Полная версия
«Второй войны я не выдержу...» Тайный дневник 1941-1945
Наконец оценил. Думают, мои ребята только телеги на них пишут. А сами без них как слепые котята. От Селивановского[66] получаю сводки два, а то три раза в день[67].
Хреновые дела.
30/V–42
Сегодня впервые увидел Хрущёва[68]. Был у Кобы. Я его не узнал, лица нет, черный. Скрутило мужика. А подумать, сам виноват. Сказать, обидится. У Мыкыты чувства юмора нет, это я давно знаю. У него юмор амбиция заменяет. А так он товарищ неплохой, мы с ним дружим. Но сейчас лучше не подходить. Он глянул на меня кисло. Даже показалось, зло глянул. Ну, ладно.
9/VI–42
Время пролетает. Каждый день у Кобы, Георгий тоже[69]. Когда был Вячеслав, Коба меньше дергал, а тут на всех совещаниях сидишь. Устаю. Хорошо, Вячеслав уже скоро должен прилететь.
12/VI–42
Вернулся Вячеслав[70]. Коба говорит, было бы другое время, встретили бы как героя из перелета[71]. Рассказывает интересное. Говорит, Америка, это сила. Говорит, знал, что богатая страна, но такого увидеть не ожидал. Хорошо живут, нам так не скоро жить.
А так ничего особого не привез. Главное, Второго фронта не будет. Х…ево нам придется. Они там шоколад нормируют, а у нас хлеба не хватает. Ну, нет так нет. Придется самим[72].
Комментарий Сергея КремлёваЭту запись в личном дневнике Л.П. Берии я проиллюстрирую записью в служебном дневнике начальника Генерального штаба вермахта генерал-полковника Франца Гальдера о совещании, проведённом Гитлером в Полтаве 3 июля 1942 г. с 7.00 до 9.00. Гитлер тогда говорил:
«…Вашингтон лишь утешает и заверяет. Никакого действительно второго фронта. Предложение – рассчитывать на 1943 год. Поведение Черчилля – лучшее доказательство.
Отвлекающий маневр на Западе? Сомнительно; очевидно, никаких серьёзных обещаний России не дадут. Скорее предупредят о необходимости сражаться дальше…»
После возвращения Молотова в Москву 12 июня 1942 г. были опубликованы англо-советское и советско-американское коммюнике о результатах переговоров между СССР, Англией и США, где говорилось, что «достигнута полная договорённость в отношении неотложных задач второго фронта в Европе в 1942 г.». Однако Гитлер, как видим, понимал, что со стороны англосаксов это просто болтовня.
Примерно в это же время Черчилль (естественно – не публично) заявил:
«Обвинения, что мы «готовы сражаться до последнего русского солдата» на меня совершенно не действуют…»
Англосаксы поняли, что Гитлер увяз в России прочно, и теперь начинается война на взаимное истощение Германии и России. Независимо от исхода этого противостояния (а также – от степени истощения Англии), своекорыстные интересы США можно было считать уже обеспеченными. Америка готовилась прийти в Европу как вершительница её судеб силой уже не оружия, а доллара, напитавшегося кровью и потом европейцев по обе стороны фронта.
Сам же Черчилль всего лишь послушно следовал курсу США, в том числе и потому, что Англия к 1942 г. полностью зависела от поставок по ленд-лизу, оставаясь в давнем долгу у США, как в шелку.
7/VII–42
Пришла записка от Збарского[73]. Просит направить авторитетную комиссию для контроля работ по сохранению тела Ильича[74]. Договорился с Бурденко[75]. Нескоро еще вернется в Москву Збарский. Я так Бурденко и сказал, что пусть работают[76].
13/VII–42
Год назад генералы подоср…ли, и снова тоже. Снова отступаем. Даже не отступаем, а катимся. Голиков[77] заср…нец. Тимошенко и Мыкыта выводов тоже не сделали[78]. Повезло им, что Коба верит в человека до последнего, лишь бы не предатель. А дуракам прощает.
Коба говорит: «Где я столько умных возьму? Пусть х…ево командует, но хоть как-то. С дивизии на фронт человека сразу не поставишь, опыт надо иметь. Теперь не мы выдвигаем, а война кого выдвигает, кого задвигает».
Жалко, но правду говорит.
Люди у нас золотые, если ты их организуешь. А не организуешь, толпа. Видел я в октябре 1941 г. Что видел, не забуду до конца жизни. Москва город большой, всякой твари по паре. Много толкового народа, а ср…ни тоже много. Когда немцы были под Москвой, это хорошо проявилось. Паника была очень опасная. И в районах растерялись. Только осадное положение и наладило дело. Сталинград эвакуируют, другое дело. Через Волгу переправляют, а особой паники нет. Чуянов[79] молодец.
Коба спрашивает: «Как в Сталинграде? Не как в Москве было?»
Я говорю «в целом нормально, товарищ Сталин. Сталинград не Москва, город крепкий, рабочий. Потом имя обязывает».
Коба посмотрел, буркнул. Говорит: «Это имя не только Сталинград обязывает. Оно всех обязывает, а меня в первую голову. Ты мне не лозунг дай, а информацию».
Я ему говорю: «Информация точная, обстановка тревожная, но спокойная, без особой паники. Заводы работают».
Он говорит, надо вообще без паники. Буду звонить Чуянову, пусть производство не сворачивают. Людей пусть эвакуируют, а танки нужны, пусть работают. Ты мне точные данные дай.
Обещал, что дам. Надо подключить Селивановского[80].
19/VII–42
Ребята из Особого Отдела Волховского Фронта вышли из окружения и докладывают хреновую новость. Командующий 2-й Ударной Армией Власов повел себя странно. Попал в окружение, приказал уничтожить все радиостанции. Людей не собирал, даже командиры разбрелись кто куда.
Начальник Особого Отдела Шашков был тяжело ранен, застрелился. Все правильно, у нашего брата чекиста другого выхода нет.
О Власове точных данных нет. Немцы открыто в своей сводке сообщили, что в Волховском кольце был взят в плен генерал-лейтенант Власов. Может врут, надо уточнять. Придется докладывать Кобе[81].
Заканчиваем прокладку Печорской дороги. Надо.
6/VIII–42
Пришлось стать стратегом. Не от хорошей жизни. Сидим у Кобы, соображаем. Крым потеряли[82], немцы наступают и идут на Кавказ[83]. Ответвление на Сталинград. И идут хорошо. Теперь и голова Лаврентия пригодилась. А дела х…евые. Думаю, мне надо выехать в Тбилиси. Коба говорит, погоди, ты нужен здесь.
Не спорю, здесь нужен. И там тоже. Лаврентий здесь, Лаврентий там. А где генералы? Если бы мы так в Наркомате работали, немец уже до Урала дошел бы. Строят из себя Македонского, а как что, телефон в руку и матерятся. Ты матерись, но за дело. Тогда и дело пойдет.
Кобе сказал, считаю, что мы еще не подобрали полностью фронтовые кадры, особенно в звене фронт-армия-корпус. Пожал плечами, но вроде согласился. Кого имею в виду не спросил.
15/VIII–42
Андерс[84] окончательно зае…ал. Приезд Черчиля (так в тексте. – С.К.) только подогрел их[85]. Ну, и х…й с ними, пусть уе…ывают к своим англичанам к е…аной матери[86].
Коба так и сказал, пусть эти Аники воины выметаются к е…аной матери. Сказал, обоср…лись до битвы, так пусть подотрутся телеграммой Сикорского[87].
18/VIII–42
Время не смешное, но посмеялись. Коба сказал, что мой совет по Черчилю пригодился. Черчиль (так в тексте. – С.К.) согласился, упился и поплыл. Коба рассказывал и смеялся. Вячеслав тоже смеялся и Клим тоже похохатывал.
Потом Коба сказал: «Хорошо, когда заранее знаешь слабости врага»[88].
Вячеслав теперь первым зам Кобы[89]. Понятно, это для укрепления веса у союзников. Чтоб не думали, что Черчиль сам ездит, и Рузвельт сам ездит, а Сталин в Москве сидит и все решает. Пусть думают, что Вячеслав вторая фигура.
А так у нас одна фигура, зато это тебе не Черчиль и не Рузвельт. Их с Кобой и сравнить нельзя. Только он может тянуть. А как ни смотри, а без меня он тоже не может.
Комментарий Сергея КремлёваСмысл этой записи я вряд ли смог бы расшифровать, если бы однажды, весьма случайно, не увидел по одному из телевизионных каналов документальный сюжет о пребывании Уинстона Черчилля в Москве в августе 1942 г. Там рассказывалось, что Сталин очень донимал Черчилля насчёт открытия второго фронта. Черчилль бесился и уже совсем собрался прервать переговоры и уезжать, как Сталин предложил: «А почему бы нам не выпить?»
Черчилль выпить всегда был не дурак и согласился. Так знание слабости Черчилля помогло Сталину спасти ситуацию.
Прочтя запись в дневнике Л.П. Берии, я вспомнил этот сюжет и подумал: «А откуда Сталин знал об этой слабости своего партнёра по переговорам? Не Берия ли заблаговременно подготовил для Верховного соответствующее досье? А знакомство с ним надоумило Сталина сделать очень удачное предложение Черчиллю в момент, когда переговоры оказались под угрозой.
Похоже, так оно и было.
18 августа 1942 г., когда Черчилль уже отбыл в Лондон, через кабинет Сталина прошло немало людей. Однако с 0 часов 30 минут в ночь с 18 на 19 августа 1942 г. у него в кабинете оставались только Молотов, Ворошилов (участвовавшие как в только что закончившихся переговорах, так и в застолье) и Берия.
И Сталин, как видим, похвалил Берию и рассказал ему, как информация НКВД помогла эффективно ликвидировать наметившийся разлад между лидерами СССР и Англии.
19/VIII–42
Уезжаю на Кавказ[90]. Георгий уже уехал[91]. Положение тяжелое, Коба сказал: «Особыми полномочиями тебя не наделяю, у тебя прав как члена ГОКО хватает, да тебе и без этого в Тифлисе все права вся твоя Жизнь дает. Не спрашиваю у тебя Лаврентий, сдашь Кавказ или нет, потому что знаю, не сдашь. Прошу одно, на Центр особенно не надейся. Что сможем, дадим, но обходись сам. Ты на Кавказе каждую дырку знаешь, и тебя все знают. Так что искать людей и резервы тебе не придется, все знаешь. Езжай, воюй и побеждай»[92].
Вот так и уеду. Может и сложу голову, война есть война. Вячеслав сказал, вот и тебе пришлось полетать.
Да, хоть и не через океан, а лететь далеко[93]. Василия[94] тоже надо бы вытащить туда, я ему так и сказал, собирайся. Будем воевать вместе, там подбирается хорошая компания, а Иван[95] уже там.
Комментарий Сергея КремлёваБерия был направлен Сталиным на Кавказ в тот момент, когда операция вермахта «Блау» успешно вошла в фазы «Блау-II» (наступление на Сталинград) и «Блау-III» (наступление на Кавказ с выходом к Баку).
Бои за Кавказ мы вначале проигрывали. Немцы достаточно успешно продвигались к Каспийскому морю по Северному Кавказу – по восточную сторону Кавказского хребта, и к Чёрному морю и Черноморскому побережью Кавказа по западную сторону Кавказского хребта. Они заняли Майкоп, Краснодар, к концу августа захватили Моздок и приблизились к Грозному. Немцы также оседлали многие горные перевалы и создали угрозу Сухуми, в перспективе – Батуми и вообще коммуникациям вдоль Черноморского побережья Кавказа.
На побережье Чёрного моря немцы овладели Таманским полуостровом, Анапой и в первой половине сентября – фактически Новороссийском, хотя бои в Новороссийске продвижение немцев очень затормозили.
Ситуация складывалась критическая, и вряд ли кто-то мог бы её выправить лучше Берии. Кавказ он знал всесторонне.
С 8 августа 1942 г. на Северном Кавказе уже действовал один из соратников Л.П. Берии – Иван Иванович Масленников, заместитель наркома НКВД по войскам, герой битв за Смоленск и Москву, а теперь – командующий Северной группой войск Закавказского фронта (с 1943 г. он стал командующим Северо-Кавказским фронтом).
Вскоре на Кавказ был переброшен и упомянутый в дневниковой записи от 19 августа 1942 г. «Василий» – В.А. Хоменко. С конца 1941 г. он занимал должность заместителя командующего Московской зоной обороны, а 24 августа 1942 г. получил назначение командующим формируемой 24-й армией, но уже 28 августа Хоменко было приказано передать части и соединения армии 12-й и 37-й армиям. Сам же командарм-24 вместе с управлением 24-й армии убыл на Закавказский фронт в распоряжение Масленникова. Вскоре управление 24-й армии было переименовано в управление 58-й армии, а задачей Хоменко стало прикрытие Махачкалы.
Берия действительно подобрал на Кавказе «хорошую компанию». Вскоре Масленников и Хоменко получили подкрепление не только в лице самого их наркома, но и целой группы его деятельных соратников. Вместе с Берией на Кавказ вылетели Меркулов, Кобулов, Судоплатов, Мамулов, Мильштейн, Цанава, Рухадзе, Влодзимирский, Каранадзе, Какучая – всё старая кавказская гвардия Берии. Они могли войти в курс дела мгновенно. И конечно, входили, как и сам Берия.
Уже 27 августа 1942 г. в 23 часа 20 минут Сталин и Василевский после доклада Берии подписали Директиву Ставки ВГК № 994172 об освобождении «как не справившихся с работой и не обеспечивших боевых действий войск» командующего 46-й армией генерал-майора Сергацкова и его заместителя по тылу комбрига Кислицына.
Той же директивой новым командующим 46-й армией назначался генерал-майор Леселидзе, а его заместителем – ещё один кадр Берии – пограничный полковник Пияшев, до этого командовавший 7-й дивизией войск НКВД СССР.
У Берии был точный глаз на кадры. И до снятия, и после снятия с армии бывший старший преподаватель Академии Генштаба Василий Сергацков (1898–1975) воевал средне. С должности командира 11-го гвардейского стрелкового корпуса в январе 1944 г. был «по состоянию здоровья» переведён «командовать» кафедрой общей тактики Академии имени Фрунзе.
А вот «крестник» Берии генерал Леселидзе (1903–1944), начав войну на Западном фронте начальником артиллерии 2-го стрелкового корпуса, храбро воевал под Москвой, после Кавказа воевал на Кубани, на Украине, в 1943 г. стал генерал-полковником. Был смертельно ранен и 21 февраля 1944 г. скончался. Герой Советского Союза (посмертно).
«Крестником» Берии стал и ровесник Леселидзе – будущий маршал Андрей Гречко, назначенный 8 сентября 1942 г. командующим 47-й армией. Правда, позднее о таком «родстве» Гречко помалкивал.
Я не буду подробно разбирать оперативную обстановку на Северо-Кавказском и Закавказском фронтах к тому моменту, когда в Тбилиси появился Берия, а просто приведу оценку обстановки, данную «хрущёвской» 6-томной «Историей Великой Отечественной войны». Там, на странице 461, том 2, сказано:
«Командование немецкой группы армий «А» считало, что советские войска в операциях на Северном Кавказе утратили боеспособность и уже не могут оказать значительного сопротивления. Поэтому с середины августа противник приступил к перегруппировке войск с целью одновременного развития наступления на Баку и Батуми. 1-я танковая армия развертывалась фронтом на юго-восток и должна была наступать… в направлении Грозный – Махачкала – Баку. 17-я армия получила задачу наступать из района Краснодара на Новороссийск, овладеть им и развить наступление вдоль Черноморского побережья на Сухуми – Батуми. 491-й горно-стрелковый корпус должен был нанести удар из района Черкесска через перевалы Главного Кавказского хребта, выйти в район Сухуми и способствовать прорыву 17-й армии к Черноморскому побережью.
18 августа начались бои на перевалах…»
Вот какой была ситуация, когда Берия оказался вновь первой фигурой Закавказья. Он знал здесь всех, и все знали его, поэтому всё сразу же убыстрилось по всем направлениям. Так, уже 27 августа, сразу после снятия Сергацкова, штаб 46-й армии был придвинут поближе к линии фронта – из Кутаиси в Сухуми.
Встряхнул Берия и 52-летнего командующего Закавказским фронтом генерала армии Ивана Владимировича Тюленева. Позднее Тюленев писал (без упоминания имени Берии, конечно):
«Некоторые из нас считали главной задачей войск оборону Черноморского побережья, где и были развернуты основные силы 46-й армии.
Лишь вмешательство Ставки исправило нашу ошибку. По указанию из Москвы мы разработали новый план обороны перевалов Главного Кавказского хребта: она разбивалась на направления, во главе которых стали опытные командиры и штабы».
Тюленев излагает такую концепцию обороны, за которой сразу виден Берия. Думаю, не без Берии 1 сентября 1942 г. Сталин принял и решение об объединении Северо-Кавказского и Закавказского фронтов в один Закавказский фронт.
Надо было создавать глубоко эшелонированную оборону. И в течение августа и сентября 1942 г. на подступах к Орджоникидзе, Грозному и Махачкале было построено по пять-шесть оборонительных полос, а на подступах к Баку – более десяти. На это строительство ежедневно было мобилизовано 90 тысяч человек местного населения. И всё было «завязано» на члена ГКО Л.П. Берию.
Внутренние войска НКВД сегодня нередко изображают сборищем «вертухаев» или безжалостных «заградителей». Не очень жаловали войска НКВД историки и ранее. Однако даже брежневская «История Второй мировой войны» в 1975 г. не могла не отметить (т. 5, с. 227), что «на основных направлениях наступления врага на Кавказе храбро сражались Грозненская, Махачкалинская, Орджоникидзевская, Сухумская и Тбилисская стрелковые дивизии внутренних войск НКВД».
Пять устойчивых дивизий! В той ситуации каждая из них стоила минимум двух «обычных»! А бросал их в бой нарком внутренних дел СССР Берия.
Однако он, как правило, не лез в оперативные решения – куда и какие направлять части, как планировать удары и т. д. Он сам был настолько профессионален в том, в чём был профессионален, что всегда уважал профессионализм в других. Если, конечно, видел в человеке профессионала, а не размазню.
Впрочем, даже в чисто военном, отчасти даже – полководческом, отношении Берия тоже оказался неплох. Однако без преувеличений выдающейся была роль Берии в организации тыловой поддержки фронта. Я опять прибегну к обширной цитате из 6-томной «Истории…войны» издания 1961 г., том 2 (в редакционную комиссию которой входил и «крестник» Берии Гречко):
«…9 сентября в республиках Закавказья было объявлено военное положение.
В связи с тем, что основные коммуникации, связывавшие Закавказье с индустриальными районами страны, оказались перехваченными врагом, в Закавказье по заданию Государственного Комитета Обороны был увеличен план выпуска военной продукции… Многие предприятия, особенно местной промышленности, целиком переводились на производство боеприпасов, вооружения и снаряжения для армии… Увеличение производства военных материалов в закавказских республиках позволило Государственному Комитету Обороны сократить централизованные поставки войскам, оборонявшим Кавказ. Находившиеся в Закавказье войска получали теперь из промышленных центров страны лишь важнейшие виды боевой техники – самолеты, танки, орудия. Минометы, автоматы, гранаты, патроны, различное снаряжение и обмундирование производилось на месте».
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Примечания
1
5 декабря 1941 г. началось успешное контрнаступление советских войск под Москвой. 12 декабря был освобождён Солнечногорск, 15 декабря – Клин, 16 декабря – Калинин, 20 декабря – Волоколамск. 24 декабря 1941 г. по решению Ставки ВГК был восстановлен Брянский фронт.
2
26 декабря 1941 г. началась Керченско-Феодосийская десантная операция. 29 декабря была освобождена Феодосия, 30 декабря – Керчь (в этот же день войска Западного фронта освободили Калугу). К сожалению, крымские планы в 1942 г. так и остались планами. Вместо наступления с Керченского плацдарма в мае 1942 г. произошла катастрофа Крымского фронта, и в итоге 4 июля 1942 г. был оставлен Севастополь.
3
То есть производство товаров народного потребления.
4
К сожалению, этот прогноз Л.П. Берии не оправдался. Наши неудачи на Кавказе стали причиной того, что он оказался в Тбилиси намного раньше, чем наступила Победа, – уже в конце августа 1942 г.
5
Щербаков Александр Сергеевич (1901–10.05.1945), партийный деятель, генерал-полковник (1943), в 1938–1945 гг. первый секретарь Московского областного и городского комитетов ВКП(б), с 1941 г. секретарь ЦК.
6
А.С. Щербаков был также начальником Советского Информбюро, сводки которого в первое время войны, по вполне понятным причинам, очень приукрашивали положение дел. Так, 26 ноября 1941 г. Совинформбюро сообщило, что за пять месяцев войны Германия потеряла: около 6 миллионов убитыми, ранеными и пленными; 19 тысяч орудий, более 15 тысяч танков, около 13 тысяч самолётов. При этом советские потери были объявлены следующими: людские потери – 2 миллиона 122 тысячи человек, кроме того: 12 900 орудий, 7900 танков, 6400 самолётов.
Наши официальные потери были сопоставимы с реальными, однако потери Германии были по всем статьям резко завышены.
7
Андрей Александрович Жданов, член Политбюро, первый секретарь Ленинградского горкома о обкома ВКП(б).
8
Берия не совсем точен. Свояки – это женатые на двух сёстрах, а только А.А. Жданов был женат на сестре А.С. Щербакова.
9
Иван Васильевич Рогов (1899–1949), начальник Главного политического управления ВМФ, заместитель наркома ВМФ.
10
Октябрьский (настоящая фамилия Иванов) Филипп Сергеевич (1899–1969), адмирал, с марта 1939 г. по апрель 1943 г. командующий Черноморским флотом. По флотской специализации катерник (торпедные катера). Один из руководителей обороны Одессы и Севастополя. Фигура неоднозначная.
11
10 января 1941 г. Постановлением ГКО Третье управление НКВМФ было преобразовано в Особые отделы и передано в Управление особых отделов НКВД СССР.
12
Георгий Максимилианович Маленков, член ГКО и секретарь ЦК.
13
В СССР в ходе войны было сформировано (в разные периоды) 10 сапёрных армий, рядом которых командовали сотрудники Л.П. Берии: М.М. Царевский (2-я сапёрная армия), Я.Д. Рапопорт (3-я сапёрная армия), Г.Д. Афанасьев и С.Н. Круглов (4-я сапёрная армия), А.Н. Комаровский (5-я сапёрная армия), Л.Е. Влодзимирский и А.А. Андреев (9-я сапёрная армия), М.М. Мальцев (10-я сапёрная армия), С.П. Гречкин. Например, 5-я сапёрная армия А.Н. Комаровского начала строительство Сталинградского и Донского оборонительных рубежей уже в октябре 1941 г., после оставления 25 октября Харькова, и к середине января 1942 г. закончила его. На строительстве работало 200 тысяч человек, 500 автомашин и 500 тракторов.
14
17 января 1941 г. премьер-министр Англии У. Черчилль вернулся в Лондон из поездки в США (22 декабря 1941 г. он прибыл в Вашингтон вместе с лордом Бивербруком).
15
Крайне интересно! Сталин и всё высшее командование РККА в оценке верного направления удара немцев мыслили прямо противоположно. Они считали наиболее вероятным новый удар на Москву, в то время как Гитлер санкционировал план «Блау» по завоеванию Кавказа.
16
17 января 1942 г. в Берлине было объявлено, что фельдмаршал Вальтер фон Рейхенау (1884–17.1.1942) скончался на советско-германском фронте «от апоплексического удара». Сын генерала, участник Первой мировой войны, Рейхенау рано примкнул к нацистам, был автором текста военной присяги Гитлеру. В 1940 г., после победы во Франции, стал фельдмаршалом; командующий 6-й армией (позднее ею командовал Паулюс). 30 ноября 1941 г. Гитлер назначил Рейхенау вместо фельдмаршала Рунштедта командующим группой армий «Центр». А 12 января 1942 г. у Рейхенау в штабе его группы в Полтаве случился инфаркт и 17 января он был эвакуирован в Лейпциг. По дороге погиб в авиакатастрофе.
17
Г.К. Жуков.
18
Назначение состоялось 1 февраля 1942 г. с одновременным оставлением за Жуковым командования Западным фронтом.
19
Эти слова предвещали тяжёлые бои в районе Вязьмы и Ржева.
20
Медведев Дмитрий Николаевич (1898–1954), в 1941 г. – капитан ГБ (равнозначно армейскому подполковнику), затем майор ГБ, Герой Советского Союза, кавалер четырёх орденов Ленина и ордена Красного Знамени, командир партизанских спецотрядов НКВД «Митя» (1941–1942) и «Победители» (1942–1943).
Отряд Дм. Медведева «Митя» численностью 33 бойца перешёл линию фронта 7 сентября 1941 г. Это был первый спецотряд из числа многих, направленных в глубокий тыл немцев. До отряда Медведева туда уходили мелкие группы. В январе 1942 г. Медведев вернулся в Москву, потеряв 8 человек убитыми и 16 ранеными (из которых 12 вернулось в строй) и уничтожив 423 солдата и офицера, а также 2 генералов.
21
Пономаренко Пантелеймон Кондратьевич (1902–1984), партийно-государственный деятель, в 1938–1947 гг. 1-й секретарь ЦК КП(б) Белоруссии, в 1942–1944 гг. начальник Центрального штаба партизанского движения.
