Шаг в бездну

Френк поморщился.

– Обязательно об этом так шутить?

– Ну а как же, – Ленс издал короткий смешок. – Надо смеяться, пока можем. Как интересно вышло, что те вчерашние звуки доносились именно оттуда, куда нам нужно идти, не находишь? Прямо так, ровненько по курсу…

– Ну так давай идти, – раздражённо бросил Френк, – и хватит уже трепаться! Тебя что, словесный понос пробил?

Ленс недовольно посмотрел на него и махнул рукой:

– Да ну тебя. Что тут ещё делать, скажи мне тогда? Я больше не вижу никаких занятий, чтобы медленно не двигаться крышей.

– А я вижу, – Френк потихоньку закипал, – Заткнись, наконец, и слушай природу. Смотри по сторонам и ищи, что можно было бы сожрать или выпить. Меня не волнует, чем ты будешь заниматься, ясно?!

Ленс посмотрел по сторонам: сплошной зелёный луг. Просто идеальное место для скотоводов.

– Я бы посоветовал тебе особо не нервничать. Мне, знаешь ли, от твоих воплей не легче. А если мы тут убьём друг друга – это будет отличным завершением наших проблем, не правда ли?

Френк угрюмо посмотрел на него. Он хотел было что-то сказать, но промолчал. Потом он всё-таки из себя выдавил:

– Извини. Просто… всё это выбивает меня из колеи. Эта зелень, эта тишина… эти чёртовы шары и постоянно доканывающий голод просто сводят меня с ума! Если мне попадется какой-нибудь зверь, я просто разорву его голыми руками!

Ленс слепил улыбку и похлопал его по плечу.

– Ладно, – протянул Френк, – я успокоился. Куда идём теперь?

– Я думаю, начнём оттуда, – Ленс указал направление, где они ночью слышали какой-то звук.

Френк молча кивнул, и они отправились в путь.

Шли они долго. Они остановились лишь спустя пять часов однообразного зелёного пути, когда наткнулись на труп женщины. Двое мужчин озадаченно смотрели на мёртвое тело, которое казалось здесь чем-то определённо лишним, чужим. Во всём этом мире зелени, тело казалось просто каким-то инородным предметом.

Женщина лежала ничком в траве, левая рука была под грудью, правая же тянулась куда-то вперёд. Джинсы испачканы травой, ветровка – тоже.

– У неё, похоже, случился сердечный приступ, – тихо произнёс Френк, когда перевернул её на спину. – Схватилась за сердце, да видно, так и упала.

– Н-да… единственный человек, который нам попался и то оказался мёртвым! – Ленс выругался. – Ладно, отойди.

– Ты что собрался делать? – спросил Френк, вопросительно приподняв брови.

– Ничего такого, о чём ты мог бы подумать, – он усмехнулся. – Посмотрю, что есть у неё в карманах.

Френк поморщился, как будто его друг совершил величайшее богохульство.

– Мародерство – последнее дело, – сказал он. – Тебе что, деньги понадобились? Где ты тут их тратить собрался?

– Да причём тут деньги, – фыркнул Ленс, ковыряясь в карманах ветровки, – может быть у неё было что-то полезное… к примеру, это, – он вытащил небольшой складной нож, показал его Френку и подмигнул, ухмыльнувшись.

Тот посмотрел на него и покачал головой:

– Обкрадываешь труп и ещё ухмыляешься. Имей уважение к мёртвым.

– Сомневаюсь, что эта дамочка стала бы выказывать уважение нам, если б наткнулась на наши трупы, – безразлично пожал плечами Ленс и продолжил исследовать карманы женщины. Помимо ножа он нашёл несколько денежных купюр, которых он прежде не видел, несколько монет с изображением крылатых коней и раздавленную шоколадку.

– У нас сегодня пир, дружище, – подмигнул он Френку, протягивая половину шоколадного батончика. Оба съели шоколад с огромным удовольствием, пожалев о том, что досталось им так мало. Аппетит от этого лишь разгорелся.

Они прошли ещё немного, оставив труп позади. Спустя минут пятнадцать они поднялись на небольшой холм, увидев в низине грузовик с фурой. День выдался ясным и солнечным, а грузовик был сравнительно недалеко, и они смогли хорошо его рассмотреть по мере приближения к нему. Больше он походил на «камазы», которые они пару раз видели в том городке, где всё и началось.

Подойдя ближе, они увидели, что дверь водителя приоткрыта. Что было внутри, разглядеть не представлялось возможным – все стёкла почернели от копоти. Через приоткрытую дверь тоже ничего не было видно: салон был такой же чёрный.

– Чёрт, ну и вонь! – поморщился Френк, зажав нос. – Похоже, водителя основательно прожарили.

– Да… тут не поспоришь. Но заглянуть стоит, – сказал Ленс и потянулся к ручке двери.

– Стой! Не открывай её ещё больше! Закрой!

– Это ещё почему? – удивлённо посмотрел на него Ленс.

Френк сжал кулаки, будто хотел его ударить, но через мгновение расслабился.

– Потому что вонять будет ещё больше. Да и нечего там высматривать, там же всё сгорело!

– А вдруг там есть что-то, что не сгорело? Ну, хотя бы инструмент какой-нибудь. Вонь быстро выветрится. Не вся, конечно, но большая часть точно. Если тебя это так волнует, лучше иди и посмотри что в фуре. Там вряд ли будет вонять.

Френк молча развернулся и ушёл прочь.

Ленс потянул на себя дверь. Та с натужным скрежетом отворилась, обдав его волной запаха сгоревшей обивки, пластика и обуглившегося мяса. Внутри вся кабина обгорела дочерна, приборная панель, оболочка руля и всё остальное состоящее из пластика оплавилось. Удивительно, как при этом уцелели стёкла. За рулем он увидел останки водителя, которые даже трупом-то назвать было нельзя: чёрные, обуглившиеся остатки плоти покрывали тонкой оболочкой такой же почерневший скелет. Одежды, что не удивительно, не осталось – лишь на полу кабины лежало несколько обгоревших кусков материи. Как они не сгорели, оставалось только догадываться.

На первый взгляд, ничего, что могло уцелеть здесь после такого, просто не должно было остаться. Ленс запустил руку под водительское сидение, провёл ею по грязи, скопившейся там явно не за один год, и наткнулся на кусок холодного металла. Как оказалось, это была фомка. Он повертел её в руках, прикидывая, как удобнее за неё ухватиться, посмотрел как на что-то имеющее большую ценность (хотя раньше он бы не придал значения какой-то железке) и довольно улыбнулся.

Со стороны фуры раздался крик Френка:

– Ленс! Иди сюда! Быстро!

Он быстро подбежал.

– Что такое?

– Смотри, – указал Френк внутрь фуры, – это что ещё за дерьмо?

Ленс всмотрелся в плохо освещенное пространство. Внутри находилось несколько крупных металлических бочек, два ящика с предупреждающим знаком взрывчатых веществ и три ящика с какими-то бутылками. На полу была разбросана одежда, среди которой проглядывали два костюма химзащиты. И ещё тела. Много тел. Что странно, от них даже не исходил запах, будто всех до единого высушили как каких-нибудь бабочек в коллекции.

Ленс сглотнул подступивший к горлу комок.

– Я не знаю. Ты залазил внутрь?

– Что? – на лице Френка появилось выражение, будто ему предложили спрыгнуть с моста Линкольна. – Ты что, сдурел? Я туда в жизни не полезу!

Ленс его оттолкнул.

– Ладно, отойди. Сам посмотрю.

– О’кей, валяй, мистер я-самый-смелый-и-всезнающий!

Ленс только фыркнул и молча залез внутрь.

Запаха не было. Вот что его настораживало. Почему нет запаха, если здесь столько тел, явно не первой свежести? На них он видел следы разложения, причём, разлагаться трупы начали уже давно. Но запах отсутствовал. Что могло привести к этому? Стараясь об этом не думать, он осторожно приблизился к ящикам с бутылками, которые были ближе всего.

Ленс достал одну и посмотрел на этикетку. Какие-то палочки и закорючки – даже на японский это непохоже. Внутри была бесцветная жидкость неясного назначения. Тут же, возле этих ящиков, он увидел несколько пустых бутылок с теми же надписями на странном языке. Ещё одну он заметил сжатой в полуразложившейся руке трупа. От одной только мысли, что причиной смерти всех этих людей могла быть эта жидкость, которую он сам сейчас держал в руках, ему захотелось как можно скорее выбросить бутылку и броситься прочь из этого обиталища смерти.

Руки его предательски задрожали. Холодное стекло бутылки скользнуло из пальцев, вызвав волну охватившего его ужаса. Он почувствовал, как горлышко касается сначала среднего пальца, выпадая из руки… через мгновение оно коснулось безымянного, затем мизинца, и вот, он уже больше не чувствует стекла в своих пальцах, оно летит на пол, в неестественно замедленном темпе, будто кто-то выкрутил скорость воспроизведения на минимум.

Его глаза расширились от обуявшего ужаса, от осознания того, что сейчас с ним произойдет. За доли секунды его мозг воспроизвел им же созданную картину, как стекло разбивается, как выплескивается жидкость прямо на его ноги и он падает на пол, забившись в конвульсиях, изрыгая белую пену изо рта.

Звон бьющегося стекла заполнил собой всё. Весь мир стал стеклом – оно трескалось, разлеталось на миллионы осколков, каждый из которых вибрировал и издавал сводящий с ума звон. Ему показалось, что это просто разорвет его мозг на такие же миллионы кусочков, такие же мелкие и вибрирующие. Холодная жидкость брызнула ему на брюки, которые уже кое-где порвались и испачкались сочной зелёной травой. Внутри него всё как будто оборвалось. Он закрыл глаза.

Ленс вдруг почувствовал запах спирта, резко ударившего в нос. Он поморщился и открыл глаза, обнаружив, что всё ещё цел и невредим, и не бьётся в страшных конвульсиях, которые себе представлял. Посмотрел себе под ноги. Жидкость огромной тёмной кляксой расплылась на полу среди осколков бутылки. Резкий запах спирта усилился.

Господи, да это же простой спирт! – мысль пролетела в его мозгу и он ошарашено уставился на пол. – Впечатлительный придурок!

С таким же ошарашенным видом он, потрясенный, простоял около минуты, просто смотря себе под ноги.

– Эй, Ленс! Ты что там, уснул что ли?

– Я… э… нет. Я тут нашёл кое-что.

– И что там? – Френк с интересом вгляделся в потёмки.

Ленс высунулся из фуры с бутылкой спирта и озадаченно посмотрел на него:

– Ты как, сам залезешь или тебе это на голову бросить?

– Нет, – мрачно ответил Френк. – Ни то, ни другое. Ты скажешь или нет?

– Вот, посмотри.

Ленс бросил Френку бутылку. Тот ловко поймал её и посмотрел на этикетку. Ясное дело, он ничего не понял из того, что там было написано.

– Что это за дерьмо?

– Не поверишь, – хохотнул Ленс, – это простой спирт. Уж не знаю, медицинский он или нет, но спирт есть спирт.

Френк всё смотрел на бутылку и на странные знаки, отпечатанные на этикетке. Ему никогда не доводилось видеть подобных символов: замысловатые сплетения геометрических фигур, прямых и волнистых линий, которые сменялись чем-то вроде японских иероглифов… Безусловно, это был какой-то язык, чуждый им, пришельцам. А учитывая однообразность здешнего окружения и штук его населяющих, вполне можно предположить, что этот грузовик, равно как и его содержимое – тоже здесь гости.

– Хм… и что ты собрался с ним делать? – произнёс Френк. – Пить его что ли?

– Дурак ты, Френк, – улыбнулся он, – ему можно найти более подходящее применение. Я, знаешь ли, пока не хочу гробить себе здоровье этим вот дерьмом, но и просто так оставлять горючую жидкость я не собираюсь.

– Так бы сразу и сказал, – проворчал Френк. – Что там ещё?

Ленс расплылся в улыбке.

– Посмотрим. Там есть какие-то ящики со знаком взрывчатых веществ, может быть там будет что-нибудь интересное, кто знает?

После недолгого осмотра, Ленс вылез из фуры, и довольно хлопнув Френка по плечу, сказал:

– Порядок, дружище. Там столько стволов, что хватило бы на ограбление форта Нокс…

– Ага! – воскликнул Френк, ударив кулаком по ладони. – Теперь мы покажем этим летающим ублюдкам, кто тут хозяин!

– …но проблема в том, что для них нет боеприпасов, – без особых интонаций закончил Ленс.

Вся радость Френка померкла, уступив место мрачной гримасе.

– Вот дерьмо.

– Угу. Но, тем не менее, я нашёл пару пистолетов, для которых они есть, – добавил Ленс с весёлой ухмылкой, вытащил один пистолет и протянул его Френку.

Пистолет был похож на странную помесь «макарова» и «глока», в котором совместили несовместимое. Несмотря на непривычную форму, пистолет довольно удобно лег в руку.

– Неплохая игрушка, – сказал он. – Посмотрим, какова она в деле, вот тогда я скажу точно, стоит ли эта фигня потраченного на неё времени.

– Я думаю, для отстрела этих летающих говнюков она будет в самый раз, – оскалился Ленс, живописно представив момент расправы. – Но это, наверное, произойдет нескоро. Сейчас бы я предпочёл просто отдохнуть… и может быть даже поспать.

Он устало потёр глаза.

И жрать, мать твою, хочется не меньше.

Они не стали уходить от грузовика, а спокойно развели костер из оставшегося в нём мусора и обломков досок, которые когда-то являли собой ящики. Если шары и появятся, они собирались их просто перестрелять, хотя не были до конца уверены в действенности этого метода. Но им по большому счёту было на это плевать.

Спали они поочередно с того момента, как оказались в этом живом, но в то же время пустом мире. Ни тому, ни другому ничего не снилось – как только дело доходило до сна, они просто отключались, уходя во тьму, где не было ни времени, ни пространства; одна лишь тьма забвения. Время от времени кто-нибудь вспоминал про это обстоятельство, но ни одного, ни другого это всерьёз не волновало. На отдых грех жаловаться, если он есть.

На этот раз Ленс уступил свою очередь Френку: тот сейчас был в полном отрубе, привалившись спиной к колесу грузовика. Ленс посмотрел на него. До их чудесного перемещения ему казалось, что сбить всю эту напускную важность с его приятеля будет нелегко. Ещё бы: ведь это заместитель директора собственной персоной… куда уж ему, простому программисту. Он, как и многие другие был уверен, что эту должность Френк получил просто потому, что директор – его родственник. О, разумеется, все знали, но никто не смел высказать это заместителю в лицо. Ну да, конечно, выскажутся! Учитывая скверные особенности характера Френка, нетрудно было догадаться, чем бы подобное высказывание обошлось. И не важно даже, насколько хорошо бы ни были поставлены отношения с ним; удержание зарплаты или того хуже – увольнение – для Френка было в порядке вещей.

Но теперь смысл опасаться за свою зарплату улетучился в небытие. Теперь Ленс мог спокойно говорить то, что думает, не опасаясь за свою работу или же репутацию, здесь всё это было просто бесполезным пережитком прошлой жизни. Когда пришло понимание этого, Ленс поразился, насколько радикально может поменять отношения людей внезапная смена обстановки. Да и как водится, не в самую лучшую сторону.

И вот теперь Френк беспробудно спал. Хорошо бы так отрубиться, а проснуться у себя дома. Хорошо бы всё оказалось лишь идиотским бредовым сном… однако надежда на столь лёгкий исход таяла быстрее табачного дыма на ветру. К тому же, у Ленса было дело куда более важное, чем просто сон – его убивал голод. Пусть он этого и не показывал, но он был взвинчен не меньше Френка и готов на любые действия, чтобы выжить. Он, конечно, ещё не умирал от голода, но тянуть до этого момента ему крайне не хотелось. На огурцы эти Ленс уже смотреть не мог. Да, он заставлял себя их есть, но… этого было мало. Он хотел мяса. Нормальной пищи.

И он нашёл мясо.

Ночь подступила медленно, но для Френка смена времени суток была чуть ли не мгновенной: он как будто упал в обморок. Стоило только закрыть глаза, как он провалился в черноту, которая, как ему показалось, длилась не более минуты. Что-то заставило его вернуться назад, и он медленно выплыл из глубин сна, постепенно приходя в себя. Хотя запах, который он уловил, говорил обратное. Как сон наяву. Его желудок болезненно шевельнулся, издав долгий урчащий звук. Он принюхался.

Мясо. Жарящееся мясо.

Тут же пришло наконец осознание того, что он действительно не спит.

– Ленс? Ты достал мясо?!

– Ага! – довольно сообщил тот.

Френк подошёл к костру, над которым жарились аккуратные кусочки мяса, насажанные на проволоку. Ленс воткнул в землю по обеим сторонам от костра небольшие ветки, что отломал с куста неподалёку. На них он и приладил проволоку. От запаха рот Френка заполнился слюной.

– Скоро дожарится… Ты так крепко дрых, что я не решился будить тебя раньше времени, – произнёс Ленс с извиняющимися нотками. – Но, видно, запах всё сделал без моей помощи.

– Где ты достал мясо? – не веря своим глазам, вытаращился на него Френк.

Ленс отвел глаза, посмотрел на мясо и пожал плечами:

– Я же говорю: ты так отрубился, что я решил тебя не будить. Немного прошёлся поблизости… и нашёл какую-то зверушку, представляешь? Подстрелил, да нарезал. – Он улыбнулся. – Я, конечно, ничего не понимаю в правильном свежевании тушек, но кое-как я справился. Да и потом, главное-то что? У нас есть мясо!

Запах жареного всё усиливал аппетит. Френку было уже плевать, что это за мясо и откуда оно взялось. Он потянулся к проволоке, но Ленс одернул его руку.

– Не трогай пока. Пусть хорошо прожарится. Лучше присядь и просто потерпи.

Так он и сделал.

Когда Ленс заключил, что мясо готово, они жадно набросились на эти куски. Мясные кусочки оказались жесткими и плохо жевались, но они оба на это не обращали особого внимания. Огурцы же стали вполне сносным дополнением к их основному блюду.

Тишина ночи нарушалась лишь потрескиванием догорающих досок и тонких веток. На небе мерцали миллионы чужих звёзд, некоторые из которых выстраивались в совершенно незнакомые созвездия, образуя причудливые фигуры.

Всё мясо, которое было зажарено, они съели сразу. Почти так же сразу они и уснули. Лишь только наутро Френк обнаружил брошенную в углу фуры окровавленную одежду; кому принадлежала ветровка и джинсы, гадать не приходилось.

Холодный ветер трепал чёрную листву деревьев, срывая редкие листья и унося с собой. Он тихо выл в пустых окнах разрушенных домов, которые стояли здесь ещё задолго до появления топей. Всё небо сплошь затянуло чёрными, гонимыми ветром тучами сквозь которые слабо пробивался мутный солнечный диск. Несмотря на то, что по времени уже была середина дня, небольшой группе людей, которая медленно продвигалась через затопленную болотистую местность, казалось, что их окружают поздние вечерние сумерки, которые вот-вот перейдут в самую обыкновенную ночь.

Четверо людей в чёрных защитных комбинезонах и противогазах осторожно перемещались по кочкам, смотря то под ноги, то на показатели приборов. Их силуэты трудно различались на общем фоне, казалось, они буквально сливаются с таким же чёрным, почти бесцветным окружением.

Шедший впереди остановился.

– Теперь на восток, – произнёс человек. Из-под противогаза его речь разобрать было сложно, поскольку всё походило на невнятное бормотание, но все остальные его поняли прекрасно – через наушники, подключенные к рациям.

Группа свернула направо. Вдалеке виднелось что-то отдалённо напоминающее крупное высотное сооружение. Когда они смотрели на него, им казалось, что сооружение это накренилось из-за размокшей почвы.

– Чёрт, ну и местечко! – сказал один из них и его голос раздался в каждом наушнике. – Эй, Проводник, ты уверен, что мы идём правильно?

В эфире послышался вздох.

– Павел… – раздался грубый, с легкой хрипцой голос. – Сделай одолжение, иди молча.

– Санёк, я бы хорошо подумал, прежде чем брать этого хмыря на работу, – хмыкнул Павел. – Грубый, невоспитанный, командует тут…

Новичок был слишком импульсивен. Александр предупреждал об этом.

– Если ты забыл, – снова отозвался Проводник, – я всё слышу.

Павел тут же замолчал.

Они продолжали медленно плестись по кочкам, осторожно ступая на них и стараясь не соскользнуть в мутную и зловонную жижу, разлившуюся на многие километры вокруг. Запаха, понятное дело, они не чувствовали, но вполне представляли, насколько он ужасен.

Прибор в руках Александра до этого молчавший вдруг оживился, заливаясь треском.

– Приближаемся к источнику излучения, – буднично сообщил он.

Игорь беспокойно огляделся по сторонам, но ничего не сказал и просто продолжал идти в указанном направлении. Он не любил зараженные радиацией места, даже испытывал к ним какой-то благоговейный страх: невидимый убийца, которого не заметишь и не почувствуешь, пока не начнешь выблевывать свои внутренности и загибаться от лучевой болезни.

Хотя их комбинезоны были рассчитаны и на такие условия, полной защиты они, конечно же, не давали. Волнение Игоря даже не унимал тот факт, что индивидуального запаса медикаментов у каждого из них вполне хватит не только на предотвращение облучения и облегчения его последствий, но и на многие другие чрезвычайные ситуации. Единственным человеком в их группе без такого комплекта был Проводник, и Игорь даже не знал, волновался ли тот по этому поводу или нет. Хотя этот мрачный тип Игорю совсем не нравился, но смерти от облучения он бы ему не пожелал.

– Что это там впереди? – спросил он. – Не слишком подходящее место для небоскрёбов, я бы сказал.

– Это не здание, – ответил Проводник, – а здоровенная бандура, рухнувшая с орбиты. Или откуда ещё… что не так важно, в общем-то. Когда я рассмотрел её ближе в первый раз, у меня дух захватило, – он негромко рассмеялся. – Скоро узнаете, почему.

Павел нахмурился, но никто не увидел его выражения лица под противогазом.

– Нет уж, спасибо, любезный, – буркнул он. – Говори начистоту, что там такое есть, а чего нет, и давай обойдемся без сюрпризов.

Проводник остановился.

– Мы что сюда лясы точить пришли? Если идём, то идём молча. А тебя, Павлик, – он ткнул в его сторону пальцем, – это касается в первую очередь. Не будешь вести себя тихо, я тебя искупаю в этом дерьме, что разлито тут повсюду. И учти, твою жопу оттуда я вытаскивать не буду. Меня уже достали твои идиотские комментарии за всю дорогу.

– Не слишком ли ты двинулся крышей, а? – в голосе Павла ясно слышался вызов. – Кто кого нанял – мы тебя или ты нас? Мы платим тебе деньги, так что будь любезен, заткни варежку и выполняй работу, которую тебе поручили!

– Я выполняю работу так как надо, – рявкнул Проводник в ответ, – но не тогда, когда мне мешают самодовольные идиоты. Кто кого ведёт? – он усмехнулся. – Я вас или вы меня?

Все буквально кожей почувствовали, как начало нарастать напряжение. Александр встал между ними, посмотрел сначала на одного, затем на другого и сказал:

– Хватит. У нас мало времени и много работы. Если вы утопите тут друг друга, нам это не облегчит задачу.

– Тогда какого хрена он тут паясничает?! – заорал Павел.

– Паша, ради бога, заткнись и иди молча!

Павел угрюмо на него уставился, но ничего не ответил. Он молча поплёлся дальше, к «здоровенной бандуре», которая чем-то должна была их удивить.

Проводник несколькими большими шагами догнал его и схватил за плечо:

– Куда ты пошёл? Займи своё место в построении.

Павел бросил на него косой взгляд и вернулся на своё место. Дальше они шли более-менее спокойно и спустя час подобрались к «бандуре».

Счётчик Гейгера здесь заливался трелями и сводил Игоря с ума. Заблаговременно до подхода сюда, все кроме Проводника приняли несколько таблеток, призванных защитить их от опасной радиации. Проводник мало того, что не попросил, так ещё и отказался от таблеток, которые ему предложили: показав какую-то вещицу напоминающую брелок от ключей, он сказал, что это ему поможет лучше любых медикаментов. Остальные лишь озадаченно пожали плечами.

– Значит так, – начал Проводник. – Нужные вам кристаллы лежат возле третьего люка. Он сейчас открыт, но что внутри – мне неизвестно. Так что рекомендую туда не лезть, если дорого здоровье. А кристаллов полно: собирай – не хочу.

Александр смотрел в бинокль на корпус космического корабля, который рухнул сюда явно не один десяток лет назад. Он пытался разглядеть хоть какие-то опознавательные знаки, маркеры… хоть что-нибудь. Ничего не было.

– Я думаю, что туда мы тоже заглянем, – задумчиво произнёс он. – Соберём кристаллы и разведаем, что там внутри. Вы, конечно, можете остаться снаружи, – он посмотрел на Проводника, – но я бы предпочёл, чтобы вы пошли с нами.

– Я не знаю, что там может быть. Да и вы все – тоже. Внутренние системы корабля всё ещё действуют, и ещё неизвестно, какая там может быть система безопасности.

– Тогда нам ничто не помешает это узнать, – ответил Александр.

Когда они подошли ближе, безумный треск, предупреждающий их о мощном излучении, внезапно прекратился. Как будто они прошли под какой-то купол: вот излучение есть, а вот его нет.

Корабль был огромен. Он уходил ввысь, упираясь в застланное чёрными тучами небо, как титанических размеров серый монолит, воздвигнутый здесь неизвестно кем и для каких целей.

Игорь делал снимки. Сделав достаточно снимков корабля, он сфотографировал и окружение, хотя никаких деталей, которые могли бы окружать этот памятник неизвестной цивилизации, попросту не было: сплошные топи, простирающиеся до самого горизонта. Александр что-то обсуждал с Проводником. Павел колдовал с приборами, собирая и записывая данные.