Зарядить Вселенную

– Это так важно? Мы посторонние люди и ничего общего я не хочу с тобой иметь, – безразличный тон, холодный как самая настоящая вьюга. «Оставь попытки сблизиться, тебе они не принесут ничего, абсолютно ничего».

– Ответь честно, – Тэхён не сдаётся, не верит словам девушки, что даже не смотрит в глаза. – Это как-то связано с глупыми слухами? – Уджу чуть вздрагивает при упоминании слухов. «Всё же они имёют место быть. Что за глупость?» – Ты, правда, считаешь, что приносишь неудачу? Что беды следуют за тобой? Скажи, что нет, – Тэхён пристально осматривает Уджу. Медлит со следующими вопросами, не хочет сильно давить на Кан, но она настолько упряма, что терпения просто катастрофически не хватает. – Уджу, хватит отмалчиваться. Я не намерен отступать. Если думаешь, что после выздоровления сможешь меня избегать – то сильно ошибаешься. Я не верю во все эти сказки, гуляющие по школе, и тебе не позволю следовать им.

– Не лезь ко мне, – зло прорычала Кан, смотря исподлобья на серьёзного парня. Он выглядел, как и в тот вечер, когда она прогнала его: уверенный, сильный и непоколебимый. «В прошлый раз удалось оттолкнуть, значит и сейчас получится», – думала Уджу, готовясь быть максимально грубой.

– Нет, этот номер больше не подействует, – отрицательно мотнул он головой. – Я не слабый наивный мальчишка, которого напугают детские страшилки. Думаешь, что мог пострадать от общения с тобой? Считаешь, что дружба с тобой навлекает беду? Единственный, кто страдает от всего этого – ты, – Ким нашёл страх Уджу, он прямо указал на него, вытащил и разложил на столе, как какое-то блюдо. – Я не такой слабый знаешь ли, – слабо усмехнулся Ким, тем самым немного разряжая обстановку.

– Ты не знаешь, что может случиться с тобой, если продолжишь общаться со мной. Это не шутки и не выдумки, всё серьёзно, а твоя самонадеянность только увеличивает вероятность возникновения опасности. Держись от меня подальше и останешься цел.

– Отказываюсь, – незамедлительно отрезал Ким.

– Ты глупец! – Кан подскочила с места. Она была в ярости, парень совсем не слушал её. Она собиралась уйти, но умудрилась запутаться в ногах и упасть на пол.

– Я вижу перед собой неуклюжую и крайне неосторожную девушку, которая верит во всё плохое и принимает чужие неудачи на свой счёт. Ты как неповинная чёрная кошка, которая страдает из-за суеверий только потому что родилась не того цвета. Общество всегда было жестоким, не позволяй им решать твою судьбу, – Ким присел к Уджу, дружелюбно улыбнулся и в следующую секунду, проскользнув руками под колени и за спину, поднял.

– Ты пострадаешь, – грустно произнесла Уджу. «Я не хочу этого». Тэхён улыбнулся шире, но не стал спорить. Он осторожно посадил девушку на диван, а сам встал возле него.

– Не пострадаю, обещаю. А ты постарайся смотреть на мир с позитивной стороны.

– Думаешь, я не пыталась? Я старалась, смотрела на мир сквозь розовые очки, но, каждый раз надевая их, находился человек, что срывал и разбивал их, – слова наполнены горечью и обидой, ими можно заполнить бассейн до краёв и утонуть, не найдя выхода на поверхность.

«Как же давно ты находишься в «темноте»? Сколько длится твоя борьба, Уджу? И почему никто до сих пор не протянул руки?» – Тэхёна словно терзали, он видел отчаяние, с которым боролась Кан. Она восхищала и пугала одновременно, вызывала желание окутать заботой и спрятать от грязного мира, в котором она прибывала, показать новый: светлый и тёплый.

– Я помогу, я докажу, что всё это пустые предрассудки. Ты нормальная, самая обычная девушка. Доверишься мне? Примешь руку? – Ким протянул широкую ладонь. Кан опустила на неё взгляд: сомнение и страх навредить не позволяли дать положительный ответ.

«Он не отступит, если просто откажу. Стоит ли…» – Кан задумчиво сверлит мужскую ладонь, будто перед ней поставили важную задачу по спасению мира. Одно неверное решение – и все погибнут.

«Ну же, соглашайся», – Ким весь на нервах. Он выглядит спокойно и уверенно, но внутри наращивает обороты лёгкая паника. Из-за чего паниковать непонятно, причины-то нет: девушка в безопасности, откажет, значит, будет присматривать издалека, но состояние всё равно какое-то странное и неприятно тревожное.

– Хорошо, но пообещай отступить, если что-то пойдет не так, – Кан вложила свою слабую ладонь. «Снова не чувствую отвращения. Всё же с ним мне спокойно, даже непривычно как-то».

– Договорились, – Тэхён мягко пожал женскую руку. Теперь можно было с облегчением выдохнуть. – Отдыхай, если что-то понадобиться – я в той комнате, – Тэхён указал на дверь, в которую уходил со школьной формой. – Можешь стучать или же заходить, я в любом случае проснусь – сон у меня чуткий. Ванная и кухня ты знаешь где. На улицу самостоятельно не выходи и даже не думай сбегать, – предупредил Ким, недоверчиво посмотрев на Уджу. Она демонстративно отвернулась, при этом хмыкнув носом. – Станет душно – балкон в твоём распоряжение, – добавил он с улыбкой. «Забавная дикая кошка мне встретилась». – Спокойной ночи, – Ким не удержался и потрепал Уджу по волосам. Хищный взгляд устремился к мужскому лицу. Кан собиралась с силой отмахнуться от парня, так подумал и сам Тэхён, вспоминая случаи, когда он касался девушки, но Уджу мягко убрала мужскую ладонь, вызывая лёгкое недоумение.

– Меньше прикосновений, – холодно начала Уджу. Брови Тэхёна шокировано дёрнулись.

«Я сделал, что-то не так?»

– Мне не нравится, – безэмоционально добавила девушка, отводя глаза.

«Я ей противен? Так сильно, что прикосновения вызывают отвращение?»

– Я понял, больше не буду, – как-то вяло отозвался Тэхён. Никто ранее не говорил, что касание неприятно. «Как-то не по себе даже…»

– Ты не понял. Мне не нравятся прикосновения в целом, – дополнила Кан. Она заметила перемены в парне, разъяснения, пускай и скомканные, сорвались с губ сами собой. Раньше подобного Уджу не делала, просто отталкивала и пускала всё на самотёк: правильно её поняли или нет – неважно, главное больше не лезли. Но учитывая новые обстоятельства и их договор, молчать было бы неверно и грубо.

– Хорошо, постараюсь быть осмотрительнее и осторожнее, – возвращая прежнее настроение, понимающе отозвался Тэхён. Конечно у него появились новые вопросы, но он посчитал, что для них ещё слишком рано. «Не стоит напирать и выведывать всё и сразу. Думаю, для неё принять кого-то сложное решение и излишнее любопытство только разрушит доверие». – Увидимся утром, – попрощался Ким, на что девушка коротко кивнула, так и не поднимая глаз.

Как только Ким скрылся за дверью спальни, Уджу осмотрелась и улеглась на диване. Это её первая спокойная ночь. Она с трудом верила, что сейчас не лежит на полу в своей комнате, что Ёнсок не попытается ворваться, дабы вдоволь поиздеваться. Кан перевернулась на бок, поджала колени, поморщилась от боли и тихо прошептала:

– Я в безопасности.

Глава 7 – Хочу понять.

Лучи солнца мягко проникают в квартиру, служа природным будильником для жильцов. Умиротворённая тишина разбавляется тихим тиканьем часов и спокойным ровным дыханием. Уджу осторожно потягивается на диване и морщится от боли в теле, о которой подзабыла за время сна. Приоткрыв глаза, Кан видит любопытную мордочку: котёнок, сложив под себя лапки, уместился возле её головы и с интересом наблюдает за нерасторопными движениями гостьи. Девушка поднимается и протягивает руку к питомцу. Он оживляется, забирается на ноги и уже игриво ластится, требуя всё больше внимания к себе.

Ким сонно выбирается из комнаты. Он трёт тыльной стороной глаза и расплывается в улыбке, замечая происходящее на диване. «Молодец, Пи».

– Доброе утро, – обращает на себя внимание Тэхён. Кан чуть вздрагивает, замирает, что-то обдумывая, но Пи встаёт на задние лапы, упираясь передними о грудь девушки, и мордочкой трётся о подбородок, тем самым выводя Уджу из раздумий: она коротко улыбается, смотря на неугомонного котёнка.

– Утро, – отозвалась Уджу, переводя взгляд на Кима, что так и стоит вблизи дверей в спальню. У парня весьма потрепанный вид: смятая футболка, торчащие в разные стороны волосы и сонное лицо, на первый взгляд – абсолютно безобидное создание.

– Как спалось? – интересуется он, делая шаг к кухне.

– Хорошо, – кратко отвечает Кан, опуская взгляд к Пи на руках. «Очень спокойно. Впервые так тепло, мягко и уютно». Ким вздыхает: девушка больше заинтересована животным нежели человеком. «Конечно она не станет общительнее только из-за соглашения. Ах… чувствую будет нелегко её растормошить и вытащить из толстой скорлупы, которой она себя покрыла».

– Иди первой в ванную, щетку возьмёшь в шкафчике над раковиной. А если хочешь принять утренний душ, – Ким сделал паузу, так как почувствовал на себе недоброжелательный взгляд. Он спокойно обернулся и снова устало выдохнул: «Я же не извращенец… Откуда столько недоверия и агрессии?» – Могу одолжить сменные вещи: они будут велики, но зато чистые, – спокойно продолжил Ким, решая игнорировать поведение Уджу. Он по-хозяйски возился на кухне: наполнил чайник водой и поставил его кипятиться, заглянул в холодильник и достал лоток с яйцами, следом зелень, овощи и упаковку бекона. – Если не поторопишься, завтракать мы будем в обед, – усмехнулся Тэхён, поднимая глаза к пристально следящей за ним девушке. Кан насупилась, осторожно пересадила котёнка с ног на диван и поднялась с места.

– Могу я застирать форму? – серьёзным тоном спросила Уджу.

– Руками? – удивлённо вскинул бровь Тэхён, отвлекаясь от готовки. Кан кивнула. – Я позже поставлю стирку так что не волнуйся, – Ким вновь принялся нарезать овощи. – Тебе некомфортно? Одежда мала или не нравится носить чужое? – интересовался он, не поднимая головы. Всё его внимание было сосредоточено на свежих огурцах, которые под умелыми движениями превращались в соломку.

– Это чужая вещь, не хочу её испортить, – честно призналась Уджу. Она смотрела на вещи, что непривычно приятно сидели на ней. Ни дырок, ни потёртостей, слабый запах порошка и женских духов – вещь не была новой, но однозначно выглядела лучше её школьной формы. Говорить о домашнем спортивном костюме вообще не имело смысла: выцветший, растянутый, мелкие катушки на внешней стороне, принт давно потрескался и обвалился, оставаясь на футболке непонятными кусками. «Не думала, что я настолько жалкая».

– Соседка сказала, что ей эти вещи не нужны: она всё равно собиралась их отдать, так что, можешь оставить себе. И не думай, что это жалость. Это обычная человеческая помощь, – произнёс Тэхён. Его ровный тон не давал усомниться в правдивости слов. Парень говорил уверенно, считая правильным свои уточнения. Ему подсознательно казалось верным озвучивать все мысли, дабы избежать недопонимания. – С моими вещами так не получится: они всё же мужские, – по-доброму усмехнулся Ким и, смахнув нарезанные овощи с доски в миску, оставил нож. Он сполоснул руки, вытер их о кухонное полотенце. – Сейчас вернусь, не уходи, – предупредил Тэхён, быстрым шагом направляясь в спальню. – Вот, – вернувшись, он вручил Уджу стопку своих вещей, – просто прими и не возражай. Думаю, с душем справишься, – лицо парня светилось озорством, пока женские руки нехотя принимали чужие вещи. Он нарочно дразнился. Из-за чего Кан недовольно хмурилась. Уджу молча развернулась на месте, протопала босиком по полу и скрылась за дверью в ванную.

«Вредная, своевольная девчонка», – улыбаясь, хмыкнул Ким. «Ты тоже так думаешь, Пи?» – Тэхён посмотрел на питомца, что с каким-то своим интересом наблюдал за людьми. Котёнок чуть наклонил голову, тихо мяукнул и ловко спрыгнул с дивана.

– Продолжим готовку, – озвучил Ким и вместе с питомцем, что вертелся у ног, вернулся за кухонный стол.

Уджу стянула с себя чужие женские вещи, осторожно сложила их и оставила на крышке корзины. Ступая по прорезиненному коврику, она добралась до душевой кабины. Открыла стеклянную дверцу и мягко скользнула внутрь. Кан старалась быть бесшумной, словно она сейчас дома, где принять ванну сравнимо с испытанием «ниндзя»: не привлекать внимание, не шуметь, не дать поймать себя. В случае обнаружения готовиться к унижению и наказанию. Уджу передёрнуло, она прикрыла глаза и подставила лицо под тёплые струи. Дрожь постепенно прошла, а вода смыла грязь и неприятный запах.

«И как он только общался со мной и не кривился? Странный, настырный и… добрый. Верно ли я поступаю, подпуская ближе?»

Кан выбралась из душевой кабинки, быстро обтёрла тело махровым полотенцем и без промедления надела сменную одежду.

«Такая же большая, как и его куртка», – подметила Уджу, утопая в мужских вещах: рукава футболки практически скрывали локти, а низ полностью прикрывал ягодицы. Что касается домашних штанов, то их пришлось хорошенько затянуть на поясе и несколько раз подвернуть, чтобы увидеть хотя бы пальцы ног.

Девушка умылась, взяв с полочки новую зубную щётку, сохраняя в голове мысль, что нужно будет возместить её стоимость. Выходя из комнаты, она споткнулась об обувь, которой точно там раньше не было. Вопросительно смотря на тапочки, Кан не заметила, что Ким подошёл ближе и изучает её.

«Забавная реакция. Интересно, она всегда так будет реагировать на простые вещи?»

– Не стоит ходить босиком, твоя простуда вроде прошла, однако ты можешь снова заболеть, – обозначил себя Ким. Женские глаза вмиг врезались в лицо напротив. Глубокое недоверие и готовность атаковать плавно угасали, что не могло не радовать Тэхёна. – Еда стынет, пропустишь? – кивнул он на дверь за спиной Уджу. Она просунула ноги в предложенные хозяином тапочки и сделала шаг к дивану, тем самым освобождая проход. – Пять-десять минут, и я буду готов, – кинул Ким, закрывая дверь в ванную комнату.

С кухни по всей квартире разносился приятный аромат, пробуждая в девушке аппетит. Она не привыкла завтракать, как в принципе и ужинать, но с Кимом ей не нужно притворяться сытой и убеждать себя в этом. Сам парень не позволит гостье голодать. Время пока Тэхён принимал водные процедуры пролетело незаметно: Пи помогал девушке расслабиться и отвлечься. Маленький пушистый комочек ни на секунду не успокаивался, занимая женские руки. И когда Ким переступил порог комнаты, с полотенцем на голове – продолжая сушить короткие волосы, снова застал слабую улыбку на лице Уджу.

– Пойдём завтракать, – пригласил Тэхён. Он поймал немного рассеянный женский взгляд: Кан удивилась его появлению: снова не заметила. Тэхён подавил довольную улыбку и ступил по направлению кухни.

«И чего я расслабилась? Пи, ты всё спланировал, да?» – Кан прищурилась и с притворной злостью потрепала довольную мордочку котёнка, что только сильнее замурлыкал.

– Пи, ты тоже иди кушать, – Ким зашелестел упаковкой корма – и питомец, соскочив с ног Кан, ринулся на звук. Уджу последовала за ним и, дойдя до кухни-столовой, бесшумно уселась за стол. Она внимательно смотрела, как парень заботливо гладит котёнка, которому только что насыпал корм. Пи вытягивает спинку, не желая терять прикосновение руки хозяина, и в то же время хрустит лакомством. – Так не пойдёт, выбери что-то одно, – хохотнул Ким с поведения котёнка. Он выпрямился, вымыл руки и наконец сам сел за стол. – Приятного аппетита, – обаятельно улыбнулся парень. Кан кивнула и настороженно опустила взгляд на порцию перед собой.

Скромный завтрак: омлет с беконом, овощной салат и тосты. Всё осторожно и даже как-то эстетично разложено на тарелке. Несмотря на время, что еда стоит на столе, она остаётся тёплой. Звук столовых приборов, хруст тостов и еле слышное пережевывание – атмосфера вроде и мирная, спокойная, но необъяснимая тяжесть давит на плечи. Кан не отрывает взгляда от тарелки, а Ким изредка обращает внимание на медленные движения рук девушки, словно они замедленны при помощи специальной программы, боковым зрением отвлекается на Пи, что насытился и вылизывался возле пустой миски, и старательно перебирает варианты диалога: с чего начать, задать ли вопрос, а может рассказать о себе.

«Сложно… Лёгкий и ненавязчивый разговор? Вспоминая мои попытки разговорить её – сомневаюсь, что такое возможно… Ха-а, это действительно проблематично», – Тэхён протяжно выдохнул. Ни одна из предполагаемых тем не подходила. Уджу вопросительно вскинула бровь.

«То болтает без умолку, то внезапно нем как рыба. К чему этот тяжёлый вздох? Я ему мешаю? Уже передумал связываться со мной?» – Кан скрыто изучала внезапно поникшего парня.

Ким поднял глаза, чтобы ещё понаблюдать за девушкой, и в итоге буквально застиг Уджу врасплох: она поспешно отвела взгляд, чувствуя неуверенность и некую неловкость.

– Спрашивай, – дружелюбно произнёс Ким. Кан покосилась, будто не понимая, чего он хочет, словно до этого её не поймали на «слежке». – Ничего не хочешь узнать о своём новом друге? – самодовольно спросил Тэхён, выглядя при этом гордо и величественно. Конечно он притворялся, старался казаться смешнее и нелепее, чтобы девушка не переживала и доверилась. Однако следствием стал пренебрежительный взгляд Уджу. Она, оценивая, прошлась сверху вниз, скривила лицо и как-то странно выпустила воздух сквозь слегка приоткрытые губы, словно поставила диагноз: «Болен, вылечить нереально».

– У тебя мания величия? – в немного грубой форме уточнила Уджу. Ким недовольно поджал губы и уставился на девушку усталым взглядом.

«С ней пытаешься наладить контакт, а она оскорбляет», – отрицательно мотнул он головой, предпочитая проигнорировать глупый вопрос.

Циклическая мелодия нарушила немые гляделки. Тэхён кинул взгляд на часы и, уже зная, кто является гостем, поспешил открыть входную дверь. Уджу с непониманием следила за парнем, покуда позволяло её место. Когда Ким скрылся за поворотом, Кан перевела вопросительный взгляд на котёнка.

«Ты знаешь, кто его гость?» – спросила она у Пи, будто надеясь получить ответ от питомца. Он моргнул и снова лизнул шершавым языком лапку, которой после прошёлся по мордочке. «Видимо, не знаешь», – девушка попыталась прислушаться к голосам. Первым предположением было – семья: у нормальных людей навещать членов семьи обычное дело, радостное событие и повод для улыбки. «Не хотела бы я сейчас встретиться со своей семьёй», – девушка грустно опустила голову. Пальцы сплетены в замок и немного дрожат. Мерзкое чувство выбирается из тёмных глубин, окутывает собой, погружает в непроглядный мрак, где всегда холодно и одиноко.

– Мы как раз завтракали, – бодро объясняется Тэхён. Его голос заставляет темноту расступиться. Мысли приходят в порядок, ощущение пустоты утихает, а голова плавно поднимается вверх. И чем выше, тем отчетливее Уджу понимает, кто гость Тэхена.

– Мистер Чон, – Кан соскакивает со стула и виновато тупит взгляд в пол. – Простите за предоставленные неудобства. Мне очень жаль, что Вам пришлось тратить своё время.

– Вижу, сон пошёл на пользу, – Хосок, осмотрев девушку, обходит её стороной. В его руках большой пакет, с которым он подходит к холодильнику. Он ставит его на столешницу и поворачивается к мрачной девушке, что корит себя, хотя её вины в случившемся нет. – Подними голову. И лучше ответь, сможешь на этой неделе попрощаться с двумя подработками? Я прихватил с собой документы на трудоустройство, думаю нанять тебя на постоянную основу.

Кан, не ожидая такого поворота, озадаченно хлопает широко раскрытыми глазами. Она чуть приоткрывает рот, хочет что-то сказать, но тут же подавляет это желание. Сомневается, чувствует, что всё это неправильно, что так не должно быть.

– Я ведь не отработала недели как полагается, – она осознанно отводит взгляд. «Я не должна нарушать правил».

– Верно, не отработала. Но я имею полное право сократить испытательный срок, – рассудительно отозвался Хосок. Ким одобрительно кивнул головой, поддерживая слова друга семьи. – Главное условие твоей работы в кафе – сокращение нагрузки, его я менять не намерен, – твёрдо добавил Чон. Уджу не осмеливалась взглянуть на мужчину, её огорчал тот факт, что он оказался замешан в её проблемах.

– Это неправильно, я ещё не доказала, что действительно подхожу на роль работника, – воспротивилась Кан.

– А с тобой она куда более общительна… – буркнул Тэхён, сравнивая те короткие моменты, когда девушка находилась в его компании и случаи общения с Хосоком. – Кажется тебя уважают, Хосок.

Уджу встрепенулась и злобно посмотрела на Тэхёна, мысленно предупреждая его быть осмотрительным со словами. Чон проследил за их немой перепалкой, коротко мотнул головой и, развернувшись к пакету, тихо вздохнул, чтобы «детвора» не услышала.

– Научись вести себя как двадцатилетний парень, может тогда она станет лучше к тебе относиться, – поучающе высказался Чон, спокойно перекладывая продукты на полочки холодильника. – И давайте доедайте уже свой завтрак, чтобы и крошки в тарелках не осталось, – чуть строже добавил Хосок, бросая пристальных взгляд на двух школьников через левое плечо. В этот момент он выглядел как родитель, который спуску не даст и гулять не отпустит, пока дети сыты не будут.

– Двадцатилетний? – озадаченно шёпотом переспросила Уджу. «Кто? Тэхён?» Взгляд принялся изучать лицо парня. Строгие и в то же время мягкие черты, с какой-то неуловимой твёрдостью в глазах. Кан ненароком вспомнила, каким был Ким во время драки: его поведение и решимость, у школьников она была иная, неокрепшая, спутанная с сомнениями и неуверенностью. А его упорство, когда она отказывалась от общения, настойчивость и непреклонность, когда хотела покинуть его квартиру. Ким так часто мил и обходителен, что сложно заметить, как он серьёзен. Тем более учёба в школе в таком возрасте – что-то из ряда вон выходящее. Если сам не признается о возрасте – никто и не догадается.

– Садись, он не шутит, – то ли обиженно, то ли раздражённо произнёс Тэхён. Глаза его лишь на секунду коснулись Уджу, после устремляясь к спине Хосока. – Ты много привёз, опять братья звонили?

– Нет, твои дорогие братцы с неделю молчат, видимо дел в фирме много. Я вчера заметил упаковки лапши, и сделал соответствующие выводы. Рад видеть столь богатый завтрак, – насмешливо хмыкнул Чон, заканчивая с продуктами и закрывая дверцу холодильника.

– Сколько ещё повторять, что могу сам о себе заботиться, – недовольно фыркнул Ким. Он уже год живёт самостоятельно, но то братья названивают и присылают еду и вещи, через службу доставки, и иногда просят Хосока навестить младшего, то родители вынуждают ходить по магазину с видеосвязью и загружать телегу продуктами. «Какие же они недоверчивые и суетливые, как курицы наседки. Ну серьёзно, можно же уменьшить размеры контроля». Как бы сильно Тэхён не ворчал, а улыбка на лице говорила о благодарности и детском счастье.

– Ну… сегодня ты не один, поэтому я подстраховался и привёз еды и лакомств, – по-доброму ухмыльнулся Хосок, складывая руки под грудью. Он загадочно кивнул в сторону Кан, неожиданно смущая двух школьников. Они задумчиво переглянулись и отвели глаза в разные стороны, словно планируя что-то необычайно важное. «Говорил ведь, вы ещё дети». – Ладно, у меня мало времени, – взглянул Чон на часы. Он помог, разрушил неловкость между парнем и девушкой, и сам настроился на серьёзный лад. – Уджу, нужно поговорить о вчерашнем вечере. Тэхён сказал, что те парни учатся в вашей школе, что значительно упрощает их поиск и привлечение к закону. Мы можем вместе поехать в полицейский участок и…

– Не нужно. Я не буду выдвигать обвинение, – перебила Кан. Она нервничала, её выдавали сжатые в кулак руки, но взгляд уверенно смотрел на лицо Чона. «Такого рода разбирательства требуют непосредственного участия опекунов или же родителей, ведь я несовершеннолетняя. Привлекать внимание семьи – хуже, чем просто проигнорировать факт нападения. Боюсь даже представить, что они со мной сделают, пойди я в полицейский участок».

Хосок насупился, ему не нравилось происходящее: на девушку напали, практически изнасиловали, а она предпочитает молчать и ладно если бы она была одна, но с ней свидетель и взрослый человек, готовый помочь.

«Ну и почему она это решила? К чему храбрится, когда в действительности напугана? Кому и что ты пытаешься доказать, Уджу?»

Хосок внимательно наблюдает за девушкой. Он понимает, что без её согласия наказать никого не удастся, а переубеждать и заставлять – пустая трата времени: Кан просто сбежит и уважение, которое он успел каким-то образом получить испарится. Тэхён взбешённо подорвался с места, стул неприятно скрипнул о кафель. Ким не мог понять отказа девушки, ведь такое нельзя прощать. Он даже не знает, как поведёт себя, увидев нападавших в школе.

– Хорошо, мы не будем ничего предпринимать, – опередил Тэхёна Чон. У Кима глаза огнём горят. Его гнева и злости хватит, чтобы без труда сломать грецкий орех двумя пальцами.

«Что он такое говорит?! Как это не станем их наказывать?! Мы не об этом вчера разговаривали, Хосок».

– Хосок, – не повышая голоса, воспротивился Тэхён. Он был крайне не согласен с его быстрой капитуляцией. Старший смерил Кима строгим взглядом и слегка сдвинул голову, прикрыв глаза: «Не бесись, лучше присмотрись».