Ныбуты. Книга 1. Луиза

Штефан с такой любовью резал, предназначенный для Луизы сыр, что все вокруг еле сдерживали улыбки. Расставив все на подносе и пригладив растрепавшиеся волосы, Штефан направился к комнате циркачки. Робко постучав и услышав приглашение зайти, молодой человек с подступившим комком в горле открыл дверь.

Луиза в это время только закончила свои гимнастические упражнения и, переводя дыхание, сидела на маленьком пуфике. Увидев Штефана, она немного поморщилась, но выдавив из себя улыбку, поздоровалась.

– Доброе утро, Штефан.

– Доброе утро, Луиза, – с придыханием ответил юный акробат. – Вот твой завтрак.

– Спасибо, – сухо ответила дрессировщица, старательно уводя взгляд в сторону, думая о том, что он один из немногих в цирке кто хочет заглянуть ей в глаза. – Что случилось с Марией? – нехотя спросила Луиза.

– Она приболела и сегодня я буду готовить для тебя еду, – радостно сообщил молодой человек.

– Ладно, – произнесла Луиза, – поставь поднос и иди, потому что мне нужно переодеваться.

– Хорошо, – согласился Штефан и ушел.

«Ну, вот, – подумала Луиза, – только юных влюбленных акробатов мне не хватает. Что он во мне нашел? – разглядывая себя в зеркало, произнесла циркачка. – Лучше бы в эту красавицу Марию влюбился. Хотя с другой стороны, – продолжала она рассуждать, – у этого парня недурной вкус. Наверное, надо быть с ним помягче.»

Переодевшись, она приступила к завтраку.

В это время на улице под проливным дождем, в длинных плащах с капюшонами, ниспадающими на глаза, люди чистили клетки и кормили животных. За этим наблюдал Алекс, прильнувший к окну. Ему было немного грустно оттого, что идет дождь и ему не удастся посмотреть бесплатного уличного представления. Он смотрел, как в серой пелене дождя передвигаются люди и ему казалось, что они плавают в нем как в аквариуме.

– Алекс, иди заниматься – позвала мать.

– Совсем не хочется, мама, – поникшим голосом ответил мальчик.

– Что с тобой? – испуганно спросила женщина, подойдя к ребенку и трогая рукой его лоб. – Не заболел ли ты?

– Что-то в горле першит, – с хрипотцой ответил малыш.

– Срочно раздевайся и ложись в постель, а я схожу за доктором.

– Зачем нам доктор? – не желая, чтобы его оставляли одного, спросил Алекс.

– Чтобы я знала, как тебя лечить.

– Я не хочу оставаться один, – начал капризничать малыш.

– Что с тобой, Алекс? Ты всегда был таким разумным?

– Мне плохо, мама. – заплакал мальчик. – У меня ножки болят и голова, и руки, все – все, не уходи, пожалуйста.

– Что же делать? – всплеснула руками женщина. – Тебя срочно должен осмотреть врач. Я мигом, малыш, – натягивая на ходу плащ, убежденно говорила мать.

Перебегая через главную площадь, она столкнулась с выходящей из шатра Луизой и вежливо с ней поздоровалась.

Доктор, осмотревший Алекса, сказал, что это «свинка» в тяжелой форме и выписал жаропонижающее, обильное питье и постельный режим.

Бедный, несчастный мальчик, лежа в постели, тихо плакал от боли. У него болели уши, горло, ноги и руки и все его маленькое тельце крутило и корежило, но мужчины должны стойко переносить жизненные трудности, как говорила мама, и поэтому он старался не привлекать к себе внимания.

Всю ночь ему становилось хуже и мать сидела около него, меняя ледяные повязки на голове. Измученная, она решила сходить к доктору еще. На улице от свежего воздуха у женщины закружилась голова, и ей пришлось сесть на землю, чтобы не упасть навзничь.

Луиза, тоже плохо спавшая эту ночь, решила пройтись перед завтраком, чтобы освежиться. Недалеко от цирка она увидела сидящую на земле женщину, которая с ней вчера приветливо поздоровалась.

– Что с вами?

– Ничего пройдет, – ответила Елена (так звали мать Алекса).

– Вам же нехорошо, – пытаясь поднять её, проговорила Луиза, – давайте я помогу. Где Вы живете?

– Мне нельзя домой. – с испугом в глазах ответила женщина. – Нужно срочно попасть к доктору, чтобы он еще раз посмотрел моего заболевшего сына, а то ему становится все хуже.

– Если Вы пойдете к доктору, то потом Вас тоже придется лечить, – с раздражением сказала циркачка. – Давайте я помогу подняться и посмотрю Вашего мальчика, – командным тоном, не терпящим возражений, проговорила циркачка.

Елена посмотрела на Луизу глазами побитой дворняжки и, поднявшись, повела ее в дом.

Алекс лежал без сознания, и дыхание его было каким-то прерывистым.

– Чем Вы его лечите? – мгновенно оценив состояние мальчика, спросила Луиза.

Елена все показала и рассказала.

Луиза сосредоточенно думала, глядя в одну точку и потом, встряхнув головой, внимательно посмотрела на Елену.

– У Вас есть мед и синяя оберточная бумага?

– Должны быть, – с легким удивлением ответила Елена.

– Я пойду за травами, а Вы приготовьте все это, фарфоровую чашку со ступкой и плотно задвиньте шторы на окнах.

И, развернувшись, быстро ушла.

Минут через двадцать, вернувшись с охапкой травы, Луиза прямиком направилась на кухню, где заварила травяной сбор. В чашке истолкла чабрец и, смешав его с медом, нанесла смесь на бумагу. Затем подошла к мальчику и приложила этот компресс за ушами, плотно завязав сверху шерстяным платком. Перед уходом наказала матери поить ребенка травяным настоем по половине чашки три раза в день и обещала зайти после представления.

В цирке был полный аншлаг. Люди не имея в маленьком городе других развлечений, готовы были хоть каждый день, в течение месяца смотреть одно и то же.

Алекс все это время спал, а когда проснулся, то был весь мокрый, и матери пришлось менять ему постель. Переодев в сухую пижаму, Елена начала чайной ложечкой отпаивать его настоем. Выпив все и почувствовав некоторое облегчение, мальчик попросил мать почитать ему.

– Но Луиза наказала, чтобы ты лежал в темноте.

– Какая Луиза? – поинтересовался ребенок.

И мать рассказала сыну о том, как ей стало на улице плохо, и что помощь ей оказала та дрессировщица из цирка которая, сходив за травой и проделав некоторые процедуры, наказала продолжать лечение.

– А она доктор?

– Не знаю, – ответила мать, только сейчас начиная понимать, что выполняла все, не задумываясь.

– Но ведь тебе же стало лучше, – в задумчивости проговорила она и добавила, – а после представления она обещала зайти.

– И я смогу с ней познакомиться? – вымученно улыбаясь, спросил малыш.

– Конечно, – ответила чуть повеселевшая мать от того, что ребенку полегчало, – а теперь ты должен еще поспать, чтобы выздороветь.

– Я так долго спал, что не смогу заснуть. – со вздохом сказал Алекс. – Ты расскажи мне сказку, – хитро прищурив глаза, добавил он.

– Ну, я же не волшебная шарманка, постоянно рассказывающая сказки, – пожав плечами, проговорила Елена.

– Ты лучше, – слабым от болезни голосом сказал Алекс, – ты моя мама…

– Хорошо, слушай… Душным летним вечером, когда вся природа ждала хоть какой-то прохлады… На ветке осины сидели две птицы, воробей и дятел. О чем в этот вечер они так сильно спорили, что даже пух летел в разные стороны, мы так и не узнаем, потому что небо резко потемнело, и почти внезапно началась гроза, какой эти места не видывали. Молнии сверкали так часто, что казалось, будто везде включен свет.

К дождю, который лил стеной, присоединился ураганный ветер, мгновенно сваливший осину с птицами, прятавшимися на ветках. Те, упав на землю, затем провалились в чью-то нору. Так небесные жители оказались в земляной яме сверху прикрытой свалившимся деревом.

Немного посидев, нахохлившись, птицы, придя в себя, начали думать, как же им выбраться на волю.

Дятел, не отличавшийся сообразительностью, решил, что нужно откапываться из заточения. Он копал и лапками, и клювом и даже помогал себе крыльями.

На эту суету смотрел воробей, сидевший на земляном полу. Воробьиные силы были так ничтожны, что птица не могла их тратить понапрасну и поэтому он, крутя головой во все стороны, о чем-то думал. Потом встал правее середины ямы и, подняв голову, пару раз клюнул вверх.

Дятел почти весь зарытый в землю даже не заметил, что произошло…

Земляной потолок, где клюнул воробей, немного осыпался, и показались листья упавшего дерева. В это время приятель, прорывший небольшой туннель, начал разворачивать его в другом направлении. Воробей же подпрыгнув, схватил показавшийся листок, и о чудо!..в яму пробился солнечный луч, которого дятел так и не увидел.

Умная птица, ухватившись за показавшуюся веточку, взмыла вверх. Ветки, пропустив маленькую птичку, вновь сомкнулись, оставив другого пленника в земляной темнице.

– Какие засыпательные у меня сказки, – посмотрев на спящего сына, улыбаясь, сказала мать.

Глава 6

Приехав в город, водитель автолавки пристроил Луизу в кондитерский магазин.

– А что ты умеешь делать? – спросил кондитер, осматривая Луизу с ног до головы.

– Собирать травы и лечить людей, – наивно ответила та.

– Пока будешь чистить вывеску на улице и за это бесплатно жить у меня и есть, – решил кондитер, – а там видно будет, – добавил он.

– Хорошо, – согласилась девочка.

Спустя месяц кондитеру пришла в голову мысль одеть Луизу в красивое платье и белый передник, чтобы та ходила по залу с крошечной корзинкой полной дорогих сладостей и предлагала богатым господам купить товар. Успех этой затеи был гарантирован. Глядя на ожившую большую фарфоровую куклу, никто не мог ей отказать. Дела кондитера благодаря Луизе шли все лучше и лучше, а девочка стала каждый месяц с оказией отправлять матери деньги.

Несмотря на более сытую жизнь у кондитера Луиза часто с тоской вспоминала свою жизнь у матери или у старухи саамки, ведь там она была собой, а не витринной куклой.

«Сейчас в лесу красиво. – думала она. – Пушистый ковер из разноцветных листьев, по которому так мягко ступать. На улице еще не зябко и можно погреться в последних лучах осеннего солнца. Хорошо – то как! Но, что делать, надо с благодарностью встречать каждый день как говорила бабушка Суви.»

Однажды во время сильного дождя под козырек кондитерской прибился маленький котенок страшно облезлый с шерстью, висящей клоками по бокам. Один глаз у этого заморыша был голубой, а второй – карий. Казалось, что это была насмешка природы над кошачьим родом, но у Луизы защемило сердце от любви и жалости к этому малышу.

– И откуда ты взялся такой славный?

Котенок посмотрел на нее своими разноцветными глазами и несчастно мяукнул в ответ. Луиза засмеялась и, завернув в свой белоснежный, накрахмаленный, батистовый передник, украдкой отнесла в свою комнату около черного входа. Вечером нагрела воды и искупала малыша с душистым мылом. Несмотря на то, что кошки не любят купаться этот детеныш, то ли из благодарности, что его подобрали, то ли из-за того, что Луиза мысленно уговаривала его потерпеть, молча, перенес все банные процедуры.

– Ох, до чего ты красивенький. – вытирая своим полотенцем, умиленно говорила Луиза.

Когда высушенный, благоухающий малыш получил от девочки еще и миску молока, то благодарности его не было предела. Это маленькое создание терлось головой о ноги, каталось по полу и наконец, вскарабкавшись на плечи девочки, лизнув два раза, успокоившись и свесив передние лапы, будто обнимая юную хозяйку, сладко задремало.

Луиза давно не видевшая такой ласки и нежности замерла, и сладкие слезы счастья тихо капали на спящего котенка.

– Ты завела у себя кота без моего разрешения? – разгневанный хозяин, закипал от возмущения.

– Простите меня.

– Ты хочешь отпугнуть всех наших посетителей? – грозно спросил мужчина.

– Но, если вы выгоните кота, то вместе с ним уйду и я, – тихо, но с уверенностью в голосе ответила девочка. – И Ваша выручка станет прежней. – добавила она с усмешкой.

Такого удара хозяин не ожидал, и пришлось ему согласиться с неоспоримыми доводами, правда, попросив об одолжении, чтобы животное не попадалось посетителям на глаза.

Спустя время, благодаря стараниям и любви Луизы, из потрепанного заморыша вырос огромный роскошный кот тигриного окраса. Стоило Луизе закрыть за собой дверь, уходя на работу, как Цезарь (так теперь звали кота) ложился у двери и охранял жилище своей хозяйки не хуже сторожевого пса. Если кто-то случайно открывал дверь, то перед глазами у него возникал огромный кот, медленно поднимающийся и сжимающийся в тугую пружину чтобы вцепиться в непрошеного гостя.

Серыми тоскливыми вечерами девочка со своим другом чудесно проводили время. Им было хорошо вместе. Казалось, они понимают друг друга с полуслова, полужеста, полувзгляда. Они кувыркались, бегали, прыгали и даже немного пели.

А еще через некоторое время Луиза научила его прыгать со стула на стул и ходить на задних лапах.

В таком безмятежном состоянии счастья проходили дни и месяцы, пока не случилась беда. Нерадивая хозяйская служанка, плохо закрыв заслонку печки, ушла к молочнику за сливками для свадебного торта заказанного накануне. И случилось несчастье. От вылетевших из печки искр загорелся деревянный пол, а потом начал полыхать и весь магазин.

Цезарь раньше всех почуявший неладное громким мяуканьем разбудил Луизу, которая еще спала, и вывел ее на улицу.

– Пожар, пожар, – закричала дрожавшая от холода Луиза.

На крики сбежалась вся улица.

Огню не дали перекинуться на другие дома, но кондитерскую спасти не удалось.

Семью кондитера приютили дальние родственники, слуги разбрелись по другим домам, а Луизу с котом пригласил к себе игрушечных дел мастер который давно уже присматривался к девочке и придумывал способ переманить ее к себе на работу… А тут судьба давала ему в руки этот шанс, да еще и с меньшими затратами.

Город, где происходили события, был небольшой и небогатый и игрушки детям покупали только к праздникам. Хозяин игрушечного магазина с трудом сводил концы с концами. Поэтому, когда он увидел кукольную Луизу в кондитерской, то понял, что это единственная возможность как-то поправить свои дела.

– Я хочу предложить вам кров и работу.

– Вы возьмете на работу с котом? – недоверчиво спросила девочка.

– Конечно, – уверенно сказал мужчина, – такое чудесное животное я сразу полюбил, – слащавым голосом добавил он.

Не понравился Луизе ни этот человек, ни его чрезмерная вежливость и слащавость. Но ввиду того, что жилья у нее не было, а все сбережения, отложенные на покупку хоть какого-нибудь чуланчика, сгорели, и взять девочку с котом не было желающих, то приглашение пришлось принять.

«Почему, когда жизнь как-то налаживается, то случаются какие-то беды? – рассуждала она. – Что нас ждет с Цезарем в игрушечном магазине?»

Взглянув последний раз на то, что осталось от кондитерской, они двинулись к магазину.

Остановившись на несколько секунд у входной двери, Луиза почувствовала тревогу в сердце.

«Как-то у меня ноги не идут сюда, – подумала она, – но деваться некуда и придется это сделать.»

Стараясь не думать о будущем, Луиза переступила порог лавки.

Магазин внутри был небольшой и разделен на две половины. В одной стояли шкафы и витрины, заполненные игрушками, в другой стояли кровать, шкаф, обеденный стол и плита. Столь скудная обстановка разительно отличалась от нарядной кондитерской, где пару лет прожила Луиза.

Старый Мартин, так звали хозяина лавки, жил один, без прислуги. Готовить обед и прибираться приходила живущая напротив женщина.

Сиротливо стоящие посередине комнаты девочка с котом растерянно оглядывали свое будущее жилище.

– Я все быстро устрою, – с натянутой улыбкой скороговоркой проговорил Мартин.

И в самом деле, как по – волшебству появилась красивая деревянная ширма обтянутая полосатым сатином, которая отделила угол комнаты, предназначенный для проживания девочки с котом. Потом туда же поставили кровать сделанную Мартином в прошлом году на заказ для большой куклы. И в завершении у стены старый хозяин положил игрушечный матрас для друга Луизы.

Зайдя внутрь отгороженного угла и осмотревшись, Луиза поблагодарила Мартина за оказанную им заботу.

– Вы так добры. – произнесла девочка.

– Люди всегда должны помогать друг другу, – ответил Мартин с приклеенной на лице улыбкой.

Быстро умывшись, девочка со своим пушистым другом устроилась на покой.

«Как жаль, что сгорела кондитерская. – думала Луиза. – Она была такая красивая. Почему она сгорела? – размышляла девочка и мысленно услышала голос бабушки Суви, – Может для того чтобы показать тебе, что жизнь скоротечна, может чтобы показать, что то, внешне красивое, тоже не вечно, а может у тебя будет в жизни что-то хорошее и чтобы ты смогла оценить и нужно пройти через испытания.»

Еще полежав немного Луиза, крепко обняв Цезаря, заснула. Всю ночь ей снился сон о пожаре в кондитерской, и она вздрагивала и тихо плакала не просыпаясь.

На следующее утро девочка проснулась, не помня о ночных кошмарах, и только опаленные усы кота указывали, что то, печальное событие, случилось на самом деле.

Началась новая страница в жизни наших друзей.

Глава 7

После представления, перед тем как пойти проведать больного Алекса, Луиза решила пройтись по лугу, который был недалеко от главной площади, чтобы прийти в себя и вдохнуть немного свежего воздуха, так не хватавшего ей в полном от людей и зверей помещении.

Спустившись по тропинке вниз, она остановилась. Лунный свет струился мягкими шелковыми складками и озарял весь луг. Яркие цветы выглядели не так красочно, но так же прекрасно.

Луиза не выдержала и легла на траву, чтобы пропустить это через себя. Лунный свет протекал через нее в землю и очищал её.

Отдохнув немного, она встала и пошла к больному мальчику.

Подойдя к дому, Луиза тихо постучала, и дверь открыла Елена. Вид у нее был уставший, но увидев дрессировщицу и обрадовавшись, с удовольствием проводила ее в комнату. Там было темно, и только тонкий лучик света от ночника, стоявшего на кухне, помогал обходить все стоящие препятствия.

– Как я рада, что Вы зашли к нам.

– Свои обещания я выполняю, – ответила Луиза.

– Нужно разбудить Алекса или мы можем попить чаю? – спросила Елена.

– Я не тороплюсь.

– Вот и хорошо. – произнесла мать Алекса.

И они прошли на кухню.

Кухня была особой гордостью матери Алекса. Будучи натурой творческой Елена любившая придумывать сказки нарисовала сюжет одной из них на кухонных шкафах. Придумано было очень удачно, потому что всегда находилась тема для разговора. Елена, отличавшаяся природной женской мудростью, считала что, если не хочешь, чтобы люди выкручивались и врали, то не нужно задавать много вопросов. И поэтому у нее всегда была нейтральная тема, которую можно было развивать.

Луиза, которой в прошлый раз было некогда замечать окружающую обстановку, сейчас с интересом рассматривала нарисованные картинки.

– Как у Вас тут интересно.

– Да, многим нравится, – ответила Елена, доставая чайные принадлежности.

– Это какая-то история?

– Это сказка.

– Сказка? – удивленно переспросила дрессировщица.

– Да – пожав плечами, ответила мать Алекса. – Мы часто остаемся с сыном вдвоем, – добавила она, – и, чтобы коротать вечера придумываю сказки. Одну из них захотелось еще и нарисовать.

– Это Вы сами все рисовали?

– Да, – коротко ответила Елена, – правда раскрашивать мне помогал Алекс, – уточнила она.

– Красиво, – похвалила циркачка, которой эта женщина нравилась все больше и больше.

– Хотите я Вам ее расскажу?

– Сказку?!

– Ну да…

– Мне сказки рассказывала в далеком детстве старшая сестра, – задумчиво проговорила Луиза.

– Так хотите?

– Конечно.

И Елена, заварив чай и расставив на столе варенье, мед и домашнее печенье, села за стол и начала рассказывать.

– Это случилось в тот год, когда ветки рябины опустились под тяжестью ягод, превратившие осенью дерево в пылающий костер. В небольшом лесном озере появились два лебедя.

Птицы были величавы, хотя и немолоды. Один – черный с белыми проблесками на крыльях, а другой – белый с черными. Они так подходили друг другу, что казалось, если убрать одного, то образ второго рассыплется как мозаичная картинка без нужных стеклышек.

Когда они нежно и трогательно клали голову друг другу, то их отражения в воде сливались в круг, от которого как от солнца исходило сияние, и над водой поднималась радуга.

Дело в том, что у черного лебедя было повреждено крыло, и он не мог летать. Белый изо всех сил старался ему помочь, но гордая птица, привыкшая сама заботиться о своем светлом друге, очень деликатно отвергала все ухаживания за собой.

И не было на свете ничего прекраснее, чем жизнь двух птиц. За все время они не растеряли ни чувств, ни нежности друг к другу, которые с годами становились еще глубже. Глядя на них, каждый понимал, что это и есть настоящая любовь.

Так прошла осень и началась зима. Пошла мокрая белая крупа, затем ударили морозы и вскоре лег снег.

Прекрасные птицы так и плавали в лесном озере, согревая друг друга теплом тел и нежностью сердец. Ложась спать, утром с тревогой вглядывались в своего дружка.

И вот однажды черный лебедь не проснулся, и друг прижимался к нему, пытаясь жаром сердца отогнать смерть. Но чуда не произошло.

Не представляя жизни без друга белый так и остался там. Пролетавшие лебеди звали его в другие страны, но он не мог покинуть этого места. Каждое утро в память о любимом он клал камень на берегу.

Прошло время. Старый белый лебедь, положив последний камень в цепочку обрамляющую озеро, лег возле нее и умер.

Когда в ином мире их души воссоединились, то два человека нашли любовь, а на свадьбах молодым стали желать лебединой верности.

– Красивая сказка, – немного задумчиво сказала Луиза.

– Но в жизни так не бывает, – добавила она.

– Почему не бывает? – удивленно спросила Елена. – Это сказка о бабушке и дедушке. Они любили друг друга, жили долго, и как мне в детстве казалось счастливо. Сначала умер дедушка, а год спустя бабушка.

– Вы же не знаете, как они жили?

– Не знаю, но надеюсь, что не ошиблась, потому что, если не было бы такого хоть иногда, то мир разрушился бы от всеобщей нелюбви.

– Вы так думаете? – спросила Луиза.

– Да, я так думаю, – ответила Елена, – и пусть меня считают» белой вороной», но это мое мнение и я никому его не навязываю, – добавила она уверенно.

Луиза в это время внимательно рассматривала хозяйку дома, которая с каждой минутой все больше и больше ей нравилась. Встречаются такие типы людей, обладающие тонкой художественной натурой и имеющие внутри такой стержень, который невозможно сломить.

Трудно описывать внешность людей, внутренне красивых. Елена была женщиной лет сорока, высокая, статная, с темно-русыми волосами, уложенными в высокую прическу и серо-голубыми глазами. Но какая-то особая стать, поворот головы, быстрый взгляд, все это привлекало к себе внимание.

– У Вас необычное имя, – неожиданно произнесла Луиза.

– Да нет, обычное, – приветливо улыбаясь, ответила мать Алекса. – Просто оно русское, – добавила она.

– Русское? – удивилась дрессировщица. – У Вас русские корни? – заинтересовалась она.

– Да, – смеясь, ответила Елена, – и корни русские и сама я тоже русская.

– Я не думала, что русские такие, – задумчиво проговорила Луиза.

– Какие? – продолжая тихо смеяться, спросила Елена.

– Интересные… – продолжая размышлять о чем-то, сказала дрессировщица.

– Теперь я начинаю понимать поговорку о загадочной русской душе. – добавила она.

– Ой, не могу, – продолжала уже тихо хохотать женщина, – что же во мне такого загадочного?

– Мне трудно пока об этом говорить. – произнесла циркачка.

Луизе в первый раз за много лет очень захотелось подружиться с этой странной женщиной сочиняющей сказки, которые нанизываются на внутренний стержень. Она ей чем-то напоминала её бабушку Суви.

– А, где Ваш муж?

– Он морской офицер, – коротко ответила Елена.

– Как Вы сочиняете сказки? – почувствовав нежелание женщины продолжать эту тему, Луиза попыталась увести разговор в другую сторону.

– Это бывает по – разному, – с удовольствием начала объяснять Елена, – иногда всплывают какие-то эпизоды из жизни и перерастают в сказку, иногда слышишь от кого-то интересную историю, но всегда это должно быть очень эмоционально.

– Хотела бы я еще послушать Ваши сказки.

– Так приходите к нам чаще и это развлечение я Вам обещаю.

– Спасибо за приглашение, обязательно им воспользуюсь.

В это время в комнате проснулся Алекс, и Луиза с матерью пошли к нему.

– Здравствуйте, – слабым голосом произнес мальчик.

– Здравствуй, дружочек, – с улыбкой проговорила Луиза.

– Меня зовут Алекс, – представился ребенок первым, как его учила мама.

– Луиза, – с легким поклоном головы, проговорила циркачка.