Записки колдуна

– Один раз мне показалось, что я сошел с ума,– рассказывал он очередную не связанную с предыдущей, историю,– проснулся я в своей кровати и подумал отправиться в путь странствующим торговцем. Вот так вот запросто сорваться, понимаете? Раз и решил, ну, думаю, надо начать собирать вещи и к следующему циклу вальмов смогу выдвигаться. Встал я, значит, потянулся и вдруг слышу, писклявым голосом кто-то говорит. Осматриваюсь – никого. Прислушался и нашел источник на стене – ларк говорил со мной. Что-то он там пищал, а я так и стою, раскрыв рот от удивления. Ну, думаю, с ума сошел, как есть. Да так и не стал собираться, понимаете? Куда ж я поеду-то на нездоровую голову, а, глядишь, хуже станет в глуши какой? Так и помру там в одиночестве.– Я застыл, пытаясь обработать то, что он сказал о говорящем комаре. Маэль с энтузиазмом слушала его дальше, явно не понимая и половины его слов.

– Стой-стой-стой,– оборвал я его на половине фразы, Корс вопросительно посмотрел на меня, Маэль тоже уставилась на меня в ожидании причины столь невежливого поступка,– говорящий комар? Ты встретил говорящего комара?

– Говорящего, так да, я и говорю – сидел на стене и писклявил что-то, а я и думаю, что с ума сошел. Точно ларк это был, вот как есть я, так и он был.

– Что он говорил тебе?

– Так я и говорю, что не помню, до того я удивился, что даже торговать передумал ехать, а то как это болезнь головная какая.

– Вспомни, пожалуйста, о чем он говорил, это важно.

– Да мало ли что могло мне привидеться…

– Корса, это важно.

– Да поди угоди тебе… Щас… мил друг. Что-то про жаркие места. Да-да. Как ему здесь жарко и плохо, хочет обратно в лес… не лес, в Скёльд. Спросил мое имя, но я не отвечал ничего. Точно, сказал, что с детьми и то легче. Уж не знаю, при чем тут дети, ума не приложу

– Это все, Корс?

– Да, больше ничего не говорил он, ларк этот.

– Спасибо тебе, Корс.

Он дальше продолжил разговаривать и делиться своими мыслями, как ни в чем не бывало. Я спросил его, собирается ли он на праздник, на что тот ответил:

– А как же, там весь город будет, как же без меня-то, стало быть.

Он был до того рад, что мы остановились около его дома, что напоследок он нам подарил какую-то вещицу, я не успел разобрать из его спутанных слов для чего она, а Маэль, не разглядывая подарок, сунула его к себе в хранилище, поблагодарив хозяина лавки. Мы попрощались с Корсом и сели во флатку.

– О чем он говорил так много?– спросила Маэль после нашего взлета.

– Да о всяком. По-моему, он был рад самому процессу почесать языком, поэтому ничего важного не сказал,– соврал я, сам не зная для чего.

– Он говорил так быстро, что я едва успевала понимать его, и в итоге ничего толком не разобрала.

Мы полетали над другими частями города, везде лавки были закрыты, а гредки, сливаясь в группки, затем в большие группы, терялись в ручейках своих соотечественников, а ручейки вели в полноводные большие реки из живых существ, которые впадали в один гигантский живой океан, обладающий своим разумом. Мы летели над домиками в сторону центра города, где должен был начаться праздник, как вдруг увидели впереди яркие вспышки:

– Похоже, началось,– сказала Маэль, выразив мою мысль первой, и засмеялась негромким смехом, смотря прямо мне в глаза. Я вопросительно посмотрел на нее и тогда она телепатировала: «Мы одновременно это сказали, только ты телепатировал»– и продолжала улыбаться. «Еще не просто постоянно контролировать этот процесс, но я хотя бы реже случайно это делаю?»– спросил я.

«Да, гораздо реже, чем когда мы только познакомились»– ответила Маэль.

Мы подлетели уже к самой площади, и зависли над ней, также, как и другие флатки, которых было около десятка, неподвижно висевших в разных частях немаленькой площади.

– Я думал, что флатки редкость.

– Так и есть, для местных жителей уж точно.

– А вон их сколько, помимо нашей.

– Заезжие маги, как и мы.

– Нас ведь могут распознать…– чуть-чуть заволновался я.

– Ты видишь хоть одного водителя флатки?

– Нет, но…

– Вот и они нас не видят, успокойся, эльфы не будут поднимать много шума при любых раскладах. Наш конек – тихая охота.

– Палками бьете?

– В крайних случаях,– улыбнулась она.

Под нами в оживлении бушевал океан из гредков, перемешиваясь, создавая течения и водовороты, но не переступая береговую линию острова в середине площади, где был эпицентр торжества. Непрестанно лилась оживленная музыка и запускались фейерверки из разноцветных огней; кроме того по всей территории были островки поменьше, где музыка шла одновременно с главным оркестром, поэтому не было такого уголка, где было бы тихо и спокойно.

Вспышки света начали утихать, но праздник и не думал подходить к концу: как только последний фейерверк взорвался, в воздухе вдруг появились фигуры в ярких костюмах, освещаемые откуда-то бьющим ярким светом. Они начали двигаться в ритм музыки, совершать перевороты и красивые фигуры в полете: было видно, что их ничто не удерживает, только чистая магия.

Следом за воздушными акробатами появились точки световые, они двигались над нашими головами, рисуя потрясающих масштабов картины, заставляли их оживать, двигаться, распадаться и вновь собираться в затейливые узоры. Я сидел с открытым ртом, как маленький ребенок. Потом эти световые точки разлетелись по всей площади и упали на голову многим зрителям, в том числе и нам с Маэль. Ни я, ни она не почувствовали никакого дискомфорта, лишь немного вздрогнули от неожиданности и посмотрели друг другу в глаза. После шли различные номера и интересные шоу, но какая-то мысль не давала мне покоя, словно, вдруг, я осознал что-то, чего прежде не замечал, хотя оно и бросалось в глаза, какая-то вещь была передо мной, очевидная, но не осознаваемая.

– Боже, как же я сразу не заметил,– воскликнул я так, что Маэль отстранилась и с недоумением поглядела на меня,– почему тут темно?– спросил я; казалось бы, такая очевидная перемена в окружающем мире, а я и не обратил внимания, словно это что-то привычное для моего мозга.

– Над нами развернули купол темноты. Он не пропускает, практически, солнечный свет. Так иногда делают для подобных праздников.– Беззаботно сказала моя спутница.

– Знаешь что любопытно,– продолжил я,– что все это мне не показалось странным: я и не обратил внимания на эту перемену, как будто это что-то обыденное.

– Вероятно, ты не первый раз это видишь, и подсознательно знал об этом,– ответила Маэль,– или, быть может, на темной стороне темнота – это норма. Еще я слышала о существовании деревень, точнее небольших поселений, где половину цикла вальмов светит солнце обычно, а на другую половину они используют эти купола, чтобы была сменяемость темноты и света, как когда-то, в старые времена, когда земля еще крутилась быстрее. Хотя, откровенно говоря, это скорее слухи, чем что-то правдивое, не думаю, что такие поселения действительно существуют, эти купола довольно дорогие для каждодневного использования.

Тем временем праздник уже подходил к концу, океан под нами начал понемногу растекаться, образуя бурные реки на прилегающих улицах; Маэль повела флатку вниз и приземлила ее рядом с тем местом, где происходили главные действия: откуда запускали фейерверки и акробатов и все прочее. Мимо нас проходили гредки с веселыми лицами, один из них подошел к нам и спросил:

– Вам понравилось представление?

– Очень,– в один голос воскликнули мы,– это было потрясающее зрелище,– продолжила Маэль,– невероятное,– подхватил я.

– Нам всем это чрезвычайно приятно,– несколько смущенно проговорил гредка, обводя глазами организаторов за своей спиной, которые суетились, разбирая всякие вещицы и унося их,– на вас упали световые точки?

– Да,– снова сказали мы вместе.

– Оно и не удивительно,– благодушно улыбнулся он.

– Почему? Что это значит?

– Искра Жизни.

– Что искра жизни?

– Значит, что Искра Жизни в вас есть. Я и говорю, оно неудивительно.

Про искру жизни я не понял, ведь если мы существуем, то живем, то в нас и должна быть искра жизни, но почему не на всех упали эти точки? Я решил спросить об этом Маэль чуть позже.

Я взглянул на Маэль, на ней промелькнула тень страха, задержавшись всего лишь на долю секунды, но я решил, что мне показалось. Я обратился к нашему собеседнику:

– А что это был за праздник, в честь чего?

– Праздник Ночи. Это древний сакральный праздник в честь света и радости,– ответил он и попрощался с нами, сославшись на большое количество работы. На площади оставались малочисленные гуляки, но, в целом, она уже опустела; над нами, словно пробиваясь из-за облаков, выглядывало солнце, становясь все ярче: снимали купол.

Маэль подняла в воздух флатку и направила над домами и городскими улицами. Приближаясь к окраине с другой стороны, нам открылся точно такой же пейзаж скуки и уныния, как и в другой части кругового города. Также улицы обрывались тупиками и петляли; невольно вспомнилась наша остановка у лавки гредки по имени Корс.

– Что нам подарил Корс?– вопросительно посмотрел я на эльфийку.

– Не разглядывала, неприлично так делать с подарками, сразу сунула его в хранилище. Сейчас достану,– рука исчезла в хранилище, оставив флатку без управления. Я схватил ручку и выпрямил транспорт, успевший немного покоситься. Точнее исчезла не только ее рука, но и вся Маэль целиком, а вместо Маэль на сидении лежал до боли знакомый предмет – сфера воспоминаний.

«Дьявол, что делать?»– подумал я в этот момент. Повел флатку на снижение. Кое-как я это сделал, и спрыгнул с транспорта вместе со сферой, оставив ее на земле. Мысли роились, но ни одной дельной не приходило. Она говорила, что без должной подготовки оттуда не выбраться, но я сам не умею вытаскивать, поэтому остается надеяться, что у нее должная подготовка имеется. Разбить? Обернул рукавами руки и подобрал сферу. Только бы сработало – я не могу потерять подругу из-за глупого подарка! Я замахнулся, чтобы с силой ударить о камешек, вкопанный в черный грунт, и помедлил секунду. Этого было достаточно, Маэль лежала на земле с широко раскрытыми и туда-сюда бегающими глазами. Она тяжело и глубоко дышала. Я бросился к ней и обнял:

– Все хорошо, какое счастье, не бойся, ты снаружи, со мной, милая моя.

– Я. Я… умоляла…

– Что? Зачем?

– Чтобы… Шар выпал из хранилища.

Я побледнел, представив это.

– Иначе. Я. Оказалась. В смертельной. Ловушке,– кое как сбивчиво проговорила напуганная эльфийка.

– Все-все. Успокойся… все позади. Все закончилось хорошо,– я почувствовал, как тело Маэль расслабилось в моих объятиях, хотя продолжало вздрагивать время от времени,– достань палатку, тебе надо полежать.

Она достала из хранилища палатку и открыла к ней доступ, я подхватил ее и снова на руках донес до кровати, где опустил; она смотрела на меня с выражением благодарности и слабо улыбалась.

– Спасибо тебе, я в порядке,– сказала она.

– Пустяки, я ничего особенного не сделал, тебе стоит немного полежать, не представляю, какой ужас ты испытала перед выходом из сферы,– ответил я.

– Сделал больше, чем думаешь,– она закрыла глаза, точнее погасила их, и забылась во сне.

Я отыскал два куска материи и поднялся на улицу, где подобрал сферу воспоминаний, чтобы отнести ее в палатку. Положил на то самое место, на котором лежала прежняя, разбитая, эльфами-магами. Я остался сидеть рядом с ней охранять сон.

Глава 16

Вряд ли сон Маэль можно было назвать сном, скорее она отключилась ненадолго, но когда пришла в себя, то представляла собой образец энергии деятельного человека. С ходу она встала с кровати, улыбнувшись своей лучезарной улыбкой с белоснежными зубами, и заявила:

– Пойдем, поможешь мне собрать трав для тавы.– Я несколько опешил от неожиданности предложения, не говоря о том, что исходило оно от того, кто только что пришел в себя после обморока. Если бы огонь ее глаз светился в зависимости от внутренней энергии, то сейчас она смогла бы осветить всю темную половину мира.

– Хорошо, пошли,– беззаботно ответил я, как будто не замечая абсурдности предложения. У меня это получилось плохо.

– Я хочу иметь запас освежающего и бодрящего напитка,– пояснила она на мой немой вопрос. Впрочем, остальные она оставила без ответа.

Тава – отличный напиток, мне понравился, я за то, чтобы его приготовить, особенно, если это поможет отвлечься от тяжких событий последних дней. Как оказалось, мы приземлились в рощице с черно-белыми деревьями, название которых крутилось у меня на языке, но сорваться с него никак не могло, вызывая нестерпимый зуд.

– Маэль, спасай. Как называются эти деревья?– Она насмешливо посмотрела на меня, изогнув бровь грациозной дугой.

– Ароциты,– выдала она совершенно не говорящее ни о чем название. Естественно не помогло унять вертящееся на языке слово. Если я не отвлекусь, то и с ума сойти можно. «Доставай его»– раздалось в моей голове голосом Кальера. Я сжался в землю и приготовился атаковать огненными шарами.

– Что с тобой?– взволнованно спросила моя спутница, но эти слова пролетели мимо моих ушей, а все внимание было сосредоточено на поиске гнусного тюремщика.– Эрик!– Маэль трясла меня за плечи, но ее лицо расплывалось перед глазами – они были настроены увидеть лишь одного эльфа.

«Маэль справляется, оставь его ей»– Снова прогрохотало у меня в голове. Маэль! Причем здесь Маэль?… Эти голоса, я их уже слышал прежде где-то на грани между сном и реальностью, когда уже не спишь, но еще можешь видеть сновидения. Что они говорили тогда? Кажется, они тоже упоминали Маэль. Что происходит? Почему я их слышу, словно они находятся рядом?… Это все еще может быть фикция. Иллюзия. Как проверить? Я сосредоточил взгляд на встревоженной Маэль, которая склонилась надо мной, стараясь привести в чувство. Она перестала хлестать меня по щекам только тогда, когда мой взгляд сфокусировался на ее лице.

– Ты в порядке, Эрик?

– Да, меня охватил приступ головокружения.– Солгал я, решив, пока что, быть с ней осторожнее, ведь она может действительно оказаться предателем, особенно, если вокруг не настоящая реальность.

– Тебе нужно полежать?– Участливо спросила она. Если Маэль и предатель, то актриса из нее потрясающая. С другой стороны, быть двойным агентом без актерских навыков невозможно.

– Нет, все хорошо уже. Давай нарвем травы для тавы быстрее.

На улице мы отошли немного в сторону от примятой нами полянки и моя спутница начала рвать разросшиеся стебли длинных растений, какого-то из трех видов, необходимых для приготовления отличного напитка; отрывая, она передавала пучки мне, после того, как у меня образовалась небольшая охапка, мы двинулись в другое место. Пройдя шагов сто, я увидел, что здесь начинала расти уже другая трава, и, судя по тому, что Мэль начала ее активно срывать, вторая, необходимая для тавы, за третьей травой тоже не пришлось далеко идти. Действительно напиток из трав, в буквальном смысле растущих под ногами.

Мы уже шли обратно к палатке, как вдруг в паре десятков шагов я услышал жуткий рев, но когда обернулся, то ничего толком не увидел. Маэль была также на стороже. Рев повторился, на том же расстоянии, но из-за высокой травы мы не могли ничего разглядеть. Дальше мы двигались тихо шаг за шагом в сторону оставленной флатки и палатки. На пустое пространство вырванных трав выглянуло животное, судя по клыкам, питающееся мясом. Оно было желто-зеленого окраса, переливалось то одним, то другим цветом, не решаясь остановиться на каком-нибудь одном. На плоской морде пасть с острыми длинными зубами, которые не давали полностью закрыть ее, спрятав грозное оружие за сомкнутыми губами. Глаза блестели янтарно-зеленным цветом, и хищно смотрели в нашу сторону оценивающим взглядом.

– Палис,– прошептала Маэль,– не совершай резких движений, может он не нападет.

– Чего нам бояться?– и я приготовился атаковать.

– Он невосприимчив к магии,– проговорила она, дотрагиваясь своей рукой до моего плеча. Такой расклад был уже не в нашу пользу.

Наша стоянка была уже недалеко, можно было увидеть стоящую флатку шагах в тридцати, поэтому я послушался более опытную эльфийку и стал продвигаться к транспорту тихой поступью опытного разведчика. План Маэль сработал, мы уже продвинулись на двадцать шагов, а палис так и не кинулся за нами. Его взгляд навис тяжелым грузом и продолжал оценивать своих жертв. На очередном шаге я неловко оступился и упал, разбросав всю траву, которую мы нарвали, листопадом. Животное среагировало моментально и понеслось в нашу сторону с невероятной скоростью небольшого зверя. Я откинул охапку трав в сторону и начал создавать огненные шары.

«Нет! Не надо!»– телепатировал мне голос Маэль, но колдунство было уже не остановить, и шары отправились один за другим в хищника.

Как и сказала прежде моя спутница, они не причиняли ему никакого вреда, а лишь растворялись в его шкуре. Также на уровне рефлексов я потянулся за клинком и с лязгом вытащил из ножен как раз к тому моменту, когда палису оставалось лишь прыгнуть, чтобы оказаться на мне, сжимая свои челюсти на голове или на груди. Он прыгнул. Только клинок в моих руках отделял этого чудовища от меня.

Траектория его полета действительно оказалась достаточно предсказуемая, поэтому мой клинок скользнул точно в шею животного, рассекая воздух. Как только железо коснулось шкуры палиса, оно полоснуло все тот же воздух, вместо мяса. Зверь просто исчез, растворился в воздухе. Через мгновение он появился в пяти шагах, где только что пробегал.

«Я хотела тебя остановить не просто так, Эрик»– вновь прозвучал прекрасный голос в моей голове: «Он впитал твою магию, и ему хватило, чтобы телепортироваться в тот момент, когда ты почти ранил его».

«И на сколько скачков ему хватит моих огненных шаров?»

«Слишком затратно это, так что он весь запас потратил на телепортацию».

Дело приняло дурной оборот, потому что палис, видимо, понял опасность моего оружия, и теперь ходил полукругом перед нами, разглядывая нас и обстановку поля боя, будто продумывая план атаки. Если он действительно сможет придумать что-то оригинальное, то нам может не поздоровиться. Я решил не дожидаться действий противника и кинулся на него первым. В два прыжка я оказался на расстоянии удара, но зверь среагировал мгновенно и прыгнул вправо от моего выпада, как раз в ту секунду, когда я не смогу изменить направление клинка. Его челюсти приближались к моему локтю. Я понял, что мне не хватит этих жалких мгновений, чтобы спастись, и успел лишь испытать надежду, что он не полностью откусит руку, тогда я смогу успеть залечить рану. В последний момент палис исчез, оставив воздух в напряжении от неизданного клацанья зубами. Он появился вновь передо мной в пяти шагах. Я попятился назад, к Маэль, зверь не торопился сократить дистанцию.

«Дьявол, что это было?»– обратился я к ней и взглянул на ее фигуру: у нее в руке был арбалет, нацеленный на противника.

«Я в него попала, но магией он зарядился очень неплохо, как видно». Превосходно! Я его достаточно вооружил, и теперь остается только подумать, почему я такой глупец, что не послушал ту, которая уже столько раз меня спасла, достаточно часто показывала знания об этом мире, но я все равно полез проверять его невосприимчивость к магии в надежде, что моя его возьмет. В итоге теперь получил не убиваемого соперника.

Палис начал передвигаться в нашу сторону, впившись взглядом в арбалет Маэль, видимо, сумел понять, что это большая угроза, чем мой клинок на таком расстоянии. При движении к нам, он поворачивался то одним боком, то другим, меняя траекторию, отскакивая назад, но непрестанно приближаясь на расстояние прыжка.

«Он понял, что у меня лишь один снаряд»– прозвучала в моей голове ее фраза.

«Постарайся сохранить стрелу для спасения в последний момент»– ответил я.

Вдруг зверь резко побежал вперед и прыгнул на меня с довольно проворной реакцией, но из-за расстояния это не было достаточно неожиданно. Эта его поспешность дала мне достаточно времени на раздумье ответной реакции. Не зря он проявлял признаки хорошо развитого охотничьего интеллекта. Он наткнулся на преграду в виде выставленного клинка и снова исчез. Я ждал, что в следующую секунду он появится в нескольких шагах передо мной, но на этот раз я не увидел его появления. Через мгновение раздался крик Маэль. Я развернулся на сто восемьдесят градусов лицом к лицу с эльфийкой. он появился прямо над ней, но промахнулся самую малость, поэтому не оторвал ей голову, а прокусил руку. Она выронила арбалет. Я ударил молниеносным выпадом, но зверь снова совершил скачок: в десяти шагах от меня на прежний плацдарм. я мельком оглядел эльфийку: рука сильно кровоточила, но подруга была в сознании, тогда я проговорил три раза «куратио» и вылечил ей руку, не отводя взгляда от палиса. Слезы увлажнили прекрасное лицо моей спутницы, но она мужественно взяла арбалет и снова нацелилась на животного. Он, как будто бы, удивился и разозлился моими действиями, и снова пошел на прямую атаку. Я прикинул, что он снова хочет применить эту тактику и ударил так, чтобы смог изменить траекторию клинка. Мой прогноз оказался верным: он действительно появился ровно над Маэль, но теперь летел точно на ее голову. Рука резко изменила направление, а клинок успел спасти ей жизнь, и зверь снова телепортировался на прежнее место, секунду постоял, и упал замертво: в нем торчала стрела, точно из глаза.

– Маэль, как ты узнала, что у него больше нет запаса скачков?

– Я не знала, но уже устала быть его мишенью,– непринужденно ответила Маэль. Мурашки пробежали по спине.

– Хорошо, что у него они кончились. Ты в порядке?

– Да,– кивнула она.

– Отлично, как рука?

– Благодаря тебе она цела.

– Прости, мне не следовало проверять свою магию на нем,– проговорил я извиняющимся тоном.

– Ладно, уже все кончилось более или менее благополучно. Мне и самой было любопытно как подействует на него твоя магия.

Я собрал разбросанную траву среди других трав, благополучно растущих из земли.

– Давай закончим то, зачем мы вообще ходили и сделаем настой тавы,– сказал я

– Теперь мы просто обязаны это сделать, за носи в палатку,– насмешливо проговорила она.

Мы пошли внутрь ее жилища, она достала большую бочку, шириной в обхвате в два человека:

– Зачем так много?– удивленно проговорил я.

– Ничего, зато надолго хватит, тава не портится практически, а моем карманном суперпространстве тем более. Колдуй воду,– улыбаясь, проговорила она,– мои запасы пополнять неудобно.

– Почему неудобно?

– Ну знаешь, простые смертные носят ее в специальных ведрах из ближайшего водоема. Много раз.

– Так ты ведь не простая смертная!

– Поэтому черпаю сразу всю бочку и леветирую ее сюда.

– В чем же неудобство?

– До реки или озера несколько далековато, так что колдуй!

– Легко,– и начал диктовать раз за разом слово «аква», скидывал шар за шаром в бочку. Вода пополнялась очень медленно, уровень еле поднимался. На половине у меня уже язык заплетался. Одним из шаром я смочил рот и продолжил наполнение. Не меньше двухсот шаров потребовалось закатить в бочку, чтобы наполнить ее. Как минимум шесть сотен произнесений одного и того же слова заклинания на скорость – язык онемел.

– Молодец, теперь оставим его настояться несколько часов, и будет готово.

Говорить было больно, я телепатировал: «шестьсот раз повторять одно и то же – удовольствие не для всех»– и неуверенно улыбнулся онемевшими губами.

– Заняло это у тебя совсем мало времени,– ироничным тоном ответила она. Я скривил такое лицо, что она решила не продолжать подколки.

– Ладно тебе. Скажи, где сфера воспоминаний, подаренная Корсой?

– Положил вон на ту полку,– и я указал ей на нужную полку.

– Не думала, что мне попадется еще одна такая вещица.

– Чем она так ценится?

– Кроме того, что этот минерал довольно редкий, она еще и незаменима: ты что-то не очень ясно помнишь, какую-нибудь деталь, а сфера дает возможность вернуться в воспоминание и разглядеть все до мелких подробностей,– проговорила эльфийка.

– Но как? Она же не сохраняет все виденное тобой в себе?– Удивился я.

– Нет, но ты же это помнишь.

– Если уж что-то забыл – значит забыл.

– Ты откладываешь значительно больше, чем думаешь, весь вопрос в доступе.– Блеснула эльфийка своими познаниями вновь.

– Так она дает доступ к потерянным деталям?

– В общем и целом.

Я вспомнил, как оказался во мраке, когда заходил в сферу и тот панический приступ.

– А в воспоминании о сне можно оказаться?

– В любом воспоминании можно, нет ведь разницы о сне оно или про явь, так называемую. Правда лично я никогда не пробовала вернуться в сон. Даже любопытно, как там будут детали проявляться – как есть или как должно быть?

– Похоже, я оказался в месте из сна. Местечко не из приятных было, скажу я тебе.– От воспоминания мурашки по спине передислоцировались с нижней части в затылок.