Линди покачала головой, исчезая в уборной. В этот момент, как к себе в комнату, ввалился Риас. В руках он держал помытую кружку. Непринужденно поставил ее на место, после чего подошел ко мне и заглянул в зеркало напротив. Я застегивала ремешки на безрукавке.

– Присмотрись, Ори, – прошептал он, почти касаясь носом моей щеки. – Внимательней.

Я выдержала близость с ним, хоть и ощутимо напряглась. Глянула на наше отражение. Разные. Может, отдаленно похожи… неизвестно чем. Одеждой? Риас надел черный костюм, в котором проходил экзамен, а из оружия при нем был только стилет. Нет, дело точно не в одежде. Риас чуть выше меня, бледнее. Наши волосы сильно контрастируют по цвету: платиновые, почти белые – его, и мои – темные, почти черные. Я хмурилась, а он просто выглядел серьезным. Схожести я так и не рассмотрела.

– Мы подходим друг другу, – заявил Риас. – Пора признать это.

– Ты сделал такой вывод лишь по внешнему виду? – ехидно уточнила я. – И не правда! Совсем непонятно, подходим или нет.

Риас хотел ответить, но появилась Линди. С веником. Смело не только серьезность парня, но и его самого. Он резво отскочил, за секунду спрятался за моей спиной и, вцепившись в мои плечи, прикрылся мною.

– Да стой ты спокойно, не тебя выгонять собираюсь, – заверила Линди.

Но стоять смысла не имело. Мы были собраны и готовы отправляться. Откладывать предстоящий день я не хотела. Его хотелось пережить и забыть, как страшный сон.

Солнце заливало улицу ярким светом. Октавия в такой час я планировала найти или в кабинете, или в приемной для поступающих. Риас оборвал мои предложения на полуслове и уверенно зашагал вперед, вынуждая меня семенить следом. Мы молча шли по безлюдным дорожкам к выходу из академии. Свернули к административному корпусу. Поднялись на второй этаж, и Риас очень громко постучал в одну из дверей. Вот и зачем так ломиться? Не дожидаясь приглашения, открыл дверь и жестом пригласил меня войти.

Октавий совсем не впечатлился нашей наглостью. Пока я осматривалась, широко улыбнулся.

– Вы вовремя, мне скоро уходить на работу. Утро такое доброе, Ориса! Не находите?

Жилища преподавателей оказались в разы вместительней и шикарней, словно я зашла в номер лучшей гостиницы Астарии. Октавий поправлял манжеты белоснежной рубашки, стоя перед зеркалом, а Риас прямиком направился к расправленной постели. Повозившись немного над ней, двумя пальцами поднял улику.

– Рыжий, – констатировал юный сыщик. – Адалина? Брось, Октавий!

– Не тебе меня учить! – отрезал куратор, отвлекаясь от зеркала на нас. – Выставляйте свои милые ручонки! Сейчас будем творить волшебство.

Я вытянула руку, уподобляясь Риасу. Октавий одним пальцем нарисовал маленькое плетение из воздуха, потом провел пальцем по нему, разрезая пополам. Разглядеть воздух в воздухе оказалось сложно, особенно когда он пришел в движение. Половинки заклинания парили всего секунду, а затем рванули к нашим рукам. Риас сжал кулак, а я вскрикнула, отдернула руку и потрясла ею. Ладонь горела, как ошпаренная. Риас схватил мою руку и принялся аккуратно массировать. Я было дернулась, но прислушалась к ощущениям: холодные пальцы приятно мяли ладонь, снимая боль от невидимого ожога.

Я растерянно молчала и, посмотрев в голубые глаза, вдруг не смогла отвернуться. В них читалось так много всего, что просто не укладывалось в голове, как эти чувства могут сочетаться: обида, сожаление, вина, решительность, наслаждение, внимательность… Сменялось ли все это, или слилось воедино?

– Темная магия… немного холодная. Знаешь, иногда она помогает. – Он пожал плечами. – В таких случаях, как этот.

Показалось, или все прозвучало, как оправдание? За что? За то, что взял за руку? Или за то, что по его прихоти, пришлось терпеть боль?

Я несмело улыбнулась и поблагодарила:

– Спасибо.

Не знаю, что именно ошеломило Риаса, но он быстро спрятал руки за спину. Глядя на меня широко раскрытыми глазами, побледнел и вскоре покраснел.

– Все! Выметайтесь из моих покоев, они только для меня! – напомнил Октавий, что мы не одни. – И чтоб до ночи тут вас не видел! Хотя… – Махнул рукой, обращаясь ко мне: – У тебя же завтра первым мое занятие стоит, можешь опоздать. А тебе, Риас, Эмилия и так все простит.

После моего искреннего «спасибо» Риаса словно подменили. Он шел по аллее молча и старался не встречаться со мной взглядом. Когда сели в карету, я решила нарушить непривычную тишину между нами:

– И в чем суть этого заклинания?

Риас медленно перевел взгляд от окна на мою вытянутую руку. Нахмурился, заморгал чаще, а затем скривился. А вот, кажется, вернулся привычный Риас.

– Ерунда! Просто если мы разойдемся далеко, то будем чувствовать месторасположение друг друга. Малюсенькие меры предосторожности, Ори.

– Боишься, что сбегу?

– А не должен? – изумился он. – Ты же шарахаешься меня, словно я прокаженный. Но нет, посмотри. – Придвинулся лицом к моему и повращал головой из стороны в сторону. – Смотри внимательно! Никакого гниения на коже нет.

Риасу не обязательно болеть проказой, чтобы я его остерегалась. Но об этом я благоразумно промолчала. Если уж выдался день наедине с ним, то надо использовать ситуацию на полную – вытяну из него все, что можно. Отодвигаясь от пугающего типа, я продолжила допрос:

– Для чего мы надели походные костюмы и взяли оружие?

– Пройдемся по интересным для тебя местечкам, – без заминки ответил он, откинувшись на спинку сидения, и забарабанил по колену длинными пальцами.

– С чего ты взял, что мне будут интересны какие-то там местечки? Походный костюм, оружие… Я все же девушка и…

– О, Боги, Ори! – впечатлился Риас, разглядывая меня, будто видел впервые. – Я никогда не думал, что ты настолько любопытна и болтлива. И как тебя Дарголийский только терпит? Ты же даже Линди переплюнешь.

Я насупилась. Не объяснять же ему, что он снова меня напугал неадекватным поведением. Его ведь будто подменили после моих благодарностей. А болтала я, чтобы вновь его растормошить. Не успела додумать оправдания себе, как непредсказуемый Солвер опять меня испугал. Он стремительно придвинулся ко мне и склонился. Очень близко. Я отвернулась, ощущая дыхание на щеке, близость его руки к своему бедру и блуждающий взгляд на лице.

– Я тебя не приглашала и….

Он скривился.

– Помолчи, пожалуйста! – полушепотом приказал. Ну и как тут отказать? Из кареты на ходу выпрыгивать?.. – Давай договоримся, Ори. Сегодня ты забудешь, что у тебя есть Кобеан.

Я резко повернула к нему голову, стискивая кулаки. Однако мигом стушевалась, встретившись глазами с каким-то расскаянным взглядом.

– Пожалуйста, Ори.

«Пожалуйста» Риас протянул так жалостливо, отчаянно, будто отказом я могу лишить его надежды на выздоровление от смертельной болезни. Как можно так играть? Да что с ним? Я никогда не страдала излишним милосердием, но сейчас меня основательно пробрало. Я успела устыдиться за все грубое поведение, которое когда-либо проявляла к этому парню. Будто ребенка обидела!

– Риас, ты же понимаешь, что даже не будь Кобеана в моей жизни, я бы не встречалась с тобой? – шепотом поинтересовалась.

Колеса стучали, но Риас услышал. Ответил довольно бодро:

– Я все понимаю. Даже больше, чем ты можешь представить, Ори. Мне всего лишь нужно, чтобы ты сегодня вела себя раскованно. Забудь о том, что кому-то чего-то там должна. Ясно? И все. Это пойдет тебе же на пользу.

И снова упал на спинку сидения. Раскинув руки, стал тереть пальцами материал обивки и стучать по заклепкам. Едва не насвистывая, оценивал внутреннее убранство кареты, словно полностью потерял ко мне интерес.

Совсем недавно он пробудил бы сострадание даже у закоренелого палача, а теперь я напряглась, ожидая от него, чего угодно. Но, вообще, его идея мне нравилась, поэтому глупо было отказываться. К тому же он пообещал Кобеану, что не полезет ко мне, и отчего-то я верила этому обещанию. Внутри рождалось маленькое любопытство, которое грозило перерасти в нетерпеливый интерес. Что запланировал на сегодня Риас?

Глава 9. Знакомство с Риасом. Свидание второе. Начало

К центру города мы не поехали, как того я ожидала. Экипаж повез нас от ворот в восточном направлении. Но и не к набережной, скорее, от нее.

– Куда мы едем? – спросила я.

Риас так и не отсел от меня далеко. Лениво разглядывая меняющийся пейзаж за окном, со скучающим видом протянул:

– Согласно моим указаниям.

И все… Довольствуйся, Ори.

Когда проезжали по небольшой площади с круглым фонтаном, Риас высунул нос в окно и свистнул. Карета прокатилась еще пару метров и стала медленно тормозить. Риас на ходу выскочил из нее, а когда лошади окончательно остановились, открыл передо мной дверцу. Я изумилась. Неужели он знает что-то о вежливости?

– Риас, хватит удивлять меня.

– Давай руку, Ори. – Он улыбнулся, подставляя раскрытую ладонь. Я, округлив глаза, медлила. – Это всего лишь рука и приличия. Ну же!

С его помощью я выбралась под открытое небо, но дальше следовала за парнем без вежливой поддержки. Мне не хотелось брать его под руку. Вообще не хотелось прикасаться к нему.

Чем дальше мы шли, тем больше углублялись в кварталы, где проживало среднее сословие. Понятно об этом становилось из окружения. Чистые улочки сужались – наверное, тут с трудом разминутся две кареты. Ухоженные клумбы, под ногами немного потрескавшаяся брусчатка, вычищенные арыки не источали затхлой вони. Отметила также, что здесь мало торговых лавок, поэтому жизнь протекала довольно спокойно. Горожане с самого утра занимались рутинной работой. Я засмотрелась на мужчину, тащившего увесистый мешок на плече, а вокруг него весело прыгала девочка лет семи. Она задавала нелепые вопросы, и мужчина смеялся над ними, но все равно старался отвечать так, будто обращался ко взрослому человеку.

Эта пара отца и дочки приковала к себе все мое внимание и вызвало странное чувство под сердцем. Теплое и одновременно колкое, как мороз. Засмотревшись на них, я едва не споткнулась о камень. Риас схватил меня за руку и дернул к себе.

– Ори, нам сюда.

– Я способна идти самостоятельно!

Его бесцеремонность разозлила. Я попыталась вырваться из цепкого захвата, но безуспешно. Риас только крепче сжал ладонь.

– Не способна, и только что это доказала, – сказал, глядя на дорогу. – Ты под ноги не смотришь! Рассеянная такая. Жуть!

Или ругается, потому что на него не смотрю? Я с раздражением ответила, заодно стараясь оправдаться:

– А что еще делать? У нас вроде свидание, а ты словно по своим делам в город выбрался.

– Меня радует ход твоих мыслей. Свидание… Так тебе внимание мое нужно? – Улыбнулся, показывая белоснежные зубы. – Ладно. Сейчас еще утро, спешить действительно некуда. Но ты не представляешь, перед чем оттягиваешь время!

Я проглотила возмущения. Риас заинтересовал меня сильнее, и я не стала этого скрывать, пытливо уставившись на него. Он улыбнулся шире, а потом и вовсе рассмеялся.

– Сегодня прекрасное утро прекрасного дня! – заявил счастливый Риас, запрокидывая голову и подставляя лицо утренним лучам солнца.

Замечания к его высказыванию показались мне лишними. Либо прозвучали бы нелепо, глупо и язвительно, либо слишком хорошо, чего этот тип не заслужил. Решив побыть немного доброй и порадоваться за чужое счастье, я изобразила улыбку.

Минут пятнадцать неспешным шагом по тесной дороге – и Риас потащил меня в узкий переулок. Улочка, на которую мы вышли, мало чем отличалась от предыдущей. Мощеная дорога, аккуратные дома, кое-где бросали тени низкие яблони, а местами шумели листвой величественные тополя.

– Ты же не во дворец меня ведешь? – спросила, теряясь в догадках. Куда приведет эта дорога?

– Мы на окраине Хардона. Дворец в северной части города, ближе к центру. Там же под дворцовыми стенами, в одном из особняков, живут мои родители. Предупреждаю на тот случай, если ты решила, что я веду знакомить тебя с ними.

– Нет! – встрепенулась я, дернув рукой, но он до сих пор держал крепко. – Даже в мыслях не было.

– Зря.

Зря?! Меня оглушило коротким словом. Я снова посмотрела на Риаса с опаской. Ответить или задать вопросы не успела, потому что он потянул меня к маленькой торговой лавке, за окнами которой лежала выпечка.

Вывеска гласила «Лакомства от Марии». Низкая, приземистая дверь открылась с негромким скрипом; навязанный на нее колокольчик оповестил хозяев о гостях звонким переливом. Внутри было уютно. Именно уютно и никак иначе. Непокрытая лаком дубовая мебель была хорошо начищенной. На стенах из половинчатого сруба деревьев висели связки чеснока и острого перца. В небольшом помещении разместились два добротных столика и стулья с реечными спинками. За узким прилавком на стене висели полки, битком заваленные склянками, мешочками и корзинками. Пахло пирогами с грибами. Или все же с мясом. А может, и с тем, и с другим.

Из неприметной двери выскочила бодрая женщина. Она наскоро вытерла руки о белый фартук и поправила косынку, пряча выбившийся локон светло-русых волос. Ей было лет сорок пять, навскидку, но веселые морщинки в уголках глаз и губ, а также морщины на руках, говорили, что она гораздо старше.

– Келри, мальчик! – воскликнула женщина. И заключая «мальчика» в объятия, запричитала: – Сколько времени прошло! Ты исхудал, стал еще бледнее!

– Неправда, Мария! – Риас, который Келри, поцеловал ее в щеку. – Я совсем не изменился, а вот ты неприлично хорошеешь. Если так пойдет дальше, то ты составишь конкуренцию моей возлюбленной!

Я стойко и гордо проглотила его высказывание, но под обомлевшим взглядом женщины покраснела и стушевалась. Всю мою напыщенность смыло.

– Здравствуйте, – несмело улыбнулась ей, стараясь прогнать растерянность.

– Доброе утро, девочка! Ох! Что же это я? – Комкая фартук, Мария засуетилась. – Вы присаживайтесь! Я сейчас, я быстро.

Мы сели за стол. Риас налег на него всем весом, сложив руки в замок и разглядывая солонку с перечницей. Я улыбнулась и с искренним любопытством поинтересовалась:

– Келри? Сколько сокращений у твоего имени, мальчик?

– И на все у меня есть причины, – прошептал в ответ Риас. И с насмешкой добавил: – Но тебе о них знать рано.

Пока мы ждали Марию, Риас крутил в руках приглянувшуюся ему деревянную солонку, а я украдкой разглядывала его. За неимением письменных принадлежностей, пальцами нетерпеливо барабанила по столу. Что я знаю о Келриасе Солвере?

«Бестолковый, но стоящий внимания» – от Райана.

«Прелесть мальчишка» – от Линди и Марии.

«Бесценный и преданный друг» – заочно от Нестаргонского.

«Опасный интриган, который заткнет с лихвой и Каста с Лирой» – от Кобеана.

Хотя с последним я все равно не согласилась бы и поставила бы на парочку из прошлого. Они вдвоем, да хоть по раздельности, любую демоницу переплюнут в изощренностях.

И Энрих, успевший за год обучения изменить свое мнение о Риасе с отрицательной отметки до абсолютно положительной.

Как рисовать психологический портрет того, кто сейчас сидит напротив меня и с совсем уж детским любопытством разбирает солонку, желая рассмотреть резьбу под крышкой? Лично я, опираясь на наблюдения и уставшая от его назойливого внимания, видела в Риасе просто непредсказуемого типа. А непредсказуемый – значит, опасный.

Мария прервала мои размышления, ставя перед нами большую чугунную сковороду с яичницей. Яйца лежали вперемешку с колбасой, луком, помидорами и зеленью. Я даже увидела среди всего набора проглядывающие кусочки хлеба. Выглядело странно, но пахло очень вкусно. Риас не дождался, когда нам подадут столовые приборы, и потянулся за колбаской прямо пальцами, за что получил от Марии по рукам.

– Отведи девочку на кухню, – тихо обратилась она к Риасу. – Помойте руки прежде, а я пока остальное принесу.

Риас лучезарно улыбнулся ей, после чего повел меня в комнатку следом за хозяйкой. Мы оказались на небольшой кухне. В углу нашелся умывальник, где я с радостью ополоснула руки и осталась дожидаться Риаса. На кухне было темнее, чем в зале, но света для комфортной работы хватало. Девушки в косынках месили тесто и хлопотали у небольших железных печей. Обустройство на первый взгляд казалось скромным, но в деталях – добротной посуде и мебели – была заметна прибыльность заведения.

Риас помыл руки, и мы вернулись в зал. На столе нас ждал кувшин молока, деревянные кружки и вилки. Сама Мария опять убежала на кухню.

– А тарелки? – растерялась я.

– Ешь со сковороды, – сказал Риас, насаживая колбаску на вилку. – Ну же, смелее! Попробуй, это вкусно.

Дикость! Но чего еще от него ждать?

Найти приятное в поедании яичницы со сковородки удалось не сразу. Но на первое время мне хватило и необычайного вкуса. Я отпила молока, и Риас усмехнулся, протягивая руку к моим губам. Я отшатнулась, а его улыбка немного померкла. Я сглотнула и, видя, что он не собирается отступать от намерений, решила пойти ему в такой малости навстречу. С трудом заставила себя не двигаться. Большим пальцем он аккуратно провел по моей верхней губе, стирая полоску молока. А затем засунул палец себе в рот, облизал его. Сердце ухнуло. И через секунду заколотилось в горле. Смотреть на Риаса стало невыносимо, и я опустила взгляд на стол. Откуда жар и смущение? Почему он не использовал полотенце? Оно ведь лежит под рукой!

– Мария из крестьянок, – произнес Риас, возвращаясь к еде. – Когда-то мне удалось погостить у нее пару деньков, тогда-то я и познакомился с ее готовкой. А потом решил, что не стоит ей горбатиться на полях при таком таланте. Подключил Тира, и он помог ей обустроиться в городе.

– Многое мне не понятно, – я поддержала беседу, хоть и чувствовала, как во рту все еще сухо, а щеки горят, – но в особенности, как тебя угораздило погостить у крестьянки. Насколько мне известно, ты с детства обитаешь в святая святых Нестаргона.

– Ори, ты сегодня такая щедрая, – с придыханием заявил Риас. – Ты интересовалась мной! Узнавала о моей жизни, и сейчас пытаешься узнать. Лучше, чем сегодня, я себя еще никогда не чувствовал.

Я открыла рот, набрала воздуха, придумывая колкий ответ, но из кухни вышла Мария. Остановившись возле нас, скромно потупилась. Риас придвинул стул и настойчиво усадил ее с нами. Она о многом спрашивала нас, часто говорила с Риасом о тех, чьих имен я раньше не слышала. Потом посыпались вопросы о наших отношениях, о моей подноготной, и, видя мое замешательство, Риас отвечал вместо меня.

Я сделала новое открытие о нем: он отвечал слишком умело, заботливо удовлетворяя интерес женщины и обходя скользкие моменты. Говорил много, но многого недоговаривал и при этом ни разу не соврал. Перед отходом предупредил Марию, что мы еще заглянем после обеда за едой в дорогу. Она заверила, что все будет готово. Пообещала, что приготовит все самое любимое Риасом, но и не забыла уточнить о моих предпочтениях. Напоследок Солвер одолжил у Марии пустую сумку.

Вышли из уютного заведения, и я потянулась к часам. Риас дождался, когда цепочка появится из-за пазухи, перегородил мне дорогу и, осторожно, словно не хотел напугать, отобрал часы.

– Время сегодня лишнее, – тихо сказал и убрал их в свой внутренний карман.

Я вздохнула, но не стала ерничать. Мне нравился этот аккуратный, бережный и очень даже приятный Риас. И как-то совсем не хотелось портить спорами сложившуюся между нами атмосферу – и не друзья, но и точно не противники.

Мы молча побрели вниз по улочке. Риас больше не хватал меня за руку. Только если возникала необходимость, например, при разбитой дороге, он подставлял ладонь или локоть, чтобы я могла, удерживаясь за него, перескочить участок.

– Хочешь я расскажу о себе? – спросил он. – Тебе же любопытно?

И даже если Риас пытался скрыть надежду на то, что я отвечу согласием, то у него не получилось. Видимо, ему очень хотелось заинтересовать меня собой. Хотя не удивлюсь, что он опять играл. В любом случае он сам горит желанием преподнести мне информацию на блюдечке, и я не вижу причин отказываться.

– Хочу.

– М-м… – протянул Риас и облизал губы. И, судя по речи, разволновался. – Давай начнем с объяснения, почему я вообще рядом с Тиром оказался. Итак, слушай. Только ты меня не перебивай, ясно? Я редко кому-то рассказываю о себе, а с твоим острым язычком…

– Риас! Я буду молчать. Обещаю.

Он еще раз внимательно на меня глянул, будто убеждался, что я действительно не буду встревать. Глотнул воздуха побольше, как перед прыжком в воду, и приступил к сбивчивому рассказу:

– Был парад, на котором требовалось обязательное присутствие Людвига, отца Тира. Мой отец тогда с трудом дослужился до офицера в почетном эскорте его Величества, хотя и был очень молод. Так вот. На том параде совершили открытое покушение на короля. Мой отец своей грудью поймал предназначенный Людвигу арбалетный болт.

Риас с грустью взглянул на меня. Я стиснула зубы. Я не помнила своих родителей, а времени горевать о сиротской судьбе оставалось в сутках не так много. Однако и эти чувства не были мне чуждыми, иногда добираясь до меня. Я подавила желание взять его за руку.

Но Риас вдруг улыбнулся и заявил:

– Не переживай, Ори. Он жив и здоров. – И, прекрасно понимая, какие чувства во мне пробудил, продолжил быстро проговаривать: – Парад на площади, толпа людей, среди которых находилась и моя мама. А она как раз была в положении. Родители ждали моего появления, прямо, как королева Сиена, мама Тира. И ждала она не меня, а Тира. В общем… – Скривился. В попытке объяснить мне все так, чтобы я не запуталась, запутался сам. – Ну и когда отца спасали, беготня была, и позже… Короче, свелось все к одному! Сиена хорошая женщина. Она, конечно, строгая, но добрая и временами отзывчивая. Королева тогда взяла вину за то, что моя мать перенесла стресс и вынужденные роды. И вину эту Сиена перенесла на всю королевскую семью. Все как-то закрутилось, завертелось. Отца досрочно отправили на отдых, наградили всякими почестями и содержание от страны в придачу накинули, а моя мать подружилась с самой Сиеной Нестаргонской. Так я с двух лет зачастил с мамой во дворец. Со временем я там оставался неделями, но если ты решила, что я жил там, то зря. Все же я любитель домашнего уюта, а не холодных дворцовых стен.

Риас выдохнул и замолчал. Я тоже молчала, предполагая, что он не все рассказал, а я ведь обещала не встревать. Впрочем, не ошиблась.

– Просто Тир со временем из окружающих ровесников стал признавать только меня. Нам тогда года четыре было. Или больше… Не знаю я, когда там у детей мозги работать начинают. Но нам рассказали, как мой отец отца Тира спас, и что-то в наших детских головах щелкнуло. Тир стал испытывать благодарность и называл моего отца героем, а меня начал ото всех защищать. Ну вот, кажется, и все, – пожал плечами, удовлетворившись кратким, но емким рассказом. – Кстати, почти пришли.

Значит, Риас из простых ребят, которых ошибочно или, как иногда говорят, волею судьбы, занесло в верхи. Как его не съели снобы в высшем обществе? Решив, что молчать некрасиво, захотела продолжить беседу хоть о чем-нибудь, но идеи отказывались осенять. Расспрашивать дальше о нем не хотелось по многим причинам. В том числе и потому, что он воспринимал это, как мой непосредственный интерес к его персоне. Однако молчание затягивалось, а Риас уже поймал мой взгляд на себе.

– Как ты ходишь в этих штанах? Они без карманов, а ты вечно руки в них прячешь, – наконец, нашла к чему придраться.

Риас посмотрел на меня с восторгом, хохотнул и ответил:

– Смотри сюда, одна рука прекрасно ложится на рукоять стилета, а второй рукой я возьму твою руку. – Потянулся ко мне, но я отступила. Он насупился и предостерегающе сообщил: – Ори, мы сейчас вступаем в весьма неприветливый райончик. Я бы даже заставил тебя капюшоны твои накинуть, но первая половина дня меня успокаивает.

– Куда мы направляемся? – требовательно спросила я.

– Что ты знаешь о темной стороне Хардона?

– Я бывала на старой южной пристани, в «Хмельном моряке».

Услышав предупреждение и серьезные нотки в его голосе, решила, что признание не повредит.

– Что ты там забыла? – нахмурился Риас. – Хотя, знаешь, не отвечай! Даже знать не хочу. В любом случае это скорее район бедняков, но не разбойников. Но если взять в расчет морской разбой… Не так давно там произошло убийство. – Сжал кулаки и пробормотал: – Весточку Тиру передавали.

Я сразу смекнула, о чем речь, но никак не выдала свою осведомленность. Джеймс Бау. А ты кто еще такой?

<1...4 5 6 7 >

На страницу:

Перейти

6 из 7