю.

– Так что там написано в Книге? – спросил Марсель, сделав большой глоток, – или ты ее потерял? А вообще, сдается мне, Прох, что совсем не случайно нашел ты эту Книгу, уж больно ты ловко отплясывал и пел куплеты…

Прох торопливо открыл Книгу и выпалил скороговоркой: «Лицедей Керт находится в пяти шагах от господина Настоятеля Марселя, и Марселю, чтобы его увидеть, надо посмотреть на Север».

– Вот он! Лови его! – крикнул Марсель, и Прох бросился к Алену, который стоял на пригорке, сложив руки на груди, и с улыбкой смотрел на них сверху.

– Вот так встреча! А я вас по всему лесу ищу, – сказал он, – где вы были, отец Марсель? Да отпусти меня, Прох, я никуда не денусь…

– Один шаг в сторону и я стреляю! Учти, злодей, я бью без промаха, – Марсель направил на Алена арбалет, который успел достать из чехла, прикрепленного к седлу своего осла, когда они уходили от стаи лесных собак, – мигом мозги вышибу!

Ален

С Настоятелем шутить не стоит, решил Ален. Железный прут в желобе арбалета, при попадании в цель, мог положить конец разведывательной миссии Пилигрима на Земле-2. А в Центре Управления на главном мониторе, зеленый курсор стал бы красным, и всё!

«Вот они, мои старые знакомые, – думал Ален, – почти друзья. Целые, невредимые. Судя по всему, контактный гипноз не подействовал, и они как ни в чем не бывало, продолжают свой многотрудный поход, продвижение к намеченной Настоятелем, цели. С той лишь разницей, что теперь мне с ними по пути, в силу изменившихся обстоятельств».

– Что ж, злодейский друг, дивлюсь я твоим умениям, хитер ты и ловок, – сказал Настоятель, не спуская с Алена арбалета, – но учти, что ты не всесилен. А потому, прибереги свои чары для более подходящих случаев, когда это потребуется.

Затем, Марсель, всё же разрядил арбалет и вставил его в чехол.

– Прох, займись-ка трапезой. Я думаю, нам надо обсудить наши дела, а самое главное, возможности.

Ален отметил, что Марсель внутренне преобразился. Еще совсем недавно, он вряд ли стал бы с кем-то советоваться или что-то обсуждать. Теперь же, ему требовалась помощь.

– Самое время, – сказал Настоятель, раздирая жареного цыпленка, подогретого на разведенном Прохом костре, – вспомнить кое-какие твои колдовские штучки, Керт. Признаться честно, я не верю ни одному твоему слову. Все твои россказни про Страну Снов и странников, прилетевших из Глубокого неба – ложь. Хотя, видит Всепредобрейший, что плут ты изрядный… Я все не возьму в толк, как тебе удалось вчера ввести меня в заблуждение, и пропасть прямо на глазах? Куда ты подевался?

Марсель помолчал, видимо, ожидая пояснений. Потом снял с сабли еще одного цыпленка.

– Я думаю, что ты не просто колдун, слуга Злейшего, и кто-то там еще. Скорее всего, ты пришлый. Когда-то старые люди рассказывали то ли быль, то ли ложь про полулюдей, которые приходили ниоткуда и устраивали всякие проказы – пожары, наводнения и прочее. Наверное, это про тебя. Я нутром чувствую, что ты – получеловек. Чего-то в тебе не хватает, только вот не пойму чего. Запах от тебя другой, что ли?

Марсель сделал несколько глотков из фляги.

– Но, – Настоятель многозначительно поднял к небу скрюченный в суставе указательный палец правой руки, – тебе деваться некуда, кроме, как идти со мной. Учти, тебя будет искать все агенты Службы сыска Верховного Монастыря, и найдут. А когда найдут, оторвут руки и ноги, чтобы посмотреть, что там у тебя внутри. Не веришь? Могу с уверенностью сказать, что твой живописный лик уже имеется в любом полицейском участке не только Плиста, но и в Грогге, Калгабе, словом, везде с севера на юг и с запада на восток. И, пока ты был только моим пленником, это одно. Когда ты беглый злоумышленник с колдовскими замашками, и тебя разыскивает полиция, это совсем другое дело.

Марсель замолчал. Он сосредоточился на цыпленке. Потом поморщился, вытаскивая застрявшую между зубами кость.

– Прох! Когда мои замыслы станут явью, и ты будешь назначен на высокий пост в Верховном Монастыре, например, моим Первым советником, то начнешь свои праведные дела с недельного строгого поста. Будешь есть коренья, золу от картофеля и запивать дождевой водой из бочки в сарае.

– Мымм…? – промычал, недоумевая Прох, с набитым ртом.

– Ты совсем не заботишься о хозяине, – уже более строго произнес Марсель, – потерял всякое уважение. Где хлеб, где овощи? Или ты думаешь, что я могу вершить дела на голодный желудок? И потом, где ты взял этих цыплят? Даже Лицедей их не ест, потому что есть нечего…

Марсель посмотрел на Керта, заговорщицки подмигнул, затем снял еще одного цыпленка, круто посыпал его солью и стал есть вместе с костями.

– Что скажешь, колдун? – он отхлебнул меда, – хотелось бы мне знать твои мысли, не смотря на то, что тебя следовало бы, для начала примерно наказать – кнутов двадцать пять, в самый раз!

– Господин Марсель, – сказал Ален, выдержав паузу, – я думаю, что нет мне нужды обманывать тебя. Ты про меня знаешь всё, а я до сих пор с тобой, потому что обещал помочь тебе. Хотя знаю, что здесь в Плисте, обещания не дорого стоят. Но мне надо знать, что движет тобой, кроме жажды власти и богатства…

– Не твоего ума дело! – с раздражением сказал Марсель, потом немного подумал, внимательно посмотрел на Керта и, уже более спокойно продолжил. – Не только ради власти и могущества иду я на это. Видение мне было. Посмотри вокруг себя, Лицедей. Нет порядка в Анималии, кругом воры и взяточники. Верховный Монастырь не контролирует ситуацию. Общественная мораль попрана, иерархия не выдерживается, и уже сейчас, настоятелями Нижних Монастырей становятся кто ни попадя – ловкие мошенники обманывают всех и запросто покупают себе любые посты и титулы. Вор и грабитель Бут, которого я зарезал вчера – по сравнению с ними, просто мелкий ярмарочный обманщик. Государство ослабло. Мои агенты докладывали, что брунтальцы, духа которых раньше и близко не было в Анималии, кроме как в образе каторжных заключенных, теперь появляются в городах и селениях и торгуют, якобы целебными снадобьями… Чернь недовольна, князья недовольны, женщины тоже не довольны – все недовольны. Пахнет бунтом. А уж тогда, разбушевавшаяся чернь все разорвет в клочья, растащит по трущобам… Потом, может быть, успокоятся. Но я не исключаю, что где-то в недрах этой самой черни есть вожаки, возжелавшие привить миром, они—то сеют смуту и недовольство в стране. Конечно, случись что, у Верховного Монастыря хватит сил, дабы обуздать толпу, в конце концов, привлечь Великих и Благородных князей с их войсками и делу конец, но… Время будет упущено, и в этой стране все поймут, что можно делать все что вздумается и не нести за это никакой ответственности…

Он замолчал и в задумчивости устремил взор в небо. Волевой профиль, колючие глаза исподлобья. Ален, вдруг увидел Настоятеля Марселя в новом свете – человеком, непросто незаурядным, а выдающимся, обладающим стратегическим мышлением, детально разбирающимся в политике и в замысловатых хитросплетениях общественного устройства Анималии.

– Так вот, Керт, – продолжил он, – если всё же моим планам суждено исполниться, а ты теперь тоже в ответе за это, то, поверь, у меня хватит сил, и Всепредобрейший будет на моей стороне, чтобы не допустить гибели государства. Конечно, при удачном исходе, будут возданы тебе почести небывалые… Ну, теперь твое слово.

– Вот что, отец Марсель, – сказал Ален, – будь по-твоему… Хотя, мудрость древних учит, что неправедный путь к вершинам власти никогда не приводил к праведным делам…

– Ишь ты, – усмехнулся Настоятель, – речи слышу я мудреца, но не Лицедея, Злейший тебя побери! Ты, Керт Ниоткуда (именно так я тебя буду отныне именовать) наверное забыл, а скорее, по молодости своей не знаешь, что в Анималии еще никто и никогда не приходил к владычеству праведным путем. Так почему я должен стать исключением? Власть дает Всепредобрейший, он же ее и отнимает, когда приходит срок. И, если раб его явился мне в час видения и сказал: «Марсель, иди на Верховный Монастырь, ибо место твое там, на троне», то это и означает, что путь у меня один. Улавливаешь?

– Кто высоко взлетает, тот низко падает, – парировал Керт, – но, может быть это и есть твое предназначение…

– Вот это ближе, Лицедей, – последние слова Алена понравились Настоятелю, на первые он не обратил внимания. – Мое предназначение… Справедливость, закон и порядок – вот мое предназначение, Керт Ниоткуда.

Марсель сделал долгий глоток из фляги, икнул, и еще раз приложился к меду. Потом подозрительно посмотрел на Алена.

– Многое мне не понять в тебе, Керт. Но самое непонятное, это то, как ты можешь не есть не пить столько времени? Не воздухом же ты питаешься…

– К нашему нынешнему делу это прямого отношения не имеет, – ответил Ален, – но когда я обучался в Стране Снов, Странники научили меня обходиться без еды и питья долгие Луны, по несколько десятков Лун к ряду… И не спать, тоже…

– Опять врешь, – грустно вздохнул Марсель, – ну да ладно… Наступит время, и тайное станет явным, не до этих секретов мне теперь. Нам с Прохом больше достанется и меда и провизии… А вот если бы ты еще и Проха обучил не есть, не пить и не спать, то я бы произвел тебя в Благородные Князья за такой подвиг…

– И ещё, – Марсель немного помолчал, лицо окаменело, – не знаю какие дела у тебя со Злейшим, отныне, если они и были, забудь о них. Злейший заведет тебя в тупик, многие пробовали заключить с ним сделку, и конец их был печален, ибо все дела, связанные со Злейшим заканчиваются плохо. Отныне будешь служить мне. Не будешь служить мне, я тебя убью. Прох прочитает заговор над ямой, где будут лежать твои кости…

Марсель умолк. Он остался доволен разговором, весь вид его говорил о том, что цели своей он достиг.

Где-то вдалеке раздавался лай собак, не диких лесных, а монастырских обученных поисковых собак. (Когда Ален изучал животный мир Анималии, то обнаружил, что очень многие виды, например, собаки, находятся на уровне интеллекта, и постоянно прогрессируют в своем развитии).

– Повелеваю всем встать! – торжественно сказал Марсель, – на сем, считаю тайный совет закрытым. И поскольку, настало время двинуться в дальний путь, помолимся… Прох! Приготовь Книгу Мудрости и все необходимое, сейчас мы на ней принесем клятву верности во всех делах и свершениях, которые ждут нас в час суровых испытаний на пути в Труст!

– Да, хозяин, все уже готово, – довольное и сальное лицо отца Проха излучало сытую благодать и готовность к великим свершениям одновременно, – только я, вот немного запамятовал, клятву верности – кому?

– Мне, болван. А кому же ещё?

Клятва

Марсель встал, отряхнулся, приложил левую руку к сердцу и торжественно произнес:

– Да пребудет воля Всепредобрейшего! Да озарится сиянием его мудрости и могущества бытие наше темное, да сбудется воля его и да восторжествует истина, повсюду, где чтят, и особенно, там где не чтят дела его великие!

Он обвел суровым взглядом своих товарищей и осипшим голосом начал:

– Отныне, – голоса Проха и Керта отозвались эхом (отныне), – путь наш един! (путь наш един). Клянусь (клянусь!) Настоятелю Нижнего монастыря округа Плист Марселю (Марселю) в верности и поддержке во всех делах его праведных (делах его праведных), и после свершения оных (свершения оных) служить верой и правдой (и правдой) и делать все, что он повелеет! (все, что повелеет).

Настоятель насупился.

– В чем дело, соратники? Что-то не вижу в глазах ваших ни верности, ни радости, – зло проворчал он, – вроде не Клятву даете, а читаете заупокойные куплеты. Пойми, Лицедей, это не мне нужно, таков порядок. Кроме того, ещё нужно съесть ком сырой земли и выпить плошку горячей крови. Но мы обойдемся без этого, а скрепим сию клятву добрым старым медом. Прох, наполни кубки!

Марсель залпом осушил, услужливо поданный Прохом кубок, громко крякнул и недоуменно взглянул на Проха. Потом на Алена. Прох поспешно наполнил кубок вторично. Ален спокойно листал Великую Книгу Мудрости.

– Очень недурно, очень, – Марсель оценил напиток, – а теперь к делу.

Заговор

Марсель, опустив детали продвижения к Трусту, изложил план действий, непосредственно в резиденции Распорядителя.

– По прибытии в Труст, мы должны подать прошение об аудиенции с Распорядителем. Дескать, в Труст из Плиста доставлен опасный преступник, колдун и бунтовщик в сопровождении отца Бота и сержанта Проха. Настоятельная необходимость личной аудиенции обоснована невероятными способностями, которыми обладает бунтовщик, и которые можно, при определенных условиях, использовать в интересах Верховного Монастыря. Распорядитель должен лично убедиться в этих невероятных способностях.

– Невероятные способности, – Марсель понизил голос, – вот, что должно их заинтересовать…

У Проха отвисла челюсть, он не мигая смотрел на Марселя.

– Если нам назначат личный прием, что более вероятно, чем менее, – продолжил Настоятель, – нам предстоит, с оружием или без него, свершить подвиг, а именно арестовать Распорядителя, объявить его государственным изменником, самозванцем и отправить в темницу.

Дерзость планов Марселя вызвала восхищение Алена и сомнения у Проха.

– А как же охрана? – наивно поинтересовался он.

– А на что нам Лицедей? – вопросом на вопрос ответил Настоятель, указывая пальцем на Алена, – он и должен взять на себя охрану, он же обучался разным колдовским премудростям в Стране Снов, если не врет… или я что-то не так сказал, а, Керт?

– Но нас самих могут арестовать, сразу же, как мы только появимся в резиденции, – не унимался Прох, – Вы же, о самый славный из всех наилучших, так похожи на Главного распорядителя, я что-то не пойму…

– Маска отца Бота упакована в твоем походном сундуке, вместе с планом Верховного Монастыря, осел, – Марсель беззлобно похлопал по щеке Проха, – опять же, я убеждаюсь в твоей глупости, Прох. Только пить, есть, спекулировать и грешить – вот твое предназначение… Эту маску, мы потом и наденем на Распорядителя. Кто там, в суматохе разберет?

Вот, в общих чертах, друзья мои, что я могу вам пока поведать. Дальнейшие инструкции получите позже. Сейчас я изложил лишь общие принципы, так сказать замысел. В реальности будем действовать по обстановке. Например, Распорядитель нас вообще не захочет принять, а для начала, перепоручит это дело кому-нибудь из своих вассалов, например, полковнику Реппо, что вполне вероятно, учитывая все наши заблуждения.

Капитан Спот

Они двинулись в путь. Лес становился всё гуще, вдалеке слышалось завывание какого-то зверя, стал накрапывать дождь. До Ильме было недалеко, но Марсель не решился идти вдоль дороги. Там могли быть расставлены патрули и рыскать поисковые группы Монастыря Плиста.

Когда вышли на поляну, Марсель остановился и втянул воздух ноздрями. Пахло дымом, где-то неподалеку готовили еду на костре, вместе с запахом дыма, в воздухе явственно ощущался аромат, жареных в масле бобов. Марсель сделал рукой знак, всем молчать, прислушался. Послышались голоса и смех, совсем рядом. О чем говорят не разобрать. Марсель знаками и мимикой дал понять, чтобы спутники приблизились к нему.

– Керт, – прошептал он, – иди, разведай, кто там, и что они здесь делают. А ты, Прох, надень намордники на ослов, еще не хватало, чтобы заржали…

Договорить Настоятель не успел. Над его головой в дерево вонзился дротик, отовсюду послышались крики и улюлюканье. На шее у Проха затянулось пущенное из ближайших кустов лассо, Керта сбила с ног, попавшая в грудь метательная дубина. Поляна с разных сторон заполнилась вооруженными людьми в лохмотьях.

Брунтальцы! Откуда они взялись здесь, в глубине Анималии? И как их выследили? Эти мысли проносились в голове Марселя, пока он выхватывал саблю. Прох, неожиданно ловко перерезал кинжалом веревку у горла и встал спиной к спине Марселя. Ален стоял рядом, сжимая в руках дубину. Они были окружены, нападавшие, которых было не меньше дюжины, направили на них арбалеты.

– Прох! Ты, помнится, неплохо знаешь брунтальский, спроси, что им надо?

– Господин! Я не знаю брунтальского…

– Убью, негодяй!

– Это не брунтальцы, – вмешался Ален, – скорее всего, одичавшие беглые каторжники.