Маяк

– Это о чем? – спросил я.

– Всем членам группы будут присвоены позывные-псевдонимы. Вам в том числе. Свое имя, фамилию и другие установочные данные Вы не в праве сообщать другим членам группы, а они – Вам.

Всяк по-своему с ума сходит. Не мое дело. Я подписал бумаги и вернул их Зоряне.

– Группа из четырех человек направляется… ну, скажем, на некий объект. Начальник, ученый-исследователь, техник-механик и специалист общего профиля. Задача – оценка перспектив расконсервации объекта и потенциала его дальнейшего использования. Кроме того, разведка и среднесрочный мониторинг экологической, бактериологической, химической, радиационной и метеорологической обстановки с помощью автоматических зондов. Материально-техническое обеспечение экспедиции за счет компании "Lighthouse", она же осуществляет трансфер, предоставляет необходимый приборный парк, экипировку, провизию и средства связи.

– Не совсем понимаю свое место в этой группе.

– Вы – осуществляете общее руководство группой и еженедельно предоставляете мне отчет. Внешние коммуникации будут только у Вас. Вам же я буду направлять возможные вводные.

Стоп! Буду перед ней отчитываться и получать от нее вводные? А кто тут говорил про рекрутинговое агентство и подбор персонала для некоего заказчика? Чем, интересно, я заинтересовал эту мутную контору? Почему они так вцепились именно в меня? В конце концов, эту задачу мог выполнять любой член группы…

– Почему я?

– Ваши профессиональные навыки и психологический портрет однозначно указывают на то, что Вы идеально подходите для предлагаемой работы, а она безусловно подходит Вам. – Зоряна дословно повторила то, что сказала мне на первом собеседовании. Помолчав, она добавила: – Павел Михайлович, ну, судите сами, свежий воздух, вдали от цивилизации, на полном обеспечении, да все это еще и хорошо оплачивается – не это ли Ваша мечта? Можете взять ружье. Места там дикие и охотинспекторов нет.

Похоже, они знают обо мне все!

– Что еще я должен знать?

– Сегодня будут проходить собеседования с другими членами команды. Мы вместе будем наблюдать за происходящим. – Зоряна открыла ноутбук.

Глава 2. Команда

Первый

На телевизоре появилось изображение кабинета, в котором мы беседовали на прошлой неделе. Стул посреди комнаты, на котором раньше сидел я, занимал этакий дедушка-Айболит. Немного за шестьдесят, очки, седоватая шевелюра и бородка клинышком. Тоже с проседью. Рыжее пятно на усах выдавало в нем заядлого курильщика.

– Не слишком пожилой? – мотнул головой я в сторону экрана.

– Миссия Вашей группы не подразумевает проведение каких-либо специальных операций. Спецназовцы не понадобятся. Кроме того, на сколько нам известно, со здоровьем у него все в порядке.

– Это радует. Зоряна, а кто смотрел в этот монитор, когда мы с Вами беседовали в прошлый раз?

Девушка ничего не ответила, только сердито зыркнула в мою сторону.

– Кто это?

– Ваш ученый-исследователь. Он непризнанный гений.

– От гениальности до безумия один шаг…

Собеседование проводил невзрачный молодой человек, который сухо задавал вопросы и делал какие-то пометки в анкете.

– … предлагаемая работа соответствует Вашему основному профилю деятельности.

– Позвольте спросить, какому профилю? Молодой человек, да будет Вам известно, у меня докторская степень геолого-минералогических наук, смею Вас уверить, я блестяще защитил кандидатские диссертации по географии, физике и химии. А, волею судеб, изволите ли видеть, работаю учителем географии в средней школе. Так по какому профилю Вы предлагаете мне работу?

Судя по его легкой шепелявости, у дедушки не хватает зубов, как и у меня после встречи с гопниками.

– Ваш уникальный опыт и энциклопедические знания в различных областях науки представляют для нас несомненный интерес. – не реагируя на вопросы профессора продолжал интервьюер. – Поэтому мы рады предложить Вам десять тысяч.

– Репетиторство? – Профессор проявил вялый интерес.

– Долларов. В месяц. Годовой контракт.

С каждым словом в последней фразе лицо профессора вытягивалось, а глаза становились все круглее. Казалось, что они стали больше очков. Рот открылся, но он не мог произнести ни звука и напоминал выброшенную на берег большую рыбу.

– Где подписать? – наконец сдавленно произнес профессор, от его менторского тона не осталось и следа.

– Это не репетиторство. Вам предстоит отправиться в экспедицию.

– Не важно! Давайте договор… Я согласен.

Второй

– Занятный старичок! – сказал я.

– Сейчас будет еще интереснее, – улыбнулась Зоряна.

Она встала, и открыла балконную дверь.

– Идите сюда. Взгляните. – Мы вышли на невероятных размеров балкон, но остались в тени, чтобы не привлекать внимание нового посетителя.

Послышался звук мотора и к воротам подъехал огромный кастом-байк. Черный и брутальный, просто шедевр! Великое Широкое Колесо сзади, клипоны спереди и настоящее казачье седло для верховой езды вместо мотосиденья посредине. На раме был какой-то орнамент из точек и тире… Азбука Морзе! Так, если я все правильно помню, то получается: "Все хотят тебя сбить". Креативно! Еще и двигатель как-то странно звучит, не по-мотоциклетному… Черт возьми, да он дизельный! Браво, у парня руки растут оттуда, откуда надо.

Ворота медленно открылись. Байкер чинно, явно любуясь собой, подъехал к крыльцу и, развернувшись, не спеша припарковался. Пока он шел к крыльцу, я мог его рассмотреть и составить первое впечатление. Высокий, крепкий, около тридцати лет. Черно-желто-белая бандана на гладко выбритом черепе. Затертый джинсовый жилет. На груди слева нашивка "Труба", справа ромбик «1%»2. Это уже плохо. Хлопот с ним не оберешься. Под жилетом была морская тельняшка.

– Это кто?

– Ваш механик. Поверьте, у него золотые руки.

Мы с Зоряной вернулись в кабинет.

Она переключила телевизор на камеру в другом кабинете. Байкер уже взгромоздился верхом на стул, повернув его задом наперед и опершись мощной грудью о его спинку. На его спине красовалась надпись "Loner"3. Собеседование проводил еще один молодой человек с совершенно незапоминающимся лицом. Инкубаторские они тут что ли?

– … предлагаемая работа соответствует Вашему основному профилю деятельности. – Как под копирку вещал и этот типчик.

– Слышь, бро, ты чо несешь? Какой еще профиль деятельности? Я вольный бродяга по жизни. Сидеть на жопе ровно – не мое. Летом я все время в дороге, а зимой нанимаюсь куда-нибудь механиком или мотористом. Нравится мне в железках ковыряться, понимаешь. Вон, зырь, байк собрал. Сам! Ни у кого такого нет. Он один, в единственном экземпляре! В правильных байках чо-нить ваще шаришь, цивил ты пешеходный?

– Ваши компетенции позволяют нам надеяться, что Вы можете справиться с пусконаладочными работами механизмов различной степени сложности. – Бесцветный молодой человек бубнил свой заученный текст, совершенно не изменив интонации.

– А вот это по мне. На бабло не жадные вы тут?

– Вам предлагается десять тысяч долларов в месяц. Контракт сроком на один год.

– Сто двадцать тонн зелени? Нештяк. Я в теме. Чего ломать будем? – у байкера загорелись глаза.

Зоряна закрыла ноутбук. Экран телевизора на стене погас.

Третий

– Можно всех посмотреть? – усмехнулся я, – Четвертого покажете?

– Обязательно. Но позже. Как впечатления от первых двух?

– Многолюдно у Вас сегодня.

Зоряна выжидательно смотрела на меня.

– В общем, оба годные. Дедушка знает все на свете. Наверное, очень нудный и противный. Байкер, видимо, самоучка. Это часто лучше, чем дипломированный специалист. Потому что изучал то, что ему действительно интересно. Учился осознанно и получил именно знания, а не свидетельство о прослушанных курсах. Явно мастер на все руки. С дисциплиной у него, кажется, не все в порядке, но не сидел это точно. Арестанты и говорят не так, и ведут себя не так. Проблемы с законом есть?

– Серьезных нет. Так, разные мелочи, дорожные штрафы, мелкое хулиганство и тому подобное. Но Вы правы. У него было трудное детство. Рос в детдоме, родителей нет, семьи тоже. Маргинальная личность.

– А профессор нам зачем, без него не справимся? Кстати, он правда профессор?

– Правда. Работал в закрытом НИИ, вел исследовательскую работу. В середине 90-х тему закрыли, он оказался никому не нужен. Обижен на весь мир. Жена ушла, с детьми он тоже отношения не поддерживает. Его знания могут быть Вам полезны. Достоверно никто не знает, что может ждать экспедицию на объекте. Он – Ваше интеллектуальное НЗ.

– Ясно. Показывайте вашего специалиста общего профиля. Чем он вообще будет заниматься?

– Ознакомьтесь, пожалуйста. – Госпожа Мехмети взяла одну из папок, лежащих у нее на столе, и достала оттуда несколько листов. Интересно, а кто она на самом деле?

Живьем, я так понимаю, мне четвертого не покажут. По крайней мере, сегодня. Так, что у нас тут? "Справка в отношении кандидата на заключение контракта". Интересно. Наверняка такие справки есть на всех кандидатов, в том числе и на меня. Вот бы что почитать! Не дадут, наверное, ну, да ладно…

Установочные данные предусмотрительно замазаны канцелярским корректором. Конспираторы, блин! Может, ногтем поскрести? Я покосился на Зоряну.

– Не стоит. Вам все равно это мало что даст. Поверьте, скрытая информация не всегда не столь интересна, как Вам кажется.

Мысли мои она читает, что ли?

С фотографии на меня смотрел маленький узкоглазый человечек. Широкое скуластое лицо испещряли бесчисленные морщины. Ладно. Что тут дальше? Якут, потомственный шаман. Ни фига себе! Я думал, наша команда уже колоритна до невозможности, оказывается нет предела совершенству. Так, что еще? Изгнан племенем из стойбища. Причины неизвестны. Несколько лет жил один, бесцельно кочуя по тайге и тундре. В шторм высадился на необитаемом острове в Беринговом проливе, где в одиночку прожил полгода. По льду смог переправиться на Аляску. Там кочевал еще несколько лет. Профессиональный охотник-промысловик. Владеет русским, английским и несколькими языками малых народов севера.

– В общем, не густо. Много пробелов в биографии. Чем он у нас будет заниматься?

– Зона его ответственности – кухня, уборка, другие бытовые вопросы. Кроме того, он эксперт по выживанию в экстремальных условиях и нетрадиционной медицине. Это ваш последний шанс в форс-мажорных обстоятельствах.

Веселенькую компанию мне подобрали. Чокнутый профессор, отмороженный байкер и шаман-выживальщик.

– Осталось определиться с позывными. Есть предложения? – продолжила Зоряна.

– С профессором понятно – пусть будет "Профессор". Байкер… Они пишут свои погоняла, так называемые "legal name", на нагрудных нашивках. Не будем изобретать велосипед, тем более что он к своей кликухе уже привык, да и "Труба" созвучно true biker4. Шамана назовем "Дерсу".

– А Вас будем называть Арсеньев?

– Очень смешно. – улыбнулся я. – Нет, конечно. Пусть зовут как хотят, например, "Хозяин". Вы меня как предпочитаете называть?

Зоряна ничего не ответила.

– В следующий понедельник жду Вас здесь к десяти часам утра. С вещами.

Глава 3. В путь

Утром

Я подъехал за полчаса до назначенного времени. Не люблю, когда меня ждут. Но Зоряна уже встречала меня на крыльце. Я, не спеша вышел из такси, вытащил свои вещи из багажника и поднялся к ней по ступенькам.

– Добрый день, Павел Михайлович! Вещи собрали?

Осень уже вступила в свои права. Лиственный лес на окрестных холмах стал желто-буро-красным, ярким. Лучи осеннего солнца подсвечивали все это золото изнутри. На этом фоне Зоряна смотрелась очень хорошо. Она была одета в камуфляж Натовского образца. Было видно, что носит она его не впервые, сидел он на ней как влитой.

– Собрал. А Вы с нами собираетесь?

– Нет. Просто сегодня так будет удобнее, – сухо ответила Зоряна. Видно было, что она несколько напряжена.

– Ваши подопечные уже едут. – Она взглянула на планшет, достав его из набедренного кармана.

Она нас всех отслеживает? Каким образом?..

Трубу мы услышали издалека. Его мотоцикл плавно въехал в заранее открытые ворота, он картинно сделал круг по двору и остановился прямо перед нами. За плечами у него был небольшой рюкзак, к седлу был приторочен приличных размеров баул.

– Привет, красавица! Присмотришь тут пока за моим конем? А это что за хмырь с помятой рожей рядом с тобой?

Зоряна с интересом покосилась на меня, снимая реакцию. Представить меня байкеру, тем самым придав мне легитимности, она видимо, не посчитала нужным.

Я молча смотрел на Трубу. Ясно. Придется принимать меры. Сразу. Ну, слава Богу, не первый раз. Да и не тот орешек, чтобы об него зубы сломать.

Опять послышался шум мотора, подъехало такси. Машина остановилась перед закрытым шлагбаумом. Из нее вышел Профессор. Водитель открыл багажник и достал оттуда два огромных чемодана. Стало понятно, что Профессор никак не сможет сам донести их до нас.

– Труба, за мной! – Я спустился со ступенек и направился к шлагбауму.

Труба вопросительно взглянул на Зоряну, потом посмотрел мне вслед, сплюнул себе под ноги, но пошел. Отлично, это хороший знак!

Мы взяли чемоданы Профессора и принесли их к крыльцу. Профессор семенил за нами и что-то бормотал про цены, хамство и наглость таксистов.

– Итак, господа! – Зоряна спустилась на пару ступенек, когда мы, наконец, притащили чемоданы к крыльцу.

Труба бесцеремонно уселся на чемодан, который тащил. Я тоже последовал его примеру, пропуская мимо ушей причитания Профессора. Кирпичей он туда наложил, что ли? Байкер достал кисет и свернул себе самокрутку. Закурил.

– Вы все знаете, для чего сегодня тут собрались. – Зоряна сделал паузу, чтобы все обратили на нее внимание. Она терпеливо дождалась этого и продолжила. – Эта экспедиция очень важна. Мы собрали лучших. Ваши знания, навыки и умения не позволяют усомниться в ее осуществлении. Сегодня вас отправят на объект. По пути к вашей группе присоединится еще один человек.

Зоряна замолчала. Я понял, что настало мое время толкнуть речь и снова поднялся к ней на крыльцо.

– Я руководитель экспедиции. На время командировки – второй после Бога. Имею право казнить и миловать. Буду это делать в прямом смысле слова. Это понятно? Я доступно объясняю?

Профессор судорожно кивнул. Моя недавно отрихтованная рожа явно рисовала в его воображении все казни египетские. Труба набычился и смотрел исподлобья.

Так. Чемодан тащил правой рукой, прикуривал тоже. Учтем.

– Повторяю специально для местечковых Сонни Баргеров5. – Я сделал пару шагов в его сторону и посмотрел ему прямо в глаза. – Мы на военном положении. Нарушения дисциплины будут жестко пресекаться. Вплоть до расстрела. Вопросы есть?

– Есть. – Он встал с чемодана и щелкнул суставами пальцев, разминая кулаки. – Цивил, а не пошел бы ты на хрен?

Я подошел к байкеру почти вплотную, отвел взгляд, повернув голову вправо и подставив ему свое левое ухо. Руки я держал за спиной.

– Что? Еще раз. Не расслышал.

– Дядя, тут два варианта, ты либо глухой, либо тупой.

Одновременно с этой фразой он нанес удар правой. Я не ошибся. Первое, он – правша, второе – предсказуем. Я среагировал. Боковым зрением. Часто его недооценивают. А зря. Иногда отлично помогает! Мгновенно подсел под бьющую руку и, одновременно разворачиваясь всем телом влево, резко ударил локтем не в пах, а чуть выше, в район мочевого пузыря.

Байкер беззвучно согнулся пополам. Уже никуда не спеша, я выпрямился и добавил ему с ноги по зубам.

– Скажи мне спасибо, что я спас твои яйца, парень.

– С-спасибо. – Выдавил он из себя.

– У приличных людей принято говорить "Большое спасибо" в таких случаях.

– Большое спасибо!

– Хорошо. Мы друг друга, надеюсь, поняли. Последний раз спрашиваю. Вопросы есть?

– Нет. – Байкер, скрючившись, лежал на земле.

– Не слышу! – Гаркнул я сверху вниз, нависая над ним.

– Никак нет! – В его глазах я увидел, что он понял, кто тут альфа-самец.

Думаю, этого будет достаточно. По крайней мере, пока. Старикан смотрел на нас, беззвучно что-то шепча. Молится он, что ли? Ненормальный.

– Отныне и до возвращения вы – Профессор и Труба. – Я поочередно указал пальцем на обоих. – Друг друга называть только так. Ко мне можете обращаться босс, шеф или начальник. Как хотите, мне плевать.

С заднего двора, тихо урча, подъехал черный микроавтобус с тонированными стеклами.

– Это за нами. – Зоряна спокойно взглянула на часы. – Грузимся.

Днем

Ехали молча. Зоряна сидела рядом с водителем. Труба дрых, развалившись на заднем сиденье. Профессор не спал, но всю дорогу провел с закрытыми глазами, что-то бормоча себе под нос.

Я тоже был занят собственными мыслями. События последней недели давали богатую пищу для размышлений, однако, более-менее обоснованные выводы сделать было невозможно, так как конкретики нет почти никакой. Ясно было только одно – я ввязываюсь в какую-то авантюру с туманными перспективами. Хотя, скорее, меня к этому настойчиво подталкивают. К тому же, у младшего гопника отец действительно оказался какой-то крупной шишкой. Хороший адвокат дело сможет повернуть по-всякому. Хорошо, что я могу свалить далеко и надолго. Пусть все успокоится. Одно радует, деньги мне перевели сразу после подписания контракта. Финансовые трудности позади.

С семьей прощались буднично, как будто я не уезжал на целый год. Старший, не отрываясь от телефона, просто сказал "Давай, па, пока!", жена что-то лопотала, как радио, про новый школьный родительский чат, про зимнюю одежду для младшего и новый спортивный костюм для старшего. Еще что-то в том же духе, слушал ее краем уха. Я лишний на этом празднике жизни. Не чужой, но лишний.

Только младший залез мне на колени и тихо всхлипывая, заглянул в самую глубину глаз.

– Папочка, не уезжай…

– Не могу. – В глазах у меня стояли слезы, в горле был ком. – Я дал слово.

– Забери его назад. Не уезжай. Пожалуйста! – Голос срывался. Степашка старался сдерживаться, но рыдания прорывались сами собой.

– Нельзя забрать слово. Его можно только дать. Не плачь. Я скоро приеду. Даже оглянуться не успеешь, а я уже вернусь. Ты только учись хорошо и маму слушайся. Договорились?

– Жаль, что ты такой честный… Я тебя буду очень ждать, папочка!

Через несколько часов микроавтобус въехал на территорию какого-то частного аэроклуба. На летном поле нашу группу уже ждал АН-28, этакая "Газель" с крылышками. Возле него были сложены в штабеля несколько деревянных ящиков, накрытых брезентом. На них сидел Дерсу. У его ног лежали старый сидор6 и большой брезентовый тюк.

Вечером

Микроавтобус уехал сразу, как только мы выгрузили свои вещи.

Погрузка оборудования измотала всю нашу команду. Мы с Трубой подтаскивали тяжеленные ящики к грузовому двустворчатому люку в хвосте самолета. Дерсу цеплял их к кран-балке и под руководством пилота размещал груз в салоне. Профессор суетливо пытался помогать, правда, толку от него было мало. Зоряна все это время сидела в кабине пилотов, уткнувшись в свой планшет. Пару раз с кем-то разговаривала по спутниковому телефону.

Закончили с погрузкой часа за полтора. Солнце уже начинало клониться к закату.

Мои подопечные уселись прямо около взлетной полосы, невдалеке от самолета, и закурили. Я просто разлегся рядом на траве и смотрел в небо. По мышцам разливалась приятная усталость. Труба очень ловко, одной рукой, свернул самокрутку. Дерсу набил табаком длинную трубку, Профессор прикурил обычную сигарету. Пилот вяло возмутился, мол, курить возле самолета запрещено, но был послан Трубой в известном направлении. Никак на это не отреагировав, тот флегматично сел рядом и тоже достал сигареты.

– На, мою попробуй! – Труба протянул пилоту самокрутку. – Настоящий голландский Drum. Сам когда-нибудь сворачивал, не? Да где тебе, цивил воздушный, это же целое искусство! Вот смотри, – он начал сворачивать сигаретку себе, – сначала нужно нежно размять табак, чтобы каждая его прядь напиталась воздухом. Потом аккуратненько уложить в папиросную бумагу, в постель. Сворачивать обязательно руками! Не слишком плотно, но и не совсем свободно. Средне. Всякие машинки для сворачивания сигарет их уж очень сильно сдавливают, бездушно получается, фигня в общем. Замучаешься потом тянуть, только легкие с такой закруткой разрабатывать. Я, кстати, затарился на целый год. Должно хватить.

Да этот парень просто какой-то табачный гурман!

– Длительная экспедиция – отличная возможность бросить курить, – подал голос Профессор, – я взял только один блок сигарет. Вот закончится и брошу.

– Проф, вот ты умный вроде дядька, но дурак. – Труба с нескрываемым удовольствием затянулся. – Ко мне потом даже не подходи сигаретки стрелять. Вон у чукчи спрашивай.

– Когда табака нет, можно курить заячьи какашки. – На чистом русском спокойно сказал Дерсу. По его лицу невозможно было понять, шутит он или говорит серьезно. Он ни к кому не обращался, говорил как будто сам с собой. Или с Пустотой…

– Тебя как звать-то, чукча? – не унимался Труба.

– На время экспедиции его зовут Дерсу. – Сказал я, не поднимая головы. – И он не чукча, он – якут.

– Сами Вы, молодой человек, дурак! – взвизгнул Профессор. – Это возмутительно! Я прошу оградить меня от этого хамства!

Труба заржал как конь, откинулся на спину и стал пускать в небо колечки дыма.

Зоряна вышла из кабины пилотов и подошла к нам.

– Самолет готов к вылету? – обратилась она к пилоту. – Проверьте все еще раз, пожалуйста.

Пилот молча поднялся, затоптал окурок и пошел к самолету. Так. Кажется, пришло время узнать самое интересное!

– Господа, прошу внимания! Вот карта местности, где находится конечная точка нашего сегодняшнего вояжа. – Она присела на корточки рядом с нами и положила карту на траву. – Ознакомьтесь. Сейчас в самолет мы загрузили минимальный набор для обеспечения вашего существования на случай непредвиденных обстоятельств, только самое необходимое – медикаменты, продовольствие, теплую одежду, аккумуляторы и т.д. Генератор, запас горючего для него, дополнительное снаряжение и приборы были сброшены на парашютах в окрестностях вашей базы ранее. Каждый груз оборудован радиомаяком. Кроме того, к приборам приложены подробные инструкции по инсталляции и использованию. Ваша задача – найти эти грузы, доставить их в базовый лагерь и развернуть оборудование по предназначению.

Она положила на траву несколько фотографий и продолжила.

– Это снимки из космоса района вашего базового лагеря. Разобьете его вот на этом мысе. Обратите внимание, к северу, на расстоянии около пяти кабельтовых7 от берега, находится остров. На нем ранее располагалась научно-исследовательская станция. Сейчас она пустует, степень консервации неизвестна, возможно вообще полностью заброшена. Данные об этом отсутствуют. Вам надлежит организовать туда вылазку, доразведать и обследовать ее, разместить на острове часть оборудования и составить подробный отчет.

Она положила передо мной угловатый планшет и спутниковый телефон.

– Планшет защищенный, не тонет, не горит, не разбивается. В разумных пределах. С телефоном можно соединить кабелем или по Bluetooth. Автоматически начнется синхронизация и резервное копирование файлов в корпоративное облако. Телефон программно заблокирован. Можно звонить только на один номер – мне. Ковырять не рекомендую. Какая защита там стоит я сама достоверно не знаю. Может совсем заблокироваться или, например, неожиданно взорваться в руках. Понятно? – Зоряна посмотрела мне в глаза. Я кивнул.

– Свои личные телефоны прошу сдать мне. Вам они не пригодятся, сотовой связи там все равно нет. За их сохранность можете не беспокоиться.

– Текущие еженедельные отчеты руководитель экспедиции будет присылать лично мне. – Продолжила она, раскладывая наши телефоны по карманам. – А теперь прошу всех в самолет. Карту и фотографии изучите в самолете.

Мы кое-как загрузились в салон, Зоряна заняла место второго пилота. Все опять были погружены в свои, по большей части невеселые, мысли, один Дерсу мычал какую-то заунывную песню. Шаманскую, наверное…

Летели всю ночь. Два раза приземлялись для промежуточной дозаправки. Часто закладывало уши, самолет довольно ощутимо болтало. Было тесно, больше половины салона занимали ящики со снарягой. Уже на рассвете я кое-как задремал, скрючившись в кресле, но выспаться толком так и не получилось.

Часть 2. На месте

Глава 1. Четыре

Профессор

Солнце бесцеремонно светило сквозь иллюминаторы. Поле облаков внизу было похоже на гигантское картофельное пюре. Постепенно оно закончилось и стало видно землю внизу. Вернее, не землю, а береговую линию, море и полосу прибоя. Как оказалось, мы летели вдоль берега. Раньше я никогда не видел море с высоты птичьего полета. Это потрясающее зрелище! Под крылом самолета ровными шеренгами шли армии волн и в самоубийственном экстазе разбивались о неприступные утесы. Бесчисленное множество птиц стояли гарнизонами на их вершинах, словно обороняя крепостные стены. Даже сквозь шум моторов был слышен крик птичьих базаров. Суета на скалах напоминала панику побежденных, но волны раз за разом разбивались в брызги и бессильно откатывались назад. На пляжах они победно накатывали на берег, но, не встречая сопротивления и, видимо не зная, что дальше делать, просто растворялись без следа.