Седьмая ведьма

Ехать мы должны были на машине отца. Знакомый Майкла – Владек, должен был нас встретить в Польше, в Варшаве и разместить на ночь в своей квартире, так им с Майклом тогда казалось безопаснее, чем останавливаться в гостинице, и отец рассчитывал быть там к ночи. А дальше из Варшавы мы должны были выехать в Швейцарию, где Майкл для нас подготовил маленькое шале в кантоне Вале, что на юго-западе Швейцарии, где нас никто не найдет.

На миг я задумалась, и водоворот воспоминаний окончательно унес меня в прошлое…

Уже который час мы ехали на машине по трассе, и я на какое-то мгновение забылась и даже обрадовалась тому, что будет. Я представила себя рассекающей склоны Альп на сноуборде, или вот я сижу в мягком кресле напротив камина и пью ароматный чай из маминых трав и ягод, но я быстро вернулась в реальность и продолжила истерику с подпрыгиванием на заднем сиденье под названием: «Да объяснит мне уже кто-нибудь, что происходит?! Я уже не малолетка!»

Отец скептически посмотрел на меня в зеркальце заднего вида.

– Судя по только что прошедшей эскападе, ты еще совсем ребенок! – произнес он.

Мама рассмеялась. Я тоже улыбнулась, но от родителей не отстала.

– Мам, ну хоть в общих чертах! Я имею право знать!

Папа в это момент, наверное, уже в сто первый раз пытался набрать Майкла, но его телефон был отключен, и отец заметно нервничал. Мы уже подъезжали к Белоруссии, а от Майкла не было вестей.

Мама вопросительно посмотрела на отца, будто без слов спрашивала:

– Ну что, расскажем?

Меня всегда поражала эта их манера общения. Как можно было понимать друг друга без слов?

–Ну, рано или поздно нам придется ей все рассказать, так почему не сейчас? Дальше тянуть некуда, – сказал отец.

–Тогда лучше начни ты. И мама с беспокойством посмотрела на меня.

В этот момент воздух разрезал звонок телефона, и я вздрогнула. Номер был неизвестный. Отец включил телефон на громкую связь:

–Алло?

–Николас, он сдал тебя, эта сволочь сдал тебя ему! Прости меня, я знал его двадцать лет, я верил ему! Я же спас ему жизнь, а он так подгадил. Тебе нельзя в Варшаву и, скорей всего, нельзя и в Швейцарию. Возможно, и там вас уже ждут. Прости меня.

–Майкл? Наконец-то, – отец с облегчением выдохнул. – Твой телефон отключен, что за номер?

–Знаю, прости, решил сменить всё, и телефон, и номер в свете последних событий. Наверное, излишне перестраховался, – Майкл хмыкнул. – Уже и не знаю, какие у него есть возможности, но хотел быть уверенным, что линия будет защищена. А Владека я случайно увидел в Сиэтле, эта скотина даже не потрудился спрятаться, как следует. Он и не думал вылетать в Варшаву, у него был билет в Мексику и чек на неплохую сумму, угадай от кого? Из всей этой истории хотя бы хорошо уже одно, что я вообще его встретил.

Отец растер рукой лицо.

– Черт, ладно, с Владеком всё понятно, что теперь? Есть варианты куда нам?

– Ты же знаешь, что за тобой идут, и не только ищейки, но давай все-таки попробуем прорваться через Польшу в Германию. У меня в Гамбурге есть приятель, он немного странный тип – нелюдимый, затворник, но он мне должен, он помнит свой долг и не откажет. Это, конечно, не лучшая компания, но это и на время, пока не придумаем план получше. К тому же, его образ жизни нам только на руку. Если все получится, тогда у вас есть шанс. Я предупрежу его, он вас встретит.

–Он такой же, как мы? – уточнил отец и слегка покосился на меня.

–Да, и он сможет помочь, – ответил Майкл.

Отец молчал и обдумывал ситуацию.

–Послушай, Николас, – продолжил Майкл. – У одного из вас наверняка есть шанс. Ты знаешь, о ком я.

Отец посмотрел на меня в зеркальце дальнего вида.

–Ты встретишь ее, позаботишься о ней?

–Ты мог бы меня об этом даже не спрашивать, вы моя семья, и ты об этом знаешь. Где вы сейчас?

–Мы на территории Белоруссии. Подъезжаем к Минску.

–Давай в Минск, о билетах я позабочусь, перезвоню через час. Все паспортные данные у меня есть. Будь осторожен, у вас есть фора – часа два, не больше.

– Ты же это не всерьез? – уже понимая, что отец собирается отправить меня к Майклу, я начинала паниковать.

Папа шумно выдохнул и припарковался на обочине.

–Нет, нет и нет!!!! Никогда!!! Я никуда не полечу без вас!! Нет! И это даже не обсуждается! – кричала я сквозь слезы. – Мааам, ну скажи ему!!

–Тшшш, – еле слышно произнесла мама, затем развернулась и обняла меня, протиснувшуюся между их двух кресел.

Я почувствовала, как папа обнимает нас двоих, и слезы еще сильнее полились из моих глаз. Через минуту отец отстранился и, взяв мое зареванное лицо в ладони, произнес:

–Послушай меня, дочка, ты – самое ценное, что есть у нас с мамой. Эти люди опасны, это старая долгая история, которая длится уже очень давно. С ней надо покончить раз и навсегда, но пока ты с нами, нам с мамой будет труднее со всем этим справиться.

–Я вам мешаю? – возмутилась я.

– Дочь, нет, конечно, не в том смысле, что ты имеешь в виду! Все эти наши переезды имели только одну главную цель – уберечь тебя, и давай не будем все это пускать коту под хвост. Сейчас нет времени углубляться в объяснения, просто помни все, чему я тебя учил. Будь внимательна и обращай внимание на всякие мелочи. Не доверяй никому и будь очень осторожна. Ты полетишь в Сиэтл, к Майклу, он все тебе подробно расскажет, все, что знает. С ним ты будешь в безопасности.

Мама взяла у меня рюкзак и стала в него запихивать какой-то бумажный сверток.

– Здесь пять тысяч долларов, должно хватить на первое время. И кое-какие мои микстуры, а то мало ли, – она вытерла слезы и грустно посмотрела на меня.

–Я люблю тебя, доченька, но так будет лучше и безопаснее для тебя.

Слезы душили меня, и я не успевала их вытирать.

Отец залез во внутренний карман куртки, достал оттуда мой американский паспорт и протянул мне.

–Никто не найдет тебя в Штатах.

–Почему ты так уверен?

–Потому, что они не чувствуют тебя.

– В смысле? Как это? Это ищейки? Кто это? Собаки?

– Этого следовало ожидать, – вполголоса произнесла мама и с улыбкой посмотрела на отца, – куча вопросов.

–Это люди, с определенным даром найти где угодно другого человека по его энергетическому следу. Ты же помнишь, как мы говорили, что у людей есть свое энергетическое поле или биополе? Подробнее это сейчас сложно будет тебе объяснить, но просто знай: нас долго искали и нашли. Майкл узнал это по своим связям. Мы бежали, и все было бы хорошо, но дальше ты знаешь. Владек сдал нас, и теперь ищейки и не только, зная, куда мы движемся, легко могут нас найти.

–Кто ищет нас? Зачем мы ему?

– Это долгая история, объяснение займет много времени, а у нас его сейчас просто нет. К тому же я хочу, чтобы ты знала ее целиком. Ее расскажет либо Майкл, либо позже мы с мамой.

–Почему вы не рассказали мне ее раньше?

–Потому, что ты была ребенком, ты и сейчас ребенок. Мы хотели, чтобы у тебя было детство.

– То есть сейчас, зная, что меня не чуют какие-то ваши дурацкие ищейки, вы отправите меня в Сиэтл, а сами поведете их за собой? В то время, как я буду греть задницу и сидеть в безопасности?! – возмущалась я.

Отец поморщился.

–Не выражайся! И все не так, Полли!

–Не, серьезно! Где тут семья, и один за всех и все за одного? И почему именно меня они не чувствуют?

–Все, Поллин, нет времени. – Отец завел машину.

–И вообще, пап, у меня куча, куча вопросов!

–Не сомневаюсь.

Я закатила глаза…

Мы тронулись в путь дальше. Через какое-то время перезвонил Майкл и подтвердил, что купил мне билет до Сиэтла, и что нам повезло, что вылет через каких-то пять часов. Аэропорт неумолимо приближался, а шансов остаться с родителями у меня становилось все меньше. Отец не принимал никаких моих доводов и уговоров.

–Так, – папа протянул мне сложенный листок бумаги, – здесь адрес Майкла на случай, если ты забыла, – все-таки ты была маленькой, когда мы приезжали к нему, и наш номер, на который ты позвонишь, когда прилетишь в Сиэтл. Если телефон будет отключен, ты выбрасываешь свою сим-карту, если берет другой человек трубку – ты выбрасываешь свою сим-карту, с ним не разговаривать. Все понятно?

– И что значит, если вы не берете трубку или берет кто-то другой? – дрожащим голосом спросила я.

– Ничего не значит, просто избавься от своего номера.

– А куда вы тогда перезвоните мне?

– Не волнуйся, мы с мамой найдем способ с тобой связаться.

И вот я в самолете. Глаза от слез опухли настолько, что превратились в маленькие щелочки. Не было сил больше плакать и очень хотелось спать. Закрыть глаза и забыться, чтобы потом проснуться и понять, что это был всего лишь сон, какой-то дурацкий кошмар. Но, закрывая глаза, я видела плачущую маму, крепко обнимающую меня, глаза отца, в которых были страх и волнение за меня. Я никогда не думала, что они любят меня настолько сильно, вернее, я, конечно, знала, что я их любимая дочка, но тогда, в аэропорту, я поняла, насколько сильна родительская любовь. Я не могла остаться, я не могла улететь. Моя душа зависла где-то над океаном, между Минском и Сиэтлом.

И вот шестнадцать часов перелета позади, я стою в аэропорту Сиэтл/Такома, а меня встречает…никто. Я одна. Минут тридцать я ходила по аэропорту, озиралась по сторонам и глазами искала Майкла. Он знал, когда я прилечу, он сам купил мне билет. Так что не так? Первое, что я сделала, когда вышла из самолета, это набрала по указанному отцом номеру. Телефон был недоступен. Я вынула сим-карту и собиралась ее сломать и выкинуть. Постояла с ней в руках минут пять, и засунула обратно. Позвонила еще раз – абонент недоступен. Я всегда верила отцу и слушалась его, особенно в таких серьезных моментах, но тут решила ее не выкидывать. Она была, словно невидимая ниточка между мной и родителями, по которой они смогут меня найти. Я звонила еще несколько раз, но ответ был одним и тем же, а теперь еще и Майкла не было. Моя голова шла кругом. Что делать? В Сиэтле была глухая ночь, до рассвета оставалось еще несколько часов. Покрутившись еще по аэропорту, я села в такси и назвала адрес, указанный отцом на бумажке.

Майкл снимал трехкомнатную квартиру на втором этаже в пятиэтажном доме. Я подошла к подъездной двери и набрала номер квартиры. Послышались гудки, но никто не подходил к домофону. Я постучала в надежде, что, может быть, кто-то услышит меня, но мне никто не открыл. Идти в отель мне было нельзя, снять жилье пятнадцатилетней девчонке – вообще нереально, да и моих денег мне бы хватило всего на два-три месяца. Что делать, я не представляла. Рядом с домом находился небольшой парк, и я – зареванная, голодная и уставшая побрела туда. Вскоре я нашла лавочку в глубине парка, подальше от людских глаз, и села. Вокруг не было ни души. Просидев так минут десять и устав всматриваться в темноту, я сняла со спины рюкзак и просто уснула на нем на лавке. В тот момент мне уже до всего было все равно.

Проснулась я словно от толчка. Весь парк был залит солнечным светом, было так тихо и умиротворенно, что даже мелькнула мысль, что я умерла и попала в рай. Я села и огляделась, ужасно хотелось в душ и есть, на часах было уже девять часов утра, а в парке совсем не было людей. Я посидела так еще какое-то время, размышляя, что же мне делать дальше, как легкая дрожь пробежала по моему телу, и я кожей почувствовала опасность. Напротив меня метрах в тридцати, облокотившись о дерево и почти слившись с его стволом, стоял высокий мужчина. В нем было под два метра роста, одет он был в длинный черный плащ, а капюшон полностью скрывал его лицо. Что он по мою душу, у меня в тот момент ничто не вызывало сомнения и я, не сводя с него глаз, тихонько потянулась за рюкзаком. Мужчина оттолкнулся от дерева и выпрямился. Ох, мне это совсем не нравилось и, схватив рюкзак, я пулей вылетела из парка. В те минуты, пока я неслась сломя голову в неизвестность, я благодарила отца за те марафоны, что он мне устраивал, но, несмотря на мою прыть и скорость, мужчина не отставал и явно не собирался бросать преследование. Остановиться и выяснить, что ему нужно – тогда у меня такой идеи не возникло, я просто хотела от него скрыться. Петляя как заяц неизвестными мне дворами и закоулками, я выбежала в какой-то богом заброшенный район, или это вообще была помойка – я не знала, потому как никогда ничего подобного не видела: разбитые улицы, полуразрушенные дома из кирпича и бетона, самодельные дома из картона, палатки, и везде мусор и грязь. Я встала и огляделась, запах чего-то застойного, чего-то очень неприятного бил в нос. Тут явно есть люди, как они здесь живут? Справа от меня стояло большое недостроенное здание, и я побежала в его сторону. Прижавшись к стене, метра через полтора справа от себя, я увидела небольшой декоративный выступ, всего сантиметров сорок, наверное, но мне бы хватило, чтобы спрятаться. Недолго думая, я спряталась за него и просто-таки впечатала себя в стену. Изо всех сил зажмурила глаза и как в детстве представила, что меня не существует, что я не стою в том месте, что та стена, что за мной, поглотила меня и теперь я тоже стена. От избытка адреналина я так четко это представила, что это в очередной раз сработало! Старый бомж с явно украденной тележкой из супермаркета, полной какого-то барахла вышел из-за угла и прошел мимо, не обратив на меня никакого внимания. Я тихонько выдохнула и только тогда поняла, что совсем не дышала. Не ослабляя контроль, я осторожно посмотрела влево. Вот он, мой преследователь. Бомж с тележкой шарахнулся от него, как от чумы, бросив свои пожитки посреди дороги, а тот медленно, но уверенно шел вперед. Руки согнуты в локтях и выставлены немного вперед, ладони подняты. Что он делает? Сейчас я могла рассмотреть его лицо, оно было застывшее, словно маска, глаза красивые, голубые, но какие-то неживые, словно его душа отсутствовала в этот момент в его теле, и он пугал меня до чертиков. Казалось, что поймай он меня тогда, то просто одним резким движением свернет мне шею и пойдет дальше по своим делам, ну, может, прихватит мой труп, чтобы отчитаться перед тем, кто послал его за мной. А что он не просто какой-то маньяк, в этом я была полностью уверена. Вот тебе и не чувствуют меня!

Мужчина в черном плаще уходил все дальше по дороге, а я попятилась назад, прижимаясь к стене дома и не сводя с него глаз. Я все дальше и дальше уходила от него, пятясь задом, пока с визгом просто не провалилась в какой-то огромный колодец, который оказался дырой в старом канализационном коллекторе. Не сломала я себе шею исключительно по чистой случайности и особой везучести в тот день, или невезучести. Это вообще как посмотреть. Какой-то хороший человек через отверстие, образовавшееся в этом коллекторе, скидывал вещи, среди которых оказались старые подушки от дивана, матрас, куски поролона. Это все и спасло меня. Постанывая, я встала и огляделась. Рука и бок болели безбожно, матрас и подушки пропитались вонючей жижей на дне коллектора, а от них пропиталась и вся моя одежда. Я посмотрела вверх в отверстие, через которое упала и выругалась. И как мне отсюда выбираться?

– Эй, ты новенькая? Что делаешь здесь?

Я вздрогнула от неожиданности и обернулась. Позади меня стоял парень лет двенадцати-тринадцати. Светлые волосы, весь в веснушках, курносый нос. Как я не услышала его приближение? Теряю хватку что ли?

–Чего молчишь? – спросил он.

– Нет, я не местная, я случайно сюда попала. Упала. – И указала рукой на дыру в коллекторе, сама продолжая рассматривать парня.

Одет он был скромно, но опрятно. Чистая голова, лицо…жаль, я не могла похвастаться тем же, к тому же от меня, наверное, несло по́том и канализацией.

–Ага, ну я так и подумал, не отсюда, – хохотнул он. – Пойдем, познакомлю тебя с нашими, ты вроде девка молодая и крепкая, нам такие нужны.

Я изумленно подняла брови.

– Кому вам?

– Ну, нам, – повторил он и удивлено посмотрел на меня. – Ты что, не слышала про нашу общину? Учти, в нее кого попало, не принимают. Главный у нас Эндрю. Если ты ему понравишься, то он примет тебя, ну, конечно, после всеобщего голосования. У нас типа равноправие и все такое, но, вообще, его слово всегда последнее. – И парнишка как бы невзначай пожал своими худыми плечиками.

–Погоди, мне не нужна ваша община, я просто хочу выбраться отсюда, ты можешь мне помочь?

Он отрицательно покачал головой.

–Только после решения Эндрю.

Я выдохнула и молча пошла за ним, стараясь не думать, что это за община, и куда он меня ведет, все равно самой мне не выбраться.

– Как тебя зовут? – Я решила познакомиться с ним.

–Меня Максом.

–Макс, послушай, просто выведи меня отсюда, хорошо?

–А тебя как зовут? – игнорируя меня, спросил он.

–Поллин.

–Поллин, я не могу. Ты новенькая, и я обязан доложить Эндрю. И вообще, может ты шпион? – Макс хитро посмотрел на меня. – К тому же ты зря напугалась, у нас не так уж и плохо, как ты можешь подумать. Во всяком случае, лучше, чем жить в коробках!

Нет, он явно издевался надо мной!

– Слушай, ну какой из меня шпион? Да и что тут у вас выведывать? – я рассмеялась, разводя руками в стороны.

Макс очень недобро посмотрел на меня, как будто их община была как минимум секретной организацией, работающей на правительство, а я спросила величайшую глупость в мире.

–Не, серьезно, просто помоги выбраться. Куда ты меня ведешь?

Но Макс больше не проронил ни слова.

Минут пятнадцать мы шли по канализации, и создавалось ощущение, что мы спускаемся куда-то вниз, а дальше было самое невероятное, в стене сбоку оказалась железная дверь. Макс со скрипом открыл ее, и я на мгновение замерла от удивления. Передо мной, в неясном свете от факелов, что слегка чадили и были развешены по стенам, простирался длинный тоннель с высоким полукруглым потолком, по которому шли две ржавые огромные трубы, и тянулись толстые черные провода. Под ногами была вода, но было не глубоко, я будто шла по лужам. Здесь воздух был тяжелый, спертый, и пахло застойной водой. Так мы шли какое-то время, пока вдалеке я не увидела более яркий свет, чем давали факелы – электрический. Несколько пролетов по ржавой железной лестнице вниз, и мы с Максом вошли в небольшую комнату. Первая мысль была: боже, мне снится кошмар, вторая: угораздило же меня провалиться в этот коллектор!

Обстановка здесь больше напоминала декорации к фильму ужасов, чем жилую комнату: слабый свет от свисающей лампочки на проводе; стены с облупившейся краской; неясные тени и блики; свисающие провода. По периметру стен стояло какое-то старое техническое оборудование, и с ним комната походила на радиорубку какого-нибудь военного корабля-призрака. Посередине комнаты стоял стол, за ним сидели и разговаривали пять мужчин. Мы зашли, и все пятеро резко повернули головы на нас.

–Макс, кто это? – удивленно спросил худощавый мужчина лет сорока, в очках, с растрепанными волосами и длинным острым носом.

Одет он был в какую-то линялую футболку и клетчатую рубаху, видавшую, наверное, царя Гороха.

– И какого черта ты ее сюда притащил? – зло спросил другой, которому было, наверное, глубоко за сорок, полный, такой же лохматый и бородатый. – Ты что, ударился головой и забыл все правила?

– Она вообще-то случайно упала в нашу незакрытую дыру! Кое-кто до сих пор не удосужился забрать свои манатки и закрыть за собой отверстие! А чтобы ты сделал на моем месте, Дон? – с вызовом спросил Макс. – Считаешь, я должен был скрыть это от Эндрю? К тому же ей, возможно, некуда идти, – уже мягче добавил он.

Дон исподлобья посмотрел на меня, но злиться и скрежетать зубами перестал.

– Вдобавок, – продолжил Макс, – ты сам, Дон, недавно говорил, что с женщинами у нас недобор!

–С женщинами, Макс, а не с такими же, как ты, желторотыми цыплятами! – Дон громко разразился смехом, и его подхватили другие мужчины, кроме одного.

– Что-то я слабо верю в то, что она случайно упала. Вынюхиваешь?– спросил тот, кто не оценил шутку Дона и, не дав мне возможности ответить, продолжил:

–Ты наивный, словно ребенок! Пора взрослеть, Макс, и не тащить в «дом» кого попало. И не тебе решать, кого принимать в общину. Теперь ждите в главной комнате. Отсюда никто из вас не выйдет, пока Эндрю не примет решение, что с ней делать дальше.

Мы вышли из комнаты, и я зашипела на Макса:

–Вот зачем ты меня привел? Говорила же, просто покажи выход!

–Каждому нужен дом, я хотел как лучше. – Макс насупился и слегка пожал плечами.

– Ладно, – обреченно произнесла я. – Где мы находимся? Это что, заброшенный военный бункер?

–Типа того, – ответил он.

Мы зашли в другую, более просторную комнату, и я огляделась. Пара диванов, кресла, журнальный столик. Удивительно, но здесь было чисто. Я села в первое подвернувшиеся кресло и вытянула ноги.

–А чьи были те вещи, на которые я упала?

–А, это старого Била. Он нашел их и скинул на прошлой неделе, а телега Симонса сломалась, и он их так и не забрал. Матрас весь отсырел, выкинет теперь, наверное. Ну как тебе? Здесь мы и живем! Это тебе не в палатках или фанерных будках жить. Здесь тепло и безопасно. Будь приветливой и постарайся понравиться Эндрю, тогда, возможно, ты останешься с нами.

Я тяжело вздохнула и закатила глаза. Макс явно меня не понимал. Остаться с ними – это последнее, что бы я хотела в этой жизни. Возможно, стоило самой попробовать найти выход. Чего я так напугалась? Не заблудилась бы я, они же как-то сюда приходят! Нужно найти способ сбежать отсюда раньше, чем появится Эндрю. У меня не было никакого желания с ним встречаться. Через несколько минут я совершила первую попытку сбежать из бункера, но она была пресечена одним из мужчин этой общины, и мне пришлось вернуться на место. Теперь у выхода постоянно кто-то дежурил. Мне совершенно не хотелось прорываться отсюда с боем, поэтому я, закусив губу, продумывала другие варианты побега.

Еще минут через тридцать ко мне подошла девушка и вежливо поинтересовалась:

– Привет, я – Мари. Может, тебе что-нибудь нужно? Я могу принести тебе воды.

Мари выглядела милой и доброй, и я решила рискнуть.

– Послушай, – начала шепотом я, – мне очень нужно в туалет. Мне немного неудобно обращаться с этим вопросом к мужчинам. Здесь есть такой? Проводишь меня?

Она кивнула головой и пальцем поманила меня за собой.

– Куда? – крикнул Макс.

– Не ори, – одернула его Мари. – Хоть бы у кого хватило ума предложить девушке дамскую комнату.

Макс насупился.

– Она под твоей ответственностью, и не долго!

– Без сопливых разберемся! – осадила она его.

Мари открыла одну из дверей и пропустила меня вперед. Мы шли по коридору, и я решила не терять время.

– Мари, послушай, мне очень нужно выбраться отсюда, но я не знаю, как найти выход. Подскажи, пожалуйста! Меня уже давно ждут дома, родители, наверное, вовсю волнуются, меня будут искать!

Она прижала указательный палец к губам.

–Тсс, заходи!

Она открыла дверь, и я увидела то, что у них называлось туалетом. Маленькая комнатка с дыркой в полу, ржавая железная раковина и труба с краном, что торчала из стены.

– Если я расскажу тебе, где выход, то мне сильно влетит!

– А кто узнает? – я развела руками.

– К тому же, – продолжила она, – наши тебя не выпустят до прихода Эндрю.

– Ты, главное, объясни, как выбраться отсюда, а дальше я сама решу.

Мари поджала губы и, видимо, что-то решив для себя, продолжила:

– Когда выйдешь отсюда, поднимешься по лестнице вверх. Справа от себя увидишь маленькую железную дверь в закутке – это наш запасной выход. Есть еще основной выход, но до него далеко идти, и я не смогу тебе доступно объяснить, как выйти к нему, и проводить не смогу – сама понимаешь. Если только Эндрю не разрешит тебе уйти. Железную дверь откроешь, там будет еще одна лестница, поднимешься по ней, а потом увидишь что-то типа огромного дымохода, в нем будет другая лестница. Подтянуться сможешь?

– Смогу.

– Ну, вот по ней вверх поднимешься, толкнешь потом железную решетчатую дверь, и ты на улице. Если поймают – я тебе ничего не говорила и ничего не знаю.

– Закрыто не будет?

– Наши никогда не закрывают. Этот выход почти невозможно найти тому, кто не знает. А знают только те, кто здесь живет. И выберешься – будь осторожна. В том районе немного небезопасно. Зря ты согласилась пойти с Максом, побоялась заблудиться?

Я кивнула.

– Знаешь, Эндрю немного неуравновешен, ну да может тебе повезет, и у него будет хорошее настроение. Кстати, как ты реально сюда попала? Неужели и правда случайно упала?

– Вот такая вот я невезучая, – я развела руками.

Мари тихо засмеялась.

– Ну, ты даешь! – только и сказала она.

Я пожала плечами, сделав все свои дела, мы вышли из туалета и направились в главную комнату. Перед тем, как открыть дверь, я повернулась к ней и поблагодарила ее. Она кивнула и улыбнулась в ответ.