Моя любимая bestie

– Привет, дорогуша! Как ты себя чувствуешь? – постучалась в дверь и, с хрипотой в голосе, спросила Саманта.

– Привет, бабуль! Да все отлично! Ливерпуль пытается меня в качестве мороженного. Не хочешь, прогуляться вместе с ним?

– Он просто играет. Конечно, милая! Только захвачу свою панамку.

Пожилая женщина с кучерявой короткой стрижкой выглядела очень дружелюбно и вызывала улыбку на лице. Волосы ее были седые, но крашены в пепельный блонд. Бабушка Каролины была очень приятной женщиной 66-ти лет. Саманта Спаркс. Она улыбнулась, позвала к себе пса и пошла спускаться по лестнице, крича в гостевую комнату;

– Эдвард, мы с Каролиной пойдем прогуляемся! Ливерпуль пойдет с нами. Если Сара с Кевином приедут – скажи, чтобы не искали нас, скоро вернемся!

– Конечно вернётесь! Кролика в сливках я бы ни за что не пропустил! – усмехнулся дедушка Каролины, поглядывая на духовку, в которой Сара оставила запекать кролика на ужин. Старик проводил их взглядом до двери и продолжил смотреть юмористическое телешоу, жуя размоченную в кипятке курагу.

Приезд бабушки с дедушкой всегда радовал Каролину. Она любила семейные посиделки. Отношения внутри семьи со всеми ее членами оставались неизменно хорошими, крепкими. Это были родители Сары. Они могли приезжать раз в месяц – когда необходимо было съездить куда-то или сходить на воскресную службу в церковь всем вместе.

Детство Каролина проводила в том числе и у них – в Клермонде, в полутора часе езды от Сансет Бич. Она любила бывать у бабушки с дедушкой. Она возилась в саду, играла с Ливерпулем и строила песочные замки, когда они ездили к океану. Отголоски беззаботного детства оставались в ней до сих пор. Дедушку она очень любила, он ее баловал и разрешал есть всякие сладости, пока никто не видел, а бабушка была ее лучшей подружкой и незаменимым советником по жизни, которым осталась до сих пор. Она любила их и ценила время, проведенное вместе с семьей.

***

– Зачем ты взяла с собой плащ Ливерпуля? – спросила Каролина.

– Ну как же! – возразила Саманта. – А если пойдет дождь?

Каролина посмотрела на чистое небо и ослепляющее солнце, а потом перевела взгляд на бабушку, которая беззаботно шла в розовой панамке и больших солнцезащитных очках на пол лица.

– Нужно всегда думать о будущем! – воскликнула она и улыбнулась так, что кожа на ее лице стала еще более морщинистой и растянутой.

– Даже в твоем возрасте? – усмехнулась Каролина.

Старушка исподлобья посмотрела на внучку и рассмеялась. – Ну конечно, дорогая! А как иначе?

Французский бульдог бежал впереди них. Его серые пятна на боках и забавная попка с маленьким подобием хвостика напоминала поросячью. Он был таким милым и неуклюжим одновременно. Пес бодро косолапил по дорожке в паре метров от них.

– Ливерпуль! Ко мне! – скомандовала Каролина и похлопала себе по коленкам.

– О нет, боюсь он тебя не послушается! Он свободолюбивый. – сказала Саманта и поправила розовую панамку.

– Как и все мы. – в пол голоса сказала Каролина, наблюдая за велосипедистом, который ехал им навстречу.

– Не правда. – возразила Саманта. – Кому-то проще оставаться во власти – человека, системы, случая, чего угодно, не важно.

Каролина вопросительно посмотрела на бабушку.

– Так ведь проще! Не нужно самому ни за что отвечать, принимать решения. Нет последствий, потому что нет ответственности.

– Например, сваливать вину на других? – спросила Кэрол.

– Именно.

Саманта откашлялась и указала на палатку с мороженным, знаком предложив внучке купить по вафельному рожку. Так они и сделали.

– Такой человек сваливает вину на другого от того, что боится взять ответственность за свои поступки и свою жизнь на себя. Он боится свободы, боится жить. – кусая вставными зубами мороженное, говорила пожилая женщина. – Обвинять правительство, случай, близких и что угодно – это слабость, которая скрывается глубоко внутри. Ее не замаскируешь. Такие люди всего боятся.

Каролина принимала ее слова на свой счет и от этого ей становилось не по себе.

– Бабушка. – перебила Саманту Каролина. – Ты ведь знаешь Викторию?

– Та твоя темненькая подруга? Конечно.

– Я обидела ее. Обвинила в своем падении, хотя она не виновата. Я была зла на нее за то, что она не послушала, бросила меня и ушла гулять с другим парнем.

Женщина удивленно приподняла очки и посмотрела на внучку. Каролина вздохнула и отвела глаза.

– Ты винишь ее за то, что она сделала свой выбор, верно? А не за то, что ты упала и ударилась о скалы. Это глупо. – сказала Саманта, впивая искусственные зубы в вафельный рожок.

– Я игнорирую ее уже вторую неделю только от того, чтобы она чувствовала себя виноватой. Бабушка, мне так стыдно! Я не знаю зачем я так поступаю с ней.

– Знаешь. – Твердо сказала Саманта. – И будь я на твоем месте, я сегодня же написала бы ей и немедленно извинилась. Так из-за чего ты так на нее злишься? Из-за того парня, с которым она ушла?

Каролина задумалась. Она и сама не знала почему. Или знала? Злюсь, потому что во мне проснулась ревность? Потому что не могла больше смотреть как всякие придурки ее обижают? Потому что она меня не слушает? Потому что я хочу уберечь ее, потому что… я люблю ее?

– Она спровоцировала меня взять доску и уйти к океану. – после недолгой паузы твердо сказала Каролина.

– Она спровоцировала? Почему- же? – поинтересовалась Саманта.

Каролина вздохнула. Этот диалог зашел в тупик. Она злилась от того, что не может сказать то, что возникало где-то внутри. Бабушка не настаивала, не задавала лишние вопросы.

– Понимаю, сложно ответить однозначно. Но ты ведь и без меня это знаешь, верно?

Старушка подмигнула и продолжила с аппетитом поедать свое клубничное мороженное.

Глава 4.

Виктория

– Палящее солнце Лос Анджелеса! А я стою тут, в этом гадюшнике, с тряпкой и мою фасад! – бухтела себе под нос Виктория, отжимая тряпку и наматывая ее на палку от швабры.

– Стены сами себя не помоют! Быстрее закончишь – быстрее уйдешь! – крикнула ей женщина надзиратель с набитым ртом, пока жевала булку.

– Вот дерьмо! – выругалась Вик и продолжила натирать стены.

Это было убогое здание муниципальной библиотеки, которую забросили, по меркам Виктории, лет 900 назад. Мытье стен, дверей и окон фасада, частичная покраска, а также облагораживание прилегающей территории – таков был фронт работ Виктории на ближайшие 4-ре дня. Родители ее, конечно же, ничего об этом не знали, и думали, что девушка днюет у подруги, которая восстанавливается после неудачного падения. А домой такая уставшая и в краске приходит, потому что «они помогают Спарксам в саду».

Работа помогала Виктории, отвлечься. Однако, все то время, когда мысли уносили ее к Каролине, она не знала куда себя деть. Подруга не отвечала на сообщения, и вся эта ситуация сводила Вик с ума. Миллион пропущенных звонков и еще больше проигнорированных смс. Единственное, что успокаивало Викторию так это то, что подруга прочитывала сообщения и была в сети в соц. сетях. Это значило, что с ней все в порядке. Виктория иногда звонила Спарксам на домашний, спрашивая не выписали ли Каролину, а Сара удивлялась от чего Виктория сама не позвонит Каролине и не спросит. Но эта тема так и оставалась табу.

От Тима, Нэнси и кого-либо другого не слышно было ничего с того момента, как они «классно покатались» на утесах. Один Сэм, следующим утром и парочкой дней после написывал в Фейсбуке по типу «Как ты? Как поживаешь? Каролину еще не выписали?». Их односложные переписки – были единственной связью с миром для Виктории за эти две недели. Она и представить не могла, что, лишившись всего лишь общения с одним близким человеком, она потеряет для себя весь мир. Это было странно, страшно, пугало ее очень сильно.

Вик терла грязную стену здания и не понимала – как такое вообще возможно? Телефон завибрировал и она, стянув перчатки с правой руки, достала телефон. На экране светилось уведомление от Самуэля: «Привет! Может прогуляемся вечером? Могу заехать за тобой в 7-мь. Нашел одно классное место с гамаками на крыше. Что скажешь?»

Он что, совсем глупый? Или и вправду думает, что после того, как мы подержались за ручку на пляже, мы теперь встречаемся?! У меня же был шок! Идиот! Примерно это пронеслось в голове у Виктории пока она читала сообщение. Но потом, подумала – А что, если это не плохая идея? Я уже задолбалась драить эту долбанную библиотеку. Если бы я знала, что буду заниматься этим в свои 23 года, то не прочла бы ни одной книжки, принципиально!

«Ладно, заезжай. Надеюсь, там будет весело. И пиво, тоже будет.» Ответила Виктория, тыкая пальцем одной руки по клавиатуре смартфона. 4:40 вечера. Времени было еще достаточно. Чтобы закончить мыть эту сторону.

***

Сэм заехал за ней в начале 8 вечера. Виктория уже ждала его у дороги. Кожаная черная куртка, высокие ковбойские сапоги, джинсовые шорты, белая маечка.

– Вау, ты выглядишь… по-ковбойски! У моего кузена в Юте есть небольшое ранчо. Можем как-нибудь поехать покататься на лошадях. Ты когда-нибудь ездила верхом?

– Нет. – рассмеялась Виктория, запрыгивая в машину. – Однажды меня катали на пони, когда я была совсем маленькая. Лошадки милые. Больше ничего хорошего о них сказать не могу.

– Ну а правда, я ведь серьезно! – настаивал Сэм.

– Прекрати, какие лошади? – отмахнулась Виктория. – Куда ты там хотел меня свозить? И где мое обещанное пиво?!

Сэм улыбнулся и занырнул рукой в рюкзак, который лежал на заднем сиденье. Он достал оттуда по баночке безалкогольного вишневого пива и покрутил в руке.

– О нет, не говори, что ты купил эту сладкую жуть?

– Я помню, как ты пила «эту жуть» на пляже, так что! – парень подмигнул Виктории и открыл ей баночку.

Сэм включил попсовое радио погромче, и они поехали.

– Закрой глаза. – сказал он.

Если это будет очередной бред – я за себя не отвечаю. Они вышли из машины и направились к какому-то зданию.

– Ну все, теперь честно закрывай. Иначе мне придется повязать тебе повязку.

– Но учти, если ты задумал свидание, то заранее предупреждаю – поднимись и задуй все свечи. Мне это не понравится. – сказала Виктория и закрыла глаза.

– Идем.

Парень взял Викторию за руку и повел внутрь. Они недолго поднимались на лифте, затем вышли на улицу. Едва Виктория переступила через порог, как почувствовала легкий прохладный ветер со свежим запахом каких-то цветов. Еще здесь пахло ванилью, корицей и деревом.

– Открывай Глаза.

– Ох, здесь так красиво! – воскликнула Виктория.

Увиденное ее поразило. Они находились на открытой веранде, на крыше 6-ти этажного здания. На полу были расстелены турецкие цветастые ковры в красно-бордовых оттенках, по углам в массивных глиняных горшках стояли деревья, на некоторых даже висели спелые лимоны. Ограда была из кованной стали, оформленная полукруглыми узорами, по ней тянулась гирлянда с огоньками. По центру стояло несколько круглых столиков на двоих, а с обеих сторон по бокам находились низкие журнальные столики с длинными диванами для больших компаний. Они были выполнены из темно- коричневой кожи, а сверху на спинки накинуты круглые вязаные ковры, шкуры коровы или мягкая овчина. На столиках стояли ароматические свечи, пахло пряностями, корицей и ванилью.

– Чудеса какие-то! Что это за место? – восхищенно разглядывая все вокруг, спросила Виктория.

Она ходила по веранде и трогала шкуры, всматривалась в интерьер.

– Это кафе моего друга. Сегодня они были закрыты, но это не мешает нам находиться здесь. Правда кухня тоже не работает. Но я все продумал! – воскликнул Сэм и с загадочным выражением лица, снял рюкзак со спины и начал выкладывать на стол запечатанные магазинные сэндвичи, орешки и вишневое пиво.

Весьма остроумно. И романтично. – заметила Виктория. Ее губы растянулись в улыбке. Она подошла к изгороди и посмотрела на город. Океан отсюда практически не было видно, только горизонт среди крыш домов.

– Мне здесь нравится. – сказала она и подошла к парню. – Все еще хочешь сказать, что это все случайно получилось?

– Абсолютно! – заявил Сэм, скрывая улыбку. – Тебе сэндвич с тунцом или с курицей? – уходя от темы, спросил парень.

Вик улыбнулась. Все это было очень мило и у нее совсем не осталось поводов злиться на парня. Ее недавние малярные работы на полуденном солнцепеке словно испарились из памяти. Они сидели за столиком и ужинали готовой едой из супермаркета, запивая вишневой газировкой.

Сэм рассказывал какие-то забавные истории из своей жизни, жаловался на младшего брата, который все время подшучивает над ним и, однажды, он вышел из дома и увидел, что его пикап полностью завален размотанной туалетной бумагой – это была месть за то, что он не отвез брата накануне на баскетбольную игру его команды и ему пришлось ехать на велосипеде, потому что у Сэма было свидание. Виктория смеялась и, казалось, совсем забылась и погрузилась в атмосферу беззаботного общения и легкости. Время шло незаметно. Когда стемнело окончательно, иллюминация из огоньков по периметру и напольные торшеры с причудливыми абажурами создали необычайно сказочную атмосферу. Виктория и правда забылась. Сэм казался ей уже таким приятным и забавным. Он много говорил, а она слушала и смеялась его нелепым историям, он шутил и ей это нравилось.

Вдруг, она поймала себя на мысли, что совершенно не была на подобных свиданиях раньше. Когда приходилось просто сидеть, общаться, когда не хотелось ничего особенного, когда оба просто наслаждались общением и временем, проводимым вместе. Ей было легко и комфортно. Закончив с «ужином», они подошли к краю изгороди.

– Почти ничего не видно, но так завораживает! – сказала Вик, смотря вдаль.

Место, в котором они жили не походило на мегаполис. Не было небоскребов, красивых огней города и множества машин на дорогах. Но пригород Лос Анджелеса обладал своим шармом. Аккуратные домики дружно соседствовали друг с другом. Было много серфингистов и местных старушек на винтажных велосипедах с маленькими собачками в корзинках на руле. Туристы тоже любили это место, но не так сильно, как сам Лос Анджелес и Голливуд.

– Ты кажешься мне какой-то расстроенной. Все в порядке? Как там Каролина? Вы связывались? Ее должны были выписать уже.

Сэм выглядел озабоченным. Виктория замерла и еще несколько секунд молча стояла и смотрела на крыши домов.

– Она игнорирует меня. Когда на следующий день я приехала к ней в больницу, она вспомнила что я ушла с Тимом и сказала, что это я спровоцировала ее уйти в океан.

– Хочешь сказать она обвинила тебя в своем падении? – Сэм очень удивился. – Да брось, это же полная чушь! Быть не может!

– Не чушь, это я виновата. Не поговорила с ней, не послушала, ушла. А она оказалась, как обычно, права. Я такая наивная.

– Вик. Не хочешь рассказать, что случилось? Я видел какая ты была. Видел, что ты была без купальника. Там, в больнице.

Виктория покраснела и отвернулась.

– Не говори, что все это связано только с падением Каролины. Он что-то с тобой сделал?

Виктория молчала и прятала глаза.

– Вот урод! Я ему рожу набью. – процедил Сэм и отошел на другую сторону веранды.

– Нет. Он ничего не сделал. – ответила Виктория и посмотрела на Сэма.

– Ты врешь. – возразил он.

– Не успел. – добавила она.

– Скотина! Встречу я его… – выругался Сэм и сел на диван, тяжело вздохнув.

Парень выглядел мега рассержено. Виктория и подумать не могла, что кого-то и вправду может волновать ее благополучие. События последних недель все больше заставляли Викторию взглянуть на Сэма по-другому. Но она не хотела признаваться себе в том, что пора – это сделать. Она подошла к нему и присела рядом, положив ладонь на его руку.

– Не бери в голову. Все нормально. Ничего не произошло, я в порядке. Меня больше волнует состояние Каролины.

Сэм посмотрел Виктории в глаза, словно ее прикосновение его остудило.

– Правда, пожалуйста. Оно того не стоит. И спасибо за прекрасный вечер.

Виктория слегка сжала его руку и поднялась, посмотрев на экран своего смартфона.

– Уже поздно. Мне пора домой.

Завтра меня ждет незабываемый день с малярной кисточкой в руках.

– Стой! Я отвезу тебя! – словно забывшись, но потом очнувшись, сказал Сэм, но Виктории уже не было.

***

Прошло уже больше 3 недель с момента первого и последнего визита к подруге в больницу. Виктория благополучно отработала штраф за НЕ катание на серфе и была свободна. Сегодня была пятница. Во вторник она получила смс от Каролины с текстом «Извини. Ты ни в чем не виновата. Беру свои слова обратно.» Но ничего не ответила. Знаете, бывает такое состояние, когда тебя долго мучает своим молчанием человек, а потом ты, наконец, получаешь от него ответ или даже признание о том, что он был не прав, но смотришь на сообщение и внутри пустота. Отвечать не хочется. Вот и Виктории не хотелось. Она решила взять паузу, за эти 3-ри недели, сама того не замечая, она сблизилась с Сэмом. Они часто списывались в Фейсбуке, правда не виделись больше, после того «свидания» на крыше.

Вик вышла из дома в легкой кожаной курточке черного цвета, перекинув через плечо полупустую сумку с вещами, которые были ей не очень-то необходимы. Погода располагала к путешествию, однако, было прохладно, что свойственно летнему вечеру. Белые наушники выделялись на фоне ее загорелой кожи и темных длинных волос. Она держала в ладони ключи от джипа.  Открыла машину, села, погладила черный гладкий кожаный руль, повернула ключи в зажигании, и большой черный автомобиль зарычал, осветив ксеноновыми фарами дорогу перед собой. Она любила его, свой Черокке. Подарок родителей, любимой дочке. Автомобиль был ее вторым другом, только железным.

Ситуация с деньгами в семье с каждым месяцем накалялась все больше, но так или иначе думать о продаже Черокке было для Виктории мучительно больно. Лучшим решением родителей было переехать в другой штат, где аренда жилья значительно дешевле. Виктории не хотелось оставлять и этот дом тоже. Они жили не плохо. Семья Берк считалась достаточно обеспеченный по меркам штата Калифорнии. Но счет в банке, видимо, мельчал с каждым прожитым днем. За аренду дома в Хангтингтон Бич приходилось ежемесячно платить около 2 с лишним тысяч долларов. Виктория слышала разговоры родителей, варианты переезда. Новость с возможной потерей работы отца пришлось принять, скрипя зубами. Они только прижились здесь, практически в солнечном Лос-Анжелесе. Уезжать СНОВА, после всего того, что ей удалось здесь пережить? Нет, она была не готова.

Виктория вместе с Каролиной учились в университете штата Калифорнии в кампусе на Лонг Бич. На разных факультетах, правда, потому что Каролина была младше на 2-ва курса. Мысли о том, чтобы остаться здесь, закончив колледж, посещали Викторию не раз. Но для этого нужно было устроиться на работу, снимать жилье. Студентку – выпускницу экономического факультета, по идее, могли бы взять на хорошую стартовую должность. Но мысли о «взрослом» будущем ее пугали. На этот раз, как и всегда, она решила не зацикливаться на этом и откинулась в кресле авто, настраивая зеркало заднего вида.

Синхронизировав айфон с джипом, Вик воспроизвела свои любимые треки по салону, а наушники кинула на пассажирское сидение вместе с айфоном. Плавно вывернув руль, дала газу назад, после чего ловко развернула машину и вырулила на дорогу, давя на газ и увеличивая скорость. Окна ведь можно и открыть, да? В этом нет ничего плохого – подумала она и опустила передние стекла до упора. Теплый и одновременно прохладный ветер ворвался в салон и стал раздувать волосы девушки. Она сделала музыку погромче, засмеялась, высунула левую руку в окно и стала ловить ей воздух, плавно прибавляя газа. Черный зверь с грозным видом разгонял с пути машины, заставляя уступать ей дорогу, не дожидаясь приближения или сигнала дальним светом.

Все это было так привычно для Виктории. Она любила кататься на авто без цели. В частности потому, что забывалась. Негативные мысли уходили прочь во время вождения и позволяли расслабиться. Проносясь вдоль набережной, она наблюдала за заходом солнца. Этот день подходил к концу, однако, приближалось ее любимое время суток – вечер, а за ним ночь. А когда этот дневной рубеж переходит к своему темному собрату, она ловит несравнимо сильный кайф от меняющегося и готовящемуся ко сну миру.

Всюду были люди. Серферы возвращались домой, устало таща на себе громадные доски, некоторые грузили их на автомобили. Парни на лонгбордах покоряли рекорды в скорости и том, кто ловчее объедет пешеходов на тротуаре. Некоторые отважные негодяи даже выпрыгивали на дорогу на своих скейтах и нагло вытесняли машины.

Мы – молодое поколение, нам все можно. Свобода. Молодость. Ей надо наслаждаться, пока есть возможность, энергия и силы для этого и даются. Те, кому визуально далеко за 30-ть направлялись компаниями в бар. Бэмиксеры, на своих маленький велосипедах, перепрыгивали ограды и громко голосили, так, что все прохожие обращали на них внимание. Спортивные девочки в топах и коротких шортиках выходили на пробежку. Самое время вылезти на улицу – жара стихла. Наступило сладостное время после удручающего знойного дня. Вечерняя прохлада была спасением для жителей города.

Вик завернула к океану, руки сами машинально повернули руль в направлении улицы, где жила Каролина. Медленно подъезжая к дому подруги, через открытые окна Виктория отчетливо услышала музыку, доносящуюся из ее дома. Девушка пригляделась – окно в комнате Каролины было открыто. Шаль развивалась на ветру, практически вся, оказавшись за пределами комнаты. По этому признаку можно было сделать вывод, что все окна и двери в доме были открыты, но на сквозняк и улетевшие шторы никто не обращал внимания.

Интересно. Чувство любопытства взяло верх. Она просто не смогла проехать мимо. Виктория аккуратно припарковала своего черного красавца, хлопнула дверью и, щелкнул на сигнализацию, решила обойти дом. Все двери на распашку. Глухой грохот музыки и смех со второго этажа – первое, что слышалось при приближении к дому. Входная дверь тоже была открыта. На ступеньках стояла кучка ребят, которые курили и громко смеялись. Любопытство одержало победу, ведь Каролина никогда раньше не устраивала вечеринок. Виктория вошла в дом и тут же заметила жуткий беспорядок на кухне и толпу незнакомых людей. Каролина решила закатить вечеринку. Вероятно, «грандиозную».

Полупустые бутылки из- под пива стояли практически по всей кухне, на столе чашки с недопитым чаем, вскрытые чипсы, остатки соленых кальмаров, сушеной рыбы, корки лаваша и коробки из-под пиццы, куча грязной посуды и свойственный для всего этого алко-беспорядка выветрившийся запах пива и чипсов со сметаной и луком. Поморщив нос, Вик разулась и, не привлекая к себе внимания, босиком поднялась на второй этаж, хотя, даже если бы она шла и била посуду на каждой ступеньке, это было бы трудно услышать на фоне громкой музыки, играющей здесь. Босые ноги липли к полу. Судя по всему, напитки наверх носили не очень аккуратно. Мерзость. Девушка брезгливо переступила с ноги на ногу, в попытках избежать дальнейшего прилипания, но его было не миновать.

Виктория остановилась перед открытой дверью в комнату подруги. Приглушенный свет, запах чего-то сладкого в воздухе, очевидно, не кальяна на абрикосах. Это была марихуана. Ветер гулял по комнате, но дыма было явно больше. Его едкий запах въедался в слизистую носа. Кто-то курил прямо в комнате. Пустые коробки из-под пиццы лежали на столе и на полу у кровати. Около пятнадцати парней, примерно таких же как она видела по дороге сюда, скейтеро – серферов в гавайских шортах, ярких футболках или узких джинсах и вообще с голым торсом. Незнакомые девушки, среди которых она узнала лишь несколько, из колледжа. Вик застыла в проходе. Ее даже никто не замечал во всей этой суете. Ее подруга лежала на кровати с двумя парнями, точнее с одним. Они мило о чем-то разговаривали, а третий валялся у них в ногах и, попивая пиво, переключал каналы на телеке.

Все выглядело как в тинэйджерских сериалах на вечеринках, где каждый занимался своим делом, но все были вместе. Запах вина вперемешку с пивом и духами девушек не затмевал сладость травы, выкуренной кем-то совсем недавно. На балконе тоже было несколько человек, и они бурно что-то обсуждали и смеялись. Девушки сидели на полу в компании трех ребят, тоже о чем-то беседовали и пытались играть в игру правда или действие, связанную с раздеванием и непристойными действиями. Виктория не была удивлена такому поведению своей подруги. Хотя. Вечеринка, непонятно откуда взявшиеся толпы молодежи. Это было ей не свойственно.

Это месть за то, что я не ответила на сообщение? Бред, после того что она вытворяла эти две недели со мной, ей стоило быть поскромнее. Да и откуда она могла продумать все, включая тот факт, что я случайно решу заглянуть к ней в гости ни с того ни с сего? Эта вечеринка явно не предполагала план мести. Тогда что все это значит?