Зарядить Вселенную

– Ты больше не злишься? – осторожно спрашивает Кан, продолжая неосознанно держать ткань мужской ветровки. Ким отрицательно мотает головой, а Уджу с неким подозрением осматривает его, словно проверяя, обманывает или нет.

– С тобой всё хорошо? Не трясёт, панической атаки нет? – немного беспокоится Тэхён, по-прежнему не осмеливаясь обнять в ответ. Уджу сама его обняла и до сих пор не отпускает, осознание этого понемногу заполняет мысли и вызывает двоякие чувства: радости и волнения.

– Всё нормально, с тобой мне уже давно спокойно, – решает сознаться Кан. «Хватит лжи. Больше не хочу молчать, не хочу снова ошибаться, не желаю терять и портить отношения с дорогими людьми. Скрывать – неверное решение, так я никого не защищу, жаль, что поняла я это поздно».

– Что? – у Тэхёна глаза округляются, а сердечко делает опасный кульбит и часто-часто стучит. Он и не подозревал, что Уджу расскажет что-то столь откровенное. Она поделилась ощущениями так легко и беззаботно, словно и сам Ким должен был уже об этом догадаться. – А Джунки, с ним тоже спокойно? – «Боже, что я спрашиваю? Вот зачем?» Тэхёну тревожно, он волнуется, нервничает, ожидая ответа, а сердце всё наращивает обороты. Кан задумчиво хмурится и расцепляет руки. «Хочу ещё, я не успел насладиться…» – тут же думает Тэхён, уныло вздыхая.

– Не уверена, но думаю, бояться его я не стану, – выдаёт Уджу, закончив свой мысленный анализ. – Пак после того случая всегда держал дистанцию, поэтому сложно что-либо сказать.

– Понятно, – ровно выдохнул Тэхён, всё же разочарованный таким ответом: ревность, как бы он её не пытался придушить, умудрялась проскользнуть сквозь пальцы и показаться. – А он знает о сообщениях? – ещё один вопрос, который маловероятно принесёт удовлетворение и спокойствие в душу влюблённому парню. Уджу коротко кивает и чуть виновато тупит взгляд, с губ Тэхёна слетает вздох неприкрытого огорчения: «Ну почему я всегда узнаю всё последним?! Почему всегда либо Хосок, либо Джунки?!»

– Он подсмотрел, я не успела удалить, – поясняет Кан, не совсем понимая значение вздоха со стороны Кима. «Чего я не улавливаю? Он недоволен чем-то, но чем?» – Не хотела, чтобы ты провалил экзамены из-за меня, – Ким неоднозначно хмурится: «Волновалась значит».

– Хорошо, я понял, – спокойно отозвался Тэхён и ласково улыбнулся, разрушая нарастающую атмосферу неловкости и напряжения. – Пойдём домой, Хосок наверное беспокоится.

– Да, – с короткой улыбкой согласилась Уджу. «Я не подведу тебя, обещаю». – О чём ты хотел рассказать? – спустя пять минут тишины, вспомнила Кан. Она бросила изучающий взгляд на парня, что еле заметно дёрнул бровями, будто вопрос был неожиданным и личным.

– Думал предложить отметить окончание школы большой компанией, – выкрутился Тэхён, стараясь выглядеть непринужденно и вдохновлено, пока внутри в панике разбегаются мысли: признание в любви с треском провалилось и в итоге превратилось в трагедию, в которой ему ещё придётся постараться, чтобы не потерять своё место рядом с Уджу. «Куча ошибок всего за один вечер. Страдай, Тэхён, ты это заслужил».

– «Большой компанией»? Кто? – уточнила Уджу, немного переживая, ведь у Кима явно больше друзей помимо неё и Джунки. Она волнуется, сможет ли разговаривать с другими также спокойно, как с парнями, сможет ли влиться в их компанию, ничем особо не выделяясь, точно ли стоит ей присутствовать? «А если я всё испорчу?» – Уджу слегка передёрнуло, что не ускользнуло от Кима.

– Из незнакомцев только мои братья, но с ними ты быстро найдёшь общий язык: уж очень они схожи характерами с Хосоком, – хохотнул Ким, стараясь незаметно успокоить подругу. – Кстати, это хороший шанс увидеть Чона в непринуждённой обстановке, с немного иным поведением, – загадочно подмигнул Тэхён, когда Уджу вопросительно уставилась на него, совершенно забывая смотреть на дорогу. Тема Хосока всегда так сильно её волнует, что иногда у Кима возникают сомнения об их отношения: «Они ведь точно просто соседи и друзья? Я ведь ничего не упускаю? Нет, нет, не забивай голову глупостями».

– Дата? – по существу спрашивает Кан, снова становясь немногословной.

– Хм, вот об этом я и думал поговорить, – Ким открывает входную дверь и пропускает задумчивую Уджу в многоэтажное здание. – Результаты будут вывешены послезавтра, так? – спрашивает он, нажимая кнопку вызова лифта. Уджу положительно кивает. – Братьям удобно в выходные дни: всё же они трудоголики и не любят попросту пропускать работу. А что у тебя с графиком? – проходя в кабинку, задаёт очередной вопрос Тэхён и, нажав на кнопку нужного этажа, переводит внимание на сосредоточенную на записях в телефоне Уджу.

– Эти выходные работаю, следующие – только суббота свободна. Я собиралась уже подавать документы, поэтому специально освободила больше будних дней, – спокойно пояснила Кан и, убрав телефон обратно в карман, посмотрела на Кима. Он задумчиво промычал, приложив пальцы к губам.

– Значит, попрошу братьев не планировать ничего на следующую субботу, – обворожительно улыбнулся Тэхён. Двери лифта раскрылись, и парочка неторопливо шагнула в холл. Кан вышагивала рядом с довольным парнем, иногда бросая на него мимолётные взгляды: «Спросить или нет?» Ким надавил на кнопку домофона, и на ворчливое: «ты же знаешь код», показал кончик языка, после чего задорно кивнул Кан на входную дверь, что приоткрыл для неё. Казалось, всё вернулось на свои места: Ким улыбается и шутит, а Уджу отмалчивается, слушая его болтовню, и фиксирует в памяти вопросы, на которые обещает позже ответить. Но остаётся непонятным, сделали ли они шаг навстречу друг другу или всё же отступили: Уджу, испытывая некую пустоту, перешагивает порог квартиры.

– Я дома, – нарушает тишину женский голос.

– С возвращением, – дружелюбно отзывается хозяин, вышедший встретить гостей. – А ты, – сощурив в осуждение глаза, Чон испепеляет Кима. – Что за замашки звезды? Чего названиваешь, если прекрасно знаешь пароль?

– Не ворчи, я ведь гость, – самодовольно скалится Тэхён, а Хосок устало мотает головой: «Неисправимый ребёнок».

За обычными разговорами они перебираются сначала на кухню, где быстро находят, чем полакомиться, после чего удобно размещаются в гостиной. Общение идёт легко и непринуждённо, особенно у парней, только Уджу чувствует некий дискомфорт и не может подолгу смотреть на Хосока: он не менее важный человек, но и ему она ничего не рассказала, поэтому чувствует вину.

Чон не упускает странного поведения девушки, которого он надеялся больше не увидеть. Он изредка посматривает на Уджу, пытаясь понять и отыскать причину смены её настроения: опущенный грустный взгляд, тонкие пальцы неторопливо перебирают край одежды и голос во время коротких ответов звучит безжизненно и сухо. От Хосока также не ускользает лёгкое покраснение в уголках глаз.

«Что-то не так. Почему мне кажется, будто мы вернулись к началу знакомства? Что произошло между ними и из-за чего Уджу не смотрит на меня? Куда подевался любознательный и восхищенно-детский взгляд?» – Чон слабо хмурится, переводит требовательный строгий взгляд к Киму и всем своими видом показывает, что пора заканчивать с маскарадом.

Тэхён загадочно вздыхает, чуть задерживает внимание на Кан, словно мысленно спрашивая у неё разрешения, и наконец переходит к главной теме вечера.

– Хосок, у нас возникла проблема, – начинает Тэхён. Серьёзный тон, заметная напряженность в теле: он настроен решительно. Уджу перестаёт перебирать пальцами, вместо этого она нервно сжимает ткань и окончательно опускает голову. Хосок щурится, прекрасно понимая, что проблема связана с Кан, и ждёт, когда ему поведают детали. – Уджу с неизвестного номера уже больше двух недель поступают странные сообщения. Как по мне, они носят запугивающий и преследовательский характер, – Тэхён тянет руку к Уджу и та без вопросов передаёт ему свой смартфон. Несколько несложных махинаций – и Чон самолично может прочитать содержимое сообщения.

«Ну почему эти дети никогда не делятся проблемами, что за вечное «я сам справлюсь», «я сам всё смогу»? С такими вещами не каждый взрослый справиться может, а тут неокрепшая школьница…» – вздыхает Хосок. Он медлит, обдумывает возможные варианты, а Тэхён терпеливо ждёт: самостоятельно он бы тоже не решился на какие-либо меры, слишком большой риск натворить глупостей.

– Уджу, подними голову и перестань винить себя, кроме твоего молчания, ничего плохого ты не совершила, – спокойным тоном Хосок разрывает застоявшуюся тишину. Но Кан по-прежнему смотрит на ладони. – Уджу, – чуть требовательнее зовёт Чон. Она нерешительно начинает поднимать голову, а когда глаза касаются мужского лица, грустно поджимает губы: ведь Хосок не злится, смотрит всё также заботливо, со своей особенной строгостью. – Плохие люди крутятся либо возле плохих людей, либо около слабых. Запомни и будь сильной, но не становись плохой, – поучительно произнёс Хосок и немного приподнял уголки губ.

«Совершенно другая реакция. Колоссальное отличие, которое опять же доказывает мою незрелость… Может поэтому она доверяет ему больше, чем мне?» – Тэхён с печалью во взгляде смотрел на друзей, чувствовал между ними какую-то связь и сжимал правую руку в кулак, желая стать лучше.

– Так, а теперь вернёмся к сообщениям, – Чон задумчивым взглядом обвёл школьников, после чего остановился на телефоне. – Как я понял, другие сообщения ты удалила? – короткий взгляд на Уджу. Она положительно кивнула. – Разбираться и пытаться выйти на человека самостоятельно – плохая и неразумная идея, – строго покосился он на Тэхёна, заблаговременно предупреждая того не совершать опрометчивых действий. Ким вредно хмыкнул: «Не маленький, сам знаю». – Лучше всего обратиться в полицию и ограничить поздние прогулки в одиночестве, – Чон откинулся на спинку дивана и ещё раз всё обдумал: «Да, это наилучший вариант. И главное – безопасный».

– Не могу, – неожиданно выдала Уджу, сразу привлекая к себе недоумевающие взгляды мужчин.

– Почему? – спокойно поинтересовался Тэхён. «В чём причина? Что на этот раз её останавливает?» – он еле заметно хмурится, старается быть рассудительным, но чувствует лёгкое раздражение из-за отказа, потому что не на шутку волнуется.

– Придётся тревожить родителей. А я этого не хочу, – Уджу отвела глаза. Обычно, у нормальных людей, при упоминании о семье, более яркие и положительные эмоции, но у Кан лишь тревога, печаль и мука отражаются в жестах и поведении. Тэхёна прошибает: он сжимает челюсти, тяжело дышит через нос и жаждет свершения правосудия. Ким злится сильнее, вспоминая поведение младшего брата девушки.

– Ты несовершеннолетняя, что подразумевает под собой присутствие семьи при дальнейшем расследовании. Их обязательно привлекут и вызовут в полицейский участок, – понимающе произнёс Чон. Кан в очередной раз положительно кивнула. «Это всё усложняет. Я и позабыл, от каких проблем сбежала Уджу. Пусть подробностей о семье мы так и не знаем, но подвергать её стрессу не хотелось бы. Упоминание о родных всё ещё тревожит и пугает её», – Хосок устало вздохнул. Беспокойство о девушке теперь точно не даст ему покоя. «И кому только понадобилось так изощрённо издеваться?» – Твой телефон на две сим-карты? – обратился он к Уджу, на что она отреагировала слегка озадачено, а после отрицательно замотала головой.

– Нет, одна, – не понимая, к чему был задан вопрос, добавила Кан.

– Плохо, – цокнул Чон и снова задумался. Ким и Уджу переглянулись.

– Я планировала к концу лета попробовать взять кредит в салоне. Сейчас я потратилась на одежду, – зачем-то пояснила свои планы Уджу. Она надеялась, что и Чон поступит также и хоть немного приоткроет «занавес» своих планов.

– Понятно, – только и произнёс Чон, пребывая мыслями где-то за пределами комнаты. Кан насупилась, а Ким тихо прыснул: «Надо же, обиделась». – Тэхён, если завтра свободен, сходи в салон связи и приобрети сим-карту. Уджу, тебе придётся отдать свой номер мне и начать пользовать другим. Чтобы «сталкер» ничего не заподозрил, я буду присылать тебе предупреждение, после получения его сообщений. Ещё одно правило – всегда будь на связи и говори мне или Тэхёну куда уходишь или направляешься. Договорились? – надеясь на послушание, спросил Чон. Уджу моментально согласилась, за что получила в награду ласковую улыбку. На душе сразу полегчало и стало до приятного тепло. – Тэхён, тебя подвезти? – посмотрев на часы, предложил Хосок.

– Не откажусь, – неловко скривил губы Ким и почесал затылок, нарушая покой идеально лежащих волос. Мужчины поднялись с мест и, провожаемые Уджу, двинулись к выходу. Особо больше никто не разговаривал: каждый снова обдумывал ситуацию.

– Увидимся, Тэхён. Осторожно по дороге, – произнесла Уджу, когда Ким надавил на дверную ручку.

– Угу, – обворожительно улыбнулся Тэхён.

– Скоро буду, – спокойно предупредил Чон и вместе с другом покинул квартиру. Уджу ещё долго стояла в прихожей и смотрела на закрытую дверь. Она обняла себя одной рукой и слегка сдавила плечо. Одинокая слеза скатилась вниз по щеке: «Спасибо».

– Я провалился, – выходя из здания, подавлено произнёс Ким. Хосок окинул его хмурым взглядом и, увидев вымученную улыбку, тяжело вздохнул.

– По дороге расскажешь, – ровным тоном сказал Чон, нажимая на кнопку брелка. «Так и знал, что это ещё не всё».

Оба молодых человека сели в машину. Короткий рёв мотора и мягкий шелест колес. Хосок уверенно выруливает на основную дорогу. А Ким смотрит на ночной город и горько усмехается, когда они проезжают знакомый парк. Чон косится, но внимания от дороги не сводит.

– Я обидел её, – начинает Тэхён, с безразличием смотря вперёд: другие машины, освещённая дорога, рекламные щиты, здания и пешеходы – вроде всё это есть, а вроде и нет. Одно яркое неясное пятно. Зато слёзы и слова Уджу Ким помнит чётко и ясно. – Я вспылил, увидев то сообщение. Под действием эмоций наговорил гадостей. Сам не понимаю, почему усомнился в дружбе, как вообще язык повернулся обвить её, – Тэхён сдавлено выдохнул и перевёл взгляд на раскрытые ладони: «Своими руками всё испортил». – А больнее то, что она первой попросила прощения. Хо, я ужасный человек…

– Я с вами точно поседею, а после и облысею, – возмутился Чон, не позволяя Тэхёну и дальше себя терзать. – Если думаешь, что ужасный человек, то приложи усилия, чтобы исправиться. Если наговорил гадостей – извинись и впредь не допускай подобных ошибок. Если так сильно волнуешься за неё, то так и скажи. Твоя злость вполне объяснима и понятна, пусть и не совсем оправдана. Срываться и злиться – не лучший вариант показать человеку свою заботу и переживание, тем более когда человек очень хрупок и раним внутри. Поверь, я тоже рассердился, узнав о секрете Уджу, и сдержался только от того, что она и так была подавлена. Теперь даже ясно из-за чего, – по-доброму ухмыльнулся Хосок, бросая больше ободряющий, нежели осуждающий взгляд в сторону Тэхёна. – Сейчас ты выступил в роли кнута, я же – стал пряником. С Уджу сложно, и порой приходится сдерживаться и задумываться, прежде чем что-то предпринять или сказать. Но заметь, она стала более открытой и чуть больше разговаривает. Уверен, твоей заслуги в её преображении больше, чем много. – Машина затормозила возле нужного дома. Чон повернулся к Киму и словно маленько потрепал по голове: этим жестом братья частенько подбадривали его и Хосок в том числе.

– Это уже перебор, – наигранно возмутился Тэхён, сощурив выразительные глаза и чуть поджав губы, после чего благодарно улыбнулся.

– Что, правда? – театрально удивился Хосок, на что Ким закатил глаза. – Не вини себя в том, что сделано не тобой, – напоследок сказал он. Ким коротко кивнул и, покинув машину, помахал другу рукой. – Чувствую себя нянькой, – устало усмехнулся Хосок, провожая вроде и взрослого, но такого юного парня. Ему не в тягость дать совет или помочь, но вот в дела парочек, да ещё и школьников он точно вмешиваться не хотел. Но как выяснилось, выбора у него особо нет. «Заслужил доверие, вот и мучайся теперь с детьми», – протяжный вздох разлетелся по всему салону автомобиля, оставаясь не услышанным другими.

Глава 21 – Дружба.

Ночной город пестрит яркими огоньками, теплый ветерок напоминает о скорейшем наступлении лета, малолюдные улицы выглядят иначе: свет фонарей, передвижные киоски с едой и какая-то лёгкая таинственность тёмного времени суток. Ким по любимой традиции, вернее по новой договорённости, встретил Уджу после работы, и теперь они вместе возвращаются домой. Кан сменила номер телефона, как того и требовал Хосок, отдала свой номер Чону и время от времени получала от него оповещения, что неизвестный прислал сообщение. Они были уверены, что за Кан следят, поэтому, старались не выдавать ни опеки, ни смены номера.

– Тебе не обязательно каждый раз сопровождать меня, – нарушила тишину Уджу, не поворачивая головы к собеседнику: она чувствовала себя некомфортно, из-за доставленных проблем, и боялась этим обидеть Кима.

– Ну нет, так, что я, что Хосок будем спокойны, – протянул Тэхён, полностью отрицая вариант, когда Уджу нужно возвращаться домой самостоятельно. «Только не при таких обстоятельствах. Была б моя воля и днём не отставал бы от неё».

– А я – нет, – тихо произнесла Кан. «Если из-за меня с ними что-то случиться, я никогда себя не прощу».

– Ты что-то сказала? – переспросил Ким, вопросительно разглядывая хмурый женский профиль. Кан отрицательно мотнула головой и незаметно выдохнула.

Телефон коротко пиликнул, сразу привлекая внимание парочки. Уджу спокойно достала устройство и, разблокировав, прочитала содержимое:

«Мистер Чон: – Он рядом, только что прислал ваше фото. Будьте осторожны», – пальцы крепко сжали гаджет, а тело обдало жаром. Уджу взволнованно, стараясь подавить страх, подняла глаза к Киму, чьё радостное лицо, при виде напуганной девушки, сменилось на серьёзное.

«Не выдавай себя. Не показывай ему, что ты всё знаешь», – вспомнил наставления Тэхён и притворно растянул губы в мягкой улыбке. Руки чесались поймать преследователя и выбить из него эту отвратительную дурь, которой он отравляет жизнь Уджу.

– Давай перекусим, – дружелюбно предложил он, кивая в сторону киоска с едой, откуда шёл приятных аромат. Кан бегло взглянула в указанном направлении и нерешительно кивнула: она всё ещё была встревожена и не понимала, как Киму удаётся оставаться спокойным и думать о еде. «Может, он ничего не понял? Если да, то так даже лучше, не хочу втягивать его ещё сильнее». – Здравствуйте. Две порции острых палочек с сыром, пожалуйста, – попросил Тэхён приветливую женщину. Та кивнула головой, назвала сумму и растянула губы в доброжелательной улыбке.

– Пожалуйста, – протянула женщина два картонных стаканчика с горячей закуской. Ким взял пару деревянных палочек для еды и с благодарностью попрощался с продавцом.

– Это твоя, – Ким вручил стаканчик в руки задумчивой Уджу, после чего наколол рисовую палочку и отправил в рот, чуть жмурясь: ведь еда горячая и острая, но безумно вкусная. Кан проследила за действиями Тэхёна и, словно послушный ребёнок, что познаёт что-то новое, повторила, даже скривилась похоже, чем вызвала смех у Кима. – Вкусно? – поинтересовался он, не прекращая широко улыбаться: уж очень умилительно выглядела Уджу. Кан сморщила носик и с какой-то грустью взглянула в стаканчик.

– Остро, – призналась она и с неким вызовом, будто проверяя свои силы, отправила следующую палочку в рот. Ким снова засмеялся, но на этот раз ничего не сказал. Поедая закуски, они выглядели как самая обычная пара подростков, без серьёзных проблем, без глубоких ран на сердце. Кан поднимает глаза к дороге и замечает не смотрящего вперёд парня на скейтборде, что вот-вот врежется в них. Секунда уходит на осмысление и ещё одна на принятие решения – Уджу не отходит в сторону, а отталкивает Кима, решая, спасти лишь его. «Либо пострадаем вместе, либо только я, ответ очевиден – моя неудача, только моя». Уджу зажмуривается, готовясь к неизбежному столкновению, но вместо боли чувствует тепло и учащенное сердцебиение. Где-то за спиной доносится обеспокоенное «Простите!»

– Боже, ну никогда ты не научишься, доверять другим, – ругается Тэхён. Если бы он вовремя не среагировал, если бы не понял, к чему Кан оттолкнула его – она бы точно пострадала: «Глупая девчонка!» Его дыхание сбито, руки немного дрожат: переволновался, испугался так сильно, что и мыслей собрать не может. – Можно ведь было вдвоём отойти, чего опять рвешься принять удар на себя? – беззлобно отчитывает Тэхён и глубоко вдыхает, пытаясь выровнять дыхание.

– Не подумала, – говорит куда-то в грудь Уджу. Она действительно не предполагала, что можно остаться невредимой, что они оба могут быть в безопасности. Так привыкла страдать, что других вариантов попросту не видит.

– Не подставляйся больше, пожалуйста, – тихо просит Ким и с особенной заботой прижимает девушку ещё чуть ближе. «Так тепло и приятно. Мы словно свеча. Я воск, а она фитиль, что укрыт в моих объятиях. Хочу вечно быть рядом. Хочу защищать и плавиться вместе с ней, а огнём станет наш поцелуй. Так, стоп. Мои мысли все страннее и страннее. Тэхён, о чем ты снова думаешь?! Нельзя пользоваться моментом слабости ради удовлетворения своих желаний».

– Наша еда, – подавленно произносит Кан, смотря на два стаканчика валяющихся в разных сторонах.

– Если хочешь, купим ещё, – спокойно говорит Ким и, нехотя отпуская Уджу, принимается прибирать беспорядок.

– Не нужно, – отрицательно качает головой Уджу. «Это затратно. Он не должен так много тратиться на меня. Чувствую себя обузой, пиявкой, что выкачивает всё хорошее из него и в карман не забывает заглянуть. Неправильно всё это, не должно быть так. Нельзя постоянно получать и не давать ничего взамен». – Нельзя быть таким добрым, – бурчит под нос Уджу.

– Чего? – вопросительно оборачивается Ким. Он закончил с уборкой и не спеша направляется к мрачной девушке. Пока не поймёт, из-за чего её настроение изменилось, почему на лице угрюмая гримаса, и что она пытается до него донести, используя короткие фразы.

– Мне неудобно, – снова неполное высказывание. Ким задумчиво сдвигает брови и чуть поджимает губы.

– М? – просит подсказку, ведь всё ещё не улавливает суть слов, но Кан лишь хмурится. «Так, думаем логически – перед этим мы говорили только об её самопожертвовании, но при чем тут «доброта»? «Быть добрым…» – А-а-а, понял, – Тэхён усмехнулся, глядя на подругу, а та сильнее насупилась, совсем не приветствуя его весёлый настрой, ведь она говорит вполне серьёзно. – Я хочу быть добрым. Мне это нравится. А ещё… мне немного льстит твоё неудобство, – Ким загадочно подмигнул. Кан недовольно фыркнула, но где-то в глубине почувствовала приятное тепло. – Пошли домой, – добавил он и широко улыбнулся. Уджу кивнула, а в следующую секунду с её губ слетел усталый вздох. – Ты чего? – изумился Тэхён, думая, что со всеми вопросами и странностями разобрался.

– Кофта… – опечалено протянула Кан. Ким проследил за грустным взглядом девушки: верхняя часть одежды оказалась выпачкана в соус от рисовых палочек, и не сдержался, засмеялся в голос, за что тут же попал под гневный обстрел карих глаз.

– Не смешно, – обидчиво попрекнула Уджу и, не желая оставаться в компании друга, поспешила вернуться домой.

– Постой, – смеясь, просил Ким. – Не обижайся, я же не специально, – Тэхё честно пытался успокоиться, но губы то и дело дергались в улыбке. Кан бросила осуждающий колкий взгляд и снова ускорила шаг.

– Вечно что-то портится, рвётся, пачкается. Невезение какое-то… – бубнила Уджу, игнорируя мужской смех за спиной.

– Уджу, подожди, – в очередной раз нагнал подругу Ким. Приступ смеха немного отступил, оставляя после себя поднятые кверху уголки губ. – Ну не злись, – протянул он и, оказавшись перед девушкой, стал идти назад спиной, разглядывая недовольное, немного обиженное женское лицо. – От крошечного невезения, ты хуже не станешь, скорее процент твоей неуклюжести станет чуточку больше, – Уджу отмолчалась, не захотела спорить с другом, который привык смотреть на все с положительной стороны.

«Он во всем видит хорошее, пытается найти лишь плюсы. А что же делать с минусами? Куда девается отрицательная сторона жизни? Новая вещь испорчена, хорошо если получится выстирать, а если нет – то придется снова тратиться, а траты это дополнительные смены, либо же экономия на еде, чего мистер Чон неприемлит».

– Ах… – выдохнула Кан, отводя взгляд от улыбчивого парня.

– Эй, не будь серьёзной к простым вещам, то, что случилось – исправить нельзя, а вот придумать что-то новое всегда можно. Оттого, что ты сейчас создаёшь несуществующие проблемы в своей голове, легче не станет, ты сама всё усложняешь и даже не замечаешь этого. Задумывайся лишь тогда, когда точно видишь перед собой проблему.

– Я хочу избежать как можно больше проблем. Не желаю ломать голову над их решением, ведь справиться с ними бывает не под силу, – внезапно раскрылась Уджу, но это не сбило Тэхёна, а лишь добавило уверенности в себе. Теперь он точно почувствовал, что стал ближе к Кан, что преграда между ними и не такая уж высокая.