Зарядить Вселенную

– Всего предугадать и предвидеть нереально, а вот нервничать по пустякам придётся, ведь пытаясь избежать проблемы, ты лишь приближаешься к другой. Относись ко всему чуть проще. Нет, я не говорю, кидаться с головой в неизвестность, просто не обращай внимания на проблемы, что в принципе находятся по другую сторону от твоего пути. Не важно, что ты их видишь, они не появятся перед тобой, если ты только не сменишь дорогу.

– Это похоже на тебя, – с еле заметной улыбкой произнесла Уджу. Обида растворилась в разговоре, тяжелые мысли превратились в пыль и унеслись вместе с порывом ветра, а желание не отпускать важного человека снова возросло. «Это желание пугает. Правильное оно или эгоистичное? Могу ли я просить его оставаться рядом? Что, если у нас разные дороги? Тогда он вынужденно следует по моему пути… Думаю, мне стоит разжать пальцы. Так мы будем идти рядом, но каждый своей дорогой. Это правильнее. Ах, так много противоречивых мыслей, что я перестаю себя понимать».

***

Солнечный день. Уджу целенаправленно вышагивает по территории вуза, держа в руках папку с документами. Она, наконец, собрала всё нужное, получила аттестат из школы, посоветовалась с Хосоком, как лучше поступить, если попросят присутствия взрослого при подписании документов, ведь день рождение у Кан только осенью, она не может самостоятельно решать вопросы с учёбой, как бы дико это не звучало – она пока находиться под защитой и опекой родителей.

– Всё будет хорошо. Мне просто нужно быть дружелюбнее. Измениться. Не закрываться в себе, – повторяла Уджу, совершенно не замечая, как приближается к футбольному полю. Все её мысли заняты «новым» поведением, «новой» жизнью, о которой она столько мечта.

– Мя-яч! – протяжно крикнул парень, сложив ладони возле рта, точно рупор. Глухой удар – и множество звуков вокруг: шелест бумаги, от падающих документов; противный звон в ушах и стук мяча об спортивное покрытие.

«О да, моё «везение» как всегда со мной», – тяжело вздыхает Уджу, потирая место ушиба и, приоткрыв один глаз, тянется к бумагам, чтобы собрать их обратно в папку.

– С Вами всё хорошо? Сильно болит? – обеспокоенно спрашивает подбежавший юноша. Он присаживается рядом и быстро помогает собрать документы. Поднимается вместе с Кан и дружелюбно протягивает бумаги недоверчивой девушке, что с опаской забирает свои вещи. – Не следует выходит на территорию поля, это опасно, – поучительно добро отзывается он и чуть наклоняется, пытаясь разглядеть получше женское лицо, улыбается, замечая, как Кан отводит взгляд, внимательно осматривая, где находится: «И правда, вышла на поле». – Собираешься подавать документы на поступление? – привлекает внимание незнакомец, чувствуя, что девушка глубоко в своих мыслях. Уджу слегка дергается, будто просыпаясь, и медленно переводит взгляд к собеседнику.

«Быть дружелюбнее. Давай, Уджу, ты сможешь».

– Да, – коротко и как-то сухо выходит первое сказанное слово. «Провал…» – Спасибо, что помогли, – пытается она исправить ситуацию, и как поощрение получает мягкую улыбку напротив.

– Прости, за мяч, – неловко чешет он затылок и, подняв круглый предмет с земли, снова выпрямляется. Парень крутит мяч в руках, странно улыбается и молчит, но уходить не торопится. Кан задумчиво смотрит на него и не поймет, к чему эта пауза, почему он все ещё перед ней, когда на поле его ждет команда. – У тебя есть молодой человек? – неожиданно спрашивает юноша и поднимает ясный взгляд к лицу искренне удивлённой девушки. Уджу смотрит во все глаза и чувствует некое волнение, очень напоминающее смущение.

– Нет, – коротко отвечает она, отрицательно качая головой, в знак подтверждения своих слов.

– Отлично! – слишком сильно радуется парень: глаза горят счастьем, словно он выиграл золотую медаль, широкая улыбка и какая-то уверенность в положительном исходе. – Прости, – тише добавляет он, считая свой всплеск эмоций неправленым и оскорбительным. – Меня Ли Минхёк зовут, не против обменяться номерами и как-нибудь погулять?

– Напористо, – чуть сдвигает брови Кан и недоверчиво осматривает юношу с ног до головы.

– Прости, не смог удержаться, – неловко улыбается юноша. – Можем пока просто номерами обменяться, а когда поступишь, начнём общаться вживую. Так ведь будет спокойнее? – мягко добавляет, не теряя надежды на согласие со стороны девушки.

– Верно, спокойнее, мы ведь только познакомились, – Уджу чуть расслабляется, прячет свои подозрения: не хочет снова вешать ярлыки – «не подходить» на людей, считая, что им так будет лучше; не хочет отталкивать, не узнавая их ближе. «Новая жизнь, новая я». – Кан Уджу, приятно познакомиться, – добавляет она чуть погодя и резко отводит взгляд: Минхёк слишком сильно пялится, кажется, что он пробрался в душу, и рассматривает её со всех сторон. Какое-то неопределённое чувство давит на грудную клетку, а щеки немного пекут. Кан быстро диктует номер, юноша даже не сразу успевает среагировать, чтобы записать его, и спешит покинуть общество нового знакомого: ей неловко, непривычно и неспокойно.

– Увидимся в новом учебном году! – кричит вслед Минхёк. Он смотрит на цифры в телефоне и глупо улыбается, игнорируя настойчивые просьбы друзей вернуться в игру. Всё внутри трепещет, сердце заходится в бешеном ритме, появляется желание узнать поближе загадочную новенькую.

***

Суббота – день выделенный красным в календаре, чтобы не забыть о важных планах. Небольшое кафе, с любимыми бургерами Тэхёна, в которое они с Джунки решили зайти перед тем как отправиться на празднование окончания школы.

Парни сидели за столиком и с удовольствием поглощали наивкуснейшие бургеры. Времени на разговоры у них не было – на первом месте еда, а обсудить «подростковые» дела они всегда успеют. Дверь в кафе открывается, приятный звон колокольчика привлекает две пары глаз к новому посетителю – Уджу. Девушка бегло осматривает помещение и, найдя две щекастые довольные «моськи», двигается к нужному столику.

– Привет, – здоровается Кан и присаживается на свободное место точно напротив парней. Друзья с набитым ртом активно кивают головой, тем самым отвечая на приветствие. Уджу коротко улыбается, считая их поведение забавным и совсем не свойственным для взрослых парней.

– Джунки завалил экзамен по математике, – проглотив еду, подначивая, произнёс Ким. Пак закатил глаза, взял в руки баночку с содовой и сделал несколько больших глотков, после чего с шумом опустил её на стол.

– Не выпендривайся, раз всё сдал, – гневно пробубнил Джунки и пнул друга ногой под столом. Ким приглушенно засмеялся.

– Тебе помочь с переподготовкой? – поинтересовалась Уджу, надеясь хоть чем-то помочь другу.

– Нет. Сам справлюсь, меньше этого болвана слушай, там не всё так плохо, – отозвался Пак, снова пиная Тэхёна, чтобы тот угомонился: уж очень у него приподнятое настроение в последнее время.

– Понятно, – спокойно кивнула головой Кан и ненадолго погрузилась в какие-то свои мысли.

– Уже подала документы? Как всё прошло? – отводя взгляд, из-за непривычности проявления интереса, спросил Пак. Ким мгновенно принял серьёзное выражение лица, практически говоря другу: «Что за проявление нежности, а?». Джунки нагло ухмыльнулся и попросту проигнорировал выпад Кима. «Надо же, забеспокоился «Ромео».

– Всё прошло удачно, остаётся только ждать, когда объявят списки. Сказали, что с моими баллами беспокоиться не о чем, – ровным тоном поведала Уджу и снова задумалась, решая, стоит ли говорить о знакомстве с футболистом. Пак прищурился, подмечая недосказанность и некую сомнительность.

– Что-то ещё случилось? – напрямую задёт он вопрос, ловя немного изумлённый женский взгляд. «Попалась», – довольно хмыкает парень. Тэхён недоумевает, ему казалось, что Уджу всё рассказала во время их вечерних «прогулок», но сейчас, видя, как она обдумывает и тянет с ответом, ощущает пустоту, пробел в истории, который теперь жизненно необходимо заполнить.

– Да… – кивает головой Кан и смотрит на пальцы. «Надо всё же поделиться с ними новостью», – решает она – и поднимает взгляд к ждущим продолжения парням. – У меня появился новый знакомый, – неоднозначно произносит Кан. У Кима глаза округляются и улыбка растягивает тонкие губы.

– Как её зовут? Познакомилась, когда документы подавала? Она с твоего факультета или же с другого? – завалил вопросами Тэхён, радуясь, что у Уджу, наконец, получилось завести с кем-то дружбу. «Она смогла. Молодец, Уджу», – гордится он девушкой, довольно кивая внутри себя, как самый настоящий родитель, чье чадо служит примером для подражания.

– Остановись, дай ей сказать. Вот ведь нетерпеливый, – бурчит Пак.

– Ли Минхёк, – произносит Уджу, мгновенно стирая улыбку с лица Тэхёна. Вся гордость и счастье разбивается, словно стекло, в которое кинули булыжник. Ким притворно посмеивается, чувствуя, как закипает изнутри, сгорает и плавится, потому что не этого он ждал: «Почему именно парень?! Неужели других людей не было?! Уджу, зачем ты так жестоко со мной?!» – Мы обменялись номерами и сошлись на мнении, что продолжим общение, когда начнётся учебный год, – добавила Кан, совершенно не замечая боли, что причиняют её слова. Не видя, что бьёт она точно в сердце, раздирая его до безобразных ран.

«Поздравляю, «Буратино», можешь идти в лес и искать бревно, будем делать для тебя даму сердца. Свою любовь ты благородно уступил другому», – Джунки похлопал по плечу друга, сочувствуя и попрекая его за медлительность.

«Не знаю, кто такой Минхёк, но я его уже люто ненавижу!» – Тэхён сжал руки в кулак. Внешне спокойное выражение лица прятало яростную гримасу и следы разочарования и боли.

Никто, кроме самого Кима, не виноват в том, что Уджу посмотрела на другого. Он ведь сам оттягивал момент признания, оберегал её не только как любимую девушку, но и был хорошим другом, а, как известно, это чревато разбитым сердцем. Ты можешь дружить, но о любви придётся молчать, или же ты можешь открыть своё сердце и любить, тогда дружба будет дополнением, что поддержит ваши отношения. Вот такая несправедливость.

Сердце страдает, ему нестерпимо больно. Несправедливо, обидно и погано на душе, а ведь это всего лишь знакомство.

Глава 22 – Быть рядом.

Отобедав бургерами, под конец испортив себе настроение известиями о неком Минхёке, Ким вёл друзей к жилью брата Намджуна: именно у него решено праздновать выпускной. Не в силах успокоиться, Тэхён ворчал что-то невнятное себе под нос и бросал неоднозначные взгляды на спокойную девушку. Уджу то ли не замечала его поведения, то ли нарочно игнорировала, второе, как известно, у неё выходило лучше всего. Тэхён раздраженно хмыкнул носом и, засунув руки в карманы приталенных джинс, отвернулся от Кан.

– Ты ведёшь себя как параноидальный нестабильный ревнивый дурак, – прошипел Пак, легонько задевая друга плечом. Ким недружелюбно на него покосился, затем скользнул взглядом по профилю Уджу и снова фыркнул: она вообще не обращает на него внимания, её даже не смущает, что он молчит всю дорогу. – Говорил ведь, не тяни кота… – Тэхён опасно сдвинул густые брови, тем самым вынуждая Пака закончить нравоучения. Джунки закатил глаза и предоставил другу время на самостоятельные размышления: других слушать он явно не настроен.

– Почему именно парень? – немного грубо сорвалось с губ Кима. Уджу недоуменно перевела взгляд на друга и встретила горечь в его глазах. «Что это с ним?» – вмиг стала серьёзной Кан. Пак специально замедлил шаг, не желая быть меж двух огней.

– Так вышло, – равнодушно отвечает Уджу и видит, как в глазах напротив разгорается непонятное ей раздражение.

– А номерами зачем обменялась? Вы же только познакомились.

– Не пойму, ты меня сейчас ругаешь? – возмущенно нахмурилась Кан и остановилась: надоело обсуждение в движении. Будь это просто дружеский разговор, коих у них было достаточно, она бы и не подумала прерывать путь. Но враждебный настрой Кима обжигал и выводил из себя, а причины найти она не могла.

– Ругаю? – раздраженно хмыкнул Ким, останавливаясь в шаге от Кан. – Нет, что ты, просто негодую. Ты ничего не рассказала, опять, – обида скользит в голосе, а руки в карманах сжимаются, также сильно, как и раненное сердце.

– Что? Ты сейчас серьёзно? – Уджу округлила глаза из-за несправедливого обвинения. «Почему я должна делиться с ним знакомством с кем-то? Разве должна отчитываться, с кем разговаривала и кого встретила?» – Я просто узнала имя парня, вернее он представился первым, и обменялась номерами, мы даже не списывались с ним ни разу. Мне что, нужно было сбежать? Ты ведь всё время талдычил: «будь дружелюбной», «не бойся общаться с другими», так чего сейчас злишься, чего обвиняешь меня, словно я скрыла что-то очень важное? Ты такой странный и непостоянный, – хмуро высказалась Кан и, сложив руки в протесте, поджала губы.

– Да, для меня это важно, – понизив тон, признался Ким и замолчал, не желая озвучивать причину своей злости. Они стояли и смотрели друг другу в глаза, бились о закрытые двери, ведь не хотели подпускать ближе, точно не сейчас, не при таких обстоятельствах. Джунки оставался в стороне, и лишь он видел полную картинку, видел и понимал, что правда не скоро откроется. Ким так и будет прикрываться созданными им же проблемами, а Уджу не сможет разглядеть иных чувств за дружелюбием.

«Плохое у меня предчувствие. Друг, тебе реально пора взять себя в руки и признаться. Она ведь может уйти. Появление соперника должно тебя хоть немного подтолкнуть. Не проиграй», – Пак хотел бы помочь, вот только его «пинки», как выяснилось, лишь отталкивают и тормозят Кима.

– Так, вы, сейчас же помиритесь и давайте уже доберёмся до места празднования. Я чертовски устал, – вмешался Джунки, делая шаг и становясь точно между друзьями. Он смотрит сначала на Кима, коротко мотая головой: «Прекрати, ты только всё усложняешь», затем повернулся к недовольной Уджу и мягко улыбнулся ей, вынуждая смягчиться. Кан медленно опустила руки и сделала вздох. Она почувствовала укол совести, поймав на себе довольный немного насмешливый взгляд Джунки: удивительно, как хулиган школы умудряется положительно действовать на Уджу. Уже не раз Кан замечала, что с Паком не получается быть холодной и равнодушной, он одной своей пугающей аурой разбивает одну маску за другой, вытаскивая наружу её истинное лицо.

«Дикая Уджу», – по слогам произнёс Джунки и высунул кончик языка. Уджу тут же гневно насупилась: «Говорила же, я не дикая!», но после не сдержала слабой ответной улыбки.

– Прости, – прервал тишину Тэхён. Пак и Уджу повернулись к другу, что смотрел на дорогу, не в состоянии взглянуть на девушку: в груди неприятно ноет. Джунки кивнул Уджу, чтобы она поторопилась и тоже что-нибудь ответила. Однако она замялась, слова не шли с языка и это немного пугало. Кан не чувствовала вины за умалчивание, но ощущала необходимость исправить, разрушить это непонятное напряжение между собой и Кимом. Вместо слов она, не задумываясь, сделала шаг и практически невесомо уцепилась за край футболки Тэхёна. Он вздрогнул от неожиданности и сам того не контролируя обернулся: Кан стояла с опущенной головой, мягко сжимая ткань пальцами.

«И как он только не замечает её тяги?» – негодовал Пак, качая головой из стороны в сторону.

– Пойдёмте, нас уже, наверное, заждались, – мягко, в своей обычной манере произнёс Ким. Обворожительная улыбка украсила мужское лицо, а широкая ладонь осторожно перехватила женскую руку. «Оказывается, я очень ревнивый и вспыльчивый», – усмехнулся Тэхён, видя некое замешательство на лице Уджу. Непонимание в удивлённых глазах и немой вопрос: «Зачем?», на который Ким пока не собирается давать ответ, как и отпускать чужую ладонь. «Хотя бы до конца нашего пути, позволь быть чуть ближе». – Вперёд! – бодро выкрикнул Тэхён и сделал шаг, уводя за собой молчаливую девушку. Джунки последовал за ними, мысленно называя их слепыми глупцами и улыбаясь, потому что рад видеть их, счастлив, что именно он их друг. Но Пак никогда в этом не признается, ведь он – крутой парень. – Эй, давай быстрее, не отставай, – оборачиваясь, поторапливает Ким, а Пак непринуждённо отмахивается, мол: «разбежался, так я тебя и послушался», и совсем незаметно ускоряет шаг.

Закрытый жилой комплекс, собственный парк для прогулок с семьёй, несколько детских площадок, в каждом здании не больше трех квартир на этаж, плюс зона отдыха на крыше, одним словом – элитное жильё.

– Он приобрёл этот дом с мечтами о большой семье, но пока его единственная спутница – работа, – рассказывал Тэхён, посмеиваясь и пропуская друзей в квартиру брата: пароль он не сменил.

– Тэхен, паршивец, так вот как ты отзываешься о старшем брате?! – возмущенный низкий тон разрезал непринуждённую атмосферу. Перед Тэхёном, точно скала, возвышался Намджун. Грозный вид, недовольство на лице и упёртые в бока руки.

«Упс», – шаловливо скривился Тэхён, не ожидая, что его так быстро поймают.

– Джун, хватит хмуриться, ты пугаешь гостей, – выкрикнул проходящий мимо Сокджин и, когда Намджун обернулся к нему с вопросом на лице, кивнул за спину младшему. Уджу, что пряталась за спиной у парней, была похожа на беззащитного кролика: она осторожно поглядывала на Намджуна и невесомо держала край футболки Тэхёна: словно это её спасательный круг, но показываться перед пугающим человеком не торопилась. – Вот вечно ты со своей убийственной гримасой, – ругался Сокджин. Он оставил своё занятие и, подойдя ближе к гостям, не забывая перед этим задеть брата плечом в наказание за негостепреимство, дружелюбно растянул пухлые губы. – Тэхён, представишь?

– Конечно, – с радостью согласился Ким младший и, отступив, гордо начал: – Это, Кан Уджу, моя подруга из параллельного класса, – указал он на растерянную девушку, что лишалась своей защиты.

– Здравствуйте, – тихо произнесла она и коротко поклонилась. Сокджин всё также обворожительно улыбался, из-за чего Кан не могла долго смотреть на него и торопливо отвела глаза: смущение и неуверенность охватили её с ног до головы.

– А это, Пак Джунки, мой бывший одноклассник и хулиган, – оскалился Тэхён, по-дружески задевая Пака нетипичным высказыванием.

– Разве так представляют друзей, – с осуждением качнул головой Сокджин, пожимая протянутую парнем руку. – Приятно познакомиться.

– Как дела, Джунки, братишка много проблем доставляет? – с улыбкой поинтересовался Намджун, также пожимая ладонь знакомого ему юноши: виделся с ним несколько раз, когда в школу приходилось ездить.

– В последнее время он занят кое-чем другим, ему не до создания проблем, – загадочно улыбнулся Пак, поглядывая на немного сконфуженного Тэхёна: месть свершилась – Джунки застал его врасплох, практически раскрыв перед всеми его чувства к девушке. Старшие братья непонимающе переглянулись, однако уточнять ничего не стали.

– Уджу, вы пришли? – выглянул из-за угла Хосок. На глазах у всех скромная и пугливая девушка расцвела: короткая улыбка, искорки любопытства в глазах. – Поможешь мне? – замечая рвение Кан вырваться из круга новых знакомых и пока ещё пугающих людей, спросил Чон.

– Да, – оживлённо ответила Уджу и, уважительно поклонившись старшим братьям друга, поспешила оказаться возле Хосока.

– Это всё ты виноват, – в голос произнесли Сокджин и Тэхён, косясь на недоумевающего беззащитного Намджуна.

– Брат, как думаешь, Джун изменится? – спрашивал Тэхён, следуя за Сокджином.

– Ой не знаю, столько времени прошло… – устало выдохнул Сокджин, всем своим видом демонстрируя, что ситуация крайне безнадёжна.

– Да что я сделал?! – не понимал Намджун, смотря в спину братьям, что обсуждают какой-то его проступок.

– Виновен, – одновременно произнесли братья, повернув к нему голову. Намджуна холодным колом пронзило, мурашки по спине побежали и слова разбежались, отказываясь выходить наружу.

– Держись, – ободряюще произнёс Пак и ушёл, оставляя шокированного старшего стоять в прихожей.

– Тебе не стоит их бояться, – начал разговор Хосок, раскладывая блюда по тарелкам, чтобы после Кан могла их отнести на стол. Уджу положительно кивнула: она понимала, что её никто не собирается обижать или в чем-то попрекать, но остаточный страх вынуждал душу спрятаться в убежище. И Чон это прекрасно видел, оттого тяжело вздыхал. Ему хотелось, чтобы Кан расслабилась, доверилась новым людям, поняла, что и другие могут быть хорошими.

– Как у вас дела? Справляетесь? – поинтересовался, вошедший в кухню Сокджин. Он обвёл взглядом комнату и снова добродушно улыбнулся. Кан застенчиво и немного пугливо опустила глаза и засеменила с тарелками к столу. Почему-то этот мужчина вызывал диссонанс: он не выглядел жестоким и злым, но приближаться к нему совсем не хотелось. – Я сделал что-то не так? – тихо спросил Джин, подойдя к Хосоку, чтобы забрать гранёные стаканы и напитки.

– Нет, – коротко качнул головой Чон, – она стесняется, не привыкла к вам. Хотя обычно чуть смелее, – задумчиво добавил он, скользнув от девушки к другу. Тот внимательно смотрел на Уджу. – Не засыпай, дети, наверное, голодны и устали после дороги, – подтолкнул плечом Хосок, вынуждая Сокджина выбраться из раздумий.

– Устали? Тут от остановки пять минут пешком, – усмехнулся Ким, не догадываясь, что из-за привычки Кан, парни шли пешком. Хосок улыбнулся его незнанию, однако «тайны» не раскрыл, оставил того в неведении, чтобы после увидеть его изумлённое лицо.

Время шло своим чередом, гости – они же виновники праздника, как и хозяева, удобно разместились за столом. Старшие постарались накрыть богатый, местами даже полезный стол: с Хосоком в этом плане спорить сложно. Горячие закуски, салаты, запеченное по особому семейному рецепту мясо и напитки: для детей сок и газировка, для взрослых – алкоголь. Шутки, разговоры о прошлом, приятные и порой грустные воспоминания – они разговаривали обо всем.

Уджу же чувствовала себя сторонним наблюдателем, что не участвует в ярких дружеских обсуждениях, а лишь впитывает чужое счастье, немного завидуя им. Её жизнь не содержит светлых моментов, разве что она может поделиться эмоциями после встречи с Тэхёном, Джунки и Хосоком. Только после знакомства с ними появился проблеск, тонкая струйка света пронзила кромешную тьму, именно на её свет она продолжает идти.

– Пора перемещаться в гостиную, – в мягкой манере скомандовал Хосок и первым поднялся из-за стола. – Время развлечений, отказы не принимаются, – нарочно строго сощурился он, чтобы пресечь любое сопротивление. – Давайте, поднимайтесь, – подгоняет он «детей», и те нехотя переходят от стола к удобным диванам в гостиной. Сам же Хосок собирает грязную посуду и идёт в кухню.

– Эй-эй, Хо, признайся, какие у вас отношения с той молчаливой милой девушкой? – играя бровями и оглядываясь по сторонам, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей, интересуется Намджун. – Я всё видел, ты весь ужин за ней тайно подглядываешь, коротко улыбаешься и заведомо не рассказываешь о своих промахах, – уверенно напирает Ким, считая, что поймал друга с поличным.

– Ты как всегда… – отрицательно мотает головой Чон и загадочно улыбается.

– Совсем не изменился, – поддакивает, вошедший в кухню Сокджин. – Братец, ты никогда не разбирался в делах сердечных, – начинает дразниться он, а тот хмурится и кривит в недовольстве губы. – Сразу вспоминается случай в универе: тебе практически прямым текстом в любви признались, а ты возьми и ляпни о важности астрономии в современном мире, – придаваясь воспоминаниям, Ким опирается рукой о столешницу и мечтательно закидывать голову.

– Ещё одно слово, и мы больше не братья, – зло шипит Намджун, не желая вспоминать свой глупый провал по молодости: «Один раз неправильно понял девушку, так они мне всю жизнь это припоминать будут!»

– Уверен, что родители согласятся? – откровенно смеётся Сокджин, а Чон незаметно подавляет желание поддержать друга: поджимает губы и старается не смотреть на закипающего от возмущения Намджуна.

– Вы, – грозно ведёт пальцем Джун от Сокджина к Хосоку, – невыносимы, – гневно ворчит он и скрещивает руки под грудью.

– Такой большой, но такой обидчивый, – потешается старший из братьев. Намджун демонстративно отворачивается и требовательно сверлит Чона, чтобы тот поведал, чего же он недопонял. Хосок оставляет посуду, развернувшись, упирается бедром о раковину, расслабленно опускает руки вдоль тела и бросает короткий взгляд в сторону беседующей молодёжи. Оба брата оглядываются, сразу замечая, что девушка оживилась и улыбается. Ребята о чём-то спорят, Ким отнимает у Уджу стакан, а Пак придвигает другой. Парни как-то поучительно мотают головой, мол: «Тебе это нельзя», на что Кан надувает губы и пьёт исключительно то, что они ей дали.

– Как я и думал, наш Тэ влюбился, – нарушает странную тишину Сокджин, растягивая губы в счастливой улыбке. Он рад, что у младшего появились эти хрупкие, неуправляемые и порой обжигающие чувства. Любовь сложная и непредсказуемая, но жизненно необходимая для поддержания тепла в сердце. Сокджин поворачивается к кивающему другу и ошарашенному его словами брату: Намджун так и не разглядел той тонкой связи между Тэхёном и Уджу.